Наталья Владимирова
Загадай желание в Новый год
Стоп! Что со мной происходит? Растаяла от одной мужской улыбки? Так дело не пойдет. Срочно переключаемся на вафли с печенюшками.
– В таком случае стоит продумать ассортимент, которого ни в вашей, ни в соседской булочной раньше не продавали, – предложила я, стараясь не смотреть в ярко-синие глаза.
Братья издали восторженный клич, напомнивший мне старые фильмы про индейцев.
– Вот только не нужно оповещать соседей о своих планах, – ворчливо пробормотала я и встала из-за стола. – Где, Даль, говоришь, я теперь буду спать?
Комнату мне выделили матушкину. Красивую и уютную. В ней, в отличие от прочих комнат дома, вся мебель и даже занавески остались нетронутыми. Как и гардероб, полный женской одежды. Широкий жест в отношении подневольной линси, да и наемной помощнице подобная роскошь вряд ли полагалась. Братья подлизываются?
Пока я плескалась под магическим душем, Даль принес мне свежую постель и, громко пожелав сладких снов, удалился.
Следующие два дня прошли за пробой кулинарных шедевров. Вернее, Даль беспрестанно что-то готовил, а мы с Алошкой за обе щеки уминали. Мальчишка изголодался за последнее время по сладостям, а я, просидев почти год на магической диете линси, и вовсе истосковалась по человеческой пище. Мне даже запах выпечки доставлял острое наслаждение, что уж говорить про дегустацию.
– Ириса, я тебя люблю, – признавался Алошка со смаком облизывая мед с пальцев.
– Она Лариса, – поправлял его между делом брат, не отрываясь от замешивания теста для очередной порции вкусностей.
– Меня-то за что? Это Даль испек, – смеялась я, уплетая слойку, похожую на земную пахлаву. Крошки тоненько раскатанного теста осыпались на стол, как бы я ни старалась аккуратно откусывать от хрустящей выпечки.
– Даля тоже люблю, – соглашался мальчишка. – Он испек. Но и тебя – ты придумала этот праздник.
– Какой праздник?
– Праздник вкусностей. Лучший праздник на свете! – Измазанная медом мордашка сияла почище новогоднего шара на елке.
– А ведь ты прав, – заметила я. – Самый лучший праздник тот, на котором есть сладости. За них и любят Новый год.
– А еще за атмосферу сказки и предвкушение чуда, – добавил Даль. Венчик, грохочущий, в железном тазу, замедлился, а спустя пару секунд и вовсе замер.
Осененные общей идеей мы посмотрели с парнем друг на друга.
– Выпечка будет как маленький праздник, – поделился Даль своими мыслями. Венчик в его руках закрутился быстро-быстро, взбивая яйца в пышную пену.
– На моей родине к Новому году делают пряники в форме елочек и снежинок, – не успев прожевать, прошамкала я с набитым ртом.
– Можно сделать пончики в виде снеговиков, печенье испечь шишками. У местного бытовика куплю съедобные магические сюрпризы. А для пряников закажу знакомому деревянные формы, он вырежет.
– Оформим торговый зал к Новому году, и у окна поставим небольшую елку. Украсим ее праздничной выпечкой.
– Сделаем новую вывеску и назовем лавку «Сладкие радости».
Идеи из нас посыпались, как град из снежной тучи.
– Так можно обыграть любой наступающий праздник, – выдохнул Даль и прекратил взбивание. В кухне воцарилась тишина. Умиротворенная. Благостная. Пропитанная ароматами цитруса и корицы, а также надеждами на успех в будущем.
Неделю мы потратили на подготовку. Я, как и братья, заразилась энтузиазмом и с удовольствием включилась в общее дело. Пока Даль заказывал новую вывеску, загружал погреб и кладовую необходимыми продуктами, заключал договора на поставки основных ингредиентов для сладкой выпечки, мы с Алошкой отмывали зал и украшали дом к новогоднему празднику.
Мелкий, несмотря на детский возраст, работал со мной наравне. Если не усерднее. У меня никогда не было младшего брата, но подруги подобным сокровищем обладали, и я видела, до чего мало приспособлены к жизни шестилетние мальчишки. Алошка оказался не таким. Пусть и невысокий росточком, да и мускулами не мог похвастать, однако в его руках работа кипела. Он не отлынивал, не устраивал бесконечные перерывы, да что там, иной раз даже о еде забывал. Мне приходилось постоянно следить, чтобы мальчишка не перетрудился и вовремя поел.
