Олег Фёдорович Силантьев
Превращение. Сборник рассказов
Но на завтрак приходили почти все. Получить из хлеборезки свои законные двадцать грамм масла – святое дело. Никто не хотел после дембеля прятать от лошадей свои глаза из-за съеденного за два года овса, поэтому утром Исроил выставлял на стол только кружки и ложки. Но сегодня ещё до завтрака я спустился в подвал к строителям и собственноручно пробил гвоздём дырки в одной миске, одной ложке и одной алюминиевой кружке. Без издевательства. Функциональность не нарушалась и посудой этой, конечно же, можно было пользоваться по назначению. Пашу я за общий стол не пустил и велел сесть рядом, за соседним столом. Когда собрались все, кто должен был прийти, я подошёл к Паше и громко так, во всеуслышание, сказал ему.
– Вот комплект посуды. Это твоё. Мне без разницы, где ты будешь её хранить. Потеряешь – останешься голодный. Я не хочу есть ложкой, которая побывала в твоем спермоприемнике. – От мысли о том, что все предыдущие дни мы ели из общей посуды мой желудок перевернулся. Подавив подступивший к горлу комок, я продолжил. – Если я захочу тебя увидеть – ты должен быть на дискотеке. Если я захочу дать тебе работу – ты должен быть на дискотеке. Если мне придётся тебя искать – я тебя ушибу. И мне плевать на то, что ты «дедушка». Для меня ты пидор. Притронешься к общей посуде – ушибу.
Паша не смотрел на меня. Он смотрел на тех, с кем прослужил полтора года и, казалось, искал у них поддержки.
– Правильно, Санек. Давно так надо было. – Кладовщик вещевого склада – человек, которого уважают все. Не только у солдат, но и у каждого офицера есть свой интерес к месту его боевого дежурства.
Напряжение, державшее меня всё утро, отпустило. На случай если «деды» обвинят меня в борзости, я приготовил целую речь, но предугадать последствия было сложно. Окончательно обстановку разрядил Зуб.
– А Паша вместо микро-фо-о-о-на. – Пропел он.
Я, наконец-то, понял смысл этого прикола, которым Зуб сопровождал каждую свою встречу с Пашей.
После обеда Паша пропал. А следующим утром за завтраком сержант Цолта – наш «замок», рассказал, что Паша написал бумажку на имя комбата и сейчас прячется в санчасти. А ещё через три дня он поведал нам, что сопроводил Пашу в другую часть для дальнейшего прохождения службы. И потихоньку, шёпотом добавил, что рассказал дежурному на КПП – кто такой Паша.
– Не хрен прятаться за сроком службы. Пусть народ знает, с кем имеет дело.
Служить Паше оставалось полгода.
ПИЛЮЛЯ
Вечером после работы Соне не хотелось идти домой. У нее сильно болела голова, настроение испортили клиенты и начальство, однако желания попасть в свою квартиру – одинокую и стылую – совсем не было. Хорошо бы посидеть в уютном кафе с приятной музыкой, отвлечься от всего.
Соня перебегала через широкий проспект, когда в сумке зазвонил телефон. В груди затрепетало: это он! Но нет – высветился незнакомый номер.
– Алло, – разочарованно вздохнула она.
– Здравствуйте, вас приветствует Кронверкбанк! – прозвучало громко и дерзко. – Можно задать вам пару вопросов?
Год назад Соня купила в кредит холодильник, стиральную машину и телевизор через Кронверкабанк. Выплачивала с переменным успехом, поэтому ничего хорошего этот разговор не предвещал.
– Задавайте… – выдавила она.
– Скажите, пожалуйста, вы любите смотреть новости?
– Нет. Я больше люблю фильмы.
– Прекрасно! А какие фильмы?
– Ну всякие, в основном, голливудские современные.
– А вот мы приедем, заберем телевизор, и вы больше не сможете смотреть фильмы!
