Любовь Белякова
Сердце ангела
Глава 8
Как и было оговорено, Сашу вывели из сна через неделю, а вот Оленьку не смогли привести в чувства. Ровно три месяца прошло с того момента, как она ушла в другой мир. Глеб каждый день приезжал в больницу, видел, что тело сестры увядает, ее легкие начинают иссыхать. Врачи держали ее на этом свете как могли, при этом ни один из них не мог сказать, что будет через день, через час, через минуту. Оля не появлялась у Ямы. Она шла по пустыне и страдала от жажды и пыли. С этим связывал ее физическое состояние Саша. Он попросил демонов помочь с поисками. И при этом он знал, что на его просьбу откликнется только Дизи. Сирипу вообще было на живых плевать, Зера не любил существ с разумом.
Глеб не мог найти ни одной зацепки. Коллеги предполагали, что девушку они уже не найдут. Из уважения к нему, они молчали и нехотя выполняли его поручения.
Изменение ситуации произошло в один момент. Глеб объезжал окрестности, искал новых свидетелей, идею, и тут увидел церквушку на вершине холма. Остановившись у подножья крутой лестницы, он вышел из машины, стал подниматься наверх. Вокруг все было в золоте, купола сияли на солнце. Но отклика на эту красоту в его душе не было. Глеб дернул за ручку высокой тяжелой двери, и та легко поддалась его силе. Зайдя внутрь церкви, он осмотрелся. В храме был полумрак, на стенах висели иконы, свечи горели в чашах с песком. Тишина. Никого нет. Стало легче. Глеб сел на лавку, стоящую у стены. Он не умел говорить с Богом, не умел просить так, как делают это верующие. Вытянув ноги, он расслабился, устало поморщился. Ему было плохо, ужасно болела голова, хотелось спать, и при этом он не мог найти покоя. Психосоматика давала о себе знать. Он закрыл глаза. И его мозг опять начал искать истину. Раз за разом в течение трех месяцев он проходил этот квест. Каждую минуту он думал о ней. "Помоги ей, помоги! Или позволь нам соединиться в ином мире!" – думал он. От дурной мысли его отвлекло скуление. Глеб открыл глаза и увидел дворовую собаку у своих ног. Облокотившись на колени, он погладил псину.
– И тебе грустно? Есть хочешь?
Пес угукнул. Глеб запустил руку в карман пальто, нашел там пару сушек.
– Вот держи, другого нет.
Тут сбоку послышалось протяжное "Мяу!" Рыжий кот потерся об его рукав. Глеб подумал, что возможно эти животные живут при церкви, вот и знают вход.
– У меня только сушки! – извинился Глеб. Странно это было. Он вроде сюда пришел, чтобы с богом поговорить, а говорил с животными. Погладив рыжика по спине, Глеб поднялся. Именно в этот момент ноги его подкосились, и он рухнул на пол.
Тишина. Свет в храме озаряет потолок. Ангелы смотрят с небес на человека и спешат поднять его. Пустота и белый свет. Глеб вдруг увидел свое лицо со стороны. Длинный язык высунулся из пасти и попробовал на вкус щетину. Колючая! Он не думал мыслями, но руководствовался ощущениями. Вдруг он увидел свое тело с высоты и захотел спрыгнуть на него. В этом помещении было достаточно холодно, тело человека теплее, чем пол. Так он и сделал, устроился на пальто. Еще выше, вот он уже летает рядом с образом светловолосого ангелочка. Нет мыслей, есть дух во всем! Но ему нужно было думать, нужно было найти ее! Глеб мысленно произнес: "Я слышу тебя!". Перед ним предстал новый мир: огромная планета с Ямой и садом на плато. Он стал частью другого измерения. За спиной демона расправились огромные белые крылья. Он взлетел ввысь, чтобы увидеть этот мир с высоты. Теперь он знал, что и в первый раз он попал сюда не случайно, все было предопределено. Им всегда показывали истинный путь, помогали, слышали.
Часть сознания отделилась. Воздух снова ворвался в человеческое тело. Ему позволяли дожить эту жизнь, также как и Огненному, а потом уже навечно уйти с любимой своей в мир каменной пустыни. "Да будет так!" – произнес он.