Я здорово уставала, но, признаться, последние дни стали для меня самыми счастливыми в жизни. Мне безумно нравилось продумывать оформление зала, украшать его, представляя, как ахнут посетители, изобретать особенности подачи товара.
По моим наблюдениям этот мир несильно отличался от родного мне. Глобально – развитие технологий из-за бытовой магии притормаживало, а локально – несовпадение прослеживалось лишь в мелочах, вроде моды или поклонения народа не богам, а духам. Новый год здесь праздновали знакомо – с елкой и шумными развлечениями. Поэтому, нырнув в мешок своей памяти, я с азартом прикидывала, что интересного можно позаимствовать с Земли. Выходило оригинально, но вполне соответствовало местному менталитету.
К вечеру без сил приползал Даль, но мы не слышали от него ни единой жалобы. По усталому лицу было видно, что все проходит не так гладко, как хотелось бы, однако улыбка не сходила с его губ. Воодушевление и вера в удачу переполняли парня, заряжая энтузиазмом и нас с Алошкой.
Поужинав, мы устраивали совещание, на котором планировали дела на следующий день. После чего Алошка отправлялся спать, а мы с Далем шли в торговый зал, где еще полночи выкорчевывали старые полки, обшивали рейкой стены, ставили заплаты в полах. Все то, что не вышло сделать днем с младшим братишкой. Разумеется, тяжелую работу выполнял Даль, я лишь немного помогала и ставила перед ним новые задачи.
А с утра мы снова впрягались в предновогоднюю круговерть. Никогда не думала, что праздники могут быть такими хлопотными. И приятными.
И вот, наконец, наступил тот самый долгожданный день. День исполнения первого желания.
Даль вернулся домой хмурый и совершенно несчастный. Он прятал глаза от нас с Алошкой и отговаривался головной болью да усталостью. Я видела, что он действительно сильно устал, но также понимала, что плохое настроение парня совершенно не связано с переутомлением или нездоровьем.
– Алон, ты сегодня здорово помог. Не хочешь немного отдохнуть? Мне кажется, я видела, что утром залили горку. Наверняка, она уже замерзла. Не пора опробовать?
Дольше мальчишку уговаривать не пришлось. Маленький вихрь пронесся по кухне, а затем по коридору, одеваясь на ходу.
– Я недолго! – послышался голос, после чего громко хлопнула входная дверь.
– Расскажешь? – Я впилась взглядом в смурного Даля.
– Пошел обновлять лицензию на продажу мучных изделий, а градоначальник отказал. Мол, разрешение давно просрочено.
– А новое получить?
– К весне хорошо, если сделают.
– Почему так долго?
– Не знаю. Всегда так.
– И что будем делать? – поинтересовалась я с придыханием, предвкушая ответ. – Нужно срочно. У нас все в новогоднем антураже. До весны нельзя ждать.
– Поможешь правильно загадать желание?
4
Перед моими закрытыми глазами мелькали варианты исполнения желания Даля. Он попросил меня о помощи в загадывании своей мечты, но на самом деле прекрасно справился и сам. Я лишь подивилась насколько точно он сформулировал задуманное. Даль не стал зацикливаться на лицензии или препонах в бизнесе, его желание оказалось более цельным.
– Хочу стать успешным лавочником.
О да, его желание учитывало любые мелочи. При этом он взял курс на сладкую выпечку, а потому исполнение не затрагивало интересы бывшей конкурентки. И не умаляло собственных заслуг Даля, так как успех накладывался на уже просчитанные и сделанные шаги. Все это отчетливо прослеживалось в мельтешащих картинках предполагаемого будущего. Браво, парень! Что тут еще сказать. Даже если и хотела бы навредничать, не смогла бы. Но… кажется, уже и не хотела. Пусть сбудется без подвоха! Еще успею напакостить, когда Даля занесет не в ту сторону.
Хлопок в ладоши. Первое желание исполнено!
– Завтра снова сходи в администрацию. Там грядет существенная перестановка. Прежнего градоначальника уволят за взятки, а новый окажется чудо как расторопен и благосклонен к лавочникам.
Так и вышло.
