Илья Сергеевич Ермаков
Психомародеры: Часы Галлюцинаций
Глава 24. Бессознательное
Зигамонд Шоло Фрейд окружен.
Он окружен всеми нами, членами организации «Скитальцы души»: Сотис, Саманта, Бони, Сипилена. А с нами еще Элиза и Анна.
Все целы, но…
– Где Юно и Лита? – я бросил Сотису.
Он не ответил.
На глазах Саманты я увидел слезы.
– Сипилена! Что с ними?
Она застыла, взглянув на меня, и покачала головой, опустив взгляд под ноги.
Нет…
Только не это!
Юно… Лита… они мертвы!
Черт! Черт! Черт! Черт! Черт!
Нет!
Нет…
Я опоздал.
Я не смог спасти их…
Если бы я действовал быстрее, то они бы не погибли!
Ах…
– Тебе конец, Фрейд! – процедил я холодно.
Мы зажали Безумного Лорда в плотный круг. Теперь ему не уйти от нас.
– Наступил час расплаты, Зигамонд. Сейчас ты ответишь за все. Слышишь?! За все!
Фрейд уперся коленями и руками о землю. Он сплюнул кровавый ошметок и вытер испачканное лицо тыльной стороной ладони.
На его губах мелькнула легкая улыбка…
Сейчас он остался совсем один. Больше нет никого, кто бы мог ему помочь.
Он наш.
Огненный метеорит упал неподалеку от нас и создал очередной кратер в асфальте. Небо терзало пламя.
Я направил острие Мерцающей во тьме на Фрейда и сказал:
– Я казню тебя за все твои преступления, Фрейд. Твое последнее слово?
Он поднял голову и посмотрел на пятерых: меня, Сотиса, Сипилену, Анну и Элизу.
Оправившись после падения, он пробормотал ледяным шепотом:
– Кого бы мне из вас убить первым?
Что?!
Нет…
Сукин сын!
Его взгляд менялся: Сипилена, я, Сотис, я, Сотис…
Все случилось в мгновение ока.
Я лишь успел дернуться… устремил взгляд в сторону Сипилены, и…
Прямо перед ней стояло сразу два Сотиса. Фрейд находился перед ними и пронзал раскаленным кулаком тела обоих. Его рука пробила грудные клетки двоих Сотисов насквозь, но не дошла до Сипилены, переставшей на то мгновение дышать.
Время остановилось.
– Сотис! – прозвучал истошный вопль Саманты.
Первый Сотис, тот, что стоял ближе к Фрейду, растворился в воздухе – это был двойник. Второй Сотис, прикрывающий спиной Сипилену, остался с нами.
Горячий окровавленный кулак Фрейда выглядывал с другой стороны от тела Фрейда. Его пальцы находились в паре дюймов от лица Сипилены.
– Нет! – вырвалось у Бони.
Ощущение мира и времени вернулось ко мне в тот момент, когда Фрейд вытащил свою руку из тела Сотиса, оставив в его груди зияющую дыру.
Зигамонд стряхнул с себя кровь.
– А ты оказался быстрее, чем я думал…
Фрейд намеревался убить Сипилену и отомстить мне за то, что по моей вине Элиза отняла у своего брата Анну. Но Сотис… он опередил всех нас и подставил себя под смертельный удар, возникнув перед Сипиленой вместе со своим двойником.
Он повернул ко мне голову и одарил меня угасающим взглядом.
– Это для тебя, Листер, – сказал он пустым голосом, – дальше ты справишься сам…
Сотис рухнул на колени. Из его дыры по стенкам стекали алые струи.
– Сотис! Сотис! Нет! Нет!
Саманта и Бони подбежали к нему и не дали его голове стукнуться об асфальт. Когда они поймали его на свои руки, Сотис уже закрыл глаза и сделал свой последний выдох.
– О, нет… Сотис… – по щекам Бони струились слезы.
Саманта, заливаясь слезами, уткнулась лицом в лоб Сотиса и нежно прошептала:
– Я так и не сказала, что люблю тебя…
Ах!
Сотис…
Организация «Скитальцы души» потеряла своего лучшего агента. Мы же потеряли нашего друга.
Он, действительно, был лучшим из нас.
Сипилена в ужасе прикрыла рот и смотрела то на меня, то на труп Сотиса. Ее ноги ослабели и согнулись. Она упала на колени и заплакала.