– Что это с ним? – услышал он голос женщины над собой. Из сумки запахло мясом. И он тут же сунул в пакет нос. «Сосиски! Как это странно. Воспринимать мир как животное, и как человек одновременно!» – думал Глеб.
– Не знаю. Выглядит он не очень. Ох, не нравится мне это. Соседка моя вот такая же перед смертью была. Дочка ее столько лет за ней лежачей ухаживала, а потом на похоронах так брезгливо смотрела на нее, словно и не мать она ей была. Жуть меня тогда взяла. Вот если так долго лежать, тебя выходит все вокруг возненавидят. А вдруг и он так лежать будет, ведь молодой еще…
Глеб открыл глаза. Мурзик лежал на нем, Рябой распластался рядом. Сняв с себя кота, он резко сел.
Женщины отшатнулись. Поднявшись с пола, Глеб, шатаясь из стороны в сторону словно зомби, пошел к выходу. За ним побежали и собака, и кот, он придержал им дверь. Добравшись до машины, он встал на колено, поднял кота. Его подопечные совсем исхудали. Он не мог взять их с собой, но мог привести к тому, кто возьмет. Кот лизнул его в щеку, спрыгнул с рук и побежал на окраину деревни. Там его ждал новый хозяин. Собака кивнула, залезла в машину.
Глеб достал ноутбук, начал опять просматривать записи с камер видеонаблюдения. Соседка из четырнадцатой квартиры утверждала, что она ездит в эту деревню каждую неделю и не по разу для ухода за матерью. На самом деле женщина уходила на это время в логово. Все сошлось. Она не ездила в деревню раньше, но сейчас зачастила. Закрыв ноутбук, Глеб завел двигатель, резко развернулся, поехал от церкви к деревне по разбитой дороге. По пути он звонил Олегу.
– Мне нужен адрес матери Андрияновой Антонины прямо сейчас.
– Что-то нащупал?
– Это она! Перед штурмом проверьте окна и вход на ловушки. Биологическая и химзащита обязательна!
– Как узнал?
– Я опрашивал ее несколько раз. Там на первый взгляд ничего интересного. Она в смены ходила, между ними ухаживала за лежачей матерью, живущей в деревне. Ничего подозрительно в этом нет. Мы не проверяли ее, но более сосредоточились на тех, кто приезжал на ретранслятор. И только сейчас я узнал, что матери ее давно в живых нет, да и машина ее через перекресток, где установлены камеры, проезжала очень редко. Я все искал того, кто ездил в сторону ретранслятора часто, надо же было наоборот, искать того, кого на камерах видно не было.
– Зачем биологическая защита нужна?
– Поверь, так надо. Женщина по сути сама ни в чем не виновата, однако то, что сейчас находится в ней, может сильно навредить. Ее нужно изолировать.
– Понял!
Впервые джип шефа пригодился. Глеб гнал как ненормальный. Рябому это не очень нравилось, но он терпел. Резко затормозив у нужного дома, следователь вышел из машины, выпустил собаку. Хакера здесь не было, Глеб знал это. Сейчас он мог видеть по-другому.
Острая мордочка с тонкими вибриссами принюхалась к воздуху в комнате. Полы теплые, хорошо. Едой пахнет, но она где-то спрятана. Нет людского терпкого запаха. Вода в тазу стоит на столе.
Лапки зашуршали по полу по шершавой коричневой поверхности. Крыса проворно взобралась на дощатый стол. Посмотрев на входную дверь, она начала умываться и вдруг замерла. Что-то красное на нее смотрит, страшно.
Система безопасности была на высоте. Хакер все предусмотрел. Неспроста в доме была установлена камера. Стоит открыть дверь или окно, и дом разнесет в щепки. Глеб злобно захохотал, оскалился. Тут на обоняние крысы рассчитывать было нельзя. Проход в подземелье он мог сделать только снаружи. В сарае он нашел лопату, начал копать под окнами.