«Это коллекторы», – поняла Соня, – «какой ужас!»
– Я выплачу взнос! – крикнула она и сбросила.
Подумала, что скорее всего следующий вопрос был бы о предпочтениях в еде.
Пытаясь не представлять во всех красках приезд коллекторов, она села на лавочку в старом сквере и пролистала сообщения. Ни одного нового. Только старые, в которых он – парень Сони или уже “бывший” Сони, – высказывает, как его «задолбал ее напряжный характер». Соня знала, что на самом деле не характер – причина разрыва, а отсутствие своего жилья и богатых родителей, возраст, внешность. Парню хочется упакованную юную топ-модель с квартирой в центре города, но никак не забитую тридцатилетнюю Соню. Зачем же он вообще начинал с ней отношения?
Невольно девушка подняла глаза. Прямо перед ней голубыми огнями сияла вывеска «Сквот «Атлантида»».
Странно, еще пару минут назад на старом, полуразваленном здании не было никакой вывески.
«Хм…Атлантида… Интересное название», – пронеслось в мыслях, – «А можно было бы и «Возвращение в Атлантиду» – красиво».
Ноги сами понесли Соню к деревянной двери цвета аквамарина. Завороженно она потянула за нее. Протяжный скрип, и темнота. Слегка подавшись вперед, девушка нащупала вторую дверь – прохладную, металлическую.
То, что открылось за ней, впечатлило Соню не на шутку. Длинный коридор со множеством комнат. На стенах свечи, много свечей. На полу пурпурный ковер. Ничего себе сквот! Уважение тем, кто создал здесь такую красоту. За второй дверью от входа кто-то разговаривал, и любопытство заставило Соню заглянуть внутрь. Комната выглядела, как школьный класс, за партами сидели люди: разных возрастов, разного достатка и, заметно, что разных взглядов. Перед ними, возле доски, стоял мужчина лет пятидесяти, с лысиной, в коричневом костюме. Он не был похож на учителя, скорее – на ушлого коммивояжёра, проводящего презентацию.
– Этот троллейбус приезжает ровно в полночь на конечную метро, – заявил мужчина и заговорщически добавил: – Вы точно не перепутаете – на боках его написано: «Последнее путешествие».
Стуча и скрипя мелом, он вывел на доске «Последнее путешествие»:
– Никто не знает, куда едет этот троллейбус, даже я. Вестей от тех, кто уезжает – нет. Но каждый день он увозит новых пассажиров.
Парень за первой партой поднял руку:
– Ну вы хоть намекните, куда он едет? Другое измерение, прошлое или будущее? Какие гарантии, что он не отвезет меня прямо в ад?
– Никаких гарантий, – мужчина пожал плечами. – Вы должны почувствовать. Идите на остановку в полночь и просто слушайте свою душу, когда троллейбус распахнет двери. Вы поймете, нужно уезжать или нет.
– А брать ли с собой вещи? Там нужна одежда или косметика? – Спросила худая женщина лет сорока.
– Ну, на ваше усмотрение, – ухмыльнулся выступающий. – Если вы жить не можете без косметики, то лучше возьмите.
С последней парты послышался нервный голос:
– Что вы нам рассказываете?! Как это никто не знает, что там? А водитель?
Соня тихонько отошла от проема и отправилась дальше по коридору. Приложила ухо к следующей двери.
– Ваши двойники из других миров могут быть намного успешнее вас и гораздо красивее. Будьте готовы к приступу черной зависти. – Донесся голос из комнаты и следом – громкий смех: мужской, женский и даже детский.
«Двойники. Волнующая тема», – прошептала Соня, – «Но я бы не хотела их увидеть».
За дверью слева сбивчиво и как-то жалобно говорила девушка:
– Моя кошка… Когда она начала расти, я испугалась. Конечно, того, что было за окном, я тоже испугалась. Но вот кошка…Понимаете, она же не просто росла физически, она умнела. И стала слишком умной. Я боялась, что она припомнит мне, как я ее лупила тапком или тыкала носом, но она всё простила и пожертвовала собой ради меня… – Всхлип: девушка разрыдалась.
