Хельга Петерсон
Обними
– Да. До завтра.
– До завтра. – На остром лице мелькнула короткая ухмылка.
Мэттью открыл дверь и, не оборачиваясь, скрылся за ней.
Вот и все. Минус один день из пяти. Осталось несчастных четыре. Это можно выдержать…
Рита стремительно щелкнула замком, привалилась спиной к дверному полотну и закрыла глаза. Сейчас нужна ванна. Долгая-долгая ванна с травами, маслами и масками. Нужно успокоиться, привести в порядок мысли. Вернуть себе подобие равновесия.
Телефон разорвала непрерывная очередь вибрации. Фото дошло до адресатов. Рита нехотя разлепила веки, провела по разблокировке и впилась взглядом в текст.
20:02 Клэр: «Уииии, они такие тепленькие!»
20:02 Таш: «Я не поняла, где лицо?»
20.02 Таш: «Рита, что за фигня? Где лицо?!»
20.03 Хлоя: «Уахаха, выкуси».
20.03 Таш: «Ты его видела! Говори, красивый? Покажи анкету! Где ты его нашла вообще?»
20.03 Хлоя: «Это будет моим маленьким секретом».
20.04 Хлоя: «Рита, вы красавчики. Попроси завтра поцеловать тебя в висок, будет эффектно».
Рита закатила глаза. Что на этот раз творится в беленькой кудрявой головке? Она настучала текст, отправила и решительно закрыла чат.
20.05 Рита: «Просто отвалите».
Глава 8
– Это не пиво, а дерьмо собачье, – пробормотал Иэн, вытаскивая из тележки упаковку и пристраивая на транспортной ленте.
Бутылки задорно звякнули друг о друга. Мэтт схватился за пачку нарезанного хлеба и уложил рядом. Лучший вариант диалога с братом в супермаркете – игнорирование собеседника. Тот снова запустил руку в тележку и вытащил две бутылки молока.
– Я же просил взять «Фуллерз»…
Девушка за кассой покосилась на них и поджала губы. От веселья или презрения? Мэтт устало посмотрел в потолок и потянулся за помидорами.
– Это всего лишь пиво, подбери сопли.
– Я уже сказал, что это, – шикнул Иэн.
Сказал он. Кто бы его заткнул, интересно?
– Разрешаю тебе разгружать молча. – Мэтт кинул на ленту упаковку леденцов без сахара.
Губы девушки-кассира дрогнули, но она тут же откашлялась в кулачок. Значит, все-таки веселье. Очаровашка Иэн нравится девочкам, даже когда ведет себя как дерьмо.
– Мог вообще меня не брать, – снова пробормотал тот.
Конечно, мог. Но если не таскать его хотя бы в супермаркет, на нем вырастет плесень. Походы за продуктами раз в неделю – отличный повод вытащить Иэна из дома. По такому случаю он даже расчесывается и завязывает отросшие светло-каштановые патлы в кривой узел на макушке. Нижние волосы, как и всегда, вываливаются на шею, но это детали. Спасибо, что не ходит в магазин в халате.
Парень перед ними наконец рассчитался и отошел, освобождая проход. Иэн выложил на ленту оставшиеся в тележке три пакета макарон и уставился на пивную коробку. Девушка нажала на кнопку, и лента, заваленная недельным запасом продуктов, двинулась.
– Я сейчас приду, – бросил Иэн, вырвал из завалов коробку с пивом и развернулся на носках. – Простите… – проскрипел он, протиснулся мимо дамы с корзинкой, подняв пиво над головой, чтобы не задеть, и двинулся дальше вдоль очереди. – Простите, простите…
Упрямый осел. Мэтт проследил за тем, как брат просочился до самого конца очереди и рванул в сторону алкогольного отдела.
– Кхм, – раздалось где-то рядом. Он снова развернулся к кассе. – Пробивать? – несмело улыбнулась девушка-кассир. Симпатичная. «Мелоди» – сообщил бейдж на груди.
