Илья Сергеевич Ермаков
Психомародеры: Часы Галлюцинаций
Глава 3. Элита психомародеров
Тренировочный зал располагался на цокольном этаже – напротив Психоархива, которого теперь больше нет. Это помещение напоминало помесь спортивного зала, стрельбища и комнаты для фехтования.
Здесь находились чучела для тренировки на мечах, мишени для стрельбы и спортивный инвентарь для занятий физкультурой.
Первым делом, приходя сюда, я разминался. В последнее время я начал предпочитать полное одиночество.
Когда рядом никого не было, я мог наконец расслабиться и быть самим собой, со своими слабостями и недостатками. Никто не видел, как у меня из рук вон плохо получаются упражнения.
Первое – разминка. Большую нагрузку я оказывал на руки. За счет их работы я теперь выживаю. Что касается ног, то они были способны выдерживать лишь пассивные движения. Я брал по одной ноге в руки и поднимал над полом. Поднимал и опускал, поднимал и опускал, позволяя ногам шевелиться, разгоняя кровь.
Чувствовал ли я какую-то боль? Нет. Я вообще не чувствовал своих ног, будто мне их ампутировали.
Это жуткое и странное чувство. Я ничего не ощущал ниже своего пояса, как будто у меня есть лишь голова, тело и руки. Говорят, люди после ампутации конечностей ощущают фантомную боль – боль в отсутствующей конечности. Я же не ощущал никакой боли.
После разминки ног, я продолжал тренировать руки и поднимал гантели. Закончив с разминкой, я практиковался в стрельбе.
Брал свой Каратель и просто палил по мишеням, ставя себе различные задачи. Что до Мерцающей во тьме, моей катаны, то с ней пока что тренировки пришлось отложить.
После стрельбы я тренировал свои способности психомародера.
Всего их у меня семь.
Мой диагноз – множественное расстройство личности. Каждый из моих альтер-личностей подарил мне уникальную способность.
Трусишка – защитные барьеры из воздуха.
Мальчик-на-велосипеде – порыв ветра.
Псих-в-цепях – цепи, которые я могу выпускать прямо из ладоней.
Спортсмен – огромную физическую силу.
Врач-с-сигаретой – ускоренную регенерацию.
Электрик – молнии.
Девушка-с-аэропланом (двойник Сипилены) – белые крылья.
Я поочередно старался использовать каждую способность. Проверить я не мог лишь две: физическую силу и регенерацию. А одну… одну способность мне так и не удалось призвать.
Крылья.
В время последней битвы с Корнелиусом Муром я отрастил себе белые крылья, чтобы в случае опасности взлететь и не упасть, ведь я и мой враг стояли на спине огромной золотой статуи – Ангела Возмездия, парящего в небе.
И тогда Корнелиус схватил меня за крылья и пустил в ход свою силу, которая испепелила их. С того дня я так и не смог отрастить их снова.
Что же это значит?
Он лишил меня способности?
Эти крылья были в единственном экземпляре?
Или все дело во мне… в моей психике…
Возможно ли, что я сам ставлю какие-то барьеры в голове, которые мешают мне использовать эту способность после того, что случилось тогда?
Как я сказал, всего моих альтер-личностей семь, но есть и восьмая. Остальные рассказали мне о ней. Восьмой альтер самый загадочный, опасный и сильный.
Я уже встречал его однажды.
Он появился передо мной в образе моего двойника и сел со мной в маршрутке. Это случилось в тот самый день, когда на меня напали люди «Пожирателей мыслей», а Сотис и Юно спасли меня и привели в Штаб «Скитальцев души».
Остальные альтеры сказали, что восьмого никто не видел, ведь он умеет менять свою внешность. Чтобы открыть в себе последнюю силу и узнать о своем полном потенциале способностей, я должен познакомиться с последней альтер-личностью.
Раньше все мое знакомство с ними происходило в Измерении Безупречного Разума. Это была особая часть сознания доктора Элеасаро, очищенная от посторонних мыслей. Он создал ее специально для тренировок сил психомародеров. Как психиатр, он могу пускать меня в свою голову, в свой разум, оставляя наши тела в этом мире, и там я получал свои силы.
Но теперь… доктора Элеасаро нет.
И как мне познакомиться с восьмым альтером без Измерения Безупречного Разума?