– Все в точности, как ты и говорила! – с удивлением и восторгом прокричал Даль, ворвавшись на следующий день в торговый зал.
Мы как раз с Алоном закончили развешивать букетики с магическими огоньками – местные традиционные украшения в Новый год. Я стояла на лестнице, приваленной к стене, и от неожиданности пошатнулась. Ненадежная деревянная конструкция поползла в одну сторону, а я… полетела в другую.
Мне повезло, что у Даля оказалась отличная реакция.
– Брата частенько ловлю, – пояснил смущенный парень и поставил меня на ноги. Я же от испуга, как обхватила его за шею, так и не могла разжать судорожно сплетенные пальцы. Жар опалил мои щеки, но ничего поделать с неприличными объятиями у меня не выходило.
– Ты уже не падаешь! – счастливо сообщил мне Алон и, оббежав нашу композицию, выскочил в коридор.
Мы с Далем уставились друг на друга. Парень осторожно убрал с моей талии заледеневшие на морозе ладони, видимо, предлагая сделать и мне то же самое – в смысле спрятать собственные конечности. Но, увы. Сейчас своим рукам я не была хозяйка.
В голове теснись глупейшие мысли, о бездонности глаз напротив и тонком, еле уловимом аромате ванили, исходившим от парня. Я беспомощно хлопала ресницами вконец растерявшись. Даль не отводил от меня взгляда. Его зрачки постепенно расширялись, заполняя собой ярко-синюю радужку, а лицо, кажется, приближалось. Мое сердце дробно застучало…
– Вон они! Все еще обжимаются! – громко доложился кому-то Алошка, и нас с Далем неведомой силой отбросило друг от друга. – Красивая?
– Ничего так, – серьезно оценил девичий голос. Я думала, что новую обстановку в зале, а оказалось…
Две пары глаз смотрели исключительно на меня.
– Мне тоже нравится. Ириской зовут, – поведал Алошка подруге – девчонке выше его на голову, тощей, несмотря на плотную ткань зимнего пальто, и большеглазой. Точь-в-точь стрекоза. Ее тонкие светлые косички торчали из-под заснеженной шапки в разные стороны, а рот лыбился до ушей.
– Алон! – строго одернул Даль брата, но мальчишка лишь пожал плечами, без смущения продолжая вводить свою даму в курс дела.
– Если они поженятся, я тебе первой сообщу.
Что? На всякий случай я отпрыгнула от Даля подальше. Еще чего не хватало! Да он мне даже не нравится! Подумаешь, симпатичная мордашка. И вообще, я хочу вернуться домой!
Я покосилась на парня. И что это Алошке всякие глупости приходят в голову? Фигура, конечно, у Даля ничего, но вот характер… Слишком скромный и деликатный. Уж не знаю, то он на самом деле от любви к ближнему или намеренно держит марку, чтобы вызвать к себе больше доверия.
Даль на меня вовсе не смотрел, сверля взглядом брата. Мальчишка, показав меня, принялся водить подругу по залу и хвастаться украшениями, купленными и сделанными самостоятельно.
– Это Ириска придумала, – показал он пальцем на гирлянду из фольги. – А я сделал.
Девчонка восхищенно всплеснула руками. Алошка выпятил грудь колесом и задрал веснушчатый нос.
Я попятилась к двери, чувствуя себя лишней, и спиной наткнулась на Даля. Он тоже пытался ускользнуть из зала.
– Извини его, – пробормотал парень, – никак не научу манерам. А сейчас… воспитывать не самый лучший момент.
Мы оставили парочку наедине наслаждаться красотой новогоднего убранства, а сами переместились на кухню.
– Это соседская Улька, – пояснил Даль, заваривая чай. – Они с Алошкой, когда не заняты помощью каждый в своей лавке, часто мотаются туда-сюда, то в одном доме обитают, то в другой заглянут. В последнее время к нам редко захаживали, слишком здесь все обеднело. Поэтому сегодня Алон такой взбудораженный. Про все правила приличия напрочь забыл. Ты не думай, так-то он…
– Да-аль! Я живу с вами уже больше недели. И знаю, что Алошка замечательный парнишка! И также прекрасно понимаю, как ему хочется покрасоваться перед девочкой. Не нужно передо мной оправдываться. Бесит!
Он улыбнулся.
– Ты стала гораздо спокойнее. Поначалу тебя раздражало буквально все.
