Дэвид Фиенси
Введение в Новый Завет: Контекст. Содержание. Богословие
B. Крестьянский дом и деревня
Библиография: H.K. Beebe, “Domestic Architecture and the New Testament» BA 38 (1975) 89-104; V. Corbo, The House of St. Peter at Capernaum; S. Dar, Landscape and Pattern; A. Edersheim, Sketches of Jewish Social Life; D.A. Fiensy, The Social History of Palestine in the Herodian Period; E.M. Meyers, Jewish Ossuaries: Reburial and Rebirth; J.F. Strange and H. Shanks, “Has the House Where Jesus Stayed in Capernaum Been Found?” BAR VIII:6 (1982) 26–37; Z. Yeivin, Survey of Settlements in Galilee and the Golan from the Period of the Mishnah in Light of the Sources.
Первоисточники: Археология; раввинистическая литература.
Деревенский дом в Палестине в I веке н. э. почти всегда был однокомнатным, пристроенным к другим однокомнатным домам, которые, обычно, но не всегда, принадлежали членам семьи. Эти дома, как правило, имели общий двор. Дома, согласно С. Дару, сначала возводились отдельно друг от друга, но по мере роста деревень и нехватки места стали строится вплотную. Таким образом, семьи теснились в маленьких однокомнатных домиках, примыкавших друг ко другу. Двор, который делили еще три-четыре семьи, был местом, где можно было помыться, посадить небольшой сад, поесть (в жаркую погоду), пообщаться и заняться другими важным делами. Встречались дворы, вымощенные плоскими камнями. Но таких было немного.
Большинство домов в Палестине I века было построено из камня, либо из белого известняка, которым изобиловала большая часть Палестины, либо из черного базальта, встречающегося к северу от Галилейского моря. Люди побогаче использовали прямоугольные камни, обтесанные в каменоломне, но бедняки строили дома из камней, которые находили на земле. Исключением была прибрежная равнина, где дома строились из глинобитного кирпича. Очень бедные крестьяне даже в горной стране, должно быть, строили дома из скоропортящегося материала (ветки, солома и грязь), так что от них не сохранилось никаких следов. Древние источники сообщают, что в крайних случаях люди вообще не имели домов, а просто кочевали с места на место.
Представленная здесь реконструкция художника выполнена на основании группы домов в Капернауме, в которых, как утверждается, находилось жилище Петра. Дома (фактически отдельные комнаты, по одной на семью) были построены из грубых базальтовых камней, оставленных неотесанными и без раствора. Самая большая комната, которая считается комнатой Петра (здесь изображена без крыши), и почитается многими верующими как святое место, имела размеры 7×6,5 метров.
Крыши часто были сделаны из известняковых плит. Тем не менее, более бедные дома, такие как дома в Капернауме, должны были покрываться ветвями деревьев, покрытых грязью и соломой (ср. Мк. 2:4), так как стены были слишком слабы, чтобы поддерживать каменные плиты. Крыши были плоскими, и очень часто, когда стены становились достаточно прочными, на крыше устраивалась горница, либо полностью соответствующая размерам комнат внизу, либо только как частичный второй этаж.
Отдельный однокомнатный дом, в котором проживала нуклеарная семья, был наименьшей социальной единицей деревенского общества. По оценкам Эйвина, в среднем в типичной крестьянской комнате могло проживать пять человек. Таким образом, сомнительно, чтобы в доме при обычных обстоятельствах проживало больше одной семьи. Семьи, в которых проживало более пяти человек, могли из необходимости строить верхнюю комнату меньшего размера. Тем не менее, существуют некоторые свидетельства того, что несколько семей иногда жили в одной комнате (Мк. 1:29). Дар отмечает, что Мишна называет дом размерами 4,48×3,36 метра маленьким, а размерами 4,48×5,6 метра – большим (м. Баба Батра 6:4). Дар обнаружил эти же размеры в своем археологическом исследовании Самарии, и поэтому мы можем заключить, что они отражают размеры домов в Палестине в период Ирода.
