Евгений Борисов
Песня судьбы
– Рита, ты только посмотри! Какое чудо! – трепетала мама.
Следом они посетили отдел, который насчитывает более шестисот тысяч минералов и горных пород. Здесь даже были представлены куски метеоритов и драгоценных камней.
«Папе здесь понравилось бы», – думала Маргарита, разглядывая экспонаты.
«Конечно! – согласилась Клеста. – Это же его жизнь».
Ненадолго им удалось заглянуть в музей палеонтологии. Здесь Маргарите понравилось больше всего. Открывалась уникальная возможность проследить за шестьюстами миллионами лет развития живого мира на нашей планете. Представленная экспозиция, состоящая из останков динозавров и других вымерших существ, которые когда-то населяли Землю, восхищала детальностью и величием.
– Два последних отдела: музей эволюции и музей человека – нам придется оставить на завтра, – взглянув на часы, объявила Агнис. – Не расстраивайтесь, у нас ещё будет время более детально изучить весь комплекс. А сейчас нам нужно на собрание, опаздывать нельзя.
Встреча участников конференции получилась неимоверно скучной. Организаторы рассказывали о том, что ждёт делегатов в течение предстоящей недели, а также планировали провести жеребьёвку, которая определяла очерёдность выступающих.
Екатерина благодарила высшие силы, что рядом с ней находилась Агнис, а не парень по имени Пьер. Его присутствие никак не позволило бы понять сути проходившей беседы. Агнис практически синхронно давала перевод того, о чём говорил полный мужчина, стоящий за трибуной, обтянутой изумрудного цвета бархатной тканью. Екатерине становилось страшно от того, что через пару дней ей также предстоит стоять на том же месте и представлять работу Михаила.
«Всё пройдёт замечательно. Ты сможешь достойно выступить», – беззвучно успокаивала она себя.
Конечно, предстоящее выступление не могло не волновать её. Екатерина Варзанид была, как принято говорить французами, incompétent11 в этой сфере. Более того, она никогда не понимала, что так завораживает мужа во всех этих бесконечных исследованиях. Он тратил столько сил и времени, чтобы докопаться до истины и, если гипотезы рушились, упорно продолжал.
Что же так увлекало Михаила Варзанида? Этим вечером Екатерина наконец-то смогла понять это. Супругом двигала не жажда получить всемирное признание, хотя какая-то его часть, безусловно, желала. Главной целью было узнать то, что скрывается за невидимой нашим глазам пеленой природных тайн. Не имея активных магических сил, Михаил Варзанид сумел найти своё призвание в науке, и с помощью неё он смог творить чудеса.
«В этом и есть его волшебство», – произнёс внутренний голос Екатерины.
Было видно, что она сильно переживает. Спешно вращая обручальное кольцо на безымянном пальце, она суетливо оглядывала толпу участников.
Рита нежно обхватила материнские руки своими и просто улыбнулась, надеясь, что это успокоит её. Так и было. Екатерина улыбнулась в ответ дочке и, вскинув подбородок, приняла невозмутимый вид, как у большинства присутствующих.
В конце собрания провели жеребьёвку среди участников. Екатерина вытянула номерок с цифрой семь. «Хорошо, что идти не первой», – думала она, даже не подозревая, что сильно заблуждается. Как известно, ожидание – это лишь отсрочка неизбежности. Волнение легко может обратиться неудержимой паникой, и в этот момент можно круто «перегореть».
Пока они ехали обратно в гостиницу, Рита не могла оторвать взгляд от улиц Парижа, купающихся в тёплом свете фонарных столбов. Всё было таким новым, не похожим ни на что. Екатерина же не разделяла восторга дочери. Сейчас ей хотелось только одного: быстрее лечь в кровать и погрузиться в желанный сон. Хоть в этом состоянии можно было ненадолго забыться, выпасть из суматохи реальности, которая начинала давить на неё.
Утром Маргариту и Клесту разбудил чужой голос, доносившийся из гостиной. Низкий и даже устрашающий.
«Кто это там?»
Рита не сразу поняла, что он принадлежит её матери.
