Катерина Кольцова
Василиса Премудрая и академия мифических существ
Он переместил внимание на Марьям, и его голос стал глубже, приобретая завораживающую мелодичность:
– Они использовали цветы, выращенные на крови джиннов. Чтобы обезопасить магию, добавили гены растений из мира светлых. Цветок получился более чем жизнеспособным и… занятным. – Он задумчиво провёл пальцем по шероховатой коре дерева. – Настолько высоконравственным, что загадать что-либо, не приносящее вреда, – практически невозможно. А демонические частицы внутри извращают эту мораль, обращая загаданный негатив на самого желающего. Эксперимент признали неудачным и отправили на уничтожение через сожжение. Но семена оказались настолько живучими, что сумели выжить даже в огне.
Не успел он договорить, как в глубине леса раздался пронзительный визг, за которым последовал испуганный мужской крик. Мы бросились на звук. Я, признаться, больше из любопытства, чем из желания помочь. Представшая картина заставила меня протереть очки – не может же мне такое мерещиться?
Девушка-сирин, захлёбываясь рыданиями, сидела в луже омерзительной зелёной жижи, сочащейся из бородавок на её теле. Её светлые волосы приобрели болотный оттенок. Рядом ворон безуспешно пытался встать на ноги, которые странным образом заплетались, словно разваренные спагетти. А Франц, не переставая, скакал на козьих ножках. Его лицо покрылось белой бородкой, а из рыжих волос проклюнулись настоящие рога.
– Как я и говорил – у цветка особенности формулировки желаний, – донёсся сзади насмешливый голос Стаса.
– Мы всё чётко сформулировали, – всхлипывая, пролепетала сирин. – Мы ничего такого не хотели, просто…
– Просто навредить? – Стас приподнял бровь. – Магия цветка не терпит злых намерений. Она всегда возвращает их… в несколько преувеличенном виде.
Виктор и Илья едва сдерживали смех, Марьям прикрыла рот ладонью, пытаясь скрыть улыбку. Моё лицо осталось бесстрастным, но внутренне я ликовала.
– Как это снять? – вздохнула я.
– О, не беспокойтесь, – произнёс Стас и начал рыться по карманам. – Помогите этим… экспериментаторам добраться до их комнат и дайте вот это.
Он протянул мешочек с несколькими чёрными зёрнышками.
– Что это? – я приподняла бровь.
– Семена цветка. Всегда держу их как раз для таких случаев, – в его голосе сквозило неприкрытое удовольствие. – Они должны проглотить их целиком и заснуть, к утру вся магия развеется.
Виктор забрал протянутый мешочек.
– Ну что, – Стас улыбнулся ещё шире, – теперь понимаете, почему этот цветок называют дьявольским?
Все молча кивнули. Я окинула взглядом конкурентов. Что ж, возможно, пережитый позор отобьёт у них охоту лезть к нам. Хотя бы на время.
– Думаю, кому-то не помешает помощь в транспортировке этих… незадачливых экспериментаторов, – произнёс Стас, разглядывая растерянных ребят.
В стороне стояла Саша – единственная, кто не поддался искушению воспользоваться магией цветка. Она подошла к брату, помогая ему устоять на месте. Говорить он не мог, лишь назойливо бекал.
– Я же говорила вам, – тихо произнесла она, обращаясь к пострадавшим. – Предупреждала, что не стоит…
Сирин лишь всхлипнула в ответ, пытаясь стереть с лица зелёную слизь.
– Василиса, – голос Стаса вдруг стал медовым, но от этой приторной сладости у меня мурашки поползли по коже. – Ты ведь задержишься? У тебя же есть ко мне… вопросы?
Я почувствовала, как напряглись мои друзья. Виктор нахмурился, переводя обеспокоенный взгляд с меня на лесничего. А Марьям… она недовольно хмыкнула.
– Может, мы все останемся? – предложил Илья напряжённым голосом.
– Нет-нет, – я поправила очки, стараясь говорить уверенно. – Вы идите, помогите ребятам. Я справлюсь. Мы же на связи, если что.
Виктор с Марьям подхватили извивающегося ворона под локти.