Сосед, заметивший это действо из окна, опустил вниз футболку, которую только что хотел надеть. Было чему дивиться! У заброшенного дома мужик с лопатой рыл яму у самого фундамента. Рядом с пришельцем собралась свора. Шесть собак, среди которых была и его овчарка, активно помогали в работе. Все происходило очень организованно и слаженно. Сырая осенняя земля легко поддавалась лапам животных. Вот один из бригады понесся к сараям, притащил оттуда лом. Лом пошел в ход. Кирпичи фундамента падали на гору грунта, собаки оттаскивали их дальше.
Мужчина бросил футболку на пол, потер лицо ладонями, взял телефон. Он решил, что этот человек, по-видимому, занимается дрессировкой, иначе наблюдаемое явление нельзя было объяснить. Только он включил камеру, как тут же понял, что над странным домом творится что-то совсем нехорошее. Огромная туча воронья сотворила воронку над дырявой крышей. Вот одна из птиц отделилась и, спикировав, ударила клювом в его окно. Он вздрогнул, но не отвернулся. За первой птицей пошли другие. Черные тела полностью закрыли солнечный свет, стекло дало трещину. Звон заставил бедолагу нестись со всех ног прочь.
Глеб вскрыл кладку, забрался внутрь. Вики лежала в темном сыром помещении на железной кровати. Он все это видел, знал, что она здесь. Теперь у него были глаза и лапы повсюду. Виктория неспешно повернулась к свету, чтобы, наконец, вернуться из сна в реальность. Каждый раз засыпая, она видела Сашу. Он хотел, чтобы она назвала место, человека. Но она не могла. Все три месяца она видела только этот подвал, а тот, кто ее выкрал, спускал еду через люк. Девушка не слышала его голоса, и не могла из тьмы разглядеть лицо.
Глеб приподнял ее на руки, прижался ртом к щеке и губам. Вики чувствовала, что его лицо влажное, но из-за долгого пребывания во тьме не могла сразу открыть глаза.
– Я здесь, здесь, милая, с тобой! – сказал Глеб, горестно провыв последнее слово. – Что… что болит? Ну, скажи хоть слово!
В горле пересохло. Вики несколько дней температурила, влажный холодный воздух погреба сделал свое дело. Ей настолько нездоровилось, что она не могла подняться с постели, чтобы попить воды.
– Все хорошо! Я простыла немного! Не бойся, со мною все в порядке!
Глеб знал, что у Дизи тоже есть хорошие новости! Он уже видел, как самый добродушный демон среди них скользит по пустыне. Он слышал мысли сестры!
"Пожалуй, примерно так чувствует себя картошка в супе!" – думала Ольга, бултыхаясь в слюнявой пасти многоножки с кореньями и травами вперемешку. Когда ее тело было подкинуто в воздух, а потом подхвачено крючковатыми зубами, сердце девушки сжалось от страха. Странно, но существо ее не раздавило, оно просто осторожно протолкнуло обессиленное тело в пасть. Оля стала себя чувствовать лучше практически сразу. То ли воздух в пасти этого существа был более влажным и чистым, то Макс там, на Земле, что-то делал, а дышать ей стало легче. Вслед за дыханием возвращались и силы. Прелесть положения портила разве что слизь, залепившая глаза, и ужас, пронизывающий сознание. Оля не могла сосчитать, сколько раз она проскальзывала по странным слизким бугоркам к огромным зубам и обратно к глотке. Вот голова чудовища пошла вниз, и девушка в очередной раз свалилась на жесткие зубы. Ее выбросили наружу. Сверху свалился ком слизи, листьев и растений. Приподнявшись на локоть, Оля уронила голову на руку.
Ее не оставили лежать на месте, тут же подхватили, и она сразу узнала эти руки, вцепилась в плечи любимого. Саша снимал с ее глаз и лица слизь, срывал испорченную песком одежду. Первым делом Ольга нашла взглядом огромную многоножку, свернувшуюся клубком на краю огненной пропасти. Судя по запаху, Сирип тоже был рядом.
Оля ошарашенно смотрела на мир вокруг себя и на своего любимого. Саша был совсем другим тут. Огромные черные крылья вздымались за его плечами, пепел и искры с них вихрем срывались в пропасть. Кожа демона в некоторых местах становилась серой и трескалась словно камень. Трещины кровоточили горящей плотью, в одно мгновение заживали и появлялись в другом месте. "Это же больно! Очень больно! Так почему же он так спокоен!" – думала Оля, понимая, что по ее щекам текут слезы.
