Елена Владеева
В четыре строчки мысль уместится вполне…
Обстоятельства легко сложились в пазлы
***
Успешные живут не шаг за шагом, а внахлёст,
прессуя обязательства и время.
Где рохля педантичный законфузится всерьез,
делец набросит сто лассо, от лести до угроз,
чуть шанс на горизонте – ногу в стремя!
***
Погоня за Успехом, как за престижным мужем -
что может быть понятней материальных сфер?
А барышню Удачу наскоком и натужно
не схватишь, не заманишь – она ведь не в пример
затейлива, капризна, переодевшись в Случай,
летит, куда захочет, где любо – погостит.
В трудах корпящих, издали обходит, зря не мучит,
в счастливый колокольчик вовек не позвонит.
***
У каждого вера – кремень, не замай! -
в рок, в Бога, в свой опыт и мудрость.
Речам "адвокатским" внемли да кивай,
и роль проповедницы не примеряй -
зачем в жизни лишняя трудность
с боданием стен? Вдоволь разных проблем -
и с тыла, и в лоб – отовсюду.
Согбенна, под кармой чужою, вдвойне,
и не угадать ту соломинку мне,
что спину проломит верблюду…
***
Искусный врач нередко сам больной насквозь.
Средь тьмы симптомов, рецептур и наблюдений
он ищет средства, чтоб как в фокусе сошлось
все в них – целительство и логика явлений.
И что ни день – сопоставленье, опыт, знак.
Уже молва из уст в уста: "Вот врач от Бога!"
А он от хворей столько выдержал атак,
что без труда теперь помочь умеет многим.
***
Мы – жрецы банальных условностей,
все, в ком спрятан подспудный страх.
Мы играем, со злой покорностью,
в игры тех, кто нас держит в зубах.
Утешаемся, это временно!
Все надеемся на реванш,
в тайне зная, сколь тщетны намеренья
взять Удачу на абордаж…
***
В чужой руке – синица толще,
чужой и на детей не ропщет, сметана гуще у него.
И хоть бревно торчит из глаза,
его удача безотказна – хватило б не на одного.
***
На травку житейских пастбищ,
на зелень игорных столов
выкатываемся однажды -
так вот этот мир каков!
Ходить на "зеленый" научат,
а "зелень" полюбишь и сам.
Мигнет индикатором Случай -
ударь с ним скорей по рукам!
***
Как солдат не выбирает час сраженья,
как отчизну и родителей – мы все,
жребий хворей и любовных наваждений
сам находит нас, как белку в колесе.
***
Дрянной оракул из меня,
не первый раз в том убедиться
сейчас пришлось. Кругом ZERO,
жизнь утрамбована навек…
Казалось, в эти два-три дня
ну, что могло ЕЩЕ случиться?
Невидный глазу вирусок…
Знай свое место, человек.
***
Мощный конкурс лизоблюдства
и финал далек пока…
Приз – за дальность, вонь и густость
в биографию плевка.
***
И все не вычерпать абсурда,
бывают пропасти без дна –
как нет надежд вовеки шудрам,
чтоб жизнь с брахманами свела.
***
Не стокгольмский (упаси Господь!) синдром,
не печали про подрезанные крылья,
не попытки «ванговать» – что ждет потом?
Беззатейность философии бессилья.
***
Пока жалеешь сердцу памятных вещиц,
вполне терпимы сожаленья о минувшем.
Нет для пути еще очерченных границ,
судьбу поправить можно годом настающим.
***
Боязнь несчастий провоцирует Судьбу,
как запах страха зло щекочет нюх собачий.
Ладонь раскрою и душой – вся на виду.
От пса и рока не уйти… и не бегу.
Нос мокрый в руку – «проходи». И вам удачи!
***
Спасибо, что так… ведь могло и не быть,
и разве обещана радость до века?
Античных героев не грех бы учить
на мужестве смертного человека…
***
Опасенья… страхи… жути – крепки сваи бытия.
Мрак напутствий не забудем, грех с Адамом разделя.
Начинают в страхе дети жизнь, от первого шлепка -
нас приветствует на свете акушерская рука.
***
С размаху бьется о стекло, но нет решения проблеме,
жужжит упрямая давно, окно бодать устало темя.
А через тонкий переплет – распахнутая настежь рама,
да только муха не поймет, все бьется и жужжит упрямо.