Сипилена еще не научилась создавать подобное… Ей и не до этого…
Правда, было два исключения. Это случилось со Спортсменом и Врачом-с-сигаретой. Они пришли ко мне ночью. Тогда мы с Пандорой жили в летнем домике ее семьи в лесу. Я вышел на улицу после жуткого кошмара, чтобы потренироваться с Мерцающей во тьме. И ко мне явились два моих альтера. Я встретил их в реальном мире!
Возможное, у меня еще есть шанс познакомиться с последним, восьмым.
Если я открою в себе все свои силы, то буду иметь больше шансов на успех в противостоянии с Безумным Лордом, когда время придет.
А оно придет…
Я уверен.
Закончив тренировать способности, я бросил взгляд в сторону спортивного сооружения, представляющего собой спортивные длинные поручни, образующие между собой дорожку.
Я подъехал на своем кресле к ним.
Долго смотрел на них.
Мне хотелось взяться руками за эти поручни и встать, а потом попытаться пройтись по дорожке между ними, цепляясь руками за поручни.
И я решился.
Взялся за один поручень, потом за второй. Потянул все свое тело и… встал.
Я застыл.
Я поддерживал свое вертикальное положение только за счет рук. Ноги мои висели над полом.
Я попробовал опуститься. Вижу, как мои ноги касаются пола, но я этого не чувствую. Мне до сих пор кажется, что ниже пояса у меня пустота.
Мне нужно сделать шаг.
Всего один шаг…
– Давай же…
Не получается.
– Шевелись!
В глазах стоят слезы.
Я не могу сделать шаг одной ногой.
– Ну же…
А потом… я падаю.
Руки резко ослабели, и я вот я уже на полу.
Переворачиваюсь и ползу на локтях к своему креслу, цепляюсь за подлокотники и пытаюсь залезть.
– Черт…
Тянусь выше.
И за руку меня берет… Сотис.
Он подхватил меня и помог сесть в инвалидное кресло.
Сотис, появившись передо мной, посмотрел на меня с осуждением. Я же ответил ему виноватым взглядом.
Не стоило мне этого делать в одиночку…
Сотис высокий голубоглазый блондин с золотистыми волосами по плечи. Он носит белую рубашку и темные джинсы.
Его диагноз – раздвоение личности. Сотис может призывать собственного двойника, который делает то, что настоящий Сотис пожелает.
Сотис много сделал для нашей организации. Одной большой его заслугой можно считать то, что у него всегда есть план. Его голова полна идей, и он никогда не сдается!
Я считаю, что он – лучший из нас. Я не представляю «Скитальцев души» без Сотиса. Он – душа нашей организации. И это так.
Сотис дружил с Лютеном, двойным агентом из «Последнего синдрома», который поставлял нам всю информацию о планах врага, пока… его не убил Гальдемар Хейс, лидер «Адского Безумия». Лютен отомстил за своего друга сполна, уничтожив всю вражескую организацию и ее главу.
Именно Сотис смог убедить Помону Хант, Лидера организации «Голоса», принять нашу сторону в войне против «Последнего синдрома». Сотис не раз спасал мне жизнь. Хотя бы в тот самый первый день нашего знакомства, когда он заколол одну из леди Амнезий в тот момент, когда она была готова лишить меня всех воспоминаний.
Сотис умеет сам выпутываться из неприятностей и вытаскивать из неприятностей других. Лишь с ним мне удалось сблизиться больше всего за это время. И с Пандорой, конечно…
– Ты как? – спросил он меня.
Но мой ответ был грубым:
– А сам как думаешь? Я не смог даже шага сделать…
– Нужно подождать, Листер…
– Я не могу ждать! Сколько можно уже ждать?
– Прошло только две недели. Другие люди с подобной травмой восстанавливаются не один месяц.
– Но я не «другие люди», Сотис! У меня нет времени столько ждать. Безумный Лорд вот-вот объявится, а я… я сижу в этом кресле! Я ничем не могу вам помогать. Я не могу выполнять поручения Когнитивного Департамента, не могу выходить на миссии…
– Листер, контролировать ситуацию из Штаба тоже очень важно. Саманта и Бони всегда этим занимались.
– Но они могут ходить…
Я взялся за колеса и отъехал в сторону, не в силах смотреть в лицо Сотису.
