Илья Михайлович Долгополов
Смена третья – загадочная
– Вот так свезло, – воскликнул он, – блин, я же мог расплатиться за проезд. Надо исправить ситуацию.
Сева пересчитал наличные, покопался по кармашкам портмоне, и кроме фотокарточки с той женщиной и ребёнком в очках, ничего более не нашёл. В ближайшей закусочной он взял себе огромную шаурму, разместился на лавочке, в небольшом скверике и принялся уплетать её.
– Вот это вкуснотища, – восклицал он, кусая снова и снова, как откуда-то сзади услышал посторонний голос: – что Вы чавкаете, как собака?
– Что, простите? – на секунду остановился Сева.
– Чавкаете, спрашиваю, что? Неужели нельзя не чавкать? Развели тут, понимаете, общественную столовую. Дома надо есть, а не в парке, где люди отдыхают. Что за культура? В транспорте едят, на улице едят, телевизор смотрят и тоже едят. Вы с собой в кровать еще начните брать, вдруг ночью поесть захочется, – противный старческий голос не умолкал.
Сева повернулся в сторону говорящего и обомлел. На газоне, ровно за его спиной, в кресле-каталке сидел седой лысый старик. Это был не просто старик, это был Макс Новосёлов.
– Макс, – закричал Сева.
– Что значит Макс? – возмутился старик, – Максим Иванович, и попрошу без фамильярностей, молодой человек.
– Макс, ты чего? Это же я, Сева! Сева Творогов! Не узнаёшь?
– Почему я должен Вас узнать? Только потому, что Вы сидите тут и жуёте свой бутерброд? Раньше я Вас тут не встречал. И давайте закончим наш бессмысленный разговор. Мне ещё голубей покормить надо, а то они не ели с самого утра.
– Макс, ну ты чего? Совсем из ума выжил? Это я? Сева. Вспоминай. Мы играли в игру, в лагере, на обрыве. Ты, я, Антоха Цветков и Матвей Палкин. Ты тогда, – Сева замешкался, – что значит тогда, это было вчера. Ты вчера ходил после меня и превратился в старика. Ну?
– Мужчина, я конечно видал чудаков, но такого встречаю впервые.
– Да, блин, Макс, хватит прикалываться. Ну же, вспоминай. Ты с нами в лагере познакомился. Во второй смене вместе на усадьбу лазали, потом инопланетян встретили.
– Что-то припоминаю. Я, молодой человек, много чего подзабыл уже. Сижу тут, кажется вечность. Но в детстве, там да. Были у меня друзья. Да, а вот про инопланетян я помню, но честно сказать, я никому не рассказывал, думал, что это моё старческое воображение, боялся, что упекут в какую-нибудь психушку.
– Ты с дуба рухнул? Какое старческое воображение, тебе тринадцать лет. Ну же, давай, приходи в себя, – Сева начал думать, как можно привести Макса в чувство и его посетила идея. Он схватил кресло-каталку и начал толкать её впереди себя.
– Полиция, – закричал Макс, – воруют!
– Что ты кричишь? Сейчас мы тебя подлечим, – не останавливался Сева.
– Помогите, – вопил Макс, но уже через минуту вырубился.
Сева дотолкал коляску до аптеки и заскочил внутрь: – Здравствуйте! У Вас есть какие-нибудь препараты, восстанавливающие память?
– Есть. Глицин, например. Есть на основе лекарственных трав, что Вам конкретно нужно? – поинтересовалась провизор.
– Мне надо одного старичка в чувство привести. У него, как бы это сказать, провалы в памяти.
– Понятно. Не думаю, что это поможет, но вот попробуйте. Эти таблетки назначают при подобных проявлениях, – она протянула коробочку с пилюлями.
Сева расплатился и вылетел на улицу. К его удивлению, Макса и его коляски на месте не оказалось. Сева оглянулся по сторонам и увидел, как старик медленно катит в сторону от аптеки. Он нагнал его и остановил: – Макс, ты куда собрался?
– Что значит Макс? – возмутился старик, – Максим Иванович, и попрошу без фамильярностей, молодой человек.
– Опять, двадцать пять. Так, дедушка, я врач, я сейчас Вам помогу. Держите, эти таблетки вернут Вам память, – Сева раскрыл ладонь Макса и насыпал туда горсть пилюль, – ешьте, вот вода, запивайте.
– А Вы точно доктор? – усомнился Макс.
