– И кто же он? ― я уставился на улыбающегося Ваньку.
– Ты.
Я медленно поставил бутылку на место, с каким-то нелепым отчаянием посмотрел в темное окно. Я мог услышать шум ветра и деревьев, лай собак где-то вдалеке.
– Ты прислушайся, ― я вздрогнул от звука Ванькиного голоса. ― Прислушайся к своей судьбе. Мы будем ждать тебя на ближайшей станции, ― голос уплывал, становился ватным и далеким.
Я очнулся. Наступила ночь, и меня искали и звали. То тут, то там горели большие костры. Захотелось попрощаться с Куркиным, но передумал. Знаю его, сейчас начнет уговаривать остаться, будет глупо шутить, и вспоминать мальчишеские забавы. Лучше уйти тихо, а друг потом все поймет. Ведь меня Ванька ждет… Я встал на ноги, отряхнулся. Шатаясь и прихрамывая, я медленно побрел на станцию. Небо разразилось крупным дождем, громом и молниями. Туман растаял и огромная луна освещала все вокруг.
Идти было не так уж далеко, но я не торопился. Вся суета осталась позади. А впереди замаячило маленькое обшарпанное здание железнодорожной станции.
Тогда я увидел тот самый поезд. Поезд мертвецов. Он словно ждал меня, но не как груз, а как товарища, напарника. Ждал и поскрипывал своим ржавым железом, словно в нетерпении. Моргал своей единственной фарой-прожектором, будто хотел сказать мне что-то с помощью азбуки Морзе. Крупные капли дождя стекали по стеклам и металлу, а я, стоя в брезентовом плаще, пытался докурить последнюю в своей жизни сигарету. Я почему-то знал, что в поезде сигареты мне будут больше не нужны.