Он замечал? А я-то старалась сдерживаться и кипела изнутри.
– Посиди в крошечном пузырьке почти год, я посмотрю, каким ты будешь спокойным и уравновешенным, – буркнула в ответ и уткнулась в чашку, поставленную передо мной заботливым Далем.
– Я рад, что ты стала приходить в себя, – прошептал он, усаживаясь напротив. До чего раздражает его забота. Не верю я в его искренность!
– Лучше подумай о следующем желании.
– Да, я помню, что ты хочешь как можно скорее освободиться и отправиться домой.
– Вот именно!
Раз такой понимающий, мог бы и поторопиться с загадыванием!
– Я постараюсь.
А на следующий вечер с ревизией явилась еще одна особа.
– Так-так-так… Отлично поработали, ребятки! – Пожилая женщина вплыла в торговый зал, осматривая цепким взглядом все вокруг. Высокая и худая, она, признаться, производила неизгладимое впечатление. Прямая осанка, стильное пальто и шляпка-таблетка. Сама элегантность. – Надеюсь, Даль, в этот раз у тебя все получится. Обидно будет, если подобные старания не окупятся.
– Я тоже надеюсь на успех, уважаемая Мата, – отозвался Даль и нервно оправил на себе одежду.
Улькина бабушка? Вот это да! Скорее уж женщина без возраста. Разве повернется у кого язык назвать ее бабушкой?
Дамочка с достоинством кивнула и продолжила молча осматривать зал. Кто бы сомневался! Видимо, Улька рассказала о своем визите к нам, чем вызвала неуемное любопытство соседки.
– Позвольте предложить вам чаю, – наконец, нарушил тишину Даль после того, как гостья пошла по залу на второй круг.
– Не стоит, я лишь на минутку заглянула. Сам знаешь, перед Новым годом дел полно. Просто волновалась за тебя, но мне нравится, как в этот раз все сделано. С умом, учтена каждая мелочь, покупателям должно прийтись по душе.
– Спасибо.
– Хочу дать небольшой совет. Перед открытием разбросайте по городу листовки. Лишняя шумиха не помешает, а стоит всего ничего.
– Так и сделаем!
Женщина прохаживалась, касалась кончиками тонких сухоньких пальцев до украшений, новых полок. Досталось и мне несколько задумчивых взглядов. Но все как-то вскользь, без особого интереса. Зачем же на самом деле она пришла?
– А как у Ервея самочувствие? – совсем уж безразличным тоном спросила она. Однако броню Даля пробила-таки. Парень побледнел, потом пошел пятнами.
– Все так же, – наконец, выдавил он.
– По-прежнему в лечебнице? Не надумал вернуть деда домой?
– Там за ним профессиональный уход, – глухо отозвался Даль. – Извините, мне нужно идти, вас проводит Лариса.
– Не стоит, – ледяным голосом отказалась Мата. – Мне уже пора. Всего доброго.
Сама ушла, а холод после ее визита так и остался. Даль молчал. У меня же из головы не шло услышанное. Выходит, дед, который заболел и оставил лавку на внука до сих пор жив? Лежит в лечебнице под надзором врачей, а Даль в это время загадывает желание о возрождении бизнеса?
Эх. А я-то уже начала проникаться к парню симпатией. Вовремя пришла соседка. Не зря я не доверяла его смазливому личику! Как чувствовала, что он такой же как все.
Рада ли я была, что оказалась права? Вряд ли. Сильно расстроилась? Тоже не уверена. Единственное, в чем я не сомневалась, так это в том, что нужно подтолкнуть Даля поскорее озвучить оставшиеся два желания и отчалить домой. Надоело все!
Открытие лавки прошло без сучка и задоринки. Не удивительно, все-таки к успеху приложила руку линси, вернее, магию. Никаких проблем, одно везение. Мы претворили в жизнь большую часть наших идей, и местный люд встретил их с восторгом. Даль еле успевал снабжать лавку выпечкой. Мы с Алошкой поочередно стояли у прилавка, упаковывали в подарочную слюду стопки печенья и большие праздничные пряники. А народу прибывало все больше и больше.
