Георгий Григорьянц
Сад безумцев
Глава 20. Божественные кубки
Робот неспешно шагал вниз по лестнице, надвигаясь на парня. Шаги машины звучали гулко и зловеще. Глеб, ощутив бессилие и безысходность, отступал, но самосохранение подсказывало, что человекообразную машину, неумолимо и упрямо настигающую его, можно обмануть. Робот, приблизившись, сделал резкий выпад правой механической рукой в голову противника, Глеб уклонился назад и выполнил нырок. Есть такой прием в боксе. Удар ходячей машины пришелся в большую малахитовую вазу, украшавшую вход на лестницу. Та разлетелась в хлам, усыпав полы малахитовыми осколками, но тут же парень получил удар в живот левой. Глеб грохнулся на пол, а андроид, подпрыгнув, резко опустился на колено и занес правую руку для нанесения смертельного удара в голову противника.
В трех сантиметрах от лица Глеба, уже попрощавшегося с жизнью, железный кулак остановился. Робот внезапно выпрямился и замер.
– Я впечатлен, Глеб Петрович Орлов, – прозвучал в тишине знакомый баритон. – Похоже, вы и вправду можете насолить организации «Тифон».
Парень, пережив потрясение, повернул голову. В десяти шагах стоял Гелий Ованесян, одетый по-домашнему в куртку из шерсти альпака и мягкие брюки. Теперь это явно был живой человек. Он подошел ближе и протянул руку:
– Вставайте, Глеб Петрович, пойдемте со мной.
У одной из панелей на стене, отделанной изысканной тканью XVIII века и золотыми розетками с вензелями они остановились. Панель отъехала, и оба вошли в сверкающий полированной сталью лифт. Спустились в подвальный этаж. Огромное пространство с ультрасовременным дизайном, четкими линиями и геометрическими формами имело лаконичный интерьер, что одновременно восхищало и пугало, характеризуя хозяина как человека, способного на смелые эксперименты. Минимализм отделки сочетался со строгостью немногочисленной мебели и пафосом декоративного бассейна, устроенного посереди зала. Гелий наверняка проводил здесь много времени, наслаждаясь уединением и расслабляясь в медитации.
– Присаживайтесь, молодой человек, – сказал он, указав на кожаное кресло у бассейна. – Что будете пить?
– Армянский коньяк, пожалуйста.
На стеклянном столике стояли ром, джин, водка и коньяк. Гелий, взяв бутылку двадцатилетнего коньяка «Наири», плеснул напиток в два бокала, один из которых предложил Глебу. Он сказал:
– Благородный напиток! Настоящий коньяк имеет свойственный только ему вкус и аромат, а традиции виноделия в Армении за сорок веков впитали частички мудрости и божественной сущности.
Молодой человек, сделав глоток, блаженно зажмурился и, откинувшись в кресле, почувствовал облегчение от пережитого кошмара.
– Знаете, – сказал Глеб, – прием был не очень радушный.
– Да, малахитовую вазу жаль, – подал голос хозяин, также развалившись в кресле. – Кстати, вазу сделали на малахитовой фабрике Демидова в начале XIX века. «Цербер» перестарался.
– Жаль, – подтвердил Глеб.
– Пришлось выстроить защиту после нескольких неудачных попыток «Тифона» навредить мне.
Парень внимательно взглянул на хозяина:
– Получается, мы соратники в сражении с «Тифоном»!
Гелий, помолчав, стал рассказывать. Его брат, археолог, обнаружил древнюю царскую гробницу. Крупное историческое открытие! Среди великолепных вещей было несколько кубков, вроде бы характерных для населения Армянского нагорья, но изображения на них были неправильно истолкованы в пользу мифологического мышления людей того периода и отнесено к месопотамской традиции. Они с братом провели детальный анализ материала кубков, и выяснилось кое-что любопытное.
Гелий достал из кармана смартфон и коснулся его пальцем. Панель в стене отъехала: открылась стильная витрина с подсветкой. На полке стояли два золотых кубка высотой около тринадцати сантиметров. Глеб, плененный изяществом предметов, оставив недопитый коньяк, поспешно поднялся и приблизился к витрине. Золото отливало и сверкало так, будто кубки были сделаны вчера, а не четыре тысячи лет назад.
