Любовь Белякова
Сердце ангела
Оля решила, что пора начинать задавать вопросы.
– Кто тебе звонил?
Саша, убирая медицинские инструменты в ящик, посмотрел на девушку исподлобья.
– Это не важно! Тебя тут не должно быть, уедешь сегодня же, поняла?
– А вот это не тебе решать!
– С твоим руководством все уже обговорено. Ты едешь домой и точка! – произнес Саша раздраженным голосом.
Девушка придвинулась к краю кровати.
– Я посоветовал бы тебе сейчас лечь!
Оля скрестила руки на груди и, прищурившись, стала следить за Сашей. Все было интересно в этом человеке: и его смех, и сила, и способность угадывать мысли. Да только честен он не был с ней ни одной минуты.
Оля решила, что надо спуститься вниз в свою квартиру, прояснить ситуацию. Только она об этом подумала, уже опустила одну ногу на пол, как ее тут же подхватили за талию и посадили обратно на кровать.
– Вниз нельзя! Дождемся своих здесь.
– Я должна осмотреть квартиру!
– Нет! – отрезал Саша, выходя и комнаты. С кухни послышались звуки издаваемые кофемолкой.
Оля резко встала с кровати, чтобы последовать за «гостеприимным» хозяином, и тут поняла, что обезболивающее, по-видимому, хорошо действует только на спокойных пациентов. Она упала на пол плашмя.
– У-у-у!
Саша быстро пришел ей на помощь. Он тяжело вздохнул, понимая, что приключения его не окончены. Пока Оля рядом конца им и края не будет.
– Ну, все! Допрыгалась, егоза! – произнес он, поднимая ее высоко вверх.
Оля пьяно повела головой по кругу, ее глаза на секунду закатились за веки.
– Пойми, я тебе зла не желаю. Просто прислушайся к здравым мыслям, и будет тебе счастье!
– Ладно! Неси меня на кухню! Я буду паинькой! Честное слово!
Саша пожал плечами. Эта женщина была словно ребенок. Она творила бог весь что, попадала в переделки, за ней постоянно надо было следить. Когда ее не было рядом, становилось еще страшнее.
– Уговорила!
Оля с самого начала работы в управлении при посещении свидетелей замечала, что окружающее их пространство многое может рассказать. Вот и сейчас она успела заметить, что в соседней большей по размеру комнате все было так же аскетично, как и в спальне. Стеллаж в торце был занят книгами. Около окна стоял большой письменный стол, на нем лампа с зеленым абажуром.
Во всех квартирах этого дома кухня была скромных размеров. В этом варианте было много продуманных мелочей. Например, гарнитур и плита занимали только одну стену.
Саша посадил ее на мягкий табурет у окна.
– Есть будешь?
– Буду! – коротко ответила Оля, наблюдая внимательно за дальнейшими действиями мужчины. Он готовил иначе, чем Глеб. В брате чувствовалась любовь к этому делу, творческая нотка. У Саши все было строго по рецепту. И вряд ли список блюд врача был разнообразен.
Между тем Александр готовил более чем на двоих. Подваренный картофель с грибами и луком был заправлен сыром и отправлен в духовку. Кофе варился в большом кофейнике.
– Откуда у тебя эта татуировка?
Саша усмехнулся, отмывая лопатку, которой он минуту назад мешал картофель. Он все еще был раздражен, и это чувствовалось в его резких движениях.
– Все тебе знать надо!
– Это секрет?
– Нет. Во время работы военным хирургом мне пришлось много чего повидать. Увольняясь, я хотел оставить напоминание об этой довольно большой и поучительной части жизни. Мой друг тогда притащил татуировщика прямо в наш передвижной госпиталь. Татуировку делали неделю, а на следующий день после того, как появились эти крылья, зачинщик веселья попал под обстрел.
Александр замолчал на минуту, вспоминая события давно минувших дней.
– Я не смог его спасти. Умирая, он сказал, что души в небеса поднимают ангелы. Я должен держать их на земле. Он отчасти прав. Это моя стезя, мой крест.
Оленька почему-то представила ангела поднимающего умирающего человека вверх, и Александра удерживающего воина. Встряхнув головой, девушка встала на одну ногу.
– Я хочу увидеть их еще раз!
– Зачем?
– Не знаю! Я не рассмотрела!