– Как проходят твои тренировки?
– Ты сам видел. Никак.
– Мы все поддерживаем тебя, Листер. Ты прав: нам не понять, какого тебе. Но мы стараемся сделать для тебя все, что можем, понимаешь?
Черт возьми – он прав.
– Да, Сотис. Понимаю. Спасибо большое. Без вас… я бы точно не справился.
Пандора заботиться обо мне по утрам, а Сотис – по вечерам. Именно он помогает мне принять душ перед сном.
– Я не хочу быть для вас обузой. Я словно больной, которому нельзя помочь, и остается ждать смерти.
Сотис резко подскочил ко мне, сел напротив меня и сжал мои плечи.
– Нет, Листер, нет! Ты не умирающий больной. Ты – один из нас. Ты просто попал в неприятную ситуацию. Ты – временно выбыл – да, но это не страшно. Очень скоро ты вернешься в наши ряды, и все станет по-прежнему. Мы справимся с этим вместе, Листер. Ты не один. Твоя регенерация творит чудеса. Вот увидишь – через несколько дней ты снова будешь ходить. Давай я буду приходить на твои тренировки и помогать тебе с этим упражнением, чтобы ты не упал? Мы в тебя верим, Листер. Ты встанешь и дашь отпор Безумному Лорду, когда он явится.
И Сотис прав. Прав, как всегда.
– Да… если ты можешь, я был бы рад видеть тебя на своих тренировках. Помощь мне не повредит. Я хочу тренировать ноги, но одному… это трудно делать.
Он одарил меня теплой подбадривающей улыбкой.
– Вот и отлично, Листер! Ты молодец.
– Есть какие-нибудь новости, или ты просто пришел меня проведать?
Мы направились к выходу.
Сотис ответил мне после короткой паузы.
– На самом деле… Сипилена вернулась.
И я замер.
Все это время я старался как можно меньше показываться ей на глаза. я не хочу, чтобы она видела меня в этом кресле.
– И…
– Она хочет увидеть тебя. У нее есть для тебя какие-то новости.
– Где она?
– В кабинете доктора Элеасаро. Тебя отвести?
– По лестнице мне самому не подняться, так что – да, будь добр. А дальше я сам.
Когда я выехал из тренировочного зала, Сотис поднял мою коляску вместе со мной силой телекинеза в воздух и плавно пронес над ступеньками. Оказавшись на первом этаже, я продолжил свой путь до кабинета доктора Элеасаро сам, передвигая колеса руками.
Остановившись перед дверью в кабинет доктора Элеасаро, я замер. Сейчас мне предстояло увидеть Сипилену. Какой она будет? В каком настроении? Что мне ей говорить? Как мне на нее смотреть?
Какие у нас вообще отношения?
Все стало слишком сложно и непонятно после того, как она приняла бразды правления организацией.
Поднял руку, чтобы постучать… и снова замер.
Сипилена, скажи, что происходит.
И постучал.
– Я здесь, Листер, – ответил ее голос.
Она не сказала «входи, Листер», ведь это… прозвучало бы крайне некорректно.
Нашла же слова… наверное, готовилась, раз ответила так быстро.
Я открыл дверь и застал Сипилену, разбирающую вещи в столе отца. Я въехал в кабинет, поставил коляску боком к двери, чтобы закрыть ее. Потом проехал на середину кабинета.
Зеленые стены и приятная черная и бурая мебель. Кожаная кушетка и стеллажи с книгами.
С кабинетом доктора Элеасаро меня связывает сразу несколько событий.
Во-первых, это была первая часть Штаба, с которой я познакомился, когда оказался здесь. Именно на этой кушетке ко мне вернулось ясное сознание после нападения леди Амнезий. Здесь мне и рассказали о том, кто я такой и что меня ждет дальше.
Во-вторых, после проведенной терапии доктором Элеасаро по восстановлению блока моей психике после нападения газлайтеров мне требовался отдых. Я лежал на этой кушетке, а Сипилена решила остаться со мной. Именно здесь мы признались друг другу в любви и уснули прямо на этой кушетке.
Я никогда этого не забуду.
