Григорий Аркатов
Мечта маньяка
Глава четвёртая
Продуктивного диалога с сервисной службой не сложилось. А потому трём бородачам пришлось в срочном порядке спасаться бегством от полиции. Меня они не бросили. Прихватили с собой.
Конечно, я так и не понял при чем тут я. Но особо выбирать не приходилось. Меня снова тащили за плечи, вспахивая улицу носками дорогой обуви.
– Туда, туда…
МС Хелпер бежал впереди, периодически останавливался и недовольно подгонял товарищей:
– Быстрее!..
Мы быстро пересекли проезжую часть, заставив ударить по тормозам троих водителей.
Один из них – толстый лысый мужик – высунулся в окно и попытался высказать своё унылое мнение:
– Это неправильно…
– На хуй пошёл!
Коротко и ясно.
Ещё были две пожилых дамочки. Каждая из них едва не наехала мне на ногу колесом миниатюрной колымаги. В одном случае цвет автомобиля был бардовым, в другом – салатовым.
Обе не сказали в адрес удаляющейся процессии ни единого слова. Лишь проводили взглядом, а потом медленно двинулись с места.
Оставив проезжую часть за спиной, мы оказались перед запертым входом магазина «ВСЁ ЗА СТО». МС Хелпер как минимум минуту пространно пялился на вывеску «ЗАКРЫТО» и перебирал звенья цепи у себя на поясе подобно ритуальным чёткам.
– Может вам стоит сдаться? – предложил я, наблюдая над этим поиском выхода из критической ситуации.
– А ты так хочешь в тюрьму?
Неожиданно.
Предводитель бородачей резко развернулся, но обратился он не к подручным. Он обратился ко мне.
– Это из-за тебя мы в этой жопе.
Неожиданное обвинение кольнуло мне прямо в сердце. И мозг естественно попытался найти этому обоснование.
– Я? Причём тут я?
Но меня не слушали. В меня лишь бросали обвинения.
Взгляд МС Хелпера мгновенно переключился на другие цели, едва был достигнут необходимый эмоциональный отклик на моем лице.
– Нам нужно двигаться быстрее.
Замечание было уместным, так как полицейская сирена теперь звучала за ближайшим перекрёстком. Но был и человеческий фактор.
– Шеф, мы устали.
– Чертовы дармоеды! Я – великий и ужасный МС Хелпер. И у меня великие дела. А вы меня тормозите.
– Мы…
– Скорее!.. Быстрее!.. Живее!..
Главный бородач не дал дополнительной возможности слова тем, кто должен был выполнять его приказы. Его размашистые, похожие на прыжки шаги в мгновение ока пронесли его мимо моего носа и перебросили через живую изгородь полуметровой высоты справа от запертого на ночь магазинчика.
Выглядело впечатляюще.
Два человека, ответственных за доставку моего тела в неизвестном направлении, переглянулись. Возможно, им очень хотелось оспорить решение вожака. Однако в полукилометре вверх по улице на проезжую часть резко вынесло автомобиль с включённой мигалкой. И это исключило из уравнения все житейские противоречия.
Без слов, с телепатически выверенной синхронностью они взяли меня за ноги, за руки, немного пронесли на весу и ловко перемахнули мое тело через живую изгородь.
Ловко – это характеристика их положения. Мне же ловкости не досталось. Я плюхнулся на не так давно подстриженный газон, и что-то неприятное вонзилось мне под ребро. Кажется, это был маленький камешек. А ещё наручники за спиной совсем не доставляли удобства.
– А можно поаккуратнее? – произнёс я, раздраженно вздыхая.
– Заткнись.
Они быстро оказались рядом.
А впереди, в метрах ста, не разбирая пути и препятствий в виде арматуры детской игровой площадки, бежал МС Хелпер, мистически выкрикивая:
– За мной, олухи!
В какой-то момент он споткнулся, но не упал, замедлился на полсекунды, крикнул:
– Меня ведёт Вселенная! – и побежал дальше.
Те двое, что обязательствами были приквартированны к моей персоне, переглянулись. Я лежал на боку и видел в их глазах удивление, смущение, а также большой-большой вопрос:
«Зачем нам это нужно?»
И они несомненно не испытали бы крайних мук совести, если бы в тот момент пошли на поводу у страстного желания сбежать с поля боя. Однако судьба не позволила им так поступить, не сделала их дезертирами.