Вот уже семь дней подряд мы закрывали лавку гораздо позже, чем было указано на вывеске. Сувенирную выпечку и сладкие украшения на елку сметали быстрее, чем дворники снег на центральной площади. К чаю горожане тоже не забывали прикупить вкусненького. За неделю мы покрыли все вложения и даже вышли на приличный доход.
Не знаю, радовался ли успеху Даль, по его невозмутимому лицу трудно было что-то понять. Как надел каменную маску после ухода Маты, так и не снимал. Улыбку время от времени натягивал по необходимости, только и всего.
Мне было все равно, на самом деле. Я больше не переживала за общее дело и не сочувствовала Далю. Просто отмечала про себя, что скоро, совсем скоро появятся и другие желания, ведь людям свойственно хотеть большего.
Алошка радовался за себя и за всю нашу компанию. Вот у кого было новогоднее настроение с предвкушением чуда и ожиданием вожделенного самоката. Малец не сомневался в том, что лавка семимильными шагами двигается к процветанию, он восторженно принимал каждого нового покупателя, поздравлял с наступающим всех подряд, и с детской непосредственностью любовался нашей разряженной в сладости елкой.
– Даль! Принимай товар! – прогрохотал с порога белобрысый парень, закрывший собой дверной проем. Высокий рост и широкие плечи подсказали мне, что пришел тот самый единственный друг, что остался у Даля после разорения. Молодой человек работал мельником и на первых порах снабжал нас мукой в долг. Сегодня привез мешки самолично?
– Оран, – Даль радостно бросился на встречу верзиле.
– Показывай свое сокровище, – сочным басом потребовал гость. – Страсть, как хочу посмотреть на удивительную помощницу, благодаря которой ты так быстро развернулся. Лавка ожила в считанные дни. Да что там! Мне кажется даже во времена деда Ервея вы не заказывали у меня столько муки.
Неужели Даль все-таки рассказал другу о линси? Не может быть! Его же предупреждали!
Я попыталась спрятаться за широкой спиной хозяина. Не хочу больше становиться переходящим трофеем! Однако Даль крутился словно снежная поземка, удивляясь, куда могла деться помощница, только что сметавшая крошки с прилавка.
– Где Ириска, о которой Алошка мне без умолку толковал? – продолжал басить Оран, уже приметив меня и не сводя глаз. Наконец, и Даль обнаружил. Схватил меня за руку и выудил из-за своей спины.
– Позволь представить тебе Ларису.
– Уууу, Ириска звучит вкуснее, – протянул Оран и, скорчив смешную рожу, подмигнул мне. Не похоже, чтобы он догадывался про мои способности линси.
– Ириской тоже можно, – вздохнула я. Детское глупое прозвище преследовало меня даже в другом мире.
– Оран. Польщен до глубины души. – Не дожидаясь, пока его представят, парень схватил в свои ручищи мою ладонь и с чувством пожал ее. – Вот значит, как выглядят мозговитые девушки. Далю просто повезло встретить тебя. Сам он вряд ли додумался бы до таких прибыльных идей. – Он обвел рукой зал и остановился на елке, украшенной выпечкой. Орехи, шишки, шары, зверушки, снежинки, звездочки. И все съедобные, источающие умопомрачительные ароматы ванили, корицы и какао.
Я улыбнулась. Друг Даля, а сходство больше прослеживалось с простодушным Алошкой.
Задерживаться с парнями не стала, закончила свои дела и ушла в выделенную мне комнату. Даже мысленно никогда не называла ее своей. А в последние дни я и вовсе пребывала в чемоданном настроении. Исчезнуть из этого мира хотелось неимоверно. И все из-за чертова Даля. Ну нет, понимала же, что подонок, но каждый раз, как он попадал в мое поле зрения, не могла отвести от него глаз. Сама себя ругала, и при этом постоянно прислушивалась, не раздастся ли его голос. А стоило ему с кухни принести в торговый зал очередной поддон выпечки, так я старалась забрать ношу, обязательно коснувшись кончиками пальцев его горячих рук.
Мысленно отвесив себе оплеух за то, что вместо сна снова принялась рефлексировать, я вылезла из теплой постели. Спустила ноги на теплый пол – до чего удобна бытовая магия, иной раз подумываю, что она приносит гораздо больше комфорта, чем привычные технологии моего мира. Накинула поверх скромной сорочки безразмерный махровый халат и вышла из комнаты. Нужно хлебнуть водички, может, тогда получится заснуть.