– Да, пожалуйста. – Мэтт вздохнул и обозрел гору на ленте. – Начинайте.
Мелоди кивнула и взялась за первый товар: бутылку масла.
Иэн умеет грамотно свалить. Пиво ему не понравилось, ну надо же! Мэтт обошел кассу с другой стороны и начал механически складывать продукты в огромные пакеты. Масло, макароны, две пачки чипсов… Иэну в жизни явно не хватает кого-то вроде Амриты Шетти. Просто для развития самодисциплины.
Сегодня она прислала короткое сообщение: «В семь». Мэтт, в тот момент потягивавший кофе и шатавшийся по сайтам с вакансиями, так и представил, как она отбила эти два слова на ходу, перебегая между каким-нибудь конференц-залом и офисом босса. Деловая и занятая от длинного шелкового хвоста до тонких шпилек. Гибкая и подвижная, как ртуть. Умеет составлять контракты, управлять людьми, заказывать мебель, но совершенно не умеет элементарно обнять человека. Вчера она сжалась в такую тугую пружину, что просто обхватить ее руками стало затруднительно. Все равно что камень обнимать.
А ведь с виду и не скажешь, что это дается ей нелегко. Насмешливый взгляд свысока сбивает с толку. Так храбрятся больные перед сложными операциями или инвалиды, которые только начинают осознавать, что их ждет впереди… На фасаде – принятие и понимание, а внутри оголенные провода.
Только лицо они держат не так профессионально.
Даже интересно, на что был спор, раз Амрита так самоотверженно приняла его.
– Будем ждать вашего друга? – ворвался в мысли робкий девичий голос.
Мэтт засунул в четвертый пакет последнюю покупку – десяток яиц – и посмотрел поверх голов очереди. Каштанового, отдающего рыжиной, пучка там не появилось. Засранец.
Мэтт вытянул из кармана бумажник.
– Нет, закрывайте чек.
Девушка кивнула и несколько раз бойко стукнула по клавиатуре.
– Сто сорок девять восемьдесят.
Деньги от подружек Амриты поступили вчера же вечером. В полном объеме. Видимо, фотка без головы им понравилась. Мэтт достал карту, приложил к терминалу и дождался сигнала. Примерился, взял по два пакета в каждую руку и взгромоздил их назад в тележку.
В любом случае засранца нужно ждать. Не тащить же это добро одному, в то время когда Иэн пойдет налегке с коробкой «Фуллерз».
Мэтт выкатил тележку за пределы кассы и остановился возле одного из столов для фасовки. Привалился к нему спиной и достал мобильник. Мазнул пальцем по экрану.
«В семь.»
«Так девочки точно не захотят вас изнасиловать.»
Острячка. Это даже интересно. Забавное разнообразие в рутине: наблюдение за дикой кошкой в естественной среде обитания. Невозможно угадать, что она сделает или мяукнет в следующий момент. Рядом прогромыхала еще одна тележка, остановились напротив. В зале разве мало столов? Нельзя обойти и подъехать к другому?
– Мэтт Ройс? – прозвучал чей-то голос.
Знакомый. Мэтт оторвал взгляд от экрана и вскинул голову. На него ошарашенно смотри две пары глаз. Высокий, плечистый парень и миниатюрная девушка с шикарными формами, выпирающими из-под тесной одежды. В голове мелькнуло узнавание. Кен и Кьяра. Они всегда ходили вместе. Жили вместе, работали вместе, занимали туалет на станции скорой помощи тоже вместе… Мир тесен? Вполне. Но не настолько же, чтобы встречаться с бывшими коллегами в супермаркете!
– Привет! – Мэтт растянул губы в улыбке и затолкал телефон в задний карман джинсов.
– Боже, сто лет тебя не видели, да? – Кен вопросительно глянул на подружку и снова переключил внимание на Мэтта.
Кьяра прижалась к боку парня и уложила руку ему на грудь.
– Точно, сто лет! – бойко поддакнула она. – Как ты? Куда пропал?
Он не пропадал. Почти нет. Просто выпал из их поля зрения, но это было неизбежно. Мэтт потер шею.