А я так надеялся…
Тогда я верил, что все мои проблемы заключены лишь в этих двух бородатых мужчинах. Не будет их – не будет проблем.
Но совсем рядом позади нас резко затормозил автомобиль. Из него мгновенно выскочили люди. Мы их не видели, но мы слышали их злобные женские голоса. Они кричали:
– Эти уроды где-то рядом! Я чувствую их мерзкую вонь!
– Найдите их!
– Я вырву им яйца и заставлю сожрать!
– Ищите, ищите!..
К такому гостеприимству мои пленители не были готовы ни в коем разе. А потому они предпочли гарантированную синицу, а не журавля в небе. Они резво подняли меня с травы, снова взяли за руки, за ноги и помчались вслед за МС Хелпером, который только что скрылся за углом девятиэтажного дома.
Да, теперь меня несли, а не волокли за собой. Ленивая и неуверенная волокита осталась в прошлом. Страх взбешённых и разъярённых женщин заставил двух мужчин сделать невозможное.
И мы в мгновение ока догнали МС Хелпера.
Оказавшись за углом девятиэтажки, он далеко не убежал. Он остановился. И, кажется, он думал…
Его немного потерянный взгляд медленно скользил то по палисаднику, то по детской песочнице, то по стенам ближайших зданий…
– Шеф, полиция…
– Не ссы, Шум. Сейчас всё будет.
Он пообещал это тому, человеку, что держал мои руки. Но прошла ещё одна медитативная минута. Неподалёку прибавилось женских криков и полицейских сирен. А в рамках ближней диспозиции так ничего и не произошло.
– Мы…
– Но…
– Не мешайте. Я считаю.
В принципе прошло не так много времени с начала всей этой истории приключений в проулке, но я уже от неё сильно устал и ощущал её как сущее наказание. Подвешенный подобно жареному поросёнку за ноги и за руки (точнее всё-таки за плечи, потому как никто всё ещё не удосужился освободить мои запястья из наручников) я смотрел снизу вверх и злился.
– Да ты, блядь, у нас гребаный математик. Лейбниц прям-таки, ебать его за ногу…
Моя злость хотела выплеснуться. Но те, кто был рядом, являлись чуждыми моим поползновениям. Они думали о своём. О преследующей нас полиции, о математических формулах…
– Два… Это значит дом номер два…
МС Хелпер наконец-то сдвинулся с места. Он шёл вдоль дома, выглядывая нечто жизненно необходимое. Все прочие в этот раз не стали ничего спрашивать. Они просто понесли меня вслед за ним.
– Да!..
На бородатом лице внезапно разыгралась улыбка. Я проследил за его взглядом. МС Хелпер смотрел на табличку нумерации дома. В данном случае имел место рисунок «два».
– За мной!..
МС Хелпер ускорился. Мы тоже.
Да и полиция не дремала.
– Внимание! Вы окружены! Сопротивление бесполезно! Сдавайтесь!
Женские угрозы теперь сыпались на округу через мощный матюгальник.
Тем временем наша компания подбежала к двери подъезда. В этом доме он был всего один. Эдакий пережиток прошлого…
– Шесть…
Бородатый вожак продолжал считать.
– Нам на шестой этаж.
– Вы уверены, шеф? – настоятельно поинтересовался тот, что держал мои ноги.
– Заткнись, Жбан, и делай как велено.
Держащий ноги не дрогнул. Промолчал.
Новый вопрос задал ответственный за руки:
– Но эта чугунная дверь заперта. Как нам попасть внутрь?
МС Хелпер громко и звонко рассмеялся. Совсем не подстать его маргинальным манерам, совсем не подстать ситуации.
– Вы – грязные подлые ублюдки! Сдавайтесь или вас ждёт долгая мучительная жизнь без секса!
Полиция продолжала визжать на всю округу.
А МС Хелпер продолжал радоваться жизни.
– Раз, два, три…, – он последовательно нажал на три кнопки.
Дверь щелкнула и медленно подалась вперёд.
МС Хелпер повернулся к тем, кто в нем сомневался. С его бородатого лица так и не исчезла загадочная улыбка.
– В каждом доме один и тот же код. Тупые бабы не способны придумать нечто новое.
