Нина Дианина
Четвёртое измерение
Глава 11
Гхоргормеш лежал рядом с Элинор, глядя в ясное безоблачное небо Аорки и понимал, что попал. Столько лет его отношения с женщинами не заходили дальше взаимной симпатии, а тут, похоже, влюбился, причём как-то очень быстро и основательно.
Он узнал это чувство. При каждом взгляде на Эли в сердце начинала колыхаться какая-то исключительная нежность. Откуда-то изнутри выплыло хорошо забытое острое желание защитить и уберечь от чего бы то ни было, как собственного ребёнка. Однако его тело прекрасно сознавало, что она далеко не ребёнок, а женщина со всеми своими привлекательными выпуклостями и изгибами. Так что к этому океану нежности прилагалась вполне ощутимая некоторыми частями тела страсть.
Гор постарался отвлечься мыслями о следующем переходе, но не получалось. Душа тянулась к лежащей рядом женщине. Хотелось повернуться к ней и для начала обнять и прижать её к себе. Для начала…
Лежащий недалеко Антон безумно раздражал просто своим присутствием. Разум и логика шептали Гору, что найти грамотного техника – большая удача в нынешних обстоятельствах, но раздражение всё равно никуда не исчезало.
Элинор… Эли… и снова не элсианка. Что за странный выверт у него в предпочтениях? Да, десять лет назад он тоже был влюблён в инопланетянку. Влюбился, как влюбляются лишь в юности, горячо, пылко, с кипящей в жилах кровью и съехавшими набок мозгами. Он даже вообразил, что их столкнула та самая мистическая связующая нить, в которую верили на Элсе.
Гор тогда даже женился. Её отец был не против. Всё-таки пятый внук сильного клана. Но… её семья была с другой планеты. Рагьяра, уверенная в себе яркая красавица с иссиня-чёрной волной волос до пояса не была коренной элсианкой, а это означало, что потомства у их пары не будет. А по законам Элса пара без детей остаётся лишь парой, полноценной семьёй она не считается. Тогда их с Ярой это не смутило. Ну пара, ну не будет детей. Так даже свободнее.
Любовь сначала бурлила, а потом потихоньку начала остывать с обеих сторон, что выражалось во взаимных претензиях, участившихся скандалах, хотя, что уж там греха таить, в бурных примирениях. Гору порой казалось, что этими обидами и последующими страстными примирениями они пытаются оживить это пылающее в них раньше чувство.
Им хватило пяти лет ощутить, что они прекрасно могут существовать друг без друга и взаимных претензий. Дети их не связывали. Рагьяра улетела на родную планету, через пару лет вышла замуж и, по слухам, через полгода родила. Тогда эта новость его царапнула, но и только.
Гхоргормеш посмотрел на профиль лежащей недалеко от него женщины. Почему именно сейчас всплыли давно забытые эмоции? Элинор совершенно не напоминала Рагьяру, скорее, была её полной противоположностью. Смешная маленькая худенькая женщина с золотистыми волосами, завязанными на затылке в девчачий хвостик. Но с чего вдруг так хотелось протянуть руку, загрести её в охапку и спрятать от всего мира?
Он чертовски устал за эти часы из-за того, что, с одной стороны, волновался за каждый её шаг, а с другой, пытался не показать этого, сдержать себя и ежеминутно не оборачиваться.
Гхоргормеш закрыл глаза, но это не помогало. Признаться, зрение сейчас не играло особой роли, с закрытыми глазами Гор ощущал её присутствие так же ярко. Звук её дыхания, запах, какое-то особое, ощущаемое кожей, облако её присутствия не давало ему забыть о том, что Элинор лежит рядом.
По-хорошему надо бы поспать, но сна не было ни в одном глазу. Тело тянулось к Эли, а мысли крутились в голове, мешая заснуть.