– Брата убили, пытаясь завладеть кубками. – Гелий подошел к витрине и, рассматривая предметы, поведал: – Сакральная завязка в изображениях на этих кубках нам с братом стала ясна сразу же, но потом мы обнаружили, что кубки обладают демоническими свойствами.
Глеб с удивленным выражением лица повернулся к нему:
– В прессе сообщалось о двух кубках – золотом и серебряном. Золотой пропал…
– В гробнице было три золотых кубка. Мы взяли их на исследование, и, когда поняли, с чем имеем дело, решили, что будет лучше забыть о них. Серебряный кубок, выставленный в музее, такими свойствами не обладает. Один из золотых кубков, представляющий реальную опасность жизни на планете, спрятан в хранилище глубоко под землей.
– Но «Тифон» знает…
Хозяин произнес:
– Последствия обладания и этими двумя кубками приведет также к пагубным последствиям. Глеб Петрович, на самом деле они не из золота. Да, золотое покрытие есть, но всего слоем в один атом, а под ним неизвестный миру металл с наночастицами, способными выстраиваться в определенную упорядоченную структуру.
– И какие же необычные свойства проявляются? – спросил парень.
Гелий загадочно улыбнулся:
– Сколько лет вы мне дадите?
– Лет сорок, даже меньше.
– Мне семьдесят лет, молодой человек. Один из этих кубков дарит человеку антистарение и омоложение.
Удивленно уставившись на Гелия, юноша с нескрываемым восхищением воскликнул:
– Бессмертие бесповоротно изменит жизнь на Земле!
– Да, – произнес коллекционер, – человек эволюционирует, но неограниченные природой пределы жизни приведут к вырождению человечества.
– А другой кубок?
– Другой, стоит налить в него жидкость и выпить, наоборот, ускоряет процесс дряхления. Иногда достаточно нескольких минут.
Глеб, шокированный услышанным, подумал о достижении личного бессмертия:
– И как разобраться, какой из них улучшает организм?
Рассмеявшись, Гелий сказал:
– И вы туда же! Что ж, предоставляю вам возможность решить самому. Один из двух дарит бессмертие.
Бронированное стекло отъехало, Гелий взял кубки и, поставив на столик, плеснул коньяк в каждый.
– За ваше здоровье Глеб Петрович!
Хозяин со своим стеклянным бокалом отошел в сторону и, потягивая напиток, краем глаза поглядывал на растерявшегося гостя. Парень, рассматривая кубки, соображал: «Что это? Ритуальное «избиение младенцев», чрезмерная и необоснованная жестокость или проверка на прочность и испытание зрелости? Вроде, он здравомыслящий человек». Глеб, взяв кубки в руки, внимательно всмотрелся: «Должно же быть отличие, знак или дьявольская метка!»
Рельефные изображения на обоих кубках практически одинаковые, однако мозг, взбодренный коньяком, регистрировал нюансы. Центральная фигура композиции – царь, одетый в длиннополый кафтан и сидящий за столом. Правой рукой он подносит ко рту кубок с напитком. На столе рыба и что-то еще. Подходит прислужник с высоко поднятой рукой, в ней другой кубок. Та же сцена на втором сосуде несколько отличается. Царь без кубка, на столе рыба и кубок! Царь ждет, когда слуга подаст ему принесенный кубок, тот самый, что держит в высоко поднятой руке. Вот оно! На столе кубок с ядом!
– Мой ответ следующий: этот божественный, а этот дьявольский, – объявил юноша.
Гелий съязвил:
– Есть лишь один способ проверить правильность догадки – сделать глоток.
Глеб поставил ядовитый кубок на столик, полюбовался в вытянутой руке чудесным золотым сосудом и, бросив трепетный взор на Ованесяна, поднес коньяк ко рту и выпил. По жилам растеклась истома, неземное умиротворение охватило тело, живительная теплота приятно согревала, новые силы черпались из неизведанного источника, а мозг заработал с удвоенной силой. Парень благоговейно устремил взгляд на Ованесяна, а тот твердо сказал:
– Я нашел союзника в борьбе с силами зла!