– Точно всё будет нормально? – шепнул Илья, проходя мимо.
Я кивнула, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица. Он подошёл к сирину и взял её на руки – для него это не составило никакого труда. Надо отдать должное – даже не поморщился от стекающей омерзительной слизи.
Стас наблюдал за этой сценой с едва заметной ухмылкой. Когда последний из моих спутников скрылся за поворотом лесной тропинки, он пригласил меня в дом небрежным взмахом руки.
Стоило двери захлопнуться, как атмосфера переменилась мгновенно. Стас отбросил маску добродушного лесничего. Его движения стали текучими, змеиными, а в голосе проявилась та самая хрипотца, которую я запомнила.
– Ну что ж, Василиса, – протянул он, разворачиваясь. Его глаза теперь открыто светились вертикальными змеиными зрачками. – Наконец-то можем поговорить… без посторонних.
Я машинально сунула руки в карманы.
– Можешь уже достать свои талисманы. Работа Яна, верно? – произнёс он, демонстративно повернувшись ко мне спиной. В этом жесте читалось откровенное пренебрежение – он меня не боялся. Что ж, если подумать, и мне нечего бояться. Ребята на связи, а я довольно живучая. К тому же накопилось слишком много вопросов к демону.
– Итак, – Смок опустился в потёртый диван с кошачьей грацией, закинув ногу на ногу. Солнечный свет, просачивающийся сквозь кружевные занавески, играл на его серебряных амулетах и волосах. – Ты всё-таки нашла мою хижину. Правда, не одна пришла.
– Так вышло, – я поправила очки. – Ты ведь специально выращиваешь здесь эти цветы?
Его смех, хриплый и низкий, эхом разнёсся по комнате, заставив вздрогнуть пучки трав на стенах:
– О, милашка, всё именно так… – он ещё более вальяжно развалился в кресле, точно пригревшийся на солнце змей. – Мне запрещено использовать способности вне испытаний, вот и развлекаюсь как могу. Хотя, к моей чести, тех, кто честно приходит за цветком, я предупреждаю обо всех последствиях. Всё-таки я законопослушный демон.
– Где мои родители? – его ответ удовлетворил моё праздное любопытство. Но эти садистические забавы меня не касались. Я решила перейти к сути.
– Хм, не знаю, – спокойно ответил он. – О пропаже Кощея я узнал, только когда создавал для тебя иллюзии.
– Понятно, – я глубоко вздохнула. – Я слышала о странных магических всплесках в этом лесу. Ты что-нибудь знаешь об этом?
– Что-то знаю, – его голос стал жёстче, а в изумрудных глазах промелькнуло что-то похожее на тревогу. – Тебе лучше об этом не знать, куколка. Уж поверь.
– Верить демону – себя не уважать. Думаешь, уютный домик и милые цветочки изменят твою суть? – я старалась говорить твёрдо, хотя сердце колотилось как бешеное.
– А почему нет? – он картинно развёл руками, и в этом жесте читалась почти театральная наигранность. – Профсоюз, хорошие условия труда… Ах да, мы же об этом уже говорили. – Его взгляд на мгновение затуманился. – Ты даже не представляешь, насколько там… уныло, – голос стал глубже, приобретая нотки неподдельной искренности. – Вечная тьма, все такие злые и недружелюбные, постоянные интриги, борьба за власть, за жизнь. Ты должен беспрестанно из кожи вон лезть, чтобы быть умнее, сильнее, быстрее, иначе сожрут с потрохами. А здесь? – он обвёл рукой комнату. – Солнце, цветы, свежий воздух. И главное – покой.
– Как ты можешь здесь находиться? Защитники от демонов…
– О, это самое интересное, – Смок ухмыльнулся, обнажив острые, совсем не человеческие клыки. – Существуют лазейки для таких, как я, позволяющие жить в вашей чудной реальности совершенно легально. С иммунитетом от всяких… неприятных личностей. Благодаря твоему отцу я смог здесь весьма комфортно обосноваться. Поэтому обманывать тебя или замышлять что-то против Кощея мне нет никакой выгоды. Он залог моего пребывания здесь. Что-то вроде куратора, несущего за меня ответственность.
