Карл Генрих Маркс
Капитал
Напротив, если вторичное определение одной части оборотного капитала, общее ей с частью постоянного капитала (с сырыми и вспомогательными материалами), превратить в существенное определение капитала, затраченного на рабочую силу, а именно, если в качестве существенного определения этого капитала принять, что стоимость, затраченная на рабочую силу, переносится целиком на продукт, при производстве которого эта рабочая сила потребляется, а не постепенно и по частям, как у основного капитала, и что потому эта стоимость должна быть также и целиком возмещена посредством продажи продукта, – то при таком определении капитал, затраченный на заработную плату, в вещественном выражении должен состоять не из функционирующей рабочей силы, а из тех вещественных элементов, которые рабочий покупает на свою заработную плату, т. е. из части общественного товарного капитала, входящей в потребление рабочего, – из жизненных средств. Основной капитал в таком случае состоит из средств труда, изнашивающихся сравнительно медленно и потому не подлежащих частому возмещению, капитал же, затраченный на рабочую силу, – из жизненных средств, требующих более быстрого возмещения.
Однако границы между более быстрой и более медленной изнашиваемостью вещей стираются.
«Продовольствие и одежда, потребляемые рабочим, здания, в которых он работает, орудия, которые содействуют его труду, – все это имеет преходящий характер. Но есть, однако, огромная разница во времени, в течение которого все эти различные капиталы могут служить в производстве: паровая машина служит дольше корабля, корабль – дольше одежды рабочего, а одежда рабочего – дольше продовольствия, которое он потребляет».[480]
Рикардо забывает при этом дом, в котором живет рабочий, его мебель, орудия для его потребления, как-то: ножи, вилки, посуда и т. п., которые в смысле долговечности все имеют тот же самый характер, что и средства труда. Те же самые вещи, те же самые виды вещей в одном случае выступают как предметы потребления, в другом случае – как средства труда.
Различие, по словам Рикардо, состоит в следующем:
«В зависимости от того, быстро ли изнашивается капитал и часто ли требует воспроизводства или же потребляется медленно, он причисляется или к оборотному, или к основному капиталу».[481]
К этому месту он делает следующее примечание;
«Разделение несущественное, и в нем разграничительная линия не может быть точно проведена».[482]
Таким образом, мы благополучно пришли опять к физиократам, у которых различие между «avances annuelles» и <avan-ees primitives» было различием в продолжительности времени потребления, а следовательно, и во времени воспроизводства примененного капитала. Но только то, что у них выражает собой важный для общественного производства факт и в «Tableau economique» представлено также в связи с процессом обращения, здесь превращается в субъективное И, по словам самого Рикардо, в излишнее различение.
Если часть капитала, затраченная на труд, отличается от части капитала, затраченной на средства труда, только периодом своего воспроизводства и, следовательно, продолжительностью своего обращения; если одна часть состоит из жизненных средств так же, как другая из средств труда, так что последние отличаются от первых лишь большей степенью долговечности, причем и первые, конечно, в свою очередь обладают различными степенями долговечности, – если это так, то differentia speci-fica[483] капитала, затраченного на рабочую силу, от капитала, затраченного на средства производства, естественно, совершенно стирается.
Это полностью противоречит учению Рикардо о стоимости так же, как и его теории прибыли, которая фактически есть теория прибавочной стоимости. Он рассматривает различие между основным и оборотным капиталом вообще лишь постольку, поскольку различные количественные соотношения между ними в различных отраслях производства, при одинаковых по величине капиталах, влияют на закон стоимости, а именно, он рассматривает, в какой мере повышение или понижение заработной платы вследствие этих обстоятельств влияет на цены. Но даже в ограниченных рамках этого исследования он, вследствие смешения основного и оборотного капитала с постоянным и переменным, делает крупнейшие ошибки и в действительности исходит в своем исследовании из совершенно ложного основания. А именно, 1) поскольку оборотный капитал целиком сводится к той части капитальной стоимости, которая затрачена на рабочую силу, постольку неправильно развиваются определения самого оборотного капитала и в особенности определение тех условий, которые подводят часть капитала:, затраченную на труд, под эту рубрику; 2) происходит смешение того определения, согласно которому часть капитала, затраченная на труд, есть переменный капитал, и того, согласно которому она есть оборотный капитал в противоположность основному.