Александр минуту буравил ее взглядом, потом снял футболку, повернулся к ней спиной.
Оля провела пальчиками вдоль широких плеч, спустилась к лопаткам. Тут были два рваных шрама, крылья как будто вырвались из кожи в этих местах. Некоторые перья падали вниз, другие поднимал невидимый ветер. Большие перья уходили под ремень. Оля осторожно потянула на себя ткань и была поймана с поличным.
– Эй, мы так не договаривались!
– Оценить произведение искусства можно, только увидев его полностью! – напомнила Оля.
Александр повернулся, закинул ее руки на свои плечи, приобнял за талию.
– В следующий раз! – произнес он, горделиво приподняв голову.
Не все загадки этого человека были разгаданы. И все равно Оля знала, что он невиновен. Она могла потратить уйму времени на расследование, в конце концов, найти истину. Вопрос в том, кому нужна эта истина? Тот, кто отвернулся от него в прошлом, никогда не станет другом вновь. Те, кто доверяют ему сейчас и дальше будут его поддерживать. Он знал правду, скрывал ее. Эта правда имела значение только для него. До этого времени, до этой встречи.
– Я знаю, ты невиновен! Расскажи мне все! – сказала Оля.
Одна бровь Александра ушла вверх. Вот тут в его глазах вылез знакомый черт. Он так и говорил: "Вон еще одна интересующаяся! Давай ее проучим!"
– Почему так резко мнение изменила? Почему теперь веришь мне? – спросил он, склонив голову.
Оля провела ладонями по обнаженной груди мужчины, а он взглядом следил за ее движениями.
– Мне нужна твоя версия! Но при этом не нужны доказательства! Я верю тебе! – произнесла жестко Оля.
– Что взамен? – спросил Саша, приподнимая ее больную ногу к своему бедру.
Спина мужчины вздыбилась, лицо было совсем близко. Он практически прикасался к ее губам. Оля знала, что сейчас она ни в коем случае не должна поддаваться его энергетике. Это все было ненастоящим. Этот человек после лжи и боли не мог испытывать к женщине нежные чувства. Он ждал предательства, а когда находил его, получал моральное удовлетворение. Зацепиться он мог за что угодно: за слово, взгляд, действие. Ему важно было найти в ней то, что было в его прошлом. Это было его противоядием от близости. Он ждал от нее желания, лживости, праздного интереса!
Оля отодвинула лицо Александра от себя, нахмурилась и, смотря в глаза, произнесла:
– Я никогда не предам тебя! Я хочу быть с тобой! Ты должен мне довериться!
Адский свет в глазах померк, руки мужчины медленно разжались, взгляд пошел по потолку. Как он мог требовать веры от нее, если сам не верил ей? Эта девушка вышибла у него землю из-под ног. Но и этого ей было мало.
Глава 3
Гроза ушла как всегда в сторону города. По краю горизонта разлилось розовое марево. От земли пошел пар, он струился с высокой подъездной дороги в овражек. Птицы завели свою утреннюю трель.
Спорщики переместились в большую комнату. Оленька сидела на кресле лицом к столу и наблюдала за пробуждением природы.
– Версии нет! – сказал Саша, доставая с полки большой фотоальбом. Оля повернулась к нему, взяла книгу в красивом жестком переплете. Пальчики девушки прошли по темно-зеленой обложке, имеющую приятную фактуру бархата. Чувствовалось, что предмет этот Саша хранит с особым трепетом.
Содержание было своеобразным. Тут были красивые архитектурные композиции свойственные Европе, фотографии грамот и аттестата школы Мюнхена. В середине альбома на фото появилось первое лицо. Девушка с рыжими волосами держала в ладонях горсть крупной малины.
– Это она! – воскликнула Оля.
– Да!
Оля подняла недоумевающий взгляд на Сашу.
– Ей тут больше двенадцати лет!
Александр улыбнулся, его взгляд наполнился теплом.
– Определенно! Тут Марго уже девятнадцать! Она поступила в Оксфорд. И хоть ей тяжело, она успевает еще и подрабатывать!
Оля минут пять смотрела в глаза Саши. У нее мозги кипели от того, что он все это время знал правду и молчал!
– Зачем платил частному детективу все эти годы? – спросила она напрямую.