– Вне всяких сомнений, дедушка. Вы что, не видите? Посмотрите вокруг. Вот больница, вон скорая едет.
Макс внимательно осмотрелся и махнул целую ладонь предложенных ему лекарств.
– Отлично, осталось подождать, – выдохнул Сева и взявшись за коляску, добавил: – сейчас я Вас в палату отвезу, Вам нужно немного отдохнуть.
Спустя пару часов, когда Макс проснулся, Сева вновь встал перед ним и спросил: – Макс, ты меня узнаёшь?
Макс внимательно посмотрел на Севу, потом достал из внутреннего кармана очки, не спеша протёр их и надев на нос, вновь посмотрел на Севу: – Творогов, ты?
– Ну, Слава Богу, я думал, что потерял тебя, – с этими словами Сева накинулся на Макса и обнял его.
– Как же ты постарел, дружище, – не успокаивался Макс, – усы вон какие отрастил. Поседел. Мда, как время летит.
Сева немного насторожился, потом достал из кармана пузырёк с пилюлями и предложил Максу увеличить дозу: – это я постарел? Ты себя в зеркало видел? Давай-ка, для закрепления результата, накати еще пару штук.
– Макс, у нас проблема, мы с тобой тут можем надолго застрять. Ладно я, а вот у тебя совсем сомнительные шансы дотянуть до вечера, – Сева запустил обе руки в копну своих волос и думал с какой стороны начать действовать: – вспоминай, какие у тебя были предсказания. Первое я помню – «Облегчи седому путь, помоги хоть малость. Сам поймёшь когда-нибудь, что такое старость», после этого ты постарел. А потом? Что выпало потом? Меня, как ты помнишь, с вами уже не было.
– «Старик вдвойне ребёнок», – ответил Макс.
– Что? – переспросил Сева.
– Что-что? Что слышал. Старик вдвойне ребёнок. Что тут непонятного? – Макс уже был более похож на вменяемого человека.
– Да я не про это. Ребёнок! Мне надо забрать ребёнка. Сколько сейчас времени?
– Половина второго, – ответил Макс.
– Блин. Опаздываем, – он подхватил коляску и помчал в сторону остановки.
По дороге он загуглил, где находится ближайший бэби-клуб. Добравшись до места он сказал: – так, Макс, посиди тут тихонько, я скоро вернусь. Потом решим, что и как.
Сева вошёл в детский клуб и тут же столкнулся с администратором.
– Здравствуйте, Всеволод Вячеславович, присядьте пока, дети еще занимаются, – поприветствовала она Севу.
– Да, да, Конечно. Я вот тут сяду, – Сева сел на кушетку и принялся ждать.
В клуб вошла женщина, на руках она держала ребёнка. Увидев Севу, она улыбнулась ему и поздоровалась: – какая встреча, здравствуйте!
– Здрасьте, – в недоумении ответил Сева.
Посадив малыша рядом с Севой, женщина подошла к администратору и принялась что-то выяснять.
Сева сидел тихо, не обращая ни на кого внимания. Его волновали две вещи, как он сейчас узнает своего ребёнка, и лишь бы у Макса не прекратили действовать таблетки. Он выглянул в окошко, Макс находился там, где Сева его оставил. Потом достал из кармана портмоне и взглянул на фото: – ну этого будет не сложно узнать, – тихо произнёс он.
Вдруг он почувствовал, как его кто-то дёргает за рукав: – слышишь, дядя, помоги мне. Меня удерживают насильно.
Сева повернулся в сторону, откуда доносился голос и застыл на месте: – Цветок?
– Сева? Ты? Какое счастье, – Цветок прижался к Севе и всхлипнул.
– Тихо тебе, сиди и молчи, – шёпотом говорил Сева, – кто эта тётка?
– Откуда я знаю? Я утром проснулся у них дома. Они с каким-то мужиком всё утро меня таскали из угла в угол и вот сейчас притащили сюда, – ответил Цветок, – мужик, к твоему сведению, довольно крупный.
– Это ты к чему? – удивился Сева.
– На всякий, если ты вдруг решишь меня защитить, например, – улыбнулся Цветок и по его подбородку потекла слюна.
– Ясно. Нам надо отсюда выбираться. Но есть проблема. Я сюда пришёл за своим ребёнком, оказывается он у меня есть. И еще, на улице сидит старик, видишь? Это Макс, и он крайне нетранспортабелен. Засада. Надо думать, думай Сева, думай.