Фрейд стоял в стороне, смотрел на нас, и настроение его поднималось. Улыбка на губах становилась шире с каждой пролитой слезой моих друзей.
– Я… уничтожу… тебя… Фрейд! – прокричал я во весь голос.
Сжав в руках Каратель и Мерцающую во тьме, я приготовился в тот же миг наброситься на ноге, но вдруг…
– Отлично, Листер, отлично! Но давай-ка ты это сделаешь без своих глупых игрушек?..
Каратель и Мерцающая во тьме стали стремительно таять, плавиться прямо у меня в руках!
– Проклятье!
Я отбросил оба оружия прочь. Упав на асфальт, револьвер и катана – мои верные напарники в бою – обратились в две текучие густые лужицы.
Даже сейчас Зигамонд продолжает отнимать у меня все, что было мне дорого!
Я прошел слишком долгий путь с этим револьвером и с этой катаной. Я так сроднился с ними! Они стали частью меня самого!
Безумный Лорд уничтожил и это…
– А теперь, Листер… можешь начинать…
Все случилось быстро.
Раз – я обернулся огромный красным вороном и взлетел в воздух.
Два – Фрейд задымился, и на его месте возник жуткий черный коршун, размером с меня.
Три – коршун-Фрейд и я-ворон взлетели и начали последнюю погоню.
Как и в прошлый раз, Фрейд убегал, а я догонял.
Мы пересекали весь Мараканд. Покинув Квартал Фаббинга, мы оказались на Проспекте Ассертивности. Полигоном нашей гонки стал весь город!
Метеориты все еще падали с неба.
Фрейд ловко уклонялся от них, поворачивая то вправо, то влево. Я же старался увеличить свою скорость. Как советовала мне Сипилена, я должен был измотать Фрейда и ослабить его.
Нужно выкачать всю энергию из его Искры.
Приблизившись к коршуну, я пустил из клюва струю пламени. Мой враг явно оказался не готов к подобной выходке. Перепугавшись, он сбился с курса полета и угодил прямо в стену одной из высоток.
Я ускорился и… догнал его.
Острыми когтями я вцепился в перья коршуна и пригвоздил его к зданию. Он отчаянно размахивал лапами и крыльями, пытаясь отбросить меня. Его желтые глаза блестели. Взревев, коршун уткнулся в меня острыми клювом. Прямо в шею!
А красные перья хлынула алая кровь.
Проклятье!
Он толкал меня снова и снова. Когда коршун укусил меня во второй раз, я перестал церемониться с ним и выпустил из клюва пламя, но в тот момент… резкий и мощный удар когтями последовал прямо в брюхо.
Его острые когти врезались в меня.
Испытав адскую боль, я не смог выпустить огонь. Моя слабость дала Фрейду возможность избавиться от меня. Новый удар когтями, сокрушительный взмах крыльями, и меня отбросило от него прочь.
Нет!
Коршун оторвался от стены здания и полетел дальше, как вдруг… метеорит ударил ему прямо по правому крылу.
Он сам же попал в свою же ловушку!
Взревев, черная птица камнем полетела вниз с горящими перьями.
Я собрался и устремился за ним, начав пикирование.
Земля оказалась совсем близко!
Коршун перевернулся в воздухе и грохнулся на трассу. Я упал сверху на него и прибил лапами Фрейда к земле.
Перья заискрились.
Коршун постепенно исчезал – Фрейд возвращал себе свой человеческий облик. Я сделал то же самое, и мы добились такой картины: Фрейд лежит на асфальте на спине, а я сверху на нем, не давая ему выбраться.
Моя шея и грудь окровавлены. Фрейд изранен не меньше меня. Нам обоим здорово досталось в той битве в образе громадных птиц.
– Сколько бы ты ни убегал, Фрейд, я все равно догоню тебя, – из меня вырывалось тяжелое обрывистое дыхание.
Я сглотнул – в горле пересохло.
– Думаешь, что с Искрой моей сестры у тебя достаточно сил, чтобы победить меня? Как бы не так… посмотрим, как ты будешь биться… на моей территории!
Я не успел понять, что он имел в виду, как Фрейд уже схватил мою голову своими руками. Я попытался вырваться, но было поздно.
Мир стремительно покрылся белыми пятнами, и мы исчезли из этой реальности.
* * *
Я открыл глаза.