Деревни почти всегда жили за счет сельского хозяйства. Исключением были две деревни в Галилее, которые славились гончарным производством, и, конечно, рыбацкие деревни вокруг Галилейского моря. Даже деревенские ремесленники могли быть земледельцами. Дар обнаружил, что отдельные участки земли (по одному на каждую нуклеарную семью) были отмечены межевыми камнями на полях вокруг деревень. Крестьянин не жил на своем участке, участок находился за пределами деревни. В среднем в деревнях жили от нескольких сотен до одной-двух тысяч человек.
Основными семейными и деревенскими ритуалами были свадьба и похороны. По словам Эдершейма, ожидалось, что молодой человек заведет семью к шестнадцати, семнадцати или, в крайнем случае, к двадцати годам. Сначала пара обручалась, и с этого момента окружающие считали их женатыми. Они могли разойтись только по решению суда о разводе. Позже подписывался брачный контракт, и отец женщины выплачивал мужу приданое. В случае развода приданое возвращалось женщине. Сама церемония и празднества варьировались в зависимости от места в Палестине. Иногда жених совершал процессию с друзьями к невесте, которая ждала его в своем доме. Иногда девицы ожидали жениха с зажженными факелами.
Похороны были вторым основным семейным ритуалом. Правильное погребение умершего считалось торжественным обязательством. Труп заворачивали в лен, на месте погребения сжигали специи, иногда вместе с телом оставляли монеты и ценные вещи. Тело несли на тележке к месту погребения, за ним следовали скорбящие. Захоронение всегда происходило за пределами деревни. Использовались как гробницы (естественные пещеры и гробницы ручной работы), так и захоронения под землей. Зажиточные люди не только хоронили умершего в могиле, но и позже возвращались, чтобы положить кости в специальный костяной гроб (оссуарий), который часто был богато украшен. Кремация считалась языческой практикой и поэтому евреями не применялась.
C. Налогообложение в Палестине во времена Иисуса
Библиография: D.A. Fiensy, The Social History of Palestine in the Herodian Period; F.C. Grant, The Economic Background of the Gospels; W. Stenger, Gebt dem Kaiser was des Kaisers ist; J.E. Taylor, Seleucid Rule in Palestine; S.L. Wallace, Taxation in Egypt.
Первоисточники: Иосиф Флавий; папирусы из Египта.
Ни одно обсуждение социально-экономической жизни Палестины не было бы полным без указания на налоговое бремя среднего крестьянина-собственника (землевладельца). В среднем он владел шестью акрами земли и имел пять членов семьи. Он, как и почти все древние, оставлял половину своей земли под паром каждый год, чтобы предотвратить истощение почвы. Обычно он мог рассчитывать на пятикратный урожай. То есть он собирал в пять раз больше, чем сажал. Что означало налогообложение в таких условиях?
Основным прямым налогом для Палестины, как и для всей Римской империи, был tribulum soli или налог на землю. Этот налог подразумевал, что Рим фактически владел всей землей, находящейся под его властью. Поэтому крестьянин должен был платить ренту за ее использование. Ставка этого налога, вероятно, составляла около 12 % от общего урожая. Цари-селевкиды, Ирод Великий, преемники Ирода и Рим – все вводили такой налог в Палестине. После сбора урожая ежегодный налог выплачивался натурой в деревенский амбар, и имя крестьянина записывалось. Богатые владельцы больших поместий, однако, либо не платили налог на землю, либо платили его по значительно сниженной ставке. Таким образом, основное налоговое бремя ложилось на мелкого крестьянина.
