Ольга Сушкова
Заклинатель тьмы
– Не редкость. – Не переставая улыбаться, он откинулся на спинку стула. – Поэтому я тут и живу. Люди часто кидают монеты при таких процессиях, а я и собираю.
– И кто-то кинул золотой мухр ради обычной уродины? Вам несказанно повезло.
Бродяга ничего не ответил, так как мне принесли еду.
– Хотите, я его выгоню? – обратился ко мне хозяин таверны.
– Эй! Я вообще-то заплатил! Имею право тут сидеть! И где мой чай?
– Да ты везде успеваешь! – сменив тон на грубый, возразил парень и поймал мой взгляд.
Я отрицательно покачал головой. Можно было бы предположить, что вся эта сцена была разыграна специально, чтобы этот человек разговорил незнакомца, то есть меня, но я все-таки предпочел думать, что все происходящее было не более чем случайностью.
– Я и позавчера был на площади, – почему-то куда тише, чем раньше, сказал нищий. – Жалкое зрелище. Такая красивая и слепая была там. Ты видел?
– Все видели, – тоже понизив голос, ответил молодой человек, закончив расставлять тарелки. – Орала она зря, конечно, только больше получала.
– Зато я подзаработал! Столько денег осталось в песке!
– Ох, – махнул рукой парень, разворачиваясь обратно к стойке. Но тут же вернулся к нам и поставил перед моим собеседником горячий чай.
Ничего больше не говоря, я принялся за еду. Как оказалось, мне принесли достаточно большую порцию похлебки, и, стоит заметить, от нее вовсе недурно пахло.
– А вот ты, парень, всегда платишь за то, что тебе досталось? – вдруг поинтересовался бродяга.
– Не жалуюсь, – не поднимая головы, ответил я.
– М-да, и одет ты не бедно. – Он отхлебнул чай. – Не то что я. Небось, и за любую помощь говоришь спасибо?
– Люблю вежливость. Она помогает выжить.
– Даже так, – он одобрительно кивнул и снова наклонился ко мне.
Я старался нисколько не подавать вида, что он портит мне аппетит своим «ароматом».
– Слышь, парень, а не угостишь нищего-то? – спросил он.
Я поднял голову и столкнулся с его взглядом – хитрым, лживым и отчего-то насмешливым.
– Простите… – ответил я, вновь опустив глаза, но вдруг какое-то странное чувство разгорелось у меня в груди, оно заставило вновь поднять взгляд и все-таки сказать: – Хотя почему бы и нет?
Я любезно придвинул к нему роти и творог, а сам поспешил доесть суп и покинуть своего нового знакомого.
– О! А вот за это спасибо, – обрадовался попрошайка. – Но ты разве не посидишь еще со мной? Я не люблю есть в одиночестве.
– Мне нужно идти, – приподнявшись, я кинул на стол несколько монет.
– Да, это правильно, – не глядя на меня, как бы невзначай сказал он. – Поспеши, паренек, не думаю, что у работорговцев так уж и весело. Да и к тому же девушка со светлой кожей и белыми волосами… За такую можно получить столько денег, что хватит на новый корабль.
– С чего вы взяли, что я еду к работорговцам? При чем тут та схваченная девушка? – все-таки остановившись, спросил я, стараясь придать больше искренности своему недоумению.
– У тебя было такое лицо, такая злость в глазах и желание действовать, когда я сказал про нее. Не думай, что я слепой, в отличие от нее. Ты и она как-то связаны. Я уверен.
– Мне все равно, что вы…
– Сядь! – тихим, но приказным тоном произнес незнакомец.
Я вернулся на место. Конечно, я не собирался делать все, что он хочет. Но что-то подсказало мне, что все же нам стоит продолжить общение. Бродяга не спеша доел роти, вытер рукавом губы и, положив руки на столешницу, замер в ожидании моего вопроса.
– Так вы правда ее видели позавчера? – не стал больше тянуть я.
– Ты можешь мне не верить, но мне незачем тебе врать. Так что спеши. Тебе нужен дом с павлинами. Вернешься на центральную площадь, найдешь лавку с волшебными камнями, за ней увидишь улицу, езжай прямо туда, там будет следующая площадь и на ней нужный тебе дом. Что делать дальше – разберешься как-нибудь сам.
– Я должен поблагодарить вас, – отчего-то не чувствуя лжи в словах этого человека, сказал я.
– Пустое. Я рад, что оказался тебе полезен.
– Кто вы? Мы никогда раньше не встречались?
– Я просто бродяга-писатель, немножко музыкант, слушаю, запоминаю, записываю истории о вас, о людях, потом получаются вполне интересные вещи.
Он говорил искренне, это читалось по его заговорщической улыбке и смешинкам в глазах.
– Напишете и обо мне? – улыбнулся я.
