Олег Анатольевич Сидоренко
Контрабанда
– Думаете, уже все закончилось?
– Думаю, да! – подполковник посмотрел в сторону границы. – Но на всякий случай пусть ребята подежурят до утра. По приезде в казарму все, я уточняю, что именно все! садятся в классе подготовки и пишут объяснительные по сегодняшним событиям. С самого начала дня и до приезда в казарму. И особенно все что делал, что говорил и что приказывал Загорулько!
– Я понял, Сергей Владимирович! – ответил Васильев.
– И вы Василь Васильевич тоже напишете объяснительную записку, где укажите, что вам предлагал Загорулько. Сейчас чем больше бумаги – тем лучше! Чует мое сердце – скоро будет у нас очередная проверочка. Причем, с военной прокуратуры.
– А что делать с задержанными? – прапорщик показал рукой на, стоящих возле машины Олежку и деда Васю.
– Отпустить. Нам нечего им предъявить. Но, сначала пусть напишут объяснительную записку, как здесь оказались, зачем и опишут все то, что с ними произошло.
– А на основании чего требовать с них объяснительные? Дедушка то местный.
– Ну, дед Василий местный, – согласился с подчиненным Калайтанов, – а вот парень с ним – нет. Значит, пропуска у него в погранзону тоже нет. Вот пусть и напишет, что здесь делал… Короче, начинаем с поиска гильзы и опроса задержанных! – с этими словами они направились к курящим в стороне солдатам и сержантам.
– Закончить перекур! Становись! – отдал команду старший прапорщик Васильев. Солдаты без особого рвения стали выстраиваться в две шеренги. В этот мент в кармане Калайтанова протрещала голосом дежурной радиостанция:
– Первый, я Центральная! Прием!
Калайтанов остановился и взял в руку рацию.
– Центральная, я Первый! Слушаю вас!
– Первый, только что звонил участковый с Павловок и просил, что бы вы срочно прибыли в село с нарядом! Он будет ждать вас возле колхозного склада ГСМ.
– Центральная, принял! Конец связи! – командир погранотряда с улыбкой посмотрел на старшего прапорщика. – А что, Василь Васильевич? Может еще не все закончилось?
– Я уже не знаю, что и думать, товарищ подполковник! – радостно сказал Васильев. В нем снова проснулся азарт, и надежда задержать, всетаки, этот «контрабас». – Но почему там? И как они там оказались?
– Что гадать…Может это вовсе и не «Капитан». Но скоро увидим!
– Я с вами? – с надеждой спросил Васильев.
– Нет, товарищ старший прапорщик! Возьму с собой только отделение Гонты. Сейчас я с ними бегом на КП. Там на мой УАЗ, а от туда сразу в Павловки. А вы останетесь здесь за старшего…Найдите мне гильзу! Обязательно!
– Слушаюсь, товарищ полковник… – огорчился Васильев.
Они остановился перед строем солдат.
– Внимание, слушайте мой приказ! Старшим остается старший прапорщик Васильев! Отделение сержанта Гонты – выйти со строя на четыре шага! – и дождавшись, когда подчиненные выполнили его команду, приказал:
–Отделение! За мной на КП, бегом, мааарш!
Глава 17
Среда, 9 октября 2001 года, 16 часов 30 минут, с Павловки, Белопольский р-н, Украина.
Если с ответом на вопрос « Что такое не везет?» человечество как-то определилось с более-менее приемлемыми вариантами за годы своего существования, то на второй вопрос этой «веселой» связки «Как с этим бороться?» в данный момент у мирового сообщества есть только версии.
Не был исключение из общего социума и участковый инспектор села Павловки капитан милиции Карпенко Петро Иванович. Эти вопросы, интересовали и его. Но, конечно, не в абстрактном, общечеловеческом масштабе, а сугубо утилитарно, то есть применительно к нему лично. И именно поэтому, сидя сейчас за рулем своего «Форда», он пенял на «что такое…» и «как с этим…», пытаясь сообразить, почему не задался сегодняшний день?
