Николай Олегович Бершицкий
Преддверие Рая
Взбежав по лестнице, Миша натолкнулся на модную леди со своим ухажёром-военным. Они как раз закончили страстно целоваться, и мужчина прошёл в номер, а его подруга задержалась, поправляя причёску. Глянув на Солнцева, она заметила смущение на его лице, и, приняв на свой счёт, дерзко спросила:
– Что не так?
– А? Всё так, – слегка растерялся парень, найдя чем выкрутиться: – Вы так любите друг друга, сочувствую вашей утрате…
– Чего?! – чуть не расхохоталась мадам. – Не-ет, мой козёл жив-здоров! Просто после ухода в запас начал за воротник закладывать и мотаться со своими дружками куда-то чуть ли не каждые выходные. А мне захотелось пообщаться с ним прежним, когда он от меня ни на шаг не отходил.
Хмыкнув, женщина скрылась за дверью, оставив вконец растерянного Михаила одного на освещённом балконе. До своего номера он еле доволок ноги, боясь зайти и увидеть что-то совсем неземное. От мысли, что именно его спутница стала неким «особенным проявлением», делалось не по себе. Почему остальные могут просто наслаждаться «живыми фотокарточками», а он – нет? Такая вот плата за фантазию, горе от ума. Но правда ли это так называемое наслаждение лучше бутылки водки? Может, Кашовский прав и надо помочь ему разогнать шарашку Бобби? Отобрать бутылку? Но как быть самому? Вдруг это всё нечто большее, чем даже Вацлав понимает?
Дверь с шорохом отворилась, внутри царила вязкая полутьма, разбавленная синим сиянием голографического экрана на стене комнаты. Лена стояла возле него, выводя пальцем последний элемент картины. Закат в марсианских горах. Как бы Миша хотел, чтобы это было что-нибудь другое. А может, наоборот стоило обрадоваться? Услышав, как он входит, девушка медленно обернулась и с блаженной улыбкой спросила:
– Глупо получилось, да?
В тот раз, в далёкий день их разлуки она спрашивала то же самое, но Миша тогда, конечно, поспешил переубедить любимую. Теперь он решил попробовать другой вариант.
– Да, и впрямь глупо, – заметил он, проходя.
Лена продолжала улыбаться, как если бы получила комплимент. Ведь в прошлый раз она улыбалась и запомнилась именно такой. Может быть, странный доктор таки ошибся?
10
Последующие три дня Михаил просто провёл с Леной. Ходили по разным местам курорта, посещали голографические залы, в общем пользовались всеми видами развлечений, предоставляемых «Преддверием Рая». И чем дольше они оставались наедине, тем больше Солнцев привыкал, забывался и растворялся в чувствах. Ему становилось трудно понять, меняется ли копия или остаётся прежней. С Вацлавом он тоже не встречался и не связывался. Вообще парень будто очутился в каком-то другом измерении, из которого не мог выбраться. Или вернее не хотел. Он чётко осознавал, что ситуация явно нездоровая, однако отойти от Лены не мог. Особенно учитывая изменения в её поведении, столь плавные и гармоничные, что оставались незамеченными, она, можно сказать, адаптировалась к партнёру. Словно он просто вновь встретил утраченную любовь. И вместе с тем никак не мог отделаться от чувства тревоги и нарастающего страха. Ведь рано или поздно всё равно придётся улетать. Что тогда будет с Леной или кто она на самом деле? Разве не преступно губить её теперь? Однажды он её уже оставил…
В один из обычных дней, пока Миша ещё лежал в постели, телефон на тумбочке запел тихую мелодию звонка. Лена, отметив, насколько они любили её слушать, исчезла на кухне, а парень с неохотой сгрёб устройство. Он не сразу сообразил, что здесь его некому беспокоить, кроме… Это конечно был он, Кашовский. Так хотелось сбросить звонок, однако он принял его.
– Михаил, вы не могли бы сегодня через полчасика-час подняться на верхнюю палубу? – с ходу спросил доктор, ошарашив парня.
– Это ещё зачем? – проворчал он, садясь.