– Значит, никакой полезной информации у тебя нет, – я поднялась с кресла и направилась к выходу, но он остановил меня, схватив за запястье. Его прикосновение оказалось неожиданно тёплым.
– Я мог бы поспрашивать кое-кого из своих. У нас, знаешь ли, довольно обширная сеть информаторов.
– Среди демонов?
– Да, – его глаза снова блеснули, но теперь в них читался неприкрытый интерес.
– Это может быть связано с тем, что здесь происходит?
– Может.
– Но ты мне не расскажешь?
– Я подумаю. Всё зависит от того, что удастся разузнать.
– Как я могу с тобой связаться?
– Есть телеграм?
Обратная дорога из леса показалась намного короче. Возможно, потому что теперь я точно знала путь, а может, из-за роя мыслей в голове. Подойдя к университету, я решила передохнуть у фонтана.
Достав телефон, быстро набрала сообщение в чат "ВВИМ":
"Дома. Всё в порядке".
Ответы посыпались мгновенно:
"Наконец-то!" – от Ильи.
Эмодзи в виде лайка – от Марьям.
"Ура!" – лаконично от Виктора.
Поднявшись на свой этаж, я тихонько открыла дверь комнаты. Саша сидела на кровати, обхватив колени руками, – совсем не характерная для неё поза. Обычно собранная и уверенная, сейчас она выглядела потерянной. Её светло-алые волосы были небрежно собраны в пучок, а глаза покраснели – похоже, плакала.
– Василиса… – она подняла на меня покрасневшие глаза. – Прости, пожалуйста. За Франца, за всё это…
– Мне всё равно, – я скинула обувь в прихожей и рухнула на кровать.
– Он же мой брат, – Саша шмыгнула носом. – Я должна была его остановить.
Я лениво повернула голову в её сторону. Наверное, стоит сказать что-то подбадривающее? Люди же так делают.
– То, что случилось – это его выбор. Ты не должна за него отвечать. И уж тем более извиняться.
Надеюсь, не прозвучало слишком грубо.
– Знаешь, – задумчиво протянула Саша, вытирая последние слёзы, – может, это даже и к лучшему. Франц в последнее время совсем зазнался. Немного смирения ему не повредит. – Она слабо усмехнулась. – Да и его бебеканье намного приятнее слушать, чем то, что он обычно говорит.
– Это точно, – я почувствовала, как губы сами растягиваются в улыбке. Редкое явление. Надеюсь, Саша не заметила – она выглядит на моём лице несуразно.
Я сделала глубокий вдох. Ниточка, которая могла помочь в поисках родителей, привела в тупик. Что ж, пора возвращаться к первоначальному плану – добыть как можно больше информации о расположении поисковика.
Глава 8. Кот из зазеркалья
После истории с дьявольским цветком минуло несколько дней. Все, кто загадал желания, вернулись в первоначальную форму. В том числе и мой "обожаемый" павлинчик, чему Саша несказанно обрадовалась. Я усмехнулась, вспоминая его козлиную морду – определённо, в облике парнокопытного ему стоило побыть ещё недельку-другую. Жаль, что это от меня не зависело… Очень жаль.
Занятия начинаются с завтрашнего дня. К сожалению, раздобыть хоть какую-то важную информацию о Поисковике мне не удалось. Как и найти зацепку о местонахождении родителей в академии. Демон пока тоже молчит. Печально.
С раннего утра меня одолевало странное предчувствие – тревожное, неприятно скребущее изнутри.
"Как же медленно тянется время", – мысленно терзалась я, лёжа на кровати и рассеянно разглядывая белый потолок комнаты. Шум воды из душевой, где плескалась Саша, действовал умиротворяюще, но не мог унять беспокойных мыслей.
Сегодня всех новоиспечённых студентов ждала небольшая экскурсия по академии. Для меня эта прогулка обещала стать не просто формальностью, а возможностью выведать что-то важное.
От мрачных размышлений отвлёк настойчиво вибрирующий телефон – чат "ВВИМ" разрывался от сообщений. Виктору и Илье, похоже, стало скучно.