« – Мало того, что с утра его разбудили «ни свет ни зоря» этим вызовом в больницу, – мысленно негодовал Карпенко, – так, еще и машина не заводилась. Первый раз такое!… Попал в Сумы не в десять утра, как думал, а только в двенадцать… Да и сама поездка оказалась не нужной! Зачем, спрашивается, я туда ездил? Ведь, по большему, ничего нового о состоянии жены лечащий врач не сообщил. Ну, дал, правда, врачу немного денег! Ну, привез жене фруктов! Ну, так, а в чем срочность-то была, что бы «переться» в такую даль? Кого не спрашивал – никто мне внятно не ответил. Видели те, это что-то напутала дежурная медсестра! Другого она должна была вызвать! Однофамильца! А меня, блин, это волнует?! Что за «бардак» в этой больнице ?! Я, можно, сказать день потерял!» – сетовал про себя участковый.
Он курил сигарету и выпускал дым в приоткрытое окно. В придачу к посещению лечебницы, тяжелым осадком на душе осталась встреча с дочкой, к которой он заехал после больнички. « – Мало того, что там больной ребенок, так еще завела себе очередного «хахаля». И судя по его виду – он не лучше, чем его предшественники. Совсем от рук отбилась «дочурка»… Надо забирать ее назад в село… А то «пойдет по рукам»… Если уже не пошла… Вон дите совсем не ухоженное… Говорил тогда жене! – со злостью вспоминал участковый. – Рано ей в город! Не захотели слушать! Дуры-бабы! Уууух!»
Карпенко приоткрыл окно и с остервенением швырнул в окно окурок. Тот ударился об асфальт и рассыпался по ветру снопом искр.
« – С «замужеством» этим… Говорил им – делайте аборт! Что родится от отца-наркомана?!… Не послушались… Вот теперь и будем мучиться всю жизнь… За что все это? Ладно мне… А им то за что? – вдруг совсем не к стати в душу участкового постучала совесть. – Неужели прав тот капитан и это «аукаются» мне проклятия людские?… Сколько их было сказано мне в спину…»
Карпенко не стал посещать в Белополье начальство, хотя и планировал это с утра. Не доезжая к городу, он свернул на строящуюся объездную дорогу. Асфальта на ней было немного. Только с начала – не больше километра. Остальное – грунтовая насыпь. Но погода последнее время стояла сухая. Да и не доделанный участок был хорошо укатан.
« – Проеду!» – решил для себя участковый.
Отгоняя неприятные мысли о посещении Сум, он стал думать о приятных для себя вещах:
« – Скорей домой. К хозяйству. Раз не задался день – значит, так тому и быть… А хозяйство – это хорошо… Оно успокаивает… Оттягивает… Особенно «хрюшки»! Они благодарные… – участковый улыбнулся, совершенно, доброй улыбкой. – А вечером натоплю баню!… И позову Любу!… Ох, Люба! Попаримся, а затем по пятьдесят капель настоечки сливовой… Или, даже, по сто… »
От мыслей, что будет дальше после баньки и настоечки, у Карпенко сладко заныло в низу живота, и дрожь прошла по всему телу. Пред глазами мечтательно предстали вызывающие картинки. Он труснул головой, прогоняя сладкие грезы. Но они упрямо возвращались, настраивая участкового на романтический лад.
Стараясь прийти в себя, он переключился на служебные заботы. Это помогло. Особенно, когда Карпенко задумался об очередном своем «контрабасе». В Росси подорожал сахар и Женя, его родственник с той стороны, предложил «замутить» одно дельце.
« – Надо будет с кумом-«прапором» «перетереть»… – планировал участковый свои действия. – Отстегнуть ему пару копеек – а он даст «коридор». А я ему потом еще и сдам, кого ни будь для показателя».
При этих мыслях снова тихо напомнила о себе совесть, но Карпенко на этот раз на нее не реагировал. Тем более, что машина въезжала в Павловки.
Участковый не стал заезжать в опорный пункт, а направился сразу к себе домой. Было уже около трех час дня. А что за работа после обеда?! Понятно, что никакой работы!
Проезжая возле сельской «забегаловки», громко именуемой «Маркет-Кафе», он увидел за столиком под навесом выпивающих мужиков. Само по себе это не было удивительным. Пьющих и изрядно пьющих в селе было много. Но внимание Карпенко привлек не сам факт распития, а обилие на столе пивных бутылок вперемешку с водочными. « – Интересно! – подумал милиционер, останавливая машину. – У этих не то что на пиво – на самогонку-то не всегда есть! А тут такое изобилие!»
