Кира РАЙТ
КНЯЖНА для двух дровосеков
Глава 23
Я собирала в небольшую тряпичную сумку еду на целые сутки для дровосеков. Вчера Альгар нашёл где-то далеко хороший участок для того, чтобы как только появится возможность – вновь начать валить лес. Но туда было довольно долго идти, да и замеры следовало сделать и местность изучить. Поэтому меня и попросили собрать им поесть.
И хотя почему-то сердце моё было неспокойно, я покорно собирала. Правда, всё же сделала робкую попытку попросить их остаться. Но Альгар только отшутился:
– Ну что такое, малышка? Скучно тебе без нас? – приобнял и прижал к своему горячему телу.
– Не только, Альгар… Не спокойно как-то, – призналась, обнимая его за торс.
– Брось, Дарьянушка! Тут у нас места спокойные. К дому из живности никто не подходит, но ты изнутри ещё запрись. Больше никого вообще не бывает. А за нас тоже не волнуйся, мы постоянно по лесу бродим – он как наш дом второй. Вечером вернёмся поздно, залюбим тебя, – он горячо поцеловал меня в губы.
– Я вас ждать буду, – потупилась после поцелуя.
– Иди ко мне, княжна, – протянул от порога руки вперёд ко мне одетый уже Одд.
И послушно подошла ближе, обнимая и его.
– Ты зря волнуешься, всё хорошо же, – посмотрел мне в глаза, взяв моё лицо обеими руками. И тоже поцеловал. Медленно и порочно. С языком. Заставляя ненадолго забыть свои страхи и вообще всё на свете.
Так и стояла бы с ним сейчас всю оставшуюся жизнь…
– Будет совсем печально, представляй, что мы сделаем с тобой, когда вернёмся, – шепнул на ушко, отвлекая, Альгар, и зарылся носом в мои волосы. – Ну всё. Идём, брат. И так уже задержались, – и коротко сжал мою попку под тканью сшитого мною же платья.
Я вспыхнула.
Хотя между нами уже давно не было стыда, всё равно смущалась, когда они делали что-то такое днём. Ночью-то всё как-то проще. Темно же. Хотя порой дровосеки и оставляли свет не потушенным в кухне, чтобы в комнате не было совсем темно. Но это другое.
А когда вот так – открыто – я каждый раз краснела. И от понимания, что это глупо – стесняться их – краснела ещё сильнее. Тем более, что Альгар никогда не упускал шанса это отметить.
– Обожаю, когда ты смущаешься, – жарко прошептал мне на ушко и, дурачась, вытолкнул Одда за порог. – До вечера, Дарьянушка, – сорвал с моих губ быстрый поцелуй и тоже вышел за порог.
– До вечера, княжна, – сверкнул глазами Одд, буквально взглядом говоря, что и правда так сильно соскучится по мне за день, что не отпустит от себя потом ни на минуту.
Я нежно улыбнулась обоим, ощущая, как сильно сжимается сердце в груди. Хотелось босой бежать за ними по снегу, обнимать, целовать обоих… Забраться на руки. Прижать к себе. И не отпускать. Никогда-никогда не отпускать. Ни в лес, ни на шаг от себя…
Конечно же, я этого не сделала. Глупо же. И странно.
Ведь братья совершенно правы – нет ни одной причины так сильно волноваться и переживать. Они вдвоём настолько сильны, что справятся с кем угодно. Ещё давно заверили меня, что тот медведь ушёл далеко после встречи с нами и вряд ли сюда вернётся. Другие хищники сами их боятся. Тем более, что далеко в лес они ходят вооружёнными, как сейчас.
И мне нужно просто дождаться их. Занять себя чем-то на день. А когда они придут, снова будет сладко и горячо. Меня снова будут любить, хотя и не скажут этого вслух. Но я для себя давно решила, что иначе их ко мне чувства не назвать. Больно уж ласковы они со мной в обычной жизни. И жадные в постели. Будто бы сожрать хотят. Или вжать в себя, под самые рёбра…
И всё же, что-то не давало мне покоя. Так и стояла на пороге, глядя в удаляющиеся спины. А внутри всё ныло и ныло. Душа металась, будто бы в клетке. Совсем без причины. Но так сильно, что на глаза наворачивались слёзы…
– До вечера… – тихо повторила я, последний раз взглянув на две удаляющиеся тёмные точки и запирая за ними дверь.