Казалось, что все эти переживания по поводу предстоящего выступления помутили материнский рассудок. Она произносила что-то невнятное утробным тоном.
– Активнее шевелите губами, – настойчиво требовал голос куклы Люси. – Нужно четко выговаривать каждое слово.
– Ох, Люси!.. Куда ещё чётче?! – вернулся привычный тембр Екатерины.
– Не капризничайте, – сказала Рори, – а выполняйте, что велено. Шевелите губами.
– Что у вас здесь происходит? – выйдя из спальной комнаты, вмешалась Марго.
– Разминка, – сонно зевнул Рык.
– Чего? – не поняла Маргарита.
– Люси и Рори возомнили себя мастерами речи, – донеслось с усмешкой из чемодана.
– Фарни, вылези уже наконец, – в очередной раз попросила Маргарита и в очередной раз получила твёрдое: «Нет!»
– Так и не выходил оттуда? – обратилась она ко львёнку, опуская Клесту на кресло.
– Это безнадёжно. Он сильно обижен.
Фарни сидел в чемодане со вчерашнего дня. Медвежонок с характером был явно настроен решительно довести начатое дело до конца, а именно получить извинения от Екатерины Варзанид. Вот только обидчица не чувствовала вины и даже не помышляла о перемирии.
– Пусть сидит там, – заявила кукла. – Видеть его кислую физиономию никому не хочется.
– Полностью согласна! – поддакнула Рори.
И лишь львёнок Рык покорно лёг у чемодана, в котором добровольно заперся его друг в знак протеста. Он закрыл лапками оттопыренные ушки, чтобы не слышать этого абсурда, который несли кукла и черепашка.
– Две занозы, – глухо донеслось из сумки, и сейчас Маргарите было нетрудно согласиться с этим утверждением.
– Мы с вами ещё вернёмся к этому, – строго сказала она. – Мама, прекрати. Что ты делаешь?
– Пытаюсь привести свой речевой аппарат в норму и сделать голос более убедительным к выступлению, – объяснила Екатерина, вынув чайную ложку изо рта. – Девочки сказали, что мой голос звучит не совсем уверенно.
– Можно подумать, что чайная ложечка тебе в этом поможет.
– Ну, вообще в статье говорилось о пробке, – сказала Люси. – Но мы не нашли её, поэтому заменили ложечкой.
– И как успехи?
– А то сама не слышишь, – без особого энтузиазма ответила мама.
– Это пока. У нас есть время на то, чтобы добиться результата, – заверила Люси.
– Да, время есть, чтобы загубить голос вконец, – не разделяла их уверенности Марго. – Вы хоть понимаете, насколько голос тонкий инструмент? С ним нужно обращаться бережно, нежно. Я молчу о том, что работать над ним нужно под руководством мастера.
– И где же нам найти этого мастера? – развела руки в стороны Люси.
– Заглянем в телефонный справочник, – заявила Рори, маршируя к тумбочке, на которой стоял телефон.
– Какой справочник, Рори? – остановила её Маргарита. – Мы ведь не дома, а в Париже. Я хоть и не речевой мастер, но, как устроены связки, ещё помню. Я ведь как-никак собиралась стать врачом. Будем обходиться своими силами.
Работа над голосом оказалась не такой простой, как считали игрушки. Не с первого раза, но до Екатерины стало приходить понимание, что, благодаря правильному дыханию, голос начинает приобретать краски, которых раньше в нём не было.
– А теперь начинай читать доклад, – протягивая папку с работой отца, попросила Маргарита.
Екатерина практически заучила работу наизусть, но всё равно, как только она приступала к декламированию, начинала слышаться яркая неуверенность.
«Полный провал. Может, использовать какие-нибудь чары, придающие уверенность?» – подумала Рита.
«И думать забудь об этом! Забыла про наказ Виктории? – тут же напомнила Клеста о наложенном на них запрете. – Стоит только тебе взмахнуть амулетом, и Федерация магии или того хуже, неверные магическому закону в миг узнают, где ты прячешься».
«И что же нам делать, Клеста?»
