Кирилл Клеванский
Матабар III
Глава 63
Ардан, перешагнув через своеобразный порог, обнаружил себя в тесном, узком и коротком тоннеле. Довольно умело прорезанный через фундамент и твердую почву основания, тот венчался винтовой лестницей, спускавшейся прямиком к самодельной крышке, приваренной к трубе широченного, ливневого коллектора.
Такие в сезон дождей заполнялись практически до верха, а в более приятную погоду – стояли сухими.
Ардан, ступая по проржавевшим, местами растрескавшимся ступенями, закрыл гримуар и, вернув его в специальное крепление, перехватил посох, после чего взялся за крышку старого люка.
– Давай помогу, – предложил Дин, попытавшийся протиснуть руку сбоку от Арда.
Ардан лишь в недоумении дернул посильнее, скрипнув попутно зубами от резкой вспышки боли в груди (из-за отвара он уже успел забыть, что все еще находился не в лучшем состоянии и, с такими вывертами, ему даже алхимия не поможет) и крышка поддалась.
Роняя на сталь трубы хлопья ржавчины, с жутким лязганьем преграда поднялась, обнажив пропиленный шов. Кто-то уже спускался сюда примерно полгода назад и долго, муторно, простой ножовкой срезал наползшую ржавчину, надежно скреплявшую люк с коллектором.
– А, ну да, – рассеяно улыбнулся Дин. – Матабар. Забыл.
Ард же какое-то время потратил на то, чтобы восстановить дыхание. Что-то влажное и горячее начало расползаться по груди.
– Все в порядке? – раздался сверху голос Милара.
– Д-да, – с небольшой запинкой ответил Ардан и, вернув себе способность дышать, не пародируя при этом загнанного зайца, заглянул внутрь.
Приваренные к трубе скобы, заменявшие ступени, уходили на пару метров вниз, заканчиваясь в стоке, разветвлявшимся на несколько каменных рукавов – старая, но еще функционирующая разводка. Что неудивительно, учитывая, что Бальеро существовал со времен Галеса.
Держа в одной руке посох, второй хватаясь за скобы, Арди спустился вниз и сошел на узкий отмосток, юбкой опоясывавший колодец; Эрнсон сразу следом.
Вскоре к ним спустились и Урский с капитаном. Как и Ардану – им, благодаря отварам, не требовался свет, чтобы видеть во мгле. Так что, оказавшись внизу, Плащи поочередно заглянули в широкие, метра три диаметром, уходящие вдаль зевы.
– И куда нам? – поморщился Урский. – Воняет тут отовсюду одинаково омерзительно.
Арди поочередно подошел к каждому из рукавов и, стараясь очистить разум от посторонних запахов и ощущений, принюхался. Александр не обманул, когда упоминал вонь.
Здесь глаза слезились от аммиачных паров экскрементов самых разных сортов; живот крутило от затхлой воды и перегноя, а голова слегка болела от общей спертости воздуха.
И все же, у восточного рукава, Ардан почувствовал запах, который перекрывал все прочие. Те, пусть и далеко не приятные, но являлись местными жителями. Они давно уже пропитали камни, стали одним целым с влажными, покатыми сводами и совсем не обращали внимания на визитеров, скорее расстраиваясь их появлению, нарушавшему местную, вонючую, одинокую идиллию.
А вот то, что учуял Ардан – это нечто не присущее нижним уровням. То, с чем те не сталкивались. Во всяком случае – не сталкивались слишком уж часто.
– И почему если это какой-нибудь сраный ритуал некромантов или обряд демонологов, то всегда приходится спускаться в говносток, – причитал Дин. – Я же пропахну насквозь… Пламена меня отправит спать к псу в прихожую.
– В обычное время здесь влияние Лей-линий сильнее и проще получать энергию, – напомнил Ардан, не сразу понимая, что вопрос оказался риторическим. – Сюда.
Он, снова открывая гримуар на все той же странице классической Ледяной Волны, зашагал первым.
Вместе с Плащами они вереницей двигались по каменному парапету, идущему вдоль своеобразного канала, заполненного талой, серой, пахучей водой, в которой порой плескались мутные льдинки, похожие на осколки стекла.
