Любовь Белякова
Сердце ангела
К местным он прибыл с помпой: заехал во двор на скорости, затормозил с ревом у подъезда.
«Приступим!» – подумал следователь, вынимая из бардачка перчатки. Выйдя из машины, он посмотрел на окна дома. Как минимум на шести из них шторы были отведены в сторону.
Глеб зашел в подъезд, приблизился к железной двери.
Пожар был достаточно сильным. Дверь выдержала, и при этом на стенах проступила копоть, которую через щели унесло горячим потоком воздуха вверх.
Сорвав печать, следователь открыл дверь. Запах пожарища ударил в нос. Глеб достал из кармана фонарик, включил его. Конечно, можно было оставить осмотр до дневного времени суток. И все же внутренне чутье, предчувствие чего-то нехорошего заставили его спешить. Ступив в прихожую, он услышал, как под его ботинками заскрипел пол.
Обои выгорели полностью, огонь следовал по ним от спальни. Дверь в комнату Вики была снята с петель. Диван раскурочен, от стола остались только маленькие дощечки. Над всем этим гулял холодный ночной ветер, проникающий в помещение через окно, оставшееся без остекления. Розовая теплая комната была поглощена тьмой. Аналогичная ситуация была в большой комнате. Дверь в спальню, хранившая несколько лет секрет Хакера, была разрублена топором на части. Глеб провел лучом по дальней от входа стене. По остовам от мебели можно было догадаться, что в там стоял некогда большой платяной шкаф, напротив окна – двуспальная кровать.
Сколько раз ему приходилось видеть вот такие нехорошие квартиры, и никогда в его голове не проявлялись картины происходящих в них ужасов. В этот раз было иначе. Его профессиональное чутье заглушила ненависть к мучителю. Ох, как же он хотел, чтобы не было этой уравнивающей Ямы! Почему там все, а не только грешники? Разве в этом справедливость? Вот свет выхватил на стене возле двери короткие следы от ногтей. Царапины были частыми на высоте защелки. Чем ниже опускался луч света, тем меньше он проявлял следов борьбы. Глеб поднял руку, прикоснулся пальцами к бороздам. Он хотел забрать хотя бы часть ее боли! Его девочка была сильной, очень сильной! Как часто люди рядом с нами играют роли? Вики для соседей была девушкой с болезненными наклонностями, для незнакомцев – ветреной блондинкой, для матери – недалекой девочкой, для мужа-садиста – куклой без мыслей и желаний. Глеб часто видел, как за этими ролями скрываются трагедии. «Она же сама этого хотела! Почему не ушла? Значит, все устраивало! Ума не хватило!» – легкое оправдание для окружающих людей. У Вики не возникло даже отдаленной мысли о том, что кто-то ей поможет! Она не доверяла обществу в целом!
Выйдя из комнаты, Глеб направился на кухню. Эта часть квартиры пострадала менее всего. Пожарные доложили, что в тот момент, когда они приступили к тушению, вода в ванной и кухне хлестала из всех кранов.
На кухне следственная группа поработала отлично. Они даже вскрыли замурованный вход в погреб. Тут уже нечего было искать.
Глеб поднял валяющийся на боку уцелевший табурет, сел на него. Минут десять он сидел неподвижно. Достав сигарету, потянулся за зажигалкой. Неловкое движение и серебряная вещица упала на пол. Он поморщился, потянулся за зажигалкой. Подошва его ботинка неожиданно уехала в сторону. Следователь замер, посмотрел на след, оставленный пяткой. Под сажей оказался нетронутый пожаром ламинат. Посветив в сторону раковины, он понял, что именно вода из-под крана не дала сгореть полу.
Глеб закурил, прошел в ванную. Тут на первый взгляд все было просто: с одной стороны стояла ванна, на стене висел титан, ближе к двери была стиральная машина с вертикальной загрузкой. На плитке над дверью нагар был, а так все нетронутым осталось. Глеб посмотрел на порожек: уровень пола в ванной был сантиметров на десять ниже уровня пола в коридоре. Тут должна была остаться приличная лужа, но пол был сухим! Следователь присел на корточки, рассмотрел поверхность покрытия – оно было идеально ровным, не было завалов, желобов, все тщательно промазано. Некуда воде уходить! Потерев лицо, Глеб закрыл ладонями глаза.