Сипилена, дочь доктора Элеасаро, психиатр, Ментальный Лидер, глава «Скитальцев души». Пышные багровые кудри с алым блеском. Таких волос я еще никогда не видел. Изумрудные блестящие глаза и зеленое обтягивающее платья по колено. Такое нежное лицо и маленькие ручки. Сипилена не отличалась высоким ростом, пышными формами и длинными стройными ногами. Она была совсем другой… и это меня в ней так сильно привлекало и манило.
Она завлекла меня еще в день нашей первой встречи.
Убрав кипку бумаг в ящик стола, она наконец обратила на меня внимание.
– Ах, привет, Листер! Как прошло утро?
Зачем такие формальные вопросы?
– Все хорошо. Позавтракал. Сейчас потренировался. Что-то случилось?
Ее глаза просияли, а губы растянулись в широкой улыбке.
– «Скитальцев души» признали самой элитной организацией в Мараканде! Ты представляешь?! Когнитивный Департамент обещал нам личную армию, как это было у других организаций! А в августе у нас будет новый Штаб, более просторный! Здорово, правда?! Я так рада за нас!
За нас или за себя?
– Ого!.. Личная армия? Это нам бы не помешало! Наконец нас оценили по достоинству…
– Еще бы! Теперь мы – самые влиятельные психомародеры в городе. И ты стал уже дважды национальным героем! И в связи с этим… у меня к тебе вопрос, Листер…
– Вопрос? И какой же?
– На самом деле это предложение.
– Предложение? Я слушаю.
Казалось, она не хочет говорить. Или хочет, но не знает, как это сделать.
Что же она задумала?
– Я была на интервью сегодня. И…
Сипилена обошла стол и оперлась копчиком о крышку.
– Они хотят видеть тебя.
Я почувствовал, что начинаю туго соображать.
– Они? – переспросил я.
– Репортеры, журналисты – да! Они хотят взять у нас с тобой интервью. Они хотят и тебе задать вопросы, ведь ты – герой. Если мы появимся вместе, то они будут… довольны.
Интервью?
Журналисты и репортеры?
Камеры, съемки… а я в кресле!
Я в чертовом инвалидном кресле!
– Составишь мне завтра компанию?
Ужа завтра?!
Я мог бы отказать всем этим журналистам и репортерам! Но я не могу отказать… ей.
– Я пойду, Сипилена, но с одним условием.
– Конечно. И какое же у тебя условие?
– Пандора будет с нами.
Сипилена застыла.
Впервые за все время она посмотрела на меня, как на чужого.
Она смотрела на меня, как… на предателя.
– Пандора? – выгнула Сипилена бровь. – А она зачем? Ее репортеры не хотят видеть…
– Я хочу, чтобы она была рядом с нами, когда мы будем давать интервью. Пусть составит нам компанию. Ей не нужно показывать себя камерам. Она просто… будет там.
– Ладно, Листер, как скажешь… но, почему именно Пандора? Вас что-то связывает?
– Дружба. Мне будет с ней… спокойнее.
И взгляд Сипилены изменился. Она будто похолодела.
– Хорошо, Листер, так и быть. Если тебе с ней спокойнее, то она будет с нами. Это же твое условие. Я согласна.
Сказала она это очень отрывочно и холодно.
Мне все это совсем не нравилось!
Черта с два – что происходит?!
– Сипилена!
– Да, Листер?
Она смотрела на меня совсем пустым взглядом.
– Что с нами случилось? – я решил спросить прямо.
– Ты, о чем?
– Все изменилось после того, как ты стала главой организации. Я не понимаю, что происходит между нами. Мне нужно поговорить.
– Хорошо. Давай поговорим. Я слушаю.
– Сипилена, я хочу понять, какие у нас отношения. Ты… любишь меня?
И все-таки спросил!
До последнего не верил, что спрошу…
Она посмотрела на меня, как на маленького мальчика, а потом подошла ко мне, присела и взяла меня за руки.
– Листер, – ее голос стал мягче и теплее, – конечно, я тебя люблю. Что за разговоры? Что-то не так?
– Мы в последнее время проводим мало времени друг с другом…
– Да, это так. У меня новая работа, новые обязанности, много новых дел. Да, ситуация не самая благоприятная, сейчас началась горячая пора. Но, Листер… я все еще люблю тебя. Правда. С чего ты подумал об обратном?
– Не знаю…
Она наклонилась ко мне и поцеловала в губы.