– Ну и дубак, – проскрипел Урский.
Их темные пальто с блестящими, серебристыми пуговицами отражались в наледи на стенах; Плащи ежились и, порой, чихали, попутно выдыхая облачка пара.
Ардан же особо не страдал из-за холода. Что, кстати, весьма занимательно, учитывая, что в сильные морозы, кои в данный момент сковали Метрополию, он и сам надевал на себя несколько слоев теплой одежды.
Видимо все дело в зимнем солнцестоянии и слишком сильном излучении Лей-линий. Те помогали его крови матабар.
Размышляя на тему подобной зависимости, Ардан аккуратно ступал вперед, то и дело всматриваясь в особо темные углы; спрятанные во мраке, таинственные ответвления в которых, казалось, таились все новые и новые чудовища и монстры; а порой вздрагивал из-за всплеска в канале, когда наружу выплывала очередная льдинка.
Везде и всюду Ардану чудились демоны, химеры и прочие чудовища, вернувшиеся в реальность из дедушкиных историй. Но, кроме все того же гнилостного запаха, постепенно усиливающегося по мере приближения к цели, Ард больше ничего не замечал.
Плащи за спиной реагировали примерно так же – замирали ненадолго, наводя на любой шорох стволы револьверов, сабли и, в случае Эрнсона – ножи.
Но нижний уровень хранил молчание и в чем-то даже завораживающую тишину. Вода и наледь ловили эхо шагов непрошеных гостей и топили их внутри сточной мути. А прерывистое дыхание и вовсе казалось частью местного колорита.
Порой они спускались по уходящему вниз желобу, чтобы затем, отвернув в сторону, снова начать подниматься против течения куда-то в горку.
Шаг за шагом, вздох за вздохом, на протяжении не меньше четверти часа они приближались к цели, о чем Ардану рассказывал все усиливающийся запах.
– Странно… – протянул Урский. – Дом был полон демонов, а здесь ни души.
– Проточная вода, – Ардан указал на желоб с журчащим ручейком грязи. – Вода тоже накапливает заряд Лей. И, пусть тот и минимален, но имеет особое свойство. Собственно, реки являлись первыми источниками постоянного Лей-напряжения для научных экспериментов и…
Ардан, даже спиной, почувствовал скептические взгляды, направленные ему в затылок.
– Демоны и немертвые не могут находиться рядом с проточной водой, – Ард решил сократить свой рассказ. – Как, собственно, и рядом с Лей-кабелями. Потому и…
– Мы поняли, – перебил его Милар. – В городе повсеместные отключения, так что…
И тут капитан с Арданом синхронно замерли, а затем и вовсе переглянулись. Урский и Эрнсон в ответ на это лишь развели руками и прижались спинами к стене.
– Если в городе не работают Лей-кабели, – начали Ардан.
– То у демонов не будет никаких проблем с перемещением по нему, – подхватил Ардан.
– А Ньюва?
Милар ненадолго задумался.
– Подземные трамвайные пути, – он внезапно щелкнул пальцами. – В самой глубокой части они проходят под рекой. Демоны смогут перемещаться по ним.
– Но это не вяжется с тем, что все указывает на то, что госпожа собиралась превратить в демона себя, чтобы получить силы.
– А значит… – выдохнул Милар и, покачнувшись, схватился ладонью за Урского. – А значит её кто-то надоумил. Но не открыл всех карт. Вечные Ангелы… Мы с вами ищем простого исполнителя.
– Господа дознаватели, – в прежнем, недовольном тоне, прокашлялся Урский. – А можно, все же, делиться с нами своими мыслями?
– Кто-то собирается превратить всю столицу в Мертвые Земли, – тихо, сам не веря своим словам, произнес Ардан.
Вот, что должно было произойти в полночь. Вот какую цель преследовали те, кто стоял за спиной демонолога. Когда стрелки часов сомкнуться на отметке «12», феномен зимнего солнцестояния войдет в свою самую мощную фазу.
Излучение Лей-линий станет настолько велико, что перестанут работать не только Лей-кабели с трансформаторами, а даже накопители. Звездные Маги останутся лишь со своими собственными лучами и Звездами.