– Ступили! – произнёс он в пустоту.
Стоило подготовиться. Достав пистолет, он поднялся и резко отодвинул стиральную машину. Это было непросто, колесики снизу оказались заблокированы.
Люк был вырезан ровно в четыре плитки. Швы аккуратно замаскированы под замазку. Раскрыв складной нож, Глеб подцепил край плитки, поднял люк. Из дыры под ногами шел приглушенный свет. Нырнув головой вниз, следователь выставил пистолет перед собой и стал оборачиваться по сторонам. Подземелье было достаточно большим и обустроенным. Тут были стеллажи с аппаратурой, несколько компьютеров. Но более всего Глеба поразило другое: все стены лаборатории были увешаны фотографиями Виктории.
Полчаса ему понадобилось на изучение нового пространства. Итог осмотра был таков: помещение располагалось под ванной, туалетом, жилой комнатой соседней квартиры. К потолку комнаты повсеместно были прикреплены датчики. Они реагировали на вибрацию пола, и вероятно под ламинатом в квартире Виктории, да и везде в округе Хакер установил нечто подобное. Так он следил за перемещением местных, и именно поэтому следственной группе не удалось найти ни камер, ни подслушивающих устройств. «Не там искали!» – думал Глеб, неспешно рассматривая фотографии Виктории.
Из комнаты было два выхода. Один из них представлял собой узкий лаз. Следователь обладал крупной комплекцией. Ему пришлось свести плечи, пригнуться, чтобы пройти через тесный туннель. В конце пути был в колодец. Наверх можно было подняться по приставной лестнице. Глеб открыл люк, осмотрелся. Дом теперь был виден со стороны картофельных полей и бань. Вернувшись обратно, Глеб позвонил сестре. На экране появилась Оля, она сидела за столом в кухне.
– Ты одна сейчас?
– Да!
– Вот посмотри!
Глеб обратил камеру к комнате и медленно повел ее вдоль стен.
– Тут есть все для того, чтобы продержаться несколько недель в замкнутых условиях. Входа два: один под стиральной машиной в квартире Вики, второй – тоннель, идущий от картофельного поля к дому. Если присмотришься к фотографиям, то сразу заметишь, что все они сделаны с удачных ракурсов. Это не слежка, а коллекция почитателя. Хакер желал ее, и при этом он ни разу не заявил о себе! Он либо имеет внешний изъян, либо не подходит ей по возрасту, скорее старше намного. Судя по высоте помещения и узкому туннелю, этот человек имеет довольно щуплую комплекцию.
Глеб поднял тетрадь, лежащую перед клавиатурой, принюхался.
– Парфюма нет, и, скорее всего, он левша. Чашка, подстаканник с канцтоварами расположены слева от монитора. Кстати, ты пока не говори Виктории про все это. Не хочу, чтобы она нервничала.
Тут Глеб заметил, что довольное находкой лицо сестры, вдруг превратилось в бледную маску. Оля бросила телефон на стол, зажала голову руками, зажмурила глаза и завыла.
Он все понял! Вики в доме не было!
– Так, так! – начала Оля, раскачиваясь на месте вперед и назад. – Ты последним ее видел?
– Да! – убитым голосом произнес Глеб. – Сходи к акации, посмотри, осталась ли там ее сумка!
Оля посмотрела вверх, крикнула с надрывом:
– Саша, Саш!
Сверху послышался звук тяжелых шагов!
– Сходи к акации, посмотри, есть ли там сумка! Быстрее!
– Иду!
Сумка появилась перед камерой через пять минут!
– Найди косметичку! – приказал Глеб.
Оля открыла сумку, обследовала содержимое. Осела на лавку.
– Нет! – обреченно произнесла она, опустив взгляд.
– Ладно, давай так! Собирай поисковую группу. Пусть обшарят все окрестности. Вряд ли ее найдут, разве что косметичку обнаружат. Проверьте камеры наблюдения. Я остаюсь, связь через час.