– Если ты оказался в таком… положении, а меня завалили всеми этими обязанностями и делами – это вообще ничего не значит! Внешние дела не касаются наших отношений с тобой. Я люблю тебя, Листер. Ты меня любишь?
– Да, Сипилена. Я тебя люблю.
– И это главное. Остальное не имеет никакого значения. Мы просто должны решить наши последние проблемы, и тогда мы сможем больше проводить времени вместе, как ты этого хочешь. И я этого хочу. Правда. Очень хочу. Мне тебя не хватает. И я прошу тебя пойти со мной на интервью не только потому, что этого хотят журналисты. Нет… мне бы хотелось, чтобы ты был рядом. Но я не могла тебя просить о подобном, потому что… ты знаешь…
– Потому что в я кресле.
В ее глазах застыли слезы.
– Да, – призналась она.
Она встала, обняла меня и еще раз горячо поцеловала.
– Прости меня, Листер. Прости, если я позволила усомниться в моих чувствах к тебе. Я обещаю все исправить. Ты мне нужен, Листер. Я не справляюсь сама. Мне тяжело. Я не была готова к тому, что происходит сейчас. Все слишком быстро, и я… просто не справляюсь.
Я держал ее руки в своих и говорил, глядя в глаза:
– Сипилена. Ты стала главой самой элитной организации психомародеров. У нас появилась личная армия, с помощью которой мы сможем победить Безумного Лорда, когда все о нем узнаем. Нам дали новый Штаб. Ты каждый день отвечаешь на одни и те же вопросы, постоянно говоришь с этими журналистами и репортерами. Ты со всем справляешься. Правда. Просто ты очень устала – вот и все.
Сипилена вытерла слезы и кивнула.
– Да, Листер. Наверное, ты прав. Я просто устала. Обещаю, что завтра будет последнее интервью, и я скажу, что очень занята делами организации. Тогда мы с тобой сможем больше времени проводить вместе. Я не буду так часто уходить из Штаба. Я тоже скучаю по вам по всем. Я редко вижу ребят. Как они?
– Волнуются за тебя. Все волнуются за тебя, Сипилена. Они… не хотят видеть тебя такой властной и холодной, какой ты показываешь себя им…
Сипилена ахнула и прикрыла рот рукой.
– Я, правда, так выгляжу?!
Возможно, она и сама этого не осознавала.
– Есть немного…
– Ох! Мне нужно извиниться… Я же не хотела, я просто…
Сипилена не выдержала и упала на колени, закрыв лицо руками, вытирая слезы.
– Простите меня… простите…
Я подъехал к ней и погладил ее по пышным волосам. Ее хрупкие плечи нервно содрогались.
Она, правда, сильно устала.
– Все хорошо, милая. Теперь все хорошо.
Глава 4. Призрак
– Ты как? Готов?
Пандора поправила мою бабочку-галстук и проверила воротник рубашки. Для интервью меня нарядили в синий костюм.
– А это все обязательно? – спросил у нее я с брезгливостью.
– Листер! – буркнула на меня Пандора. – Это же интервью! Тебя покажут по телевизору, так что ты должен выглядеть просто сногсшибательно! Боже, что у тебя с головой?!
– А что не так с моей головой?
– Как ты спал сегодня – я не пойму! Опять это хохолок… сейчас я все исправлю!
У нее нашлись баллончик с гелем для укладки волос и моя расческа. Пандора принялась быстро наводить «порядок» на моей голове.
– Очки будешь надевать? – спросила она меня.
– Мне будет удобнее, если я никого не увижу.
– Очень смешно! Держи и надевай! Так ты будешь выглядеть более представительно и важно.
– Очень нужно дважды национальному герою выглядеть важно! Нужно выглядеть мужественно!
– Ох, за это не беспокойся…
– Ты права, это кресло говорит о моей мужественности за меня.
Пандора резко выпрямилась и посмотрела на меня с укором.
– Прости, – я почувствовал себя виноватым за собственную неудачную шутку и надел очки.
Но это была моя самая удачная шутка, если учитывать, что юмор – вообще не мое кредо.
По этой части у нас Юно. Уж точно не я!
– Листер, – Пандора закончила возиться с моими волосами, – и помни одно: говори то, что думаешь. Они ничего тебе не сделают.