Второй прямой налог, который платили жители палестинских деревень, был tribulum capitis или подушный налог (налог на каждого человека). Этот налог взимался в Сирии с каждого мужчины в возрасте от 14 до 65 лет и с женщин в возрасте от 12 до 65 лет. Для составления списка на этот налог требовалась периодическая перепись населения. Для зажиточных людей подушный налог рассчитывался на основе движимого имущества (рабы, скот и т. д.). Таким образом, налог варьировался от человека к человеку. Однако для бедняков, у которых было мало движимого имущества или вообще не было ничего ценного, налогом облагалось тело. Подобно земле, которая, как считалось, принадлежала Римской империи и, следовательно, подлежала налогообложеню в качестве своего рода ренты, так и тело человека принадлежало Риму. Как пишет Штенгер: «Подушный налог – это не что иное, как плата за (свое тело)». Средняя сумма подушного налога, который взымался с бедного жителя деревни в Палестине, могла составлять один динарий на человека в год (Мк. 12:13–17). Налоги собирали τελω̂ναι (telōnai), вероятно, мелкие сборщики налогов, которые могли собирать налог в округе, деревне или даже в целом городе.
Но у свободного крестьянина были и другие обязательства. Существовали религиозные обязанности или десятина. Ф.К. Грант в монографии 1926 года об экономической жизни Палестины I века перечислил не менее двенадцати различных религиозных обязательств землевладельца в Палестине. Однако с тех пор ученые пришли к выводу, что большинство из этих десятин и приношений не выплачивались обычным еврейским крестьянином.
Некоторые крестьяне, вероятно, редко платили десятину. Раввинские источники согласны с тем, что они платили «жертвы потрясания», которые представляли собой неопределенный процент урожая, отдаваемый священникам для употребления в пищу в ритуальной чистоте (Числ. 18:5, 11f, 21–32; Втор. 18:4; Лев. 22:10–14; м. Маасерот 1:1). Раввинские школы определяли сумму в 1/40 или 1/30 части урожая, и 1/50, если человек не был щедрым, но Ветхий Завет не уточняет этот процент. Помимо этого процента трудно сказать, что еще крестьяне вносили в качестве религиозных сборов. Несомненно, некоторые отдавали, по крайней мере, «первую десятину» священникам и левитам, когда это было возможно. Но, очевидно, некоторые не платили десятину вовсе, поскольку Мишна говорит о подозрительности, с которой всегда относились к «народу земли» (см. м. Демай).
Таким образом, крестьянин платил около 12 % своего урожая в виде земельного налога, по одному динарию за каждого члена семьи старше 14 лет, а также «жертвы потрясания», составлявшие около 1/40 части урожая. По нашим подсчетам, землевладелец ежегодно отдавал не менее 15 % урожая. Поскольку его земля давала обычно пятикратный урожай, то он должен был оставлять себе также 20 % урожая на семена для следующего года. Таким образом, крестьянин кормил свою семью на 65 % годового урожая. Если он платил первую десятину, то у него оставалось только 55 %.
Глава 4
Жизнь и учение Иисуса
Библиография: K. Bailey, Poet and Peasant: A Literary and Cultural Approach to the Parables in Luke; E. Bammel, Jesus and the Politics of His Day; C.K. Barrett, NTB; K. Beyer, The Aramaic Language; R.E. Brown, The Birth of the Messiah; F.F. Bruce, The Hard Sayings of Jesus; Idem, The New Testament Documents: Are They Reliable?; J.H. Charlesworth, Jesus Within Judaism; M. Connick, Jesus, the Man, the Mission and the Message; J.D. Crossan, The Historical Jesus; Idem, The Parables; R.D. Culvert, The Life of Christ; C.H. Dodd, The Parables of the Kingdom; A. Edersheim, The Life and Times of Jesus the Messiah; J. Finegan, The Archeology of the New Testament; R.C. Foster, The Life of Christ; S. Freyne, Galilee Jesus and the Gospels; D.P. Fuller, Easter Faith and