Глеб сбросил звонок, и Оля подняла взгляд.
– Ее там нет! – ответил Саша на ее молчаливый вопрос.
– Хорошо! – растеряно произнесла девушка.
Ей нужно было попасть в загробный мир. Именно там должно было завершиться это расследование. Вопрос был только в том, как это сделать! Ее любимый демон на такое точно не согласится!
Глава 7
Эти дни, недели были невыносимыми. Косметичку они действительно нашли быстро. Она лежала раскрытой около одной из березок, растущих вдоль кукурузного поля. Несколько тюбиков с тушью и помадой валялись рядом с раскрытой сумочкой в траве. На белом стволе дерева остался отпечаток красной помады, идущий неровной полосой вниз. Трава до грунтовой дороги была примята. Следов сопротивления – вырванных из земли клочьев травы, поломанных смятых рукою стеблей не было. Это означало, что Викторию к машине волокли в бессознательном состоянии.
Эксперты забрали улики в Москву. За три дня они определили людей, оставивших на тюбиках отпечатки пальцев. Это было достаточно просто, так как практически вся косметика была изначально плотно упакована в полиэтилен. Все что удалось обнаружить – отпечатки Виктории и Глеба.
Работа шла и в другом направлении. Территорию ретранслятора перерыли и исследовали досконально. Вскрывая сеть датчиков, специалисты поражались масштабу и организованности проекта. Расположение узлов, реагирующих на вибрацию, было согласовано с виртуальной картой. На ней каждый объект идентифицировался по нескольким признакам. Сильные вибрации или, наоборот, слишком слабые программой отсеивались. Спецы наблюдали, как житель из квартиры номер один в восемь часов вечера вернулся домой. Сначала на карте отобразилась лишь точка, но вот мужчина зашел в свою квартиру, и индикатор около его фамилии загорелся красным. Потом объект прошел на кухню – сигнал стал желтым. Траектория движения, характер вибрации от шагов были характеристикой индивидуума. Каждый член оперативной группы был быстро распознан системой и получил свой номер. Идея гения! Но и через неделю для следователей было загадкой, как Хакер закопал датчики под землей и при этом остался незамеченным?!
С кровью на гвоздях было еще интереснее. Анализ ДНК местных жителей не дал результатов. Кровь принадлежала тому, кого они еще ни разу не встречали в местном сообществе. Тут был тупик.
Оля проводила время за просмотром видео с камер дорожного наблюдения. Она составляла список тех транспортных средств, что попадали в поле обозрения камер, находящихся на дорогах рядом с их деревней.
Одновременно с этим она вернулась к началу – к тому периоду времени, когда они ставили прослушку. «Со стороны картофельных полей кто-то ходил. Так говорила Виктория. Возможно ли, что он приходил со стороны дороги?» – размышляла Ольга.
Открыв карту, она осмотрела окрестности ретранслятора и дома. Мимо поворота к ретранслятору проходила дорога, ведущая от города к переезду. Других отворотов на протяжении десяти километров не было. С одной стороны машины, въезжающие на этот участок пути, можно было отследить по камере видеонаблюдения, установленной на перекрестке. С другой стороны пунктом контроля являлась камера на железнодорожном переезде. Машина похитителя должна была присутствовать на видео со всех камер.
Оля выбрала в списке контактов номер коллеги.
– Петр, привет. Я сейчас отправлю тебе координаты точек, в которых на дорогах установлены камеры. Перешли мне, пожалуйста, все имеющиеся записи с них.
– Ну, знаешь, и так работы полно! Мы тут в отличие от некоторых на больничном и в отпуске не сидим. Сутками вкалываем!
– Сделай, пожалуйста! Это моя личная просьба! – попросила Оля. Коллега ничего не ответил, просто сбросил звонок.
