Маша Храмкова
Сентиенты
Вампиры такой не жалуют – значит, их здесь и не бывает. Вполне логично, ведь вампирам восстановление не нужно. Да, на солнце они сгорят так же быстро, как промасленная бумага, но все остальное, включая прицельный зенитный огонь и падение метеорита, испортит им разве что настроение.
Сентиенты же легко переносят искусственное освещение, даже солнце не убивает их моментально. Впрочем, если к коже сентиента поднести ультрафиолетовую лампу, то на ней моментально возникнет ожог, точно от раскаленного металла. Неглубокие ожоги восстанавливаются быстро и – об этом Польна вдоволь начиталась во время подготовки к поездке – иногда именно этот метод используют в качестве первой помощи при загрязненных ранах.
«А вот и он», – взгляд Польны уткнулся в конец зала, где тренировался ее подопечный. Лица Джакоби не было видно, но отчего-то она знала, что не встретит здесь другого сентиента – насколько Польна знала, раненых сентиентов лечили в госпиталях Земли-4.
Джакоби не просто игнорировал рекомендацию заведующей про «не вставать лишний раз». Нет, он бегал, шумно ударяя кроссовками о полотно беговой дорожки. Он не видел Польну и, решив, что ждать окончания тренировки – лишь тратить свое время, она сама направилась к нему.
Джакоби был раздет по пояс, и девушка невольно поймала себя на мысли, что он довольно симпатичен. Рост метра два, красивый контур мышц, на широкой спине перекрестие тейпов, литые икры, несколько крупных пластырей – должно быть, на месте ран.
«Только не смотри на его задницу! И не вздумай краснеть! – велела себе Польна. – Не относись к нему, как к мужчине. Он просто сентиент, гибрид, которых ты ненавидишь».
– Привет, – сказала она, подойдя ближе. – Ты Джакоби, верно?
Он не ответил, не замедлил бег и даже не повернул голову в ее сторону.
– Привет! Здравствуй! – сказала Польна чуть громче, привлекая его внимание. – Меня зовут Польна Риджл, я журналист из Ционы…
И снова ноль эмоций.
«А он, часом, не контуженный? В досье было сказано о провалах в памяти. Может быть, это такая месть Ио: отправить меня к сентиенту, который ни сном, ни духом о прошедших событиях?»
– Делаешь вид, что не слышишь меня? – Польна обошла беговую дорожку и теперь стояла практически напротив его лица. – Что ж, насколько я знаю, статья нужна нам обоим: мне для работы, тебе – по каким-то своим причинам.
Она не знала подробностей; через Ио Польна получила подробную инструкцию от мистера Эрика Абердорфа о том, что именно должно быть в статье. Эрик настаивал на том, что Джакоби будет «крайне заинтересован» работой с ней, а уж почему – до этого она планировала докопаться по ходу дела.
Последняя реплика возымела эффект. Понизив скорость, Джакоби едва заметно поморщился и перешел на шаг. Датчик на его запястье замигал красным, точно устройству не нравилось, что формат тренировки изменился.
– Могла подождать, пока я закончу? – недовольный тон, тембр голоса низкий и по-странному успокаивающий.
– Знакомство не займет у тебя много времени, – Польна начала злиться, но вида не подавала.
– Джакоби, – коротко представился он.
– Это я знаю, – Польна улыбнулась уголком рта. – А фамилия?
– У нас нет фамилий. А ты не сильно осведомлена для журналистки, – заметил он, и в его голосе послышалось пренебрежение.
Польна мысленно выматерилась. Ну конечно, она знала об этом! До окончания контракта у сентиентов нет фамилий. Но важнее всего было не это, а его тон. Неуважительный, словно он разговаривал с… кем-то из себе подобных!
«Пожалуйста, Риджл, не испорти все в первый же день! – взмолилась она. – Если он откажется идти на контакт, Ио уволит тебя!»
– Прости, – мягко сказала она.
Теперь, когда Джакоби не бежал, а шел, она могла рассмотреть его повнимательнее. Лицо было осунувшимся, даже изможденным, пепельную кожу покрывали крупные капли пота, взмокшие волосы выглядели длиннее, чем на фото из архива, но самое главное – его глаза были другими! Не желтыми, а опалесцирующими, цвета лунного камня, совсем как у вампиров.
