Максим Горький
Зыковы
Целованьева (входит). А я вас ищу везде… Вы бы не прятались, а то хозяин сегодня совсем не в уме… орёт на всех…
Софья. Анна Марковна, мне нужно поговорить с ними один на один.
Целованьева (обиженно). Хорошо, матушка, я уйду… Хотя и мать…
Михаил. Тётя Соня, право же, не о чём говорить… ничего нового нет! Ты, в самом деле, послушай-ка вот, что я сочинил…
Павла (смотрит на Софью, прищурив глаза, покачиваясь на ногах). Я тоже не хочу говорить ни о чём…
Софья (осматривает всех, идёт к столу). Ну, хорошо… Давайте посидим молча, успокоимся…
Павла. Миша, да читай же…
Михаил. Готов, маменька…
Павла. Опять? Я же просила не называть меня так!
Михаил. Это – законный титул.
Софья (нетерпеливо). Читай, Михаил…
Михаил (усмехаясь). Сейчас… дай припомнить…
Павла. А я – помню…
Целованьева (из двери громко шепчет). Отец идёт перестаньте!
Софья. Анна Марковна, зачем вы…
Целованьева. Опять не угодила…
(Павла жмётся к Софье; Михаил, сидя на полу, хмурится, отодвигаясь в тень.)
Антипа (входит, угрюмо смотрит на всех, опустив руки, шевеля пальцами). Отчего же перестать надобно? Ну – собрались все в одну комнату… стихи, разговор… что ж такое? Ничего ведь нет такого… (Внезапно, с тоской.) Да не бойтесь вы меня, чорт вас возьми, ведь такой же я человек, как все!..
Софья. Тише, Антипа…
Антипа. Молчи! Что ты всё останавливаешь меня? Что все бегут меня? Зверь я, что ли? Ну? Это когда человек один оставлен – он звереет, конечно…
Михаил. Папаша!
Антипа. Ну?
Михаил. Прибавьте жалованья Шохину, Якову!
Антипа (медленно). Это – что такое? Насмешка?
Михаил. Ей-богу – нет! Просто – он веселее будет!
Антипа. Это что, Софья?
Софья. Так, дурит Миша! Шохин уходит от нас.
Антипа. Уходит? Куда?
Софья. Не знаю…
Павла. Вот – хорошо… Боюсь я его…
Антипа. Ты – всего боишься… И – напрасно… (Задумался.) Так уходит Яков? Дела… Что это он?
Михаил. Я не знал этого…
Антипа. А что ты знаешь? Отец – лесом торгует, а сын – стишки стряпает. Довольно смешно…
Михаил. Начинается…
(Всемолчат. Павла что-то шепчет Софье.)
Антипа. При людях будто не шепчутся…
Софья (с тоской). Делали бы вы что-нибудь! Ели бы хоть, пили!.. Анна Марковна – устройте вы чай, что ли…
Целованьева. Чай пить рано ещё…
Софья. Миша, нужно проверить счёт Хеверна…
Михаил. Сейчас?..
Софья. Да!
Михаил. Это ты выдумала, чтобы разогнать всех. Заняла самую лучшую комнату в доме и не любишь, когда у тебя сидят…
Софья. Фу, какой вздор…
Михаил. Не вздор…
Антипа (Павле). Ты что молчишь?..
Целованьева. Вот извольте! Пошепталась – нельзя, молчит нельзя…
Антипа. Баба – цыц!
Целованьева. Ой, батюшки… Пашенька!
Антипа. Что ты всё мутишь тут, а?
Софья. Антипа, опомнись!
Антипа. Молчи, сестра! Я всё вижу, ты слепая…
Павла (негромко, очень твёрдо). Антипа Иванович, я прошу вас не кричать на мамашу!..
Антипа. Не рассыплется она от моего крика.
Павла (пододвигаясь к нему). Вы – нехороший, злой человек! Я вас не люблю… Я – боюсь вас!
Антипа. Павла, Павла, господь с тобой…
Софья. Подожди! Слушай, Павла…
Павла. Нет, вы меня послушайте… Я люблю Мишу…
Михаил. Н-ну!.. (Прячется ещё дальше в тень.) Не верь ей, отец, это она выдумала от скуки…
(Антипа сел в кресло, молча смотрит на жену, страшен.)
Павла (вздрагивая). Ну, да… ну, господи же!.. Убейте меня за это… всё равно! Я знаю, – Миша меня не любит… я знаю… что же? А я люблю его… он лучше всех… Ну – убейте меня!