– Чего тут думать? Меня, как я понимаю, сейчас оставят. Забираешь своего, я попрошусь в туалет, и ты меня оттуда вытащишь.
– Ты хоть понимаешь, что это преступление? Похищение ребёнка! Нет, я на это не пойду. Тем более тут. Тут, скорее всего всё под камерами. Мы проследим, куда тебя приведут и там решим, как мы тебя освободим. Пока мне надо с моим ребёнком разобраться.
– Не надо ни за кем следить, Матросова 45, квартира 34, четвёртый этаж. Я всё запомнил. Это тут, рядом, запомнил?
– Да, Матросова 45-34, четвёртый этаж. Всё, держись, – после этих слов дверь в игровую комнату распахнулась и оттуда высыпала детвора. Один мальчишка, похожий на того, что ждал Сева, подлетел к нему и набросился на шею с криками: – за мной папа пришёл.
– Да, да, мальчик, я твой папа, – Сева поправил очки и немного задёргался.
– Папа, а пойдём есть мороженое.
– Слушай, мальчик, как там тебя? Сынок. У нас тут дело нарисовалось, общественное. Надо одному дедушке помочь.
– А что такое? Общественное?
– Давай лучше одевай сандалики и пошли. По дороге объясню, – Сева начал помогать ему обуваться, а сам смотрел на Цветкова, который сидел на кушетке и имел вид недовольного хулигана.
– Всё, вечером жди, – прошептал Сева и поспешил на выход.
Макс увидев Севу, заёрзал на кресле: – ты чего так долго? Я уже извёлся совсем.
– Макс, а ты случайно не помнишь, где ты живёшь? – поинтересовался Сева.
– Хороший вопрос. Я очнулся в тот момент, когда ты ко мне обратился. Как я там оказался, я не помню.
– А ты глянь, может у тебя документы какие есть?
Макс пошарил по карманам, и вытащил листок, накрепко заламинированный с надписью: «Здравствуйте, меня зовут Новосёлов Максим Иванович. У меня проблемы с памятью и, если вы меня нашли, то помогите мне добраться до дома, который расположен по адресу ул. Матросова 45 квартира 35».
– Вот так удача! – закричал Сева, при этом чуть не уронив ребёнка.
– Что? Какая удача? – извертелся на стуле Макс.
– Да, забыл сказать, я только что встретил Цветкова. Прямо тут, в детском клубе. И он, по счастливой случайности живёт с тобой в соседней квартире. Айда к тебе домой. Вечером нам нужно как-то выкрасть Цветкова, ну а дальше будем думать, как нам выбираться из этой ситуации.
Сева покатил коляску с Максом, при этом держа одной рукой своего сына, на которого поглядывал время от времени. Уже подходя к намеченному адресу, Сева вдруг вспомнил, что утром он выбегал именно из этого дома и даже из этого подъезда: – мальчик, как там тебя, Артёмка, а ты случайно не помнишь, на каком этаже мы живём? – обратился он к ребёнку.
– Пап, ты что, забыл? На четвёртом, – взяв за лицо Севу, ответил мальчишка.
– Ну да, на каком же нам еще этаже жить. Это я тебя проверяю, вдруг ты потеряешься. А квартиру ты помнишь свою?
– Тридцать шесть! – выпалил малыш.
– Действительно, тридцать шесть. Ай, молодец. Смотри, не забывай! А я думаю, чего эта тётка в детском клубе со мной здоровается. А мы оказывается соседи.
Они поднялись на лифте на четвёртый этаж и зашли в квартиру Максима Ивановича.
– Да, Макс, тут по всей видимости, давненько никто не прибирался, – заметил Сева.
– Папа, а почему мы пошли к соседу? Ты же с ним всегда ругаешься, – спросил Артёмка.
– Ну вот, помирился, – ответил Сева и ткнул Макса под ребро, – а ты, старый, чего со мной постоянно ругаешься? Что я тебе плохого сделал?
Макс посмотрел на Севу с вопросительным выражением и спросил: – а Вы кто, молодой человек?
– Да что-такое-то? Макс, это я, Сева. Ай, ладно, сейчас таблетки тебе дам. Да, дедушка, я доктор, Вы вызвали врача на дом, сейчас мы Вас вылечим, – Сева насыпал в ладошку таблеток и дал Максу.