Оля положила телефон на стол, провела тонкими пальчиками от висков к затылку. Две недели назад в окрестностях этой деревушки они навели суету. Поисковая группа прочесывала кукурузное поле, лесок. Был проведен опрос жителей деревни. И потом вдруг все затихло, заполнилось угнетающей тишиной. Кухня погрузилась во мрак, окна запылил ветер. Лампадка горела в углу перед иконой, и вот сейчас Ольга смотрела на нее. Ей очень хотелось, чтобы ее слышали.
На Глеба было жалко смотреть. За две недели он исхудал, а его лицо почернело от недосыпа и тяжелых мыслей. Он любил Вики. Так любил, как еще не любил ни одну женщину в этом мире.
На Викторию многие смотрели свысока, многие жалели, но более всего она была достойна уважения. Оля испытывала к ней именно это чувство. Как часто она ревновала к Глебу. И тут как будто все совпало. Не было больше этой угнетающей терзающей привязанности, она перестала идти вслед за чувством, и оно отпало как нечто совершенно чуждое ее сознанию.
Оля осторожно вышла изо стола, заваленного бумагами и отправилась на второй этаж к Саше. Он в это время кропотливо перебирал корзину, наполненную лекарствами. Следуя профессиональному долгу, врач не мог оставить постоянно кашляющего Ивана Дмитриевича без помощи. Тем более ему не хотелось видеть его в другом мире. Еще на прошлой неделе дочь возила старика на обследование. Тот не любил врачей, предпочитал народные методы, однако Сашу слушался беспрекословно. По результатам обследования Саша скорректировал лечение. И вот первые результаты не заставили себя ждать – деду становилось с каждым днем лучше.
У старика была целая корзина лекарств. Буквально все ближние и дальние родственники сваливали ему ненужные таблеточки. Большая часть лекарств была просрочена, однако дед свято верил, что с ними и через сто лет ничего не случится. Гора просрочки лежала в мусорном пакете перед диваном. Саша перебирал упаковки. Когда в комнате появилась Оля, он бросил очередную коробку в мусорку.
– Зацепок все нет! – произнесла Оля вялым голосом.
– Тебе бы поспать…
– Не могу!
– Тогда просто полежи с закрытыми глазами.
Ольга прошла к дивану, села, потом осторожно легла за Сашей. На улице смеркалось. Из окна струился прохладный воздух. Стрижи летали низко, к ночи должен был пойти дождь. Затишье природы, покой, теплая рука гладит ее по голове, отводя волосы назад. Бывают у некоторых людей "теплые" руки. У Саши именно такие были. Даже в минуту страсти эти руки были ласковыми.
Сашу допросили лишь раз. Приехал Олег Павлович, с ним был человек в черном костюме. Он не называл своего имени, не говорил, не выражал свои эмоции. Он только слушал, после разговора молча вышел из кухни и сразу уехал.
Шеф был введен в курс дела заранее. И все-таки к такому повороту он был не готов. Он не знал, как реагировать на эту новую реальность. Пять лет назад не стало его жены. Все эти годы он думал, что она отмучилась, ее боль ушла. И тут такое!
Олег сидел за кухонным столом на лавке напротив демона. Уверенность в своих силах, правоте, справедливости, уме была тем, что давало следователю крепкое основание в жизни. Даже когда Лара умирала, он верил, что его жена – светлый добрый человек – нашла, наконец, свой покой. За что же ей досталось это страшное испытание? Ох, как же ему хотелось достать сейчас табельное и всадить в это существо всю обойму. Как бездушен демон был к страждущим, как высокомерен!
– Скажи мне одно, там она? – тихим голосом произнес следователь, поникнув над столом.
– Там! – спокойно ответил демон.
Олег Павлович затряс перед собой рукам, скрючив пальцы так, как будто хотел, чтобы боль жены перешла к нему через сильное напряжение в суставах. Вот этими самыми руками он желал наказать себя, выразить негодование, разочарование, опустошение и внутреннюю боль.
– Почему? – сдавлено прошипел мужчина.
– Ты сам знаешь! – тихо ответил демон.
Олег застыл, словно восковая кукла, опустил взгляд. Да, когда-то они были молоды, и у них тогда не было ни денег, ни жилья. Лара поняла, что в положении на третьем месяце. И тогда он уговорил ее на то, чтобы избавиться от ребенка. Потом все наладилось, и у них появились дети, и блага, но Лара… Лара мучилась и винила себя за потерю.