– Наверное…
– Гениально…
Сомнения были повержены.
– Шестой этаж, – определил МС Хелпер и распахнул дверь.
Он вбежал внутрь, в тёмный невзрачный подъезд. Меня занесли следом.
– Скорее закрывайте! – потребовал он.
Тот, что держал мои ноги (мне он запомнился как Жбан) разжал свои руки и схватился за дверь. Каблуки моих дорогих ботинок глухо стукнулись о бетонный пол.
– У вас остался последний шанс сдаться или…
Дверь захлопнулась. Голос полиции перестал быть слышимым. Одно «но»… стало темнее прежнего. И никакой лампочки доступной для включения почему-то не было. Хотя…
Под ногами бородатых мужчин что-то хрустело. И я тут же предположил, что некогда и лампочка и освещение всё же были. И местные жильцы вовсе не любили пробираться в потёмках домой и из дома подобно слепым кротам. Свет здесь был, но не сегодня. В этот час, в эту минуту его не было. Была темнота.
– Тут ступеньки. За мной. Тащите его.
МС Хелпер не был видимым объектом, однако продолжал руководить. Его тяжелые шаги по бетонным ступенькам были для всех остальных путеводным сигналом.
– А как же лифт? – внезапная мысль заставила меня подать голос.
– Хер тут, а не лифт, – зло ответил МС Хелпер, – Нет тут никакого лифта.
Была короткая пауза. Потом:
– Тащите…
Жбан не был мастером чрезвычайных способностей. Отпустить мои ноги он отпустил, а схватить обратно… С этим у него возникла проблема.
– Давайте уже, пока не нарисовалась какая-нибудь бабулька и не позвонила куда следует…
По голосу предводителя бородачей чувствовалось отсутствие восторга от происходящего. Но я не забывал про его улыбку, про его странный азарт. И эта амбивалентность меня интриговала.
Правда, недолго.
Удерживавший мои плечи человек по имени Шум (вы его тоже помните) в конце концов принял на себя ношу действовать единолично, а не ждать того счастливого момента, когда его напарник вдоволь наиграется в жмурки в темноте подъезда.
– Цок, цок, цок…
Теперь мои каблуки оттачивали свой музыкальный ритм, пока Шум тащил меня вверх по лестнице.
Через некоторое количество пролетов, точнее на четвёртом этаже, мы всё же добрались до света. Конечно, его было не ахти как много – всего лишь одна тусклая лампочка на весь этаж. Но нам большего и не нужно было. Мы четверо теперь видели лица друг друга, и этого было достаточно.
– Дальше, дальше… Не останавливаемся!..
– Может…
Наверное, Шум в этот миг пытался предложить короткий перекур. Он тяжело дышал после движения вверх со мной наперевес. Однако его реплика была оборвана на втором слове резким металлическим щелчком и криками:
– Нужно проверить это здание! И то следующее! Мы перероем всю округу!
Всё это доносилось с первого этажа. Мы были на четвёртом.
– Живее, живее…, – МС Хелпер более не кричал, он шептал, – Нам нужно на шестой этаж.
– А может лучше сдаться? – предположил я.
Идея показалась мне логичной. Ведь я ничего особо плохого не совершил. К тому же я всё равно был пленником. И так и эдак не в плюсе.
– Серьёзно?
Улыбка МС Хелпера стала вычурно кривой.
– К бабам захотелось?
– Нет, нет…
Я оправдывался. Но зачем?
– Вперёд. Осталось немного.
Делая себя примером для подражания, МС Хелпер сгорбился и на цыпочках запрыгал по ступенькам вверх.
Жбан снова взял меня за ноги. Теперь он мог их видеть, а значит, имел возможность перестать отлынивать.
– Да, да…, – поблагодарил его Шум, – Нам не нужно, чтобы его каблуки продолжали стучать.
Хотя кого он обманывал?
Испарина на его лбу давала прозрачный намёк на ломоту в костях и мышцах поясницы. Однако марка есть марка. Её нужно поддерживать.
– Окей, ребята, – с тихой обреченностью произнёс я, когда меня снова приняли за мешок с картошкой и металлические браслеты наручников ещё больнее впились в мои запястья.
– Молчи…
– Молчи…
На этот раз процесс затянулся. Мои похитители сохраняли крайнюю осторожность. Они вели себя очень тихо, ступали еле дыша…
И всё это происходило невыносимо долго.