Да, мне просто нужно отвлечься. Просто найти себе занятие. А вечером всё будет как прежде…
Глава 24
Одд
Когда мы с братом чуть ли не на перегонки возвращались домой, уже стемнело. Но ни один из нас не чувствовал усталости, потому что невозможно тянуло домой. К ней. К нашей княжне…
Ещё только увидев её в первый раз, я осознал, что мы вляпались по самые уши. Пытался противиться тому, что сам ощущал, отталкивать её. Но это было почти невозможно. Её нежность, хрупкость, честность и скромность пробуждали в нас всё то, что было заперто за семью печатями.
Мало кто из наших знакомых знал, что мы с Альгаром – не просто люди. В нас течёт кровь оборотней. Наш родной отец – один из них. Только мать не была его истинной, а потому наше появление на свет – это скорее ошибка природы, чем данность. И конечно ни один из нас не мог превращаться в зверя. Хотя кое-что от зверей мы унаследовали…
Я – агрессию и чуйку на проблемы. И если последняя частенько спасала наши задницы, то первая, бывало, мешала жить. К счастью, рядом всегда был мой антипод – Альгар. Он умудрялся сглаживать острые углы, перетягивать внимание и мою злость на себя в некоторых ситуациях, ну и в крайнем случае дать мне отпор, если у меня сорвёт крышу.
Но видимо мне больше досталось от зверя отца. Потому что Альгар говорил, что никогда не чувствовал в себе чего-то необычного. Он думал, что и я-то – просто с ужасным характером. А моя иногда преувеличенная злость – результат плохого воспитания, а не причина происхождения.
Однако, почуяв княжну, я в тот же миг понял – это не просто проблема. Это ПРОБЛЕМА. Огромная и страшная.
Потому что с первого вздоха я сообразил, что пахнет она не как другие женщины. А куда желаннее и притягательнее. Помня о нашем происхождении, я помнил и те байки, что травил нам отец в нетрезвом состоянии. Об истинных парах, к которым звери привязываются намертво и теряют себя. Это и благословение. И проклятье. Ведь если парой становилась людская женщина, то она притяжения могла не ощущать, а значит, просто оставить того, кто ей предначертан.
Вот только оборотень в разлуке умирал…
Да, у нас с братом не было зверей. Но могли ли мы так привязаться – было неизвестно. И на всякий случай пообещали себе, что никаких серьёзных отношений заводить не станем. Себе дороже. Потому-то Альгар по привычке и сказал княжне, что только до весны с нами останется. Но я уже видел – если мы только привяжемся к ней чуть больше, то ни о какой весне и говорить не захотим.
На самом деле никаких иных звериных повадок я в себе не ощущал. Ну там покусать её не хотелось, например. Да и смутно мы вообще понимали, что и как с нами может сработать. Мы же – неправильные. Но чем больше её запах расплывался в доме, тем страшнее мне становилось. Потому что я терял волю. В голове оставалось лишь одно желание – взять, присвоить, обладать.
Я не желал быть зверем и противился, как мог. Альгар в мою теорию не очень-то верил, считая себя обычным человеком, поэтому считал, что княжна просто ему нравится. Так-то оно так – понравиться было чему, хоть я упорно отрицал это.
Но видя, как она нежна с братом, мне скулить хотелось. Так сильно тянуло. Так сильно ломило тело, требующее тоже её. И до того момента, как я своими глазами увидел её с ним, я ещё надеялся, что это пройдёт. Но не только не прошло, а стало навязчивой идеей.
Альгар мне тогда сказал, что я идиот, что отказываюсь от такого. Да, мы жили как обычные люди. Мы были людьми. Но чуйка никогда нас не подводила. И Альгар, как лис какой-то, чуял в ней сладость и негу. А вот я – то, что будет после.
Мои догадки подтвердились после первой же нашей совместной близости. С того момента мне вообще не хотелось выпускать её из рук. И было ли это моё лично желание или звериная собственническая натура – я не знал. И боялся узнать.
Но когда поутру она не отвергла меня, не стала, как другие бабы, капризничать или притворяться, что её заставили, а честно сказала, что ей понравилось и со мной тоже… Как я ей только рёбра не сломал, когда тогда обнял – загадка.