Саша скрестил руки на груди, посмотрел вверх, обвел взглядом стену. Он не думал, что Ольга поймет его, да и никто бы не понял.
– Храмцов – отец девочки.
За фразой последовало молчание. Саша пытался угадать реакцию девушки. Он хотел показать Оле его реальность, а не общепринятые понятия. Сейчас в ее жестком взгляде можно было заметить лишь негодование.
– Это все просто и одновременно сложно объяснить…
– Я хочу это услышать! – перебила его Оля.
Саша подошел к дивану, сел. Он не привык, что в этом мире за него кто-то переживает. Хотелось, чтобы ответная реакция была схожа с его позицией. И он точно знал, что Оля сейчас будет рвать и метать! «Была – ни была!» – решил Саша.
– Я познакомился с Леной после ухода с должности военного врача. У самого были старые раны, нужно было поправить здоровье. Период восстановления оказался достаточно долгим. У меня было время подумать над тем, чем я займусь дальше. Работа в больнице была для меня все тем же полем боя, хотелось чего-то другого. Друзья помогли поднять дело, все шло неплохо. Я стал принимать посетителей в своей частной клинике. Лена пришла ко мне на прием с Марго. У девочки пошли синяки по ногам, появились за один день. Так бывает, когда иммунная система ставит под удар стенки сосудов. Я вызвал им скорую, оставил свой номер телефона. Вскоре Лена позвонила мне. Она была в отчаянии из-за того, что болезнь то отступает, то проявляется вновь. А я удивлялся ее решительности. Она за неделю прочитала много литературы о васкулите, изучила иностранные статьи в научных изданиях. Деловые разговоры стали личными. С этого начался самый счастливый период моей жизни! – задумчиво произнес Саша.– Два года рядом со мною были дорогие любимые люди, был смысл жизни. Но все это исчезло в один момент. В то утро я и Марго отправились на прогулку в лес. Мы шли по двухколейной дороге. Марго попадались грибы, и так как я совсем ничего не понимал в этом деле, девочка собирала все подряд, чтобы показать маме.
Саша снова увидел перед собой лицо с веснушками и рыжие волосы. Девочка шебаршила осеннюю лесную подстилку ногами, потом снимала с сиреневых резиновых сапожек прилипшие мокрые листья. Воздух был прозрачным, свежим, спокойным. Вокруг никого.
– Вот смотри, это подберезовик! – протянула Марго ему большой гриб с рыжеватой шляпкой.
– А если нет? Вдруг он несъедобный!
– Дядя Саш, ты так хорошо разбираешься в медицине, а вот в остальном совсем не очень!
– Да, это уж точно!
– Ты иди вперед! Я догоню тебя через минуту! Мне надо…
До дачи, которую они снимали на время отпуска, оставалось немного. Они часто гуляли в этом небольшом леске всей семьей, иногда компанию им составляли соседи. Это было спокойное место.
Они разминулись на пять минут. Саша прошел чуть вперед за поворот. Уговорено было, что Марго его догонит. Вот так все просто было. А потом он звал ее, искал и понимал, что с самым добрым, красивым и умным ребенком на свете случилось что-то плохое.
Саша глубоко вздохнул. Ему не хотелось возвращаться к самым болезненным моментам прошлого. Год неизвестности перевернул его мироощущение навсегда.
– М-м-м! Сколько мучений приносит неизвестность! Только бы нашли! Только бы кто плохо ей не сделал! Я тогда, как безумец, к людям бросался!
Саша замолчал, его дыхание стало шумным.
– Детектив быстро разрушил дело. Он пообещал мне, что найдет девочку. У него были связи, люди. Меня устраивали любые условия, любые деньги. И все прошло бы так, как нужно было им, если бы не моя привычка до всего докапываться. Я нашел ее сам, нашел в Мюнхене, встретил у школы. Конечно, Марго не знала о плане родителей. Ребенок не может лгать, не может хранить тайны. Все раскрылось потом, когда ее уже привезли в Германию. Розыгрыш оказался авантюрой. Чувство вины тяготило девочку. Тогда я сказал ей, что ее мама, по-видимому, не сможет меня полюбить, и с этим ничего поделать нельзя. Я попросил ее хоть иногда присылать мне свои фотографии, сообщать о том, как она живет. Все это должно было оставаться в тайне, иначе мне запретили бы общаться с ней. Денег, выплаченных за расследование, хватало на безбедное проживание семейства. Марго выросла в покое. Для себя я вывел две истины. Одна из них заключалась в том, что я не могу ждать любви от человека, который ко мне подобных чувств никогда не испытывает. Второе, я счастлив, что ребенок, который стал для меня родным, живет по совести. Я чувствую в ней свой характер и принципы. Марго теперь совершеннолетняя. Я уже не плачу детективу за расследование, она запретила.