А тем временем внизу (на первых этажах) происходил активный розыск беглецов.
– Откройте!
– Никто не открывает.
– Стучите! Выламывайте двери!
– Но как же правила?
– Плевать на правила! Найдите этих уродов!
Я слушал это. Ничего другого мне не оставалось до тех пор, пока мы не оказались на шестом этаже.
– Вот оно! – радостным шепотом воскликнул МС Хелпер, – Я же говорил.
– Шеф?
– Говорили?..
Бородатые подельники снова недоумевали, однако покорно продолжали держать меня на весу и следить за указательным пальцем главаря.
– Двадцать шесть!
Палец указывал на дверь квартиры с этим номером. Дверь была приоткрыта на ширину ступни.
– Но как?
Они не поняли. Но им и не нужно было. За них привык думать МС Хелпер. В этот миг я понял суть его имени. А потом раздался новый крик снизу. На этот раз его усиливал прежде уже использованный громкоговоритель.
– Жители этого дома! – звук буквально прошиб барабанные перепонки.
Да что там говорить. От такого звукоусиления даже стены начали изрядно вибрировать.
– Просыпайтесь! Открывайте двери! Делайте всё, чтобы враги нашего общества, то бишь блядские террористы, ответили за содеянное перед нашим великодушным законом!..
Можно было продолжать слушать, но те, кто убегал, решили за себя и за меня, что лучшим вариантом будет скрыться в спасительной квартире.
– Щёлк.
Это так дверь захлопнулась за спинами мужчин.
– Отлично! – порадовался МС Хелпер.
Он больше не шептал. Он говорил громко и отчётливо. В эту минуту он не боялся, что за толстой и прочной дверью его услышат злобные и тупые женщины в форме.
У него получилось.
– У меня получилось!
МС Хелпер был готов плясать от счастья. Но были и другие задачи.
– Шеф, а дальше-то что?
Эго бородатого главаря недолго пребывало в глубокой блаженной эйфории. Одним простым вопросом оно было выдернуто обратно к скупой реальности.
МС Хелпер огляделся.
– Вижу, не в царские хоромы мы попали…
Небольшая прихожая, короткий коридор, ход в комнату, дверь в ванную, ход на кухню.
– Ну да ладно…
Он почесал затылок.
– Тащите наш трофей на кухню.
– Э, э…
– Заткнись.
Да, мое мнение абсолютно не учитывалось.
– Так, так, так… Тащите. Туда куда-нибудь.
Двое с великим трудом разминулись с узким коридором, а затем усадили меня на простой деревянный табурет рядом с кухонным окном. Мой зад глухо плюхнулся на дерево, сзади зазвенела батарея от удара браслетами наручников. Усадили и забыли. У них ведь были вопросы. Про мои же вопросы никто не подумал.
– Шеф, а чья это халупа?
– Понятия не имею.
МС Хелпер немного постоял в прихожей, погладил тыльной поверхностью ладони сине-голубые обои.
– Интересная аура, – сказал он.
Его созерцательный взгляд плавно скользнул к потолку. Там не было ничего важного. Потом вперёд, в комнату. Он сделал шаг. В комнате было мало света. Окно закрывали плотные шторы. В углу слева на стене висел небольшой светильник. Три маленьких лампочки давали красный свет. И этого было достаточно, чтобы увидеть кровать и множество книг, что высокими стопками располагались тут и там прямо на полу.
Главаря окрикнули.
– Шеф, тут компьютер!
– Сейчас.
Он медленно выполз из комнаты, будто некое соблазняющее притяжение пыталось удержать его среди книг и отблесков красного света.
– Есть там что?
Жбан, которому теперь не приходилось удерживать чужие ноги, спешно пытался включить ноутбук, лежавший на кухонном столе. Но ноутбук не ноги. Здесь нужно было думать головой.
– Дай я! – потребовал его напарник.
У него получилось лучше. Впрочем, не намного. Всплывшее табло «ВВЕДИТЕ ПАРОЛЬ» нивелировало мнимый успех до нуля.
Однако…
– Попробуй «один, два, три», – предложил подоспевший начальник.
– Раз, два, три…
Кнопки были нажаты. Но впустую.