Саша сел на камень, усадил Олю на свои колени.
– Не бойся, Дизи очистила твои легкие. Теперь твоей жизни ничего не угрожает! – мягко произнес он.
Оля осторожно провела рукою по его скуле, по тому месту, где мгновение назад была трещина.
– Бедный мой! – прошептала она. – Бедный мой! Как же тебе больно!
Саша беззаботно пожал плечами.
– Я живу не одну тысячу лет, уже привык. Это реакция на то, что я сейчас нахожусь не над самой Ямой, а на ее окраине.
Оля гладила дрожащими пальцами его лицо и плакала.
– Ну, ну милая!
– Я каждый день буду молить Господа, чтобы он избавил тебя от этих мучений! – зашептала Оля со страстью. – Он все слышит! Я была там! Я верю!
– Хорошо! Пусть будет так!
Оля сгорбилась, опустила взор!
– Я не справилась… Мы теперь никогда не найдем логово Хакера, не спасем Вики!
– Наоборот, ты его и нашла!
Огненный указал на самый высокий гребень.
– Зера! Теперь там!
Впервые Дизи видела такое волнение в Яме. Волны были как никогда высоки. Падший горел в огне, его лицо искажала гримаса боли. Вытянув руку вверх, он ринулся к скале, но другие души тут же утянули его обратно.
– Боль причиняет только ненависть! – задумчиво произнес Огненный. – Самые отъявленные негодяи ищут в Яме своих жертв. Они считают, что будут прощены. Некому прощать! Страждущие тут не задерживаются.
–Кем он был на Земле?
Дизи повернула свою зубастую голову к Огненному. Ей тоже был интересен финал этой истории. В конце концов, в этом мире было не так много развлечений.
– Дух есть во всем. Зера присутствовал во всех существах, коим не присуще мышление. В тот момент, когда Вики лежала истерзанная у сараев, под кустом притаился выводок щенят. Зера смотрел через одного из них на странное существо. Он понимал, что она умирает, хотел подойти ближе, но девушка осторожно отстранила его, не дала показаться. Зера полюбил Викторию, и при этом он не мог быть с ней. Ему был подвластен животный мир, но не люди. Решение он все же нашел. Достаточно было создать новую разновидность бактерий и поразить ими одного единственного человека. Выбор оказался не совсем удачным. Этим человеком оказалась женщина средних лет. Днем она ходила на работу на ретранслятор, занималась обычными делами и очень часто ездила в деревню для ухода за матерью. Зера расправился со старушкой, а прикрытие оставил. Несколько месяцев он потратил на рытье тоннеля, налаживание центра слежения. С технической точки зрения проблем у него не было. При этом ему не хватало опыта в социализации. Он не мог сочувствовать, радоваться, грустить. Его любовь к Виктории так и осталась животной. Вики при встрече с ним старалась отстраниться, была настороже, как будто чувствовала его природу и странный интерес, и потому его заинтересовало то, каким образом мне в земном воплощении так легко удалось найти ее расположение. Он стал искать информацию обо мне в сети. Биографию собирал по крупицам: материалы моего дела, деятельность военного госпиталя, участие в боевых действиях – его интересовало все. Монотонные исследования прервал Юра. Это не входило в планы Зеры, он, как и животные, не любил перемены. Расправившись с Юрой, Зера надеялся, что все вернется в старое русло. Не вернулось! Вскоре он узнал, что за него взялись. Его квартира была слева от вашей, и потому попасть в жилье незамеченным не составило труда. Зная, что животных обычно пугает что-то необычное, он и тут решил идти путем устрашения. Лицо он сделал за два-три часа. Потом легко корректировал свои действия у вас под носом. Его глазами были паутина из датчиков, живые существа. В закрытой на замок комнате Виктории он погружался в медикаментозный сон. Через него он уводил Петра к Яме, запугивал, заставлял выполнять приказы. Когда Зера понял, что вы не собираетесь покидать дом, а у меня появилась точка притяжения, люди Колмогорова взялись за тебя. Сколько бы Зера ни старался, за все это время он не смог стать ближе к Виктории, наоборот, все усложнилось. Он решил, что она может быть рядом с ним только вопреки воле, и мы не должны ему мешать. Система не могла распознать ошибку в нас здесь. Никто не выходил за рамки своих полномочий. И все-таки он прокололся. В тот момент, когда Зера развернул тебя у подъема на плато, унес в пустыню, он совершил ошибку. Мы уже прямо могли указать на него!