– Нам нужно потолковать. Кое-кто из моих знакомых прибывает под видом гостя в ближайшее время. Я думаю, настал момент принять решение.
– Почему? – Солнцев продолжил сиплым голосом задавать по-детски глупые и прямые вопросы.
– Потому что охрана комплекса начинает подозрительно на меня поглядывать. По-моему, Сван заподозрил неладное. Вряд ли мне что-нибудь угрожает, но под надуманным предлогом он может выслать меня и не допустит обратно. А то и вовсе попробует подмочить мою репутацию, выставив на посмешище. Поговаривают, у него есть нужные связи, благодаря которым он и смог вытеснить научную группу с «Фантома». Так или иначе, рисковать я не хочу. Теперь всё в ваших руках. Надеюсь, что смогу вас убедить.
От этих речей Миша совсем приуныл. В каких ещё руках? Зачем такой пафос? Хотелось высказать всё Кашовскому в лицо, да тот сбросил звонок. Солнцева разобрала такая злость, что хотелось дать доктору в физиономию. Чего он прицепился? Но тут же его словно холодным душем окатило. Он глянул на себя со стороны и увидел зависимого человека. Вот только зависимого от чего? От любви, от галлюцинаций, собственных иллюзий?
– Да чтоб тебя! – ругнулся парень, вскочив и принявшись натягивать штаны, упрямо не желающие налезать, мнущиеся и сбивающиеся в ком на полу.
– Ты чего ворчишь? – проворковала Лена, войдя в комнату.
– Мне… Ленок, мне надо ненадолго отлучиться, – забубнил он, боясь глянуть стоящему подле него существу в глаза.
– Опять? Если тот мужчина донимает тебя, не обязательно идти у него на поводу. Можно сказать охране.
– Откуда?.. – у Миши отвисла челюсть от таких откровений. Как Лена могла знать, с кем он общался в последний раз? То ли и правда сама планета следила за тем, кто по ней бродит, что делает и говорит. Но ведь Вацлав должен быть ей другом. – Не важно. Просто подожди меня тут или сходи в парк.
– Одна? Ладно, – не дав ему возможности на лишние уговоры, к которым он уже морально подготовился, согласилась Лена.
Пока добирался до большого грузового лифта, ведущего из фойе «Преддверия Рая» на площадку-палубу у стыковочного дока, Миша мог думать только об одном: как бы поскорее убраться с этой планеты подальше от всех этих фантомов и докторов-профессоров. Зачем шёл с одним из них на встречу? Сам не знал. Наверное, нужно было поставить хоть какую-то точку. А пребывание тут изрядно надоедало.
Вацлав не сразу его заметил, увлечённый беседой с двумя другими мужчинами средних лет. Он что-то им оживлённо рассказывал, жестикулируя и указывая в сторону подъёмника, затем краем глаза увидел-таки Солнцева и замахал ему рукой.
– Скорее, скорее! – подбежав к парню и схватив его за локоть, тараторил Кашовский.
Он вёл себя так, будто судьба всей Вселенной решится прямо сейчас, и зависеть исход будет именно от его, Миши, выбора. Гостей он представил, как профессора Георгия Торопенко и доктора Людвига Ерсхеймера. Впрочем, Михаил имена забыл тут же. Он вообще ощущал себя, словно во сне, с трудом осознавая, чего этим высоким лбам от него нужно.
– Послушайте, юноша, нам крайне важно провести ряд наблюдений за вашим фантомом, – увещевали «лбы». – Если он правда эволюционирует, это будет означать, что планета ведёт с нами диалог. Или монолог, покамест… Ещё нам надо будет снять показания вашего мозга и…
Миша довольно быстро перестал слушать. Чем больше от него требовали учёные, тем меньше он хотел им давать. Отводя глаза в сторону, он заметил Семёна с дорожной сумкой на плече и в своей обычной одежде, курящего у транспортного терминала и поглядывающего на часы. Вдруг Солнцеву захотелось подойти и спросить, куда тот собрался. Сейчас и это не казалось ему странным. Он уже шагнул в сторону, но цепкий Вацлав снова ухватил его под локоть, впрочем, тут же отпустив и рассыпавшись в извинениях.