Глеб отреагировал:
– Есть технологии, способные убить цивилизацию, но люди, бескорыстно жертвующие собой, подарят человечеству надежду.
– Глеб Петрович, я в вашем распоряжении, – сказал Гелий. – Давайте для начала спасем Игоря.
Обмен заложника на раритет состоялся на следующий день. Агафонов назначил встречу на заброшенном заводе. Большой внедорожник, принадлежащий Ованесяну, въехал в длиннющий арочный подвал бывшего пушечного двора царя Петра I. Глеб, выйдя из машины, оглянулся, высматривая антиквара. Дверь автомобиля осталась открытой. Лучи солнца расходились веером из многочисленных проемов и щелей в кровле, создавая фантастическую атмосферу таинственности.
– Глеб Петрович, я здесь! – разнеслось эхом по обширному помещению. Из дальнего угла показался Агафонов.
Парень произнес:
– Денис Викторович, как обещал, я пришел.
– Покажите кубок! – антиквар был серьезен как никогда.
– Где Игорь, господин Агафонов?
– Приведите! – скомандовал антиквар, обращаясь в пустоту.
Игоря со связанными сзади руками вывел из темного угла человек в маске и комбинезоне.
– Игорь, ты как? – Глеб участливо смотрел на друга, пытаясь оценить его состояние.
Друг был бледен, но блеск в глазах выдавал воинственный настрой парня.
– Все в порядке, Глеб, мы еще повоюем! – сказал он.
Понимая, что друг на что-то намекает, Орлов, желая поскорее завершить обмен, предложил:
– Денис Викторович, поступим так: я передаю вам кубок одновременно с передачей мне заложника. Мы садимся в машину, и я сообщаю местоположение вашего брата.
Агафонов молчал. Глеб, расценив это как знак согласия, достал кубок. Глаза антиквара загорелись, безумное желание обладать вещью выразилось на напряженном лице. Сгорая от нетерпения, он сделал шаг вперед и протянул руку, но, что-то вспомнив, кивнул подельнику отпустить заложника. Игорь бросился к другу.
– В машину, быстро! – приказал Глеб.
Убедившись, что Игорь в машине, парень передал кубок Денису. Дрожащими руками, выражая гамму чувств, главным из которых было удивление, тот обхватил ладонями артефакт, уставившись на него, как на чудо света, вероятно, не до конца веря своему счастью. В этот момент появился Копров с двумя вооруженными спецназовцами.
С мстительным выражением лица Копров, сильно ненавидевший Глеба, злобно сказал:
– Кубок у нас. Могу я теперь заняться Орловым?
– Подождите! – Агафонов показал кто здесь главный. – Я должен удостовериться, что кубок подлинный, а не какая-нибудь подделка, а также выяснить где брат. А потом убейте их.
– По подделкам вы спец, – сыронизировал Копров, продолжая держать на мушке Глеба. – Проверяйте быстрее!
Достав из внутреннего кармана пиджака флягу с виски, антиквар налил напиток в кубок и стал жадно пить. Невероятные ощущения возникли во всем теле, восприятие действительности исказилось, бессознательное влечение к напитку усилилось, и, приняв эти признаки за омоложение и приближение бессмертия, он стал неотрывно пить, и пил, пока не осушил кубок до дна. Утерев рукавом рот, он, совершенно обалдевший, провозгласил:
– Кубок подлинный! Глеб Петрович, хотите быстрой и легкой смерти, скажите, куда спрятали Михаила, иначе Копрову и его людям придется содрать с вас, живого, кожу.
Открылась задняя дверь внедорожника. На бетонный пол с грохотом уверенно и страшно ступила железная нога робота «Цербера». Агафонов, Копров и спецназовцы, шокированные зрелищем, уставились на андроида, потеряв способность соображать и забыв на миг об Орлове. Этого времени парню хватило, чтобы забраться в бронированный автомобиль и заблокировать двери.