– Все отлично. Переквалифицировался. Ухаживаю за инвалидами.
Признание все еще иногда давалось с трудом. В некоторые моменты жизни, вроде такого, как сейчас. Кен ошеломленно присвистнул. Ожидаемо.
– Куда тебя занесло… – протянул он. – Я думал, ты просто перевелся на другую станцию.
Что тут сказать, кроме банальности? Нечего, абсолютно нечего. Мэтт скрестил руки на груди.
– Решил сменить деятельность. – Он пожал плечами. – А вы как?
Лучший ход из возможных – перевести разговор на тему жизни собеседника. Личико Кьяры просияло.
– Хорошо. – Она демонстративно махнула рукой, на безымянном пальце блеснуло кольцо. – Мы поженились!
Вот так стремительно у людей летит жизнь, когда долго о них ничего не знаешь.
– Круто! – Мэтт многозначительно округлил глаза. – Поздравляю! Хотя могли бы сделать это раньше. А вы все там же, в Смитфилде?
– Я – да. – Кен интенсивно кивнул. – Кьяра сейчас занимается домом, заботится о Тиме… – Он запнулся. – Это наш сын.
Ужасно стремительно летит жизнь…
– У вас уже и сын появился?
– Да-а, – протянул парень. И снова замолчал. Его взгляд как-то странно метнулся сначала на тележку с покупками, потом на жену, потом снова на тележку и вновь обратился к Мэтту. – А ты вернуться не хочешь? – вдруг проговорил он.
– Куда? – Мэтт сдвинул брови.
– В скорую.
Разговор стал выходить за рамки простой болтовни. Вот так с пинка. Понадобился совсем маленький пинок. Мэтт остолбенел, в голову будто врезалось что-то тяжелое и на несколько секунд выбило четкие мысли. Перед глазами замелькали мутные картинки: мокрая дорога, визг тормозов. Крик Селины в кузове очень реалистично, прямо как тогда, врезался в уши: она влетела в кушетку и ударилась плечом. Но на тот момент это была самая меньшая проблема.
Мэтт моргнул, прогоняя видение. Почему-то, когда об этом упоминает Иэн, никаких картинок в голове не всплывает, а сейчас… Рядом без предупреждения звякнули бутылки. Мэтт незаметно вздрогнул и обернулся.
– Ну, мы уходим? – взгляд столкнулся с взглядом других ярко-синих глаз.
Иэн. Вернулся с новой коробкой пива. Подкрался незаметно, но как же вовремя! Мэтт покосился на стоящих перед ним коллег: они все еще ждали ответа. Им все так непонятно? Но надо же как-то отреагировать, что-то сказать.
– Да, сейчас. – Мэтт еще раз моргнул, расцепил руки и ткнул в сторону брата. – Ребята, это Иэн, мой кузен. А это Кен и Кьяра. – Палец ткнулся в пару. – Мы работали вместе.
Иэн вскинул брови и приветственно махнул двумя пальцами. Такой общительный!
– Ну так как, не хочешь? – снова заговорил Кен.
То есть появление постороннего его не смутило.
– Что ты не хочешь? – Лицо брата вытянулось, в глазах плеснулось любопытство.
Он оперся о стол рядом с Мэттом, и бутылки снова звякнули. Кен не обратил на это никакого внимания.
– Моя напарница, Алиша, скоро выходит замуж и уезжает в Эдинбург. – Он развел руками. – Не знаю, кого ко мне приставят. Наверное, какого-нибудь сопляка.
Губы Мэтта сами собой дрогнули.
– Ты тоже когда-то был сопляком.
– Хах! Очень давно. – Парень лихо ухмыльнулся. – Было бы круто, если бы ты вернулся. Три года уже прошло.
Черт. Черт-черт-черт… Он это все-таки сказал. Не побоялся, мать его! Кьяра сильнее вжалась в бок мужа и посмотрела на него снизу вверх. Он, в свою очередь, не оторвал взгляд от лица Мэтта. Всмотрелся. Какая реакция ему нужна? Понимающий кивок и согласие?