– Черт! – выругался МС Хелпер.
– Не повезло…
– Значит, вовсе не тупая пизда владеет этим компом.
Три бородатых мужчины со злобой и досадой единовременно захлопнули крышку ноутбука, а потом уставились на меня.
– Теперь ты…
– Может, оставим его?
– И уйдём по крышам?
Главарь поджал губы. Мысли в его голове утверждали, что доводы благоразумны. Но нечто всё ещё мешало трезво мыслить и правильно оценивать. Это было отчётливо видно в изгибе бровей и продольных складках на лбу.
Все ждали.
Я, оставленный на табурете и припертый к кухонной батарее.
Шум, который так и продолжал держать руку на закрытом ноутбуке.
Жбан, прислонившийся спиной к громко урчащему холодильнику.
И, конечно же, сам главарь беглецов, что тоже ждал от себя некого свершения – интеллектуального катарсиса как результата вращения мозговых извилин.
– В туалет мне бы надо…
Все ждали чего-то умного. Но получили то, что получили.
МС Хелпер развернулся, дошагал до двери в ванную, щелкнул выключатель и дёрнул дверь на себя.
– Я сейчас… быстро…
Потом он замер.
Повисла долгая пронзительная тишина.
Все прочие тоже молчали. И только отдаленный звук турбулентного течения воды по водопроводным трубам давал уверенность в том, что мир не перенесся в фантазию немого кино.
Я смотрел на МС Хелпера. Ещё двое тоже смотрели на него. И хотя он стоял к нам боком, все мы видели невероятное вращение яблок его выпученных глаз.
– Ты ещё кто?!
Прежде главарь был весел, задумчив, азартен, придирчив, беззаботен… Но злым он не был ни разу. До этих самых пор.
– Ах ты, падла!!! – раздался его громкий озлобленный крик.
На мгновение он нырнул в ванную, а вынырнул уже не один. Его огромная мясистая рука сжимала хрупкую женскую шею и заставляла её хозяйку сгибаться в три погибели.
– Кто ты такая?! Шпионка?!
– У-а-у…
В руках МС Хелпера оказалась худая девушка в возрасте восемнадцати-двадцати лет. Одежды на ней не было. Только некие изорванные и окровавленные лохмотья. Тело, лицо, руки, ноги – всё это было в синяках, порезах, царапинах, ссадинах. Во рту торчал голубоватый кусок ткани. Руки были привязаны к торсу белой веревкой средней толщины.
– Не отвечаешь?! Не хочешь отвечать по-человечески?!
Главный бородач изо всех сил тряс это истерзанное человеческое существо.
Зачем?!
Я не понимал. И я не мог наблюдать за этим.
– Отставь её! – крикнул я.
Я подскочил с табурета, рванулся вперёд, не понимая куда…
Нечто тяжёлое очень больно опустилось на мой правый висок. И тогда я медленно уплыл в бездонный океан гаснущего света.
Глава пятая
– Вы же знаете, у них своя позиция…
– Ну и пусть варятся в своём дерьме. А я хочу общаться с нормальными, адекватными людьми, несущими позитивные эмоции и от которых я могу узнать нечто умное, светлое…
Холодные, пронзительные слова с толикой жалобы и завуалированной обиды. Я вернулся в осознанное состояние как раз посреди этого пафосного словоблудия.
Когда-то прежде оно, несомненно, возбудило бы мое низшее сознание. Наверное, я даже вскочил бы на ноги и стал бы брезжить слюной. Но не сегодня. Не сейчас. И возможно уже никогда. Сегодня я прежний был уже не в тему. И теперь в одно мое ухо влетали странные утверждения, в другое – вылетали.
Я многократно слышал их раньше. Но при других обстоятельствах. И потому скепсис, скепсис, скепсис…
– Что это? – спросил я.
Мой мозг сенсорно ощупывал каждую клеточку моего тела, стараясь определить источник лёгкой усталости и ломоты.
– Свежий выпуск. Прямой эфир.
Пока я спал, мир ещё сильнее сошёл с ума.
– Но что там делает он?
– Кто он?
Я попытался вспомнить. Башка трещала. Я дотронулся рукой до виска и почувствовал болезненный отек.
– Не помнишь? Видимо сильно тебе досталось.