Вероятно, Джакоби заметил ее интерес, потому как губы его тронула едва заметная улыбка.
– Что, я выгляжу иначе? Не так, как на фото из личного дела? – он нервно дернул рукой с датчиком, который снова заливался красным.
– Не так, – Польна постаралась сделать вид, что разница во внешности ее ничуть не смущает.
– Ты тоже выглядишь иначе.
– В смысле? – наверняка Польна изменилась в лице, потому что Джакоби вновь усмехнулся.
– Думаешь, я не загуглил, кто ты такая?
На несколько секунд между ними повисло молчание. Джакоби все еще шагал по дорожке, но видно было, что это больше не приносит ему удовольствия. Он тяжело дышал и то и дело вытирал лоб полотенцем.
«Почему он не остановится?» – подумала Польна и невольно посмотрела на датчик-браслет. Мигающий красным, он вдруг напомнил ей полицейский магнитный наручник.
– Что ж, для ксенофобки у тебя слишком красивое лицо, – сказал Джакоби.
Польна ощутила, как щеки ее краснеют от негодования и стыда.
«Как он узнал?»
– Это плохое начало, – пробормотала Польна. – Я не так рассчитывала…
– Плохо, что ты вообще приехала сюда, – Джакоби сдернул датчик (его лицо при этом исказила боль), ударил по кнопке «Экстренная остановка» и, не дожидаясь пока полотно придет в состояние покоя, ловко спрыгнул с него. – Скинь мне анкету. Ответы я пришлю по почте.
Не дожидаясь реакции Польны, он направился к выходу.
– Знаешь, насчет тебя я тоже не ошиблась! – гневно крикнула девушка ему вслед.
«Тупой, строптивый солдафон!» – ее трясло от злобы, и все же она не могла не признать, что упоминание о ее красоте делало Джакоби честь.
Датчик повис на проводе, крутясь, словно жалкая селедка на крючке. Польна схватила его, чтобы зашвырнуть на панель управления, но в это момент ее руку прострелило до самого плеча. Резкая, отрезвляющая боль, перетекающая в онемение.
Согнувшись пополам, она прижала руку к себе, а из глаз невольно брызнули слезы.
«Господи, как же это больно!»
Раньше ее никогда не било током; должно быть, чертова беговая дорожка неисправна!
Нет. Все не так.
Осознание ударило Польну похлеще, чем добрая сотня вольт. Дорожка не была неисправной. Дорожка и этот чертов датчик были запрограммированы на то, чтобы бить током того, кто нарушает программу!
Она посмотрела на панель со светящимися красными буквами: «Тренировка прервана!»
– Это наказание для него. За то, что он сбавил темп, – тихо проговорила Риджл.
Когда Польна вернулась в свой номер, от ее злости не осталось и следа. Приди она на двадцать минут позднее, он закончил бы свою извращенную тренировку, не доходя до мазохизма. Кто вообще придумывает такие тренажеры? Разве это не бесчеловечно?
«Это тренажеры для сентиентов, Риджл. А ты понятия не имеешь, по каким законам они живут», – сказала себе Польна, падая на кровать.
В этот момент в дверь постучали. Пришедшим был вампир-консьерж, закутанный в белую мантию с головы до ног.
– Для вас письмо, мадам. И маленький подарок.
– Письмо?
– Да, от мужчины, с которым вы виделись только что.
Развернув сложенный вдвое лист и пробежавшись по нему глазами, Польна выхватила самое главное – подпись.
– А, от гибрида.
Ей показалось, или в глазах вампира, что горели белым через все слои ткани, мелькнула насмешка?
– От гибрида, – кивнул он.
– Спасибо, – Польна смутилась.
Подарком оказалась небольшая потрепанная книжка без названия. Лишь открыв ее, Польна поняла, какая редкая вещь попала к ней в руки.
Это было то, что неофициально называли Кодексом сентиентов. Правила жизни, которым они следуют, законы, которые чтут с самого детства. Написанная вампирами и людьми – эта книжка была основой своеобразной религии каждого солдата.
– Что-то еще, мадам? – вампир все еще был здесь.