– Я думал, что на камеру нужно играть и говорить то, что от тебя хотят услышать. Разве нет?
– В общем-то да… но не в этот раз. Ты у них первый раз, так что они совсем тебя не знают. Ты в выигрыше, и можешь создать вокруг себя образ, какой захочешь. Но тогда придется ему соответствовать постоянно! Можно завраться так, что потом не выкрутишься! А потому мой тебе совет – говори все прямо сразу.
– А если они будут задавать… неудобные вопросы?
– Они их будут задавать, Листер. Это же журналисты! Чего с них взять? Но ты их всех сделаешь – я уверена на все сто!
– Спасибо, Пандора, поддержала…
Сейчас мы находились за кулисами большой сцены, выставленной на улице на площади. За моей спиной был выход на нее, а там – камеры, репортеры, журналисты и куча микрофонов.
Сипилена прибежала к нам из гримерки. Она выглядела потрясающе! Зеленое блестящее платье, сверкающие алые кудри и розовый блеск на губах.
Для этого интервью она надела туфельки на высоких каблуках, а потому шла к нам очень осторожно, стараясь не упасть. Я знал, что Сипилена не сильная фанатка каблуков, поэтому это ей дорого стоило.
– Листер, ты готов? – она посмотрела на меня, надевая вторую сережку на ухо.
– Да, полностью.
– Отлично!
Закончив с сережкой, Сипилена покрутилась перед нами. Ее глаза сверкали.
– Как я вам?
– Бесподобно! – не сдержал я откровенного комплимента.
– Ты потрясающе выглядишь, Сипилена! – Пандора похлопала ей. – Просто изумительно! Класс!
Сипилена залилась краской.
– Ой, спасибо вам большое! Мне это было важно… Так… все готово?
Со стороны сцены к нам вошла женщина в офисном костюме и с черной папкой.
– Вас ждут, – сказала она нам.
– Уже идем! – ответила ей Сипилена.
Женщина кивнула и вернулась на сцену.
Пандора заметила, как мои пальцы начали слегка трястись.
– Не волнуйся, Листер, все будет хорошо, – сказала она мне, – помнишь, что я говорила?
Я кивнул в ответ.
Не знаю почему, но сейчас на меня нахлынуло дикое волнение. В груди все сжалось. У меня не было много возможностей, чтобы привыкнуть к публичным выступлениям.
А сейчас у меня нет даже подготовленной речи!
Формат «вопрос-ответ» меня сильно пугал. А вдруг… я затуплю и буду долго молчать?
– Вдруг я затуплю и буду долго молчать?
– Я помогу, – ответила мне Сипилена, – не переживай. Я с тобой. У нас все получится. Будем говорить все так, как оно есть.
– Хорошо. Ты права. Нам просто нужно прямо отвечать на вопросы, верно?
– Да. Ты справишься, Листер. Ты у меня – сообразительный парень. Это я долго привыкала к яркому свету, к камерам и вопросам… ты не представляешь, какие долгие паузы я делала на своих первых интервью! Позор просто! Позорище! Ох… сейчас я вроде как пообвыкла. Ты как?
– Готов. Вперед.
Сипилена подошла к моему креслу, взяла за ручки развернула меня к сцене.
Нет…
Я не хочу этого…
– Постой!
– Что не так?
Сипилена замерла.
– Не надо меня везти. Я сам.
Я этого не видел, но мог предположить, что на этой ноте Пандора и Сипилена переглянулись.
– Хорошо, Листер. Как скажешь. Ты можешь поехать сам.
Я взялся руками за колеса кресла.
– Удачи вам, ребята! – пожелала нам Пандора. – Я держу за вас кулачки! Ни пуха, ни пера вам!
– К черту! – дружно ответили мы с Сипиленой.
И вот… наш выход.
Я выехал из-за кулис на сцену, а рядом со мной шла Сипилена. На краю сцены по середине уже была приготовлена для нас кафедра. Вернее… кафедра предназначалась для Сипилены, а мое место было рядом, у стойки с десятком микрофонов.
Нас ослеплял свет софитов. Посыпались вспышки фотокамер. Зеваки и журналисты аплодировали нам.
Женщина, что завала нас на выход, взяла в руки микрофон и представила нас:
– Ментальный Лидер организации «Скитальцы души», психиатр, Сипилена! И психомародер с титулом – национальный герой Мараканда – Листер!
