Катерина Сергеевна Снежная
Мой сияющий тиран
– Принесла подарок от дедушки мороза. Знаешь, есть такая традиция.
Они оба замерли на секунду, разглядывая друг друга. Между ними всколыхнулось намерение. Достигло в считанные секунды апогея яркое пламя обоюдоострого желания, снося к черту все запреты и барьеры.
Велигор приблизился и порывисто прижал ее к себе. Поцеловал. Ощутил вкус сладких, желанных для него губ. Истосковался. Он почувствовал, как она руками обхватила его за шею и настойчиво потянула к себе, коснулась пальцами висков. Мир вспыхнул их цветами.
– Что ты делаешь?
Немедленно. Послать работу. Послать все правила и договора. Все послать, кроме ищущих, ласкающих губ, кроме опаливающих сумасшедшим желанием прикосновений.
Через минуту поцелуи разогрели их до состояния взрыва. Разошлись молнии на брюках и юбке, распахнулись рубашка и блузка. Они сбрасывали одежду, освобождаясь от нее в страстном порыве. Кто кого быстрее разденет. И когда он отодвинул в сторону ее трусики, пальцы утонули в гостеприимном лоне. Велигор застонал.
Притянул к себе Злату за бедра. Вошел одним движением. Она, жаркая, раздразненная, в истоме, потянулась к нему, вторя бешеным движениям, резким ударам. Отвечала на поцелуи так, словно от этого зависит жизнь.
Вьяна моя.
Развязка наступила стремительно. Он так скучал по ней, ненасытно желал. Велигор взорвался в ней. Продолжая двигаться, чтобы она догнала его. Они оба замерли, переживая яркие чувства, сотрясающие от наслаждения их миры.
– Я скучал по тебе, – произнес хрипло.
С некоторым удивлением оглядел собственный кабинет. Секунду назад они были в другой реальности.
– Спасибо за подарок.
Злата улыбнулась. Натянула распахнутую блузку, поправила останки съехавшей одежды.
– Это, в общем-то, совсем не он, – произнесла она.
Дождалась, когда он наденет штаны, и только затем объяснила:
– Я беременна.
У Велигора случился шок. Впервые на его памяти он растерялся. Не нашел, что сказать. Стоял, открыв рот, и смотрел на нее.
– Прости, что?
Она обиделась, перестала улыбаться, начала разыскивать остатки одежды.
У Велигора кружилась голова. Он не мог поверить, что такое возможно. Хотя чего уж проще. Женщины на Транспране беременели раньше. Раз они прошли все этапы, и не предохранялись ни разу, так почему нет?
– Ты уверена? Это кажется невероятным.
– Знаешь, потрясающе! В тот момент, когда я говорю тебе о том, что у нас будет ребенок, ты начинаешь сомневаться.
От головокружения, от счастья, он на миг потерял равновесие и буквально рухнул к ее ногам.
Злата открыла рот, собираясь высказаться, но тут же закрыла. Пытаясь поднять груду мышц и привести его в чувства. Выбежала в приемную, наткнувшись на секретаря и Ниршана, спорящих, почему тому нельзя к Велигору.
– Ему плохо, кажется, он в обмороке.
– Что-о-о? – Ниршан склонился над начальником, пока Злата прикладывала влажную салфетку ко лбу лежащего арктика. – Что ты ему такого сделала? Мы падаем в обморок только в моменты сильнейшего волнения.
– Сказала, что беременна.
– Не может быть.
Та сердито поджала губы. Наблюдая, как блондин побледнел, поменялся в лице и, кажется, тоже собирался хлопнуться в обморок.
– Вы сговорились что ли? Что значит – не может быть?! Уже три месяца.
Он глупо заулыбался и неожиданно лег на пол рядом с Велигором. Тот наконец открыл глаза, тут же уставившись на Злату.
– Святые небеса, как же я тебе завидую, – выдохнул Ниршан. – Я стану дядькой!
– Я сам себе завидую, – отозвался Велигор.
– Надо срочно отвезти тебя домой, – сообщил ей блондин.
– Запереть и, пока не родишь, холить и лелеять! – поддержал Велигор.
– Эй, у вас совесть есть? А меня никто не хочет спросить? Послушать?
От возмущения Злата готова была выплеснуть весь кувшин на них.
Мужчины встали, приводя себя в порядок. Два серьезных больших начальника. Угу. Затем посмотрели на нее. Еще растрепанную, но хотя бы прилично одетую. А затем рассмеялись.
– Скажешь ей или я сам?– спросил Ниршан.
Велигор обнял Злату, сгребая к себе. Поцеловал ее в лоб. Заглянул в глаза.
– У нас на Транспране матриархат, Злата. Женщины принимают решения не только когда заводить потомство, но и что делать дальше. В знак верности и преданности мы кладем к вашим ногам свою волю, вьяна. Так что теперь я буду тебя спрашивать, всегда.
Эпилог
Нам с Велигором предстояло пройти большой путь в отношениях друг с другом. Главное, что произошло: мы, наконец, договорились. Он начал меня слышать.
У арктиков несколько столетий не было потомства. Наш случай с Велигором был первым. Теперь стоило разобраться, как у нас вышло. Можно ли повторить с другими? И хотя среди арктиков нашлось немало противников, нам было все равно. У землян появился шанс, у арктиков тоже.
Мне, как паре Велигора, пришлось войти в совет Старейшин, подвинув Жуан-Ди. На Земле в стане врага, наконец, появился наш представитель. Не скажу, чтобы я была рада этой роли, но деваться, как всегда, было некуда.
Таухуа не существовало на Транспране. Они возникли здесь, на Земле, как следствие природной склонности Ян к преодолению Инь. Когда же формируется пара, потребность исчезает. Пара замыкается друг на друге, способная через оплодотворенный цветок силы прокачивать обмен Ци в любых количествах, без ущерба для партнеров. Он есть равновесный центр, обещание и залог будущего.
Впервые за долгое время мир пришел в относительное равновесие.
В ожидании чуда.