– Кто же обеспечивает ее сейчас?
Саша широко улыбнулся.
– Она получила стипендию, в свободное время подрабатывает. Теперь я могу помочь ей, только отправив посылку на день рождения.
Оля чувствовала в Саше гордость отца.
– Храмцов на твои деньги свое дело раскрутил! Как ты мог так себя подставить? Это рабство, причем добровольное! – на повышенных тонах возмутилась она. Белые тонкие бровки девушки сошлись к переносице, глаза заблестели!
– С этим ничего не поделаешь! Давай оставим все как есть.
Оля прикрыла глаза, почувствовала, как все внутри нее дрожит от негодования. Он был неправ! Саша был хорошим человеком, и при этом он ее страшно сейчас раздражал. Складывалось ощущение, что они имеют диаметрально противоположный взгляд на ситуацию и жизнь в целом. Хотелось сказать: "Нет. Так неправильно! Ты должен был доказать свою невиновность, обелить свое имя, а не кормить семейку мошенников за свой счет! Марго должна знать, что ее родители преступили черту!"
– К черту! Не будет так, как ты того хочешь! – расстроено произнесла девушка.
Стук во входную дверь отвлек их от содержательного разговора. Саша ушел в прихожую.
Оля положила руку на стол, побарабанила пальцами по коричневой столешнице. Она опять посмотрела в окно. Солнце, выходя из-за горизонта, возвещало о рассвете. С крыши капала вода, голуби громко уркали, снизу гремел ведрами сосед. Природа оживала после бури, а на душе было как-то паршиво.
– Кто там? – услышала Оля из прихожей. Дверь открылась, из коридора послышался бархатистый голос, от которого в их управлении многих передергивало.
– Привет! Где она?
Оля резко выпрямилась, ее взор устремился ко входу в комнату.
Олег Павлович появился в проходе и упал боком на дверной косяк. Он был одет в спецовку рабочего связи, в руках держал инструменты, грязные перчатки и провода.
– Ну что, без приключений никак?
– Нет! – ответила Оля.
– Олег, пройдем на кухню! – предложил Саша.
Оля начала неловко подниматься. Не хватало палочки или костыля. Оба мужчины поспешили ей на помощь. Саша обхватил ее, приподнял над полом и ловко перенес на кухню.
Олег Павлович сел за стол, достал сигарету. Курил он лишь тогда, когда жизнь окончательно его доставала. Сейчас был повод.
– Ну, давай с тебя, Оль, начнем. Рассказывай, как все было!
– Мы спалились, возможно.
– Это я понял!
Шеф сделал затяжку.
– По порядку!
Оля посмотрела на Сашу, потом перевела взгляд на шефа.
– При нем можешь говорить! Он знает предысторию! – сказал Олег, проследив за взглядом Оли.
Александр закрыл окно, повернулся к плите.
– Утром пришли Саша и Виктория.
– Шерлок?
Оля кивнула, поняв, что сотрудники управления успели дать Вике кличку.
– Мы позавтракали, разошлись. Глеб и Вики поехали в город. Саша ушел к себе.
Оля замолчала, понимая, что она что-то упустила. Зажав ладони между коленями, девушка некоторое время задумчиво смотрела на то, как Саша достает из духовки запеканку. Потом она вдруг вспомнила, что ее волнистые тонкие от природы волосы, наверное, уже торчат в разные стороны. Она подняла руку и нашла сразу два вихра.
– Ну, давай, давай! – выдохнул Олег Павлович в воздух струю дыма.
– Наши прислали досье на Сашу! Не спалось мне от этого утром! После того как все ушли, я начала готовить план расследования.
– Ответы искала?
Саша поставил на стол тарелки, противень. Оля подняла взгляд.
– Да!
Олег Павлович улыбнулся.
– Ну и что? Нашла ответы?
– Я спросила! – ответила Оля, и тут же добавила: – Девочка жива!
