Иван Гоготов
От Фантастики до Путевых заметок
– Пожалуйста, поподробнее.
– Геймер может оседлать, как лошадь, астероид, стремящийся к Земле. Но это не все: он должен уворачиваться от встречных шаттлов, от комет и других астероидов. Если игра пройдена, в финальном ролике небесное тело, на котором мчался и метался геймер, проносится мимо Земли и все земляне танцуют заводной джайв…
Только операционка сделала паузу, рядом с ней отобразилась надпись: «Входящий звонок. Мария Одинокова. Ответить или отклонить». Прост произнес по мыслесвязи: «Ответить».
У подруги были прямые волосы, собранные в хвост, широкие черные брови и печальные глаза, будто ночное море.
– Тихон, тебе так повезло с личным психологом! – Мария обратилась к Тихону и Сандре. – Муж все рассказал. Жду с нетерпением на ужин, Сандрочка. Разрешишь сделать копию? Две Сандры – ха-ха-ха!
– Разговор с глазу на глаз – я согласна!
– Вот и договорились!
– Мария, чем ты занимаешься? – поинтересовалась девушка с малиновыми волосами.
– Ты никогда не догадаешься, – вставил Прост.
– Я училка, Сандрочка!
– Мария преподает курс под названием «Способы выживания перед концом Старого Света».
– Какое совпадение!
– «Все, что ни делается, – все к лучшему!» – я стараюсь донести такую мысль до бедолаг, мучающихся от затяжной депрессии до бессонницы и до нервных срывов.
– А я говорю Тихону, что жизнь непредсказуема и что не надо распускать нюни – ну, понимаешь, киснуть.
– Умница! Готова меня заменить в виртуальном классе? Шучу! Не давай нашему пессимисту спуску.
– Принято!
– Тихон, на первых же выходных опять зависнем в клубе VR?
– Я за.
– Работник, заснул, что ли? Обед окончен, покупатель слоняется по магазину! – совсем близко разразился бас Монетчикова.
– Бегу, бос-с-с! Подруга, пока.
И Прост, забросив сплющенный пакет из-под крем-супа в химический утилизатор, посеменил в торговый зал.
***
– «Руслан-3077», посади воздухолет тут, не долетая до пункта назначения (улица Невысокая, двадцать три), – Тихон попросил робота-таксиста.
– Как скажете, господин.
Воздухолет плавно опустился на заброшенную дорогу, захламленную пластиком, осколками, бытовой техникой с изъятой мародерами электроникой.
– Эльза, переведи деньги за полет таксисту, – Прост приказал умной ассистентке линз.
– Спасибо, господин! Моему владельцу на счет поступила ваша валюта. Удачной прогулки! – и «Руслан-3077» рванул воздухолет вверх и помчался к следующему заказчику.
Первым делом Тихон хорошенько осмотрелся: искусственная пальма, заваленная кем-то, преграждала проезжую часть, а чуть дальше лежала восьмиместная бесколесная аэромашина «Путешественник под куполом» с продавленными дверями, побитыми стеклами и тоже без электронной начинки.
– А вот и мой дом, Сандра, – сказал, как всегда, по мыслесвязи он.
– Выглядит мрачновато.
И действительно, после того как многие богачи удрали с трех планет, недвижимость в городах и колониях, находящаяся в центре, опустела. В эти пентхаусы, в двух- и трехуровневые квартиры перебрались босяки из комнатушек с окраин. Дома под низким куполом, в спальных районах, стали приходить в упадок, бедняцкие районы превратились в постапокалиптические пространства. Сандра, конечно, немало знала про это, но в сети фоток заброшенных территорий было крайне мало – фотографы предпочитали не совать свои камеры сюда.
Дом, где Тихон жил с мамой и отцом, был невысоким. На многих этажах разбиты стекла. Входной плазменный щит в отключке. Освещение и лифты не работали.
– Зайдем внутрь, отыщем мою старую квартирку.