***
Она всегда здесь по вечерам,
тоскливо вглядываясь в прохожих…
Его узнала бы по шагам
и по ботинкам, родным до дрожи!
Собака смотрит… почти навзрыд,
отчаянье – по сердцам, наотмашь,
и ждать покинувшего – не стыд.
Поплачь, собака… тебе все можно.
***
Как нераздельны плюс и минус,
и солнца свет с ночною тьмой;
как неразлучен с клеткой вирус,
а человечество – с враждой;
в единстве вечном смерть с рожденьем
и бабий всхлип – с мечтой невест;
там, где утопия – крушенье,
где сердце любящее – крест…
***
Без тьмы не ведали бы мы, что значит Свет,
и радость – если не познали в жизни бед.
Без покаянья не утешились прощеньем,
и не оставили следа без груза лет.
***
В благополучны времена
с ленцою дремлет в нас надежда…
Но как неистова она, когда жизнь выпита до дна,
и разум свергнут, как невежда.
***
Такие обстоятельства бывают,
когда рванет Абсурд из тесной кожи,
и слившись с ним, Реальность воплощает
сюжеты, что измыслить невозможно…
***
Обстоятельства легко сложились в пазлы,
точно пригнаны случайности в пазы.
Верь-не верь судьбы проказам и приказам -
непредвиденности взяли все призы.
До "творца своей судьбы" в пути грядущем
напрудить еще немало детских луж
и не ведать, как из пазлов всемогущих
частокол воздвигся – прыгни, если дюж!..
***
Чему уж быть – того не миновать,
предполагаем мы, а Бог располагает.
Судьба умеет и за печкою достать,
судьба – индейка, жизнь – копейка, каждый знает.
Нам не объехать наших суженых конем,
и от сумы, и от тюрьмы заречься трудно,
куда стелить соломку – сразу не поймем…
Но мудренее дум вечерних будет утро!
***
Мы – лишь пылинки мирозданья
с самовлюбленностью детей,
не знающие состраданья к природе – матери своей.
Угомонить нас – много ль нужно?
Плюс сорок летом, без дождя,
зимою – минус сорок стужи, и жизнь окончится шутя.
***
Заскрипели в уключинах жизни,
налегли на тугое весло!
Только к маленькой пристани-тризне
нас теченье само бы снесло.
***
Злодейству хватит пустячка…
Одна шлея под хвост павлину,
и Провидения рука десяткам – нос натянет длинный.
Для горя нужен лишь один,
кто в сердце нож тебе наладит.
Ни добрых – сто, ни Алладин вовеки шрамов не загладят.
***
Грустно зрелище яростно жалящих
без изящества вкрадчивых змей.
Деформация лиц ужасающа
даже в многообразьи людей,
коль откроется ядо-вместилище,
и хлестнет будто плеткою хвост…
Как повысишь разящую силищу,
чтоб наружу не лез токсикоз?
***
Мне не надо кулаков, ткни мизинцем – я готов.
Ну а тех, крутых, слабо? Думать страшно даже…
С крупной форой для Врага и беззубостью Добра –
вековечная игра… Зло под патронажем.
***
Вот текущего момента парадокс –
ничего не значит СЛОВО и не весит,
вековые растеряв остатки спеси,
но… весомо тянет на реальный срок-с.
***
Еще остались беззаботные счастливцы –
интересуются политикой всерьез.
По мне, с подробностями глупо суетиться,
нас в ощущеньях не подводит чуткий нос.
2021г.
***
Мы – Близнецы, нам шеф Меркурий,
наш дар – гасить конфликт по дури,
междоусобицы людей,
как он – соперничавших змей.
***
Легкомыслию заново трудно учиться,
годы отняли щедрый младенчества дар,
и к бездумности хоть на денек возвратиться -
греза всех, подведенных судьбой под удар.
***
Сегодня я была Судьбой,
в подъезде бабочку спасая…
О, Кто-то! Сжалься надо мной,
окно в спасенье приоткрой -
еще немножко полетаю…
Знаю, чужды тебе мои вздорности
***
Не посчастливилось мне видеть журавля,
хотя молва твердит, что есть такая птица.
Случалось изредка – порхали вкруг меня
неуловимые небесные синицы…
***
Не на стрежень, не стремниной,
не в моря за край земли,
не с прославленным детиной – утопителем княжны;
позабыв про сказки даже,
взглядом парус не ищу -
беззатейно, каботажно тихо веслами плещу…
***
Меня спасает дельтаплан самоиронии,
хоть предпочла бы я ковёрный самолет.