Копров выстрелил, вслед за ним стали палить из пистолетов и автоматов трое его подельников, но пули, летящие градом, звонко отскакивали от робота, не причиняя ему вреда. В три шага «Цербер» оказался у одного из спецназовцев, размозжив ему механической рукой голову. Один прыжок, и андроид вырубил второго, нанеся удар в грудь и отправив в полет метров на двадцать. Копров побежал прочь, а его третий помощник вгорячах стал беспрерывно стрелять из автомата, а потом, заорал: «Получи! Спецназ не сдается!», и выпустил снаряд из подствольного гранатомета. Взрыв. Показалось, что наступившая тишина возвестила об окончании схватки, но вот из рассеявшегося дыма вновь показался андроид и, ступая тяжелыми, отдающими эхом под сводами помещения шагами, направился прямиком к растерявшемуся киллеру, запоздало сообразившему, что бездушную машину он так и не остановил.
В разных городах страны благодаря портативным видеокамерам, закрепленным на одежде всех участников побоища, за этим действом на мониторах в реальном времени следили Целикол, Ованесян, Завьялов-старший и Завьялов-младший. Каждый реагировал по-своему: кто-то поднимал тост за победу, а кто-то изливал желчь и досаду на весь мир.
Робот отнял у спецназовца автомат и, переломив пополам, небрежно бросил обломки наземь. Подельник Копрова выхватил из тактических штанов пистолет, но выстрелить не успел: робот ударил его кулаком по голове, и тот рухнул, потеряв сознание то ли от сотрясения мозга, то ли от болевого шока. Механическая машина развернулась к Агафонову.
Глеб и Игорь, наблюдавшие из автомобиля за противоборством, взглянули на антиквара. Прижав к груди золотой кубок, тот стоял в оцепенении неподвижно, вялый и неестественный, с явной деградацией всех частей организма. Симптомы старения налицо: лицо и руки стали морщинистыми и сухими, волосы поседели, осанка преобразилась (он сгорбился), а в слезившихся глазах отражался ужас. Видимо, уже не осознавая что происходит, он медленно, неуклюже съехал по стене на пол, закашлялся и умер.
«Цербер», лихо развернувшись, направился к автомобилю и уселся на заднее сиденье. Глеб подошел к трупу Агафонова. Вид мертвого антиквара был жалким. Практически неузнаваемое лицо и костлявые руки являли воистину сатанинское зрелище, и оставаться рядом с телом не хотелось ни при каких обстоятельствах. Забрав кубок, парень вернулся в машину, завел двигатель и, развернувшись, выехал с пушечного двора царя Петра I.
В психиатрическую лечебницу Санкт-Петербурга прибыла комиссия Минздрава. Совершая обход, чиновники от медицины вошли в одну из палат, переоборудованную под художественную мастерскую. Михаил, брат Дениса Агафонова, вдохновленно трудился над очередным «шедевром». В больнице нетерпимость общества к безумцам не мешала, и талант художника раскрылся в полную силу: пациент творил «Портрет доктора Мамаева», заведующего отделением. Накладывая на холст размашистые мазки, Михаил создавал картину своего эмоционального и психического состояния, при этом курил черную трубку и, хотя на дворе стояло лето, был одет в теплую куртку и поношенную шапку. На голове – бинтовая повязка, наложенная на искалеченное ухо.
– Милок, – председатель комиссии сухощавый доктор в очках проявил душевную чуткость, – хорошо ли тебя содержат?
На что пациент ответил:
– Не жалуюсь, только парикмахер здесь неумелый.
– А как зовут тебя, милок?
– Мое имя Винсент Ван Гог.
– То-то твоя картина навевает жуть. – Обращаясь к главврачу, проверяющий прописал: – Показывать картину пациентам клиники на ночь: они либо окончательно сойдут с ума, либо непременно выздоровеют!
Главврач кивнул:
– Лечебный эффект от произведения поразительный!
Глава 21. Благоразумие – хороший компас
Андрей Ветров, глава охраны Александра Завьялова, вечером гулял с маленькой дочкой в парке недалеко от своего дома. Девочка играла на игровой площадке, когда отца окликнули. Обернувшись, он увидел Копрова.