– Нет, нет. Вы можете идти… – незаметный взгляд на бейдж, профессиональная привычка. – …Валентайн.
– Хорошо, – вампир не шелохнулся. – От себя могу лишь добавить, что не советовал бы вам оставаться наедине с этим… гибридом.
– Что?
– Как его непрямой прародитель, я хорошо знаю, что такое Голод, – глаза Валентайна не мигая смотрели на Польну. – И легко чую Голод в других.
– У сентиентов не должно быть Голода. Они же не пьют… – Польна осеклась, не решаясь уточнить, что именно они не пьют.
– Я просто предупредил вас, мадам Польна Риджл, – Валентайн кивнул ей и растворился в темноте коридора.
«Если у Джакоби действительно Голод, то мадам Польне Риджл нужно поскорее выбрать, чего она хочет меньше: быть уволенной или быть съеденной», – мысленно прокомментировала Польна этот странный диалог.
Продолжая все так же стоять в коридоре, она вновь развернула записку:
«Наше знакомство началось неправильно. Как ты верно заметила, мы оба заинтересованы в статье, поэтому я хочу начать все сначала. Предлагаю поужинать сегодня в твоем ресторане. С уважением, Джакоби.
P.S. Я забронировал столик на восемь вечера по человеческому времени».
Прошагав в комнату, Польна бросилась на кровать. Непослушные волосы разметались в разные стороны, упали ей на лицо.
«Так и буду лежать. А потом напишу Ио и попрошу все отменить, – думала она, продолжая сжимать в руках записку. – Он убьет меня, как пить дать… Господи, какой каламбур, Риджл!»
Глава 3 – Кодекс сентиента
Она спустилась вниз без пяти восемь. Польна любила пунктуальность, да и не свидание это было – вот еще! – а деловая встреча, на которой они наконец-то обсудят статью. Белая водолазка, просторный пиджак цвета кофе с молоком, часы, руки в карманах, не забыть диктофон и записную книжку – да уж, в таком виде впору бежать на ранний завтрак перед работой, а не на интервью с сентиентом в ресторане при свечах.
«Ну, смелей!» – сказала она себе, машинально подтягивая ворот водолазки повыше. От природы пухлые бедра и грудь, тонкие руки с выступающими венами, миниатюрный рост – сегодня Польне хотелось спрятать все это под одеждой свободного кроя, ведь чем меньше открытого тела будет видно Джакоби, тем спокойнее для нее.
Вопреки ожиданиям, он встречал ее внизу, а не за столиком. Серьезный, собранный, тоже надел пиджак («Откуда он у него в госпитале?»).
– Благодарю за приглашение, – Польна первая нарушила молчание. – И за подарок.
– Принимаю благодарность, – Джакоби не спешил садиться: вначале он отодвинул стул для Польны, приглашая ее присесть.
– Это что такое? – Польна недоумевала.
– Это жест вежливости, – пояснил Джакоби. – Из далекого прошлого.
– Окей, – Риджл повесила сумку на спинку стула.
Машинально раскрыла меню, быстро просканировала его глазами.
– Что, в Ционе джентльмены не ухаживают за дамами? – Джакоби улыбнулся, и Польна заметила, как мелькнули белоснежные клыки. В отличие от вампирских, у сентиентов они были более короткими и широкими.
– Ритм жизни не позволяет, – ответила Польна.
Джакоби не сводил с нее глаз, и, смутившись, Польна полезла в сумку за диктофоном и записной книжкой.
– Стой, давай сперва поужинаем, – предложил Джакоби.
Его движения были размеренными, даже медленными, в отличие от движений Польны, которая за пять минут успела семь раз нервно заправить за ухо прядку жестких, торчащих во все стороны волос цвета горького шоколада.
– Хорошо, – она кивнула. – А ты… разве ешь обычную еду? Я думала вы пьете эти ваши…
– Синтетические коктейли, да, – кивнул Джакоби. – Иногда я ем обычную еду. Если есть повод и компания.
Он снова улыбнулся – его что, подменили? Или рад, что его больше не бьет током?
– Эм-м, слушай, Джакоби, – начала Польна. – Мне жаль, что я прервала твою тренировку утром. Я не знала, что этот тренажер так устроен.