Он никогда не одолеет кручи горние,
зато над пропастью уверенно несёт.
***
Как по сусекам не мети
со всем усердьем и заботой,
с отпущенной природой квоты
мне колобка не наскрести.
***
Благодарю судьбу за милость
я без иронии фривольной -
она с закуской поскупилась,
зато десертом я довольна!
***
Ко мне безжалостен был Рок,
с пеленок целый век мутузя -
когда за черствый свой кусок
пришлось завязываться в узел.
***
Я в снах своих не постарела,
в них я наивна и желанна.
Во сне душа не помнит тела
и прежним тешится обманом.
***
Вновь понадеялась я зря…
Опять в душе тоскливо, пусто -
как постный борщ с одной капустой,
как день 2 января. И как линялая зима,
что сэкономила на снеге, как все никчемные тома -
развенчанные обереги…
И лишь мелодия порой, у края пустоты незримо
удержит (чьей, бог весть) душой,
"La Vie En Rose", "Summertime", "Moon River»…
***
"Так надо. Соответствуй. Ты должна!" -
от ясельного детства до отличницы,
наивностью своей делясь сполна,
мне мать внушала доблести античности.
***
Еще взвою я – распластав плашмя,
мне подкинет шанс мать-судьбина…
Нарыдаюсь всласть – сразу не пропасть,
мирно-праведно не остыну.
Что глядишь, пацан? Это ж не канкан -
вот лет тридцать вспять жгла не слабо…
Просто в гололед юзом – весь народ,
а по мне ловчей в ритме самбы!
***
Странный год голых правд,
изживанья, итогов, баланса,
всех конфузных надежд
и на гибель – пьянящих побед,
отпаденья друзей,
кого не упрекнешь в самозванстве.
Так мечталось самой -
знать, в душе не оставила след.
***
Когда себе нежданно стала дорога`,
я в удивлении задумалась немного:
должно быть, старость злой старухой у порога
смела устои прежней жизни, как пурга…
***
Я еще не вполне отзавидовалась,
но обида, по счастью, прошла.
Я боролась с ней – жалкая видимость…
А она вдруг сама отмерла,
отпустила – как нитку обрезала,
душу поедом больше не ест.
Фантазерка – не леди железная,
день спокойствия стОит чудес.
***
Мой лучший ракурс – вид с затылка,
как мил на реверсе портрет!
Жаль, что анфас… Но лезть в бутылку?
Для украшательств воли нет,
и ни тщеславья, ни азарта,
а лишь бы взгляд не оскорбить
тех облысевших дуэлянтов,
мечтавших приз заполучить.
***
Нет талантов – не взыщите,
о высоком не умею.
Чем бездарней сочинитель,
тем чувствительность смешнее.
***
Я, словно валенок бесхитростный, проста,
прямолинейностью могу сравниться с лыжей,
и незатейливым плетением холста
изобразить пытаюсь мир, что сложно вышит.
А боль, что к сердцу подступает иногда,
словами мне не передать и отдаленно -
похоже с кровли прохудившейся вода
в жестянку падает… тоскливо, монотонно…
***
По улице Иллюзии, проспектом Озарения
спешила в ранней юности на тонких каблучках…
Летела шаром в лузу я бульваром Откровения
и через скверик Глупости, в волшебный парк "Мечта".
***
Наш разговор петлял шутливо и нервозно,
в банальных фразах начиная увязать,
вдруг посмотрел ты неожиданно серьезно,
и я очнулась… Лет примерно через пять.
***
Не знаю и сейчас – ты грех мой или право,
в сомненьях заплутав, как в сумраке кулис…
Судьба ли сводит нас, или под крики "браво!"
идет игра в любовь – твой лучший бенефис?
***
А позже, дорожа душой,
телесную теряешь цену
и с грустью покидаешь сцену,
хотя спектакль недолго шел.
И в свой прощальный бенефис
ошиблась я с подбором пьесы -
партнер играл без интереса,
но лишь ему кричали "бис!".
***
Еще не зная – Божий это гнев,
иль послано тебе лишь испытанье,
была я безрассуднейшей из дев
и видеть не могла твое страданье.