Уже с самого начала очевидно, что определение капитала, затраченного на рабочую силу, как оборотного, или текучего, есть вторичное определение, в котором исчезает его differentia specifica в процессе производства, потому чтод с одной стороны, в таком определении капиталы, затраченные на труд, и капиталы, затраченные на сырье и т. п., равнозначны; рубрика, отождествляющая часть постоянного капитала с переменным, совершенно игнорирует differentia specifica переменного капитала в противоположность постоянному. С другой стороны, части капитала, затраченные на труд, и части капитала, затраченные на средства труда, в этом определении хотя и противопоставляются друг другу, но отнюдь не в том отношении, что они совершенно различным способом входят в производство стоимости, а лишь в том отношении, что обе они переносят на продукт свою данную стоимость, но только в различные периоды времени.
Во всех этих случаях речь идет лишь о том, как данная стоимость, затраченная в процессе производства товара, – все равно, будет ли это заработная плата, цена сырья или цена средств труда, – как она переносится на продукт, следовательно, как она обращается при помощи продукта и посредством продажи продукта возвращается к своему исходному пункту, или возмещается. Единственное различие заключается здесь в этом «как», в особом способе перенесения, а следовательно, и обращения этой стоимости.
Заранее определенная по контракту цена рабочей силы может уплачиваться и деньгами и жизненными средствами, но в том и другом случае характер ее остается неизменным, в том и другом случае она есть определенная, данная цена. Между тем при уплате заработной платы деньгами очевидно, что сами деньги не входят в процесс производства подобно средствам производства, у которых не только стоимость, но и само вещество вступает в процесс производства. Если же жизненные средства, которые покупает рабочий на свою заработную плату, непосредственно как вещественная форма оборотного капитала подводятся под одну рубрику с сырьем и т. п. и противопоставляются средствам труда, то это придает делу иную видимость. Если стоимость одних вещей т. е. средств производства, переносится в процессе труда на продукт, то стоимость других вещей, т. е. жизненных средств, снова проявляется в рабочей силе, которая их потребила, и путем функционирования этой последней также переносится на продукт. В обоих случаях речь одинаково идет о простом повторном появлении в стоимости продукта тех стоимостей, которые были авансированы во время производства. (Физиократы принимали это всерьез и поэтому отрицали, что промышленный труд способен создавать прибавочную стоимость.) Так, например, Уйэленд в уже цитированном месте говорит:
«Совершенно безразлично, в какой форме капитал появляется вновь... Различные виды продовольствия, одежды и жилища, необходимые для существования и комфорта человека, также претерпевают изменения. Они потребляются с течением времени, и стоимость их вновь появляется» и т. д. («Elements of Polit. Econ.», p. 31, 32).
Капитальные стоимости, авансированные для производства в виде средств производства и жизненных средств, здесь одинаково вновь появляются в стоимости продукта. Таким путем счастливо достигается превращение капиталистического процесса производства в совершеннейшую мистерию, и происхождение прибавочной стоимости, заключающейся в продукте, оказывается совершенно вне поля зрения.
Далее, тем самым завершается присущий буржуазной политической экономии фетишизм, который превращает общественный экономический характера придаваемый вещам общественным процессом производства, в некий естественный характер, вытекающий из самой природы этих вещей. Так, например, определение «средства труда суть основной капитал» есть схоластическое определение, ведущее к противоречиям и путанице. При исследовании процесса труда («Капитал», книга I, глава V) было показано; что от той роли, которую играют вещественные элементы в определенном процессе труда в каждом данном случае от их функции целиком зависит, выступают ли они в качестве средств труда, материала труда или продукта. Точно так же средства труда, во-первых, только в том случае являются основным капиталом; если процесс производства есть вообще капиталистический процесс производства; а потому и средства производства являются вообще капиталом; т. е. обладают экономической определенностью; общественным характером капитала; и; во-вторых; они являются основным капиталом лишь в том случае; если они переносят свою стоимость на продукт особым способом. Если этого нет; то они остаются средствами труда, но не становятся основным капиталом. Точно так же вспомогательные материалы; например; удобрения; если они передают свою стоимость тем же самым особым способом, как и большая часть средств труда; становятся основным капиталом; хотя они и не являются средствами труда. Здесь речь идет не о дефинициях, под которые могут быть подведены вещи. Речь идет об определенных функциях, которые получают свое выражение в определенных категориях.