У амалира не нашлось ответа на этот вопрос. Конечно, с использованием магии можно было без особых усилий решить эту проблему, наделив Екатерину невероятной уверенностью, это позволило бы безукоризненно представить работу Михаила на конференции. Но в сложившихся обстоятельствах оставалось только одно: положится на свои силы.
«Нам нужно верить, что она справится. Ей необходима поддержка, которую тебе давали родные в том году перед экзаменом. Вспомни, как ты сомневалась и была готова отступить», – напомнил голос Клесты.
После обеда Агнис доставила Екатерину с дочерью на открытие научной конференции.
У входа на территорию ботанического университета они встретили декана Гранд-Горского института Семёна Михайловича Большатова. Начальник отца захватил с собой пару коллег, среди которых был Иван Иванович Стрельцов. Последний раз она встречалась с отцом старой подруги в прошлом году на своё семнадцатилетие. После той встречи он заметно раздобрел. Синий пиджак в рыжую клетку еле сходился у него на животе.
Декан института желал лично удостовериться в том, что работа Михаила будет достойно представлена на конференции.
– Катя, вы выглядите бесподобно! – отпустил он яркий комплимент.
– Благодарю вас, – коротко ответила Екатерина.
– Супруг доверил вам важное дело, – принялся он будоражить волнение Екатерины. – Но, если вы вдруг решите сложить с себя полномочия, этого никто не осудит. Мы понимаем, что вы совершенно далеки от научной сферы. Я говорил об этом и Михаилу, поэтому, если хотите, доклад представит кто-нибудь из моих коллег.
– И вновь благодарю вас за это щедрое предложение, – голос Екатерины стал звучать решительнее, чем прежде, когда она имела честь общаться с начальником супруга. Ей отлично было известно, что Большатов против того, чтобы Екатерина представляла работу супруга.
«Для этого у нас есть специалисты», – заявлял он, но последнее слово было за Михаилом.
– Муж доверил это сделать мне. И нравится вам это или нет, но я всё равно поднимусь на эту сцену. Больная, хромая, но я представлю его работу сама.
Рита чувствовала гордость за мать. Всего несколько слов заставили Екатерину воспрянуть и дать отпор одному из самых уважаемых жителей Гранд-Гора.
Когда гости заняли места, в официальной обстановке организаторы вновь поприветствовали делегатов и объявили об открытии научной недели. После всех торжественных формальностей к трибуне вышли делегаты из Парижского университета Декарта.
– Почему ты не сказала, что декан Большатов против твоего участия? – сорвалось с языка Маргариты.
– Зачем? Мне всё равно, одобряет он или нет. Твой отец хочет, чтобы это сделала я. Ему решать и никому другому, – всё так же твёрдо держалась мама.
К шестому докладу Маргарита поняла, что начинает засыпать. Она словно вновь оказалось на одной из пар директрисы Гелии, когда та заменяла Бородия в том учебном году.
Мама подталкивала её локтем, когда Рита начинала «клевать носом». Вот было бы здорово взять и перемотать все выступления, и с чувством выполненного долга отправиться по своим делам! Но нет, нужно было сидеть и слушать.
«Рита! – перепугал девушку вопль амалира. – Они взбесились! Иначе здесь не скажешь!»
«Что у вас там происходит?» – Рита изменилась в лице. Эту перемену заметила и мама.
– В чём дело? – протянула она, почти не раскрывая рта.
Приложив указательный палец к губам, Маргарита попросила тишины и сосредоточилась только на голосе Клесты.
«Они собрались отправиться на улицу! Я не могу их удержать!»
Рита была не в себе от услышанного. Виктория предупреждала, что четверка обязательно устроит что-нибудь эдакое, поэтому и возражала против решения племянницы взять их с собой.
«Клеста, не дай им выйти из номера!»
– Что случилось? – потребовала ответа мама. Нужно было как можно быстрее вернуться в гостиницу и вразумить их, но, если сказать маме правду, она уж точно церемониться не будет.
– Я нужна Клесте. С ней что-то не так, – соврала Рита как можно убедительнее.
«Со мной как раз всё в порядке! – возмутилась Клеста. – А вот с твоими игрушками непонятно что произошло!»
– Но мы не можем просто взять и уйти, – напомнила мама, устремив взгляд на начальство Гранд-Горского института. – Он меня с потрохами потом съест.