Уж так обрадовался. Разве что хвостом не вилял. И не знал, как и что ей сказать, чтобы заставить её забыть свои злые слова.
Но княжна не требовала извинений. Она смущалась так сладко и стеснялась, кажется, вовсе не понимая, что это не она попала в наши сети, а мы – в её. Потому что с той ночи мы оба уже прекрасно понимали, что не будет никакой весны, которой мы бы её отпустили. Не случится такого.
Была ли это та связь из баек отца или человеческая любовь (я вообще думал, что на неё не способен), а может и что-то иное – мы не были уверены. Но оба ощущали одно – она нам нужна. Как воздух. Как вода. Как жизнь. И оба понимали, что пожелай княжна уйти, как я боялся изначально – нам крышка.
Стоило лишь ненадолго её оставить, как в груди ныло и болело. И вновь хотелось носить её на руках, целовать и миловать. А лучше – брать. Много и часто.
Ещё лучше – вообще не выпускать из кровати.
К счастью для княжны, мы с братом понимали, что она тоненькая и хрупкая совсем, а значит, нашей бешеной, неуёмной натуры ей не выдержать в полной мере. Поэтому мы сдерживались. Хотя она этого не замечала, считая, что и так берём её, как только нам вздумается.
А ещё я замечал её недоумённый взгляд, когда мы оставляли семя не в ней, а на её коже… Но как это объяснить ей, я не знал. Альгар тоже. Поэтому радовались, что она не спрашивает.
Как сказать ей, что мы – не просто деревенщины из леса, а ещё и недолюди? Что мы понятия не имеем, какие дети у нас могут появиться на свет, а потому оберегаем её от этого и вряд ли вовсе когда-то решимся на этот шаг?
Я и так волновался, что в глуши ей станет скучно и она попросится домой. О своём прошлом княжна старалась не рассказывать, только о детстве раннем и всё. И потому, понимая, что где-то у неё имеется жених при статусе, от которого она сбежала по неизвестной причине, и семья с положением в обществе, я понимал, что у неё есть возможность нас оставить в любой момент. А уж напугать её ещё и таким известием казалось совсем самоубийством.
Но было в нашем происхождении несколько неоспоримых плюсов – мы хорошо чувствовали эмоции и желания людей. А особенно – Дарьяны. И всегда знали, когда она возбуждается, взглянув на нас, или как ей угодить в постели. Потому что ей даже говорить не надо было – мы чувствовали, что ей нравится, а что – нет.
У Альгара эта чувствительность развита даже больше, чем у меня. Наверное, потому ей так понравился их первый секс, что чуть позже она и меня подпустила. Но хоть я и бесился тогда, что мы сами себя запутываем в сети, сам в тайне ревновал её к своему же брату. Тоже хотел взять её первым. Хоть и понимал, что мне так не сдержаться, чтобы сделать приятное. Наверное, потому и отступил тогда…
Но мне тоже кое-что досталось первому… Альгар уж больно скор. Но уговорить княжну на близость в каком-то необычном варианте ему удалось лишь когда с повреждённой ногой валялся. И я не знаю, почему, но мне даже не пришлось её уговаривать…
Не то чтобы я был любителем каких-то особых игр. Просто внутри зудело и ныло, что брат стал её первым почти во всём. И я знал, что лишь вопрос времени – когда это самое «почти» он тоже переступит. Поэтому однажды утром, когда он ушёл в лес собирать для неё кедровые орехи, я разбудил её поцелуями с совершенно определёнными намерениями.
Княжна сладко выдохнула и потянулась ко мне руками, обнимая и отвечая на поцелуй. А я зацеловав её лицо, перевернул на живот, поглаживая её лоно и ориентируясь на её эмоции, где гладить больше, чтобы ей больше нравилось. Она сама развела для меня свои стройные ножки, откликаясь на незамысловатую ласку. И всё же…
– Одд? – позвала растерянно, когда большим пальцем второй руки я легонько надавил чуть выше лона – на тугое колечко между её аппетитных ягодиц.