Гром аплодисментов разрывал площадь.
Это люди, действительно, хотели видеть нас. Они ждали нас.
Они жаждали нашего внимания.
Теперь я знал, чем занимается Сипилена, когда покидает Штаб. Она приходит на подобные встречи, стоит под ярким освещением софитов и отвечает на вопросы журналистов.
Сипилена встала за кафедру, к которой крепились микрофоны. Я становил свое кресло у стойки с микрофонами.
Мы оказались у самого края сцены, а вниз – толпа людей. Сотни камер, фотоаппаратов, блокнотиков для записей и микрофонов.
Все внимание приковано только к нам.
Не надо было надевать очки… я вижу все эти лица. Много лиц. Черт возьми! Это социофобия что ли началась?
Пальцы похолодели. Сердце закололось. Главное восстановить дыхание. Не забывай про дыхание, Листер!
Черт возьми!
Соберись, тряпка!
– Добрый день, – Сипилена поздоровалась в микрофон.
Надо сделать то же самое.
– Здравствуйте, – произнес я, и услышал свой мерзкий голос в колонке.
Черт! И зачем я на это подписался? Какой позор!
«Здравствуйте»?! Что еще за «здравствуйте»?!
Проклятье…
– Мы рады видеть вас и готовы отвевать на ваши вопросы, – добавила Сипилена.
И тут началось…
– Листер, скажите, какого это быть дважды национальным героем Мараканда?
Говори то, что они хотят услышать… и пусть это будет правдой…
Я наклонился к микрофону и сказал ответ, который возник у меня в голове сам собой:
– Очень почетно.
Думаю, это гениально!
А может и нет, но такой краткий ответ удовлетворил любопытство этого журналиста.
– А как вы победили Ги Осмонда, ведь он обладал разными способностями Тетради Бешенства?
Что ж… на этот вопрос я смогу ответить.
– Главное… застигнуть противника врасплох. Когда Ги Осмонд заполучил все силы Тетради Бешенства, то могущество, что он обрел, пошатнуло его психику. Именно так! Нарцисс стал совершать промахи, и эти промахи стоили ему жизни. Я наблюдал его психическое состояние и знал, что он допустит ошибку. Это дало мне шанс победить его.
Вот же врун!
На самом деле я плохо контролировал свой указательный палец, который в самый «ответственный» момент зажал курок. Ги Осмонд погиб по нелепой случайности. Я не хотел его убивать… так быстро.
– А как же обстояло дело с Корнелиусом Муром? Вы тоже почувствовали, что он промахнется?
Пора отвечать на новый вопрос!
Соберись.
– С Корнелиусом было сложнее. Он не обладал силами Тетради Бешенства, но Мур выпил особую таблетку, которая усиливает способность психомародера тысячекратно. Поверьте, именно так оно и было. Мне пришлось пустить в ход все свои силы, чтобы победить его. Поскольку мы находились в воздухе, да еще и во время сильной грозы, как вы можете помнить, победить его становилось потенциально проблематично. Мешало много факторов, но… когда я разбил Ментальный Телефон, и Корнелиус понял, что его план по захвату Мараканда провалился… это его сильно подкосило. Тогда я воспользовался моментом и напал.
– Но он же в вас выстрелил, разве не так?
Сипилена в растерянности взглянула на меня. Она будто подсказывала мне, что начинаются «вопросы-ловушки», которые могут «подмочить» мою геройскую репутацию.
Я решил отвечать честно.
Лучше не врать в таких мелких деталях, хотя… они никак не проверят истину!
И все же…
– В тот момент, когда Корнелиус лишился всего, к чему стремился, в нем горело лишь одно-единственное желание – убить меня. Он жаждал убить человека, который отнял у него все. Признаю, это был отчаянный шаг. Я, правда, не ожидал от него такой выходки, но в тот момент, когда он выстрелил, он все равно знал, что проиграл. Он был готов умереть, но умереть вместе со мной.
– Но вы не умерли!
– Именно поэтому я здесь. Вы правы. Я не дал ему насладиться даже такой маленькой победой…
Все заулыбались и зааплодировали мне.
Сипилена довольно кивнула мне.
Я же почувствовал некоторое неудобство. Вопросы задают только мне. Будто Сипилены здесь нет!