Поскольку жизненным средствам как таковым при всяких обстоятельствах приписывается свойство быть капиталом, затраченным на заработную плату; то это свойство «содержать труд», «to support labour» {Рикардо, стр. 25} превращается в свойство, присущее этому «оборотному капиталу». Следовательно, выходит, что жизненные средства, если бы они не были «капиталом», не могли бы содержать рабочую силу; между тем как раз их характер как капитала и придает им свойство содержать капитал посредством чужого труда.
Если жизненные средства сами по себе суть оборотный капитал, – после того как последний превратился в заработную плату, – то отсюда следует, далее, что величина заработной платы зависит от отношения между числом рабочих и данной массой оборотного капитала; – таково излюбленное положение экономистов; между тем на самом деле та масса жизненных средств, которую рабочий извлекает с рынка; и масса жизненных средств, которой располагает капиталист для собственного потребления, зависит от отношения между прибавочной стоимостью и ценой труда.
Рикардо, как и Бартон, везде смешивает отношение между переменным и постоянным капиталом с отношением между оборотным и основным капиталом. Позже мы увидим, каким образом вследствие этого смешения сбивается на ложный путь исследование Рикардо о норме прибыли.
Далее, Рикардо отождествляет различие между основным и оборотным капиталом с теми различиями, которые возникают в процессе оборота под влиянием совершенно иных причин. Он пишет:
«Следует также заметить, что оборотный капитал может оборачиваться или возвращаться к своему хозяину в весьма неодинаковые промежутки времени. Пшеница, купленная фермером для посева, есть основной капитал сравнительно с пшеницей, купленной пекарем для приготовления из нее хлеба. Один высевает ее в почву и может получить ее обратно лишь через год, другой может перемолоть ее в муку, продать в виде хлеба своим покупателям, и через неделю он снова высвободит свой капитал для возобновления того же самого дела или для того, чтобы с этим капиталом начать какое-нибудь новое предприятие».
Здесь характерно то; что пшеница, хотя она в качестве семян служит не жизненным средством, а сырым материалом, относится; во-первых; к оборотному капиталу, так как она сама по себе есть жизненное средство, И, во-вторых, она относится к основному капиталу, потому что ее возвращение наступает через год. Однако не только более медленное или более быстрое возвращение делает данное средство производства основным капиталом, но и определенный способ перенесения его стоимости на продукт.
Итак„ путаница, ведущая свое происхождение от А. Смита, привела к следующим результатам:
1) Различие между основным и оборотным капиталом смешивается с различием между производительным капиталом и товарным капиталом. Так, например, одна и та же машина есть оборотный капитал, если она в качестве товара находится на рынке, и основной капитал, если она включена в процесс производства. При этом остается совершенно непонятным, почему какой-то определенный вид капитала должен быть в большей степени основным или в большей степени оборотным, чем другой вид капитала.
2) Весь оборотный капитал отождествляется с капиталом, который затрачен или должен быть затрачен на заработную плату. Так, например, у Дж. Ст. Милля 59 и у других.
3) Различие между переменным и постоянным капиталом, которое уже Бартон, Рикардо и др. смешивают с различием между оборотным и основным капиталом, в конце концов целиком сводится к этому последнему. Так, например, у Рамсея, у которого все средства производства, – сырье и т. д., точно так же как и средства труда, – являются основным капиталом, и только капитал, затраченный на заработную плату, есть оборотный капитал ю. Но так как сведение совершается именно в этой форме, то действительное различие между постоянным и переменным капиталом остается непонятным.
4) У английских, в особенности у шотландских экономистов новейшего времени, а именно у Маклеода 61, Паттерсона 62 и других, которые все рассматривают с невероятно ограниченной точки зрения банкирского приказчика, различие между основным и оборотным капиталом превращается в различие между «money at call» и «money not at call» (между денежными вкладами, получаемыми обратно без предварительного уведомления, и денежными вкладами, выдаваемыми лишь после предварительного уведомления).