History; G.R. Habermas, Ancient Evidence for the Life of Jesus; M. Hengel, Crucifixion; Idem, The Charismatic Leader and His Followers; Idem, Was Jesus a Revolutionary?; J. Jeremias, New Testament Theology; Idem, The Parables of Jesus; P.R. Jones, The Teaching of the Parables; J. Klausner, Jesus of Nazareth; G.E. Ladd, A Theology of the New Testament; W.R. Lane, The Gospel According to Mark; P. Lapide, The Resurrection of Jesus; E. Linnemann, Jesus of the Parables; J.G. Machen, The Virgin Birth of Christ; T.W. Manson, The Teachings of Jesus; I.H. Marshall, I Believe in the Historical Jesus; J.P. Meier, A Marginal Jew; E. Meyers and J. Strange, Archaeology, the Rabbis, and Early Christianity; C. Montefiore, The Synoptic Gospels; J. Riches, Jesus and the Transformation of Judaism; J. Robinson, The New Quest of the Historical Jesus; E.P. Sanders, Jesus and Judaism; S. Sandmel, We Jews and Jesus; H. Schonfield, The Passover Plot; A. Schweitzer, The Quest of the Historical Jesus; R.C. Trench, Notes on the Miracles of Our Lord; G. Vermes, Jesus the Jew; Idem, The Dead Sea Scrolls; M. Smith, Jesus the Magician; D. Strauss, The Life of Jesus.
A. Поиски исторического Иисуса
Если мир простоит еще тысячу лет, как будущие христиане будут судить о нашей эпохе? Мы можем только надеяться, что они не будут ориентироваться на наше понимание жизни Иисуса. Ни одна другая религия так интенсивно не анализировала, не критиковала и не интерпретировала жизнь и намерения своего основателя, как христианство в XIX и XX веках. В сотнях книг, написанных об Иисусе, каждый автор изобразил Иисуса таким, каким он хотел Его видеть, или, возможно, таким, каким он хотел видеть себя. Справедливости ради надо признать, что многие из этих биографий Иисуса были написаны людьми вне церкви, которые стремились развенчать христианство. Но значительное количество работ, упомянутых ниже, было написано внутри церкви.
Наша отправная точка – предположения, с которыми мы подходим к задаче толкования Библии, – определяет нашу конечную точку или выводы. Если мы, например, предполагаем, что чудес не бывает, мы должны представлять Иисуса совсем не таким, каким Он изображен в Евангелиях. Если мы предполагаем, что Иисус не мог быть Сыном Божьим, посланным умереть за мир, мы должны найти какой-то другой мотив для Его служения. Если нас интересуют социальные проблемы, Иисус должен был быть социальным реформатором, который действовал как насильственными, так и ненасильственными методами. Если нам не нравится институциональная церковь, мы можем представить Иисуса простым палестинским пророком, проповедующим любовь, но выступающим против религиозных иерархий всех типов. И так далее.
Ниже представлены основные представления об «историческом Иисусе», которые были разработана различными школами.
1) Иисус как революционер. Эта школа рассматривала Иисуса как зилота, который хотел насильственного свержения римской власти (например, Брэндон)[20].
2) Иисус как заговорщик. Согласно этой точке зрения, Иисус замышлял обмануть массы, совершая фальшивые чудеса и инсценируя собственную смерть (например, Шонфилд).
3) Иисус как апокалиптический пророк. Иисус проповедовал о кончине века и о том, что наступят страдания (например, Швейцер).
4) Иисус как еврейский раввин. Иисус был обычным иудеем и учил о еврейских проблемах, используя еврейские методы. Приверженцы этой школы подчеркивают сходство Иисуса с иудаизмом и преуменьшают Его отличия (например, Монтефиоре).
5) Иисус как преобразователь иудаизма. Эти ученые подчеркивают отличия Иисуса от иудаизма Его времени (например, Ричес). Большинство из них, однако, отрицают нелепое утверждение В. Грундмана[21], который говорит, что поскольку Иисус пришел из Галилеи, Он никогда не был иудеем ни по расовому, ни по религиозному признаку.