– Почему я не могу все на себя взять? Ведь я виноват! – прошипел с ненавистью Олег Павлович.
Оля поставила перед шефом чашку с чаем.
– Она ищет его в огне! Боится, что он там!
– Он там? – резко спросил Олег.
– Нет!
Олег Павлович резко поднялся, оперся на стол. Глядя в глаза Саше, он торопливо произнес:
– Можешь сказать ей, что его там нет?
Тут Оленька насторожилась. Она видела, что шеф на взводе. Если Саша откажет, то он может сделать что угодно. Посмотрев в бок, она оценила расстояние до сумочки, в которой лежало табельное. «Около четырех метров. Не успею!» – подумала Оля. Положив руку на плечо Саши, она в упор посмотрела на шефа.
Тем временем перед демоном возникла горящая фигура женщины. Как и у всех мучеников, ее тело совершало резкие движения, душа стремилась избавиться от муки, и в тоже время все мысли страдалицы были в прошлой жизни. Она стремилась найти свое дитя, избавить его от мук, защитить своим телом. Увидев перед собой ангела смерти, женщина посмотрела вниз. Она боялась того, что демон отнимет у нее единственный шанс спасти своего ребенка.
– Твоего ребенка здесь нет! – произнес мысленно демон. И слова перенеслись в душу женщины. Лицо ее отразило горе, которое она одна пронесла через всю жизнь. Сомнение резало ее душу ножом. Ох, если поверить, так же как тогда она верила мужу, его словам, убеждениям. Нет! Не было больше веры, она должна была точно знать. Отлетев чуть дальше, мученица откинула голову назад и стремительно ушла в огненную волну.
– Она останется там по своей воле! Я сделал то, о чем ты просил! – сказал Саша, смотря в глаза следователя.
Олег Павлович осел и вдруг тихо завыл, словно раненый зверь. Оля видела перед собой теперь не крутого на слово чина, а человека в горе потерявшего силу, жизненный ориентир, уверенность. И в ней не было чувства превосходства над ним, ибо состояние такое порою довлеет над каждым человеком. Никто не застрахован от греха, который будет существовать в душе до самой смерти.
Девушка перевела взгляд на Сашу. Тот, приподняв голову, горделиво смотрел на корчащегося перед ним старика. Уголки его губ были опушены вниз, лицо отражало пренебрежение.
Резко подняв руку и отведя ее назад, Оля залепила высокомерному демону затрещину. Саша вздрогнул, часто заморгал.
– Ау, больно! – воскликнул он, приложив к затылку руку.
– А то! – с вызовом произнесла Оля.
Она начала наливать чай мужчинам, параллельно пытаясь привести в чувства шефа.
– Олег Павлович, соберитесь. Все изменится! Обязательно! Они все улетают!
Олег начал неспешно размешивать чай. Ему нужно было время на размышления. Уже потом, идя по дороге к машине, он думал, что прошлые ошибки нельзя исправить и оправдать. Стоило признать, что он, человек с сильным характером, не всегда вел других к лучшему. Скорее ему просто более продуктивно удавалось настоять на своем. Он всегда тешил себя мыслью о мудрости своей и опыте. Теперь Олег не знал, может ли он кому-либо указывать путь? Стоит ли жить? Или надо идти к Ларисе, чтобы найти ее там…
Раздался звонок. Оля звонила. Отвечать не хотелось, но Олег зачем-то ответил.
– Да!
– Олег Павлович, Саша велел вам передать… Не знаю, если честно, что это означает. Он сказал, что за две остановки от вас есть неплохая стенка для скалолазания. Это все.
Оля отключила связь.
Олег невесело усмехнулся. Что правда, то правда. Внук давно просился в секцию скалолазания. Родителям некогда было его водить туда, он тоже на работе был постоянно. Семилетка после школы сидел дома безвылазно. «Учить жизни не могу, а вот найти свою стезю – это другое дело! Я поддержу его!» – подумал следователь, решив, что после дела Хакера, его карьера будет окончена.