Саша был ошарашен ее словами. Вот его рука замерла над сеткой с чашками. Ему понабилось несколько секунд на то, чтобы принять факт: Оля его сдала, не моргнув глазом! Что это? Наглость? Глупость? Импульсивность? Или все разом!
– Оба-на! Вот это интересно! Саш, слышал! Я же говорил тебе: не зря, не зря она к нам попала! Умеет копать девчонка! – громко произнес мужчина.
Александр ничего не ответил. Он достал чашки, чувствуя, как на него наваливается тяжесть ответственности. Теперь, вероятно, старое дело вернется в оборот. И это означало, что он подвел Марго.
– Ну и где же она?
– Да, мне тоже интересно! – зло сказал Саша.
Негативные интонации в голосе мужчины разозлили Олю. Она смотрела в черные глаза, которые сейчас предупреждали ее об опасности. "За что мне эти испытания? Разве я не делаю лучше? Лучше для него в первую очередь! Да, сейчас он думает, что я его предала, а я лишь стараюсь спасти его от тьмы!" – думала Оля, готовясь открыть правду до конца.
– Марго в Мюнхене, и все это время она была там!
Оля пересказала историю Саши, констатируя только факты, а не его отношение к ним. Не забыла она перечислить и статьи, по которым мошенников можно было предать суду. То, что шеф не оставит это дело без внимания, она точно знала. И ей хотелось, чтобы это было именно так.
– Что скажешь, Александр?
Александр сел на табурет между гостями. Он предложил им приступить к трапезе, подождал, когда они выложат на свои тарелки картофель. Ольга положила себе совсем небольшую порцию. Еще за завтраком Саша заметил, что когда она ест, то постоянно отвлекается, а потом вовсе теряет интерес к пище. В результате две трети блюда остается в тарелке.
– С точки зрения закона Храмцовы могут понести наказание, однако в этом случае я становлюсь в оппозицию к родителям, то есть, по сути, принесу вред Марго. Этого не должно произойти! Она учится сейчас, работает, ей тяжело! Я не хочу портить девочке жизнь! – сказал он, положив Оле еще картофеля.
– Боже мой! А о тебе кто подумает? Я настаиваю на возбуждении уголовного дела! Марго уже не ребенок. Она должна понимать, что родители жили все это время вне закона. И вообще, к черту всех! Пусть сами решают свои проблемы!!! Хватит всем помогать!
– Оль, ты, давай, это, спокойнее! Тут подумать сначала надо! А ты вот так, сразу… – вдруг осадил ее Олег Павлович.
Оля обиженно фыркнула. На сей раз у Олега Павловича было какое-то странное понимание ситуации.
– Марго все понимает! Не надо менять эту ситуацию под свое мировоззрение! – мягко произнес Саша. Тут Ольга поняла, что оба собеседника отвергают ее правоту и совсем разобиделась.
– Я ничего не меняю! Это ты…
Назревала война. Если Саша сдерживал себя, то Оля готова была драться за свое мнение до конца.
– Оля! Я с Сашей все решу, вернемся к твоему делу! – жестко произнес Олег Павлович. – Что произошло сегодня ночью?
– Я заснула около четырех вечера, а проснулась от ощущения того, что в квартире кто-то есть, и при этом я не могу пошевелиться.
– Долго это продолжалось?
– Нет, несколько секунд не больше! Может, это был сонный паралич.
Саша кивнул, соглашаясь с ее мнением. Он был голоден и потому поспешил приняться за еду. Олег Павлович не отставал, а вот Оля так и крутила на вилке одинокий кусок картошки.
– И все-таки они проникли в квартиру. Замок сломан!
– Ну, возможно, что какой-то звук заставил меня проснуться! – предположила она, наблюдая за тем, как Саша достает из выдвижного ящика гарнитура чистую ложку. "Все-таки маленькие кухни имеют свои плюсы, можно вот так просто достать все, не вставая с места!" – подумала Оля, заскучав вдруг по дому и своей кухне с окнами, выходящими на солнечную сторону.
– Потом я сползла с кровати, а секундой позже стекло в шкафу разбилось.
– Пистолет с глушителем?
– Да, они все хотели сделать по-тихому. Я стреляла, ориентируясь по траектории пули противника и тени. Когда нападающий побежал вдоль дома, я выскочила за ним в окно.
