Игорь Николаевич Крончуков
Русские долины
11
Веселые, конечно, братцы,
Но мне уж пора собираться.
Красавицы плетут венки
Полусидя на коленках,
Новый день уж вовсю,
А я всё не в ту тропу иду.
«Возьмем друг друга за руки,
Отправимся в леса, да в луки
Уйдем на далекое расстояние,
Солнцестояние, солнцестояние, солнцестояние».
Забавных, конечно, песен
Наслушался еще с ясель,
Но таких не слышал вроде,
Не принято у нас в народе.
А они и одежду мою постирали
Вчера "сь" накормили, напоили, накупали
И спать уложили как младенца,
Дали чистое полотенце.
Не жизнь, а сказка на востоке султан,
Не хватило литра только жбан.
Не могу сказать то ярко,
Странно была у них заварка.
Вроде не крякал и не закусывал,
Но после было такое послевкусие
И язык слегка заплетался,
Я потом даже весь истанцевался.
Вроде голова право чумная,
Ох, мама прости, дорогая.
Напяливаю на себя пожитки,
На посашок пью напитки,
Кланяюсь всем, вот так страсть,
Гляжу, вся деревня собралась.
Все пришли, ну очень приятно,
Неловкое положение, ой да ладно;
Все свои вроде как мол,
Даже лось попрощаться пришел.
– Досвиданья, досвиданья было весело у вас! –
А те дарят улыбки для нас,
Как какого-то гостя провожают важного,
Егеря бродяжного
И не боятся, имея ввиду,
Вдруг я друзей с собой приведу,
И не говорят держать в секрете,
Что было этим летом.
А они собрались все дружно,
Порядок такой, им так нужно;
Уж покидаю я это поместье,
Кланяюсь и кланяюсь, сколько чести.
Как не обернусь, всё стоят,
Девочки платками сверчат
Во все тридцать два улыбаются,
А те всё дальше от меня удаляются.
Обернулся и уж за елями,
Еле видно тех емелей-то;
Потом снова иду, обернусь
Пихта и елка, на чём стоит Русь
И голоса всё стихают и тише
– Эх! –думаю. -Да, не в Париже!
12
И только вспомнить то мировоззрение,
Несло с собой дунавение,
Отыскав себя в лесных царствах,
Утонуть в природных лекарствах,
Упитанный росою свежею,
Ветром принесет депешаю.
С утра раннего до вечера полного
Можжевельника качающего сонного,
Поветшею дремучих сказок,
Ягод рассыпано поле пучеглазок,
Тропами далеко уводящими,
Лесные звери со мной говорящие.
То в снежную, то в пору летнюю,
Звезды на нас межпланетную
Тайну хранят, секрета не скажут;
В отражение смотреть на пляже,
Где звезд рукой достать расплывается,
Но тверди нет, не разрешается.
А березки те стоят русские
И ведет меня дорога узкая,
Дорога домой ведет теплая,
Сухая трава, сверху мокрая.
Иду под большим впечатлением,
Куда вчера еще не было рвения;
Озадаченный с вопросом, знаками,
Сражаясь с душою атаками.
Дорога домой ведет определенно,
А я сегодня иду обновленный.
Запахи ярче, вдыхаю ароматы
С одних досугов, вместо зарплаты,
Вместо угощений и пряностей,
Вкусить глоток странностей.
Обнимали ветки от ветра устало,
Хрустело под ногами, что опало
Еще с прошлых весен и осени,
Что леса годами обносите,
Полей отрезки кусками торта
В руках ножи лесного лорда.
Надуманно или произвольно,
Ему всё мало, не скажет довольно
И в счастье красить цветами разными
Впору ту солнечную, ясную.
Убрус белый порой накроет,
Природу здешнюю успокоит,
Холодами добрыми и зимними,
Оставит с вечерами синими.
А я иду в рассуждениях,
В чертогах разума его вожделения
И вот домой выпал случай,
В гостях хорошо, а дома лучше!
Среди всей красы глазу коварная,
Торчит вдали труба кочегарная.
13
Вот и в родные края вернулся,
Еле в себя пришел, еле очнулся.
Так хорошо, даже плохо,
От их шишек ели и моха.
Вот они родные дебри,
По утрам скулят те вепри
И своих хватает болотных воплей
Среди городских знакомых троп,
Время бежит, вчера вроде исчез
Из города джунглей, в каменный лес.
Звенят по утрам стаканчики,
Рыщут в кустах чего-то наркоманчики,
Играют с полицией в прядки,
С детства прятать в книжках закладки.
Гул людской, гудят машины,
Солнце взошло, нашло в себе силы,
Ступая, по окрестностям своим,
Так и я нашел в себе сил.
Встретил Давыдыча и Паху:
– Имел с Егорычем я вахту! -
А те шарахаются, глаза испуганные,
Не узнали видать с вечера поруганные.