– Кто же будет теперь помогать животным?
– Есть один! Он уже стал частью этого мира и теперь осматривает свои владения.
– Думаю, что наша гостья должна завершить свое путешествие! – напомнил Сирип.
– Да, ты прав, Сирип. Скоро она вернется на Землю!
Саша поднял Олю на руки и взмыл в темный небосвод пещеры. Он не давал ей смотреть вниз. Долетев до скалы, возвышающейся над огненным морем, демон положил свою драгоценную ношу на ложе из мягких листьев, накрыл черными крыльями. Пропустив белокурые волосы между пальцев, он смотрел в глаза любимой и видел в них свое отражение. В этот раз она не убегала от него. Девушка шептала ему слова любви и грусти, плакала от того, что он опять останется здесь один.
– Не отпускай меня! Не отпускай! Давай останемся здесь навсегда! – шептала Оля.
Перед собой она видела совершенно спокойное лицо демона. Он осторожно гладил ее по щеке.
– Мы встретимся с тобой во снах! Все будет хорошо!
– Нет! – обиженно произнесла Оля.
– Ну, хуже-то уж точно быть не может. Любимая, поцелуй меня!
Он прижался к ее губам! Все померкло, ушло. Тьма стала белеть, и вот перед глазами проявилась палата.
Оля очнулась солнечным осенним утром. Она вдохнула глубоко свежий земной воздух, услышала чириканье воробьев за окном, сразу заметила Сашу, который опрокинув голову на кровать, спал. Выглядел он после трех месяцев бессонных ночей и поисков неважно. Оля провела по его голове пальчиками, посмотрела в бок и невольно улыбнулась. Вики, сидя на кровати между ног Глеба и прильнув к его груди, перебирала новые блестящие флакончики. Она была полностью сосредоточена на своем любимом деле. Ее мужчина тоже имел занятие по интересам. Он откликался на ее простые замечания по делу неимоверно обожающим взглядом. Его рука скользила по затылку девушки от ворота теплой пижамы к ушку, иногда он осторожно губами прикасался к ее шее. Цель была ясна – он пытался соблазнить свою женщину здесь и сейчас. Говорят, что влюбленные ведут себя часто по-дурацки, и порою у посторонних возникает некое чувство стыда за них. Ох, пожалуй, в этом случае это было действительно так. "Фу! Он умеет быть противным! Хорошо, что мы с ним только брат и сестра!" – подумала Оля, поморщившись. Вики вдруг бросила тюбик на кровать. Повернувшись к Глебу, она осторожно прильнула к его груди. Сдалась! Только так она могла утихомирить страсть в этом человеке. Глеб прижал любимую к себе, припал к ее губам. Вики расслабленно выдохнула, подобрала ножки под себя. Он был ей так нужен! И она тоже была нужна ему! В жизнь стремительно ворвался розовый период любви. Прикосновения, поцелуи, близость были необходимы каждое мгновение.
Тут в палату зашел Макс. Он нарочно достаточно сильно хлопнул дверью, чтобы напомнить паре о приличиях. Глеб оторвался от мягких губ. Вики спряталась в объятиях. Все осталось как прежде, девушка боялась посторонних. За три дня проведенных в больнице Глеб буквально не выпускал ее из своих рук. Она нашла в них свое убежище от всех невзгод. Вот и сейчас он накрыл ее одеялом, обнял.
Макс улыбнулся своим пациентам, без церемоний хлопнул кипой бумаг по лопаткам коллеги.
– Подъем! – сказал он. – Твоя, наконец, очнулась.
Вот тут все и заметили, что глаза Оленьки чуть приоткрыты, и она осторожно водит ладонями по одеялу.