Сегодня я решила, что удобство превыше всего. Мой образ ограничился джинсами и просторной серой футболкой. Покрутившись перед зеркалом в ванной, я задумалась – чёлка стала довольно длинной, может, стоит её подстричь? Или оставить? С какой длиной я буду менее заметной? Хотя кого я обманываю? Каким-то необъяснимым образом злоключения притягиваются ко мне магнитом на постоянной основе. Глубоко вздохнув, я надела очки.
Когда я добралась до места встречи, большинство уже собрались. Виктор, Илья и Марьям радостно замахали руками. Я поспешила к ним.
Франс, заметив моё появление, демонстративно фыркнул и гордо отвернулся к своим драгоценным птичкам, всем видом показывая, что меня для него не существует. "Какой же всё-таки ребёнок", – подумала я, закатывая глаза. Саша, наблюдавшая эту сцену, лишь слегка усмехнулась. Интересно, знает ли её высокомерный братец, что мы соседки по комнате?
Я ещё раз окинула взглядом собравшихся. Среди множества знакомых лиц не хватало одного – парня под номером двадцать один. Я невольно коснулась пальцами губ, вспоминая наш несостоявшийся поцелуй. Хотя ничего и не успела почувствовать, но ситуация вышла довольно… пикантная. Впрочем, я тут же одёрнула себя – сейчас не время для романтики, тем более он остаётся одним из главных подозреваемых. Но всё же попытаться сблизиться будет не лишним – хотя бы чтобы понять, к какому виду существ он принадлежит.
К нашей группе приблизились две девушки в такой же причудливой форме, как на вступительных экзаменах. Я поморщилась, разглядывая яркие зелёные шорты. "Только бы это не оказалось обязательной студенческой формой", – пронеслось в голове.
– Рада видеть вас здесь, – начала одна из них. Я сразу узнала ту самую девушку, с которой столкнулась на вступительных. Именно она подсказала мне подойти к сфере. Интересно, она студентка? Или сотрудник академии?
– Меня зовут Мария, – она указала на спутницу, – а это Карина. Сегодня мы будем вашими гидами по академии. Расскажем о том, как и где будут проходить занятия. Пожалуйста, разделитесь на две группы, чтобы нам было удобнее.
Из сорока человек, прошедших вступительные, в группах должно быть по двадцать. Но из-за отсутствия номера двадцать один одна группа оказалась меньше.
Я и мои знакомые попали в одну группу к Марии. Франс с Сашей – в другую. Что ж, меньше раздражающих факторов – оно и к лучшему.
Нашу группу первым делом провели через центральный зал – главную артерию, от которой расходились пути к аудиториям. Я внимательно осматривалась, впечатывая в память каждый поворот. В главном корпусе располагались актовый зал, кабинеты административного персонала, покои ректора и завучей, библиотека и несколько помещений для кружков. От него тянулись коридоры к учебному корпусу и общежитию.
Отдельно стояли оранжерея, внушительный крытый "спортивный" зал для физической подготовки и небольшой открытый стадион. А под всеми зданиями академии таилось так называемое "подземелье" – место, куда доступ имели только преподаватели да студенты последнего курса, да и то ограниченный. Ясное дело, искать родителей я начну именно там.
– А теперь расскажу об устройстве вашего обучения, – Мария развернулась к нам у входа в главный корпус, завершая экскурсию. – Как вы заметили, ежегодно наша академия принимает лишь сорок студентов. Есть заведения и побольше, но мы делаем упор на качество образования, поэтому среди наших защитников – сильнейшие воины. Священная Застава – это содружество магических академий по всему миру, воспитывающих воинов для защиты от тёмных сил. Они растят дружины, которые встанут на стражу мира. У каждой академии свой оберег, своё священное древо. Наша Афанасьевская академия избрала дуб – символ силы и мудрости. Потому мы взращиваем не просто воинов, а стратегов, способных малыми силами одолеть тьму при минимальных потерях.