6) Иисус как харизматический лидер. Своими дарами Духа и религиозным рвением Иисус повел за Собой преданных учеников (например, Хенгель).
7) Иисус как чудотворец. Иисус творил чудеса, особенно экзорцизмы точно так же, как это делали языческие колдуны: с помощью заклинаний и использования черной магии (например, Смит).
8) Иисус как мифологическая фигура. Большая часть евангельского материала, говорят сторонники этой точки зрения, является мифом или одеждой религиозных идей в исторической или сюжетной форме (например, Штраус).
9) Иисус как несуществующая историческая фигура. Начиная с Б. Бауэра в XIX веке, несколько ученых предположили, что Иисус вообще никогда не существовал, а был полностью создан воображением христианского сообщества[22]. По-видимому, Бауэр никогда не относился достаточно серьезно к вопросу о том, откуда взялась христианская община, если Иисус никогда не существовал. Нигде влияние предпосылок не проявляется так явно, как у Бауэра. Он был радикальным притеснителем евреев и антисемитом. Идея о том, что религия, сформировавшая западную цивилизацию, могла быть основана евреем, была для него неприемлема.
Большинство биографий Иисуса имеют два методологических недостатка. Во-первых, авторы априори исключают сверхъестественное. Все события и действия должны быть объяснены естественным порядком причин и следствий. Таким образом, Иисус не мог обладать предвидением, не мог творить чудеса и не мог буквально воскреснуть из мертвых. Это предположение начинается с утверждения, что Иисус был не тем, за кого Его выдают Евангелия. Но такая редукционистская отправная точка никогда не сможет понять такую фигуру, как Иисус. Она всегда приводит к карикатуре.
Во-вторых, авторы используют только тот материал из Евангелий, историческая достоверность которого может быть «доказана». Но это обрекает точную картину Иисуса на историческую случайность. Одним из критериев историчности изречения Иисуса, например, является несхожесть. Это означает, что подлинными изречениями в Евангелиях являются только те изречения, которые отличаются от того, что позже создала бы церковь, или от того, что можно найти в иудаизме. Таким образом, высказывание Иисуса «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф. 8:22) соответствует этому критерию, поскольку оно шокирует как иудеев, так и христиан. Но проблема такого подхода в том, что в результате остается лишь «критический минимум». Минималистский метод также никогда не сможет понять Иисуса, потому что, несомненно, большая часть того, что говорил Иисус, использовалась и провозглашалась ранней церковью. Если мы исключим эти изречения как недопустимые свидетельства, мы исключим большую часть материала Евангелий. Лучший подход – предположить историчность Евангелий, потому что некоторые изречения и события могут быть доказаны как исторические. Это предположение прямо противоположно отправной точке минималистского метода.
Предпосылка, которой руководствуется настоящий автор, заключается в том, что Иисус был таким, каким Его представили авторы Евангелий. Иисус истории и Христос веры – одно и то же лицо. Если мы допускаем, что чудеса возможны, что воплощение возможно, и что Бог желает явить Себя, то ничто в Евангелиях не является исторически невероятным.
С другой стороны, допускать возможность сверхъестественных событий не означает отказаться от «исторического метода». Евангелия, наоборот, демонстрируют высочайшую историческую точность по сравнению с другими источниками. Более того, мы будем свободно использовать древние источники, чтобы поместить послание Иисуса в соответствующий исторический контекст.
Древние источники и четыре Евангелия
Если бы у нас не было Нового Завета, мы бы все равно знали, что выдающийся еврейский пророк был казнен во время прокураторства Понтия Пилата и что большое количество последователей приветствовало его как Мессию.