– Вадим? – удивился Ветров.
– Здравствуй, Андрей! – Копров расплылся в радушной улыбке. – Давно не виделись.
Ветров, настороженно посматривая на бывшего сослуживца, спросил:
– Чем занимаешься?
Вадим мудрствовал:
– Работа, как болезнь: если ничего не умеешь, то хандришь и страдаешь от безделья, если хороший специалист, то становишься неизлечимым трудоголиком и напрасно надрываешься – все равно никто не оценит.
– Да, запороть дело жизни проще простого, – сухо сказал Ветров.
Копров, изменив тональность, вдруг проговорил:
– С тобой хочет встретиться один человечек. – Увидев нерешительность бывшего коллеги, добавил: – Не хочу, чтобы в твоей семье произошли досадные неприятности. Невзначай… – и бросил взгляд в сторону девочки.
Ветров молчал. Вадим его подбодрил:
– Ну-ну, Андрей, все не так страшно. Хорошая беседа подчас меняет жизнь к лучшему. Завтра, здесь, в это же время тебя будет ждать машина.
Копров удалился, а Ветров с тревогой посмотрел на дочурку.
В московской клинике Глеб стоял у кровати Анны и говорил. Пациент в коме нас слышит, с ним нужно разговаривать, ведь бывает, что кому-то диагностируют кому, а он тем временем находится в ясном сознании, все видит и слышит, но в результате паралича не может дать об этом знать. Глеб рассказывал Анне истории о своих приключениях, вспоминал эпизоды прошлой жизни с подробностями смешных и счастливых моментов, искренне веря в великую преображающую силу любви.
Выйдя из палаты интенсивной терапии, уходить не спешил. Так и стоял неподвижно, смотря сквозь специальное окно на Анну, опутанную трубками и проводами, что тянулись от аппаратов, поддерживающих жизнь. Она по-прежнему была в коме, по-прежнему выглядела беззащитной, но все также оставалась красивой и привлекательной. Признаки, угрожающие жизни, по словам врачей, уже не обнаруживались, но выводить ее из искусственной комы доктора опасались: последствия, проистекающие после изменения ДНК, непредсказуемы.
– Она в глубоком сне, – раздался сзади знакомый голос.
Глеб повернулся. На него глядел Вартанян. Они ранее встречались в доме Александра Завьялова. Черты лица придавали ученому благородный облик, он явно похудел и выглядел измученным.
– Арсен Сергеевич! – взволнованно воскликнул Орлов. – Как жаль, что все эти дни вас не было рядом! Столько накопилось вопросов… Только вы можете ответить… Столько всего случилось!..
Они заключили друг друга в объятия. У Глеба навернулась слеза.
– Вот, выкарабкивался после ранения. Негодяй Копров прострелил мне плечо, повредив плечевую артерию и большую нервную связку. Еще «Тифон» устроил за мной охоту. – Вартанян, грустно улыбнувшись, вновь стал серьезным и, взглянув на Анну, проговорил: – Врачи правильно сделали, что ввели Анну в искусственную кому, а вентиляция легких помогает растянуть время для окончательного восстановления.
– Когда же она вернется к полноценной жизни? – Глеб сгорал от нетерпения.
– В отношении Анны Копров применил метод квантового клонирования. Есть несколько идей, как восстановить ее здоровье, но радикальное решение проблемы – вернуть «золотые яблоки», и тогда процесс формирования здоровой ДНК девушки займет сутки, а вот для воссоздания изобретения мне потребуется около года.
Печаль сквозила во взгляде Глеба, но, приняв решение, он проговорил:
– Я найду «яблоки», непременно найду. Дорогу к цели укажет сердце.
Вартанян видел перед собой человека, бросившего вызов обстоятельствам, готового во имя любви к самопожертвованию, способного преодолеть себя.
– Дорогой Глеб, очень давно, в V веке до нашей эры, афинский драматург Софокл изрек, что иногда для того, чтобы достичь высокой цели, нужно пройти через мучительные страдания, но в итоге прогресс всегда побеждает… Прости, мне пора. Предлагаю встреться завтра в девять вечера, тайно. – Он протянул Глебу клочок бумаги с адресом: – пригласи Александра Анатольевича и людей, которым доверяешь.