– Твою ма-а-ать, Мэтти! – вдруг протяжно проскрипел голос Иэна. – Макароны! Мы же не выключили макароны! – Он рванулся в сторону тележки, не глядя вытащил два пакета и пихнул Мэтту в руки. – Погнали быстрее, застанем их хотя бы жареными! – Иэн снова потянулся и вытащил оставшиеся два пакета.
Пиво все это время надрывно звенело, болтаясь на запястье. Он как-то умудрился пропихнуть кисть в держатель, и теперь его, вероятно, придется разрывать, чтобы раскрыть.
Какие, к черту, макароны?
– Простите, ребята! – На лице Иэна отразилось неподдельное смущение. Он развернулся на носках, но тут же встал вполоборота. – Было приятно познакомиться, но плита, макароны, сами понимаете… – Он бросил на Мэтта последний странный взгляд и, больше ничего не говоря, понесся к выходу. «Фуллерз» сопроводил его жалобным звоном.
Они точно не варили макароны сегодня. На завтрак Иэн сжевал сухой тост и запил ведром кофе, а Мэтт обошелся салатом. Какие макаро…
Осознание пришло внезапно.
И хотя бы за это можно терпеть куст в кадке и его заморочки. Мэтт поудобнее перехватил пакеты и оттолкнул тележку.
– Был рад встретиться, – бросил он бывшим коллегам.
Почти без чувства вины. Это ведь Иэн лжец, а не он.
Лицо Кьяры осветилось теплой улыбкой. Кен захотел что-то сказать, но жена, не скрываясь, ткнула его под ребра, и он захлопнул рот.
– Мы тоже очень рады, – проговорила девушка. – Не пропадай!
Мэтт попытался улыбнуться в ответ. Вышло, наверное, не слишком натурально. Он ускорил шаг, приблизился к стеклянной двери и толкнул ее плечом, вырвавшись на промозглый октябрьский воздух. Иэн стоял неподалеку от двери, втянув голову в плечи и задумчиво ковыряя ботинком прилипшую к тротуару жвачку. Будто это не он только что озвучил возникшую в его лохматой голове неправдоподобную историю.
– Ты должен мне семьдесят фунтов. – Мэтт подошел к брату и ткнул его локтем под локоть.
Тот даже не обернулся. Жвачка крепко прилипла к тротуарной плитке, и Иэн увлекся процессом не на шутку.
– Я только что спас тебя от твоего же дерьма, – философски пробормотал он в тротуар.
Спас. Действительно спас. Однако…
– Одно не отменяет другого.
– Я купил «Фуллерз». – Вот теперь голова с неряшливым узлом повернулась к Мэтту.
Бутылки в очередной раз напомнили о себе звоном.
– Поторгуешься еще, и будет восемьдесят. Пиво будешь пить один, мне нельзя.
Мэтт обошел брата и пустился вниз по улице. Если стоять здесь дольше, пакеты вырвут руки с корнем.
– Твой новый босс так чувствителен к запахам? – прилетело в спину.
Черт… Не стоило упоминать об этом. Мэтт промолчал, шаги за спиной приблизились, и коричневая куртка-парка поравнялась с его бомбером. Только второй день работы. Осталось три, а проколоться очень просто.
Но ведь Амрита наверняка чувствительна к запахам. Вся эта ее страсть к острому, теплому… Чувствительность к запахам у кошки должна быть отличная.
– И-и-и, да, я тоже считаю, что тебе нужно вернуться в скорую, – вдруг заговорил Иэн. – Тем более теперь, когда появилась возможность…
– Твое ценное мнение я много раз слышал. – Мэтт уставился на асфальт перед собой. – Но разница между тобой и Кеном в том, что его я не могу послать в задницу, а вот тебя запросто.