– Признаюсь, мне что-то страшновато задерживаться здесь, бр-р-р-р…
– Все под контролем.
И они зашли в здание через проем, ведущий к пожарной лестнице. Солнечный свет падал через окна с острыми, как клыки, стеклами. Оставляя следы от туфель на пыльных ступеньках, шагая по скрюченным окуркам, измятым пачкам из-под сигарет «Жизнь в кайф», между бутылками из-под алкогольных напитков «Забей» и «Оторвись», между брошенной одеждой в грязных пятнах, Прост поднялся на двадцать пятый этаж и свободно прошел в коридор, также через проем. Природный свет дотягивался только до ближних к пожарной лестнице квартирных дверей. И не надо было желать лучшего: квартирка Простов находилась неподалеку. Тихон согнулся под опущенной до середины дверью и очутился в старом милом доме. Вся мелкогабаритная техника от бывших собственников (а после Простов еще несколько семей проживало в этой квартире и, естественно, только расположение стен и окон осталось неизменным) стала добычей мародеров. Крупногабаритная техника (такая, как посудомойка «Чистюля-5» и стиралка «Снег новая») была с торчащими, как пучки скошенной травы, проводами, без микросхем. Приземлились левитирующие кровати со скомканными одеялами, валялись левитирующие стулья-листы. У стены присел пыльный стол-прямоугольник с выжженным ругательством «ХХХ». Царил полный хаос: все было раскидано, как будто прошел тщательный обыск.
Тихон показал Сандре комнату предков и свою комнату. Потом он высунулся в пустое окно, и Сандра по сети увидела край низкого купола, широкую рыжую полосу, бегущую под куполом, и бескрайнее рыжее море, раскинувшееся за ним.
– Здесь ты провел детство?
– Ага…
– Расскажи про то, как вы строили свою жизнь, о чем мечтали и беседовали, куда летали?
И он с удовольствием стал рассказывать: какие дельные советы давали мама Лина и отец Рогин; как хлопотал перед праздниками под маминым руководством, в ручном режиме, их робот-помощник «Шум-2»; чем делился отец, приходя с суровой работы; как они путешествовали на «Галактике турбо» по сквозным тоннелям Марса, проложенным по марсианскому грунту; как глазели на достопримечательности марсианских колоний другого полушария… Сандру интересовало все, что касалось Тихона Проста: операционка запоминала любую мелочь, для того чтобы помочь ему…
Благодаря родным стенам и участию Сандры пару-тройку часов он будто болтал с доброй матушкой, погладил ее по волосам и поцеловал в румяную щеку, сидел с отцом и крепко пожал ему мозолистую руку, будто смотрел старикам в лучистые глаза, подробно расспросил их обо всем и, не перебивая, выслушал. Впервые за долгое время он стал по-настоящему счастливым и, отходя ко сну, хотел сберечь это чувство – чувство, что родители близко-близко, и он хотел проснуться с этим теплым чувством.
***
Просту действительно помогало общение с виртуальным психологом, Сандрой, и вскоре он познакомился с очаровательной девушкой!
Однажды в его магазин «Найдется все!» заглянула приятная девушка с будто стекающими золотыми волосами с множеством алых прядей, пирсингом, большой татуировкой, захватывающей и шею, и плечо, и живот. На тату угадывался кролик в жилете и с карманными механическими часами на цепочке (можно сказать, первый гаджет человечества), иллюстрация к сказке Льюиса Кэрролла про Алису. Тихон сразу заметил и то, что у девушки вместо правой ноги был высокотехнологичный протез, практически не отличимый от обычной конечности, который она нисколько не пыталась скрыть, и вообще она вела себя очень раскованно. Она быстро закупилась – среди роботов, толкавших тележки с продуктами, – не прибегнув к помощи консультанта Проста, сложила лабораторные овощи в вместительный рюкзак-полусферу и, быстро пройдя перед витриной, скрылась из виду. Девушка приходила снова и снова и будто не замечала его. Но… в один из дней их взгляды встретились, и в глазах девушки читались понимание и надежда. В то мгновение Тихон пропал! Он думал о ней всю неделю: «Всего-то начать разговор с этой сногсшибательной красавицей… Сначала я спрошу, как ее зовут…»
– Оля… Жизнова. А вас Тихон… Прост, правильно? Моя дополненная реальность подсказывает имена и фамилии консультантов.