Жена Александра Завьялова Ирина изводила себя не столько душевными угрызениями и беспричинной меланхолией, сколько большим подозрением: муж что-то от нее скрывает. Еще с утра он ходил по дому мрачнее тучи, а после встречи с Глебом Орловым настроение улучшилось и, пребывая в благодушной, мечтательной задумчивости, даже шутил. Расспросы ни к чему не привели, и тогда она решилась на женскую хитрость – сильнейшее средство достижения слабым полом своих целей.
Для начала мужчину нужно похвалить. Величественно войдя в кабинет мужа, она подошла и присела на подлокотник кресла, в котором Александр читал документы. Грациозно склонив голову, она произнесла:
– Саша, какой ты молодец! Система автополива газонов вновь заработала.
– Стараемся, – неуверенно проговорил он. – Ирочка, ты выглядишь как королева красоты!
– Стараемся, – бросила она и поцеловала его в губы.
Он с нескрываемым обожанием взирал на жену, а та, купаясь в лучах блаженства, ворковала:
– Газон приобрел изумрудный оттенок, совсем как мое колье. А помнишь, ты подарил его мне в Ницце, где мы провели самое незабываемое время. Хочу сегодня же его надеть. Как насчет ужина со свечами?
Такого поворота муж не ожидал. В семье в связи с болезнью дочери соблюдалось негласное табу на личную жизнь, и вдруг теперь он заново увидел в жене привлекательную женщину, единственную, без нее он не мыслил жизни.
– Я так тобой горжусь, – прошептала она и притянула его к себе.
Нежный, возбуждающий всепоглощающие чувства поцелуй пьянил, вызывая страсть и ненасытность, как бы говоря: «Супруги должны проводить время вдвоем, искать то, что их объединяет, дарить друг другу минуты счастья». Обмен энергиями начался. Она дарила ему эмоции – радость и восторг, а получала взамен внимание и связь. Интимная близость тоже будет, но позже. Изящная и красивая женщина, сохраняя достоинство, превратилась в охотницу. Она ласкала его и, целуя в лоб, веки, нос, шею, теребя волосы на его затылке, внушала: не теряй момент, будь мне предан, раскройся. Он смотрел на нее, как на объект самого желанного удовольствия, полностью расслабившись и подчинившись.
– Саша, ты сегодня заметно взволнован. Что-то случилось?
– Да, Ирочка. Произошло то, что я давно ожидал: объявился Вартанян. Шансы выздоровления нашей дочери повысились. Но об этом нужно молчать, никто не должен знать.
– Ты же знаешь, Саша, я умею хранить секреты. Буду нема как рыба…
Позже, в саду, увидев Ветрова, она, сделав озабоченный вид, спросила:
– Андрей, как идет расследование?
– Ирина Федоровна, похвастаться нечем, но работаю не покладая рук.
Снисходительно взглянув на главу охраны мужа, она уничижительно произнесла:
– Уж лучше бы ты молчал, чем молоть языком. Не хватало мне еще зятем этого невежду – Глеба Орлова! Ты, Андрей, должен первым решить головоломку! Даю подсказку: объявился Вартанян.
Ветров странно посмотрел на нее и застыл от удивления. Так и стоял, тупо глядя в одну точку, пока Ирина не подергала его за рукав. Очнувшись и осознав важность информации, он подал тело вперед, но, движимый инстинктом самосохранения, только и произнес:
– Это меняет дело…
Машина с Ветровым въехала в лес, углубляясь в чащу, где вечерние сумерки подступали неуклонно и незаметно, окутывая пеленой таинственности гнетущую неизвестность. Ветров, сидя на заднем сиденье, нервничал, но вот машина остановилась, и водитель предложил ему выйти. На поляне хвойного леса, теряясь в догадках, он стоял и думал о своей семье, превратностях судьбы, последствиях наглой провокации и о том, что не уведомил шефа.