Вокруг меня – темное космическое пространство, наполненное золотистыми пятнами-дырами. Они представляли собой дымные облачка. Внутри золотого сияния каждого такого крупного пятна мерцали белые образы: лица людей, фотографии, сцены из жизней.
И везде образы в пятнах оказались самые разные и не повторяющиеся друг с другом!
Разные люди, разные фотографии, разные сцены.
И каждое такое пятно, которыми это темное пространство наполнено достаточно плотно, оказалось связано друг с другом искрящейся серебряной тонкой нитью.
Все эти золотистые сферы с белыми силуэтами соединены друг с другом серебряными нитями, образующими целую сеть! Настоящая паутина! Все… абсолютно все связано друг с другом!
Я же парил в воздухе среди этого бесконечного пространства сфер образов и нитей.
– Что это за место?
Недалеко от меня появился Фрейд, вылетев из-за одного такого золотого пятна.
– Помнишь ли ты наш первый разговор с тобой?
Еще бы его не помнить!
– Я рассказывал тебе о том, что существует гипотеза, утверждающая, что все бессознательное всех людей в мире связано друг с другом. Бессознательное каждого человека находится одном бесконечном поле одного большого бессознательного. Иными словами, все бессознательные всех людей связаны.
И я все понял.
Вот, где мы оказались…
– И это поле существует?
– Как видишь, Листер, именно в нем ты сейчас и находишься! Да, это и есть то самое поле, в котором связываются все бессознательные каждого человека на свете. Впечатляет, не правда ли?
– И как же выбраться отсюда?
– Точно так же, как мы попали сюда. Стоит просто захотеть…
Я не мог понять, каким образом мы оказались в подобном месте, но сейчас это не имело никакого значения.
Безумный лорд способен на многое. Не исключено, что он нашел способ проникать в поле всего бессознательного.
– Это ничего не меняет! Наше дело еще не закончено!
– А вот тут, Листер, ты прав. Такая локация вполне подойдет для нашей с тобой психодуэли. Последней… психодуэли…
И наша последняя психодуэль незамедлительно началась.
Мы наставили руки друг на друга и… вспыхнули две молнии: черная и белая. Наши заклятия столкнулись друг с другом, разрезав окружающее пространство.
В точке их соприкосновения посыпался серый поток искр. Каждый из нас усиливал свое заклятие, чтобы сократить вражескую молнию. Фрейд с силой «давил», делая свою молнию толще и прочнее. Я не собирался давать слабину.
Фрейд всю жизнь просидел в инвалидном кресле, давая указания своим приспешникам. У него не такой большой опыт в битвах, как у меня. Да, он рассчитывает на неограниченную силу своих способностей, но этого мало, чтобы победить дважды героя Мараканда.
Я приложил все усилия и сократил длину черной молнии до полуметра. Оставалось еще немного, и вот… прогремел взрыв.
Молния Фрейда исчезла, и мое заклятие ударило в Зигамонда. Он отлетел и несколько раз перевернулся в воздухе.
Я погнался за ним.
Чтобы летать в поле бессознательного совсем не требовались крылья. Здесь все пребывало в состоянии невесомости.
Я лечу к Фрейду. Он наконец приходит в себя, и его руки окружают ленты черного пламени.
Останавливаюсь.
В меня летит два сокрушительных толстых столба темного огня. Выставляю перед собой прочный воздушный щит. Заклятие Фрейда бьет в барьер, но оказывается не способным его разбить.
Зигамонд начинает предпринимать новые попытки сломать мой щит. Он бьет одной способность за другой – снова и снова.
Черное пламя, алые молнии, белые вспышки, синие сферы, золотые щупальца, ядовитые кинжалы – все летит в меня.
Мой барьер медленно покрывается трещинами, но все еще выдерживает жестокий натиск оппонента.
И тут я понимаю, что делаю все именно так, как мне говорила Сипилена. Я выматываю Фрейда. В отличии меня, он использует множество силу, растрачивая энергию своей Искры. Я же, в свою очередь, применяю всего лишь одну способность, отражая все его атаки.
Попытки Фрейда разбить барьер оказываются тщетными. Мой купол атаковали огненные молоты и ледяные секиры, в меня пускали град искрящихся стрел и сотни острых мечей.
Все оказалось тщетно.