Глава двенадцатая: рабочий период
Возьмем две отрасли производства, в которых установлена рабочий день одинаковой продолжительности, скажем, десятичасовой процесс труда; пусть это будет, например, производство хлопчатобумажной пряжи и производство паровозов. В одной отрасли ежедневно., еженедельно доставляется определенное количество готового продукта, хлопчатобумажной пряжи; в другой отрасли процесс труда должен продолжаться, быть можете в течение целых трех месяцев, чтобы создать один готовый продукт, один паровоз. В одном случае продукт делим по своей природе, и один и тот же процесс труда ежедневно или еженедельно начинается снова. В другом случае процесс труда непрерывен, охватывает более или менее значительное число ежедневных процессов труда; которые в результате их соединения, в результате непрерывности их действия доставляют готовый продукт лишь по истечении более или менее продолжительного периода. Хотя ежедневная продолжительность процесса труда здесь одна и та же, тем не менее имеет место весьма существенное различие в продолжительности производственного акта, т. е. в продолжительности повторных процессов труда, которые необходимы для того, чтобы создать готовый продукт, отправить его в качестве товара на рынок и, следовательно, превратить из производительного капитала в товарный капитал. Различие между основным и оборотным капиталом не имеет к этому никакого отношения. Указанное различие сохранилось бы и в том случае, если бы в обеих отраслях производства основной и оборотный капитал применялся в совершенно одинаковых пропорциях.
Эти различия в продолжительности производственного акта имеют место не только между различными сферами производства, но и в пределах одной и той же сферы производства, в зависимости от размеров подлежащего изготовлению продукта.
Обычный жилой дом может быть построен в более короткое времяд чем крупная фабрика, и требует поэтому меньшего числа непрерывных процессов труда. Если постройка паровоза требует трех месяцев, то постройка броненосца – одного года или нескольких лет. Производство зерна требует почти целого года, производство крупного рогатого скота – нескольких лет; лесоразведение может охватывать период от 12 до 100 лет; там, где грунтовая дорога может быть проложена за несколько месяцев, там постройка железной дороги потребует, возможно, многих лет; обыкновенный ковер изготовляется, быть может, в течение недели, гобелен же изготовляется целые годы и т. д. Следовательно, различия в продолжительности производственного акта варьируются до бесконечности.
Различие в продолжительности производственных актов, очевидно, должно при равных затратах капитала вызвать различие в скорости оборота капитала, т. е. различие в периодах, на которые авансируется данный капитал. Предположим, что машинная прядильная фабрика и паровозостроительный завод применяют равные по величине капиталы, что деление капитала на постоянный и переменный капитал, а также на основную и оборотную составные части в обоих случаях одинаково, что, наконец, рабочий день одинаково продолжителен и в одинаковой пропорции разделяется на необходимый и прибавочный труд. Далее, чтобы устранить все обстоятельства, вытекающие из процесса обращения и к данному случаю не относящиеся, допустим, что пряжа и паровозы производятся по заказу и оплачиваются при поставке готового продукта. В конце недели, сдав готовую пряжу, фабрикант-прядильщик (мы оставляем здесь прибавочную стоимость в стороне) получает назад вложенный им оборотный капитал, а также часть стоимости основного капитала, вошедшую в стоимость пряжи вследствие его износа. Следовательно, он может с тем же самым капиталом снова повторить тот же самый кругооборот. Этот капитал завершил свой оборот. Напротив, фабрикант паровозов должен в течение трех месяцев еженедельно затрачивать все новый и новый капитал на заработную плату и сырой материал, и только по прошествии трех месяцев, после сдачи паровоза, оборотный капитал, постепенно затрачивавшийся в течение этого времени на один и тот же производственный акт, на изготовление одного и того же товара, опять принимает форму, в которой он может вновь начать свой кругооборот; равным образом, износ машин в течение этих трех месяцев возмещается ему только теперь. Затрата одного производится на одну неделю, затрата другого равна недельной затрате, помноженной на 12. Предполагая все остальные условия равными, один должен иметь в своем распоряжении в двенадцать раз больший оборотный капитал, чем другой.