На поляну въехала другая машина, из нее вышел человек в пальто и шляпе.
– Господин Ветров, здравствуйте!
– Марк Анатольевич? – удивился Андрей.
«Господин Зло» был лаконичен:
– О нашей встрече никто не узнает. Вот что я вам предлагаю: вы будете информировать меня о каждом шаге моего брата. Ему не долго осталось наслаждаться жизнью миллионера, вам все равно вскоре придется искать другую работу. Я помогу, а ваша преданность будет достойно вознаграждена. В машине найдете пакет: это аванс. Еще меня беспокоят Глеб Орлов и Вартанян…
– Вартанян объявился, – проговорил Ветров.
Сумерки не позволили увидеть удивление на лице Марка, но новость явно произвела сильнейшее впечатление.
– Господин Ветров, я должен заполучить Вартаняна: он будет либо работать на нас, либо уничтожен. Это в приоритете. Мне бы хотелось, чтобы вы и ваша семья жили долго и счастливо где-нибудь на Багамах, чтобы, просыпаясь по утрам, вас заботила лишь одна мысль: «Как я раньше обходился без роскоши и собственного пляжа?». Ну что, согласны!
– Да! – твердо сказал Андрей.
– Прекрасно! – в голосе Марка зазвучали торжествующие нотки. – Связь через Копрова. До свидания.
Марк Завьялов уехал, а Ветров, сглотнув комок в горле, постарался успокоиться и, сделав глубокий вдох, взглянул на звездное небо. В голову пришла мысль: «Непостижимы границы человеческого коварства!» В автомобиле на заднем сиденье он нашел пакет, а в нем очень толстую пачку денег.
Вечером следующего дня Александр Завьялов засобирался в поездку.
– Обойдусь без водителя, хочу лично покрутить руль, заехать в магазин, купить жене подарок.
Ветров предложил:
– Александр Анатольевич, я с вами! В такое время небезопасно пускаться в путь, тем более, по мокрым дорогам после дождя.
– Спасибо, Андрей, справлюсь сам.
Автомобиль Завьялова выехал с территории усадьбы, а Ветров, проводив его долгим взглядом, зашагал к своей машине. На экране автопланшета красная точка отображала местоположение автомобиля шефа. Продолжая осуществлять мониторинг по сигналам спутниковой навигации, Андрей завел двигатель и поехал вслед за удаляющимся бизнесменом. Нажав сенсорную кнопку на экране, он получил видео: Завьялов умело рулит, тормозя на поворотах и обгоняя впередиидущие машины. Внезапно трекер для дистанционного отслеживания перестал передавать координаты, а видео исчезло. Андрей попытался перезагрузить устройство, но это не помогло. Предусмотрен запасной вариант: одно касание пальца вывело на экран карту местности и положение радиомаячка, спрятанного под капотом.
Получая вновь точку местоположения шефа, удовлетворенный Ветров продолжал слежку. Опять сигнал пропал. Глава охраны включил следующий маячок, тот, что внутри салона автомобиля шефа за приборной панелью, но и он перестал работать, как и другие – под сиденьем, в бампере и шине. Слежка продолжалась по координатам смартфона Александра, но и гаджет затих. Ветров, заволновавшись, съехал с дороги на обочину. В вечерней тишине мимо проносились автомобили, высвечивая фарами сосредоточенное лицо Андрея, положившего планшет на колени и судорожно вводившего данные, необходимые для доступа к объекту слежки.
Маячки были прицеплены ко всем пиджакам шефа, но сегодня он одел свитер, электронные часы (ими Завьялов обычно пользовался) сегодня заменили механические. Также оставлены дома зажим для галстука, брючный ремень, запонки, солнцезащитные очки, браслет, сумка – все аксессуары с внедренными «жучками», а ручка, убедительно рассказывающая о социальном статусе Завьялова, подавала сигналы из кабинета, зонт тоже оповещал из прихожей. Вместо респектабельной обуви (в их каблуках работали надежные устройства слежки) в путь он надел кроссовки. Жаль, не носит перстней! Но кредитки-то должен был взять!