Целованьева. Пашенька – зачем ты говоришь?..
Софья. Анна Марковна, я прошу вас уйти!..
Антипа. Эх, Павла… уйди! Уйди скорее… Сестра… уведи её… Скорее!..
(Софья молча обнимает Павлу, ведёт её вон; за ними, тенью, бесшумно, Целованьева. Михаил прижался за камином, на полу.)
Антипа (сидит окаменевший, быком смотрит в пол, бормочет). Вот как… Вот, брат, как… старик… да…
(Возится в кресле, расстегнул ворот рубахи, взял линейку со стола, сломал её, швырнул в камин. Книгу взял, взглянул на неё, бросил на пол. Нашёл маленький револьвер, усмехнулся и, прищурив глаз, смотрит в дуло. Лицо его становится спокойнее, серьёзней, положил руку с револьвером на колено и, схватившись другой рукою за бороду, замер, закрыл глаза. Михаил испуганно, тихонько идёт к нему, схватил револьвер, но не успел вырвать.)
Антипа (вскочив на ноги). Ты?
Михаил. Слушай, отец…
Антипа. Уйди… прочь!
Михаил (отошёл к двери). Я не виноват. Мне ничего не надо. Ты слышал, она сама сказала… Не верь ей…
Антипа. Всё едино… всё едино…
Михаил. Я эти мысли знаю…
Антипа. Какие?
Михаил (указывая на оружие). Вот эти…
Антипа (швырнул револьвер на пол, к двери). Дурак… Ты думаешь, я из-за тебя решусь… Эх, пьяница!.. Иди вон!
Михаил. Не думай обо мне плохо. Я знаю – я человек бесполезный, больной, мне стыдно пред тобою, пред всеми… Честно говорю тебе – ничего я не ищу у мачехи…
Антипа (ревёт, рычит). Отойди, убью ведь! Забуду, что ты сын мне… (Вдруг бросился, схватил сына за горло, встряхивает.) Вот какие мысли в башке твоей поганой…
Михаил. Это – не мои, твои мысли…
Антипа. Что-о?
Михаил. Я тебя старше душою… Я не повинен ни в чём…
Антипа. Ты у меня сердце вынул…
Софья (вбегает). Пусти! Ну? Миша – беги!
(Михаил выбежал, поднял револьвер.)
Антипа (слепо ткнулся к сестре, обнял). Софья… скорее, матушка! Гони всех… Её – спрячь… Мишка – пусть едет, уезжает! Софья – около меня великий грех ходит… Делай что-нибудь!.. Сердце моё… не дышит…
(Софья, усадив его в кресло, запирает двери.)
Антипа. Убило меня…
(Выстрелвдоме. Антипа вскочил, смотрит на пол, не может ничего сказать.)
Софья (взглянув на стол, бросается к дверям, на ходу). Он взял со стола револьвер!..
Антипа (шатаясь). Это – Михайло… сын…
Занавес
Действие четвертое
Та же комната. В кресле, у камина, Антипа, точно пьяный. Сзади его тихо шагает Муратов, курит, задумчив.
Антипа. Что доктор-то говорит?
Муратов. Я же не знаю, – ведь мы сейчас только приехали…
Антипа. Сейчас? Да…
Муратов (опасливо взглянув на него). Он, вероятно, ещё не успел осмотреть…
Антипа. Меня Софья вытурила оттуда. (Помолчав.) А ты зачем приехал?
Муратов. Я же говорю: доктор у меня сидел, прискакал Шохин…
Антипа. Шохин? Он тоже вот человека убил.
Муратов. Я и поехал с доктором… Может быть, окажусь полезен…
Антипа. Ты?
Муратов. Ну да…
Антипа. А – Шохин где?
Муратов. В город послали, за лекарствами…
Антипа. Так. Всё можно объяснить…
Муратов. Тут и объяснять нечего…
Антипа. Ну – нечего! (Усмехнулся.) А что, барин, не любишь ты меня?
Муратов (на секунду остановясь). Пожалуй, теперь не время о любви говорить…
Антипа (повторяет медленно). О любви говорить не время… Слова-то какие… А я вот не боюсь сказать, что никого не люблю. Софью только… очень уважаю… (Помолчал.) А сказать – люблю… это очень опасно… Доктор-то пьяный?
Муратов. Не сильно… Как всегда…
Антипа. А не повредит он Михаиле?
Муратов. Н-но… вы же знаете, что он хороший доктор…
Антипа. Да. Он и человек хороший. Только вот, споил ты его… Всех ты тут повредил… Михаила тоже… вредное ты лицо… Стой!