Они вышагивали плечом к плечу, до дома остался один поворот за угол. Сколько еще тупых тем кузен успеет поднять? Однако, как ни странно, он не ответил. Даже не ухмыльнулся, не проскрипел под нос какую-то колкость, не показал средний палец. Судя по всему, в брате проснулась тактичность. Мэтт очень сомневался, что она в нем вообще заложена, но, видимо, все-таки хоть в малых количествах, но есть.
Глава 9
Он вошел в серую многоэтажку без пяти семь. Не сказать, что очень торопился, просто так получилось. Ему не пришлось долго готовиться к очередной встрече, отсыпаться после тяжелой работы или делать что-то такое. Мэтт просто зарядил до упора телефон и вышел из дома в шесть тридцать. Хватило двадцати минут, чтобы пешком пройти в соседний район.
Мэтт осторожно закрыл за собой стеклянную дверь и тихо пошел по чистому мраморному полу. Слева, над высокой квадратной стойкой консьержа, вынырнула черноволосая голова. Любопытный парень с ярким акцентом. Его темные глазки прищурились и просканировали Мэтта с ног до головы.
– Добрый вечер. – Мэтт равнодушно кивнул, продолжая движение к лифту.
Нельзя же пройти мимо, будто это не с ним пытаются установить зрительный контакт. Парень проследил за его передвижением, и теперь взгляд стал ощущаться где-то в районе лопаток. Мэтт нажал на кнопку вызова лифта. На табло загорелся последний этаж.
– Вы снова к сеньорите Шетти? – В голосе послышалось любопытство.
Как забавно звучит испанское обращение в отношении индийской красотки. Мэтт повернулся: консьерж навалился на стойку и перегнулся через нее. «Уж мне-то можешь рассказать», – призывала вся его поза.
Нет.
– Да. – Мэтт стянул с головы шапку и взъерошил примявшиеся волосы. – Ее снова еще нет?
– Не-а, – мотнул головой парень.
Черные глазки снова начали свое исследование. Снизу вверх. Сверху вниз. Любопытно.
– Ясно. – Мэтт обернулся через плечо и взглянул на табло. Пятый этаж, четвертый… – Ну… Я подожду.
Она не из тех людей, которые назначают встречу и приходят не вовремя. Кто-то ее выдрессировал. Загадочный Майрон? В семь значит в семь, а до того придется подпирать дверь квартиры или снова сидеть на мраморном полу.
«Дзынь». Створки лифта разъехались в стороны.
– А вы предоставляете какие-то услуги? – вдруг прозвучал вопрос.
Мэтт уже занес ногу над порогом, но остановился.
– Может, массажист? – продолжил консьерж. – Только ничего не подумайте. Мне просто интересно.
Массажист…
Для красочности не хватило выстрела в висок.
Мэтт с силой сжал челюсти. Только бы не закатить глаза, нужно держаться изо всех сил. Когда-то это уже было. Давно, лет десять-двенадцать назад, когда перед совсем еще молодым Мэттом разделась женщина за сорок. Кажется, она жаловалась на ужасную зажатость в плечах. Он и сейчас помнил цвет лямок ее белья. Нежно фиолетовый…
Пауза затянулась, черные глазки пытливо вглядывались в него. Лифт за спиной нетерпеливо закрылся снова. Ответ. Нужен ответ. Мэтт открыл рот, чтобы откашляться и… Стеклянная дверь резко открылась, в холл ворвался вихрь сквозняка. И еще один вихрь. Длинноногий, в кожаных брюках, кожаной куртке и толстом шарфе. Стук каблуков разбил хрустальную тишину и эхом отразился от стен холла.
Слава Богу!
Рабочее время начало отсчет.
Консьерж отскочил от стойки и круто развернулся.
– Сеньорита Шетти! А вот и вы!
Амрита не глядя прошла вперед, сосредоточенно печатая что-то на экране смартфона. Собранная, пунктуальная, резкая. Она поравнялась со стойкой, даже не стрельнув глазами по сторонам.
– Здравствуй, Рикардо, – прозвучал отстраненный ответ.
– Хороший сегодня денечек, да?