Олег Павлович посмотрел на забинтованные ноги подчиненной.
– Ты без обуви была?
Оля махнула рукой. Тогда это было несущественно.
– Без обуви! Не до этого было! Я преследовала стрелка до дорожного знака, а потом этот человек, по-видимому, ушел в кусты. Трудно было сориентироваться, дождь шел стеной. Дальше все Саша сделал! – сказала Оля, снимая с вилки ломтик картофеля. – Кстати, он отнял у меня пистолет Глеба и до сих пор не вернул.
Олег Павлович улыбнулся, потряс за плечо бывшего военного хирурга. Он выхаживал своих пациентов как детей, хотя и сам был очень молод. Не мудрено, что и в этот раз врач счел долгом защитить слабого.
– Ты не должен был рисковать жизнью! Я у тебя в долгу! Не бойся просить!
– Я и сама могла справиться! Он гражданский! – напомнила Оля.
Мужчины не заметили ее замечания.
– У меня есть, что попросить!
– Вот как?
– Да! Я хочу, чтобы Оля не участвовала больше в этом деле! – сказал Саша.
Оля замерла со вторым ломтиком картофеля на вилке.
– Ваши взаимные обязательства не должны касаться третьего лица! – возмутилась она.
– Согласен! Но так как ты хочешь быть со мною, то для меня ты уже не являешься третьим лицом!
О вот это был вызов, вот это был поворот!
– Хорошо! – прищурившись, прошипела Оля. – Я сменю работу после завершения расследования! Доволен?
Олег Павлович потер ладонями лицо. То, что эти двое пытаются защитить друг друга и без того было понятно, только выглядело это как-то чересчур воинственно и бескомпромиссно. Да и Олю он просто так отдавать не хотел. «Ее вариант мне нравится больше! Может, к концу расследования они остынут, да и взаимные обязательства забудутся!" – размышлял Олег Павлович. В любом случае у него было теперь чем торговаться за нее.
– Так, ладно! Сейчас нам нужно успокоиться и подумать. Пока вы отбивались от одних, другие или другой вскрывали сайты посольств.
– Так ночью это был не он?
– Нет. Муж блондинки послал своих братков. Выстрелы были слышны на всю округу.
– Гроза была, вряд ли кто обратил внимание на выстрелы! И кстати, прослушивая записи, я как-то наткнулась на разговор двух местных охотников. Они ходят на очистные пруды, стреляют там уток. Это совсем недалеко. Звуки выстрелов можно списать на удачную охоту.
– Окно разбито! – напомнил Олег Павлович.
– Ну и что! Там разбита одна створка. Рама старая, довольно легкого удара о подоконник, и она рассыплется.
Олег Павлович перевел взгляд на Сашу.
– Ну что Саш, отстраняем ее?
Оля вскочила и тут же повалилась обратно.
– Я не согласна! – возмутилась громко она.
Саша знал, что Олегу нужно закрыть это дело, фигуры в партии были расставлены. Это была ставка на выносливого напористого бойца, который жаждет дойти до цели. Ему придется уступить. Как же не хотелось этого делать! Саша спокойно отпил кофе, примиряясь с неприятной мыслью и принимая возмущенный взгляд бунтарки. Ох, в этой девочке он видел истину каждое мгновение. Она не умела скрывать свои эмоции. Вот сейчас ее глаза немного поблескивали из-за обиды и гнева. Бровки хмурились, уголки губ опустились. Пролетело мгновение, и выражение лица изменилось. Девушка сощурилась, губы стали напряженными. Оля приоткрыла рот, показав белые зубки, ее ладони сжались в кулачки, дыхание участилось!
– Я не исчадие ада! – произнес Саша. – И давай уже ешь!
Возмущение достигло пика.
– Олег Павлович, я остаюсь по любому! Давно в отпуск не ходила, вот есть повод!
– Где табельное?
– У меня его нет! Осталось в нашей квартире! – ответила Оля.
– А голова у тебя там не осталась? Вы должны были прикрывать друг друга! Как теперь с такими ногами ты будешь продолжать работу?
Оля насупилась, критика в ее адрес ей не понравилась.
Олег Павлович посмотрел снова на Сашу.
– Я прикажу увести отсюда Шерлока, и Глеб пусть уезжает. Ольгу можно на больничный отправить! Ну, так как?