– Очень приятно, Оля.
– Взаимно, Тихон.
– Оля, сегодня вечером посидим в уютном кафе?
– Где такое? Таких же не осталось?
– Есть на противоположной стороне этого куполоскреба, называется «Плюшка», мой босс – хозяин.
– Я ни разу не ходила по той улице…
Кафе представляло из себя веранду с металлическим белым козырьком, алюминиевыми круглыми складными столами и такими же стульями. Робот-официант, перемещающийся на колесиках, принес поднос с горячим чаем с ароматом бергамота «Утро Азии!» и двумя мятными коктейлями «Необитаемый остров».
– Вы живете где-то рядом? – спросил Прост.
– Давай на ты.
– Я тебя до последнего времени не видел в магазине.
– Ходила в другой, он подальше, но там более богатый выбор.
– Я знаю, о каком магазине ты говоришь: «ВкусВещь». Владелец – двоюродный брат моего босса, они вместе занимались бизнесом, но потом что-то не поделили. У двоюродного брата остался этот магазин, а у босса – маркет «Найдется все!»… Как же нам удалось переманить тебя?
– В моем магазине пропала сладкая морковка ломтиками «Мак-хрум-хрум» – полюбила ее и все тут! – хоть упаковка гласит, что это лишь имитация морковки.
– У нас такая в наличии.
– Потом я заметила симпатичного консультанта с умными и печальными глазами…
– Я-то думал, тебе нет дела до меня.
– Не все любят девушек с бионическими протезами.
– Оля, тебе он к лицу.
– Знаю, дружок. Сколько себя помню, он часть меня, а я часть его. Хочешь, откроюсь?
Оля окунулась в голубые глаза Проста…
– Мое первое воспоминание, Тихон: воспитатель марсианского детдома «Дети и семья № 27» показывает мне, как менять севший, пищащий по мыслесвязи аккумулятор протеза на полностью заряженный. Я никогда не видела своих родителей, хотя это неправда: я видела их, когда была дитятей, и почему-то запомнила, но об этом чуть позже. Все детство я провела в сиротке. Воспитательницы – это наши мамы, они отдавали нам сердца и силы, каждодневно и без устали. Благодаря им мы, безотцовщина, а я называла нас свободным поколением, выросли развитыми, культурными и общительными, а не одичалыми детьми мегаполиса. Нас было десять девочек, десять подруг, как говорится, до гробовой доски. Каждую из нас несколько раз пытались удочерить бездетные и имеющие детей семейные пары. Но однажды, когда воспитательницы отсутствовали, мы, собравшись в маленьком дворике нашего интерната, дали одну клятву: «Не быть удочеренными!» И после этого так проказничали, чтобы у приходящих в наш дом незнакомцев пропадало всевозможное желание забрать нас. Сейчас мои сестры разбросаны по лунным и по марсианским городам, но по утрам мы созваниваемся.
В детские годы мне особенно легко давалась строгая математика, и моя любимая воспитательница взяла надо мной шефство, подготовила к поступлению в Марсианский технологический институт № 9. Я поступила на факультет дополненной реальности и ни разу не пожалела. Как же мне до сих пор нравится писать программы на драгоценных языках программирования и решать задачи с помощью чудных теорем! Признаюсь: это волшебно!
После получения красного диплома я работала ведущим программистом в компании «Про-видение», которая делала самые навороченные умные контактные линзы с дополненной реальностью и мыслесвязью. Нередко писала код звездными ночами, обходилась запросто без выходных и отпусков. Я вышла замуж за работу и кайфовала от нее. Во время перерывов зависала в комнате виртуальной реальности или мчалась на электросамокате в кафе. Мы, сотрудники, были без ума от своей работы и условий, созданных советом директоров. Все наши разговоры – только о технологиях, а мысли – опять-таки о программном коде.