После этого разговора Сашу от дела отстранили. Однако Оля знала, что рано или поздно за него примутся. Сделать могли что угодно: превратить в овощ, запереть на всю жизнь в одиночке, лишить жизни. Он был тем, кто не должен был появляться на Земле.
Прижавшись к его теплому боку, она более всего на свете желала защитить этого большого сильного мужчину от тех невзгод, что могли его настигнуть в этом мире.
– Все будет хорошо! – сказал Саша, слыша ее мысли.
– Не знаю!
– Ну, хуже-то точно уже не может быть.
– Теперь может! Я боюсь!
– Не боятся только дураки, воробушек. Я смогу позаботится о себе и о нас! А ты просто действуй! Чем больше попыток переломить ситуацию ты совершаешь, тем больше у тебя шансов на успех.
Саша был спокоен и равнодушен к своей судьбе словно дитя. «Ну вот как такого не защищать? Затискала бы прямо сейчас! Ребра еще эти! Сколько терпеть можно?» – подумала Оля, сжав зубы.
– Еще примерно месяц! Потом я весь твой, воробушек! – ответил с довольной улыбкой демон.
Оля шумно выдохнула, сгорбилась.
– Таких как ты много в твоем мире?
– Нет. Нас всего четверо.
– Это наверняка кто-то из твоих соседей-демонов!
Саша пожал плечами.
– Не будь в этом столь уверена. Всегда есть шанс, что появится кто-то новый. Например, черные марионетки, живущие среди скал, существуют всего каких-то пятьдесят тысяч лет. Или черви, разрушающие кору планеты и нередко падающие в мою Яму, живут с нами три тысячелетния. Законы эволюции нам не чужды.
Оля вытянула ноги, провела ладонями к коленям. Каждый день она выходила на связь с братом. Он остался в тринадцатой квартире и прямо там допрашивал свидетелей. Следователь мог вызвать любого из списка ночью или рано утром. Люди жаловались на давление, пренебрежительное отношение к их жизни. В столицу посыпались жалобы. Вскоре Глебу запретили проводить повторные допросы. Уже неделю их группа не находила ничего нового по этому делу. Хакер пропал из сети, не было больше взломов, и его как будто тоже больше не было в этом мире.
Ольга видела, как некогда сильный крепкий духом человек меняется. Глеб больше не смотрел в глаза людям, его лицо осунулось, заросло длинной щетиной. Одежда была вечно мятой, и вряд ли он ее вообще менял. Оля знала, что сейчас он теряет себя. Пришло время для самой трудной просьбы.
– Проведи меня в свой мир! – сказала Оля. – Видишь, у нас ничего не получается! Брат мучается! Тут слишком много вариантов, а там вас всего четверо. Ты ведь уже понял, что это один из демонов!
Саша поморщился, повел головой. Знал, что этим все закончится. Ольга сильно ошибалась, думая, что ей удастся выбить признание из обитателей его измерения. В этом перемещении не было ровным счетом никакого смысла. Уродливый Сирип похвастается ей властью. Зера, с которым он никогда не ладил, будет блеять, словно козел, о доброте и праведности. Дизи разговоры человека будут не интересны, она всегда была на своей волне.
– Демоны не дадут тебе ответы!
– Я знаю! Но есть же Главный! Я у него спрошу!
– Ха! Я тоже просил об избавлении! Прежде чем пришел ответ, прошли не часы, не годы, а тысячелетия! И даже теперь мне не отдают тебя так просто!
Оля посмотрела в окно, вздохнула.
– И все же в течение этой недели я должна совершить переход, иначе мы потеряем Вики.
Саша хихикнул, раздраженно заметив:
– Забавная ты! Спрашиваешь у меня, но на самом деле давишь! Пусть Глеб идет!
– Нельзя, он нужен тут! – протянула Ольга.
Саша нахмурился. Смысла в разговорах с упрямой женщиной не было. Она все равно сделает все по-своему!
– Я против! – возмутился он громко. – Я не знаю, как туда тебя провести! Вот! Все!