Оля потянулась к Саше. Он сжал ее руки в своих ладонях лишь слегка, но ей казалось это давление непривычным и потому очень сильным. Его глаза блестели, он расстался с ней там, но здесь она была необходима ему как воздух.
– Оля, как ты? – спросила Вики.
– На этот вопрос, зайка, только я могу дать ответ! – сказал Макс.
Врач записал показания приборов, скинул с ног пациентки одеяло, начал проверять рефлексы и делать какие-то странные манипуляции.
– С учетом нынешнего положения дел, все идет нормально. Ходить, правда, придется учиться заново. Постарайся сегодня начать тренировку, потихоньку садись.
Перейдя к соседнему пациенту, Макс тяжело вздохнул. Тут все было интереснее. Даже взять кровь на анализ было безумно сложно. Девушка боялась людей, уколов, да вообще всего. И все же он нашел к ней подход.
– Лапонька моя, я думаю, тебе надо бросить этого придурка!
От этих слов Вики вцепилась в своего мужчину так, как будто его хотели у нее отнять вот прямо сейчас. Врач ее нервировал неимоверно. Он постоянно называл ее зайкой, киской, солнышком, лапочкой. Глеб сжал Викторию, давая понять, что все в порядке, он рядом. Макс медленно прикрыл глаза, потом открыл и удрученно произнес:
– Только придурок может носить подтяжки для рубашки.
Реакция была молниеносная. Виктория откинула одеяло, села ровно и тоном стороной учительницы произнесла:
– Это нормально! И в этом нет ничего необычного! А вот то, что вы обращаетесь ко мне подобным образом неприемлемо. У меня есть имя! Не нужно оскорблять других людей! Я думаю, вы это прекрасно сознаете, только по-другому не можете! Ваши проблемы – проблемы психики и воспитания! Решите их уже, наконец! Вы замучили окружающих!
«Отлично попалась на удочку!» – обрадовался Макс, доставая тонометр.
– Не вижу ничего нормального в том, чтобы привязывать к заду рубашку, малышка.
– Боже, их не так носят! – сквозь зубы процедила Вики.
Когда Виктория злилась, она становилась смелее, покидала свое убежище и шла в наступление. Макс предупредил Глеба, что особенный человек требует к себе нестандартного подхода, некая театральность была необходима. После того как врач изучил медицинское дело Виктории, душа его не могла быть спокойна. Ох, если бы он мог исцелять не только телесные, но и душевные раны! Радовало одно, у Виктории было истощение из-за отсутствия хорошего питания, несколько синяков, простуда. «Этот придурок» был ей нужен сейчас больше чем медикаментозное лечение.
Врач вышел из палаты, Виктория упала спиной на грудь Глеба, фыркнула. Он положил на ее макушку подбородок. Все внимание ушло на Олю, которая села и впервые за три месяца почувствовала под ногами пол. После тренировки она очень устала. Саша сидел у ее кровати. Он ничего не говорил, только смотрел в глаза своей любимой и держал ее за руку.
Постепенно все пошло на лад. О девушках очень хорошо заботились. Саша снял квартиру недалеко от больницы и по вечерам ходил готовить еду. Они все время оставались под присмотром. Через две недели Ольга ходила по палате походкой моряка. Каждая тренировка была целым раутом. Виктория поддерживала Олю, а та сосредоточенно передвигала ногами.
– Уже лучше! – радовалась каждый раз Вики. Несмотря на относительно неплохое самочувствие и постоянную попытку поддержать подругу, Виктория неважно переносила пребывание в больнице. Ее беспокоили громкие голоса медсестер, разговоры и шум в коридоре. Все это напоминало ей о днях ужаса и одиночества. Никто тогда не приходил к ней, не навещал, одежду и ту дали больничную. На выписке кто-то из персонала принес поношенные джинсы и кофту. Она вышла из корпуса поздно вечером, прошла по улицам города, потом долго шла к дому через поле. Остановившись и посмотрев на ночное звёздное небо, она почувствовала себя одинокой. Одиночество должно было стать ее спутником навсегда. Ей часто снилось, что она снова в прошлом, снова одна в этом поле. Из ее груди вырывался сдавленный вой. Глеб шептал слова нежности, ласкал ее, целовал лицо, губы. Слова "любимая", "любовь моя" звучали чаще ее имени. Он говорил ей, что у нее теперь есть семья, и они будут рядом с ней всегда. Никто никогда ее больше не обидит.
