Инна Фохт
Однажды приключилось
Рыжая бестия
Алеся Турбан @alesiaturban
Солнечные зайчики весело прыгали по дорожке, переливаясь и кружась. Создавалось ощущение, что кто-то взял пару маленьких зеркал и играл, рисуя золотистыми блёстками затейливые узоры. Набегавшись, лучики стали собираться ближе друг к другу, пока не склеились в один яркий пучок. Если бы кто-нибудь наблюдал, то непременно увидел, как этот сгусток света уплотнился, из него материализовалась тоненькая девичья фигура. Ещё немножко волшебства, и на тротуаре стояла рыжеволосая девчушка-подросток.
Одета под стать золотой осени: бордовый берет, из-под которого выбиваются кудрявые непослушные пряди цвета меди. Лицо сплошь усеяно веснушками. Худые ноги в оранжевых колготках обрамлены короткими красными сапожками. На плечах плащ цвета охры.
Девушка поёжилась, словно от холода, и побежала по улице в сторону парка. Там как раз орудовала целая бригада дворников. Они аккуратно сгребали кленовые и каштановые листья в огромные кучи, перекладывали их на большие простыни, и поднимали в кузов грузовика. Работа кипела. Вдоль широкой парковой дорожки виднелась целая вереница горок-куч из листьев, ожидающих погрузки в машину.
Рыжеволосая бестия направилась к ним. Дворники оглянулись, залюбовавшись красавицей, но тотчас их лица вытянулись, исказившись неприглядными гримасами. Милое рыжее существо подбежало к кучам старательно собранных листьев и, набрав в руки целую охапку, рассыпало над головой.
‒ Твою ж мать, ‒ не удержался Семёныч и, схватив уже брошенную без надобности метлу, направился в сторону творившегося безобразия.
‒ Эй ты! – крикнула Степановна, пытаясь опередить грозного мужика. – Эй, я кому говорю, рыжая! – кричала она девушке, пытаясь догнать Семёныча.
Но бестия совершенно не обращала внимания на взволнованных не на шутку дворников и хохоча салютовала листьями. Вскоре аккуратные, чистые дорожки обрели первоначальный неухоженный вид.
Возле грузовика остался стоять Мишка. Разинув по обыкновению рот, он с интересом наблюдал за разворачивающейся перед глазами картинкой. Семёныч грозной скалой двигался в сторону рыжей бестии. Он угрожающе то поднимал, то опускал метлу, выкрикивая одни и те же слова:
‒ Твою ж мать! Твою ж мать!
Его немногословие с лихвой компенсировала Степановна:
‒ Эй ты, рыжая прошмандовка! У тебя что, уши заложило от восторга? Сейчас Семёныч тебе эту метлу знаешь, куда задвинет? Ты меня слышишь? Эй!
Однако девушка не реагировала и, казалось, даже не замечала угрозу, стремительно надвигающуюся на неё.
Неожиданно картина замерла. Мишка, не моргая, таращился и не понимал, что же произошло. Слова не доносились, ругань прекратилась. Дворники словно окаменели, не дойдя до рыжей всего пару шагов. А она резко остановилась, обернулась и тоже замерла, разглядывая их. Мишка мотнул головой, пытаясь снять оцепенение и запустить замерший кадр из разворачивающегося фильма.
Раз, и всё снова задвигалось. Однако вместо того, чтобы огреть рыжую метлой по кудрявой макушке… Или хотя бы просто, взяв за шиворот, как нашкодившего котёнка, отбросить прочь, Семёныч швырнул в сторону метлу и схватил ворох листьев.
‒ Сейчас закатают в кучу, ‒ с ужасом прошептал Мишка.
Но Семёныч вдруг громко захохотал и подбросил ворох вверх, задрал голову, наблюдая, как листья кружатся и падают на его лицо.
«Сошёл с ума?» – пронеслось в голове наблюдавшего Михаила.
Тут и Степановна присоединилась. Подбежала, зачерпнула охапку листвы. И они все втроём стали бегать по аллеям парка и подбрасывать листья вверх.
Мишка так и стоял около грузовика, хлопая ресницами и думая – чудится или нет, глядя на происходящую картину.
Через пару минут Семёныч подошёл к рыжей, сгрёб её в охапку, приподнял и смачно поцеловал. Затем опустил на землю. Степановна помахала ей ручкой и напела мелодию. Рыжая поправила сползший набок берет, улыбнулась, послала Мишке воздушный поцелуй, поскакала вприпрыжку по аллее парка в сторону выхода.
Дворники проводили её взглядом, взяли мётлы и принялись заново собирать листья. Семёныч вернулся к машине, подмигнул Мишке и сказал:
‒ Твою ж мать!
‒ Да, – подтвердила Степановна, – очаровательная девушка.
Дворники закончили работу и отправились каждый по своим делам. Мишка так и не понял, что произошло. Да и где ему. Он же не знает, что рыжая бестия, дитя солнечного света, умеет менять чужие мысли и желания, подбрасывая лёгкие и позитивные, вместо тяжёлых или грустных.
Старушки-хохотушки
В одной тихой деревушке,
В своей маленькой избушке
Жили-были две старушки,
С детства лучшие подружки.
*
По хозяйству хлопотали,
Избу вместе прибирали.
Летом внуков угощали
И запасы пополняли.
*
А зимой в лото играли,
Да кроссворды всё гадали.
Снег лопатой убирали,
Печь топили, шерсть валяли…
*
Вот задумали старушки
Холодец сварить из хрюшки.
Лытки есть свиные, ушки.
Только кончилась лаврушка.
*
Что ж, старушки шубки взяли,
Шарф пуховый повязали,
В магазинчик побежали,
Всю дорогу хохотали.
*
Много разного набрали
И обратно побежали.
Вот домой идут старушки –
В сумке чай, две красных кружки,
*
К чаю сладкие ватрушки,
Да ещё часы с кукушкой…
Тучи в небе набежали,
И снежинки запорхали.
*
Путь старушки сокращали:
Сумки все к груди прижали,
С визгами с горы съезжали.
А потом ключи искали…
*
Вот достали две старушки
Дома кружки, чай, ватрушки,
Да ещё часы с кукушкой.
Погоди-ка, где лаврушка?
*
Дружно на диван упали,
Над собою хохотали.
Чай по кружкам разливали
И ватрушкой заедали.
*
До рассвета чаевали,
Да с кукушкой куковали.