Идеальное время, чтобы воспользоваться ситуацией. Если у демонолога все получится, то город наводнят сотни тварей, которые не встретят перед собой особо сильного сопротивления. И тогда…
Спящие Духи.
Метрополия – самый густо населенный город на планете. Практически двадцать миллионов жителей.
Ардану стало тяжело дышать.
Все эти жизни, бесчисленное их множество, теперь зависели от двух оперативников и дознавателя второй канцелярии вместе с магом-недоучкой.
– Но как она собирается провести обряд, – недоумевающе проговорил Ардан. – Какой бы он ни был – повышенное излучение Лей просто невозможно просчитать. Стабилизировать печать, которая приведет сюда орды демонов, попросту не получится. Бессмыслица какая-то…
– Кажется, я знаю куда мы идем, Ард, – Милар, сплюнув, выпрямился и посмотрел в сторону очередной развилки, на стене которой стальные скобы лестницы поднимались наверх. – Там, впереди, должен находиться один из узлов будущей подземки.
– Экранированный от влияния Лей, – добавил с придыханием Ардан. – А значит и обряд там провести не составит никакого труда.
– А демоны сразу хлынут на пути, – кивнул капитан.
Не сговариваясь, они перешли с шага на бег и буквально за несколько минут добрались до развилки, встав около ступеней. И, будто в подтверждение их слов, из щелей, окруживших неплотно прикрытую техническую дверцу, вырывались яркие, теплые лучи света.
– Урский, идешь первым, – распорядился Милар. – Стреляй в любого.
– А если заложники?
Пнев сдвинул брови и Урский, выругавшись, отрывисто кивнул. Никто не стал спорить. Если там и находились заложники, то их жизни требовались для проведения обряда. И, когда на кону стояли двадцать миллионов таких же заложников, то тех, кто наверху, никто считать не станет.
Ардан не оправдывал подобной логики, но мог понять.
Если бы здесь пролегали охотничьи тропы, то любой вожак, в аналогичной ситуации, принял бы точно такое же решение.
– Эрнсон вторым. На тебе спина Урского.
– Понял, Кот.
– Ардан, – капитан повернулся к юноше. – Ты сразу за мной. Используй все, что хочешь, но демонолога мы обязаны прикончить.
Арди кивнул и, в очередной раз поддавшись порыву удовлетворить любопытство, спросил:
– А это все еще вторая степень важности?
– Это, парень, – скрипнул зубами Милар, убирая саблю в ножны и взводя курок. – Та степень важности, после которой, если не сдохнем, неделю будем заполнять всякие бумажки о неразглашении и секретности.
Плащи сдержано кивнули друг другу, после чего Урский, держа один из револьверов в зубах, начал подниматься наверх.
Арди, дожидаясь своей очереди, снова посмотрел на часы.
Время до полуночи: 1 час 26 минут
По спине пробежался хоровод здоровенных мурашек. Теперь, зная, что именно должно произойти в полночь, стрелки обратного отсчета на часах не просто тихонько тикали, а самым натуральным образом – отбивали похоронный марш.
Плащи постепенно исчезали по ту сторону люка, а Ардан, замерев настолько, что едва ли не слился с каменными стенами старой канализации, обратился в слух. Но сколько бы он не напрягался – не мог расслышать ничего, что происходило по ту сторону люка. А из-за разницы в освещении, все, что он видел – яркие, слепящие глаза отсветы.
Наконец, после того, как наверх поднялся Милар, Ардан, снова держа одной рукой посох, а второй хватаясь за влажные, шероховатые скобы, пополз по лестнице. И с каждым движением, с каждым разом, когда позади оставалась очередная ступень, сердце билось все быстрее, а в мысли закрадывались крамольные жучки, точащие его уверенность в собственной решимости.
Скасти бы напомнил, что он, если пожелает, сможет открыть тропы Фае и сбежит через их земли далеко от Метрополии. Да, ему, разумеется, придется, затем, иметь дело с разъяренными сидхе, что ничуть не более приятно, нежели демонологи, но… С ними, хотя бы, имеется шанс договориться.