– Ты останешься здесь. Я помню дорогу.
– Нет, Рита! Рита… – хрипела мама, но дочка уже пробиралась к выходу, стараясь уйти как можно незаметнее.
Она бежала по коридору одной из галерей, пытаясь найти центральный вход. В сопровождении Агнис это было сделать нетрудно, но сейчас Рита двигалась одна. Единственными помощниками были указатели, по которым она ориентировалась.
Переведя дыхание, Рита ещё раз взглянула на карту института и сообразила, что нужный ей поворот, ведущий к выходу, остался далеко позади. Голос амалира торопил её и только сбивал. С трудом, но ей удалось найти нужную дверь. Оттолкнув её от себя, девушка услышала, как дверь из красного дерева издала глухой звук и, отскочив в обратном направлении, стукнула Маргариту прямо по лбу. Мучительный писк заиграл в ушах, заставляя её сжать до скрежета зубы. Рита была в бешенстве. Сфокусировав взгляд на двери, она со всего маху пнула её. Вновь раздался глухой звук, но в этот раз он смешался с человеческим воплем: «Ай!» Голос был очень знаком.
Выйдя за порог, Рита обомлела. Вопль, как оказалось, издал студент академии «Вэлнис» Стефан Макафи. Оторвав руки от лица, Стефан как будто забыл о боли, которая овладела им несколькими секундами ранее. Он смотрел на Маргариту и словно не узнавал её. А ей сейчас хотелось остаться для него незаметной.
«Прям дежавю, не иначе» – подметила Клеста.
Неожиданная встреча Маргариты и Макафи произошла точно так же, как и в прошлом году. Тогда Аделина Гелия выставила студентку в первый учебный день за опоздание. И так же, как и тогда, Макафи получил по лицу дверью.
– Варзанид, – желваки на его красном лице раздражённо гуляли из стороны в сторону, а во взгляде читалось необузданное желание поколотить её.
– Привет, – слетело с её уст вместо извинений. Это прозвучало совершенно нелепо.
– Серьезно?! – рыкнул парень, поднимаясь на ноги. – Тебя не учили, что обычно за такое приносят извинения?!
– Vous allez bien?12 – обратился к ним один из охранников института.
– Oui. Merci beaucoup13, – ответил Стефан. Его голос прозвучал как-то по-другому, когда он перешёл на французский язык. В нём слышалась нежность, и не осталось жёсткости, которая была ранее.
Охранник взглянул на Маргариту, будто ждал подтверждения и от неё.
– Oui, – постаралась твёрдо ответить она.
Убедившись, что всё в порядке, охранник отправился на привычное место.
– Ты меня покалечить хочешь? – вновь вернулся строгий тон Стефана. – В том году тебе не удалось сломать мне нос, так ты решила довести начатое до конца в этом?
– Стефан, прости, я не специально. Мне очень жаль, – придя в себя, ответила Марго. – Как ты себя чувствуешь?
– А ты не видишь? Чувствую себя как человек, которому два раза заехали по физиономии дверью.
Рите было стыдно, что так произошло. Она вновь попробовала принести ему извинения, но поняла, что Макафи они не нужны.
– Главное, чтобы это не вошло у нас в привычку, – смягчился парень. – Что ты тут делаешь?
– Я здесь с мамой. Приехали на научную конференцию. А ты?
– Интересно, – задумался Стефан. – Мою семью тоже пригласили в качестве гостей. Я как раз направляюсь туда. Покажешь зал, в котором она проходит?
Рита забыла о том, что ей нужно спешить на выручку к амалиру, но голос Клесты немедля провопил: «Рита! Быстрее!»
– Извини, но я спешу обратно в гостиницу. У меня появилось неотложное дело, – опомнилась девушка и быстрым шагом направилась по ходу движения машин.
– Варзанид, погоди! – попытался он остановить её, но Рита не обернулась. Она не могла ни о чём думать, кроме как о том, чтобы скорее оказаться в номере.
Она ворвалась в холл гостиницы, портье, как и всегда, вежливо поприветствовал постоялицу.