– А может, и вправду, это судьба? Почему нет? Если вспомнить каким извилистым путём я попал сюда на Аорку, то наши элсианские сказки о связующей нити кажутся реальными, – думал он. – Ехать сюда сначала должен был Бойл, мой кузен, а потом, когда он повредил ногу, дед пытался послать тётушку Бериту, но у неё там тоже что-то стряслось. Вроде бы даже Дрора хотел послать, но и там что-то помешало. Пришлось обратиться ко мне, хотя дед после Рагьяры вообще не любит отпускать меня с Элса. Всё надеется на появление энергичной элсианки, которая захомутает строптивого внука и одарит клан парочкой моих спиногрызов.
В результате этой череды отказов поехал я, хотя занимаюсь вообще порталами и к строительству имею лишь опосредованное отношение. И здесь уже мне на голову свалилась моя… истинная пара? Или это у меня простая влюблённость как с Ярой? Вполне вероятно, что в этой странной напряжённой обстановке я примитивно втяпался в единственную присутствующую здесь женщину? Тем более, соперник рядом усугубляет… хм… остроту ситуации и будит во мне зверя.
Гор приподнял голову и посмотрел на лежащего в отдалении Антона, стараясь не злиться.
На Элсе о связующей истинные пары нити пели песни, слагались легенды, о ней мечтали, о ней говорили в храмах, в неё верили, но материальных доказательств реальности её существования, по сути, не было никаких. Просто считалось, что у любого человека где-то есть истинная пара, предназначенная ему изначально. Судьба каждому даёт шанс, незаметно ведёт связанных этой особой нитью навстречу друг другу и однажды непременно их жизненные пути пересекутся. Мужчина и женщина не смогут пройти мимо друг друга, а обязательно познакомятся. Неумолимо вспыхнет притяжение, и тогда только от самого человека зависит, уцепится он за свою истинную пару, посланную ему вечностью, или подчинится внешним обстоятельствам. Молва утверждала, что тот, кто когда-то ощутил рядом свою истинную пару, следующие, более спокойные отношения воспринимал как пресные. Тёплые, надёжные, дружеские, какие угодно, но по сравнению с ними пережитая когда-то истинная любовь казалась бушующим сияющим океаном по сравнению с тихим сельским прудом.
У Гхоргормеша был близкий друг Нил, который считал, что уловил эту связующую нить и встретил свою истинную пару. Он ухаживал, не обращая внимания на насмешки, но не сложилось. Через некоторое время девица вышла за кого-то замуж и родила детей, а Нил всё также мучился и мечтал быть с этой совершенно обычной, на взгляд Гора, женщиной.
В памяти остались тоскливые глаза, когда он слушал исповедь друга. Да, связующая нить не гарантировала счастья. Она лишь одаривала каждого судьбоносной встречей, а дальше предлагала барахтаться самим.
– А вдруг это правда? Связующая нить привела нас друг к другу, и Элинор моя истинная пара. Вдруг она не поймёт и выберет этого… Антона? – окатило его холодной волной, а от следующей мысли сердце пропустило удар. – А ведь она тоже не элсианка. Это значит, обычной семьи и детей у нас не получится. Дед будет против. И отец, и мама. То есть, перспективы совместной жизни у нас очень туманные. Да и она сама… может от меня отказаться. От меня ведь детей гарантированно не будет.
Гхоргормешу хотелось зарычать.
– Что мне-то теперь делать? Глупейшая ситуация. Отказаться от Элинор сразу?
Он замер. Присутствие рядом Эли ощущалось как тепло костра, как что-то важное и жизненно необходимое.
– Нет, это не может быть связующая нить, – Гхоргормеш потряс головой, пытаясь успокоиться. – Сказки всё это.
Усталость брала своё. Постепенно наваливалась сонливость, и он мало-помалу успокоился.
– Зачем мне от неё заранее отказываться? – уже почти засыпая сказал он себе. – Да, приходится признать, что я отчего-то внезапно влюбился, но только и всего. Как тогда в Рагьяру. Тоже с ума сходил, но теперь её даже и не вспоминаю. А если вдруг и правда Элинор действительно моя истинная пара, этого уже не изменить. Элсианка она там или нет. Так что сейчас пока не о чем беспокоиться.