Он вышел с машины и направился к сидящей компании.
Это были три местных «забулдыги», которые зарабатывали себе на «пропой» случайными заработками по сезону. А если заработков небыло, то «ребятки» потихоньку подворовывали. Не крупно, а так – по мелочи. Но в этот раз, судя по размеру «пиршества», в их руки попалось что-то крупное! На это и обратил внимание Карпенко.
– Приветствую честную компанию! – поздоровался участковый инспектор, подойдя к выпивающим.
– И тебе не хворать, начальник! – развязано пьяным голосом ответил Васька Пищик. Он был «авторитетом» в компании. Потому как был старший по возрасту, а еще и потому, что отсидел в свое время за пьяную драку.
– Что отмечаем, если не секрет? – поинтересовался Карпенко.
– Не секрет, Петро Иванович! Празднуем День независимости Либерии! – «заржал» деланным смехом Витя Кривой. Он был с образованием и часто «щеголял» умными словами и терминами. И Кривой небыло кличкой. Кривой была его фамилия. Хотя, сказать по правде, могла и сама выступать «погонялом» – Витя изрядно косил на один глаз.
– Дерзишь, Витек! Ну-ну… – участковый присел за стол и, взяв в руки пустую бутылку из-под водки «Немиров с перцем», осмотрел ее со всех сторон. – А на какие «шиши» гуляем, если не секрет?
– А какое твое дело, начальник? – зло спросил Пищик.
– А такое, – уже добавил строгости в голосе Карпенко, – что на днях на ферме доильный аппарат «спи…….ли»! А он, между прочим, сделан из алюминия, и хороших денег стоит хоть изделием, а хоть металлом… Так я вод думаю, не его ли вы сейчас пропиваете! Может мне уже пора «следака» вызвать с Белополья? А к «доилке» «паровозиком» еще чего ни будь прицепим? Что думаешь, Вася, по этому поводу?
– Да все нормально, Петро Иванович! – включил «заднюю» Пищик. Встреча со следователем его совсем не прельщала. – Никакого криминала! На честно заработанные гуляем!
– И где же это вы смогли в нашем селе столько честно заработать, что бы так пить? – задал снова вопрос Карпенко, обведя рукой уставленный бутылками и легкой закуской стол.
– На тракторной бригаде бочку из под говна чистили… – тихо ответил, самый младший и самый скромный из этой «троицы», Саша Кузя.
– Какую бочку, Кузя? Из под какого говна? – удивился милиционер.
– Бочку большую, на десять кубов… В нее навоз с выгребной ямы на ферме закачивали. А затем на поля, как удобрение, вывозили.
– И зачем же эта бочка им понадобилась? – не унимался участковый.
– А хрен их знает! – в сердца ответил Пищик. – Лазили внутри бочки, как черти в пекле! Провонялись дерьмом так, что до сих пор в носу запах стоит! Вот даже водка не помогает! Еле отмылись!
– А когда это было?
– Да сегодня с шести утра возились до обеда!
– Странно! – все удивляться Карпенко, не переставая подначивать к разговору собеседников. Эта бочка его заинтересовала. – Ну, возили навоз, так пусть бы и дальше возили! Зачем же так вымывать тщательно.
– Говорят, под солярку… – как бы невзначай, обронил Витя Кривой.
– Тебя кто за язык тянет? – перебивая, крикнул на него Пищик. – Что ты «метешь»?
– Да я что? – смутился Витек. – Слышал краем уха. Так они и не скрывали…
– Смотри что б тебе эти «ухи» не по обрывали!
– Значит так! – вмешался в перепалку собутыльников участковый. – Если не хотите, что бы я испортил вам пьянку – вы мне сейчас, «как на духу» выкладываете, кто это «они» и где сейчас бочка?
– Да мы то толком и незнаем ничего… – тихо начал рассказывать Кузя. – Сначала бочку мыли паром. Думали, что легко отделались за такие деньги. Но когда закончили – оказалось, что надо лезть в средину и чистить перегородки внутри. Вот я и спросил сына председателя, зачем так тщательно? А он сказал, что б потом форсунки не забились! А форсунки у нас где? – задал вопрос Саша. И, не давая возможности никому ответить, доложил сам: – Правильно! На дизельном двигателе! А что льют в дизельный двигатель? Правильно! Соляру! Ну, мы и решили, что бочку готовят под солярку.