(Испуганно приподнимается с кресла.)
Софья (входит торопливо, рукава засучены). Ну, рана не опасна… слышишь, Антипа?
Антипа. Верно? Не опасна?
Софья. Конечно – верно…
Антипа (опускаясь в кресло). Спасибо тебе…
Софья (прошла в свою комнату, на ходу сказав Муратову). Не пускайте его никуда…
Муратов (кивнув головою, обращается к Антипе). Вот, видите…
Антипа. Она тебе что шепнула?
Софья (выходит со свёртком в руках). Я сказала, чтоб ты не выходил пока отсюда…
Антипа. Чего ж ты ему говоришь, а не мне?..
Софья (уходя). А, пустяки…
Муратов. Выздоровеет Миша…
Антипа. А я – до смерти заболел.
Муратов. Э, всё пройдёт…
Антипа. Когда помрём. Ты мне ничего не говори, не надо. Утешенья мне не добыть… (Молчит. Муратов остановился, искоса смотрит на него.) Ты вот учился, законы знаешь… Скажи, отчего это: я человек здоровый, до дела – жадный… от большого здоровья, может, и плохо мне… а вот сын у меня слабый, ни к чему не привязан – это отчего, ну? Какой тут закон?
Муратов (неохотно, неуверенно). Что ж… одно поколение работает… а другое устаёт… то есть рождается уставшим…
Антипа. Не понимаю…
Муратов. Должно быть, на детях сказывается усталость отцов, в соках переданная…
Антипа. Поколение… слова всё какие-то… намекающие…
Муратов. Какие же тут намёки…
Антипа. Да, вот – одни работают, другие от безделья поколевают… Нехорошо выходит…
Муратов. Вы, смолоду-то, много пили?
Антипа. Я? Нет. Отец – пил. Жена выпивала… она из пьяной семьи… Скушно ей было со мной… я ведь дома-то почти и не жил… От неё всегда мятой, а то сухим чаем пахло… это она винный дух заедала… Михайлу – Софья испортила, он у неё жил… приучила его книги читать… стишки сочинять… Маятник, говорит, как медная секира, срубает головы минут – смешно: минуты с головами. Вроде муравьёв, что ли? А может, и нет тут ничего смешного…
(Закрыл глаза, будто задремал. Софья, в двери, делает знаки Муратову; он, взглянув на Антипу, подходит к ней.)
Софья. Миша хочет видеть его; я увела оттуда Павлу, но она может придти, идите к ней, задержите её; не нужно, чтоб она встретилась сейчас с Антипой, – понимаете?
Муратов. Конечно! Но на какие пустяки тратите вы себя – это ужас!
Софья. Ну, идите…
Муратов. Подумайте однако, вам ли…
Софья (сухо). Вы – идёте?
(Муратов, поклонясь, ушёл. Софья следит за ним, глядя в зеркало.)
Антипа (чуть подняв голову). Зачем он тебе?
Софья. Он мне не нужен.
Антипа. То-то! Лучше нищими жить али в разбой пойти, чем с эдакими вот…
Софья (подходя к нему). Слушай-ка…
Антипа. Соня? Как же так? Отец работал, я работал, накопил добра на тысячу человек, а девать его некуда. Для чего всё? Михайло – мёртвая душа… Ты бездетна…
Софья. Время ли теперь говорить об этом!..
Антипа. На-ко вот! А лесничий сказал: время ли про любовь говорить…
Софья. Нашёл с кем о любви беседовать, чудак!
(Положила руку на плечо его, он взял и рассматривает её пальцы.)
Антипа. Рука-то маленькая, а – твёрдая… Тебе бы не сестрой, женой моей быть, эх…
Софья (отняв руку). Вот что – Миша хочет видеть тебя…
Антипа (отшатнулся, привстал). Это – сам он захотел, али ты внушила?
Софья. Сам…
Антипа. Ей-богу?
Софья. Ну, вот ещё, божиться я буду…
Антипа (встал). Тяжело мне будет видеть его.
Софья. Идём!
Антипа. Мне всегда было тяжко смотреть на него. А в чём я виноват перед ним, а? Он – устал, а я – не устал. Эта – там?
Софья. Нет. Она ни в чём не виновата.
Антипа. Знаю. Они все, эдакие-то, ни в чём не виноваты. Это мы виноваты во всём, такие вот. Соня, что она… кто она, Павла эта?