Теперь я занимаюсь саморазвитием: много читаю классики, рисую скетчи, бегаю трусцой по Пальмовой по утрам, благо марсианские улицы заметно опустели…
Прост слушал очень внимательно, потягивая через трубочку сиропоподобный мятный коктейль.
– Оля, какая ты необычная девушка!
– Это хорошо или плохо?
– Я искал тебя всю жизнь…
– Спасибо. Ты милый.
– Повтори, пожалуйста.
– Сначала ты.
– Хорошо. Оля, я искал тебя всю свою жизнь и нашел, когда уже никого не ждал.
– Милый Тихон…
***
– Тихон, а давай ты отправишь послание тем, кто будет жить или уже просыпается с чашечкой горьковатого кофе где-то в далеком космосе. Создашь текстовый файл с расширением doc.vr и напишешь им, а после пульнем письмо энтузиасту, которого я нашла. Раз в неделю этот человек вывозит марсоход в открытый космос и выпускает капсулу с файлами марсиан, оставшимися наедине с апокалипсисом, к звездам, – сказала Сандра.
– Выдумщица. Предлагаю приступить прямо сейчас.
– Кстати, сегодня вечером у него запланирована очередная отправка «зовов души» – так подсказывает паутина.
– Все складывается как нельзя лучше!
Он сел за компьютерный стол, прижатый к панорамному окну, за спиной громоздилась двуспальная кровать. Небольшой куб занимал пару сантиметров стола – это микрокомпьютер «Портал» без экрана и клавы, обменивающийся данными по беспроводному каналу связи с умными контактными линзами пользователя. Прост мысленно отдавал команды, нейрокомпьютерный интерфейс (устройство, вживленное в висок) считывал мозговые импульсы, таковые перекодировал в двоичный код и по беспроводной связи передавал команду в виде отсутствия и наличия сигнала на умные контактные линзы, которые через вышки связи операторов (таких, как «Мыслефон» и «Нейрон») обменивались информацией с серверами, другими линзами и тому подобным. Что же касается микрокомпьютера, то в этом случае чип отправлял команду на микрокомпьютер, а он, в свою очередь, передавал закодированную картинку на линзы, которая в итоге выглядела, если говорить по-простому, как монитор дополненной реальности.
– Жаннет, открой текстовый редактор, – Прост по мыслесвязи дал команду умной ассистентке микрокомпа.
Так перед глазами Тихона в режиме дополненной реальности возник из ниоткуда «бумажный» лист А4 на голубоватом фоне – это и был текстовый редактор «Буквослов», установленный на микрокомпьютер. Он начал творить послание:
«Жители космических глубин, вот мое, гражданина обреченного Марса, послание вам! Оболочка смертна, а мысль продолжает существовать. Невозможно потерять все, реально обрести необъятное – так устроен мир!»
– Все, мой доктор.
– Позитивненько. Не зря вкалываю. Ну что, кидаем в почтовый ящик энтузиаста?
– Как иначе?!
Лист с посланием Тихона протиснулся в виртуальный конверт.
К сожалению, они не видели, как марсоход («Красный жук»), дистанционно управляемый энтузиастом, миновал шлюзовую камеру, встроенную в «крышку» (это если представить, что марсианская «плоскость» – блюдо), прокатился по ржавой земле и успешно выстрелил капсулой с уникальными посланиями марсиан, в том числе Тихона Проста, в космическую беспредельность. Когда-то мореманы кидали закупоренные бутылки с исписанной бумагой в пучину морскую, и эти письмена оказывались прочитанными много-много лет спустя…
В тот вечер он задумчиво произнес:
– Когда не будет Марса и нас с тобой, Сандра, мой голос будет неустанно плыть по космическому океану.