– А где бочка сейчас? – спросил Карпенко.
– Дак, где? На тракторной… Ее к «Кировцу» прицепили.
– Ну, ладно, допивайте! – разрешил участковый, подымаясь из-за стола. – Но, смотрите мне, что бы без дебоша!
– Да ты что начальник? Ты же нас знаешь! Мы же тихие! – попытался успокоить милиционера Пищик.
– Ну да! – вмешался Кривой. – Тихие, как летние зори!
– Если бы я не знал, какие вы бываете «тихие» – я бы не предупреждал. Все пока!
Простившись с «выпивохами», Карпенко вышел из-под навеса, сел в машину и повел ее в сторону тракторной бригады. Проезжая мимо своего дома, он решил, что не мешало бы переодеться в «гражданку» и сменить свой «Форд» на УАЗик.
Остановив машину возле ворот, участковый вошел к себе во двор и поднялся на крыльцо. Но открыть входные двери он не успел. В соседском заборе отворилась калитка и во двор, виляя бедрами, вошла соседка Люба. У Карпенко, при виде женщины, снова сладко заныло внутри.
– Здраствуй, Пэтя! Ты одын, чы з своею? – спросила женщина подойдя, почти, вплотную.
– Ты ж бачиш, Люба, що одын! – проворчал Карпенко. Он не любил, когда соседка являлась вот так, как сейчас, без предупреждения. Огласка ему была не нужна. Хотя, по правде сказать, по селу и так уже гуляли слухи.
– А шо цэ ты такый, Пэтя, нэдовольный? Чи нэ радый мэнэ бачить?
– Прычому тут «нэ радый»?! – огрызнулся участковый. – Я ж тэбэ просыв нэ заходыты ось так сэрэд билого дня колы нэмае жинкы!
– Та я ж нэ просто так! – как бы оправдываясь, сказала Люба. – Я ж по делу!
« – Знаю я как это «нэ просто так». Была бы возможность – уже сейчас бы «захомутала». Небось, сама по селу слухи и распускаешь!» – подумал Карпенко, а в слух, не сдерживая раздражения, спросил:
– Якэ щэ «дело»?
– А та вжэ нэякэ! – надулась Люба. – Пиду я… Щоб нас, нэ дай Бог, разом нэ побачылы!
Карпенко понял, что вечерняя баня может сорваться, «включил «заднюю» : – Люба, нэ злысь… Дэнь якийсь дурный сьогодни… Зря зъйиздыв в Сумы… Нэ попав в Билопилля… Нэ злысь! – и переходя на интимный тон, добавил: – Вэчором побачымся? Я баню натоплю….
Лицо соседки расплылось в довольной улыбке.
– Цэ зависит от твого поведения! – манерно ответила женщина.
– Так я ж, харашо сэбэ вэду! А особенно вэчэром! – на что-то одно им известное намекнул милиционер.
– А ось тоди доживэм до вэчора и поговорымо! А зараз я пиду… – Люба довольно повернулась и манерно направилась к калитке.
– Тоди до вэчора!… – произнес мужчина, заворожено наблюдая, как уходя, Люба виляет станом. И вдруг спохватившись, крикнул: – А якэ в тэбэ було дило до мэнэ? Чы то ты просто так сказала?
– Тю! Задурыв ты мэни голову зовсим! Чуть нэ забула! – женщина хлопнула себя по бокам руками. – До тэбэ по якусь справку хлопэць з Сум прийизжав!
– Якый хлопэць и по яку справку?
– А я знаю по яку?! – пожала плечами женщина. – Казав, що треба якась справка вид тэбэ… Гаааарный такый хлопець! – Люба подмигнула участковому.
– А тоби одни хлопци! – поддел соседку Карпенко. – Какой он хоть из себя?
– Та якый… Высокый… Пид два мэтры… Був на УАЗику… – Женщина задумалась, вспоминая что-то еще. – А ты знаешь, я бачыла його у нас в сэли ранише!
– Дэ ты його бачыла и колы? – заинтересовался милиционер.