И я в очередной раз отметил, что она вновь не ошиблась и узнала меня без единого слова. От этого тепло разливалось в груди и удовлетворение. Мне совсем не хотелось, чтобы она путала меня с братом. Хотя ревности между нами обычно не было – мы и чрево матери на двоих разделили, и последнюю краюху хлеба в детстве, и дом вот сейчас. Поэтому соперничества даже в отношениях с Дарьяной избегали. Но желание подарить ей какие-то особенные воспоминания и эмоции были у каждого из нас.
– Не хочешь попробовать? – спросил её, как всегда, честно, усиливая давление пальца.
– А ты? – ответила она вопросом на вопрос, и голос её дрогнул
Боится.
– Хочу, – сознался, нависая над ней и целуя худенькую спину, периодически прикусывая тонкую кожу. – Но не заставляю.
Я всегда давал ей выбор. Мне казалось так правильнее. Уговорить её можно на что угодно – больно мягкая и податливая. А мне хотелось, чтобы сама. Осознанно. По желанию.
– А… больно будет? – прикусила она губу, выгибаясь навстречу моим поцелуям.
– Я постараюсь, чтобы не было, – пообещал.
Она тихо выдохнула.
– Тогда… хочу, – произнесла ещё тише, и я возликовал, тут же прижимаясь к ней крупной головкой.
Княжна ахнула, когда пятернёй я набрал её смазки, которая уже увлажнила её лоно и смазал тугой проход и свой ствол. Откуда-то я знал, что она покраснела при этом.
Уж чего мы с ней только не творили, а она всё смущается как девица. И это ох как возбуждало…
Член уже стоял колом. И хотелось в неё. Но я медлил. Как всегда с ней. Чтобы не сорваться в грубость, чтобы не причинить боль или того хуже – вред. Поэтому протискиваться стал очень медленно, а руками ласкал то её чувствительную грудь, то ниже – между стройных бёдер, к своей радости, слыша тихие стоны удовольствия.
И всё же когда вошёл почти полностью, княжна тихо и жалобно захныкала.
– Больно? – спросил, целуя её лопатки сзади, чтобы сгладить неприятные ощущения.
– Чуть-чуть, – призналась она, комкая тонкими пальцами простыню, и всё же подалась навстречу моей ладони, которая сейчас гладила её лоно, истекающее сладкими соками.
– Тогда дальше не стану, – выдохнул ей в затылок, и она заметно расслабилась.
– Я… Я хочу, чтобы тебе… Тоже было хорошо, – произнесла она робко, сама приподнимая попку немного вверх.
Никто никогда не говорил мне этих слов. Никто никогда не пытался сделать мне приятно просто так – не за золотые, не по корыстной причине. А она хотела, чтобы мне было хорошо, и была готова терпеть ради этого дискомфорт. Больше боли я ей не причинил – всё же внимательно отслеживал её реакцию. Но примерно понимал, что с моим размером вряд ли с первого раза ей сильно понравится. Поэтому был очень осторожен.
Но её эти слова будто бы взорвали во мне что-то. Мне захотелось сделать так, чтобы ей ну очень понравилось, раз уж я начал. Хотелось, чтобы ей тоже было очень и очень хорошо. В отличие от Альгара я прежде никогда раньше не ласкал женщин губами и языком. Но с ней уже пробовал. И у меня получилось довести её до оргазма с первого же раза. И теперь я желал, даже этим способом научить её получать удовольствие. Это стало даже важнее моего…
Нашарив пальцем упругую горошинку её удовольствия под светлым пушком на лобке, я принялся легонько потирать и теребить в одном и том же темпе, а второй рукой нежно массировал её поясницу, пока покрывал поцелуями верх спины и её волосы.
Княжна застонала, выгибаясь сильнее. А я тем временем начал медленно и плавно двигаться в ней.
Сначала она относилась к моим движениям настороженно, но поняв, что боли нет, а я держу себя в руках, наконец позволила себе хотя бы попробовать получить удовольствие. Я ощущал, как она прислушивалась к себе, ко мне, к моим движениям. И смог. Смог сделать так, чтобы чуть позже она взорвалась, закричала, практически теряя себя…
Как же сладко она кончала…
Её глаза закатывались, губы приоткрывались, а по телу проходила дрожь. Внизу же сладкие спазмы делали её ещё уже. И чтобы продлить её это состояние, я проник в её лоно пальцами, продолжая двигаться и там тоже.