Почти…
Мой щит был готов вот-вот расколоться. Если он продолжит атаковать в том же духе, то в итоге добьется своего.
Фрейд уже собирал силы для новой атаки.
На этот раз в меня устремились красные нити, разрывающие вокруг серебряные связи и золотые сферы бессознательного. Означало ли это, что бессознательное этих людей уничтожено? Я не мог точно этого знать наверняка, но серебряные нити и золотые пятна, действительно, безвозвратно исчезали. Меня это сильно напрягало.
Когда поток алых нитей ударил в моей щит – брызнули прозрачные осколки. Барьер разрушен, а я вступаю в битву.
Приняв облик красного ворона, я лечу к Зигамонду и… не вижу его.
Где он?
Поднимаю взгляд и…
Передо мной возникла огромная фигура Фрейда. Проклятье! Он увеличился в размерах! Мой огромный ворон в сравнении с ним – городской голубь для простого человека.
Безумный Лорд заразно засмеялся.
Исполинские размеры ему не помогут! Великан принялся размахивать руками, пытаясь сбить меня, но я ловко улетел в стороны.
Самым главным оставалось то, что движения Фрейда не замедлились! Он не двигался, как в замедленной съемке. Скорость и ловкость остались точно такими же, какие были у Фрейда прежнего размера.
Это изрядно усложняло ситуацию.
Я взлетел вверх и возник прямо перед лицом Фрейда. Пускаю пламя из клюва, и огненный поток бьет прямо в нос и глаза Зигамонда. Испытав жуткую боль, он резко закрывает лицо руками, а я отлетаю в сторону.
Нельзя давать слабину, а потому я начинаю новую атаку – снова огонь!
На этот раз пламя бьет в тыльные стороны ладоней.
Фрейд взревел.
Получив сильнейший ожог, он оказался не в состоянии поддерживать свои гигантские размеры. Все тело Зигамонда наполнилось ослепительным сиянием и уменьшилось в размерах, вернувшись к первоначальной форме.
Зигамонд оказался на дальнем расстоянии от меня. Кожа на его лице уже обуглилась и почернела. На руках проступали волдыри и черные пятна.
Он гневно смотрел на меня.
И начал атаковать…
Фрейд взмахнул рукой – в меня устремился поток огненных Чакрамов, постоянно меняющих направление и хаотично вращающихся вокруг друг друга.
Я вспомнил, как отразил подобную атаку на испытании, устроенным мне Фрейдом в его подсознании. Я совершил мощный взмах крыльями перед собой, и ударная волна, возникнувшая в следующий момент, отбросила от меня поток Чакрамов, которые разлетелись в разные стороны.
Пришло время победить его.
Я совершаю новый взмах и лечу в сторону Фрейда.
Зигамонд пускает в меня новые заклятия: поток огненных сгустков, ледяные стрелы, черные молнии, фиолетовые искрящиеся сферы, золотистые щупальца.
Мои крылья отразили все.
Мое тело в этом обличии оказалось настолько сильным, что смогло противостоять всем силам Фрейда, что он пытался на меня обрушить. С каждой новой отраженной атакой я все больше приближался к Зигамонду.
Последовал новый удар – всполох рыжего пламени.
Я отражаю его и…
Нагоняю Безумного Лорда.
Раз – я сбиваю его своим громадным телом.
Два – я возвращаю себе человеческий облик.
Три – я совершаю стремительный рывок и… хватаю Зигамонда Фрейда за горло.
Все замерло.
– Теперь ты у меня в руках! – бросил я в него.
– Как бы не так! – его ответ.
Он хватает меня за запястье правой руки, которая держит его за шею. Его рука раскалена, как в тот раз, когда он убил Сотиса.
Ощущаю адскую боль, но… действовал я незамедлительно.
Левой рукой я схватил его за руку, что держала меня за запястье правой руки и оторвал ее от себя. Боль начала медленно отступать.
А потом… я сжал ладонь правой руки в кулак и ударил его по обуглившемуся лицу.
Тут же из его носа хлынула кровь.
Фрейд покачнулся и упал.
Я хватаю его за воротник и ударю по лицу снова.
– Это тебе за Сотиса!
Новый удар.
– За Литу!
Еще.
– За Юно!
Еще.
– За Пандору!
Еще.
– За Доктора Элеасаро!
Еще.
– За войну!
Он лежит передо мной, и я бью его сразу двумя руками по лицу.