A. Языческие источники
Несколько писателей, живших за пределами Палестины, знали об Иисусе и Его последователях. Таллос, греческий историк, писавший, вероятно, около 52 года н. э., упоминал о смерти Иисуса, которая произошла 22 года назад, и пытался рационально объяснить темноту, опустившуюся на землю во время распятия. Мара бар Серапион, сирийский философ, писавший где-то в конце I-начале II века нашей эры, также ссылался на казнь Иисуса. Тацит (начало II века н. э.), один из величайших историков Рима, имевший доступ к официальным правительственным архивам, сообщил, что «Христос» был казнен Понтием Пилатом, когда императором был Тиберий. И Мара бар Серапион, и Тацит отмечали, что люди продолжали следовать учению Иисуса после Его смерти. Плиний Младший в 112 г. н. э. в письме императору Траяну писал, что христиане в Малой Азии поклонялись Христу как Богу.
Эти источники ясно указывают на историчность Иисуса из Назарета, на то, что Он был казнен в Иудее при Пилате, но что Его ученики продолжали верить в Него и поклонялись Ему как Богу. Одно только это свидетельство описывает необыкновенного человека. Почему люди продолжали верить в казненного человека и поклоняться Ему?
B. Еврейские источники
Иисус упоминается в еврейском Талмуде. Большинство из этих упоминаний являются поздними и негативными. Иосиф Клаузнер, еврейский ученый, обобщил эти высказывания: Иисус был раввином, Который обольщал Израиль и высмеивал слова мудрецов. Он излагал Писание как фарисеи и собирал учеников. Он практиковал колдовство. В конце концов, Он был повешен (т. е. распят) накануне Пасхи, но Его ученики продолжали исцелять от Его имени.
Эти высказывания относятся к аморейскому периоду Талмуда (200–500 гг. н. э.) и поэтому могут быть сомнительными как исторические источники. Однако то, что мы находим в Талмуде, безусловно, подтверждает Евангелия. Обольщение Израиля – это негативный способ сказать, что у Иисуса было много последователей. Высмеивание слов мудрецов указывает на то, что у Иисуса были сильные и принципиальные разногласия с книжниками. Практиковал колдовство – это негативный способ сообщить, что Иисус творил чудеса. Обвинение в колдовстве было стратегией, которую уже пытались использовать при жизни Иисуса (Мк. 3:22).
Еще более значимым является отчет Иосифа Флавия, еврейского историка I века н. э. Его отчет доступен в греческой, славянской и теперь арабской версиях[23]. Греческая версия (и в меньшей степени славянская) явно содержит поздние христианские интерполяции. Эти версии смешивают сообщение об Иисусе с признанием Его Христом. Поскольку Иосиф Флавий, насколько известно, не стал христианином, кажется маловероятным, что он стал бы приветствовать Иисуса как Мессию. Похоже, что христианин в какой-то момент вставил исповедальные фразы в сообщение Иосифа об Иисусе. Поскольку рукописи Иосифа Флавия сохранялись в христианских кругах, этот процесс интерполяции мог быть легко осуществлен.
Однако недавно обнаруженная арабская версия не содержит явных интерполяций. Эта версия в значительной степени согласуется с предыдущими попытками прочитать греческую версию без интерполяций. Арабская версия выглядит следующим образом:
В это время жил один мудрец, которого звали Иисус. Он отличался надлежащим поведением и добродетелью И многие люди из иудеев и других народов стали Его учениками. Пилат осудил Его на распятие и смерть. Но те, кто стал Его учениками, не оставили своего ученичества. Они рассказали, что Он явился им через три дня после распятия и что Он жив, а значит, возможно, это Мессия, с которым пророки связывали чудеса[24].
Этот замечательный текст параллелен другим небиблейским источникам. Иисус был учителем, имел большое число последователей и был распят при Пилате. Но то, что в других источниках лишь подразумевается, здесь становится явным. В других источниках отмечается, что последователи Иисуса продолжали верить в Него после Его смерти и даже поклонялись Ему как Богу. В этом источнике говорится о причине их дальнейшей верности: «Они сообщили, что Он явился им через три дня после распятия и что Он жив». Ученики Иисуса продолжали верить в Него из-за Его воскресения из мертвых. Действительно, никакое другое событие не могло адекватно объяснить их верность.