– Колы нэ памьятаю… А бачыла биля магазыну! Вин там шось купыв и сидав в машину…
– В яку машину? – не унимался Карпенко.
– Та яку… Така зэлэна… Типа джипа, тилькы маленька…
– Можэ «Нива»? – почти крикнул участковый.
– Ага, точно, «Нива»! У свэкра мого, Царство ему нэбэснэ, колысь така була!
– Люба, колы вин тут був и куды видсиля пойихав?! – скороговоркой, с тревогой в голосе, спросил Карпенко.
– Та дэсь години з дви чы тры назад зайиздыв… А пойихав в сторону тракторной… Я щэ й выглянула з ворит и подывылася, куды вин повэрнув… На тракторну…
– Ну Люба, ты молодэць! Розцилую тэбэ вэчором… А зараз бижу… – с этими словами Карпенко выскочил со двора на улицу и сел в машину. Через две минуты он открыл дверь в свой опорный пункт. Зайдя в кабинет, сел за стол и набрал номер дежурного по погранчасти. Спустя пару секунд услышал:
– Помощник дежурного по части сержант Иванов! Слушаю вас.
– Я участковый села Павловки капитан Карпенко! Соедините меня с командиром части! Вопрос служебный.
– К сожалению, сейчас командира нет в части.
– У меня есть к нему важное сообщение! – начал нервничать милиционер. – Это по ориентировке на машину!
– Я вас понял, господин капитан! – церемониально ответил помощник дежурного. – Я могу записать вашу телефонограмму, и передать ее командиру по спецсвязи!
– Отлично! – обрадовался участковый. – Тогда поставьте в известность подполковника Калайтанова о том, что пару часов назад со склада ГСМ в сторону границы ушел трактор «Кировец». Причем, к нему присоединили бочку на десять кубов. – Карпенко сделал паузу, давая сержанту возможность успеть записать. Услышав, что все зафиксировано, продолжил: – Сегодня с утра эту бочку мыли и выпаривали, готовя под дизтопливо. По крайней мере, так говорили рабочие, которые это делали. А еще около часу дня в селе был замечен хозяин ГАЗ-66. Правда, был он на УАЗе. И тоже заезжал на склад ГСМ. У меня все. Передайте, как можно быстрей!
– Телефонограмму принял! – отрапортовал помощник дежурного. – Сейчас же свяжусь с командиром и все ему доложу.
– Спасибо! – поблагодарил участковый и положил трубку.
Поднявшись из-за стола, Карпенко покинул свой кабинет. Выйдя на улицу, закрыл на ключ участок. Затем спустившись по крыльцу, сел на скамейку. Подкурил сигарету. Но сразу поднялся и, направился к машине.
« – Что сидеть! Надо ехать на тракторную! – подумал милиционер. – Посмотреть, что там делается… Ведь если трактор ушел давно – значит должен скоро вернуться… И хотелось бы этот момент застать лично!»
Участковый сел в свой «Форд». Завел машину. Тронувшись, сразу же развернулся и поехал по улице в сторону тракторной бригады. На развилке, где уходила дорога в сторону Волфино он остановился.
« – А что мне ехать к воротам… – подумал Карпенко. – Они сплошные. Без единой дырочки… Плюс высокий забор… Я там «ни фига» не увижу… И внутрь меня не пустят… Надо в объезд!»
Участковый включил скорость, вывернул руль влево и направил машину на подъем в сторону Волфино. Проехав вперед метров триста, милиционер съехал с асфальта на грунтовку и вдоль крестьянских огородов направился на пригорок в тыл ГСМ.
Место для осмотра Карпенко выбрал удачно! Стоя на вершине холма, он видел всю территорию тракторной бригады, как у себя на ладошке. До нее было метров двести вниз по освобожденным от овощей огородам. Но спускать необходимости небыло. Даже из-дали было видно, что ни бочки, ни «Кировца» на «тракторке» небыло. Да и в общем территория выглядела пустынно и необитаемо.
« – Ну-ну… – подумал Карпенко, – типа, никого нету дома… А почему ж тогда на будке дежурного нету замка? И ворота только на одном засове… Надо бы посмотреть, есть ли кто на вышке…»
Вышка стояла в дальнем от Карпенко углу территории. Оборудованная мощным прожектором и возвышаясь метров на тридцать над землей – она служила хорошей наблюдательной площадкой за всем, что происходило на тракторной бригаде и в округе, захватывая дальние подступы к селу со стороны границы. И если здесь ждали контрабандистов – то дозорного должны были выставить обязательно.