– И кто-то услышит его, когда вскроет капсулу.
***
– Тихон, все в силе? Стартуешь в клуб? Мы с Марией уже в такси, как видишь.
– Я в лифте, такси на подлете.
– Тогда до скорой встречи.
Через некоторое время оба воздушных такси подлетали к верхним этажам стеклянного, расплывшегося во мраке ночного Марса куполоскреба. Несколько верхних этажей любой мегабашни занимала парковка: каждый этаж разбит на множество отсеков, в которые залетают воздухолеты, высаживают пассажиров или паркуются за плату на нужное время. Прост и Одиноковы встретились в полутемном, сером коридоре за отсеками. Молодые люди были одеты по-близняшному, как все марсиане мужского пола, а Мария – как все марсианки: в блестящий плащ без рукавов из розовой лакированной кожи, белую блузу, шоколадную юбку из искусственной шерсти по фигуре, доходящую до колен, и красные туфли с квадратными носами и на каблуке.
– Тихон, привет! – сказал басом друг, а Мария улыбнулась.
– Рад вас видеть!
Трое двинулись к лифту и спустились до первого верхнего этажа, не занятого парковкой. Их встретил мрачный коридор, подсвеченный красной светодиодной неоновой лентой по краям ковровой дорожки едва различимого бежевого цвета, и бордовая дверь со световыми наличниками, мигающими желтым. Над дверью сверкала темно-синяя вывеска «Клуб “Новая Земля”». Они очутились в темном проходе и увидели девушку в короткой юбке с фиолетовыми волосами и со шлемом виртуальной реальности «Небожитель» на голове. Она утопала в высоком – как барный стул – игровом кресле из нежного велюра и с RGB-подсветкой. Сняв гарнитуру, корпус которой был сделан из фосфорного пластика, она обратилась к гостям:
– Добрый вечер! У вас забронированы капсулы?
– У нас забронирована трехместная на девять вечера, – сказал Прост.
– На чье имя?
– Тихон.
– Вижу бронь, – девушка по мыслесвязи, неслышно для гостей, общалась с умной ассистенткой своих контактных линз, – проходите на оплату.
Друзья повернули направо и остановились перед носом упыря в солнцезащитных зеркальных очках и оранжевой флуоресцентной футболке. Он, не вставая с кресла, заторможенно вводил сумму на терминале:
– Прик-ладывай-те.
Тихон, Олег и Мария приложили запястья с вживленными многофункциональными чипами к терминалу, и с их банковских счетов списались электронные деньги.
– Прой-дите в бар, – сказал молодчик, побитый жизнью.
Друзья, оставив за спинами девушку с фиолетовыми волосами, опять нацепившую шлем, оказались в баре, представлявшем из себя полупустое помещение с пятью плывущими столиками, а у стен стояли поющие хард-рок-аппараты «Огонь-драйв» с энергетиками «Заправься токами!». Прост нажал на аппарате сенсорную кнопку рядом со словом «Грейпфрут», Одиноков клюнул на вкус «Вишня», а Мария – на ароматизатор «Полынь». Стеклянные шары с напитками, создавая шум, прокатились по спиральному, испускающему вспышки света желобу, различимому за прозрачной пластмассовой стенкой, и упали в лоток.
Стоя у столика, друзья опустошили круглые емкости и двинулись дальше, к своей знакомой капсуле. Справа и слева громоздились на ножках одно- и двухместные капсулы, во всех за стеклами в дутых креслах лежали мужчины и женщины в плащах и со шлемами виртуальной реальности. Друзья уткнулись в единственную в клубе трехместку «Пилигрим-3» с откинутым верхом. Они залезли в кресла с удобными подлокотниками, надели связанные между собой шлемы виртуальной реальности, работающие с мыслесвязью. Кресла синхронно раскрылись, как книги, стекло опустилось. Прост выбрал – согласованный заранее с Одиноковыми – пункт назначения: «Древний город». Они «прокричали»: «Поехали!» – и через мгновение парили в виртуальном воздухолете «Экспедитор» с панорамными стеклами триста шестьдесят. Перед «Экспедитором» встала во весь рост крепостная стена из толстых и великорослых бревен…
***
Виртуальный воздухолет набрал высоту и медленно полетел над могучей крепостной стеной с высокими башнями в углах. Такие стены брали штурмом, и много врагов находили свою погибель возле них. Горячий песок, кипящие смола и масло, меткие стрелы – смертоносные дары обороняющихся.