Я с трудом сдержала раздражённый вздох. О Заставе и прочих богатырских сказаниях я наслышана от брата – воеводы одной из дружин, да и отец мой – один из создателей Священной Заставы. Эти богатырские будни набили оскомину своей банальностью: каждый день находится очередной чернокнижник или демон, жаждущий захватить мир и поработить человечество, а в противовес ему – защитники, готовые этому помешать.
Илья и Виктор внимали с горящими глазами. Готова поклясться – с пелёнок грезили о героической доле. Наивные. Даже не подозревают, что придётся распрощаться с любыми планами на личную жизнь.
Хотя у каждого свои причины. Возможно, Илья не может простить себе смерть близких, а Виктор мечтает доказать, что простой полевой дух способен наравне со всеми защищать мир… Или просто хочет быть рядом с Марьям? Впрочем, стоит ли задумываться о чужих мотивах? Пожалуй, нет. Лишняя привязанность мне ни к чему. Я покину эти стены, как только найду родителей. И проживу хоть какое-то время в спокойствии, пока эта парочка снова не вляпается в очередную чудную историю.
Я поправила съехавшие очки и отбросила мешающую чёлку. Борьба никогда не заканчивается, в то время как обычные люди просто живут, наслаждаются жизнью: солнцем, морем, работой – без всей этой чертовщины. Потому я и сбежала из магического мира. Все эти несчастные, поступившие сюда, обречены десятки, а то и сотни лет сражаться с нечистью, и этому не будет конца.
– Как я уже говорила, на обучение проходят сорок студентов, – продолжила Мария, окидывая присутствующих внимательным взглядом. – В течение пяти лет вы будете готовиться, наращивая физическую, ментальную и, разумеется, магическую силу, – её голос звучал уверенно и чётко. – По итогам года мы отчислим пятерых. Тех, кто уйдёт сам или окажется среди отстающих. Оценки выставляются трижды в год: на зимних, весенних и летних испытаниях. По их итогам составляется список, согласно которому должно остаться тридцать пять человек. К концу второго курса – тридцать, третьего – двадцать шесть. К пятому – двадцать четыре. Их разделят на три дружины по восемь воинов. Каждая получит наставника, который поведёт их по пути защитников от тёмных сил. Эти три дружины встанут на стражу мира.
Конкуренция жёсткая и местами несправедливая. Но, насколько я помню, дружины могут как принимать новых воинов, так и изгонять старых… Впрочем, кто я такая, чтобы спорить с логикой руководства этой богадельни?
Нет, конечно, все мифические существа к определённому возрасту обзаводятся фамильярами – такова традиция. Как правило, подростков отправляют в заповедные леса на поиски своего спутника – разумного животного, способного чувствовать и направлять внутреннюю энергию. Но… Я в своё время сбежала из дома, так что этот ритуал прошёл мимо меня. Как-то не до того было…
– У меня мышь полевая, – донёсся до меня возбуждённый голос Виктора, возвращая в реальность. – Я даже её не искал, сама привязалась. Только потом понял, что она мой фамильяр!
Я рассеянно поправила длинную чёлку, пытаясь скрыть за ней растерянный взгляд.
– У меня уж, – безразлично обронила Марьям, скрестив руки на груди.
– А я своего нашёл в последний момент, – усмехнулся Илья, похлопывая себя по потёртым джинсам. – Как-то не придавал этому значения, пока не узнал, что для поступления в академию нужен. Пошёл в лес – и нашёл волка в охотничьем капкане. Жалко стало зверя, освободил. А он непростым оказался.
Я никак не могла сосредоточиться. Пальцы нервно теребили край майки, пока я лихорадочно соображала, как выкрутиться.
– А ты, Василиса, какого зверя привела? – с любопытством повернулся ко мне Виктор.
Чёлка и очки остались единственной защитой от любопытных взглядов однокурсников.
– Я… Простите, вспомнила об очень важном деле – брату позвонить надо. Потусите без меня, – выпалила я на одном дыхании и бросилась прочь со всех ног.
Завернув за угол здания, я трясущимися руками достала телефон. Очки снова сползли на кончик носа, но сейчас было не до них. Нажав на вызов Димы, я затаила дыхание. Он ответил мгновенно.