– Я подумаю, – отмахнулся стандартной фразочкой Миша.
– Некогда думать, друг мой! – воскликнул Кашовский. – Действовать нужно! Но без вашего согласия ничего не выйдет. Нам надо экспериментально зафиксировать ваши с фантомом, как бы выразится, взаимодействия. И замерить колебания электромагнитных полей.
– Мы не в коем случае не смеем давить на вас, господин Солнцев, – загудел, как жук, Ерсхеймер, пряча одну руку у себя в кармане, будто боялся расстаться с чем-то важным. – Мы сняли номер на четвёртом этаже. Если вы хотите помочь Науке, поднимитесь туда завтра утром. Если нет – и это ваше право, отдыхать тут дальше, – то мы будем вынуждены оставить вас в покое и поискать других подходящих кандидатов.
– Проблема в том, – проблеял высокий худощавый Торопенко, – что пока мы найдём и выпишем какого-нибудь деятеля искусства, пройдёт слишком много времени, местные заправилы, похоже, догадываются о работе доктора Кашовского и нам некогда ждать. Нужно срочно передать данные в научный центр, иначе нас выставят отсюда, а проверка посетителей удвоится, утроится или вовсе на время прекратится работа курорта! Мы не можем так рисковать.
«Было бы чем! Ну мыслит планет, так оставьте её в покое!», – раздражённо подумал Михаил, но вслух ничего не сказал.
В этот момент появился Бобби. Весь нарядный, в золотых перстнях, этакий хозяин жизни. Заметив его, стайка учёных умов со щебетом скрылась, подмигивая Солнцеву. Тот же остался стоять в некоторой растерянности.
– Всё в порядке? – бодро поинтересовался Бобби, подойдя и поглядев в спины убегающей троицы.
– Да, всё замечательно! – попытался сыграть радость Миша.
– Ну и хорошо, – безучастно хмыкнул Сван. – А то у нас один недовольный клиент уже уплыл, хех. Сами нафантазирую себе, а потом возмущаются. Развлекайся тогда.
С этими словами он зашагал к другому терминалу, куда прибыл новый корабль с клиентами, притом более важными, чем прошлая партия. Мишу и остальных он встречал не так пышно. Что-то грязное было в такой эксплуатации мира, если тот действительно просто хочет наладить контакт с разумными, как ему кажется, существами. Цокнув языком, парень направился к Семёну, вдруг показавшемуся ему самым честным из всех, кого он повстречал, пусть это был «не его» человек.
– О-о-о, Мишаня! – весело, однако уже как-то иначе, чем раньше, приветствовал его Семён. – А я вот валю!
– Чего же так?
– А чё эт ты интересуешься? – ухмыльнулся мужик. – Ладно, не парься. Надоело тут. Даже скучнее, чем я думал. Туда не ходи, сюда не гляди. И бухнуть толком не дают. Это я могу и в другом месте делать с большим успехом. Перегаром им, видите ли, несёт! Будто от него эти жестянки проржавеют, – он кивнул на роботов, снующих по залу. – Работаю же… Кисло, короче. Такие, брат, дела.
Он изъял из-за пазухи флягу и глотнул, прибавив:
– За твоё здоровье, будем!
– Да, я вот тоже уже не знаю…
– Ну уезжай, – простодушно пожал плечами Семён. – Корабль подойдёт через полчасика. Думаю, они тебя тоже подберут, если чего. Но как там умный человек сказал: куда бы ты не поехал, берёшь себя с собой! Ха-ха-ха!
Миша горько улыбнулся в ответ, не совсем поняв, к чему оно было сказано, пожелал Семёну счастливого пути и потопал обратно. Возникшая возможность собрать вещи, плюнуть на всё да махнуть домой его приободрила. Не придётся больше лгать себе, общаться с планетой, невесть чего от него добивающейся, или идти к этим яйцеголовым. Пусть ищут другого дурачка в подопытные кролики. Вдруг планшетный телефон в его кармане запел. Выудив устройство, Михаил немало удивился, увидев над высветившимся номером улыбчивое лицо Витька.