У Гора перед глазами как наяву встала разрумянившаяся, но серьёзная и сосредоточенная Эли, пробирающаяся через заросли. Он глубоко вдохнул, втягивая себя её запах, и провалился в сон.
Тихий пиликающий звук будильника на браслете Гора разбудил одновременно всех.
– Ох, – пробурчал Антон садясь и приглаживая рыжие волосы, торчащие во все стороны, – пора опять сквозь кусты пробираться. Хорошо хоть немного осталось.
– Ну, много-немного, а почти половина, – откликнулся Гор. – Хотя да, уже чуть меньше.
Элинор села ничего не говоря и задумчиво глядя в пространство.
– Всё хорошо? – спросил Гор, ощущая в ней какую-то избыточную задумчивость. Она молча повернула к нему голову и только через полминуты молчания спохватилась и наконец ответила:
– Всё хорошо. Извини, задумалась, – и через длинную паузу как-то мечтательно добавила: – Сон приснился удивительный. Пытаюсь вспомнить детали.
Элинор лукавила. Она прекрасно осознавала, что пережитое за последние несколько часов, когда якобы спала, сном не является. Её занесло в чужое сознание, сознание леса и его обитателей. Они были связаны воедино и одновременно индивидуальны. Конечно, никаких мыслей словами или образов, подобных человеческим, там и в помине не было.
Эли очнулась в своём теле задолго до писка будильника и, лёжа с закрытыми глазами, пыталась осознать произошедшее и расставить всё на свои мысленные полочки. Получалось с трудом. В ней булькало абсолютно иное восприятие мира, где у неё словно выросли корни, а потом крылья, а потом она плавала в волнах и вихрях совершенно удивительных ароматов, причём эти волны полностью заменяли ей зрение. Благодаря им она воспринимала окружающий мир в деталях. И, что удивительно, в этом странном сне-яви это казалось само собой разумеющимся.
Эли, глубоко погружённая в свои размышления, совсем не замечала озадаченных взглядов мужчин и их настойчивого желания её растормошить. Они сыпали вопросами, шутили, поддразнивали, однако она не реагировала, отвечала односложно и невпопад. Ей было некогда, её мысли были заняты. Она судорожно пыталась нащупать в произошедшем какое-то рациональное зерно, нечто, на что можно было бы опереться с колокольни человеческого восприятия. Ко всему прочему совершенно непонятно, почему её сознание вдруг унесло и никакой трансферрер для этого не понадобился. Почему? Почему именно её? А если бы она не сумела вернуться?
– Всё хорошо? – снова спросил Гор, уже стоя на тропе, уже не сомневаясь, что произошло что-то, выбившее его возлюбленную из колеи.
– Всё хорошо, – ответила она автоматически.
Они вышли и снова часами продирались сквозь заросли. Всё шло по плану и конец их путешествию уже был близок, когда погода вдруг испортилась. Небо затянуло облаками и пошёл нудный моросящий дождь, делая дорогу сложнее, а потом и вовсе над головой загромыхало, и ливень большими каплями застучал по листве. Пора было делать последнюю остановку перед окончательным рывком.
Антон первым заметил большой проём, темнеющий в зарослях и полез к нему через кусты в желании найти укрытие для отдыха. Это оказалось внушительное пространство в основании ствола гигантского дерева. Купол полого на несколько метров вверх ствола и похожие на огромных змей бугристые корни по краям образовывали нечто вроде зала с высоким потолком и бурыми неровными стенами из потрескавшегося дерева. Несмотря на дождь здесь было сухо.
– О, как повезло! Хоть отдохнём как следует, в сухости, – Антон быстро осмотрел все уголки их неожиданного убежища и устало уселся посреди этой древесной пещеры, созданной природой. – Эли, ты пришла в себя? Радуйся, осталось всего три километра идти.
– Я радуюсь, радуюсь, – устало ответила она, присаживаясь рядом. За эти часы, которые пришлось пробираться сквозь заросли, все удивление от пережитого улеглось и мысли вернулись в обычное русло.