То обстоятельство, что еженедельно авансируемые капиталы равны, не имеет здесь никакого значения. Какова бы ни была величина авансированного капитала, в одном случае он авансируется только на одну неделю, в другом случае—на двенадцать недель, и только по истечении этих сроков с ним можно оперировать снова, повторяя ту же самую операцию или начиная какую-либо иную.
Различие в скорости оборота или в продолжительности того периода времени, на который приходится авансировать отдельные капиталы и до истечения которого та же самая капитальная стоимость не может снова служить в новом процессе труда или в новом процессе увеличения стоимости, возникает здесь из следующего. Допустим, что постройка паровоза или какой-либо иной машины стоит 100 рабочих дней. По отношению к рабочим, занятым как в прядении, так и в машиностроении, эти 100 рабочих дней образуют прерывную (делимую) величину, состоящую, согласно предположению, из 100 одинаковых, следующих друг за другом отдельных десятичасовых процессов труда. Но по отношению к продукту, т. е. к машине, эти 100 рабочих дней образуют непрерывную величину, так сказать, один рабочий день из 1000 рабочих часов, один единый, связный акт производства. Такой рабочий день, образованный из ряда последовательных, более или менее многочисленных и связанных между собой рабочих дней, я называю рабочим периодом. Говоря о рабочем дне, мы имеем в виду продолжительность того рабочего времени, в течение которого рабочий должен ежедневно затрачивать свою рабочую силу, в течение которого он должен ежедневно работать. Если же мы говорим, напротив, о рабочем периоде, то это означает определенное число связанных между собой рабочих дней, необходимых в определенной отрасли производства для получения готового продукта. В этом случае продукт каждого рабочего дня есть лишь частичный продукт; он изо дня в день продолжает находиться в обработке и лишь в конце более или менее продолжительного периода рабочего времени получает свой законченный вид, становится готовой потребительной стоимостью.
Перерывы, нарушения общественного процесса производства, например, вследствие кризисов, оказывают поэтому весьма различное влияние на те продукты труда, которые по своей природе делимы, и на те, которые требуют для своего производства более продолжительного, связного периода труда. В одном случае за сегодняшним производством определенного количества пряжи, угля и т. д. завтра не последует нового производства пряжи, угля и т. д. Иначе обстоит дело с кораблями, зданиями, железными дорогами и т. д. В этом случае прерывается не только работа, но прерывается и связный акт производства. Если постройка не ведется дальше, то средства производства и труд, потребленные при ее производстве, затрачены бесполезно. Если даже она и будет потом возобновлена, то за промежуточный период неизбежно произойдут некоторые повреждения.
В продолжение всего рабочего периода как бы слоями накопляется та часть стоимости, которую основной капитал ежедневно отдает продукту до его полной готовности. И в то же время здесь обнаруживается практическая важность различия между основным и оборотным капиталом. Основной капитал авансируется в процесс производства на более продолжительное время, его не приходится обновлять до истечения этого, быть может, многолетнего периода. Переносит ли паровая машина свою стоимость ежедневно по частям на пряжу, т. е. на продукт прерывного процесса труда, или же она в течение трех месяцев отдает ее паровозу, т. е. продукту непрерывного производственного акта, – это обстоятельство нисколько не отражается на затрате капитала, необходимого для покупки паровой машины. В одном случае ее стоимость притекает назад маленькими дозами, например, еженедельно, в другом – более крупными частями, например, через каждые три месяца. Но в обоих случаях обновление паровой машины совершается всего один раз, скажем, в 20 лет. Если каждый отдельный период, в течение которого стоимость паровой машины вследствие продажи продукта частями притекает обратно, короче периода ее собственного, существования, то эта машина продолжает функционировать в процессе производства в течение нескольких рабочих периодов.