– Я сам установил такую программу, – спокойно ответил тот.
– Зачем?
Джакоби задумался, словно подбирал слова, чтобы объяснить ей все.
– Ты успела полистать Кодекс? – спросил он.
– Да, немного, – Польна кивнула.
Она успела пролистать все страницы, коих было не менее двухсот. Не почитала, конечно, просто постаралась запомнить, как можно больше фактов, бросившихся в глаза; так частенько делала Ио с документацией, например, с биографией хедлайнеров какой-нибудь выставки или встречи. Обычно их готовила для нее Риджл.
– Мое тело не принадлежит мне до окончания контракта, – процитировала Польна строчки из Кодекса сентиентов.
– Именно. Нас воспитывают так, – кивнул Джакоби.
– Как? Бить себя током? – Польна машинально вскинула бровь. – Наказывать себя?
– Ставить себе цели и достигать их, – Джакоби нервно постучал пальцами по столу. – Если сентиент не будет справляться с тренировками, с собственными же задачами, ему не продержаться ни на одной вылазке. Проще говоря: если ты не будешь жесток к себе, ты сдохнешь.
– Но ты недавно перенес операцию, или что там?.. – Польна долистала меню до алкогольных напитков и поняла, что без бутылки вина сегодня не обойтись.
– Я недавно перенес разрыв всего тела на куски, – холодно сказал Джакоби. Кажется, разговор зашел вообще не туда, поскольку от его дружелюбного настроения не осталось и следа. – Новое сердце, новые легкие, рука и чертовы новые глаза. Чем быстрее я восстановлюсь, тем меньше шансов, что окажусь здесь снова через полгода.
Польна замолчала.
Официант подошел к их столу.
– Желаете ли сделать заказ?
– Стейк с кровью, – произнес Джакоби, даже не заглянув в меню.
По лицу официанта было заметно, что именно этой реплики он опасался больше всего этим вечером.
– Приношу свои извинения, но сырое мясо мы подаем только вампирам и людям, – молодой человек держался на расстоянии, словно опасаясь, что сейчас сентиент накинется на него.
– Вот как, – Джакоби усмехнулся, но глаза его моментально выдали разочарование и даже обиду. Он раскрыл меню, но ничего не привлекало его внимание.
– Могу ли я предложить вам синтетический коктейль с повышенным содержанием глюкозы?
– Нет.
– Тогда, может быть… – начал было официант, но Джакоби жестом остановил его.
«Видимо, это и есть Голод», – подумала Польна, глядя на его муки. Она вспомнила, как пыталась бросить курить: прятала пачки, а затем принималась искать их с точно таким же взглядом.
– О, а можно мне мясо с кровью? – спросила она. – И бутылку вина на ваш выбор.
– Да, конечно, – кивнул официант. – Что-то еще?
– Нет, это все, – Польна отдала свое меню.
В этот момент компания людей со смехом поднялась из-за большого стола. Через минуту на их место пришла группа вампиров, та же самая, с Земли-1, которые были сегодня утром.
– Я дам тебе кусочек, – обратилась Польна к Джакоби. – А ты зря отказался от коктейля! Я бы попробовала, чисто из гастрономического любопытства.
– Та еще дрянь, – Джакоби поморщился. – Микс из гормонов, форменных элементов, плазмы, разных добавок. Все, что нужно сентиенту для поддержания жизни.
Он выглядел совсем невесело. И не из-за того, что ему отказали в желанном угощении… должно быть Джакоби неприятно было узнать, что в отеле его права ниже, чем у всех остальных гостей.
– Брось, Джакоби, – Польна машинально коснулась его руки, лежавшей рядом – она так часто делала на личных встречах с клиентами. – Я это для тебя заказала. Мясо с кровью – думаешь, я правда буду это есть?
Бледно-серые губы сентиента вновь растянулись в улыбке, и клыки обнажились неприкрыто. Сейчас, когда Джакоби сидел прямо напротив нее, Польна видела следы хирургических вмешательств на его лице и шее. Слабые отметины от швов вокруг глаз, едва различимые синяки, длинный шрам вдоль кадыка – от коникотомии.
«Новые глаза, новое сердце, легкие…» – человек восстанавливался бы месяцами.