Оля ответила ему уже знакомым прищуренным взглядом. Это означало лишь одно – сейчас ответочка прилетит!
– А ты придумай что-нибудь, и хватит уже орать на всю округу бешеным сусликом! Думаешь, мне легко говорить каждый день с братом, бояться, что мы опоздаем! Тебе все это знакомо, так почему бы не помочь! Сейчас каждая минута дорога, мы должны использовать все методы. Ну?
Саша провел ладонями по лицу. Она его доконает, вот что он точно знал. «Бешеный суслик! Надо же такое придумать. Обычно дамы своих любимых называют зайками, лапочками, а я – бешеный суслик по ее мнению! Чертовка!» – думал демон, втихаря зверея от безалаберного отношения к своей немаловажной персоне.
Саша знал лишь один способ, который мог способствовать перемещению – сон. Он постоянно присутствовал во снах своей любимой. Там Оля видела его настоящим. И самое забавное, что она его и такого нисколько не боялась. Милое существо обожало читать лекции о морали высокомерному демону с горящими крыльями за спиной. Кажется, в первую ночь здесь она чуть не вынесла ему мозг.
Сон был прекрасен. Поляна полная цветов, горы в дали. Он все это сделал для нее. Его женщина в голубом воздушном платье задумчиво смотрела вдаль. Обстановка предполагала хорошее время препровождения. Чем все закончилось? Ему объяснили, какой он нехороший, людей обижает, и что делать так не надо. В результате он выдал свое, обозвал ее сварливой бабой. Оля послала его к черту. Ох уж эта любовь навеки!!!
– Длительное пребывание там предполагает медикаментозный сон. Тебя не пугает то, что твое существование будет полностью зависеть от врачей, капельниц, инъекций? С твоим телом будут совершать манипуляции, которые в жизни нормальный человек себе не пожелает.
– Да, я это понимаю!
– Ладно! Но я иду с тобой! Мне нужен Макс, только ему я могу доверять!
Оля сжала кулачки перед лицом, тихо прошептав:
– Есть!
Поднявшись, девушка поспешила к лестнице, она боялась, что демон передумает. У двери, ведущей на крыльцо, она резко остановилась. Александр переставил корзину с лекарствами с дивана на пол. Он потянулся к тумбе, стоящей позади. На ней лежал телефон. Необходимо было предупредить друга и коллегу о важном деле. Ища номер телефона, он мельком посмотрел на Олю.
Свет, идущий с лестницы, освещал девушку только с одной стороны. И в этом желтом свете ее лицо тоже сияло. Во взгляде была надежда и обожание. Так бывает, когда человек надеется импульсивным поступком переломить ход событий, и ему это как будто удается сделать. Зачастую такие решения приносят разочарование.
Саша не был в восторге от ее идеи. И в тоже время отказать он ей не мог. Она была взрослым здравым человеком, сама делала свой выбор.
– Что? – недовольно спросил Саша.
– Да так, ничего. Люблю я тебя! – призналась Ольга.
Спустившись вниз на кухню, она набрала по видеосвязи брата. Впервые за долгое время она могла хоть чем-то порадовать его. Брат сидел в берлоге Хакера, опять копался с программистами в архивах, сохраненных в системе.
– Глеб, забери нас отсюда. Я должна найти Хакера в другом мире, здесь у нас ничего не получится!
– Как ты это сделаешь?
– Саша проведет меня. Он хочет, чтобы нам помогал Макс. Говорит, что только ему он может доверять.
– Понял, вертолет заберет вас через час!
Сборы были суетливыми. Оля надела джинсы, удобную обувь, свободные футболку и толстовку. В некотором роде Саша вторил ей. Черный спортивный костюм делал его массивную фигуру более стройной. Низко опущенный на глаза капюшон скрывал и без того нерадостное лицо. Военные, забирающие их с кукурузного поля, стали настороженнее в его присутствии. Чувство самосохранения подсказывало людям, что объект, который им поручили охранять, в этом не нуждается. Скорее он сам представляет опасность.