А вот Эргар… Эргар бы не отступил. Даже, как теперь понимал Ардан, если здесь пролегали не его охотничьи тропы. Даже, если дело касалось зверя, не живущего в Алькаде. Эргар бы помог. Спас. Защитил. Потому что таков был его путь среди снежных вершин, купающихся в холодном, лунном свете длинных ночей.
И стоило юноше вспомнить родные горы, как дыхание выровнялось, а сердце немного успокоилось. Он ведь, все же, в первую очередь, ученик барса. Не дело ему…
– Ш-ш-ш-ш, – прошипели на ухо.
Четыре руки выдернули его из лаза и тут же, дернув в сторону, потянули вниз. Глаза Ардана, из-за яркого света, какое-то время привыкали к новой обстановке.
Когда юноша смог, наконец, снова нормально видеть, то обнаружил себя, вместе с Плащами, за сложенными друг на друга деревянными ящиками, служившими им укрытием.
Вчетвером они прятались в овальном, широком, арочном проходе. По стенам вились толстенные тропинки кабелей, соединявшиеся в гудящих трансформаторах, а порой уходящие по трубам в стены, местами покрытые стальными пластинами. Сам же проход, с одной стороны, ограждался стеной, а с другой, через широкие арки, открывал вид на круглую площадку метров десять диаметров.
На той искрили четыре высокие, похожие на стальные воздушные шарики, установки с узкими основаниями и здоровенными сферами в навершиях. Кабели, отходящие от них, должны были, по задумке инженеров, соединяться с остальными и, четырьмя широкими магистралями, расходиться по трансформаторам, распределяющим напряжение к следующим ответвлениям. Кажется так, когда-то, объяснял брат Анны.
Вот только магистральные кабели оказались обрублены и, вместо того, чтобы присоединяться к трансформаторам, каждый из них оказался закреплен медными клемами к винтам на крышках хрустальных ящиков. Хрусталь являлся одним из лучших проводников Лей-напряжения – лампы в фонарях, к примеру, делали именно из него.
Контейнеры лежали на каменном полу в четырех, выведенных кровью, участках самой, пожалуй, громадной и сложной печати, которая и на печать-то, по сути, не была похожа. Скорее на их сочетание. Будто кто-то соединил воедино сразу пять разных конструкций, объединив те в единую форму.
И если бы Ардан не видел прежде чертежа стратегической магии, то счел бы подобное творение бредом сумасшедшего.
В центре же, прямо внутри печати, сидела закутанная в черный балахон фигура и не двигалась.
Ардан, даже со спины, пусть и не видя лица, мигом узнал её. Именно эта фигура стреляла в него прошлой ночью.
– Не шевелись, – шикнул на него Урский. – Смотри.
Ард сперва не понял куда именно ему смотреть, так что сосредоточился на хрустальных ящиках. В одном он увидел кусок кости очень странной формы. Изогнутой под несколькими углами, да еще и с бугрящимися наростами. Во втором обнаружилась странница. Исписанная (с такого расстояния даже зрение полукровки матабар не могло разобрать ни письмена, ни, тем более язык) мелким почерком, явно не из пергамента или бумаги. Третий хранил в себе ничем не приметный камень. Таких в лесу, у подножья гор или на берегу рек и озер можно тысячами собрать. А вот в последнем Ард приметил хорошо знакомую ему статуэтку.
Ту самую, из-за которой на Пятой улице погибло столько людей…
– Там, – указал Урский, неожиданно, в сторону от центра зала.
Ардан повернул голову влево и едва сдержался, чтобы не выругаться. По арочному проходу, цепляя головой (если так можно было назвать это уродство) стальные балки, располагавшиеся почти у самого свода, находившегося на высоте в пять метров, брело нечто.
Оно, порой, задевало стеклянные окна, уходящие в опустевшие рубки и иные помещения, отвечавшие, видимо, за работу данного узла.
Тварь стояла на четырех длинных, спицевидных лапах с мощными, круглыми, выпирающими суставами. Кожи или меха создание не имело. Лишь скрипящие пластины панциря, наползавшие друг на друга.
Передние лапы, напоминающие руки, выглядели мощнее задних, у которых, вместо бедер, имелись странные отростки в виде прутов с шишковидными наростами. Опиралось создание на некое подобие ладоней. Причем с разным количеством отростков с когтями. У левой передней их насчитывалось четыре, у правой – шесть.
На задних же лапах-ногах на левой всего два, а вот на правой, сохранившей очертания стопы, таких насчитывалось аж восемь.
Длинные, метра четыре, лапы присоединялись к обнаженному скелету, закованному во все тот же хитиновый панцирь. Странной формы туловище, отдаленно напоминающее человеческое. И, причем, рядом с каждым суставом, внутри которого крепилось основание лап, обнаружились другие. Плечевые и бедренные. Из них, нелепо дергаясь, торчали жгутики. Будто дополнительная пара лап и ног.
Что же до головы, то отличить где заканчивался торс и начиналась пасть не представлялось возможным. Нижняя челюсть будто росла из груди, а верхняя плавно переходила в спину. Гладкую и покатую. Как у дельфина, картинки которых Ардан видел в учебниках.
Монстр медленно, тяжело переставляя свои длинные лапы, двигался по периметру перехода.
И, несмотря на свою отталкивающую внешность, тварь совсем не источала запаха. Вообще никакого. И, если бы не её громадные размеры, с учетом, как бесшумно она двигалась на своих пальцах-когтях, то Ардан даже не заметил бы монстра.
А если он не чувствовал запах, то значит…
– Тазидахская военная химера, – прошипел Урский. – Проклятье, капитан, откуда в центре нашей столицы отродье военной машины Братства?
– Меня это сейчас, Александр, если честно – совсем не волнует.
Ардан, из-за того, что неудобно сидел, попытался было двинуться в сторону, но его плечо крепко, до боли, сжал Урский.
– Не шевелись, – повторил Александр. – Это классификация Спринтер. У них нет ни обоняния, ни слуха, ни зрения, но они отлично ориентируются по вибрациям. И бегают почти девяносто километров в час. И могут так – часами. Тазидахиан использовал их, в свое время, для охоты на кавалерийские отряды. А сейчас во всю пытаются модернизировать против бронированной техники и… проклятый Взгляд Ведьмы.
Урский зыркнул на Ардана, а тот лишь, в молчаливой попытке извиниться, дернул бровями. Учитывая описание – двигаться как-то резко расхотелось.
– Удивительно, что тварь не почувствовала, как мы сюда поднимались, – процедил Милар.
Эрнсон все это время молчал и не двигался, замерев не хуже рыси перед прыжком.
– Лей-излучение, – Ардан аккуратно, медленно, указал на искрящиеся установки. – В них, в замкнутом, изолированном поле, находятся высококачественные, здоровенные накопители. Каждый такой может…
– Да плевать, – перебил капитан.
– Какой план, Кот? – подал, наконец, голос Эрнсон. – Эту тварь так просто не свалишь.
– Урский, – после секундной паузы, спросил Милар. – Ты на Армондской границе с такими сталкивался?
Ардан мазнул взглядом по племенным татуировкам на лысом черепе Александра.
– Я – нет, – как и всегда – строгим и немного отстраненным тоном, ответил тот. – Некоторые парни – да.
– И что?
– Ничего. Все они мертвы. От этого засранца не убежать и, если он почувствовал твою вибрацию, то не спрятаться.
– А завалить как?
– Единственное, не прикрытое панцирем место – пасть. А броню не берет ничего, что слабее артиллерийского снаряда шестьдесят пятого калибра.
– Срань, – выругался Милар и со скепсисом взглянул на револьвер. – Жаль что пушка в карман не помещается, да?
Тварь, медленно переставляя лапы, брела из стороны в сторону, оставаясь поблизости от фигуры в центре печати. Химера явно несла охранную функцию.
Тазидахская химера. Диверсанты Кастилии и Селькадо в поезде.
Ардан еще раз посмотрел на демонолога. Даже если… нет, не даже, а – когда они её остановят, то это вовсе не положит конец расследованию. Скорее – наоборот. Слишком многое указывало на то, что Ард не разгадал всю головоломку целиком, а лишь нащупал самую первую ниточку. Одну из тех, за которые и дергали оставшиеся в тени кукловоды, руководящие нынешним, жутким представлением.