Однако я не собирался сдаваться. Напряжение в мозгах возросло и что-то из этого получилось.
– Пётр?..
– Он – твой друг?
– Был, кажется…
Я всё ещё смотрел на экран. Там в углу справа на серебристом стуле из мягкого полированного металла сидел тот, кто совсем недавно был так робок и так яростен в своих атаках за правду.
– Когда?
Я читал бегущую строку внизу экрана.
– Когда это произошло? – мой голос немного дрожал из-за столкновения с невозможным и невероятным.
«Подпольная организация «Парнишки с умишком» была раскрыта благодаря явке с повинной одного из террористов…», – вот во что сложились пробегающие мимо глаз слова.
– Как? Что он там делает?
Всё тот же вопрос не переставал меня беспокоить.
– Присутствует. В качестве поддержки для этой стройняшки. А она выступает. Она сегодня специальный гость этой передачи.
– Этого не может быть.
– Может, милок. Это он всех вас заложил.
И правда!
Я смотрел на телевизионный экран. Хотелось отвести глаза. Но я не мог. Недоумение не позволяло.
Там, на экране, всё было на лицо. Пётр теперь верил этим чужим словам. Он сидел недвижимо там, по другую сторону телевизионного экрана, и с открытым ртом внимал каждому слову.
– В какой гребаном мире я проснулся? – хрипло прошептал я, спуская ноги с жесткой постели и садясь.
– В нашем.
Всё это время кто-то со мной говорил.
Я посмотрел направо.
Там в округлом кресле бардового цвета с мягкой кожаной обивкой, созданном, чтобы утопать и релаксировать, сидела пожилая женщина. На вид ей было лет шестьдесят, может семьдесят. На коленях у неё сидела маленькая собачонка.
– Гав, – сказало мне животное.
Оно смотрело на меня большими тёмными глазами из-под клока рыжеватой шерсти, свисающей со лба.
– Как я сюда попал?
– А мне почем знать?
Старая морщинистая рука гладила маленького зверька по маленькой коротко стриженой спинке.
– А вы кто?
– Надежда Ильинична Петровская.
– Я вас не знаю.
– Неудивительно. А себя-то ты знаешь?
Я хотел ответить, но внезапно запнулся, задумался и ушёл от ответа. Сделал вид, что болит голова. Осторожно коснулся распухшего виска для убедительности. А потом встал.
– Где мы? – спросил я, осматривая то место, в котором оказался.
– В тюрьме, естественно. Мне казалось, это и дураку понятно.
– Давно?
– Ты – три дня, я – намного дольше.
В небольшой комнатке с выбеленными стенами и потолком не было излишеств. С одного края располагалась двухъярусная кровать, с другой – привинченный к стене телевизор с диагональю в два метра.
– Как его выключить?
Было невыносимо смотреть в глаза человеку, который не так давно просил у меня совета. Это было слишком больно, почти мучительно. Вот и хотелось погасить экран.
Но как?
– Где чертов пульт?
– Гав!
Я не понимал по-собачьи. И потому повернул вопросительное выражение лица в сторону старушки в кресле.
– А пульта нет.
Она не смотрела на меня. Словно ей было плевать на мое недовольство. Она гладила собачку. И это было для неё важнее.
Заскрипел дверной замок.
– Наверное, за тобой, – молвила старушка.
Она так и не подняла глаз. Зато маленький зверёк смотрел на меня своими большими тёмными глазами авансом за обоих.
– Гав! Гав!
Дверь, расположенная на два шага правее округлого кресла, в котором безмятежно утопала старушка, резко отворилась. За ней в просвете белого света появился незваный гость.
Он потратил пару секунд, чтобы освободить связку ключей от замочной скважины. Потом ещё пару на то, чтобы сунуть связку в карман светло-синего комбинезона. Комбинезон был
избыточен на несколько размеров и поэтому болтался на худом теле подобно балахону. Так что ключи, упавшие в карман, приземлились на уровне коленки.
– С добрым утром!
Гость сделал шаг вперёд, после чего оказался на десять часов по отношении к креслу, старушки и её питомцу.
– С добрым утром, милочка.
Старушка не шевельнулась и глазом не повела. Она всё так же, как и прежде, продолжала наглаживать спинку ручного зверька в немного сгорбленной позе. Так что в некотором сатирическом смысле стало казаться, что происходит тщательное вычёсывание блох.