Софья. Поздно спрашиваешь… Просто она – молодая девушка… живёт во сне своей юности…
Антипа. Нашёл я счастье… отдых…
Софья. Счастье стоит не дёшево…
Антипа. Маленькое-то!
Софья. Оно всегда маленьким кажется, пока его в руках держишь, выпусти – узнаешь, как велико и дорого… (Торопливо.) Это не про твой случай…
Антипа. Ладно уж… Я думал – дети будут…
Софья. Это ты теперь выдумал…
Антипа. Нет, думал, ждал… Женщина без детей – какая это радость?..
(Софья хотела что-то сказать, но, махнув рукою, отвернулась.)
Антипа. Ты что?
Софья. Я – жду. Идёшь?
Антипа. Иду. Соня, отчего бабам всегда тошно со мной было, скушно? И любит будто, а души не открывает, – отчего?
Софья. Перестань ныть!
Антипа. Разве я – ною? Я был красивый…
Софья. Ты был для женщин всегда половинкой человека.
Антипа. Врёшь…
Софья. Подумай, увидишь, что правда…
Антипа (смотрит на стенные часы). А что я буду говорить Михаилу-то?
Софья. Найди…
Антипа. Маятник, как секира… Мне ведь не жалко его. Мне только за себя стыдно… себя жалко – зря изломался.
(Софья задумалась, молчит.)
Антипа. Ну, что ж? Идём…
Софья (решительно). Нет, не ходи, не надо!
Антипа. А как же?..
Софья. Я скажу, что нездоров ты… задремал…
Антипа. А то – я пойду…
Софья (строго). Я сказала – не надо!
Антипа. Тогда я – через часок зайду… пусть уляжется в душе… У меня, Соня, все мысли – пьяные, все – одичали… Игра у меня в душе страшная…
Софья. Говоришь ты много!
(Уходит спешно.)
Антипа (прошёлся по комнате, подошёл к столу, перебирает на нём бумаги, бормочет, протянув руку к двери). Ты, брат, тоже не всё понимаешь… нет! (Читает какой-то лист, бросил его, нахмурился, снова взял и читает ворча.) Так… постой? (Усмехается.) Э-э… ах, Соня! Вот оно что…
(Шохин осторожно входит с пакетами в руках, видя хозяина – делает движение назад.)
Антипа. Это кто?
Шохин. Шохин пришёл. С лекарством.
(Оба несколько секунд молча смотрят друг на друга.)
Антипа. Вот, Яков, и я человека убил…
Шохин. Тут – того и гляди…
Антипа. Да ещё сына… а?
Шохин (угрюмо). Теснота. Не видать – кто чей…
Антипа. Ты, слышь, уходишь?..
Шохин. Я – не из обиды…
Антипа. Вот – идём вместе…
Шохин. Куда?
Антипа. А ты куда собрался?
Шохин. Не знаю ещё.
Антипа. Ну, и я с тобой…
Шохин. Коли вправду, так я подожду. Дела-то – на Софью Ивановну?
Антипа. А что? Она – справится…
Шохин. Конешно.
Антипа. По богомольям пойдём…
Шохин. Молельщик я плохой…
Антипа. За тебя – отец старался…
Шохин. Видно – так. Куда это девать?
Антипа. Лекарство? Неси туда…
Шохин. Боюсь, будто…
Антипа. А бывало, ничего не боялся.
Шохин. Всё – до разу.
Антипа. Трудно, Яков, с людями жить…
Шохин. Людей-то и не видно, всё – судьи да подсудимые.
Антипа. Значит – решили, идём?
Шохин. Что же? Коли вы взаправду – я ничем не связан…
Стёпка (вбегает). Ты чего тут? Лошадь, – давай скорей лекарства-то…
(Увидала хозяина – охнула и исчезла.)
Антипа. Видал? Вот какой я страшный.
Шохин. Глупая она. Однако – хорошая…
Антипа. А хороших пугать – надо ли?
Шохин (уходя). На что их пугать!
(Оставшись один, Антипа несколько секунд смотрит на портрет над столом Софьи, потом прикручивает огонь лампы и снова прибавляет.)
Павла (вбежала). Софья Ивановна…
(Увидав Антипу, подалась назад, стоит, наклоня голову.)
Антипа (медленно подошёл к ней, коснувшись ладонью лба, откинул голову её, смотрит в глаза). Ну? Что?
Павла (тихо). Бейте…
Антипа. Ах ты, змея кроткая…
Павла. Не мучьте вы меня, бейте…
Антипа. За что бить? (Поднимает кулак.)