Они взмыли над темным полем. Толстые стебли кукурузы ушли вбок. Оля увидела огни города вдалеке, стала задумчива. Сейчас там люди решают вполне обыденные задачи, живут. Они ложатся спать, смотрят телевизор, готовят. Эти скучные бытовые дела на самом деле являются символом благополучия. И именно в этот момент врач, живущий в трех сотнях километрах от этого места, готовит реанимацию для двоих.
Военные закрыли корпус больницы, пациентов в срочном порядке перевели в другие места. Странная просьба, обстановка беспокоила Макса. Все, что творилось в эту ночью в его отделении выходило за привычные рамки.
У дверей приемного покоя Олю встретил Олег Павлович.
– Готова?
Оля кивнула. Все было бы приемлемо, если бы в здании остались только те, кому она могла доверять. Так нет же! Территория больницы по периметру была окружена военными. В здании на каждом этаже был выставлен пост.
Олег Павлович проводил их на второй этаж. Тут было слишком много охраны и других незнакомых лиц. Люди с оружием в руках с интересом изучали Сашу, который шел по коридору позади низенького Олега Павловича.
Попав в палату, Александр, прежде всего, пожал руку коллеге.
– Здорово, Макс. Идем по графику?
Макс вытер лоб рукавом халата, неловко кивнул Ольге.
– Знаешь, я хотел позвать техников, но они вообще никого не пускают в палату. Проверим все еще раз?
– Хорошо!
Преображение заняло не более пятнадцати минут. Александр в белом халате, перчатках, бахилах вдруг стал обычным врачом. Даже военные засомневались в том, что он может быть опасен. Не зная ситуации, многие из них тут же для самоуспокоения решили, что их задача заключалась лишь в доставке врача для какого-то высокопоставленного лица.
Олю более всего беспокоил человек в черном. Он опять был только наблюдателем. При этом она знала, что весь этот кипишь затеял не Глеб, не управление, а именно он. Этот человек через действия как будто говорил им: «Хорошо, там этот за главного! Но все, что происходит в этом мире, контролирую я, и потому играть вы будете по моим правилам!» Самое противное заключалось в том, что они не могли ему противостоять. «Только бы уходя, не видеть его рожу!» – думала Оля.
Олег Павлович чувствовал настроение подчиненных, ему тоже было не по себе от подобной обстановки. Шеф привык говорить все прямо, а тут и он неумело играл роль.
– Оля, идем со мной!
Александр взял Оленьку за руку, вывел в небольшой холл, расположенный между двумя отделениями. Обычно в этом месте пациенты встречались с посетителями, но сейчас ночью в маленьком помещении закрытого корпуса никого не было. С двух сторон к стенам прилипли спинками стулья. Ближе к широкому окну все было заставлено кадками с огромными разлапистыми растениями. Саша провел Ольгу под листьями огромной пальмы, зашел за пушистый папоротник. Теперь с одной стороны от них было огромное окно, высоко в небе луна, с другой стороны – резная стена из листьев. Саша положил тонкую руку на свое плечо, приобнял за талию Олю. Она ощутила в полной мере обстановку в больнице, и теперь чувство самосохранения довлело над безрассудной смелостью. У него еще был шанс переубедить ее.
– Боишься?
– Только перехода! Не люблю уколы! – сказала Оля, смотря в бок на луну.
– Тогда, может, оставим эту идею?
Оля повернулась к окну, почувствовала, как руки Саши идут по ее плечам.
– Нет! Виктория нуждается в нашей помощи, и брат надеется на меня!
– Но ведь мне ты всех дороже! Другие, пусть сами решают свои проблемы! Так ты говорила!
– А как же Марго? – усмехнулась тихо Ольга.
– С ней все хорошо! А вот у тебя, у нас дела плохи! Надо найти другое решение!
– Нет другого решения! Сейчас мне есть за что бороться! После того как мы уйдем, я не увижу более свой город и родителей. Однако вдали от дома я смогу спокойно жить, лишь зная, что у моих родных здесь все хорошо. Сейчас важно найти Викторию, защитить тебя, остальное само собой решится.
Легкое прикосновение губ к макушке заставило Ольгу повернуться.