Саша знал, что если бы Олег хотел отправить свою подчиненную на больничный, то он не стал бы спрашивать разрешения. Сейчас следователь вел с ним переговоры. И условия были такими: либо Ольга перестает заниматься расследованием и дело Марго снова открывают, либо она работает дальше, в обмен на это его прошлое более не ворошат.
– Олег Павлович, дело! – напомнила Оля.
– Оль, ну подумай сама, ты на ногах не держишься.
Оля вскочила.
– Я не держусь? Это он виноват! Вот стою!
Олег Павлович медленно поднял взгляд, и Оля покраснела. В кухне воцарилось молчание.
– Это не очень хорошая идея!
– Хорошая идея! – тут же возразила Оля.
– Пусть остается! – сдался Александр.
Шеф тяжело вздохнул.
– Она упрямая! Присмотришь за козой? Обещаю, после этого не выпущу ее из архива до пенсии.
– После этого она уйдет из управления!
Шеф отставил тарелку. Ему тяжело было принять это условие, однако он и, правда, был должен Саше.
– Договорились! Оль, вещи я сейчас тебе принесу. Дальше действуете согласно инструкциям. Сегодня нужно выйти в люди, объяснить все. Скажите, что сошлись.
Оля ликовала! Ее не отстранили. На радостях девушка похромала провожать шефа. Закрыв за ним входную дверь, она вернулась обратно, остановилась у входа в большую комнату. Саша был там. Конечно, он был недоволен тем, что она выдала его. Было опасение, что сейчас ей укажут на место, но Саша вдруг добродушно улыбнулся.
– Хочешь спать?
– Нет. Нам надо выйти хотя бы пару раз на улицу. Иначе местные начнут беспокоиться.
– На озеро?
– Да, пожалуй!
– Хорошо! Отправляемся через пару часов!
Оля попрыгала в ванную умываться, потом прошла в спальню. К этому времени ее дорожная сумка уже лежала между шкафом и кроватью. Вещи были напиханы так, как у Олега Павловича рука взяла.
Первым делом нужно было раздобыть нижнее белье, и оно нашлось посреди футболок в виде одного большого кома. Легко было представить, как шеф своей большой лапищей хватает ее комплекты и закручивает бретельки бюстгальтеров.
– Кошмар! – тихо прошептала Оля, представив эту картину.
Пришлось опять наводить порядок, все разбирать.
– Я могу занять полку в шкафу? – громко спросила Оля.
Саша появился на пороге комнаты, отодвинул одну из створок шкафа, вытащил стопку белья.
– На штанге есть пустые вешалки. Все твои!
– Хорошо. Спасибо!
Вещи были порядочно помяты. Футболки пришлось повесить на плечики в надежде на то, что ткань сама собой расправится. Из-за такого беспорядка надеть было нечего. Выбор пал на легинсы и топ. Они облегали фигуру, разглаживались на ней. Это казалось хорошим решением.
Переодевшись, Оля забралась на кровать, легла. Стоило немного отдохнуть перед выходом.
Саша тем временем буквально смывал с себя усталость в душе. Когда помещение наполнилось паром, он повязал вокруг бедер полотенце и вышел. Более прохладный и сухой воздух помог снять напряжение, немного взбодрил.
Оля лежала, повернувшись лицом к окну. Не понятно было, спит она, или нет. Судя по тому, что девушка поджала ноги к животу, ей было холодно. Пройдя в комнату, Саша достал из шкафа белье, свободные льняные брюки. Им предстояло изобразить праздно влюбленных, что при их постоянных столкновениях было весьма сложно. Оля вдруг повернулась к нему.
– Я переоденусь в ванной!
Девушка прижала острый подбородок к коленям.
– Не надо! – глухо сказала она.
Саша сел на кровать. Оля лишь слегка пододвинулась к нему, и он сразу потянул ее к себе. Тонкие ручки обвили его шею, холодная нежная кожа бледной щеки прошла по щетине. Ее губы были мягкими и холодными, легкие поцелуи чистыми невинными. Саша прижал девушку к себе, придержал ее за талию. В нем сражались два противоположных начала. С одной стороны он знал, что его пациент сейчас чувствует себя неважно. Оле надо было хоть немного поспать, дать возможность организму восстановиться. Но ведь так хотелось ее приласкать, тем более что девушка была не против этого. Саша провел ладонью по бедру вверх, поставил ноги шире. Оля сразу попыталась встать. Он не дал ей этого сделать, осадив назад.