– Oui! – запыхавшись, выдавила она и бросилась на главную лестницу, ведущую к их номеру.
Рита отперла дверь. Амалир, державшая оборону, обессиленно рухнула у ног хозяйки. Маргарита сразу же набросилась с воплями на игрушки:
– Я же просила вас! Просила! А вы что сделали?!
Люси, Рори, Фарни и Рык сидели на софе, не проронив ни звука, что обычно было им не свойственно.
– Ну и чего вы молчите?! Теперь вам сказать нечего?!
Игрушки оставались бессловесны. Будто ярость, с которой Маргарита обрушилась на них, смогла вытравить всю магию и обратить четверку в первоначальный вид.
– Что с вами? – не поняла Рита, заглядывая в глаза каждого. – Клеста, они стали обычными, – отстранилась от них девушка.
«Да быть этого не может! – с одного прыжка кошка оказалась рядом с игрушками. – Тебе же нельзя использовать магию!»
– Я и не использовала ничего! – выпалила Рита и заключила четвёрку в крепких объятьях. – Я ничего не делала…
– Варзанид, ты спятила? – раздался голос Макафи позади. – Зачем ты разговариваешь с игрушками?
Маргарите потребовалось приложить немалые усилия, чтобы проглотить болезненный комок, раздувающийся в горле. Она спешно смахнула горячие слезы со щёк и выпалила:
– А ты что здесь забыл?!
– Решил, что тебе нужна помощь, – ответил Стефан, не сводя взгляд с игрушек. – Вижу, что я не ошибся.
– Стефан, мне сейчас не до твоих шуток.
– Какие тут шутки? Ты же рассудком тронулась. И давно ты разговариваешь с неодушевлёнными предметами?
– Я не чокнутая, ясно?! – вполне вменяемо ответила Марго. – Они живые, я зачаровала их, когда была ещё ребенком.
– Да неужели? – с подозрением фыркнул парень. – У нас в детстве ещё нет сил, чтобы проворачивать подобные фокусы.
Макафи не верил словам девушки. Конечно, он знал, что для подобных чар нужен отменный самоконтроль и владение магией. А дети не способны на это.
– Тем более те, которые переболели дарофонацией не так давно.
– Не поняла…
– Ну, ты перенесла это заболевание только в прошлом учебном году. А оно проявляется у чародеев в раннем возрасте, – объяснил Стефан.
– Откуда ты знаешь, чем я болела?
– Да вся академия хихикала над тобой, – просветил её он. – Великий равный чародей был сражён дарофонацией.
– Думала, что ты изменился после прошлогодних событий в академии. Выходит, ошиблась. Ты невыносим, Макафи! – ответила Рита, не скрывая разочарования. – Нужно было оставить тебя в подземелье.
– Только потому, что не оставила, я сейчас здесь, – нахмурился Стефан. – У тебя был такой вид, когда мы встретились… Я решил догнать тебя и предложить помощь. Кстати, ты быстро бегаешь, еле поспевал за тобой, – в голосе парня послышалось восхищение. – Сначала думал, что ты убегаешь от меня, но, как оказалось, ты спешила к своим игрушкам.
Стефан хотел схватить Фарни за ухо, и в один миг медвежья лапа пресекла эту наглую попытку.
– Здрасьте, пожалуйста! – совершенно неожиданно наполнился жизнью Фарни, перепугав парня. Стефан в один большой прыжок отскочил от софы обратно к дверям. – Ишь ты, лапать меня удумал! Убери свои хилые ручонки обратно в кармашки! А то я за себя не ручаюсь! – предупредил медведь. Возмущению Фарни не было предела. Подобное панибратство он считал совершенно недопустимым.
– Фарни! – единодушно восстали Рори, Люси и Рык. – Как ты посмел нарушить главное правило?!
– Ой… глупые! – огорчённо проскулил Фарни, хватаясь за голову. – Вы ещё не поняли, что ли?! Он такой же, как и Рита! – попытался объяснить медвежонок, но друзья его уже не слушали.
– Что тут понимать?! – затряслась кукла. – Что теперь будет?!