– За «Голоса»!
Еще.
– За Перламутровую Гвардию!
Еще.
– За всех жертв в Мараканде, погибших по твоей вине!
Бью его снова и снова… еще и еще… брызгает кровь…
Я превращал лицо Фрейда в обугленное кровавое месиво, не оставляя ни одного живого уголка неповрежденной кожи.
Пришел час расплаты.
– Получай, Фрейд! За всех нас!
Он уже не имел никаких сил сопротивляться мне.
Зигамонд Фрейд слишком ослаб.
Но… я ошибся…
Его глаза резко распахнулись. Красные, они смотрели прямо на меня.
И я… перестал чувствовать своих ног…
Падаю.
Что… происходит?..
Мне улыбаются в ответ…
– Что, Листер? Не хватает костылей? О, нет! В твоем случае тебе не помешало бы инвалидное кресло… возьмешь?
Фрейд щелкнул пальцами, и рядом со мной возникло черное инвалидное кресло.
Все вернулось… я снова не чувствовал ног, как после битвы с Корнелиусом. Воспоминания о днях моей беспомощности и болезни нахлынули на меня с новой силой.
Я ползу к Фрейду, перебирая лишь руками, опираясь локтями о пустоту под собой. Зигамонд ползет от меня прочь, помогая себе руками и ногами, но подняться на ноги у него уже не хватало сил.
Я здорово ослабил его.
– Что такое, Листер? Ножки не болят?
И в тот же миг ноги пронзила жгучая острая боль, будто все мышцы свело судорогой.
Черт!
Я не могу… шевелиться…
Как же больно, вашу мать!
Нет!
А Фрейд смеется…
– Нужна помощь? Приходи ко мне в Гнездо – подлатаем тебя. Ничего не напоминает? Ах, Листер… если бы только знал, какую я ощущал боль, когда упал с того дерева много лет назад.
Новый щелчок его пальцев, и боль пронизывает мои ноги с новой силой.
Сил хватает лишь на то, чтобы не упасть снова…
– Ах, теперь ты чувствуешь, верно? Листер… бедный Листер! Ты не мог ходить целых две недели! Как же так? Моя жизнь окончена! Как же я буду спасать Мараканд в инвалидном кресле? Ох, какой я несчастный! Помогите мне!
Фрейд сплюнул кровью.
Его голос похолодел:
– Я не чувствовал своих ног до того самого момента, пока моя психика не превратила болезнь в способность. Только после того, как я стал психомародером, ощущение собственных ног вернулось ко мне.
Преодолевая мучительную боль, я продолжал ползти в сторону Фрейда на руках, волоча за собой застывшие от судорог ноги.
– Представь, как мне было все те годы! Я не мог о себе позаботиться! На десяток лет я оказался прикован к инвалидному креслу! И чего я добился? Всего, Листер! Всего! Даже без возможности ходить я стал самым влиятельным психиатром, психоаналитиком, а потом и психомародером в Мараканде и за его пределами! Сидя в инвалидном кресле, я подчинил себе Корнелиуса Мура, а потом переманил на свою сторону остальных: Ги Осмонда, Гальдемара Хейса и Фалько Пти. Они все видели меня в инвалидном кресле и боялись так, как ничего не боялись в своей жизни!
Я начал ползти в сторону инвалидного кресла, но в один миг понял, что мне нужно приближаться к нему. Все можно сделать гораздо проще…
– Две недели ты ныл, что не можешь ходить и считал себя самым бесполезным звеном в организации! А я, Листер! А я стал всем, оставаясь в своем кресле. Мне ничего не помешало. Я оставался сильным всегда. И я добился всего, к чему стремился, но ты… ты отнял у меня все.
Пришло время действовать.
Я направил руку в сторону Фрейда.
– И что ты сделаешь, Листер? Пока я контролирую боль в твоих ногах, я блокирую все твои способности. Ты ничего не мне не сделаешь! Ты слишком слаб!
Но у психомародеров есть не только их способности…
Нельзя забывать об одной уникальной силе, которую никто не сможет заблокировать.
Телекинез.
Я делаю резкий жест пальцами и… инвалидное кресло, висящее в воздухе неподалеку, срывается с места и летит в Фрейда!
Кресло ударяет его по лбу, и Зигамонд падает навзничь. Кресло отлетает в сторону.