– А с чего вдруг ты такая задумчивая была после сна? – осторожно поинтересовался Гор после еды. – Кошмар приснился?
– Ну что-то вроде. Нет, не кошмар, а нечто исключительно непонятное. Извини, не смогу рассказать толком. Там одни эмоции и… запахи почему-то, – Эли подняла на него глаза и улыбнулась, а Гор застыл не в силах оторваться от её лица.
– В общем, словами не передать, – вздохнула она.
– Так, полчаса отдыхаем, потом в путь, – ворчливо прервал Антон их гляделки. – Вроде даже просветлело, и дождь закончился. Цветочек, ложись вот тут рядом, здесь ровнее и удобнее.
Эли послушно расстелила одеяло на указанном месте и улеглась.
Гхоргормеш рыкнул на себя. Предложение должно было исходить от него. Ничего, через несколько часов они будут на лётной площадке со всеми удобствами, а там он будет поактивнее.
Однако через полчаса все тщательно продуманные планы полетели в тартарары, потому что Элинор, к ужасу Гора, не проснулась. Будильник пропиликал, время отдыха закончилось, а Эли, расслабленная, чуть разрумянившаяся, с закрытыми глазами и умиротворённым выражением лица лежала на одеяле и не думала просыпаться. Никакие потряхивания, шлепки, растирания рук в сознание её не привели. На вопли и призывы очнуться она тоже не откликалась. Её сердце билось ровно и спокойно, она размеренно дышала и даже иногда улыбалась, но в себя не приходила.
Мужчины в недоумении стояли над ней и не знали, что делать. Оба понимали, что нужно срочно что-то решать. Ночь Аорки приближалась с каждым часом, а как поведёт себя в темноте местная фауна было неясно. Кстати, с местной не изученной толком флорой тоже всё было под вопросом.
– Что будем делать? Не оставлять же её тут, – Антон посмотрел в просвет между корнями и раздражённо добавил: – Нести тоже не сможем. Опасно. У кого-то должно быть оружие наизготовку. Ещё и дождь этот снова припустил!
– Я останусь с ней, – после длинной паузы сказал Гор, – а ты оставишь нам силовой контур и пойдёшь, не теряя бдительности. Осталось идти немного. Свяжешься с кораблём на орбите, возьмёшь брошенный при экстренной эвакуации аэролёт и вернёшься за нами.
– А если он будет неисправен?
– Придумаешь что-нибудь. Ты всё равно разберёшься в проблеме куда лучше меня.
Гор сел, аккуратно подтянул к себе расслабленное тело Элинор и, обнимая её за плечи, усадил к себе на колени так, чтобы голова лежала у него на плече, и ласковым движением убрал упавшую на лицо прядь.
Антон испытующе окинул взглядом элсианина, а потом перевёл взгляд на безмятежно спящую Эли, которую тот держал в объятиях.
– Если что-то с ней сделаешь… – начал он резким тоном.
– Дурак, – ровным голосом прервал его Гор, не дослушивая угрозы. – Мозги включи. Ничего я ей не сделаю!
Он поднял на Антона свои вишнёвые глаза и уже более мягко добавил.
– Иди, не тяни. Ночь приближается. Ты должен дойти до лётной площадки и позвать на помощь. Сам понимаешь, это вопрос жизни и смерти. Мы останемся здесь. Всё лишнее можешь оставить, легче идти будет, быстрее дойдёшь, но рюкзак всё же возьми для защиты. Спину прикроешь.
Я надеюсь, что она всё же очнётся от этого странного морока. А потом ты нас отсюда заберёшь.На аэролёте можно даже ночью.
– Хорошо, – кивнул Антон, отступая. – Ждите. Я за вами скоро вернусь. Заряда силового контура вам хватит надолго.
Глава 12
Аорка её рассматривала. Элинор точно это знала, скользя в сияющем лиловом тумане, насыщенном миллиардами искорок. Планета заметила тот её выход сознания ещё там, в лесу, и теперь уверенно крутила в своих астральных пальцах.
