Николай Гарин-Михайловский
Избранные письма

Полная версия

18

10 июля (18)94 г.

С. Гундуровка

Дорогой мой Александр Иванович!

Я веду самый излюбленный образ жизни: шатаюсь с изысканиями по селам и весям, езжу в города, к себе в деревню, участвую в земских собраниях, агитирую свою дешевую дорогу, веду дневник. Работы по горло, урожай громадный и все дорогой хлеб – подсолнухи. У нас гостей много. Понемногу отделываю свои прежние работы. Сегодня отсылаю «Сибирские очерки» в «Русскую жизнь». Их выйдет листов пять. В общем это будет и содержательная и беспритязательная вещь (я ее значительно сжал). Ввиду солености «Деревенских панорам» я считал бы очень полезным в отдельное наше издание поместить и эти «Сибирские очерки» под тем же общим названием «Деревенские панорамы». Мне кажется, это просто необходимо, чтобы избегнуть упрека в предвзятости и в однообразии. В смысле разнообразия чтения от этого прибавления книга много выиграет. Чтобы дешевле вышло, нельзя ли войти в соглашение с «Русской жизнью», чтобы набор не пропадал, – тогда осталась бы только верстка. Дорогой мой, сделайте это для меня. Не поленитесь поехать переговорить и наладить дело. Если даже печать будет немного розниться, то что с этого? В крайнем случае пусть Вольф наново наберет по фельетонам «Русской жизни» эти «Сибирские очерки». Тогда выйдет одна очень содержательная книга о деревне.

Целую Вас крепко и Лидию Валериановну и Николая Константиновича.

Весь Ваш Ник. Мих‹айловский›

19

Дорогой мой Александр Иванович!

В «Русской жизни» моего ничего нет. Я привез в Самару «Сибир‹ские› очерки», чтоб отправлять их, и там прочел об отказе редакции. Само собой ничего не послал, и таким образом все само собой кончилось. Жаль только, что пропадет тысячи полторы денег, – сумма всего того, что уже было написано плюс окончание. Ну да бог с ним. Прилагаю письмо г. Петерсону. Это в то же время и вежливое заявление мое об отказе сотрудничать в «Русской жизни». Вы его, пожалуйста, напечатайте, если Н‹иколай› К‹онстантинович› ничего не имеет против, в октябрьской книжке «Русского богатства».

«Сибирские очерки» пришлю уже из деревни.

Теперь же занят концом изысканий. Всех изысканий 420 верст. Урожай прекрасный и главное дорогой хлеб – подсолнухи.

Буду у Вас к Рождественским праздникам, раньше не развяжусь с докладами. К 1-му ноябрю пришлю Вам исправленных «Гимназистов». «Студентов» начал. 23 сентября в «Волжском вестнике» мой рассказ «Коротенькая жизнь», на днях в «Самарской газете» (вероятно, уже напечатано) «Она победительница»; посылаю киевским студентам один рассказ. Только что от Нади получил телеграмму: родила благополучно дочку. Вероятно, вследствие этого высылка на декабрьскую книжку конца «Деревенских панорам» дней на десять задержится.

Дела всякого очень много: и изыскания, и беллетристика, и публицистика, и доклады в пяти земствах. Заставил Казанское земство снова пересмотреть вопрос: 29 у них заседание. Все ко мне очень, хорошо относятся, и постройка дороги обеспечена: уделы энергично примкнули, дали 140 т‹ыс›, свое содействие, согласие на обложение их земель по два рубля с десятины, князь Оболенский был у меня, дал 110 т‹ыс› и содействие. Рооп пишет и просит посетить в Петербурге его, чтоб привлечь Военное министерство. С Островским, братом бывшего министра, нас водой теперь не разольешь. Шульц, вице-директор сельскохозяйственного департамента, мой бывший противник – теперь уже мой. Но венец победы в деле дешевых дорог – это, конечно, комиссия у Витте, о которой я пишу в письме в редакцию.

Всего два года пальбы в печати и большое общегосударственное дело сделано, а раньше 15 лет боролся со всякой дрянью и только изнывал от бессилия и раздражения.

Свежий ветер, подвижная жизнь, смена впечатлений и работ – все это моя обстановка, и я чувствую себя прекрасно. В настоящий момент буря, не перевозят за Каму – и я сижу в Чистополе, читая Карышева за август, и ругаюсь: ограниченный народник со всем бессилием и слабостью мысли народника. Наивен так, что стыдно читать. Не тот путь и не так налаживается эта громадная махина нашей жизни: неужели не видно? До каких же пор будем петь сказки, которым сами не верим, а не будем давать людям оружие борьбы. «Знание, знание, знание!» Дура! ‹…› Обозреватель! Курица безмозглая.

Вот, говорит, надел увеличить да аренду поменьше заставить брать. Сказки ведь, не хуже любых сказок о золотой грамоте и где тут дорога к торжеству? Наш, говорит, крестьянин в подневольном состоянии, а вот во Франции, так там лучше: там не скрутишь. Сам же говорит: так вот ему и путь заставить. А не тот путь, который он отстаивает – пустырь; который добрый человек хотел взять под крупчатку (путь проф. Карышева. обращение к земскому начальнику, чтоб наложил veto на решение мира, обращение к полиции с заявлением, что предприниматель еврей (позорный срам! Паскудник!). ‹…›.

У нас 250 мил. удобной земли, а 100 мил. жителей. На человека 2 д‹ес.›, а в Америке один работник обрабатывает 40 д‹ес.›, и там урожай сам-20, а у нас сам-4. Выходит, у нас 1 производительный работник кормит 99 лодырей. Там 40 т‹ыс.› пудов везет паровоз, и 5 человек, а у нас 2000 лошадей и 1000 людей. Т. е. 5 производительных работников тащат своей работой 2000 ненужных лошадей и 995 рублей. Пьяная, узкая голова Карышева поймет ли, что дело в обесцененьи труда, в связанных руках, в подневольной общине и в подневольном труде, в той каторге, в которой изнывает Россия?! Дьявол! Отупелая, очумелая дура!!! Привязывайте покрепче руки к земле, обесценивайте еще больше труд, оставляйте второй этаж пустым ‹…›, но жизнь насмеется над малоголовыми.

Дорогой голубчик Александр Иванович, что ж молчите Вы, Ник‹олай› Кон‹стантинович›?

То ли обещал он, выступая против В. В. и Юзова?! Бейте же этих самобытников, упершихся в стену и мошеннически отвлекающих ваше внимание: Южакова читать нельзя, от Карышева рвет – ведь это общий вопль. А когда кончит Мамин? Дайте ему лучше [нрзб] – пять, десять тысяч. Право же, вся эта компания годится для выпивки, но не для дела нового, а ведь старое провалилось. Ничего нет свежего, и жизнь идет своим путем и не заглядывает к нам в журнал, как солнце в затхлый погреб.

Крепко вас целую

Весь Ваш