– Спасибо, Польна, – сказал Джакоби. – Но это было не обязательно.
– Это чтобы ты не съел меня, – рассмеялась девушка, но шутка не зашла: когда она уже запомнит, что на этой теме стоит табу?
В Кодексе этому вопросу было отведено несколько абзацев:
«Сентиент, вкусивший кровь живого существа, утрачивает рассудок, способность мыслить с холодной головой и принимать решения, которых ждет от него Содружество. Он становится угрозой для себя, а значит и для своих соплеменников».
– Извини пожалуйста, – Польна опустила глаза.
– Все в порядке, – Джакоби сцепил руки и убрал их подальше, и Польна на секунду подумала, что он сделал так специально, чтобы она больше его не касалась. – Тебе нравится здесь?
– В Мглистом? Да, вполне, – Польна кивнула. – Хотя утром у меня создалось впечатление, что ресепшионисты разыгрывают меня…
– Серьезно? Как это? – Джакоби удивился так искренне, что Риджл на мгновение забыла, кто именно сидит перед ней.
Не человек.
– О, скорее всего, мне просто показалось… – Польна смутилась. – Их юмор был довольно… специфический, на любителя.
– Это потому, что они с Земли-1. Кендра и Дейв, – объяснил Джакоби, и теперь настал черед Польны удивляться.
– Правда? Оба?
– Ага, – он вновь улыбался, довольный, что ему удалось впечатлить ее.
– Откуда ты знаешь?
– Скажем так, – Джакоби развел руками. – Мне здесь действительно нечем заняться.
– Это многое объясняет… их поведение, эти взаимные подколы, за которые в Ционе… – Польна осеклась. Очевидно было, что Дейв и Кендра по-дружески шутили друг над другом, однако в Ционе такие шутки сочли бы за проявление ксенофобии.
– Кажется, я понял: тебе неуютно, когда кто-то вокруг высказывается неполиткорректно, так? Хотя сама ты неоднократно заявляла о своей… хм-м-м… неприязни к сентиентам, – сказал Джакоби, и Польна не сразу поняла, какое слово из его уст удивило ее больше: «неуютно» или «неполиткорректно».
Он не обвинял ее, нет, просто констатировал известные факты.
– Джакоби, – Польна больше не улыбалась; теперь она внимательно смотрела ему в глаза. – Это не неприязнь. Это личная травма, окей?
Объяснять она не собиралась: смерть Келси была последней темой, о которой Польна решила бы поговорить с Джакоби.
– «Они не должны жить среди нас, как не должны тигры и львы жить по соседству с человеком», «Межрасовый переход нужно запретить на законодательном уровне: это смертельно опасно», «Сентиенты – вынужденная мера нашего общества», – процитировал Джакоби высказывания Польны, при этом ни один мускул на его лице не дрогнул. Словно он вызубрил их до бездушного автоматизма.
Польна оглянулась по сторонам: вопреки ее ожиданиям, никто не смотрел на них.
– Могу представить, как это задело тебя, – сказала она. – Я приношу свои извинения.
Щеки ее пылали, а пальцы невольно начали перебирать ключи в кармане брюк.
– Но у меня есть моя личная жизнь и мое личное мнение на ту или иную ситуацию, – добавила она.
Польна понимала, что если Джакоби нашел эти ее высказывания, то наверняка видел и другие, гораздо более хлесткие. Сейчас ему хватало такта не озвучивать их, но Польна видела, что в глубине его арктически-голубых глаз затаилась враждебность.
Официант принес мясо и вино. Джакоби терпеливо ждал, пока молодой человек поставит перед Польной большую тарелку со стейком, плавающем в красной жиже и обильно посыпанным гранатом.
– Приятного аппетита, мадам, – официант коротко кивнул и поспешил удалиться, обходя сентиента по самой большой орбите.
Джакоби разлил вино по бокалам.
– Ну что, выпьем за будущую статью? – предложил он.
Они легонько соприкоснулись кубками из толстого стекла, даже не услышав звона – столько вокруг было голосов, мелодий и ритмов. Стук серебряных ножей и вилок по фарфоровым тарелкам, глубокие гортанные голоса вампиров и, в сравнении с ними, такие невыразительные – людей.