– Васи…
– Фамильяр, – перебила я, чеканя каждый слог.
На той стороне телефона повисла тишина. Она длилась не меньше минуты, пока я не решилась её прервать.
– Три дня, и меня отчислят.
Тишина продолжала давить.
– Дима? – не выдержала я.
– Да… Найду.
– Хорошо.
Я положила трубку и глубоко вздохнула, прислонившись спиной к дереву. Надо же, я дождалась – идеальный сыночек наконец-то что-то забыл. Только вот смеяться почему-то совсем не хочется…
* * *
– Кот! – судорожно воскликнул Дмитрий. Его голос отразился вибрацией от всех зеркальных поверхностей, заставив дрожать многочисленные стеклянные предметы на полках и окна его кабинета, расположенного на верхнем этаже столичного небоскрёба. Наконец одно из его отражений в старинном венецианском зеркале с витиеватой бронзовой рамой, висевшем почти напротив, начало неестественно колебаться и меняться.
– Хозяин, звали? – произнесло отражение голосом, совершенно не похожим на мягкий баритон Дмитрия. Его глаза, обычно поражавшие небесной голубизной с редкими фиолетовыми крапинками, в отражении засветились потусторонним жёлто-зелёным светом, а зрачки сузились, став вертикальными, как у истинного кота. На голове проявилась пара пушистых ушек в тон тёмно-русым волосам, настороженно подрагивающих.
– У нас проблемы. Василисе нужен фамильяр, срочно, – Дмитрий нервно провёл рукой по волосам.
– Хозяин, где ж я его возьму? – отражение скептически изогнуло бровь, по-кошачьи щуря глаза.
Дмитрий одарил отражение суровым взглядом.
– Нет! Однозначно нет! – возмутилось отражение, и по зеркальной глади пробежала рябь. – Хватит с меня времён вашего обучения в академии! Они издеваются над животными, ставят опыты и эксперименты! Я бы запретил эксплуатацию несчастного зверья! Никогда и ни за что!
– Это не обсуждается, – твёрдо отрезал Дмитрий, и его голубые глаза сверкнули решительностью за стёклами очков.
– Хозяин, сжальтесь над скотинкой! – взмолилось отражение, театрально заламывая руки.
– Вы истязали меня своими зельями и заклинаниями, выкачивали силу, заставляли участвовать в этих проклятых заданиях! – в голосе отражения звучала неподдельная обида. – Сколько раз я подпаливал свой несчастный хвостик!
Дмитрий приблизился к зеркалу. Его высокая фигура в элегантном тёмно-синем костюме отбросила тень на древнее стекло.
– Кот, это был не твой хвост и даже не твоё тело. Это было тело мёртвого кота.
– Но я же всё чувствовал! – возмутилось отражение, и его кошачьи уши прижались к голове.
– Кот, повторюсь: это не просьба, – Дмитрий скрестил руки на груди, всем видом демонстрируя непреклонность.
– Раз уж вы настаиваете на моём участии… В какого-то помойного кота я вселяться не собираюсь, – отражение надменно фыркнуло, в точности как породистый кот.
– Хорошо, выбирай любого кота, какого пожелаешь, – смягчился Дмитрий, опускаясь в своё любимое кожаное кресло.
– Есть у меня один на примете, и он как раз испустит свой последний вздох, – оживилось отражение, и его глаза загорелись азартным блеском. – Я до него доберусь через мгновение, но вот тебе придётся кое-куда за ним отправиться…
– Куда? – Дмитрий насторожился, заметив хитрый прищур своего отражения.
– В Челябинск, – торжественно объявило отражение.
– Куда? – Дмитрий поперхнулся. – Ты никого поближе не нашёл?
– Если я не буду челябинским Бусей, я не стану никаким котом! – упрямо заявило отражение, скрестив руки на груди точь-в-точь как его хозяин минуту назад.
– Какой ещё челябинский Буся? – Дмитрий устало потёр переносицу под очками.
– Ты чего, в каком веке живёшь? При царе Горохе? – возмутилось отражение, всплеснув руками. – Это же самый известный русский кот! Он суровее самого Челябинска! Ролики и мемы с ним гуляют по всему миру! Тебе хоть иногда стоит от фолиантов своих отрываться.