Своим нежеланием жить как другие,
Что сказать, соображения такие;
Это ладно, там забрел не в то болото,
А тут куда не глянь, порой жить не охота.
Но вера здесь есть у людей,
Сыскав в себе сотен идей.
Русскому человеку все по плечу
И в мороз, в крещение в прорубь лечу.
А после баньку отыскать
И что покрепче принять.
Нас не зря соседи начинают остерегаться,
Думать много, стало быть боятся.
Вот всё правильно, пусть знают,
Что богатырь русский шагает.
Кто с мечом к нам придет,
Тот знать от него самого и помрет.
Историю читайте, заморские,
Прежде чем бросаете слова броские.
Вы не глядите, что ходит такой слух,
Мол мы грязный, да наш русский дух,
С утра до самого вечера на плугу,
Оставим силушку да не одну.
Если мы с виду не опрятны,
То сосед вы внутри за пятны.
Скажу без страху,
У нас каждый второй парень-рубаха,
Ваш чистый сюртук не сравнится,
Нам есть чем гордиться!
Мне, егерю-леснику, то ли не знать
Как по просторам шагать.
И запасы, минералы нефти и прочего,
А что вы оставите сыну и дочери?
Капитал и цифры в банках?
Да упретесь же при первых танках,
Благо родина мать, воспитала человеком,
То чего у вас не будет и нету.
14
И вот они города родные,
Какие есть, цени такие.
Право из ветвей не встретила,
Коса золотистая и приветливая.
Встретила Нюра, куртизанка в пальто,
Но не была она в платье голубом.
Поприветствовалась, а та огрызнулась,
Думая, что с ней. – С пляжа вернулась? -
Та что-то про себя бормочет,
Спешит, землю топчет.
И встречал не замок из простыней,
Зимы суровые, дома потеплее;
Право совдеповских времен,
Штукатуркой, опавшей дом упаён.
Ворота, захожу все смурные заботы,
Лет двадцать не водили они хороводы.
Лица усталые, печальные очень,
С утра пораньше встречали ночи.
Озабоченные, то ли озадаченные,
Горб в душе прячут они.
Здороваюсь, улыбаюсь так,
А они думают, что вовсе дурак.
Мужики все не приветливые
И дамы совсем не кокетливы.
Да ну, думаю, тоску бросьте,
А они и не зовут к себе в гости.
Слегка так даже поник,
Уже от такого отвык;
Песен тут не сыскать на просторах,
Лишь петухи, да собаки поют хором.
Смотрю праздник на воздухе свежем,
С ночи отмечали они под манежем.
Я к ним спешу доброе сказать
А они "за еду руб. 25".
Да мне не то чтобы жалко было,
Таким тоном сказала, что проглотила
И есть как-то перехотелось,
Да и на столах не прелесть,
Салаты залежавшиеся, водка паленая,
Знаю, где взяли у Артема.
Ну вижу знакомые тут есть,
Думаю, да ради бога, а чего не присесть;
Запел смотрю один, не выдержал что ли,
Песня местная, тут раздолье.
«Два притопа, три прихлопа,
Ты смотри скорее в оба,
Сиди смирно не воруй,
Что не успел украсть буржуй».
– Скажи-ка мне, Михалыч, дорогой,
Что есть на планете мир твой.
Живем ли мы среди братьев и сестер,
Где всё поровну – тот сопли подтер.
– Жить за равноправие, все равны.
Ведь одинаков плод, на землю мы,
Та же мускулатура, те же кости,
Два глаза, уха и другие прелести.
Ведь есть такое и в быту,
Все равны же мы в миру. -
Тот умный взгляд, мол на уме
И промычал длинное: – Нее…
– Пришел ты, дескать, один,
Вот и держи до последнего чин,
Не дай бог какой там свищ,
Братьев и сестер в могилу не потащишь.
Каждый сам по себе и для себя,
А весь этот пафос – семья,
Семья, потому что так вышло,
Не выбирал тёщу, сноху, слышал?
Потому что в Купалово темное село,
Милок со своей милкой кое-что
Не вовремя сделал,
Вот тебе и вся семья, да и не в этом дело.
Или все эти брат за брата,
У друзей лучших уводят подруг ребята.
И жен уводят и разводят,
А потом стонут, жизнь торопят.
Задушим брата за мирный атом
И плевать, что явился гадом,
Ради жалких утех
Держал предательства успех.
Какое там единство, может печенеги
Еще пускали стрелу Омеги,
А наш мир современный
Давно прогнул свою систему. -
«Система, да это я уже слышал,
Толково рассуждал сынок у Миши».
– Михалыч, слушай, ну а что ж… -
– Ну-ну, хорош!
Мне этих песен и басен,
И свет совсем уж не ясен. -