В этот раз полёт Эли был совсем иным. Сейчас она не терялась в чужом сплетении сознаний, сминаемая потоком чуждых образов и понятий. Её собственное сознание не растворялось. Она словно перешла в мир другого измерения, где находились все ответы, причём вопросы даже не надо было формулировать словами. Надо было просто захотеть что-то знать, и знание выныривало откуда-то из глубины сознания, занимая своё законное место.
Лиловый туман познания поглотил её.
Эли как-то мимоходом, не напрягаясь узнала, почему она здесь. Оказалось, что дело совсем не в трансферрере и его особенных свойствах, а именно в ней, в её личной природной способности легко расширять своё сознание и перетекать из обычных трех измерений на другие уровни бытия. Трансферрер был лишь трамплином, устройством, чтобы она уловила и закрепила в себе это ощущение полёта над материальным. Ей нужен был лишь толчок. Только поэтому в экспериментах внятные результаты у профессора получались только с ней.
Элинор узнала, что прошлый выход, когда она во сне путешествовала по лесу, было лишь пробой пера, стечением благоприятных обстоятельств. Тогда её сознание было словно искрой, которая вспыхнула так ярко, что привлекла внимание Аорки.
Планета была… живой, обладала сознанием высшего порядка и теперь знакомилась с Эли, как бы поворачивая и рассматривая её со всех сторон. Нет, не её материальное тело. Оно интересовало планету в последнюю очередь. Аорка рассматривала её сознание. Элинор словно заново переживала разные моменты из своей жизни, причём многое она напрочь забыла, настолько мелкими и незначительными они казались. Теперь они всплывали откуда-то из глубин памяти.
А потом планета, как в тончайшие разлетающиеся одежды одетая в многочисленные силовые поля, показала ей устройство Вселенной. В этом многомерном состоянии свободного полёта сознание Эли смогло его воспринять. Аорка не снисходила до слов. Зачем эти речевые конструкции, издаваемые человеческим горлом планете, которая способна напрямую обмениваться эмоциями и образами? Слова вторичны.
Элинор узнала как общаются и обмениваются энергией планеты и галактики, куда ведут чёрные дыры, и в каком измерении находится та грань, за которой начинается новый виток и звёздные системы становятся молекулами.
Эли восхищалась царившей гармонией и одновременно с печалью осознавала, что почти всё из того, что сейчас узнала, забудется. Просто сейчас, в соединении с сознанием Аорки она мыслит другими категориями, видит и понимает гораздо больше, чем человек. Но человеческий разум не вмещает большинство образов и понятий, которые сейчас ей доступны. Когда она вернётся в своё мягкое белковое тело, мир будет ощущаться ею как и прежде: весьма примитивно, исключительно материально, очень плоско и схематично, без нынешней многомерности, многоцветности и многозначности.
Сожаление остро толкнулось в её сознание и чуть не прервало контакт, однако она успела пригасить эту излишне острую эмоцию и удержалась.
Аорка позволила Эли почувствовать корабль на орбите, набитый эвакуированными людьми, побывать в сознании высоко летящего ящера, его глазами взглянуть сверху на модуль, а потом и на лётную площадку. От модуля прилетело чувство разрухи и запустения, а вот лётная площадка показалась живой и активной, правда эта активность воспринималась как схематичные серые росчерки. Эли поняла, что так сейчас воспринимает механизмы и электричество.
Она чьими-то чужими глазами посмотрела на Антона, пробивающего себе путь в зарослях, потом увидела во всей его величественности гигантское дерево, внутри которого они нашли приют. Пришло понимание, что именно этот исполин, уходящий корнями очень глубоко, помог ей так легко и не теряя себя поймать контакт с Аоркой.
Эли как-то отстранённо наблюдала как Гор баюкает на коленях безвольное женское тело, и, обнимая за плечи, всматривается в её лицо. Она видела, как что-то яркое, похожее на сияющие нити, оплетает их фигуры и догадалась, что то, что люди называют истинной любовью, сейчас создавало устойчивый плотный кокон.