Участковый вернулся к машине и взял с заднего сидения бинокль. Протер фланелькой линзы. Снова подойдя к краю огородов приложил оптику к глазам.
Сразу «все стало рядом». Практически, на расстоянии вытянутой руки. Милиционер навел бинокль на «дежурку». Дверь действительно была приоткрыта. И Карпенко, показалось, что с помещения идет дымок.
« – Кто-то курит…» – подумал участковый. С осмотром вышки возникла небольшая проблемка. Послеобеденное солнце находилось за спиной милиционера. И, отражаясь в застекленных окнах вышки, слепило ему глаза. Но для участкового это не могло быть помехой, если он задался целью докопаться.
Карпенко прошел вперед около ста метров. Огороды закончились. Начались заросли кустов акации, бузины и лесного ореха. Видимость в сторону бригады была плохая. Осмотревшись, милиционер увидел небольшую возвышенность, свободную от деревьев и подлеска.
« – Странно… Раньше здесь росли деревья…» – думал участковый поднимаясь в гору. Но, вскоре все стало ясно. Весь взгорок был усеян пнями. Причем, совсем свежими, весенними. С них уже успела прорости поросль.
« – Вот суки! – пришел в ярость Карпенко. – Как же это?! Как же это успели?! И когда?!»
Он осматривал пни и воспринимал их как личное оскорбление. Конечно, не потому, что был любителем природы. А от того, что кто-то урвал кусок, а он не получил с него свою долю.
« – Ну, ничего… Я этим займусь! Ох, блин, найду!» – утешал себя участковый.
Хотя в душе понимал, что, хрен он уже что ни будь найдет. Время ушло. С этими мыслями Карпенко поднялся на пригорок, где с удовлетворением отметил, что отсутствие деревьев стало большим плюсом. Мало того, что он во всех деталях видел территорию тракторной бригады, так еще теперь было видно все подступы к селу, и полевую дорогу, которая шла от границы. Участковый навел бинокль на вышку. Солнце уже не мешало. Наоборот, теперь оно просвечивало будку насквозь. И в ней милиционер увидел фигуру человека. Стоял он спиной к территории и лицом к дороге, идущей от границы. Карпенко непроизвольно направил бинокль в ту сторону, куда смотрел наблюдатель.
– Япона мать! – воскликнул участковый. – Вот это номер!
Карпенко стал судорожно наводить резкость на бинокле. Увиденное повергло его в шок! Со стороны границы, по полевой дороге двигалась колонна машин. Потому как расстояние к ним было около двух километров – сразу пересчитать их было трудно. Да и сама дорога со своими спусками и подъемами не давала возможности увидеть весь транспорт в общей массе. Но даже то, как он растянулся по дистанции, показывало, что машин в нем несколько. Причем все большие и с прицепами. Не считая, конечно УАЗика, который, наверное, при переходе шел в начале колонны, но сейчас стал набирать скорость и уходить в отрыв.
– А вот и бочечка! Вот она родная! – уже не сдерживая в себе радостного волнения, закричал во весь голос участковый, когда на очередной подъем выполз трактор «Кировец». Он, переваливаясь на неровностях дороги, натужно тянул за собой десятикубовую емкость. Следом, в фарватере трактора, шел КрАЗ-топливозаправщик, ставя завесу клубами черного дыма.
– Ну, это уже наглость! – только и смог выдавить с себя Карпенко наблюдая эту картину. – Две машины за раз!
Он направил бинокль на тракторную станцию. Увиденное утвердило его в уверенности, что колонна идет именно туда. На территории суетились два человека. Один открывал въездные ворота, а второй – снимал замки на горловинах емкостей под топливо. Третий стоял на вышке и периодически давал людям внизу команды, не забывая посматривать на транспорт.
Оставаться на пригорке смысла больше не было. Карпенко побежал вниз по откосу, не обращая внимания ни на торчащие с земли пни, ни на хлещущие по лицу ветки кустарника. Пару раз участковый, спотыкаясь, падал на колени. Достигнув края огородов, он перешел на быстрый шаг, так как сил бежать больше небыло.