В одно утро Глеб задумчиво посмотрел в окно. Он знал, что за их палатой наблюдают, разговоры прослушиваются. Из-за этого они ни разу не говорили о другом мире или о будущем. И все же у них были свои козыри в рукаве. О них знали те, кому они могли доверять.
– Он идет сюда! – сказал демон с белыми крыльями. Глеб сидел на краю бездны, наблюдая, как огненная волна набегает на одну из скал. Яма никак не могла утихомириться после падения Зера.
– Хорошо! Значит, все идет по плану. Олег Павлович все подготовил. Родители ждут! – ответил Огненный.
Саша явился во сне всем троим: родителям Ольги и своей маме. Он указал им место, где они могут спокойно встретиться и поговорить, назначил время. Мама Ольги и Глеба, Ангелина, ошарашенно посмотрела на своего мужа после пробуждения. Павел был тоже взволнован.
– Мне снилось кое-что странное! – сказал он.
– Мне тоже. Мы должны встретиться с ней.
– Да.
Встреча с Натальей Васильевной произошла на следующий день. Говорили они долго, горевали о том, что дети скоро уйдут из их жизни. Обговорить нужно было и другое. Саша предупредил их о слежке. В нужный момент они должны будут сыграть свою роль. Это было затруднительно, особенно для Павла. Он не умел притворяться.
И вот в один из будничных дней тяжелая неспешная поступь эхом пронеслась по коридору больницы. Глеб прижал Вики к груди. Саша закрыл широкой спиной Олю. Девушки поняли, что надвигается что-то нехорошее. Ольга напряглась, готовясь к атаке. Сердце Вики замерло, она дрожала от страха.
Человек в черном костюме зашел в палату. Он сразу ощутил страх и ненависть. Ему нравились эти чувства. Деньги, связи символ власти, но только страх может дать могущество. Сейчас он был в одном шаге от мирового господства. Политики, олигархи будут выстраиваться в очередь к нему, пойдут на любые условия ради того, чтобы избежать Ямы. Все это будет, если он сможет договориться с Главным. Демон должен был стать посредником в этих переговорах.
Визитер улыбнулся. Следователь стоял у окна, спиной к двери. Калека сжалась у его груди и зажала ладонями уши. Та, что была в коме, была готова броситься в атаку. Демон взирал на него с полным спокойствием.
– Через неделю вы должны будете прибыть в Москву. До этого момента никто из вас палату покидать не должен! – произнес их враг мерзким холодным голосом.
Ему никто не ответил, только Саша чуть заметно кивнул. После этого человек в черном вышел и также неспешно покинул больницу.
Вики до того испугалась, что ей стало просто плохо. Глеб подхватил ее на руки.
– Что нам теперь делать? – спросила Оля.
Брат оскалился, услышав ругань. Бродячая собака драла прекрасный дорогой костюм, желая добрать до лодыжки изверга. Ненависти к этому человеку не было. Эта душа обросла злобой и самыми неприглядными чувствами. Она впитала в себя черноту. От этого всего ее рано или поздно освободят, и она, наконец, «вздохнет», избавившись от давно мучающего ее недуга.
– Сделаем, как он сказал! – спокойно произнес Глеб.
Через неделю пациенты горячо поблагодарили своего лечащего врача.
– Я не знаю, в чем вы участвуете, одного желаю, чтобы выпутались вы из этого как можно скорее! – сказал Макс, провожая своих уже бывших пациентов к машине.
Саша протянул руку другу.
– Спасибо, Макс. Тебе удачи. Передавай привет своим.
– Угу! – сказал врач. Макс повернулся к Вике. Девушка была чудо как хороша сегодня. Макс сощурился и не удержался, чтоб уж в последний раз не вывести ее из себя.
– Вики?
Виктория посмотрела с опаской на врача.