Иначе обстоит дело с оборотными составными частями авансированного капитала. Рабочая сила, закупленная на эту неделю, затрачена в течение этой недели и овеществилась в продукте. Она должна быть оплачена в конце этой недели. И такая затрата капитала на рабочую силу повторяется еженедельно в течение, скажем, трех месяцев, так что затрата этой части капитала в данную неделю не избавляет капиталиста от необходимости в следующую неделю снова закупать труд. На оплату рабочей силы еженедельно должен затрачиваться новый добавочный капитал, Ид если оставить в стороне все отношения кредита; капиталист должен иметь возможность выплатить заработную плату за три месяца, хотя фактически он выплачивает ее лишь еженедельными частями. То же самое относится и к другой части оборотного капитала; к сырым и вспомогательным материалам. Один слой труда за другим накладывается на продукт. Не только стоимость израсходованной рабочей силы, но и прибавочная стоимость в течение процесса труда непрерывно переносится на продукт, но на продукт еще неготовый, еще не принявший формы готового товара и, следовательно, еще неспособный к обращению. То же самое относится и к капитальной стоимости, заключающейся в сырых и вспомогательных материалах, которая также как бы слоями переносится на продукт.
В зависимости от большей пли меньшей продолжительности рабочего периода, определяемой специфической природой продукта или той полезной целью, которая преследуется при его изготовлении, необходимы постоянные добавочные затраты оборотного капитала (на заработную плату, сырые и вспомогательные материалы), причем ни одна из частей этого капитала не находится в форме.,, способной к обращению, и, следовательно, не может служить возобновлению одной и той же операции; напротив, каждая часть последовательно закрепляется в сфере производства как составная часть образующегося продукта, связывается в форме производительного капитала. Но время оборота равно сумме времени производства и времени обращения капитала. Следовательно, удлинение времени производства уменьшает скорость оборота капитала в такой же мере,– как и удлинение времени обращения. Однако в данном случае необходимо обратить внимание на два обстоятельства.
Во-первых: на более продолжительное пребывание капитала в сфере производства. Так, например, капитал, авансированный в первую неделю на труд, сырые материалы и т. д., – точно так же, как и части стоимости основного капитала, уже перенесенные на продукт, – в течение всего трехмесячного периода остается связанным в сфере производства и, как включенный в еще только образующийся, в еще неготовый продукт, не может вступить в процесс обращения в качестве товара.
Во-вторых: так как рабочий период, требуемый для производственного акта, продолжается три месяца и в действительности составляет лишь один связный процесс труда, то каждую неделю новая часть оборотного капитала должна присоединяться к предыдущим. Следовательно, вместе с удлинением рабочего периода возрастает масса последовательно авансированного, добавочного капитала.
Мы предположили, что капиталы, вложенные в прядильную фабрику и в машиностроительный завод, равны по величине, что капиталы эти в одинаковой пропорции делятся на постоянный и переменный капитал, а также на основной и оборотный, что рабочие дни имеют одинаковую продолжительность, – короче говоря, что одинаковы все условия, за исключением продолжительности рабочего периода. В течение первой недели затраты в обоих случаях равновелики, но продукт фабриканта-прядильщика уже может быть продан и на вырученные деньги может быть куплена новая рабочая сила, новое сырье и т. д.д одним словом, производство может вестись дальше в том же самом масштабе. Напротив, фабрикант машин может превратить в деньги оборотный капитал, затраченный в первую неделю, и начать с ним новые операции только по истечении трех месяцев, когда его продукт будет уже готов. Итак, во-первых; имеет место разница во времени обратного притока одного и того же количества затраченного капитала. Во-вторых, в течение трех месяцев на прядильной фабрике и на. машиностроительном заводе применены равновеликие производительные капиталы, но величина затраченного капитала для фабриканта-прядильщика и для фабриканта машин совершенно различна, так как в одном случае один и тот же капитал быстро возобновляется и, следовательно, может снова повторить ту же самую операцию; в другом случае .он возобновляется лишь сравнительно медленно, и; следовательно, до момента его возобновления новые порции капитала постоянно должны присоединяться к старым. Таким образом; различны как продолжительность периодов, в течение которых возобновляются определенные части капитала, или продолжительность периодов, на которые капитал авансируется, так и те массы капитала (хотя ежедневно и еженедельно применяются одинаковые капиталы), которые должны быть авансированы в зависимости от продолжительности процесса труда. Это обстоятельство должно быть отмечено потому; что в некоторых случаях, как, например, в тех случаях, которые мы рассмотрим в следующей главе, продолжительность времени, на которое авансируется капитал, может возрастать, не вызывая пропорционального возрастания авансируемого .. капитала. Итак, если капитал должен авансироваться на более продолжительное время, то большее количество капитала связывается в форме производительного капитала.