Фрейд лишился возможности контролировать боль в моих ногах, но ног я еще не чувствую! Ползу на руках.
Быстрее!
Быстрее, пока он не очнулся!
Быстро приблизившись к Фрейду, я хватаю его за воротник. Он очнулся!
Способности вернулись ко мне…
Зигамонд яростно смотрит на меня, и потом… я кладу ладони на его лицо и пускаю искры внутрь его тела.
Его глаза расширились. Он лишился возможности противиться мне.
Фрейд замер, не в силах сопротивляться тому, что с ним происходило. Искры наполняли все его внутренности, все органы, сосуды и даже кости. Его трясло.
Мне оставалось отпустить его, чтобы заставить свою силу внутри его тела действовать.
Еще немного… чуть-чуть… и…
Отпускаю…
Зигамонд Шоло Фрейд, покрывшись белыми искорками, застыл, в ужасе глядя на меня.
Из его рта прорываются нечленораздельные звуки – он хочет кричать, но не в силах сказать хоть что-то.
– Прощайте, Зигамонд Шоло Фрейд…
Я закрыл глаза…
И искры разорвали его изнутри.
Шпык!..
Открыв глаза, я вижу, как вокруг меня в воздухе летает пепел.
Фрейд исчез.
В этом поле бессознательного его просто не существует. Но его тело…
Его настоящее тело все еще находится в реальном мире.
Пора возвращаться.
Как он сказал?
Стоит только захотеть.
И я захотел.
* * *
Воздух вновь наполнил мои легкие, и я понял, что вернулся в реальный мир.
– Листер! Листер!
– Ты как?
– Вставай, Листер!
– Вставай…
Сипилена.
Она здесь, она рядом.
Я открываю глаза и вижу ее лицо перед собой. Она убирает непослушный локон волос за ухо и держит мою руку.
– Ты как?
Она помогает мне встать.
– Порядок.
Я обнимаю ее.
– Где ты был?
– Это… долгая история… я расскажу позже…
– Я так рада, что ты жив! Я так волновалась!
– Знаю, милая, знаю. Прости, что заставил тебя нервничать еще раз. Этого больше не повторится. Все закончилось.
Я обнимал ее и вдыхал ее запах. Сипилена жива, и она рядом, а для меня нет большего счастья.
– А что это с ним такое?
Это был Бони.
Я осмотрелся, и заметил несколько особенностей. Первое – метеоритный дождь закончился. Второе – я находился на той же трассе, откуда Фрейд перенес меня в поле всего бессознательного. Третье – все оказались здесь: Саманта, Бони, Элиза, Анна.
Раздался крик.
Это было четвертое – Фрейд.
Зигамонд сидел на коленях, задрав голову к небу и кричал.
На большее он не оказался способен.
Бони испуганно отпрыгнул от него.
Фрейд не предпринимал абсолютно никаких действий. Он лишь сидел и испускал душераздирающий вопль.
– Что это ты с ним сделал? – озадачилась Саманта.
– Я посмотрю, – вызвалась Сипилена.
– Это может быть опасно! – я предупредил ее.
Но Сипилена не послушалась меня. Она быстро подбежала к Фрейду и прикоснулась аккуратно кончиком пальцев к его виску.
– Что ты видишь? – не выдержал и спросил Бони.
Сипилена отпустила орущего Фрейда и отошла от него на шаг, а потом дела ответ:
– Ничего. У нет психики. Я ничего не увидела внутри него.
– Ого! – ахнул Бони. – Эй, Листер! Как ты это с ним сделал?
Я уже хотел ответить, как вдруг… Фрейд резко умолк, замер с распахнутыми глазами и… рухнул на землю.
Его мертвые глаза смотрели в пустоту.
– Что это с ним? – не понимала Элиза.
У Саманты нашелся ответ:
– Судя по всему, сердце остановилось – не выдержало напряжения.
Саманта подошла к телу Фрейда, проверила пульс на сонной артерии и дала нам свой вердикт:
– Он мертв.
Я выдохнул.
Все закончилось.
Даже не верится…
– Я все еще не понял, как Листер это сделал! – возмутился Бони. – Ты нам будешь должен все объяснить!
Я подошел к Сипилене, обнял ее за плечо и посмотрел на небо – серые тучи расходились, и лучи солнца проникали сквозь них, озаряя Мараканд своим сиянием.