– Ну куда же тебя унесло, любимая моя? – прошептал мужчина, наклонился и коснулся её губ губами. Элинор вдруг остро ощутила, как ему, привыкшему держать ситуацию под контролем, сейчас отчаянно страшно за неё. Волна нежности плеснулась в ней, качнула, а потом закружилась вихрем. Человеческие эмоции словно проснулись, обрадовались вниманию и затопили Эли, разрывая её контакт с Аоркой.
Несколько мгновений она ещё мысленно барахталась и сопротивлялась, сожалея, что не всё спросила, а потом словно очутилась в холодном и неповоротливом скафандре.
– Ох, какое у нас, оказывается тяжёлое и неудобное тело, – подумала Эли, с усилием открыла глаза и встретила взгляд элсианина, полный неуверенной надежды.
– Привет, – хрипло произнесла она.
Все воспоминания о необыкновенном контакте стали быстро, как падающий карточный домик, складываться, теряя свою объёмность, а потом и вовсе спрятались где-то внутри сознания, словно испуганные зверьки в норках. Эли попыталась схватить исчезающее знание и зафиксировать хоть что-нибудь, но ухватила лишь маленький хвостик. Самую малость. Только лишь то, что она как-то смогла разговаривать с самой Аоркой, и это было потрясающе. Увы, остальное память мгновенно укрыла мягкой, но плотной пеленой забвения. Очень жаль.
– Я что, заснула?
– Да, – выдохнул Гор слегка улыбаясь.
Она поёрзала у него на коленях и села ровнее, чувствуя, как его руки всё также крепко держат её за плечи и талию.
– А где Тоша? Что-то произошло? Опять что-то взорвалось? – спросила Элинор рассеянно. Улетевший сон всё ещё казался очень важным и даже там вроде бы какую-то роль играл Гор, но какую именно сейчас было и не вспомнить.
– Ничего не взорвалось. Твой Тоша ушёл к лётной площадке.
– Один? Почему? Вы поссорились? – нахмурилась она. – Почему ты отпустил его одного?
– Потому что ты и правда заснула. Мы тормошили тебя час и не могли добудиться. Решили, что я останусь с тобой, а остаток пути Антон сможет пройти сам и вернётся за нами уже на аэролёте.
– И сколько я… проспала?
– После ухода Антона ещё три часа.
Эли ошеломлённо захлопала глазами, не зная как реагировать на происходящее. Это что, пока она где-то там летала, наслаждалась общением с Аоркой, выпав из потока времени, они здесь смотрели на её бесчувственное тело, перекраивали план, и, судя по выражению лица Гора, порядком волновались за неё.
– И как ты умудрился меня разбудить, соню такую… – ошеломлённо пробормотала Эли.
– Показать? Я могу показать как, – усмехнулся Гор.
Она замерла. Какое-то воспоминание из улетающего сна царапалось, пытаясь выбраться из серой пелены, однако его никак не удавалось зацепить.
Гхоргормеш наклонился и коснулся её губ своими. Касание было очень нежным и недолгим. Её запах просто сводил с ума, но усилием воли он остановил себя от бурных проявлений страсти и безумно полыхающей в нём радости. Эли очнулась! Совершенно не стоило её пугать. Он пережил эти долгие наполненные страхом часы её забытья! Теперь она сидела у него на коленях такая мягкая, тёплая, полусонная, такая родная!
Эли ещё мгновение смотрела ему в глаза, сама ошеломлённая силой обрушившегося на неё чувства нежности, а потом сон наконец выкарабкался наружу. Она увидела себя, сидящую у Гора на коленях и сияющие нити, которые переплетали их в подобие кокона. Сон ощущался настолько явственно, словно был реальностью.
Внезапно волной накатила слабость. Элинор откинулась на мускулистое плечо и закрыла глаза. Повисло молчание. Гор её не беспокоил, ни о чём не спрашивал, только слегка укачивал, как ребёнка.