– Пора бросать курить… – в очередной раз пожелал себе милиционер, еле сдерживая сиплый кашель, и пытаясь восстановить прерывистое дыхание. – Да, за одно, и пить… – размечтался он. И спустя пару секунд продекламировал: – Бросил пить, курить и ……. шляться – начал спортом заниматься!
«Форд» стояла на прежнем месте. Карпенко нажал кнопку на брелке сигнализации. Автомобиль, пропищав два раза, подмигнул фарами. Центральный замок щелкнул, отпирая дверцы. Участковый сел за руль и включил зажигание. Двигатель, прочувствовав всю ответственность момента, завелся сразу. Милиционер, несколько раз выворачивая руль то вправо, то влево, произведя маневры «вперед-назад», развернул машину, включил первую скорость и повел автомобиль вдоль кромки огородов. Ехал он не спеша, что бы нечаянно не угодить колесами в ямы, ставшиеся от трактора после весенней пахоты.
Спустя пару минут машина выехала на трассу Волфино – Павловки. Карпенко убедившись, что помех на дороге нет, выехал на асфальт. Повернул в сторону Павловок, и, не обращая внимания на выбоины, нажал на педаль газа, направив «Форд» в село к опорному пункту.
« – Да… Вот это «контрабас»! Уважаю! – подумал участковый, подкуривая сигарету. Желание бросить курить куда-то пропала вместе с отдышкой. Но, тут же появилась следующая мысль. Менее благородная, чем предыдущая: – Но сделаю все, что бы тебе помешать! Свечки, говоришь, ставят мне?! Ну-ну… Посмотрим…»
Он сбил пепел в приоткрытое окно.
« – Сколько же тебе надо времени, что бы довести колонну к «тракторке»? – начал считать в уме Карпенко. – Им осталось километра два… Скорость зависит от «Кировца»… Он идет первым… Причем, с загруженным прицепом… Значит, сильно не погонит… Километров двадцать в час… Больше врятли… Плюс спуски и подъемы… А еще и размытая дамба на ставке… Ее, конечно, немного подровняли… Но все равно она узкая… Да в придачу и скользкая… При неосторожности можно свалиться или в ставок, или в провал… Значит, проходить будут по одному… А это еще минут десять задержки… Короче, в итоге будем считать, что минут двадцать пять у меня есть…» И уже в голос добавил: – И это минимум!
Настроение стало еще лучше. Тем более, что «Форд», как раз, подъехал к участку. Карпенко буквально выскочил с машины. Поднявшись по ступенькам, он вставил ключ с замочную скважину и открыл свой «офис». Оставив двери открытыми, участковый в два шага преодолел коридор и вошел к себе в кабинет.
Он не стал садиться на кресло, а сразу снял трубку с телефонного аппарата. Но привычного гудка милиционер не услышал.
– Что за черт?! – разозлился Карпенко. – Почему именно сейчас?!
Он несколько раз нервно стукнул ладонью по клавишам телефона. После этой процедуры в аппарате что-то затрещало, и в трубке еле слышно появился слабый гудок. Участковый, вращая диск, набрал номер дежурного по погранзаставе.
– ………… слуша.…! – глотая слова и буквы, прохрипела трубка.
– Але! Вы меня слышите! Это участковый из Павловок! – прокричал в трубку милиционер.
– Очень плохо! – откуда то, издали и очень тихо ответила трубка. И обижено добавила: – Говорите громче и медленней!
– Куда уже громче… – проворчал Карпенко. А в трубку, набрав по больше воздуха, начал раздельно кричать слова: – Передайте командиру! Со стороны границы от Нового Пути идет колонна бензовозов! Их ждут на складе ГСМ в Павловках! Я выезжаю туда и буду ждать там ваш наряд! Как поняли?!
– Принял! – более внятно ответил голос на том конце провода. – Сразу же все передам!
Участковый положил на клавиши трубку. О чем-то задумавшись, пару секунд смотрел на кипу документов на столе. Затем, махнув рукой. С довольным видом вышел с кабинета и направился к выходу.
– А вечер сегодня обещает быть веселым! – заметил Карпенко, запирая на ключ входную дверь в опорный пункт.
