Леопольд Комперт
Франциск и Хайни
В одну из следующих ночей нас разбудил визг. Из кухни донёсся звук падающего металла. Мы бросились на кухню: трехколесный велосипед нашего сына Амира был раздавлен под стиральной машиной, которая в безумном темпе вращалась вокруг собственной оси. Амир стоял рядом с ним, сжимая обеими руками кусок велосипеда: "Убийца!"
– Фу, хуже русской! Тьфу на неё!
– С меня хватит, – сказала моя жена, – я знаю, что нужно сделать!
Она достала трикотаж и обвязала один конец вокруг водопровода, другой несколько раз огибала вокруг машинки. У меня было плохое предчувствие. На следующий день, когда мы увидели машинку, стоящую у противоположной стены, меня охватила злость. Она, видимо, напрягла все свои силы, чтобы разорвать веревку.
Она снова скрежетала зубами от злости. На этот раз она взяла более длинный и толстый трикотаж, конец которого она связала вокруг бака с горячей водой.
Я никогда не забуду звук осколков, из-за которых мы вскочили ночью.
– Она тянет за собой трубы! – крикнул испуганный дворецкий повар, когда мы добрались до места преступления.
Сломанные трубы заставили нас отказаться от новых попыток связать её. Как оказалось, такую неприязнь машинка испытывала от привязки, и поэтому мы позволили ей стирать без привязи к трубам. Казалось, что она обладает рассудком и желанием быть свободной. Когда в субботу вечером к нам пришли друзья на ужин, она пришла именно к нам в столовую. "Прочь отсюда!" – вскричала ей жена. -"Марш! Ты же знаешь, куда идешь!"
Амир забыл про свой сломанный трехколесный велосипед и постепенно подружился с машинкой. При каждой стирке он поднимался на машинку и весело прыгал по кухне, крича:
– Ю-ху!
Мы все были довольны. Однажды, когда я возвращался домой, я увидел, что машинка идет ко мне. Через несколько минут она бы выскочила на улицу.
Я решил обратиться к специалисту за советом. Он никак не удивился моей проблеме.
– Да, мы знаем о этой проблеме, – сказал он. – Чаще всего это происходит потому, что у вас слишком мало белья в барабане. Дайте машинке хотя бы четыре килограмма белья, и она будет стоять на своем месте.
Моя жена ждала меня в саду. Когда я объяснил ей, в чем проблема, она сказала:
– Господи! Только что я дала ей всего два килограмма белья. Этого будет слишком мало!
Мы пришли на кухню и остановились, как вкопанные: машинка исчезла вместе с кабелем. Когда мы вышли на улицу, мы кричали, как можно громче:
– Машинка! Машинка! Милая, где ты?
Я побежал по домам, спрашивая, не видели ли они стиральную машину. Все крутили головой.
После долгих поисков я отправился домой. Кто знает, что может случиться с маленькой машинкой. А вдруг её сбил автобус…
– Она здесь! – с этим возгласом приветствовала меня лучшая жена из всех. – Она вернулась домой!"
Конечно, это было преувеличение, всё произошло так: маленькая дурочка выскочила в коридор и направилась к двери подвала. Там бы она неизбежно упала вниз, если бы в последний момент вилка не вылетела из контакта.
– Мы никогда не должны пренебрегать ей! – решила жена. – Немедленно сними нижнее белье!
С этого дня машинка набивалась так сильно, что она ели дышала.
Когда я был один в доме, я подкрался к машинке и достал из неё два килограмма одежды. Через какое-то время всё было готово: она снова начала жужжать и прыгать, но уже в сторону новой итальянской тумбочки напротив.
– Машинка ты свободна! – Я погладил её. – Свободна!
Тот, кто рожден для свободы, всегда будет свободен.
Глава IV Насухо
В тот памятный понедельник мы рано проснулись, посмотрели в окно и крикнули:
– Наконец!
Небо сияло в ясной, безоблачной синеве. С кровати выскочила лучшая жена из всех – Аллена. Она бросилась к корзине для белья, в которой накопилось куча грязной одежды за много дождливых месяцев. Все это время мы должны были оставлять белье грязным, так как мы не могли повесить его, чтобы оно высохло. Наконец-то всё закончилось. Моя жена и тёща начали весело петь во время работы. Уже через несколько часов мы смогли принести в сад огромное количество свежевыстиранного белья, где мы повесили их на проводе и кабеле, чтобы высохнуть. Когда мы только закончили с этим, начался дождь.
Как такое могло произойти? Еще несколько минут назад не было ни одного облачка, а сейчас шел ливень. Поспешно мы снова собрали всё белье, побежали домой и положили их в ванну. Бельевая гора поднялась к потолку. Когда мы закончили с этим, я устало потянулся за газетой.
Прогноз погоды гласил: "В утренние часы периодическая облачность, которая проясняется к полудню."
Для нас это означало, что шторм и дождь продолжатся не менее трех дней.
Снаружи шел дождь, внутри начинало заквашиваться белье в ванной. Вечером во всем доме уже пахло плесенью. Там и там на стенах появились первые зеленоватые пятна плесени.
– Так не пойдет! – сказала лучшая жена из всех. – Белье нужно высушить, прежде чем оно станет плесенью.
За пару часов в доме не осталось ни одного места, где бы не висела одежда. Мы должны были тщательно следить за тем, чтобы не сбивать размещенные тепловые дозаторы (карабинные лампы на спирте). Они должны ускорить высыхание. Примерно в четыре часа дня дом был потрясен тупым треском. В гостиной нам представилась хаотичная картина: проволочный шнур был разорван, и все белье лежало на полу. К счастью, она была ещё достаточно влажной, чтобы погасить лампы и плиты.
Лучшая жена из всех просто сказала: "Опять всё сначала".
Объединив усилия, мы распределили предметы одежды по всем столам, стульям, подоконникам и лампам. Когда мы всё закончили, то сразу рухнули на кровать. Едва мы легли, как тут же кто-то позвонил в парадную дверь.
Свекровь подошла к окну и осторожно выглянула наружу.
– Доктор Зельманович, – прошептала она. – Председатель Верховного суда, со своей женой.
Мы застыли от ужаса и смущения. Что мы должны делать? Доктор Зельманович посещает нас в среднем раз в пять лет. Он имеет право на получение должного. Но только где?
И снова лучшая жена всех что-то придумала:
– Я быстро уберу вещи! Мама поможет мне. А ты задержи их в прихожей.
Я подошел к двери, открыл и тепло и настойчиво поприветствовал верховного судью и его жену. Затем я показал ему какую-то очень стильную мебель в нашей прорехой. Я говорил как можно громче, чтобы заглушить звуки перевозки белья из гостиной в соседнюю комнату.
Через некоторое время госпожа Зельманович выразила желание сесть.
К счастью, вскоре после этого я услышал одобрительный сигнал в виде кашля моей жены. Я привел посетителей в гостиную. Мы заняли место в полуразвалившейся комнате. В то время как моя тёща спрашивала, нужен ли чай, кофе или какао, моя жена шептала мне:
– Мы спрятали бельё в соседней комнате.
Мы некоторое время разговаривали, вскоре воцарилась тишина, внезапно прерванная странным шумом. Как оказалось, это была госпожа Зельманович, скрипнув зубами она недовольно сказала: