Надежда Салтанова
Кровавый Оброк
– Не сомневаюсь, что выкупите. За бесценок, – задумчиво покивала Варвара Степановна. – За такое можно, верно, душу продать.
– Мадам, – он шагнул к ней очень близко, акцент стал заметнее. – Мне не нравятся ваши намеки. Я честный коммерсант, а если мои конкуренты убивают своих братьев, мне остается только воспринять это, как божий дар.
Он отступил и рявкнул:
– Захар!
Варвара Степановна вздрогнула. В помещение скользнул невысокий, но жилистый парень. Окинул нахальным взглядом посетительницу, издевательски вежливо повел ладонью в сторону выхода:
– Пжалте, сударыня.
Не одарив взглядом ни герра, ни его неприятного слугу, Варвара Степановна покинула салон. Дошла до кондитерской и отправила мальчишку с запиской к чиновнику Седову. Скрасить ожидание помогли фирменные пирожные и чашечка горячего шоколада.
Сергей Петрович пришел не скоро. Спросив разрешения, опустился на стул напротив. Варвара Степановна шепотом изложила ему свои соображения по поводу убийства. В ответ на его озадаченный взгляд она попросила дать бумагу, достала из ридикюля крохотный карандашик в серебряном футляре и начала быстро чертить линии, круги и стрелки на слегка помятом листе. Лицо чиновника полиции изменилось, они некоторое время шепотом спорили, зачеркивали, стучали карандашом по бумаге. Загибали пальцы, пересчитывая что-то. Наконец, она улыбнулась, положила ладонь ему на рукав, прошептав слова одобрения. Молодой человек смутился, посмотрел на нее с благоговением. Варвара Степановна ушла готовиться к приходу супруга со службы. А Сергей Петрович, полный решимости, отправился в ближайшую к мастерской госпожи Поповой церковь.
Ранним утром молодой чиновник полиции постучал в дверь швейного салона, на котором белела вывеска “закрыто”. Анюта, открывшая ему дверь, отступила, пропуская. Снаружи остался городовой.
Представившись, Сергей Петрович открыл папку с криво торчащими из нее листами бумаги, откашлялся, и поднял глаза на девушку:
– Анна Васильевна Болдина, являетесь ли вы законной женой убитого в этом доме Григория Семеновича Попова?
Анюта покраснела, но глаза не опустила:
– Да, мы поженились полгода назад.
– Позвольте спросить, какова была причина вашего решения выйти замуж за человека, известного долгами и пьяными выходками?
– Ко мне чай очередь не выстраивается из женихов, – настороженно усмехнулась Анюта. – Позвали, я и пошла. Лучше, чем одной-то мыкаться.
– Когда вы планировали убийство Григория Попова, вы, вероятно, рассчитывали на то, что мастерская перейдет вам по наследству?
Девушка прищурилась:
– Что это вы такое говорите?! Его сестра убила, это всем известно, – она сложила руки на груди. – А я из мастерской и не выходила. В полночь мы еще с Глашей платье для госпожи Бабановой шили, так что не могла я его убить!
– Значит вы говорите, что Григорий был убит в полночь? Откуда вам это известно?
Глаза Анюты забегали, она молчала. В этот момент Глафира выскочила из мастерской:
– А он в полночь скончался? Так не могла она убить, господин чиновник! Я как сейчас помню, часы полночь били, ровнехонько, когда Анюта встала, чтобы окно открыть.
– Верно. Именно в полночь, маскируя убийство боем часов и звуком оброненной коробки, госпожа Болдина дернула за катушку, спрятанную под окном. Ведь не зря вы уложили Григория ровно под статуэткой, – он снова взглянул на бумаги в папке, повернулся к девушке. – А другой конец нитки был привязан к уху зайца. И нитка была пропущена через швейное колесико, чтобы угол падения был правильный, не так ли?
На ножке софы остался след от винта.
– Выдумываете вы все, – недоверчиво протянула Глафира, поглядывая на Анюту. – Это как же можно так сделать, чтобы из другой комнаты человека убить?!
– Можно, если все подготовлено заранее. Девица Болдина прикрепила катушку под отвесом окна снаружи. И зайца подвинула заранее. Такой изощренный способ убийства требует немало подготовки, так что пришлось потренироваться, не правда ли? Поэтому на подлокотнике софы остались свежие вмятины и царапины – видимо преступница не раз проверила, что заяц рухнет правильно. А на деревянном подоконнике обнаружены множественные следы от крепкой нити. Когда же она прибежала на крик служанки, то нитку быстро отхватила ножницами. Они, вон, у вас из кармана торчат, – он повернулся и ткнул пальцем в Анютин фартук. Только зря вы грех на душу взяли. По закону вам ничего не отходит.
– Как это не отходит?! – лицо Анюты снова залилось краской. – Я его законная жена, его сестра – убийца, значит мастерская теперь принадлежит мне!
– Вы вот с технической подготовкой справились на отлично, – важно произнес Сергей Петрович. – Но законы знать полагается даже преступникам. Я бы сказал – особенно преступникам!