Как пес, метнулась под ноги судьбе -
со следа сбить, собой закрыть – как выйдет,
стрелою, предназначенной тебе,
я ранена была… навылет.
***
Когда б возможность поменять судьбу, как платье,
была волшебно нам в честь праздничка дана -
врубилась в очередь за дивной благодатью,
вросла бы в землю я, без хлеба и без сна…
И вот, когда толпа к окошечку притиснет,
я, напоследок вспомнив мытарства свои,
в ладони впившись, вздохом судорожным пискну:
"Меня из глупой бабьей вызвольте любви!"
***
Если склеить вот здесь, тут подштопать немного,
крепко щурясь, взглянуть меж спасительных век…
Но… судьбы видя спесь и пугаясь дороги,
и тогда не скажу – это мой человек.
***
Да, стишата мои навевают лишь грусть,
но занудой унылой прослыть не боюсь.
кто оспорит рефрены Хайяма о прахе?
Покажите глупца – я над ним посмеюсь.
***
Мне не досталось мудрости врожденной,
а Бог еще надумал покарать
несчастьем мудрости приобретенной,
чтоб сквозь нее на прошлое взирать.
***
Повержена в борьбе с Судьбой,
так нереальна, так бесцельна,
вдруг вижу я себя иной в воспоминаньи запредельном,
Как я счастливою была
замыслена при сотвореньи,
И жизнь свою пропеть могла, как лучшее стихотворенье…
***
Показалось, я где-то встречала -
в раннем детстве, а может, во сне? -
эту женщину в маске печали,
что из зеркала вышла ко мне…
Очевидно, никак не проснусь я,
раз морочат меня зеркала,
и к окну отвернулась. "Ленуся!" –
тихо бабушка позвала…
***
Всегда казалось, что звонят по тем неведомым,
престранным, гадким – нет же дыма без огня…
А вот сегодня наваждение преследует,
и слуху верить ли, что звон тот – про меня?
Кто за язык подергал колокол податливый?
ведь он расходится, и не угомонишь…
Неужто мне судьба – ценой сверхпрейскурантовой
платить за прежнюю обманчивую тишь?
***
Когда была б я Мальчик-с пальчик,
то в Шереметьево, тайком,
залезла ловко в чемоданчик -
пусть на таможне все – вверх дном.
И вдаль, без виз и деклараций,
саму себя толкну взашей.
Прости, страна! Нет сил смиряться
мне с беспросветностью твоей…
***
Я с зеркалом договорюсь,
в кокетстве обретя сноровку,
и снизойдет оно к плутовке.
Но есть эксперт, кого боюсь,
чей взор, как Сфинкс, неумолим,
и с ним кокетство не поможет -
так Объектив судьбу итожит,
что трепещу я перед ним!
***
И мысли бессмертьем не заняты, нет.
Вопрос не томит меня: что там – за гранью?
Завидую ищущим страстно ответ -
ведь жизнь удалась, раз пугает прощанье.
***
Давайте, я прощенья попрошу
за то, что независима сознаньем
и часто неудобства приношу
лишь фактом своего существованья.
***
Две трети – страх… Жесток похмельем жизни пир.
Треть – восхищенье, как чудесен Божий мир!
Вот мое Credo – ни в один догмат не втисну,
и ни один, земной, не близок мне кумир.
***
Судьба так милостиво грань меж двух миров
стирает исподволь, а с ней и сожаленья.
Лишь подпоясаться мне – дух давно готов,
не озабочен ни прощаньем, ни прощеньем.
***
Под подведенною чертой (или схитрить, что рановато?)
итог мой жизненный смешной
к ногам прижался виновато…
Поскуливает иногда и хвост пугливо поджимает,
ему и косточка – еда,
а впрочем, он другой не знает.
***
«Когда осталось жить два понедельника -
лишать себя единственной отрады?» -
так шутит моя тетка с собеседником,
приканчивая плитку шоколада -
«Я, может, потому еще и ползаю!»
И лет пятнадцать слыша этот довод,
прониклась я теорией заморскою:
потворствовать себе – рецепт толковый!
***
Что-то жалко стало всех, любая малость
тычется под сердце мне, скуля…
Не от доброты больная жалость,
просто знак – грядет депрессия.
***
Мне симпатичнее мужчины-технари,
меня приверженцы богемы отличали.
Судьба… Излишне про взаимность говорить
с таким смешным несовпаденьем изначальным.