– Войны никогда не кончаются. Олег, Мария, помните последнюю войну, когда столкнулись космические армии? – спросил Прост, заранее зная ответ.
– Ее невозможно забыть, даже у меня, психолога со стажем, тогда наклюнулась вялотекущая депрессия… – сказала Мария. – Ребята, хватит о грустном, смотрим и слушаем, а то все прозеваем, здесь так интересно!
Воздухолет продолжал полет, а мыслегид – свою экскурсию.
За стеной под нашей троицей оказался детинец, или кремль, – одна из частей древнего города: княжеский дом, двухэтажный, арочный, с лестницей и башенками; дворцы высшей знати; придворная церквушка и мастерские, которые обслуживали потребности местных вельмож, – все бревенчатые постройки. За детинцем раскинулась неукрепленная часть древнего города, или посад, где процветали торговля и ремесло, а дальше – вольное поле и резвая река.
– Какие плоские и хлипкие дома! Никогда не видел таких, – удивился Прост.
– Мы тоже.
– Но жилось в них светлее, просторнее и спокойнее, почему-то я уверен.
«Экспедитор» вернулся к крепостной стене и влетел в ее величественные ворота из бревен. Тихон и его друзья увидели двух стрельцов в красных кафтанах, в головных уборах – колпаках, немного похожих на ночные, и с секирами в руках – этакие головы топора, насаженные на древки. А у княжеского дома хозяин мирно беседовал с княжной. Они были одеты в опашни из дорогих тканей – долгополые кафтаны, неподпоясываемые, безворотниковые. Их руки продеты в разрезы, а рукава висели вдоль фигур. У княжны – опашень с накладным ожерельем из собольего меха, украшенный по краям золотым шитьем и золотыми крупными пуговицами.
– На княжне – такая красивая одежда. Настоящая королевишна! – смотря через панорамное стекло, сказала Мария.
– Мой плащ чем не опашень? Только воротник присутствует и рукава не те, без щелей, – пошутил Одиноков.
Виртуальный аэролет плавно двигался, и мыслегид рассказывал все, что знал.
Стена церквушки стала прозрачной, и наши друзья увидели затененное помещение, на стенах которого висели необычные картины – иконы, подлинники и списки: изображения Святой Троицы, Бога Отца и Сына, Божьей Матери, написанные иконописцами на досках из липы и сосны.
– Я почувствовал, что эти так называемые иконы будто плачут. Сам Омсок за всю свою жизнь не смог нарисовать виртуалки, равной им по силе, – нарушил молчание Прост.
«Экспедитор» передвигался между постройками.
После растаяла и стена столовой, которую мужчины и женщины готовили к пиру: ковры раскручивали на полу, а на столах разглаживали скатерти, на лавки стелили полавочники, прикрывали окна занавесями. На столы несли перечницы и солонки, уксусницы и лимонники. Стояли сосуды с вином и медом.
Воздухолет «Экспедитор» с гостями из будущего на борту прошел сквозь крепостную стену, покинул детинец и оказался в более большом посаде.
Там, в своих дворах, обнесенных забором-частоколом, трудились ремесленники, изготавливающие упругие луки, кузнецы-гвоздочники, замочники и многие другие.
Покидая виртуальную локацию «Древний город», путешественники, удаляясь, увидели в поле мирно пасущихся в черных кляксах белых коров и одного строителя лодок, спускающего на воду новенькое суденышко, и пожалели, что путешествие окончилось…