Павла. Скорее – господи!
Антипа. За что бить?
Павла. Не знаю я… За то, что молода… за то, что ошиблась, думала – вы не такой… за то, что не люблю вас… (Закрыла лицо руками.)
Антипа (схватил кисти рук её, открыл лицо и, не выпуская её, хрипит). Уйди… иди прочь!.. Что ты со мной сделала? Что?
Павла (опускаясь на пол). Ничего я не сделала…
Антипа (выпустил руки её, она упала, он медленно приподнимает ногу, как будто собираясь ударить Павлу, но – присел на пол и, положив голову её на колено себе, гладит голову Павлы, шепчет). Дитё моё – не бойся… Я – не трону – очнись! Дитё моё милое…
Софья (за дверью). Перестаньте говорить вздор…
Муратов. Но – что же будет с вами?!
Софья (вошла, бросается к брату). Что ты сделал?
Муратов (испуганно попятился). Чорт возьми…
Антипа. Тише…
Софья (ощупывая Павлу). Обморок?
Антипа. Не знаю…
Муратов. Сейчас я доктора позову…
Софья. Скорее, он во флигеле у Тараканова…
Павла (очнулась, оглядывается, Антипе). Уйдите… Соня – уведи меня…
Антипа. Ладно.
(Отошёл в тень к двери на террасу, стоит спиной ко всем.)
Софья. Что такое случилось?..
Павла. Он меня хотел прибить…
Софья (брату). Ты – уйди, пожалуйста…
Антипа. Не хочу!
Павла (стоит, держась за Софью). Антипа Иванович, вы знаете, я хотела любить вас…
Антипа. Не говори про это…
Павла. Я хотела, чтоб вы были добрее…
Антипа. Н-да…
Павла. Но вам никого не жалко, вы никого не любите. За что вы не любите сына? Зачем вы ревнуете его ко мне и гоните его? Он – больной, несчастливый – виноват он в этом?
Антипа. А я – виноват, что здоровее его? Виноват, что никудышных людей – не жалко мне? Я – дело люблю, я люблю работу! На чьих костях жизнь строена, чьим потом-кровью земля полита? Не такие люди этому служили, как он да ты! Может он мой труд на себя принять?
Софья. Довольно…
Антипа. От моей да отцовой работы сотни людей сыты живут, в гору пошли. А он – что? Я – грех сделал, так ведь я же и дело делаю, я! Вас, добрых, послушать – всякое дело перед кем-то грех… Неверно это! Отец мой говаривал: коли бедность не убить – греха не избыть, вот это – верно!
Павла. Про вас везде нехорошо говорят…
Антипа. Ну, так что? Говори! Из зависти говорят, богатый я! И все должны быть богаты, все должны в силе быть – чтобы друг другу не служить, не кланяться… Будут люди жить независимо, без зависти – хороши будут; не достигнут до этого – пропадут в низости своей… Это – Софьины слова, верные слова!
(Софья внимательно смотрит на брата.)
Павла. А – Миша?
Антипа. Что ж я тут сделаю? Ничего не могу я… Не вижу вины моей пред ним! (Тише.) Может, вот перед тобой виновен… ну, увидал, понравилась… захотелось порадоваться с тобой, отдохнуть… али я отдыха не заслужил?
Павла. Господи! Неужели нельзя жить в тихом мире, друг друга, любя друг друга, всех любя?
(Софья задумчиво отходит от нее.)
Павла. Ведь надо же иначе жить!
Антипа (угрюмо). Начни… начинай…
Павла. Милые мои – ведь нельзя так… нельзя жить не любя никого, никого не жалея… Дорогие мои люди – неужели все – враги друг другу?.. (Молчание.) Боже мой, боже!.. Есть же что-нибудь неоспоримое… есть же правда где-нибудь!
Антипа. Не приготовили её для тебя…
Павла. Ведь надо же думать о правде, надо искать её…
Софья (негромко). Правду – не выдумаешь, её надо выработать. Работать нужно, Паша, а не искать… Ничего не найдёшь, – ничего не потеряно…
Антипа (угрюмо). Покой души потерян…
Софья. Покой – не правда…
Павла (тоскливо). Не понимаю я вас… ничего не понимаю…
(Целованьева вводит Михаила, он идёт довольно бодро, держась одною рукой за плечо Анны Марковны, улыбается, примирительно протянув другую руку вперед.)
Софья (тревожно подхватывая его). Зачем ты встал? Как вы позволили?
Целованьева. Просится он…