Темная голова все-таки поднялась. Взгляд мгновенно нашел парня, а на лиловых губах появилась улыбка. Теплая.
– Да, неплохой. – Кажется, она не заметила третьего человека. Но вот будто почувствовала, что рядом есть кто-то еще. Ее взгляд метнулся к лифту, и идеальные брови изогнулись. – Мэттью. Вы уже здесь.
Прозвучало, как приговор. Испугалась, что ее улыбку заметит тот, кому не следовало? Мэтт спрятал шапку в карман и заложил руки за спину.
– Да. Это я.
– Замечательно.
Конечно, замечательно. Для нее это пытка, какое бы безразличие она ни демонстрировала. И чем быстрее пытка закончится, тем лучше. Каблуки достучали до лифта, остановились рядом. Мэтт снова нажал на кнопку, и створки разъехались. Амрита шагнула в кабину, Мэтт зашел следом, и перед тем, как створки сомкнулись, по холлу, как легкий ветерок, пролетел шепот:
– Маттео… Красиво звучит…
Кабина дернулась и медленно заскользила вверх.
Кажется, смысл странных взглядов стал проясняться. Мэтт снова сжал челюсть. Справа раздалось сдавленное фырканье, которое тут же безжалостно заглушили кашлем. Сама тактичность, боже! Мэтт покосился на девушку: она приложила кулак к губам и отрывисто прочистила горло, задрала голову и посмотрела на табло, где тройка только что сменилась четверкой. Не знаешь, куда деть взгляд в лифте? Смотри на табло.
– Если не секрет, сколько вам лет, Маттео? – прозвучал вдруг безучастный вопрос.
Какое деланное безразличие. Браво!
– Тридцать три. – Мэтт опять заложил руки за спину и тоже поднял взгляд к сменяющим друг друга цифрам. – Это есть в моем резюме.
– Понятно… – протянула девушка. – И так происходит все тридцать три года?
Дротик попал в цель. Язва. Пора бы на нее разозлиться, давно пора, но вместо этого губы Мэтта дрогнули, и он тут же постарался вернуть себе серьезность.
– Нет. – Он коротко повел плечом. – Сначала я нравился преимущественно бабушкам и теткам.
Тишина накрыла лифт. Гробовая, страшная тишина. Секунда, две, три… И новая волна фырканья прокатилась по замкнутому пространству. Мэтт повернул голову: Амрита обняла себя одной рукой, ладошкой второй прикрыла лиловые губы и рассмеялась.
Весело ей.
«Дзынь». Лифт слегка дернулся и остановился, двери начали размыкаться, Амрита тут же подавила смех.
– Простите, – выдавила она.
На ее щеках заиграли две глубокие ямочки. Абсолютно прекрасные. Она их специально прячет?
– Ну что вы. Развлекайтесь. – Мэтт разомкнул руки и приглашающе вытянул одну вперед.
Амрита отвела взгляд и шагнула из лифта.
Впервые кого-то так откровенно забавляет его внешность. Кроме Иэна, пожалуй. Тот при каждом удобном случае называет себя некрасивой подружкой и ржет. А смешнее всего то, что, когда они вместе идут в бар, брату всегда удается первым кого-то подцепить. Его считают более приземленным и реальным. Таким, до которого легко дотянуться, хотя при этом его синие глаза способны увлечь на дно чью-нибудь душу.
А вот Мэтту улыбаются, краснеют, но… будто не верят своему счастью. Долбаные гены.
Они почти в ногу дошли до двери, Амрита уверенно вошла в квартиру. Больше она на Мэтта не смотрела. Не раздеваясь и даже не глядя, что делает, отработанным жестом хлопнула по выключателю, потом по кнопке электрорадиатора; швырнула сумку, и та попала ровно на крючок вешалки. Хозяйка вернулась, хозяйка знает, что делает. Не оборачиваясь, она пошла в сторону кухни, и через пару мгновений свет загорелся и там. И наверняка заработал еще один радиатор.
– Сделать вам чаю, прежде чем я уйду к себе? – пронесся по квартире вопрос.