***
На фото 10-летней давности
еще сомненья есть в бездарности,
и не растрачен на тревожности
девичий вкус к неосторожности.
Среди березок на пейзаже
так женственна и в шляпке даже,
еще не ведая того…
Ну в общем, до всего, всего…
***
Один из миллионов воплей,
один – из сотен тысяч в рифму.
В изящность въехала оглоблей,
в бельканто – причитаньем хриплым,
нагим, бесстыжим откровеньем.
Любовь, как и война все спишет.
Условности и отрезвленье
потом вернутся… К тем, кто выжил.
***
Камнем под копытом твоего коня,
каплей недопитой, память губ храня,
Терпкой пылью странствий, солью женских слез -
я с тобой останусь, если судьбы врозь.
***
А если верно утвержденье,
что счастью любы дураки,
мне от фамильных невезений
открещиваться не с руки,
а ждать, как должного – подвохов,
недавних слез припудрив след…
Эх, понапрасну я "дурехой"
себя честила столько лет!
***
И вот уже на склоне лет
(иль в пору самой высшей спелости?),
когда мой пунктик – дать совет,
толкает ближних к озверелости,
я навесной ищу замок,
в губу кольцо и мыслям – стражника.
Решает каждый СВОЙ урок -
спроси любого "однокашника"!
***
Перед цунами смешны игрушки,
гирлянды, туфли в презент себе…
Хотя купила еще подушку,
с ней чуть спокойней – спина к спине.
Мне б сущность зла не умножить словом,
упрячусь в сказки, в мирок-атолл…
А дом реальный заброшен снова -
перед цунами не драят пол.
***
Если день этот станет последним,
чем заняться, не слишком ничтожным?
Что, свободной от денег, успеть мне,
напоследок кого огорошить?
***
Снисходила я к тихушам, как к убогим,
но познала, усмирившись, благодать:
проживу тихоней день, и слава Богу!
Что рассветные надежды вспоминать?
***
Ах, если б одного из тех, кого любила – умирала,
спустя два-три десятка лет я без сомнений уважала!..
С обидой легче б совладать, с недоуменьем и досадой
в попытке давний бред понять – зачем мне это было надо?
***
Бить женской слабостию влёт
едва ли мужества достанет -
моим грехам потерян счёт,
но в этом я чиста пред Вами.
А перед Небом вновь грешу,
поправ природные законы -
под залп охотника спешу
добычею неугомонной…
***
Ожиданием, как цепью поржавевшей,
вереницей безнадежных, горьких дней
я пожизненно прикована к надежде -
ненавистной тачке каторжной моей…
***
Герб – щит мой из печной заслонки.
Меч не задался, руки тонки…
Два символа – мечта и страх,
и надпись, как на всех гербах -
девиз "Ни дня без заморочки
и доведения до точки!"
А коль до точки не дошел,
считай – напрасно день прошел.
***
Не раз исполнив роль второго плана
в заезженном сюжете нелюбви,
еще смотреть в кино про корчи Анны?
И "Нелюбовью" шпиговать себя с экрана,
к тому ж за деньги? Боже, сохрани!
***
Раньше просто было "дел невпроворот",
я крутилась, как брейк-дансер на асфальте.
А сегодня, вместо будничных забот,
хлопочу о не закрывшемся гештальте.
***
Не плачу и давно не вижу снов -
лишилась утешенья благодатного.
На горести я зорка без очков,
а радость… Где же лупу взять стократную?
***
Иные книги перечитывать мне страшно,
как грубо править криво сросшуюся кость…
Какой ловушкой эпизод грозит пустяшный,
какой из прошлого явиться может гость?
Невольной памятью страницы пробегаю
И сердце стиснув, зубы сжав, спешу уплыть
из этих омутов, где души пропадают
на мелководье – и забыть, забыть, забыть!
***
В отчаянье, как в бездну обрывалась,
порой на грани страшного исхода,
а в памяти любимых оставалась
забавным и нелепым эпизодом.
***
Знаю, чужды тебе мои вздорности,
но позволь быть собой на исходе -
пока мы соблюдаем условности,
жизнь последним вагоном уходит…
***
Как прожить мне без зависти, коль даны мне глаза?
Как прожить без тщеславности, коль под ноги – стезя?
Как влюбляться без ревности, без обиды дружить,
сердцем – праведной крепостью, суть людскую забыть?