– Стажер.
– Да?
– Мы отвлечем монстра, – скрипнул зубами Милар. – А ты разберись с демонологом.
От услышанного Ардан едва на задницу не плюхнулся, что положило бы конец всем их планам.
– Но…
– Без всяких но, господин маг, – капитан аккуратно, стараясь не делать лишних движений, обнажил саблю. – Ты среди нас единственный маг. Тебе и разбираться с госпожой. Но постарайся побыстрее, а то мы слишком долго не протанцуем с этой мразью.
Ардан сглотнул и кивнул, разом ощущая, как вес на плечах становится лишь тяжелее.
– Не подведи, Ард, – медленно поворачиваясь к монстру, произнес Урский. – Иначе… да ты и сам понимаешь, что будет, если мы тут проиграем.
– Ну что, парни, – Милар шмыгнул носом и, выставляя перед собой револьвер, прищурил левый глаз. – Кто первый сдохнет, тот…
– Фатиец! – хором, во всю мощь луженых глоток, выкрикнули оперативники и, под прикрытием выстрелов Милара, перепрыгнули ящики и бросились в сторону монстра.
Первый же выстрел Урского угодил прямо в пасть химеры и, разрывая розоватую плоть, пуля застряла где-то в верхнем небе. Монстр, роняя зеленую кровь и тягучие слюни, запищал встревоженным комаром. Только куда громче и злее. Следующие пули уже рикошетили от захлопнутых замком клыков.
Тварь взмахнула передней левой лапой и длинные, ничуть не меньше клинков самого Эрнсона, когти полоснули в паре сантиметров над головой Дина. Но тот, еще на ходу рухнув на колени, проехался под лапой, раскрошившей кирпичную кладку и смявшей стальные пластины. Эрнсон, пружиной выпрямляясь, подпрыгнул и, оттолкнувшись, как недавно от ограды, от задней лапы твари, кувырнулся в воздухе спиной назад, а затем крыльями расправив руки, резко вонзил ножи в сочленение сустава правой передней лапы.
Тварь снова заревела и, дернувшись в сторону, разбила плечом стекло окна рубки. То осыпалось сверкающей крошкой на подбежавшего Урского. Александр, на ходу вернув револьверы в кобуры, надел кастеты. На каждой из массивных железных костяшек оказался выгравирован священный символ Светлоликого. Урский, заревев ничуть не тише Гуты, с размаху ударил по когтям раненной Дином лапы. Ардан, даже за несколько метров от Урского, почувствовал как вздрогнула земля под ногами, а в месте удара Александра на хитиновом панцире образовалось несколько трещин.
Милар в это время, не прекращая стрелять по пасти химеры, не давая той разомкнуть клыки, тоже юркнул между ног и, бегая волчком, сек саблей все, до чего мог дотянуться, нисколько не заботясь, что удары не оставляют ни малейших следов.
Плащи, будто мошки, роились под телом химеры, не позволяя той дотянуться до них пастью и путая её собственные лапы, буквально скручивая в узел.
– Ард! – взревел Милар, на ходу открывая барабан револьвера, высыпая гильзы и перезаряжая «месяцем». – Действуй!
И если все эти несколько мгновений фигура демонолога не обращала внимания на происходящее, то, услышав имя юноши, вздрогнула.
Ардан, открывая гримуар, сиганул через ящики и, игнорируя сражение Плащей с химерой, побежал к чертежу печати. Если он все правильно понял, то чтобы остановить ритуал требовалось самую малость – разрушить хотя бы одну из установок и тогда чертеж потеряет постоянную подпитку Лей, а для воплощения подобной конструкции требовалось просто чудовищное количество…
Ард, повинуясь инстинктам, прямо на ходу замер и, оттолкнувшись, сиганул в сторону. Сильно ударившись плечом о землю, кубарем покатился в сторону. Остановившись, он вскочил и снова отпрыгнул подальше от того места, где находился.
Но на этот раз не успел вовремя и край его плаща, прожигая тот насквозь, задели капли кислоты.