И пока княжна билась в судорогах удовольствия, я кончил сам. В этот раз в неё. В попку-то можно.
И как это было вкусно! Всё время бы так делал…
Всё моё тело после утренней близости сразу же налилось энергией. Но я знал, что несколько минут она даже подняться не сможет, поэтому лёг к ней, поглаживая и целуя. Княжна тыкалась носом в мою грудь и сладко вздыхала. А я любовался и радовался моменту…
Вот о нём-то и вспомнил сейчас, когда мы торопились домой. Хочу её. Хочу снова. Сграбастаю прямо с порога. И там же и раздену.
Так решил для себя.
Брат же подождёт. Он же у нас вроде как более терпеливый? Ну так вот пусть терпит.
Резко распахнув дверь, понял, что та не была заперта. Ждёт, значит, нас наша красавица…
– Княжна! – окликнул так ласково, как только мог.
– Дарьянушка, встречай, мы вернулись, – вклинился брат, но ответом нам стала тишина.
– Княжна?! – прогромыхал я, уже чувствуя, что дома пусто.
– Дарьяна! – брат в сапогах влетел в комнату, но уже было понятно, что её там тоже нет.
Мы переглянулись, оглядываясь во взаимном ужасе. Тёмный зимний лес, где больше никого нет. Куда она могла деться? Следов зверей не было. Ничего не было…
Что могло произойти?!
Глава 25
Альгар
Горло сдавило удавкой.
Дарьяны не было в доме. Я понял это сразу, но всё равно, надеясь на чудо, заглядывал в шкафы и под кровати, ходил по дому в обуви, даже снег не стряхнув. И было ощущение, что у меня украли сердце… Не меньше.
И страх окутывал душу. Что с ней могло приключиться? Где она сейчас? Как найти её? Что вообще делать?!
В голову лезли жуткие картинки, как её утащил медведь. Или что она заблудилась в лесу и замёрзла. А как в ночи-то искать?! Где хоть?! В какую сторону идти?
– Брат, – позвал хрипло Одд и кивнул на стол. Но сам к нему не подошёл. Так и замер рядом.
Я же кинулся чуть не бегом, увидев листок бумаги. Схватил его в руки и начал читать.
Но мой мозг отказывался понимать прочитанное, поэтому я перечитывал несколько раз, прежде чем написанное дошло до разума. Быть не может. Не правда это! Ложь!
– Что там? – сжав зубы, Одд тяжело опустился на лавку у стола.
– Она… пишет, что устала от леса. От глуши. Что ей скучно тут. С нами. И что… что мы не ровня ей… Что возвращается обратно к жениху… И будет жить во дворце… – мой голос сорвался, а брат сжал кулак на столе так, что костяшки побелели.
– Как возвращается? – спросил и только.
Я, отбросив листок, кинулся к шкафу, в котором мы хранили артефакт для открытия портала. Единственный, который был у нас до весны. И не нашёл его…
Да, я показал его Дарьяне. На всякий случай. Но никак не мог подумать, что она им воспользуется вот так. Чтобы сбежать! Но факт оставался фактом. Она взяла артефакт. И ушла через портал…
Убито подошёл к столу и поднял листок. Перечитал ещё раз. Буквы прыгали, будто бы она торопилась, когда писала. Может, боялась, что мы вернёмся раньше? Но… Я же обещал не трогать её, если не захочет! Мы не обижали её!
Да, возможно я частенько давил и хитростью получал то, что хотел от неё. Но разве это повод убегать вот так?! Даже не попрощавшись! Она же целовала нас на прощанье! Она просила не уходить!
Неужели настолько хорошая актриса, что так сыграла? Или просто нас успела хорошо узнать?
А что? Если бы она нас проводила безразлично, я бы почуял неладное. А так думал, что ждать будет, вот и не обратил внимания. Всё было как всегда.
Она была мягкой, ласковой, но… По сути, что мы о ней знаем? Ни фамилии её. Ни рода. Ни что за жених, от которого она в портал сиганула. Ни почему убежала от него вообще. Что за мачеха? Что за князь её отец? Ни-че-го.
Она говорила только про детство. А дальше старалась не рассказывать. Я думал, что просто неприятно вспоминать, потому молчит. Да и до сегодняшнего дня это казалось неважным уж сильно. Важным была она. И мы. И что она с нами. Мне казалось, ей всё нравилось. Ей было хорошо!
