Федор Галич
Птенец человеческий
Ощущая в себе необыкновенную лёгкость и незнакомое, до сей поры, чувство не свободного, а управляемого полёта, Андрей боялся открывать глаза, чтобы не «сглазить» и не вспугнуть эту хрупкую надежду на спасение. Он не хотел увидеть себя, со стороны, лежащим в окровавленной нелепой позе, предполагая, что физически он должен быть уже мёртв. Однако, в то же время, чётко ощущая по-прежнему торчащие из него руки и ноги, он понимал, что вылетевшая из тела душа не могла быть «укомплектована» частями бывшего тела. Это, конечно, могло быть всего лишь симптомами мышечной памяти, но в любом случае, новые ощущения были настолько приятными, что Андрею было уже всё равно, умер он или нет. Если умер, то смерть показалась ему не такой уж и страшной и болезненной! А если случилось чудо, и он научился по-настоящему летать, то на это он непременно должен был взглянуть собственными глазами! Приняв окончательное решение встретиться с явью взглядом, Андрей уверенно приподнял дрожащие от страха веки.
Проплывающие под ним зелёные деревья и кусты то приближались, то отдалялись от него, в зависимости от взмахов его рук. Балансируя между небом и землёй, Андрей чувствовал себя суперменом, первым Человеком-птицей на Земле. От радости он издавал громкие и протяжные крики, но эти крики уже мало напоминали человеческие. Не в состоянии насытиться новыми ощущениями, он жадно порхал над землёй, стараясь облететь каждый уголок зелёной Планеты и побывать там, где ещё не вступала нога человека. Ему хотелось рассказать о своих сверхспособностях всему миру: родителям, соседям, коллегам, голубям, а ещё лучше – показать! Но, в то же время, на параллельном курсе, вместе с восторгом, летели ещё и сомнения о том, как люди воспримут его обретённые фантастические способности? Разделят ли они его радость или запрут его в клетку и будут изучать как редкий вид, пока он не заговорит, как попугай, и не раскроет им секрет своих способностей? И что он им в таком случае расскажет? Как его похитила огромная древняя птица, поселила его в своём гнезде, выкормила насекомыми и выбросила с высоты птичьего полёта, чтобы он научился летать? Тогда на него точно наденут смирительную рубашку, поселят в «клетку» для душевнобольных и начнут принудительно лечить его от «мании летания» до тех пор, пока он не станет самым обыкновенным человеком, который сможет летать лишь только во снах.
– Ну, уж, не-е-ет! К людям я больше не вернусь! Раз уж я заново рождён, чтобы летать, я не стану снова ползать! – тихонько «прочирикал» себе под «клюв» АндрейТавис, и полетел в сторону родного гнезда.