На полу же чернели шипящие разводы в тех местах, куда прилетели заклинания демонолога.
Та, поднявшись на ноги, скинула с головы капюшон.
Ардан вздохнул.
Он искренне надеялся ошибиться.
«– Вы, госпожа, – протянул указку профессор. – Второй ряд, четвертый стол.
С места поднялась девушка с блестящими серьгами и низким лбом, что её, чудным образом, нисколько не портило.
– Двух контурная печать общего типа, – произнесла она. – Если не ошибаюсь, то два луча красной и луч зеленой.
– Близко, но неверно, – без тени недовольства, а скорее даже с ажиотажем, резюмировал Конвел. – Продолжаем.»
Он помнил её. Скромная девушка со звонким смехом и немного странным рвением к учебе. Она всегда пыталась соревноваться с каждым, кто хоть немного опережал её по табелям. А таких, учитывая, что Вселена Лорлова находилась в числе лучших учениц первого курса, имелось не так уж и много.
Среднего роста, средней комплекции, с немного впалыми глазами, всегда очень яркими серьгами, не драгоценными, а из дешевой бижутерии, она постоянно стягивала волосы в тугой пучок, что старило её на несколько лет.
Стипендиантка короны.
Сирота.
Совмещала учебу с работой гувернанткой. В доме жили вовсе не её родные, а семья, нанявшая на работу начинающую волшебницу. Хотели, наверное, чтобы их ребенок с детства рос под присмотром мага.
– Ты-ы-ы, – раненной волчицей провыла Лорлова.
Её волосы больше не были собраны в пучок. Взмокшие от пота и крови, локоны разметались по плечам.
– Вселена, ты…
– Не смей! – взвизгнула волшебница.
Она быстро, куда быстрее, чем демонстрировала на занятиях по военной подготовке, ударила посохом о пол и под её ногами сформировалась темная, почти черная печать, чью конструкцию Ардан легко узнал.
Вернее – успел опознать некие сходства с теми чертежами, что он забрал из поезда.
Демоническая печать из Школы Хаоса, созданной госпожой Талией.
Из навершия Вселены вырвалась спица из черного и алого, туманных всполохов, перемешанных друг с другом в непонятном соцветии. Ардан, расставаясь с двумя лучами, воплотил вокруг себя классический Щит.
– Ты жалок, – засмеялась Вселена, когда спица насквозь прошила чары Ардана и, лишь немного отклонившись в сторону, рассекла его левое бедро.
Ард зарычал от обжигающей боли (даже через отвар) и, инстинктивно, захромал в сторону.
– Проклятый недочеловек! – кричала Вселена, окончательно потерявшая остатки привычного облика веселой, задорной отличницы. – Думаешь ты такой умный?!
Очередная спица хаоса, вместе с черной печатью, выстрелила из её посоха. Ардан, понимая, что не сможет увернуться из-за раненной ноги, да и щит вряд ли поможет, ударил посохом, и над его плечами мигом сгустились четыре ледяных сгустка, забрав из Звезды, подпитанной накопителем, еще шесть лучей.
Первая из игл Ледяного Залпа врезалась в черно-красную и обе они растаяли во вспышках льда и чего-то жуткого и неприятного.
Еще две исчезли во вспыхнувшем, ревущем потоке алого тумана, вихрем закружившего вокруг Вселены. Ардан понятия не имел, что за магию та использовала, но, судя по всему, куда больше, чем могла позволить себе её звезда.
– Заметил, да? – засмеялась она и откинула назад взмокшие волосы. – То же мне – один из лучших инженеров Большого! Конвел заткнуться не может. Даже про своих студентов так часто не говорит, как про тебя! Нелюдь! Жалкое подобие человека!
Она обхватила посох обеими руками и, с силой ударив по земле, создала печать метром в диаметре. Пылающая тьмой и кровью, конструкция породила клыкастые черепа, пушечными снарядами начавшие падать со всех сторон на Ардана.