– Угощайся, Джакоби, – стараясь не показывать своего отвращения к блюду, Польна с улыбкой пододвинула тарелку к сентиенту.
Вопреки ее ожиданиям, он не накинулся на мясо, как осатаневший от голода зверь. Нет, Джакоби принялся отрезать кусочек за кусочком, медленно прожевывая их и запивая вином.
– Так что там с твоей статьей? Какие вопросы? – спросил он.
Польна собралась моментально. Журналистские навыки были на месте, несмотря на то, что голова ее вмиг закружилась, стоило ей пригубить вина.
– Расскажи о последний событиях, которые ты помнишь, – попросила она, ныряя в сумку за диктофоном. – Я понимаю, что это может быть несколько болезненно, поэтому не торопись. Расскажи про то утро.
– Утро в ущелье Герат? – уточнил Джакоби.
– Да, утро в ущелье Герат, – ожидая встречи с ним, Польна не только Кодекс листала: она запросила в архиве хронологию событий последнего дня Джакоби перед ранением.
– Нас только-только перебросили туда, – начал Джакоби. – Через несколько дней должны были прибыть боеприпасы, а еще группа дипломатов.
– Вас часто перебрасывают?
– Мы проводим на одной и той же местности порядка нескольких месяцев, затем вертушки перевозят нас в другую точку, чтобы мы не теряли бдительности, – Джакоби посмотрел вниз и влево: в этот момент он вспоминал, как все было. – Первое утро в Герате. Накануне мы весь день разбивали лагерь…
Ей показалось, или Джакоби сжал вилку и нож сильнее?
– Я отвечаю за безопасность лагеря; вместе с моим взводом мы исследуем каждый миллиметр на наличие мин и ловушек, изучаем, с какой стороны лагерь может быть атакован. Но первая ночь на новом месте – всегда самая страшная. Ты опасаешься нападения, просыпаешься от каждого шороха, думая, свои это или сейшины…
– Сейшины? Опасные вампиры? – уточнила Польна, подразумевая влекомых Голодом вампиров Земли-4.
– Да. Сейшин – значит «дух». Они невероятно умны и проворны, появляются словно из ниоткуда, темны, словно ночь, – Джакоби отправил в рот очередной кусочек стейка. – Несмотря на то, что Голод фактически управляет их сознанием, эти сукины дети остаются самыми умными, непредсказуемыми и опасными существами на планете. Наше выживание зависит от того, насколько много известно их разведке.
– Та ночь прошла без нападений? – спросила Польна, пытаясь разглядеть во взгляде Джакоби то, что он мог бы утаить.
– Без. Я не мог сомкнуть глаз, был на взводе.
Польна на секунду попыталась представить, что он чувствовал. Новая местность, каньон, полный опасностей. Сейшины, подобно призракам, норовят просочиться из ниоткуда и вспороть тебе глотку, ведь, как известно, кровь сентиентов они тоже пьют.
– Вы спите в отдельных палатках? – спросила Польна, желая узнать побольше о быте сентиентов.
– Когда как, иногда все вместе, вповалку, – Джакоби разделался со стейком, залпом допил вино.
– А женщин много в твоем взводе? – осторожно спросила Польна, надеясь, что Джакоби поймет ее правильно. Ей доводилось слышать о неуставных отношениях между сентиентами, но она хотела, чтобы этот миф развеял непосредственный участник боевых действий.
– Нас поровну… примерно, – Джакоби нервно заозирался в поисках официанта. – А это действительно нужно для статьи?
Его настроение изменилось: теперь он выглядел нервным, раздраженным, точно съеденное блюдо не пошло ему на пользу.
– Нет, – Польна несколько растерялась. – Мне просто интересно, и помогает понять культурный код сентиентов.
– Официант! – неожиданно громко крикнул Джакоби и ударил кулаком по столу – так, что бокалы звякнули. – Синтетический коктейль, пожалуйста!
«Он что, опьянел? – Польна удивилась столь резкой перемене в нем. – И сейчас начнет громить все вокруг?»
– Как ты сказала? «Культурный код»? – Джакоби развернулся к Польне и посмотрел на нее, словно на последнюю дуру. – Ты шутишь, наверное? Да вся наша так называемая культура основывается на том, как бы не сдохнуть!