– Я задержу его! – отважно заявил львёнок и ринулся с места в сторону Макафи, подобно выстрелившему ядру. Он практически настиг его, но Стефан воскликнул: «Дис ауфе́ре!»
Слова в один миг отшвырнули храброго львёнка обратно. Рык врезался в друзей, раскидав их по разным сторонам, словно кегли.
Маргарита машинально потянулась к амулету, желая проучить Макафи, но Клеста вовремя остановила её.
«Не смей! Даже не вздумай обращаться к магии!»
Вспомнив о тёткином запрете, Марго схватила с тумбы телефонный справочник и со всего маху запустила его в Макафи. Сочный шлепок разлетелся по гостиной.
– Есть! – не скрывал злорадства Фарни. – Прямо в яблочко!
– Совсем ошалела?! – разозлился на неё Стефан.
– Не смей использовать чары на моих друзьях! – потребовала она, еле сдерживая ярость. – Уходи.
– Ну, извини! – раскинув руки, воскликнул Стефан громче обычного. – Этот медведь виноват. Нечего так… – он неожиданно прервался и смутился. – Нечего так… так… Вопить нечего!
Рита поняла, отчего Стефан замялся и стал подыскивать слова. Ему не хотелось признаваться в том, что неожиданное оживление игрушек испугало его.
– Что с вами случилось? Я уже подумала, что мои чары каким-то образом пали.
– Да нет. С чего им пасть? – не понял Фарни. – Ты просто не закрыла дверь, когда влетела сюда, а за тобой практически следом появился этот олух. – указал он на Макафи, – Ну, мы и последовали первому правилу: прикинулись обычными игрушками.
– Нужно было и дальше притворяться, – настаивала Люси.
– Так бы и было, не полезь он ко мне, – заверил Фарни.
– Ты не соврала. Они действительно живые, – Стефан с интересом разглядывал игрушки. – Как тебе это удалось?
– Это было давно, настолько, что и не вспомнить. Родные сказали, что мне потребовалось лишь сделать вдох, и они ожили.
– И всё? – недоумевал парень. – Их, несомненно, нужно изучить.
– Ага, держи карман шире! – ополчилась на озвученное утверждение четвёрка. – На себе ставь всякие эксперименты.
– Может, его ещё раз стукнуть по голове? Чтобы наверняка выбить подобные мысли оттуда? – предложила черепашка Рори.
– А это мысль, – согласилась с ней Маргарита.
Стефан Макафи еле заметно пошатнулся.
А в это самое время примерно за две тысячи километров от Парижа инспекция по защите магии наведалась с допросом к Михаилу Варзаниду.
Виктория находилась в палате, когда на пороге появился Николай Максимов. Она была абсолютно уверена, что инспекторы не осмелятся на подобный шаг. Ведь волшебному миру ничего неизвестно об устройстве людных организаций, но, похоже, комиссию это совершенно не пугало. Вероятно, Максимов действительно настроился на раскрытие это дела.
– Браун, – без особой радости поприветствовал он коллегу. – Не удивлён, что ты здесь.
– А чему здесь удивляться? – не поняла Вика. – Я навещаю зятя.
– Даже слишком.
– Что?
– Слишком часто навещаешь ты родственника, говорю, – заявил Николай. – По моим данным, каждый день.
– А это уже не твоё дело, Николай. Теперь я буду появляться здесь два раза в день. Пометь это в своём потрёпанном блокноте.
От услышанного участники комиссии подавились тихим хохотком.
– Извините, я что-то смешное сказала?! – строго осекла их она. В палате наступило неприятное затишье.
– Я с превеликим удовольствием посостязаюсь с тобой в словоблудии, Виктория, – в голосе Максимова послышалось лёгкое раздражение, – но после того, как побеседую с твоим родственником.
В палату вошёл лечащий врач Михаила. Это было как раз кстати. Планирующийся допрос мог закончиться, так и не успев начаться, только по одному его слову.
Участники расследовательной комиссии превратились в безмолвные статуи. Доктор поприветствовал Викторию и Михаила, а остальных он будто бы не замечал.
– Какое отвратительное воспитание всё-таки в людном мире, – ухмылялся Николай, наблюдая за доктором. – Иногда мне думается, что убеждения Ансхария Хоткевича не были лишены оснований. Уже несколько дней я нахожусь среди этого вида и никак не могу его понять.