– Вы мой особенный пациент! – произнес Макс, вдруг бесцеремонно обхватив ее. – Лапочка, которая любит объятия.
Тело Виктории вытянулась в струну. Она прижала руки к телу и развернула веером пальчики. «Что он ко мне прикопался-то!» – думала она, скрежеща зубами.
– Макс, заканчивай! – строго сказал Глеб.
Закончил, только прежде слегка ущипнул девушку за щеку. Вот тут в Виктории родился ураган эмоций. И не скажешь, что она затворница. Ругалась она, на чем свет стоит, и громко.
– Надеюсь, я больше никогда вас не встречу! Врачи не должны себя так вести! Вы извращенец, ноги моей в этой больнице и в этом городе больше не будет!
Макс хитро и довольно улыбнулся.
– Так держать, мой замечательный дорогой друг. Надеюсь, вы будете отныне счастливы, и причин для наших встреч действительно не будет, разве что совсем в другом месте и уж точно не в больнице.
Вики посмотрела на Макса совсем другим взглядом. Он был искренен.
– Спасибо! Мне, действительно, нужны друзья.
Они сели в машину, которую им опять же любезно предоставил Олег Павлович.
– Готова? – прошептал демон.
– Да.
Оля немного нервничала перед поездкой, хотя знала, что их мужчины все предусмотрели. Олег Павлович подготовил в другом месте все необходимое. Родители ждали новостей. Им предстояло сыграть свою последнюю роль.
Преследователи держались на отдалении, они пару раз меняли машину, уходя на периферию. Тут же появлялись другие. И вот настал момент истины. Они добрались до железнодорожного переезда. Саша заехал на рельсы, и шлагбаумы за ними и перед ними закрылись. Поезд был совсем близко. Преследователи выбежали из машины. То же самое сделали другие свидетели трагедии.
– Боже, почему они не выхолят! Вытащите их кто… – рев перебил случайную свидетельницу.
Поезд отбросил машину, она отлетела в низину. Кто-то из несчастных мог спастись, но именно в этот момент с рельс сошла цистерна. Она обрушилась на джип сверху. Через секунду в небо ушел большой огненный гриб. Все было кончено!
Наблюдатель тут же позвонил своему руководству. «Они свели счеты с жизнью!» – сказал он в трубку. Человек в черном костюме знал, что это был больше, чем провал. Это был конец! Можно было встать на пути поезда, однако падение цистерны с горючим на машину мог реализовать только Главный.
Павел с утра пораньше заваривал чай. Он любил одновременно смотреть новости и завтракать. От дела его отвлек звонок в дверь. Поднявшись с табурета, он поспешил открыть. Пришли двое. Один был шефом Глеба и Оли, другого он не знал. Ангелина, вытирая полотенцем чашку, встала напротив визитеров. Олег кивнул им в знак приветствия.
– Я должен вам это сообщить, простите… Глеб и Ольга позавчера погибли. Их машина попала под поезд на переезде.
Женщина смотрела на следователя, широко раскрыв глаза, а потом выронила чашку, осела и закрыла дрожащими руками бледное лицо. Отец схватился за сердце.
– Где? Где они?
– Не осталось ничего, на машину упала горящая цистерна! Я пойду, простите…
Дверь закрылась. В коридоре стояла тишина. Женщина держала ладонь, прижатой ко лбу, потом резко поднялась.
– Ты с чем пироги будешь? – произнесла она спокойным деловитым голосом.
– С яблоками конечно!
– Сейчас тесто поставлю! Меня всегда тянет на сладкое в ответственные моменты. Телефоны выключил?
– Да, дорогая моя, выключил и закинул в бельевой шкаф.
– Отлично.
Еще вчера Саша послал им весточку во сне: "Мама, мы добрались, все хорошо. Глеба укачивает в море!" – так он передал слова Оли.
Мурка гордо прошагала из зала к своим мискам, внимательно посмотрела на хозяина, обожающе уркнула.
– Надо выждать хотя бы год, потом уедем. В конце концов, я хочу нянчиться с внуками. Вики уже в положении, как она это перенесет после всего, что ей пришлось пережить! О чем Глеб только думал! Бедная девочка!