Дойти до кухни не успела. Мужские голоса, хорошо слышимые на лестнице, заставили меня сначала затормозить, а потом тихонько притулиться на ступеньках.
Даль и Оран выпивали. И разговаривали, как же без этого. Хоть и не любительница я совать нос в чужую жизнь, а все-таки невольно прислушалась.
– Мне кажется, она меня однажды загрызет. Как отправили деда в лечебницу, так каждый раз при встрече спрашивает, когда вернем его обратно, – угрюмо делился переживаниями Даль. – Так тошно становится! Чувствую себя последним подонком. Можно подумать я специально избавился от деда.
– Ладно тебе, не слушай ты эту Мату, – уговаривал пьяненький Оран, с трудом выговаривая слова, – язык у нее ядовитый. Кто же не знает, совсем без лечения деда не оставишь. Та же лечебница стоит немало. Ты еле сводишь концы с концами, а нормального заработка, между прочим, по ее вине лишился, где уж взять денег на личного лекаря, который стал бы навещать деда Ервея на дому.
– Не по ее. По своей я потерял покупателей, только по своей вине.
– До чего ты наивный!
– Но теперь дела наладились. Если и дальше будут такие же продажи, как на этой неделе, я мог бы действительно нанять сиделку и платить лекарю…
– Не. Сейчас пик продаж перед праздником. Потом так не будет. Ты же не хлеб продаешь, а сладости, они не так необходимы народу.
– Это да. Но что мне тогда делать? – Даль вздохнул.
– То же, что и раньше. Продолжать работать и навещать деда Ервея в лечебнице. Возможно, позже…
– Я скучаю…
– Понимаю.
– Я так по нему скучаю. Все на свете отдал бы, лишь бы дед выздоровел. Почему это невозможно?
– Жизнь жестока.
– Он заменил мне отца, а после смерти матушки и ее тоже.
– Знаю.
– Он угасает, а я вижусь с ним от случая к случаю. – Даль уронил голову на скрещенные руки, плечи его мелко затряслись.
Мое сердце болезненно сжалось. Выходит, Даль любит своего деда? Но почему тогда не загадал желание о его здоровье? А быть может, пьяные слезы на самом деле ничего не стоят? Искренен он сейчас или играет?
Чтобы выяснить правду, я решила дождаться, пока Оран уйдет, и задать Далю вопрос в лоб. Услышать ложь не боялась, в ней нет никакого резона – я в его мире временно, подневольна и существую лишь для претворения в жизнь любой, даже самой постыдной мечты. От меня ли ему хранить секреты.
– Взбодрись! – Оран уронил тяжелую ладонь на плечо друга. – Лучше давай выпьем. Я же держусь! Милина глаз на меня не поднимает. Отец присмотрел ей будущего супруга, старика дряхлого, а она и слова поперек не скажет. Скоро я ее совсем потеряю.
– И останемся мы с тобой одни, – хмуро подвел итог Даль, поднимая голову и опрокидывая в себя содержимое кружки.
– Э! Ты о чем? Это у меня никого нет, а у тебя Алон, и еще Ириска…
– М?
– Зря не уговорил ее посидеть с нами.
– Она же сказала, что не пьет.
– Так не пила бы, просто составила бы компанию.
– Незачем.
– Да ладно! Я же видел, как ты на нее смотрел.
Я приложила прохладные ладони к горячим щекам. Оран правда думает, что я нравлюсь Далю? Но тот ни разу не показал мне своей симпатии…
– Ты не все знаешь, – отмел парень разом подозрения, и мои, и Орана.
Меня будто приложили со всего маху о мерзлую землю и вышибли дух. Дышать стало трудно. Вот так в один миг разбиваются иллюзии. Это Оран не знал, что я – рабыня чужих желаний, линси, подчиняющаяся очередному хозяину. Мне же слова Даля, в отличие от его друга, были понятны. Как и его намеренье сторониться опасного существа, владеющего однобокой, но мощной магией.
– А на счет Алошки… Он скоро вырастет…
– Давай не будем сейчас думать о плохом! – перебил Оран. – Пока все сносно, поэтому насладимся тем, что имеем!
Парни подняли кружки. Попойка продолжалась. В ожидании ее окончания я задремала, сжавшись в комочек и привалившись к перилам.
А проснулась резко. От сильного испуга.