«Да уж», – Соня покачала головой, – «Повезло тебе с кошкой».
Где-то внизу играла джазовая музыка, как раз такая, которая нравилась Соне. Она не сразу заметила ступеньки в конце коридора. Деревянная, лихо закрученная винтовая лестница вела в подвальное помещение.
«Да тут же целый ресторан!» – восхитилась она, спустившись и увидев огромный зал – людный зал со множеством столиков и длинной барной стойкой. Как и этажом выше, освещением служили только россыпи свечей. Это понятно, ведь в сквоте по определению не может быть электричества. Но какие же удивительные подсвечники – и где они только раздобыли такую антикварную редкость? Интересно еще, кто взял на себя смелость обустроить заброшенный дом? И что вообще здесь происходит? Соня покрутилась несколько секунд, выискивая свободный стол. Все уютные места возле стен были заняты. Только посередине зала пустовал маленький круглый столик.
«Какая милая скатерть», – она провела рукой по вышитой, некогда белой ткани. Повесила куртку на стул и открыла книжечку с серебристым тиснением «Атлантида» на кожаной обложке. Соня ожидала найти в ней ответы: что это за место, кто его придумал и создал. Но книга оказалась банальным меню. Хотя названия блюд и напитков банальными назвать было сложно. «Поцелуй Посейдона», «Шумерский праздник», «Битва за Мемфис», «Купание царицы». Любопытное заведение. Интерьер соответствовал. Солянка из советских знамен, дореволюционных декорных вещиц, гравюр в древнеегипетском стиле и современных футуристических иллюстраций выглядела очень даже со вкусом.
Соня обратила внимание на публику – ничего необычного. Кучки студентов, влюбленные пары, люди среднего возраста и пожилые. Кто-то смеется, кто-то скучает. И вроде бы все чувствуют себя расслабленными, как дома.
«Секта?» – предположила Соня и, еще раз окинув взглядом зал, возразила себе: «Не-е-ет, не похоже».
Девушка заметила, что за ней наблюдает парень, сидящий столиков через шесть. Смотрит пристально – с искренним любопытством. Такой типаж ей всегда нравился – дело не в привлекательной внешности, а в некой ауре загадочности. Хотя обычно при близком общении эта загадочность сдувалась, как воздушный шарик: со свистом и разными неприличными звуками. Но Соня ловилась на крючок неизменно. В мыслях она уже благодарила необычный сквот за то, что свел ее и этого рыжего парня вместе. Представила в подробностях, как они знакомятся, он влюбляется и начинает красиво ухаживать. И, возможно, этот парень не потеряет к ней интерес со временем и не будет вести себя так же гадко, как бывший. С ним они могут создать семью, родить детей и прожить в любви до самой смерти.
Соня так сильно погрузилась в грезы, что не заметила, как новоявленный поклонник сел за ее столик. Расположившись напротив, он лукаво заглянул в глаза.
– Вы что-то хотели? – кокетливо произнесла девушка.
Парень улыбнулся и взялся за подбородок:
– Да, я хотел. Хотел поговорить.
Соне понравился его голос: такой четкий, низкий и надежный.
– О чем? – она чуть наклонила голову вбок.
Парень замялся: открыл рот, но тут же, передумав, сомкнул губы. Немного скривился и задал вопрос:
– Соня, неужто вам так необходимо реализовать свою женскую программу?
От неожиданности девушка отпрянула. Парень продолжил:
– Знаете, ваш бывший приметил вас, потому что вы похожи на его тетю, которой он восхищался в раннем детстве. У нее были черные волосы до плеч и длинные ноги, разрез глаз точь-в-точь ваш. Он ищет подобный типаж подсознательно. Ну а разрыв спровоцировал, потому что вы ему правда надоели. Не принимайте на свой счет – ему надоедают все.