– Гав, – а вот пёсик на слова не скупился.
– Привет, Кнопка.
– Гав.
– Кнопка?
Я удивился.
– Да. Так её зовут.
Со мной говорила очень худая девушка в возрасте за двадцать. Её крупные голубые глаза были спрятаны за большими очками. Блестящие темно-каштановые волосы были собраны в хвост на затылке. На ногах у неё я обнаружил большие чёрные ботинки походного варианта.
– Вы за мной? – спросил я, изучив этот натюрморт.
– Вас вызывают к адвокату.
– Зачем?
– Чтобы поговорить.
– О чем?
– Не знаю.
Разговор не принёс исчерпывающих ответов. Как обычно. Он лишь заставил ещё больше задуматься.
– Так вы идёте?
Пристальный взгляд сквозь очки не давал мне спуску.
– Иду.
– Удачи, милок, – сказала старушка, – Буду ждать твоего возвращения.
Я прошёл мимо старушки, прошёл мимо девушки и оказался в светлом коридоре.
В коридоре тоже не было излишеств. Всё те же выбеленные стены и потолок. Только вот серый деревянный пол был здесь заменён на красно-коричневую мраморную плитку.
Едва дверь за моей спиной оказалась запертой, мне было сказано:
– Шагай!
Я подчинился. Но было так скучно и неоригинально просто шагать по коридору в качестве конвоируемого преступника, что, в конце концов, меня пробрало на эксперименты.
– Как тебя зовут?
– Нам не положено разговаривать.
Голос девушки был глухим, сдержанным. Он был практически идентичен топоту её тяжёлых ботинок по гранитной выстилке пола. Словно она была безжизненной машиной, роботом. Однако же эта девушка вовсе не была такой, какой хотела казаться в тюремном коридоре. Ведь совсем не таким убиенным голосом она прежде разговаривала с собачкой. В тех словах были живые чувства. В них была нежность.
– Я – Вова…
– Вы – убийца!
Неожиданно.
Я очень хотел переварить это, но коридор закончился, и меня вытолкали в следующее помещение.
– О, господин Шпендель! Какая долгожданная встреча!
Новое помещение было попросторнее прежних. Однако цветовая гамма сохранилась. Прямоугольный формат размером шестнадцать на десять метров вмещал шесть небольших столиков с белой крышкой из прессованного дерева и витыми металлическими ножками. Столики располагались в два ряда по три столика в каждом. Их положение в комнате было центрировано, так что перед ними и позади них было свободное пространство. В каждом случае это свободное пространство упиралось в широкие выдвижные двери из матового стекла.
В одну из них вошёл я, в другую – Мадлен Пихаевич.
Теперь он сидел за одним из столиков – за вторым во втором ряду. И он радостно восклицал…
– Как я рад, что с вами всё в порядке!
Однако он не встал, не предложил дружеское рукопожатие. И настоящей радости я не обнаружил на его лице. Лицо снова было спрятано под маской.
При хорошем искусственном освещении (совсем иные условия были в затенённом баре и полутемном проулке) я смог уделить внимание деталям этой маски.
Конечно, я мог ошибаться. На это были все причины. Но мне показалось, что маска стала другой.
– Новая маска? – спросил я, усаживаясь на стул напротив Мадлена Пихаевича.
Он не приглашал меня присесть. И всё же я это сделал.
Мне очень хотелось увидеть потупленный взор именно в его исполнении. Но его лицо продолжало прятаться за маской.
– Да?
– Да.
– И в чем смысл?
Я спрашивал, а глаза мои тем временем цеплялись за детали…
Я помнил, что накануне маска была телесного цвета. Сегодня же она имела прозрачно-голубоватый оттенок. В остальном же всё то же самое. Тонкий-тонкий слой синтетического материала поверх кожи, в котором намертво запечатаны приветливые черты лица.
– Зачем этот маскарад?
– А вы не знаете?
– Нет.
Из человека напротив вырвался сдавленный звук. В этот момент под пластиком несомненно пряталась усмешка.
– Вы же знаете, в каком обществе мы живём…
– Знаю.
– Тогда почему спрашиваете?
– Потому что не понимаю.