– А может, тебе и не надо?! – топорно кинула Виктория.
– Извините, – изумился доктор. – Что не надо?
Максимов был доволен собой. Ему хотелось выставить Викторию Браун в глупом свете, вывести её настолько, чтобы суметь «расколоть».
– Мой зять сказал, что хочет просить вас о выписке. А я считаю, что пока ему это не надо, – выкрутилась она.
Максимов кисло отвёл от них взгляд в сторону.
– О какой выписке вы говорите?! – вознегодовал доктор. – Перелом тазобедренного сустава – это очень серьезно. На реабилитацию уходит не один месяц.
– Батюшки! – воскликнул Николай, хлопнув в ладоши, отчего Михаил аж вздрогнул. – Виктория, ты же в состоянии поставить на ноги родственника за считанные часы. С твоими-то познаниями в магии!
– Что с вами? – обратился доктор к Михаилу.
Тот последовал примеру Виктории. Заверил лечащего врача, что он в порядке, просто порой побаливает рана.
– Использовали чары неочевидности? – спросила Виктория, когда доктор вышел из палаты.
Максимов кивнул.
– Как я и сказал, у тебя прекрасные познания в магии.
– Да… Я всё думала, как у тебя хватило смелости заявиться в немагическую организацию? Оказывается, тут смелостью даже и не пахнет. Вы просто скрыли себя от людских глаз.
– Дело вовсе не в смелости, Браун. Совет дал мне чёткие инструкции по поводу проведения следственных действий. И если мы уж начали говорить об указаниях, у меня кое-что есть для тебя, – из внутреннего кармана черного плаща Николай вынул конверт с печатью магической федерации.
– Что это? – не спешила Виктория принять конверт.
– Приказ о твоём отстранении от службы на время проведения расследования, – объявил Максимов и с сарказмом изрёк: – Мне так жаль.
Виктория Браун держалась, как и всегда, на зависть спокойно. Конечно, ей было обидно узнать об отстранении, да ещё из уст Николая, но она была готова к такому шагу со стороны своего руководства.
– За что?! – возмутился Михаил.
– Виктория Браун является близкой родственницей главной подозреваемой по делу о раскрытии магического мира, – раскрыв потрёпанный блокнот, объяснил Николай. – Совет счёл, что она, как лицо, заинтересованное в сокрытии доказательств, может помешать следствию.
– С твоей подачи, – без сомнений обвинила его Виктория в полученном отстранении.
– Ты забываешься, Браун, – ожесточился Максимов. – Напоминаю, что есть приказ. Найти и наказать виновных, кто бы это ни был. И он будет исполнен. Это не только моя обязанность, но и твоя как хранительницы магических законов. И я открыто заявляю: если Маргарита Варзанид не появится в ближайшее время передо мной, я подниму прошение об её отчислении из академии «Вэлнис».
***
– Ты неисправим! – выпроваживая парня из отеля, брюзжала Маргарита.
– Какой есть, другим не буду.
Его самомнение просто поражало и раздражало девушку. Она не понимала, как можно быть таким вредным и упёртым.
– Из всех знакомых, кого я могла бы здесь увидеть, меньше всего рассчитывала встретить тебя, – заявила Рита, спускаясь с крыльца. – Ну, всё, думаю, дальше ты и сам найдёшь дорогу.
– Погоди, – остановил её Стефан. Маргарита молча наблюдала, как Макафи впадает в необъяснимую растерянность. Он нахохлился, словно шебутной воробей, которого обделили хлебными крошками. Выдержав неловкую для себя паузу, он тихо произнёс:
– Извини.
– Чего?! – переспросила Рита, подавшись к нему чуть ближе.
– Извини, говорю, – повторил он громче, отведя взгляд. – Я не хотел использовать чары и навредить тоже не хотел. Просто ну не ожидал, что твои слова окажутся правдой.
Извинения были довольно неожиданными, даже для того, кто их произнёс.
– В отличие от некоторых, я предпочитаю говорить правду, – съязвила Маргарита.