Дмитрий окинул взглядом кабинет, где действительно каждая пядь пространства была занята книгами, свитками и древними манускриптами.
– Кот! Ты не думаешь, что если животное настолько известное, вас могут разоблачить?
– Если не буду Бусей, не буду никем! – патетично воскликнуло отражение. – У него такая шерсть… необычная, и порода редкая. Знаешь, во сколько его оценивают? А это выражение морды! Я стану самым впечатляющим фамильяром! Тебе же нужна победа Василисы! Я готов на всё ради этого тела. – Отражение внезапно замерло, вглядываясь куда-то вдаль. – О, я вижу его сейчас, он вот-вот испустит последний вздох. Хозяев дома нет, друг мой. Если не успею, то максимум, на что сможешь рассчитывать, – это кот-вурдалак.
– Иди! – Дмитрий решительно поднялся, и его высокая фигура отбросила длинную тень на стены, уставленные книжными шкафами. – Я найду способ добраться туда немедленно…
– Буся! Держись, я иду! – восторженно воскликнуло отражение и через мгновение вновь стало обычным, отражая статного мужчину в очках с необычными глазами, стоящего посреди заваленного книгами кабинета в сгущающихся сумерках мегаполиса.
***
Мой телефон разрывался от входящих сообщений. Все искали меня – в спортивном зале старшекурсники вместе с преподавателями устроили большую вечеринку для первого курса.
Веселиться не хотелось совершенно. Я не склонна к излишнему драматизму, но факты оставались фактами: если всё сложится не в мою пользу и меня исключат, останется всего три дня. В брате я не сомневалась, но поиск фамильяра без будущего хозяина – дело практически безнадёжное. Времени катастрофически мало. Впрочем, раз в спортивном зале соберутся почти все, никто не помешает моим поискам.
"Плохо себя чувствую, пропущу вечеринку", – написала я в общий чат.
Поспешила в свою комнату за артефактами, которые могли пригодиться. В первую очередь – противодемонические амулеты. Еще прихватила приспособление для определения стихийной магии. Настроила его на холод, хотя понимала всю примитивность такого решения – стрелка могла указать на любого, кто хоть как-то связан со стихией холода. Но учитывая, что все собрались в одном месте и мне в этом не помешают, был шанс на успех. Ничего лучше придумать не получалось. Захватила и небольшой мешочек с разрыв-травой – редкая вещица, но могла оказаться полезной.
Переоделась в обтягивающие чёрные лосины и приталенную тунику с длинными рукавами, собрала волосы в высокий хвост, убрав заодно и чёлку. Очки сняла, повертела в руках – если поймают, будет уже неважно, в очках я или без них, – и оставила на тумбочке.
К сожалению, не было ни карты, ни каких-либо других подсказок. Только знание о главном входе, полученное во время экскурсии. К счастью, по пути никто не встретился. Вход находился в самом укромном месте главного здания – в левом углу корпуса, в максимально отдалённой его части.
За окнами уже стемнело. Вдалеке горели огни спортзала – довольно большого двухэтажного здания. Где-то там веселились однокурсники, не подозревая, что для меня этот вечер может стать последним в академии. Что ж, кто не рискует…
Дверь, как и ожидалось, оказалась запертой. Достала мешочек с разрыв-травой и слегка приоткрыла его. Изнутри потянулись длинные светящиеся изумрудные нити. Словно папоротник, растущий с неестественной скоростью – по тонким, почти прозрачным стебелькам распустились листья, а кончики изогнулись, принимая форму ключей.
Разрыв-трава способна открыть любой замок. Вырастить её практически невозможно, а найти в природе – и подавно. Но не для внука Бабы Яги. Нити стебельков, словно живые существа, тут же устремились в замочную скважину. Раздался тихий мелодичный звон, похожий на перезвон хрустальных колокольчиков, и дверь поддалась.
Выполнив задачу, стебельки, будто застенчивые волшебные создания, свернулись обратно в мешочек, словно их и не было. Я аккуратно приоткрыла дверь и проскользнула в подземелье академии.