– Это что, я на него всё время так буду реагировать? – подумала она, не открывая глаз. – Да и он вроде бы ко мне не равнодушен. Или стоит полностью поверить сну и признаться самой себе, что ничего мне не кажется, наши чувства реальность и энергетический кокон существует?
За воспоминанием о сияющем коконе следом выплыло восхитительное ощущение всепоглощающей любви и единения.
– Ну и что теперь? – попыталась одёрнуть себя Эли и начать мыслить рационально. – Безумная страсть с обязательным расставанием, потому что ни на какой Элс я не собираюсь? Или и того хуже, безумная любовь без будущего, потому что семья без детей не устроит нас обоих? У элсиан же дети только со своими однопланетянами рождаются. Ох, как-то быстро я замуж собралась. Что-то меня слишком глубоко занесло после почти невинного поцелуя.
Она подняла голову. Гор внимательно смотрел на неё и улыбался.
– Что за судьба у нас такая, вытаскивать друг друга из передряг, – пробурчала Эли, пытаясь разбавить это какое-то слишком густое молчание. – Наверное, надо было тебя тогда в той трубе поцеловать. Быстрее очнулся бы. Точно успели бы со всеми эвакуироваться.
– Да, наверное, – кивнул Гор и добавил: – Хотя это, скорее, философский вопрос, чем практический.
– Почему?
– Потому что до сих пор непонятно, что люди ценят больше. Опыт или напротив, полностью безопасную жизнь без эмоциональных и физических встрясок. Вот что ты выбрала бы, при условии, что в конце концов мы окажемся на эвакуационном корабле?
– Я выбрала бы нынешнюю реальность но без этого кошмарного утомительного пути сквозь заросли, – ответила Элинор и внезапно осознала, что сейчас она выбрала бы всё случившееся. Вообще всё! Даже с зарослями, взрывом, падением, с тем накатывающем в темноте отчаянием, с ужасом от той жуткой зверюги с пучком языков.
– Но моя мама выбрала бы эвакуацию, – ворчливо добавила она, желая увести разговор в сторону. Ей самой хорошо бы разобраться с чего вдруг присутствие Гора стало ей до такой степени жизненно необходимым. Хотя… Чего там разбираться? Просто в условиях стресса втяпалась по самые уши в мужчину, оказавшемуся рядом вот и всё. Да и вообще, с чего вдруг её в такие дебри отношений потянуло. Семья, мол… Дети… Дожить до старости и умереть в один день, ага. Правильно Гор говорил, инстинкты в нас сильны, вот и диктуют правила поведения в тревожных условиях. В трудные моменты жизни женщина попросту стремится прилепиться к мужчине для выживания. Это природа. Стресс закончится, она успокоится и всё вернётся в обычное русло.
Элинор начала осторожно выворачиваться из объятий Гора и почувствовала, как его руки пытаются её удержать. Она повернулась, посмотрела ему в глаза и… пропала. Сознание ухнуло в какую-то яму и отключилось.
Эли пришла в себя, когда стало не хватать воздуха и пришлось оторваться от его мягких, сладких и одновременно страстных и требовательных губ. Его руки уже проникли ей под рубашку и от их нежного скольжения у Эли по коже разбегались восторженные мурашки. Она сама в это время прижималась к мужчине всем телом, перебирая пальцами его волосы и поглаживая остроконечные уши.
– Сумасшествие какое-то! – проклюнулась мысль в затуманенном мозгу.
– Дежавю? – прошептала Эли, глядя в его тёмно-вишнёвые глаза, которые в полутьме пещеры казались мерцающими.
– Дежавю, – ответил элсианин хрипло и улыбнулся.
Она потрясла головой, желая вытряхнуть это наваждение, и попыталась отодвинуться, однако мужчина лишь крепче прижал её к груди.
– А может, не дежавю, а просто следующий шаг на новый виток событий? – промурлыкал он ей на ухо.