Мадлен Пихаевич услышал меня. Возможно, он на мгновение зажал во лбу некую мысль. Только вот снова понять это мне не представлялось невозможным. Можно было лишь предполагать и хитро подмигивать вопросом:
– Так что?
Мадлен Пихаевич посмотрел направо, затем налево. Он опасливой осанкой убедился, что кроме нас двоих в прямоугольном помещении больше никого нет. Чуть погодя его тело немного наклонилось в мою сторону, и заговорщицкий шепот сообщил:
– Так чертовы бабы не смогут мне ничего предъявить.
Ясно.
Тело человека напротив вернулось в исходную позицию, осанка выпрямилась.
– Ясно, – произнёс я.
И мы немного помолчали. Это ощущалось нами как краткая дань уважения к правде. А потом очень резко и с прежним задором Мадлен Пихаевич продолжил прежний разговор.
– Ну да ладно, – сказал он, – Вернёмся к нашим баранам.
– Баранам?
– Так точно. Обвинения против вас весьма суровы.
– И что?
– Я могу вас отсюда вытащить.
– Да неужели…
– Все обвинения против вас будут сняты. Вам нужно только попросить.
– И что потом?
– Вы выполните пожелание нашего хозяина. Он всё ещё надеется на вас. Он уверен в ваших способностях.
– Дудки!
– Что?
– Я сказал: «Дудки!»
– Я не понимаю этого вашего лексического эксгибиционизма.
– Ну а если по-простому: «Хрен вам на рыло!»
– Уверенны?
– Совершенно.
– Тогда до встречи.
– Лучше: «Прощай навсегда!»
– А это вряд ли.
– Ну а я говорю: «Да!»
Я злился.
В противовес мне Мадлен Пихаевич оставался непостижимо спокоен. Маска скрывала его истинные чувства. Она приветливо улыбалась мне. Она желала мне счастья, удачи, здоровья… И этим злила ещё больше.
– Прощайте, – потребовал я ещё раз, желая данного абсолюта для собственного горячо искомого успокоения.
Мадлен Пихаевич медленно поднялся из-за стола. Он больше не произнёс не единого слова. Он отодвинул стул, аккуратно задвинул его обратно. Его длинные артистичные пальцы медленно и неторопливо сложили некие заранее приготовленные бумаги обратно в деловой портфель. И после этого его прямая осанка, укутанная в шикарный идеально скроенный костюм темно-синего цвета и утянутая галстуком краснозёмного цвета, величаво направилась к выходу.
Он не обернулся.
И никаких слов больше не было.
Я проводил его взглядом, а потом он исчез за дверью.
Так я остался один в комнате с выбеленными стенами, с выбеленными потолками и с белыми столиками для посетителей.
Стало тихо.
Я вслушался в эту тишину. Не было никаких звуков. Даже часы не тикали и сердце не билось. Мир словно замер на одно короткое мгновение. А затем дверь за моей спиной открылась с тихим шелестом.
– Свидание окончено, – сказал голос за спиной.
Я узнал его. Это была та самая девушка, что назвала меня убийцей.
Почему?
Я не знал ответа. Впрочем, допытываться я не собирался. Как меня только не называли в течение жизни. Зачем удивляться сегодня?
Тяжёлая поступь тяжёлых ботинок медленно приближалась к моей спине.
Наслаждаясь последней секундой уединения, я опустил глаза к белой поверхности столика. Она оказалась не полностью белой. Маленький кусочек был чёрным. И на нем была надпись: «МАДЛЕН ПИХАЕВИЧ. СЕКРЕТНЫЕ КОНСУЛЬТАЦИИ». Это мой непризнанный адвокат оставил мне свою визитку. На всякий случай. Вдруг я передумаю.
– Пошли! – сказала девушка и грубо дернула за локоть.
Я встал и с безразличным выражением лица пошёл к двери. Визитка осталась лежать на столике за моей спиной.
– Вижу, адвокат тебе не помог.
Я не смотрел на конвоировавшую меня девушку, но в голове я всё равно видел её новый образ. Этот образ уже не был ни милым, ни привлекательным. Он был злым, завистливым, мелочным…
Таким его сделало жестокое женское:
– Ха-ха-ха…
– Рад, что тебе весело.
– Иди уже…
Она меня толкнула. Затем ещё и ещё… Так продолжалось, пока она наконец не вытолкала меня за дверь.