На менее развитых ступенях капиталистического производства предприятия; требующие продолжительного рабочего периода и, следовательно, крупных затрат капитала на продолжительное время, – особенно, если они осуществимы только в большом масштабе; – ведутся или вовсе не капиталистически, а на общественный или государственный счет, как, например; проведение дорог, каналов и т. п. (в прежние времена, если иметь в виду рабочую силу, такие работы большей частью осуществлялись путем применения принудительного труда). Или же такие продукты; изготовление которых требует сравнительно продолжительного рабочего периода, лишь в ничтожной своей части производились за счет средств самого капиталиста. Так, например; при постройке дома то частное лицо, для которого строится дом, время от времени дает авансы строительному предпринимателю. Следовательно, фактически это частное лицо оплачивает дом по частям, по мере того, как продвигается вперед процесс производства этого дома. Напротив, в эпоху развитого капитализма, когда, с одной стороны, значительные массы капитала сконцентрированы в руках отдельных лиц и когда; с другой стороны; наряду с отдельными капиталистами появляется капиталист ассоциированный (акционерные общества) и в то же время уже развито кредитное дело; капиталистический строительный предприниматель лишь в виде исключения возводит постройки по заказу отдельных частных лиц. Его предприятием является постройка для рынка целого ряда домов; целых городских кварталов; подобно тому как предприятием других отдельных капиталистов является строительство железных дорог по подряду.
Какой переворот вызвало капиталистическое производство в лондонском домостроении; мы видим из показаний одного строительного предпринимателя перед Комиссией по банковским делам в 1857 году. По его словам; в годы его молодости дома обычно строились по заказу; причем вся сумма издержек во время постройки выплачивалась предпринимателю постепенно; по мере того, как заканчивались отдельные стадии постройки. Ради спекуляции строилось очень мало; предприниматели пускались на это главным образом лишь для того; чтобы доставлять регулярное занятие своим рабочим и таким образом не давать им разбредаться. За последние 40 лет все это изменилось. По заказу строится очень мало. Тот; кто нуждается в новом доме; должен выбрать себе один из тех; которые выстроены со спекулятивными целями или еще находятся в процессе постройки. Предприниматель работает теперь уже не на заказчиков; а на рынок; подобно всякому другому промышлен-нику; он должен иметь на рынке готовые товары. Если прежде предприниматель строил со спекулятивными целями одновременно каких-нибудь три-четыре дома; то теперь он должен купить (т. е ., употребляя распространенный на континенте способ выражения, арендовать обычно на 99 лет) значительный участок земли и возвести на нем 100 или 200 домов, пускаясь, таким образом; в предприятие, превосходящее в двадцать —. пятьдесят раз размеры его состояния. Средства получают под залог недвижимого имущества, причем в распоряжение предпринимателя деньги поступают в той мере, в какой продвигается вперед постройка отдельных домов. Если наступает кризис, приостанавливающий уплату очередных авансов, то обычно терпит крах все предприятие; в лучшем случае дома остаются недостроенными до наступления более благоприятного времени, в худшем случае они продаются с молотка за полцены. Без спекулятивных построек, и притом в крупном масштабе, не может преуспеть теперь ни один предприниматель. Прибыль от самой постройки в высшей степени мала; источник главной выгоды предпринимателя состоит в повышении земельной ренты, в искусном выборе и использовании застраиваемой площади. Путем таких спекулятивных операций, предвосхищающих спрос на дома, была застроена вся Бельгравия и Тибурния, а также построены многие тысячи вилл в окрестностях Лондона. (Сокращенное изложение из «Report from the Select Committee on Bank Acts». Part I, 1857. Свидетельские показания, ответы на вопросы №№ 5413—5418, 5435—5436.)