Но у нее было уже много интервью, а меня они видят впервые.
Это моя минута славы.
Полагаю, пока все идет неплохо. Вопросы вполне корректны, я ожидал чего-то…
– Но теперь вы сидите в инвалидном кресле. Не слишком ли это большая жертва? Вы больше не сможете сражаться?
Ох, как же я ошибся!
А вот и оно…
И что им говорить?
Молчу. Пауза долгая.
Сипилена поспешила мне на выручку:
– Листер уже идет на поправку. У него есть способность – ускоренная регенерация. Именно благодаря ей он не умер от огнестрельной раны. Осталось совсем немного, и он снова встанет на ноги. Я вам обещаю. Листер снова будет нас защищать.
Новый вопрос задали уже Сипилене:
– Сипилена, скажите, а какие чувства вы испытали, когда увидели своего любимого человека в инвалидном кресле?
Любимого человека…
Что за…
Проклятье!
– Мы с Листером…
Она смотрела на меня.
«Просто коллеги», «просто друзья», «просто работаем в одной организации»… скажи хоть что-нибудь!
Черт побери!
С чего они взяли, что я – ее «любимый человек»?
Сукины журналисты! Подонки!
– Я была готова его поддержать в эту трудную минуту, – продолжила говорить Сипилена, – да, вы правы. Я люблю Листера. И я буду с ним рядом в любой трудный час. Вместе мы справимся с этой болезнью. Обещаю: я подниму его на ноги.
Казалось, мы отбили эту атаку, но дальше стало только хуже.
– Но вы все время были на интервью? Когда вы успевали помогать Листеру?
Черта с два!
– Я…
Я хватаю микрофон:
– Она все успевала, – говорю я, – Сипилена – большая молодец. Она успевала быть на интервью и помогать мне. Это было непросто. И сейчас нам обоим требуется отдых и время, чтобы проводить его вместе. Надеюсь, вы нас поймете.
Мой ответ удивил всех журналистов, а из глаз Сипилены выбил слезы.
Ее взгляд говорил мне: «Спасибо, Листер».
Я не мог иначе. Я должен был защитить ее перед лицом этих журналистов.
– Можно новый вопрос?
– Да, конечно, – среагировала Сипилена, пока я находился в прострации после своего ответа.
– Что вы думаете о Призраке – охотнике на психомародеров, который начал терроризировать город?
О чем… это… он…
Что еще за Призрак?
– Мы считаем…
Я не дал Сипилене закончить.
– О каком Призраке идет речь?
Возникла неприятная тишина.
На меня смотрели, как на идиота! Честное слово!
– Вы не слышали о Призраке, Листер?
– О ком?
– Призрак появился на прошлой неделе. Вы знали Пегги из организации «Голоса»?
– Да…
– Она стала первой жертвой Призрака. Пегги нашли мертвой на улице, когда она выполняла свое задание.
Пегги – девушка из организации «Голоса». Ее диагноз – синдром Мюнхгаузена. Она могла менять внешность и принимать образы людей, которые вызывают сочувствие и сострадание, чтобы смешиваться с толпой и шпионить.
Она и другие психомародеры «Голосов» помогали нам и участвовали в битве за Когнитивный Департамент.
Что… происходит?
– Призрак убивает психомародеров. Далее нападения продолжились. Новыми жертвами оказались новообращенные психомародеры, которые только-только узнали о своих способностях. Сипилена вам не рассказывала?
Я смотрю на нее.
– Мы еще не поднимали эту тему у себя в организации, – ответила она журналистам.
– Призрак – новая катастрофа Мараканда. Почему «Скитальцы души» игнорируют это? Почему вы не осведомили Листера о новом маньяке?
Все еще смотрю на нее.
Сипилена выглядела растерянно.
Журналисты продолжали усугублять ситуацию:
– На счету Призрака уже десять жертв. Психомародеры больше не чувствуют себя в безопасности. Любой может оказаться следующей жертвой. Уже неделю ведется охота, но никто не может поймать Призрака. Новой жертвой может стать любой участник вашей организации! Это может быть и Листер, ведь он не может защищать себя в инвалидном кресле. Почему вы, Сипилена, скрывали от него правду о Призраке?
Из ее глаз катились крупные слезы.