– Ну вот, а ещё меня вредным величаешь, – парировал Стефан. – Я действительно сожалею о том, что произошло.
– И ты прости, что запустила в тебя справочником, – сдалась Рита и поспешила вернуться в номер.
– Эй, Варзанид, – вновь окликнул её парень, – хочешь прогуляться по городу?
Прозвучавший вопрос вогнал Риту в ступор.
– С кем? – не подумав ляпнула она.
– Ну… со мной.
«Рита, мама не разрешает тебе выходить в город», – незамедлительно напомнила Клеста.
«Да знаю я».
– Мне нельзя бродить одной по улицам города. У мамы паранойя разыгралась. Сказала сидеть в номере и ждать её возвращения, – ответила Маргарита.
– Но ты же будешь не одна, а со мной. И обязуюсь вернуть тебя в целостности и сохранности до её прихода, – заверил Стефан. – Мои родители тоже на этой конференции. Раньше одиннадцати вечера твоя мама не объявится, это факт.
Соблазн принять неожиданное приглашение был весьма велик.
– Стефан, я не могу.
– Да не переживай ты так! Что, твои игрушки и амалир не побудут без тебя пару часов? Или ты просто сама не хочешь?
– Хочу. Но если мне влетит, то и тебе достанется, – предупредила Маргарита. Полученное согласие озарило лицо парня широкой улыбкой.
Прогулка оказалась довольно увлекательной. Стефан рассказывал о зданиях и истории города. Да с таким энтузиазмом, что его не хотелось останавливать. Рита даже не догадывалась о том, что у него настолько обширные познания о Франции. Даже Клеста в какой-то мере изумилась его образованности.
«Весьма неплохо для несносного задиры».
– Ты чего? – прервался он, заметив не сходящую с лица девушки улыбку.
– Мой амалир весьма высоко оценил твои познания, – объяснила Маргарита. – Сказала, что для задиры ты прекрасно образован.
«Я сказала по-другому», – напомнила ей Клеста.
– Это заслуга моих родителей, – признался Стефан.
– В том, что ты стал задирой? – не упустила Рита шанса его подколоть.
– Ещё непонятно, кто из нас с тобой больший задира.
«А его слова, кстати, не лишены смысла», – согласился амалир.
«Да неужели? Ты вообще на чьей стороне?»
«На твоей, конечно», – мурлыкнула кошка и смолкла.
– С тобой всё нормально? – спросил Стефан. – У тебя лицо такое, будто ты не здесь, а где-то далеко.
– Прости, это из-за связи с амалиром. Когда мы мысленно общаемся, я словно выпадаю из реальности. Ты, кстати, второй человек, кто заметил это.
– Я всегда хотел получить себе амалира, – признался Макафи, – но, как оказалось, не достоин. Здорово, наверное, слышать его внутри себя?
– Я сказала бы, что это довольно необычно. Но в основном да, это здорово.
За оживленной беседой Стефан и Маргарита дошли до величественного собора Нотр-Дам-де-Пари́. Невообразимые впечатления производили его стрельчатые крестовые своды, прекрасные витражи, украшенные скульптурами входные порталы. В этом сооружении чувствовалось само дыхание истории, о которой Маргарита узнавала из энциклопедий и научных программ.
– Нотр-Дам ещё называют каменной симфонией, – вновь принял на себя роль экскурсовода Стефан. – Пожалуй, самый узнаваемый образец готической архитектуры. Его облик знаком практически каждому, как и его название, ведь собор увековечен во множестве произведений искусства. Наряду с Эйфелевой башней, собор Нотр-Дам является одной из главных достопримечательностей Парижа, пропустить которую не позволяет себе практически ни один турист.
– Он невероятный. Похож на соборный комплекс в нашей академии, – узнавала знакомые очертания Маргарита. – Я и не надеялась, что смогу увидеть Нотр-Дам собственными глазами.
– Были все шансы, не прими ты моё предложение, – напомнил Стефан.
Собор поражал сложностью и насыщенностью архитектуры. Фасад словно стремился показать и рассказать гостям о своей истории. В обилии теснящихся скульптур читалось отражение шумной городской сутолоки.