Мэтт повесил куртку на вешалку. Похоже, впереди действительно очередной бесполезный вечер. Время, которое можно было бы потратить на что-то стоящее, нужное…
– Если только вы не хотите поговорить. – Он извлек из кармана бомбера мобильник, спрятал в карман джинсов и двинулся на свет и гудение радиатора. Из дверного проема выглянуло удивленное лицо.
– О чем?
О чем люди разговаривают?
– Не знаю. – Мэтт приблизился к кухне. – В условиях было что-то про разговоры. Вам решать.
– Нет, спасибо. – Голова снова исчезла.
Он вошел в светлое помещение, лампочка на радиаторе подмигнула оранжевым. Всего второй день, а действия Амриты просчитываются на раз-два. Сегодня она тоже не собирается хотя бы разуться? Она уже включила чайник, и в помещении начал нарастать шум. Вытянулась, открыла шкаф, достала банку с невнятной надписью. Две щепотки в две чашки. Своеобразный ритуал. Наверное, если открыть холодильник, оттуда посмотрят пустые полки: кроме чая в этой чистой кухне ничего не дают.
Мэтт отодвинул ставший уже привычным стул и сел. Сложил руки в замок на белой гладкой столешнице.
– Подругам понравился вчерашний фотоотчет?
Интересно, как клубок змей отреагировал на самца? Или хотя бы та из клубка, во рту которой поджигали самбуку: судя по всему, она главная нечисть в их террариуме.
Амрита обернулась через плечо, губы изломились в едкой ухмылке.
– Они потребовали голову. Но не волнуйтесь, ее я не отдам.
– Я не волнуюсь. – Мэтт безразлично повел плечом.
Она прищурилась, взгляд шоколадных глаз испытующе остановился на его лице.
– Вижу. – Она схватила начавший бурлить чайник. – Вообще никогда, – почти неслышно долетело до Мэтта.
Вода полилась в чашки, пар заклубился тонким облаком. Амрита взяла одну, со стуком поставила на стол перед Мэттом. Темный хвост её волос мотнулся из стороны в сторону, каблуки неприятно скрипнули по полу, когда она развернулась и как торнадо унеслась из кухни.
Стажировку в качестве официантки она завалила бы в первый же день. Однозначно.
Оставшиеся после чая полтора часа тянулись долго, если не сказать вечность. Вторая половина «Рок-н-рольщика» закончилась раньше, чем вышло время, поэтому его остаток Мэтт бездумно листал ленты социальных сетей и старался не прислушиваться к тому, что происходит за стеной. Или к тому, что не происходит. Если Амрита просто просидела все время на диване, не позволяя себе в собственном доме какую-то свободу, это действительно проблема.
Или же она не позволяет себе свободу, потому что чувствует человека за стеной. Тогда это тоже проблема. Люди постоянно нанимают кого-то для работы у себя дома: горничных, сантехников, ремонтников и бог знает кого еще. И при этом не забиваются в угол, пока рядом кто-то ходит.
В этот раз Мэтт и сам выставил будильник. Девять вечера. Соцсеть свернулась, и в ладонь ударила вибрация. Он мазнул пальцем по экрану, отключая её, забросил руки за голову и потянулся. Задеревеневшие мышцы слегка заскрипели.
За стеной раздался стук каблуков. Так и есть, даже не переобулась во что-то мягкое. Ужасно, наверное, провести весь день в такой обуви и не сбросить ее, придя домой. Но это ведь не его проблема… Мэтт поднялся, убрал мобильник в карман и двинулся в сторону выхода. Пора обниматься.
Амрита вышла навстречу. Не просто вышла, а появилась, как королева в доспехах, идущая в бой вместе с народом. Гордо вынесла себя, расправив плечи и вздернув подбородок. На телефоне уже была включена камера. Приготовилась заранее. Мэтт остановился напротив, вопросительно расставил руки. Зачем тянуть?
– Готовы?
Она выгнула аккуратные брови. Выражение лица сделалось скептическим.