– Откуда вы знаете?
– Скажите, Соня, вам самой не надоело быть в водовороте столь бурных чувств и эмоций? Просто задумайтесь, куда этот водоворот вас вынесет в итоге?
Соня пожала плечами:
– Это обычные человеческие чувства…
Парень усмехнулся:
– Вы уверены, что эти чувства – подлинно человеческие? А если я скажу вам, что сущность человека в корне другая? Язык, культура, наука, смыслы, любовь – всё это навязанные элементы, инородные для человека. Давайте я объясню на примере цирковых животных. Разве пестрые костюмы в блестках, катание на самокате и прыжки через горящий обруч являются атрибутами истинной природы пуделей, медведей и тигров?
Он раскрыл правую руку и показал пилюлю – довольно большую, сантиметра два длиной. Протянул на ладони почти к самому Сониному рту. Ей привиделось, что под прозрачной оболочкой бушует море. И в области сердца тоже забушевало.
– Соня, если вы примете эту пилюлю, вы прекратите быть цирковым животным и станете человеком.
Положив руку на грудь, она тихо спросила:
– А кто же навязал нам инородные смыслы и чувства?
– Вы узнаете, когда проглотите пилюлю, – коротко ответил парень, чуть поведя плечом.
– Как я могу вам верить?
– В этот сквот попадают только те, кто нуждается. Вы нуждаетесь в пилюле.
– Вот так просто? Вы смеетесь? Как оригинально – разыгрываете передо мной «Матрицу»! Извините, что-то не хочу я очнуться в пасмурном мерзопакостном мире и остаток жизни воевать со злобными машинами.
Парень замахал руками:
– Подождите, Соня! Согласен, аналогия с «Матрицей» очевидна. Только вы не будете больше в своем теле. Мыслить и чувствовать вы станете совершенно иначе. И воевать ни с кем и ни за что вам не захочется – это точно. Вы просто будете счастливы.
– Так почему же вы сами не проглотите свою пилюлю? – упрекнула Соня. – Вы в человеческом теле, ведете себя как обычный человек. Слегка поехавший на голову, но я полагаю, что здесь принято так себя вести… Съешьте пилюлю, избавьтесь от инородного груза, ну же! Чего вы ко мне пристали?
В сумке завибрировал телефон. Соня достала его и ощутила, как задергался правый глаз – на дисплее пульсировал «Остров сокровищ». Такое авантюрное название носил скромный ломбард, в котором она работала.
– Слушаю, Геннадий Михайлович.
– Ты что натворила, идиотка? – резко закричал начальник. – Ты сегодня подделок на пятьдесят тысяч приняла! Ты ослепла?
Соня поняла, о чем он говорит. Задуренная и расстроенная, она вполне могла пропустить фальшивки.
– Выплачивать будешь! Врубилась?!
Она врубилась. Сбросив, взялась за голову и просидела так с минуту. Парень сочувственно молчал, уткнувшись взглядом в скатерть.
– Давайте ее сюда! – Быстрым движением Соня разжала его руку и схватила пилюлю. Поднесла к глазам:
– Вы тоже видите море внутри?
Парень кивнул и услужливо подал бутылочку минералки.
Проглотив, она посмотрела вверх.
«Ясно, почему сквот называется Атлантидой – потолки текут», – улыбнулась, разглядывая тёмно-коричневые потеки. – «Я, конечно, сама виновата во всем, признаю. Но я не хочу больше, всё»
На лицо упала капля, еще раз и еще раз. А потом с потолка потекли струи, превратившись в целые водопады.
«Соленая», – удивилась Соня, когда вода попала в рот. Хотя нет – на самом деле не удивилась.
«Все к этому и шло», – подумала в последний раз, – «Возвращение в Атлантиду».