«Чертова журналистка! С чего она взяла, что имеет право писать обо мне?!» – его кровь закипала от ненависти. Кожа горела и чесалась, и Джакоби хотелось сорвать с себя этот дурацкий пиджак, взятый в аренду.
Обе его генетические части получили свой допинг. Вампирская половина ликовала, вкусив сырого мыса: Джакоби ощущал, как от проглоченной крови его мышцы наливаются, но тело при этом становится легким и стремительным. Он готов был прямо сейчас броситься в атаку и разрывать на части сейшинов, одного за другим.
Пламя свечей вдруг стало слишком жарким и ослепительным, а вид Польны – красивой картинки перед ним, такой внимательной к мелочам и осторожной, словно она имеет дело с опасным животным, – приводил в бешенство.
Человеческие же чувства, растревоженные журналисткой, захлестывали его так, что тяжело было даже дышать. Они не поддавались контролю; воспоминания того дня в Герате смешались с настоящей реальностью в адский коктейль. Джакоби смотрел по сторонам, но фигуры посетителей ресторана представлялись ему злобными кровососами, таящимися среди камней.
Официант принес синтетик, и Джакоби осушил его в два подхода. Сейчас, сейчас: сахар и вещества в его составе притупят восприятие, станет легче управлять своим телом и эмоциями… но не тут-то было.
Из-за вина синтетик не спешил действовать.
– Хорошо, Джакоби, – Польна тем временем попыталась вывернуть на безопасную дорожку. – Вы разбили лагерь, переночевали. Что произошло потом?
«Давай, отвечай отстраненно, расскажи красивую историю», – велел себе Джакоби, снова и снова невольно сжимая челюсти.
Перед глазами возникло то самое дымное утро. Его последнее нормальное утро, перед тем, как все изменилось.
…Облака бегут по темному небу. Из вышек валит чад и копоть; они напоминают шипы, застрявшие в земле, и из-за этого почва вокруг нарывает точно гнойник.
– Не спится? – Мэйджи незаметно подходит к нему, кладет руку на плечо.
– Как всегда, – Джакоби прижимает бинокль к глазам. Этим утром в смрадной полумгле ему мерещится то одно, то другое. Пожалуй, нужно было поспать для разнообразия.
– Предчувствие? – голос у Мэйджи стал хриплым после того, как сейшин повредил ее горло.
Сентиенты часто полагались на интуицию, но в тот день Джакоби просто не мог найти слов для того, что ему только предстояло увидеть…
– Джакоби? – это Польна зовет его, возвращая в реальность. – Все в порядке?
– Может, хватит на сегодня? – он отодвинул тарелку, смял пустой пакетик из-под синтетика. – Трудно сосредоточиться.
Невероятно кружится голова, а его новое сердце словно оголилось. Будто вместо ребер, мышц и кожи под пиджаком его – стеклянная клетка, и все в этом зале могут видеть, как сокращается, как качает темно-бурую кровь его гипертрофированный, выращенный на заказ мотор.
«Твое тело – это машина. Не относись к нему слишком серьезно, но не забывай вовремя питать и давать время на отдых», – строчки из Кодекса выжжены в памяти.
Джакоби всегда было мало этого. Если сентиенты – это машины, тогда зачем им вообще чувства? Не проще ли создавать роботов, которые не будут ощущать страха, сомнений, жалости, влечения?
Ответ здесь был лишь один: выращивать гибридов было дешевле.
– Хорошо, давай закончим на сегодня, – Риджл была недовольна; он успел заметить эту ее особенность: она улыбалась, но в кармане нервно играла ключами от номера. – Спасибо за ужин.
Джакоби поднялся из-за стола. Голова кружилась, а внутри все так клокотало от эмоций, что грудь буквально разрывалась.
Оглушительный грохот, осколки проникают внутрь…
Пустые глаза тех, кто приготовлен на убой.
«Твое тело не принадлежит тебе».
«Ты просто машина, машина, машина…»
Воздух наполнен каменистой взвесью, тихий шелест крови по трубкам… Писк монитора системы жизнеобеспечения.
Ощутив, что теряет равновесие, Джакоби ухватился за столик и перевернул его. Звон посуды, вздохи гостей, Польна прикрывает лицо рукой: ей стыдно за то, как он ведет себя.