Неужели Одд был прав, когда говорил, что ей наскучит и она захочет вернуться? Неужели так скоро мы ей надоели?!
Но почему не сказала-то в лицо?! Почему?!
Скомкав бумагу, я шарахнул кулаком по столу.
Почему она нас бросила?! Вот так просто, будто бы мы для неё совсем ничего не значим! Неужели ей важнее какие-то цацки и богатство? Её статус. Развлечения в городе?
Но ведь казалось, что она совсем не такая. Она казалась честной, нежной и очень скромной…
А с другой стороны…
Стала бы на самом деле скромная, приличная девушка отдаваться по сути первому встречному так просто? Стала бы соглашаться на близость втроём, даже не сопротивляясь? Что, если избалованной княжне просто захотелось развлечься? Вот и из каприза сиганула от жениха в портал, чтобы побегал за ней, чтобы цену набить? А тут мы…
Всё внутри противилось этим мыслям, но я же видел, что она написала. Мы ей не ровня! Не ровня!
Конечно, она княжна, а мы из простых. В детстве жили в деревне. Потом переехали в город. Там и выучились. Не совсем уж деревенщны. Да и внешностью не обделены вроде. Бабы так и липли всегда. Но как-то сразу мы пошли по стопам старшего брата – занялись деревообработкой. Да только нас с Оддом тяготил городской шум. Потому, как узнали про возможность стать дровосеками в лесу, и не думали.
Тут спокойно и хорошо.
Тем более, что с нашими физическими возможностями, мы вдвоём целую бригаду заменяли. А платили нам как за бригаду ведь. Особенно когда добывали особые породы деревьев для мебели дворца или для работы брата – там уж и вовсе горы золотых нам отправляли.
Матери к этому времени уже не стало. Со старшим братом особо не были близки. Вот и уехали. Пять лет почти тут живём. А теперь что? Как дальше жить, когда без неё уже не представляется?
Я как дурак думал, что она останется с нами насовсем. Поверил, что ей неважны богатства, хотя мы совсем не бедствовали! Просто тратить было не на что и не за чем. Так и хранили золотые. Но ни в чём себе не отказывали, когда выбирались отсюда. Платили нам хорошо. Всё же не просто так, по знакомству ведь устроились… Брат старший подсобил как раз.
И для неё бы мы тоже всё сделали! Отдали бы ей всё, что заработали за эти годы, если бы попросила. Да там на замок небольшой хватит и ещё на пару лет безбедной жизни. И мы бы ещё заработали! Если бы она только сказала! Мы бы осыпали её золотом!
Но неужели ей важнее сохранить свой статус княжны?
Как же мне хотелось догнать её и затребовать объяснений! Прямо сейчас!
Да только портал у нас был один. Всего один. И теперь до весны из леса не выбраться…
– Собирайся, – вдруг встал Одд решительно.
– Куда? – я потерянно глянул на него, видя, насколько он взбешён. От него буквально фонило звериной яростью. Он был готов убивать…
– За Дарьяной, – почти прорычал.
– Как? Артефакт она забрала…
Я понимал его желание разобраться с княжной, но не настолько же, чтобы пешком идти через зимний лес… Или настолько?
– Пешком пойдём, – заявил брат бескомпромиссно, подтверждая мои мысли.
Эко его. Я тоже зол, но чтобы настолько… Меня скорее выворачивало от мысли, что она предала. Как это оказалось больно! Но я не желал ей мстить… Посмотреть в глаза – да. Но не обидеть… Даже после этого…
– Ночь на дворе, куда идти-то? – отмахнулся я, считая, что снова брат не контролирует свою агрессию, и не желая, чтобы выместил её на нашей (точнее, похоже уже не нашей) девочке. Мне было больно – настолько впервые в жизни. Но я не позволю ему ей навредить. – Успокойся. Пусть будет на её совести… – попытался сделать вид, что меня это сильно не трогает, чтобы и его угомонить, чтобы он оставил мысли о мести.
Но тут наткнулся на его тёмный взгляд, в котором крупными буквами читалось то, что он произнёс мне вслух:
– Ты совсем дурак что ли?