Понимая, что щит окажется бесполезен, пользуясь остатками действия отвара, игнорируя просыпающуюся боль в груди и ноге, юноша побежал вдоль границы площадки, краем глаза замечая, как лапа химеры врезалась в живот Урского, отбрасывая того на стену; окровавленный Эрансон в растерзанной одежде едва держался на ногах, а Милар висел на торсе твари, цепляясь за эфес воткнутой между пластин, погнутой сабли.
– Думаешь, ты лучше меня?! – кричала девушка, раз за разом отправляя все новые черепа в полет. Те, врезаясь в пол, разрывали камень на части, оставляя после себя небольшие воронки, заполненные кипящей лавой. – Потому что можешь ответить на идиотские вопросы?! Потому что к тебе бегают за помощью идиоты, не отличающие контур от массива?! Ты никто! Просто зверь! И даже зверя можно надрессировать выполнять команды!
Ардан, споткнувшись о щель в кирпичной кладке, упал. Успев перевернуться в воздухе, он рухнул на спину и захрипел, когда из легких выбило весь воздух.
– Ты сдохнешь, недочеловек! – зарычала Вселена. – И тогда все поймут, что ты лишь выскочка. Бездарь. Животное!
Она взмахнула посохом, ударила им о землю и вновь стая черепов взмыла в воздух. Ардан, крича и хрипя, успел стукнуть своим посохом о пол и из его навершия заструились потоки холодной, непроглядной мглы.
Покатившись в сторону, он пропустил мимо себя беспорядочно стучащие о пол черепа.
– Надеешься спрятаться, жалкое подобие мага?! – кричала озирающаяся по сторонам, ослепшая Вселена. – И эти никчемные фокусы все, на что способен профессорский любимчик?! Ты не стоишь того воздуха которым дышишь! Которым вы все дышите! Поганые нелюди! Ненавижу вас! Всех вас! Уничтожу!
Ардан помнил личное дело, прочитанное им всего несколько часов назад. Вселена родилась на севере. И, вместе с семьей и другими переселенцами, отправилась не через Алькаду и степи, а, обогнув горы на железной дороге, продолжила путь через леса.
И там они встретили бандитов. Среди которых имелись эльфы.
Вселена оказалась единственной, кто тогда выжил. Все остальные переселенцы, включая её семью, погибли.
– Ты убьешь не только Первородных, Вселена, – тяжело дыша, произнес Ардан.
Лорлова дернулась в сторону голоса Арда и гогочущие, сотканные из алого, плотного тумана черепа вновь полетели в атаку. Ардан, успев скинуть ботинки, бесшумно отбежал в сторону.
– Тебя просто используют, Вселена!
– Заткнись, нелюдь! – кричала Ларлова, раз за разом опуская посох на землю и, будто и вовсе не имела предела лучей, порождала целые рои черепов. – Я не верю ни единому твоему слову!
– Подумай, Вселена! Ты ведь должна понимать, что своими действиями разрушишь всю Метрополию! – Ардану становилось все тяжелее уворачиваться от снарядов, но ему требовалось время. И он его тянул.
– Я разрушу только район нелюдей! И каждую прочую звериную тварь, что проникла в наш город! – буквально визжала Вселена. – Они мне обещали! Обещали дать силу, чтобы стать лучшей! Я стала лучшей! Я сильнее всех наших профессоров! Сильнее всех студентов! И теперь я воспользуюсь этой силой, чтобы…
– А как же семья! – перебил Ардан, снова отпрыгивая в сторону, попутно с трудом удерживая сознание из-за боли, прорывающейся сквозь действие отвара. – Семья, в которой ты жила! Они ведь обычные люди!
– Поганые зверолюбы! – прорычала Вселена. – Они сами подписали себе приговор, когда начали вести дела с нелюдьми!
– А их ребенок? Он тоже в чем-то виноват?
– Он виноват в том, что стал бы таким же, как его поганые предки, – фыркнула Вселена. – Но хватит, пора заканчивать, зверь. А после тебя, я прикончу этих поганых Плащей, а если ночью выживут Борис с Еленой, то я закончу и с ними.
Она снова ударила посохом. На этот раз печать под её ногами сформировалась чуть медленней, но даже так – распахнувшаяся перед навершием нечеловеческая, призрачная пасть, мгновенно втянула в себя морозную тьму и…