– Вы будете каждый раз об этом спрашивать?
– Да. – Руки упали и хлопнули по бедрам. – Лучше я спрошу, чем получу кулаком под ребра.
Напряженные плечи едва заметно расслабились. Чуть опустились, потеряли натянутость тетивы.
– Боже, Мэттью. – Девушка закатила глаза и уперла кулак в крутое бедро (однозначно, лучше свитера эти ноги смотрятся только в кожаных брюках). – Я даже не умею драться.
А стоило бы научиться.
– Зря. – Мэтт пожал плечами. – Полезный навык.
– Моя мать с вами не согласилась бы.
С этими словами она шагнула вперед, в глазах застыл вопрос. Мэтт снова развел руки, и его груди коснулась черная кожа ее куртки. Он медленно сомкнул руки за спиной Амриты. Даже не дотронулся до нее ладонями, просто обхватил себя же за локти. Девушка, кажется, перестала дышать, или же ее дыхание сделалось очень осторожным и поверхностным. Она постояла мгновение, два… Но вот пришла в себя, пошевелилась. Одно едва уловимое движение, черные кожаные рукава обвили тело Мэтта, и Амрита втянула носом воздух.
Вот так. Пусть подышит. Кислород полезен для клеток организма.
Мэтт отпустил локти и переложил ладони на спину в куртке. Осторожно прижал стройное тело к себе, щеки коснулись темные шелковистые волосы. Ему тоже стоило бы подышать и напомнить себе, что это пациент. Пациент. Красивый, длинноногий, фигуристый… пациент.
– Я сфотографирую со спины? – Шеи коснулось теплое дыхание.
По коже разбежалась волна покалываний.
– Головы снова не будет? – Мэтт усилием воли заставил голос не хрипеть.
Амрита хмыкнула, и теперь воздух похолодил кожу. Эта смена температур…
– Ничего не обещаю. Мои руки не такие длинные, чтобы в кадр вошло все ваше великолепие.
Язва.
– Если вы не прекратите, я зазнаюсь и буду приходить к вам в короне.
– На вашем месте я бы ее не снимала вообще.
Одна ее рука соскользнула с его спины, и Амрита застыла. Но уже через две секунды резко дернулась и попыталась отступить на шаг. Мэтт не держал ее в полную силу. На самом деле вообще не удерживал. Руки легко разошлись в стороны, и девушка, лавируя на шпильках, оказалась на свободе. Самый тяжелый для нее момент вечера пройден.
Мэтт тут же спрятал большие пальцы в карманы джинсов.
– Покажете?
К нему развернулся телефон. С экрана на него смотрели огромные глаза цвета шоколада с напряженным диким взглядом. Нижнюю часть лица Амриты скрыли русый короткостриженый затылок, шея и плечи в сером джемпере. Мужские, несомненно. Но на этом вся характеристика человека на фото заканчивалась. Мэтт негромко хмыкнул.
Можно уходить.
– Они решат, что это манекен. – Он потянулся за курткой, сорвал ее с вешалки и расправил.
Плечо в черной коже с безразличием поднялось и опустилось.
– Хлоя сможет их убедить.
– А вы?
– А мне плевать.
Мэтт сомкнул на себе полы бомбера и рванул вверх замок.
– Не боитесь, что потребуют повторить все заново?
– Не дождутся.
Потрясающая выдержка, учитывая, что она же на этот спор и повелась. Кстати, зачем? Он открыл дверь, ступил за порог, но обернулся.
– Не расскажете, на что вы поспорили?
Она как будто остолбенела, взгляд стал растерянным, метнулся в угол, вниз и снова вернулся к лицу Мэтта.
– Это не ваше дело, – отрезала Амрита.
Конечно, нет. Но попытаться стоило.
– Я так и думал. – Мэтт приподнял уголок губ в ухмылке и тихо прикрыл за собой дверь.
За спиной мгновенно щелкнул замок. Этот звук отразился эхом на пустом этаже. Аудиенция окончена. Мэтт извлек из кармана шапку и пошел к лифту.