– Не бойся! – прошептал Александр, выдохнув в розовое ушко.
Поцелуй стал отвлекающим маневром. Пока Оленька скромно обнимала его за шею, он пробуждал в ней страсть. От этого по телу девушки пробегала мелкая дрожь. И при каждой волне этой дрожи Саша еще сильнее сжимал ее, прибавляя к ласке слова нежности.
Ему хотелось видеть лицо Оли, когда он прикасался к ней так. Прервав поцелуй, он посмотрел в пьяные глаза, и девушка тут же спряталась от него, уткнувшись в шею. Это состояние было для нее непривычным. Она боялась, что выглядит некрасивой в момент страсти, не понимала, зачем обязательно надо смотреть на нее. Саша вдруг забросил ноги на кровать, лег на высокую подушку. Оля все еще сидела на нем и вдруг оказалась свободной. Невольно она прошлась взглядом по напряжённому телу, ощутила силу мужчины, его желание. Впервые очертания мышц, совершенное тело ее не пугали, а завораживали.
Она много раз видела прекрасно сложенных представителей противоположного пола. Повод был. При поступлении на службу брат целый год активно работал над ее боевым стилем. Интенсивные занятия высушили ее тело, и от всего набора качеств остались только резвость и подстроенная под небольшое тело техника. Глеб учил наносить болезненные удары, которые были максимально эффективны при малых силе и весе. В ход шло все: ногти, зубы, маневренность. Первые полгода дубасили ее, потом бойцы стали выходить из зала с исцарапанными лицами и красными от слез глазами. Спарринг с Ольгой более всего походил на сражение с надоедливым кусачим созданием. Она нервировала мужчин и в отместку в свой адрес получала в раздевалке подзатыльники. Представители сильного пола постоянно глумились над ее телосложением, что окончательно заставило ее поверить в свою непривлекательность.
Оля видела, как Саша наносил удары, знала, что за этим стоит кропотливая работа. Ей даже стало интересно, сможет ли она его побороть. Но сейчас ее волновало не это. Она провела пальчиком по желобку между мышц, пригнулась, лизнула напрягшуюся грудь, подула на влажное место. Дыхание Саши сбилось, он мотнул головой в сторону, сильные руки сжали ее бедра. "Вот это да! Еще хочу!" – подумала Оля, устремившись взглядом к лицу возлюбленного. Еще немного таких легких прикосновений, и Саша забыл о своих добрых намерениях. Он снес ее страстью, с раздражением отбросил полотенце к шкафу, сразу утонул в бешеном поцелуе.
От топа он избавился быстро, под штанами обнаружились трусики с россыпью красной клубники по белому полю. Саша тихо засмеялся. Она была удивительной и милой во всем!
Веселье было недолгим. Оля ответила. Она вдруг повернулась на живот, подняла задок, провела им по его прессу, потом подалась вперед, вынырнула. Соблазнительница посмотрела назад на его плоть, и улыбка сошла с лица Александра. Испытание воли началось. Это была ее манера: сначала приманивать, соблазнять, потом ускользать. Когда он настигал ее, то получал поощрение, был в восторге от того, что она находит в его руках блаженство. Вот он лишь слегка прикоснулся к розовому холмику губами, и по тонким ручкам побежала дрожь. Оленька улизнула от него к изголовью кровати. Саша посмотрел в ее пьяные глаза, и она тут же притянула его к себе. Он осторожно припал губами к ее груди, лизнул розовую кожу. Он был нежен с ней, но потом потерял самообладание. Кровать была в полном беспорядке, одеяла валялись на полу. В очередной раз, вытворив свой фокус, Оля нарвалась на разборки. Саша сковал ее объятиями, страстно целуя лицо и губы, слился в неудержимом порыве с любимой. Она должна была принадлежать ему! Желание переросло в неудержимую страсть. Он требовал абсолютного подчинения. Оле казалось, что она совсем в другом мире. Ее телом завладел могучий демон, он сжигал ее слабое тело страстью и силой. Прикрыв глаза, она вдруг увидела огонь. «Люби меня!» И Оля ему ответила, прошептав тихо: «Я твоя!»