– Может быть, – послушно согласилась Элинор. Она помолчала и добавила: – Но ты меня всё же отпусти. Сегодняшнего шага больше чем достаточно. У меня даже от него голова уже кружится. Вдруг я опять неожиданно в эту свою сонную кому свалюсь.
– Что, чувствуешь, что засыпаешь? – испуганно спросил Гор.
– Нет, ничего такого не чувствую, но… Ты всё-таки отпусти.
Его руки чуть разжались, и она решительно сползла с его коленей.
– Чёрт возьми! – ругнулась про себя Элинор и вытянулась на одеяле, глядя вверх, на бугристый тёмный потолок их убежища. – Что же меня от его взгляда так из мозгов вышибает? Вроде не девочка, и отношения с мужчинами раньше уже были. Правда, стоит признаться, что какие-то перекошенные. В первый раз основательно втяпалась я, а Берт снисходительно одарил меня вниманием. А во второй раз, с нашим лаборантом, наоборот. Он в меня влюбился. Но всё было как полагается, шаг за шагом: взгляды, ухаживание, привыкание, симпатия, а потом уже постель. Правда, долго я не вынесла такой пылкой, но односторонней любви. Но вот чтобы так отключались мозги сразу, а на второй день знакомства только от поцелуев приходили мысли о замужестве и вечной любви до гроба – первый раз. Такое подозрение, что если у нас случится более… хм… близкое знакомство, то я сама оторваться от Гора не смогу и побегу за ним как собачонка. Наверное, нужно вырывать этот внезапный крюк сейчас, прямо по-живому, с мясом, пока он не врос окончательно.
Предмет её размышлений в этот момент молча улёгся рядом, почти касаясь её плечом.
– Глоздра воглая! – воскликнул мысленно Гхоргормеш, прекрасно ощущая запах желания и тепло, идущее от тела Элинор. – Ведь ведёт меня конкретно. Очень напоминает юность, когда у меня от Рагьяры ум за разум заходил и сердце от восторга останавливалось. Но тогда-то всё было понятно, гормоны из ушей лезли, а Яра действительно была в самом расцвете своей красоты. Копна чёрных волос ниже плеч, игривый взгляд, заразительный смех, тонкая талия и округлые бёдра… М-м-м…Ослепительная красавица! За ней толпы восторженных поклонников бегали, подогревая мои чувства как на сковородке. Сейчас-то с чего вдруг у меня мозги поплыли так, что я, утратив всё человеческое, прямо тут готов наброситься на эту женщину с наивным взглядом подростка?
Голубоватый купол силового контура слегка освещал их, давая ощущение надёжности. Гор закрыл глаза, но мысли упрямо крутились вокруг лежащей рядом Эли.
– И что теперь? Что я могу этому нежному цветочку предложить? Поехать со мной и быть всего лишь моей парой, ведь на Элсе с инопланетянкой у меня ни полноценной семьи, ни детей не может быть? Да и дед меня проклянёт, глоздра меня раздери. Он с трудом перенёс мою связь с Рагьярой, но, видимо, чувствовал, что мы долго вместе не удержимся, и ведь в итоге оказался прав. Мы начали скандалить и разбежались.
Дед ведь давно на меня с интересом посматривает. Я, конечно, не прямой наследник, но в кланах напрямую и не наследуют. Глава клана обычно выбирает преемника из подходящего по характеру кровного наследника, одного из десятка своих внуков-правнуков.
Внезапно Гор осознал, что в своих глубоких размышлениях он совершенно машинально, протянул руку и теперь в его ладони уютно устроилась тёплая женская ладошка.
– Ты только не засни снова, – произнёс Гор не поворачивая головы. Держать Элинор за руку даже не видя её, сейчас казалось единственно правильным.
– Я, похоже, выспалась, – откликнулась она задумчиво. – Знать бы, с чего вдруг меня так усыпило.
– Вот доберёмся до орбитального корабля, отдадим тебя в руки медиков, они уж тобой займутся.
– Уже боюсь, – хмыкнула Эли.