Вниз вела небольшая лестница. Подземелье оказалось длинным, узким, но удивительно высоким коридором, вымощенным мраморной плиткой. В стены были инкрустированы светящиеся камни, испускающие мягкое сияние, похожие на те, что были в пещере, где мы проходили последний экзамен.
Коридор привёл к массивной двери, которую тоже пришлось открывать разрыв-травой. На этот раз растение будто неохотно тянулось к замку, словно чувствуя что-то необычное за дверью. Но всё же справилось.
За дверью открылось огромное пространство, залитое приглушённым голубым светом и окружённое массивными деревянными колоннами. Место напомнило мне пещеру, где проходил последний экзамен. На колоннах виднелись небольшие, едва светящиеся руны – они проступали постепенно, будто проявляясь из темноты, пока глаза привыкали к необычному освещению.
– Девочка, девочка, бессмертная, девочка, бессмертная, – многоголосое эхо пронеслось в моей голове. Я замерла на несколько секунд.
– И кто же ты? – спокойно спросила я. Раз уж попалась, чего уж теперь.
– Это я, это я, это мы, мы, девочка, бессмертная, девочка, – поток голосов эхом отдавался по комнате. От их количества трудно было сосредоточиться.
– Пожалуйста, выйди или выйдите, я не люблю эти интриги, – раздражённо выдохнула я.
– Взгляни на нас, взгляд, внутренний взор, видящая сила, – одновременно посыпались фразы. Ясно, простым этот вечер не будет. Я закрыла глаза и сосредоточилась. Невидимый ветер растрепал мой хвост. Открыв глаза, я застыла от увиденного.
Деревянные колонны оказались вовсе не колоннами – это были продолжения стволов тех древних дубов из актового зала. Руны на них светились невероятно ярко, источая яркую светящуюся субстанцию, похожую на сотни блёсток в жидкой прозрачной смоле. Воздух вокруг загустел, наполнился древней магией, от которой покалывало кожу.
– Девочка, девочка, бессмертная, пришла сюда победить зло, – доносилось от этих субстанций. Они постепенно обретали более чёткую форму, с каждым мгновением становясь отчётливее, будто кто-то невидимый рисовал их светящимися чернилами в воздухе.
«Ха! Нет уж, никакой победы над злом! Я точно не та бессмертная девочка, о которой вы говорите», – пронеслось в голове. Знаем мы эти пророчества. Всё обычно сводится к тому, что на мои плечи сваливается какая-нибудь героическая эпопея. Я планирую спасти только своих родителей.
– Спасти, демоны, орда, армия, они вторгнутся в наш мир, защитить, мы не можем, найти, закрыть, уничтожить, – от этого потока одновременно произнесенных слов у меня заложило уши. Голоса накладывались друг на друга, создавая неприятную какофонию.
Ну вот, собственно, чего я и опасалась. Надо выбираться, пока не вляпалась во что-то серьёзное. Древние существа – те ещё манипуляторы. Дашь таким обещание – и всё, будут выкачивать душу, пока не исполнишь.
Одна из субстанций трансформировалась в человекоподобное существо. В блестящей жидкости проступили черты лица – прекрасные и пугающие одновременно.
– Я хочу спасти своих родителей, но мир спасать не намерена. Вы уж извините, но я вам не помощник, – мой голос прозвучал довольно резко. Надеюсь, они не обидятся.
– Бессмертный, бессмертный, и человек, человек, холод, сон, защитить, спасти, – снова зашелестели голоса деревьев. Сердце заколотилось как бешеное. Чёртовы геройские квесты… Воздух в комнате стал плотным, как кисель.
– Ладно, обмен, – процедила я, с трудом проталкивая слова сквозь вязкий воздух, – что конкретно от меня требуется?
– Помешать, остановить, орда, демоны, странные существа, здесь, академия, опасность, – их голоса напоминали шелест тысячи листьев на ветру.
– Почему вы не сообщили об этом руководству академии? Зачем говорить это мне? – на мой взгляд, я задала достаточно логичный вопрос. Руны на стволах пульсировали в такт моим словам.