Когда Макса отпустило, Сева предложил Артёмке немного занять старого дедушку, а сам начал думать, как можно вытащить Цветкова из соседней квартиры. Ближе к вечеру у него созрел план, который осталось воплотить в реальность.
– Артёмка, а ты же знаешь нашего соседнего мальчишку? Антошу? – спросил он у сына.
– Да, знаю, – ответил тот, – но он же ещё маленький.
– Не совсем он и маленький, как оказалось, – поправляя очки, заметил Сева.
– Да ты что, он совсем малыш, – не согласился Артёмка.
– Да, да. Совсем малыш. А не хочешь сегодня с ним немного поиграть? Я могу вам купить какую-нибудь интересную игру.
– Да, – закричал мальчишка, – в игру можно.
– Вот и славно, сегодня у нас будут соседские посиделки. Сейчас я сбегаю в ближайший магазин игрушек, куплю «настолку» и вечером мы все придём к дяде Максиму играть в интересную игру. Мне нужен интернет. У нас же дома есть компьютер? – после этих слов, Сева выскочил на лестничную площадку.
– Опять эта дудка, – пробормотал Матвей и принялся одеваться на утреннюю гимнастику.
– Эй, японская щётка, – кроссы твои, как ты там их назвал, джордан? На месте? – смеясь подколол его Творогов.
– Приколист, – фыркнул Матвей, завязывая шнурки.
– Выходи строиться на утреннюю зарядку, – заглядывая в палату выкрикнул вожатый.
Матвей выполз на улицу, на всякий случай посмотрел, на месте ли красные флаги, и убедившись, что ничего не изменилось, побрёл на зарядку.
Тумба, вожатый в странном костюме, упражнения под счёт. Всё это нагоняло тоску на него.
После зарядки Дима вновь зашёл в палату и скомандовал: – Палкин, зайди в вожатскую.
Матвей на всякий случай постучал, перед тем, как войти: – можно?
– Можно козу на возу, а у нас принято обращаться – разрешите, – ответил ему Дима и добавил, – заходи. Знаешь, зачем ты тут?
– Нет, – пожал плечами Матвей, – а должен?
– Вчера, по твоей вине все в палате орали, как ненормальные. И это, чтобы ты знал, случилось после отбоя.
– И что?
– Что значит, что? Отбой для того, чтобы спать. А не носиться по палате, как оголтелые.
– Видите ли, товарищ вожатый. Отбой, дело конечно хорошее. Но я не могу взять и выключить себя, как лампочку. И вообще, они хотели страшную историю, я им предоставил возможность её услышать. Если они такие нервные, то и вызывайте их в свою вожатскую и воспитывайте у них стойкость к страху. Я-то тут зачем?
– Умный?
– Да не дурак, – развёл руками Матвей.
– Слушай сюда, умный, отбой для всех. Ни разговоров, ни тем более похождений, – перешёл на другой тон вожатый.
– У нас что, тюрьма? Вы как будто мальчишкой не были.
– У нас пионерский лагерь. Лагерь. Не тюрьма. Тут есть распорядок и правила, которые требуется соблюдать. Нет, отправим домой.
– Я же не выходил из палаты, не купался без разрешения, никого не мазал зелёнкой, я единственный, кто находился в своей кровати, когда Вы вошли в палату. Так за что меня выгонять?
У вожатого закончились аргументы и кроме как: – а ну, марш в расположение, – он не смог ничего произнести.
Матвей вернулся в палату и решил взять умывальные принадлежности. Открыл свою тумбочку, взял щетку и зубной порошок, как его внимание привлекло что-то, что лежало внизу, под кучей скомканной одежды. Он поднял мятую майку и замер на месте. Там, в самом низу лежало игровое поле, сложенное вчетверо. То самое поле, на котором они играли с ребятами. Матвей передёрнулся от увиденного, накрыл его той-же майкой и закрыл тумбочку.
– Пошли умываться, – крикнул ему Цветок.
– Да, бегу, – поспешил ответить Матвей.
Пока он шёл до умывальников, он не переставал думать: «поле тут, я тут, ребят нет, вернее они есть, но они не те. Так, думай Матвей, думай. Что нужно делать. Я ходил последний. Там оставалось еще несколько полей. По сути, каждому по одному ходу и игра окончена. Так-то оно так. Вопрос, с кем играть? А что если я сыграю остаток игры с этими товарищами? А это хорошая идея. Осталось их как-то уговорить. Либо придумать что-то, что заставит их играть со мной».