– Прошу прощения, – громко произнес Джакоби, поднимая стол и упавшие стулья. – Давненько я не был в подобного рода местах. Забыл, что здесь все такое хрупкое.
Подоспел официант и с каменным лицом принялся сметать осколки разбитой бутылки.
– Пойдем, я провожу тебя в палату, – Польна подхватила Джакоби под локоть. Крепкие, теплые пальцы. Под тонкой смуглой кожей пульсируют вены, переполненные кровью.
Рот Джакоби наполнился густой слюной. Его зубы, особенно клыки мучительно заныли, точно их нервов разом коснулись стоматологической дрелью. Он никогда раньше не ощущал Голода, и ему вдруг стало жутко от того, какой невероятно сильной оказалась его вампирская часть.
«Не смей даже думать об этом, – осадил себя Джакоби. – Ты наполовину человек, ты можешь контролировать себя!»
– Я сам дойду, – он отстранился от Польны. – Все в порядке. Я дойду сам.
– Хорошо, – она выглядела измученной; светлые брюки были обрызганы вином, и даже на дежурную улыбку у журналистки не было сил. – Отдыхай.
– Извини, что все так получилось, – он развел руками.
Польна обернулась, кивнула и заспешила наверх по лестнице.
***
– Как прошло? – поинтересовался Дейв. – Она сказала «да»?
– Она заказала мне стейк, – усмехнулся Джакоби.
– Слабой прожарки? – уточнил консьерж.
– Сырой. С кровью.
– Она влюбилась, Джакоби, – Дейв придирчиво осмотрел пиджак, который тот вернул ему. Он был почти одного роста с Джакоби, но более, хм-м-м, утонченный, впрочем, как и все остальные вампиры-беты.
– Кстати, спасибо за одежду, брат, – Джакоби улыбнулся. – Я был неотразим. Жаль, здоровье подвело.
– Я не брат тебе, – глаза Дейва блеснули из-под черной вуали. – Без обид, сентиент.
Джакоби мрачно усмехнулся: он слышал это слишком часто, чтобы всерьез обижаться.
– Тебя перевели с Земли-1, верно? – спросил он, чтобы сменить тему.
– Я сам пришел. И привел ее, – Дейв кивнул на девушку в красном костюме. – Там у людей нет будущего.
– Вот как? – Джакоби удивился.
– Да, я провел ее через границу, – Дейв вернулся к сортировке карточек. – Когда девчонке было одиннадцать. Кендра была приготовлена в качестве подарка одному барону, а я решил, что она слишком смышленая, чтобы умирать вот так.
– Как тебе удалось… – Джакоби очень не хотелось говорить «не убить ее».
– Справится с Голодом? – Дейв посмотрел на него, и сентиент разглядел длинный шрам, пересекающий лицо консьержа наискосок… впрочем, возможно это были лишь отсветы пламени на вуали. – Кровь не единственная пища вампиров.
– Не единственная? – Джакоби нахмурился и пододвинулся ближе, чтобы не упустить новую для него информацию
– Эта пища способна надолго насытить любое живое существо, не только нас, – Дейв продолжал говорить загадками.
– Так что же это?
– Как же ты еще юн! – рассмеялся Дейв, и изо рта его показались длинные белые клыки.
Джакоби закатил глаза: и почему некоторые вурдалаки считают себя королями мира лишь из-за возраста?
– Если ты не откроешь мне этот секрет, Дейв, я напишу про тебя плохой отзыв, – пригрозил Джакоби. – А отелю поставлю одну звезду. Одну!
– Тут нет никакого секрета, – произнес вампир и посмотрел на Кендру, которая разносила кофе новым гостям отеля. – Вначале это было лишь желанием защитить ее от смерти. Ведь я годился ей даже не в старшие братья – в отцы. Затем она выросла в прекрасную женщину, и мы сравнялись в возрасте. С разницей в двести лет, но, думаю, ты понимаешь, о чем я…
Джакоби кивнул. Вампиры сохраняли молодость навеки, в отличие от сентиентов, чья зрелая внешность оставалась в диапазоне от двадцати до сорока лет на протяжении столетий.