Несколько манипуляций на планшете, и банковские карты, впрочем, как и все содержимое бумажника, стали информировать о местоположении шефа. Это ободрило, но ненадолго: сигналы исчезли. Приложив отчаянные усилия, Ветрову наконец удалось обнаружить машину шефа, внедрившись в городскую сеть камер видеонаблюдения. Вот Завьялов подъезжает к торговому центру «Времена года», паркуется в подземном гараже, поднимается на первый этаж, ходит по галерее, покупает изумрудную брошь в бутике Bvlgari и направляется в туалет. Прошло много времени, но камеры шефа так и не засекли.
Поникший Ветров рванул на своей машине к «Временам года», где на одном из подземных уровней торгового центра нашел припаркованную машину шефа, а порывшись в бардачке, обнаружил бумажник с банковскими картами и подарочный пакет с футляром, и в нем сверкала и переливалась изумрудная брошь.
Городская суета осталась позади. В ресторане «Ермак», что на берегу реки Москвы в Нижних Мневниках, команда Глеба, Александр Завьялов и Ованесян окунулись в душевную атмосферу русской старины. Постройка в заповедном месте в стиле деревянного зодчества XVII века напоминала терем с башенками, резными наличниками и карнизами, колоритным интерьером и большим количеством старинной утвари. Подавали стерлядь, черную икру и водку. В отдельном зале с приглушенным освещением ждали Арсена Вартаняна. Он пришел в темной куртке, черных бейсболке и очках, похудевший, но энергичный. Его встретили возгласом приветствия, шеф заключил ученого в крепкие объятия, Глеб представил команду и познакомил с Гелием Ованесяном.
– Друзья, – произнес тост Арсен, – конечно, жаль тратить драгоценное время и энергию на борьбу с тщеславными эгоистами, но жизнь учит: их ненасытность нужно обуздать, а подлость разоблачить. Я горжусь вами, людьми, готовыми, подвергая себя опасности, биться за мечту и идеалы. Великий день настанет: Анна поправится, и они с Глебом поженятся. Предлагаю выпить за победу радости над грустью, здравого смысла над безрассудством, правды над ложью! И пусть нашим трофеем станет голова алчного спрута!
Все сдвинули стопки и выпили водки. Почему-то самый популярный алкогольный напиток в России сегодня не пьянил, а вселял бодрость и оптимизм.
А потом пошла доверительная беседа. Гелий Ованесян рассказал о роботе «Аралезе»:
– Друзья, робот-пес сторожил мой дом, а теперь станет защитником Глеба и его команды. Уверяю вас, это серьезный защитник.
Эриния познакомила с прорывной инновацией:
– Я применила квантовые вычисления для оптимизации процесса в нейронной сети. Вместо множества вариантов решений, ИИ теперь выдает один, но верный.
«Здорово!» – похвалили друзья. Борей рассказал, что вместе с коллегами получил интересные результаты в квантовом машинном обучении:
– Вычислительная мощность компьютера удвоилась.
– То что надо! Наши возможности расширяются – прокомментировал Глеб.
Артур Персов сообщил об обнадеживающих результатах эксперимента в его лаборатории по подключению мозга человека к нейросети. Игорь Промин готов испытать технологию предвидения поступков персоны.
Арсен Вартанян рассказал о своей новой разработке:
– В каждом из нас живут миллиарды бактерий – так называемая микробиома человека, обладающая уникальной генетической структурой.
Ученый обнаружил, что бактерии способны менять свою ДНК в ответ на изменение условий окружающей среды или при целенаправленном воздействии, а значит, можно изменить состояние здоровья человека. Использование генетических способностей бактерий для восстановления поврежденного генома людей – новая научная задача.
– Я хочу трансформировать микробиом Анны. Полагаю, это приведет к полному излечению, – добавил Вартанян.
Все, внимая каждому слову ученого, прониклись к нему глубоким уважением. Александр Завьялов рассказал, что одно из подразделений фирмы по его настоянию занялось слиянием биологии и цифровизации, рассматривая защиту ДНК человека как элемент кибербезопасности.
– Новый продукт защитит человека от попыток генной модификации без его согласия.