– Я всего лишь хранитель историй – добрых и злых, с любовью и без – историй таких, как твоя. Но эта история не дописана, и писать ее будешь ты сам. Причем твой выбор будет влиять на других людей.
– О чем вы?
– Тебе пора. Ветер начинает танцевать, а ты еще должен найти то, что ищешь.
– Благодарю… – тихо произнес я, задумавшись над его словами.
– И тебе спасибо, паренек. Хорошо что мы смогли посидеть за одним столом и поговорить.
Я кивнул и во второй раз поднялся из-за стола, натянул платок на голову и, обдумывая полученную информацию, отправился в сторону выхода из таверны.
– Эй, паренек, – голос нищего заставил меня оглянуться, – а правда, что кошки любят темные места? – спросил он и рассмеялся словно сумасшедший.
Я не оценил его своеобразной шутки и поспешил все же выйти на улицу, где меня ждала Мара.
Около лошади, как я и просил, оказались уже наполовину опустевшее ведро и одно целое красное яблоко.
– Это ты оставила для меня? – улыбнувшись и взяв фрукт, спросил я. Мара утвердительно кивнула.
– Спасибо, девочка.
– Фыр?
– Да, все в порядке. Просто все очень подозрительно. И я не знаю, чему верить.
– Ф-ы-ы-р…
– Да, мне тоже это не нравится. Тот бродяга… Почему он обратил на меня внимание? Он будто ждал именно меня. Да, и заставил разделить с собой обед… За одним столом.
«Поговорим, когда ты сможешь сидеть со мной за одним столом», – молнией пронеслось у меня в голове, и я рванул обратно в таверну. Тьма!
– Лал! – закричал я.
Но, конечно, наблюдателя, точнее, Красного Хранителя, внутри не оказалось. Я только привлек лишнее внимание посетителей. Тьма, я ведь не ошибся? Это правда был он?!
Вновь и вновь пробегая глазами по залу, я даже не подозревал, что прямо за спиной, добродушно гладя Мару, за мной наблюдали, – Лал уже с улицы смотрел на мои тщетные попытки найти его в таверне:
– Что же… Ты вернул долг за мою помощь, Натан, накормил бедного человека. И я продолжу наблюдать за тобой, может, иногда помогать, а иногда – нет. Во всяком случае, ты стал вторым после той темной девушки, кто заплатил мне добром. Но посмотрим, как ты поступишь дальше. В конце концов, я действительно просто наблюдатель, создатель истории, имя которой – ты.
Я вернулся к Маре, пытаясь вспомнить каждое слово, что сказал Хранитель, пока мы с ним сидели за столом. Он точно не соврал, направил меня по следу Джоанны. А зачем он спросил про кошку?
– Фыр! – волновалась лошадь, но я даже не слушал, что она пыталась мне сказать.
– Ну конечно! – воскликнул я. – Кошка! Мара! Кошка!
Лошадь непонимающе уставилась на меня.
– Камень льва следует искать у кошки, которая прячется в темном месте!
– Фыр…
– Да, я знаю, что это все иносказательно. Я не собираюсь обходить каждую подворотню и спрашивать каждую полосатую, а не перевертыш ли она. Но следующий камень точно следует искать где-то в темноте. Старый дом, подвал, темница, пещера. Это может быть что угодно! Но сначала мы должны спасти Джоанну! Согласна?
Лошадь, конечно, одобрительно кивнула.
Нам следовало спешить. Приближалась середина дня, а вместе с ней наступала и невыносимая жара, прогоняющая с улиц людей. Конечно, стоило поскорее найти пристанище и нам, но прежде я должен доехать до указанного Лалом места, осмотреться и наконец решить, как выпустить птичку из клетки.
– Поехали, – тихо произнес я, снова запрыгивая в седло.
Дом с павлинами, как и обещал Хранитель, я нашел на одной из площадей, в отличие от предыдущей, располагавшей не рынком, а лишь немногочисленными пальмами да небольшой клумбой с красными цветами в центре. Ничто не выделяло и искомый мною дом от других, лишь знак двух павлинов, так часто виденный мною в детстве. Все верно, именно здесь осуществлялась торговля людьми, именно здесь однажды оказался маленький мальчик, еще не знавший, что станет последним из Видящих. И вот тот запуганный малец вновь перед стенами этого злополучного дома, пусть и совсем в другом городе.
Что же, мальчик вырос, а дурь из головы не выдуло – придется вновь оказаться за стенами этого заведения. Осталось, правда, решить, как же это все-таки сделать.
Я отвел лошадь к противоположному концу площади, откуда удобнее всего было рассматривать мою сегодняшнюю цель. Как и ожидалось, ворота охраняли два охранника не самых малых размеров. Стена, опоясывающая двор, увенчивалась битым стеклом, чтобы никто не мог на нее опереться при побеге или проникновении. Не знаю, как там обстоят дела с окнами на первом этаже, но вот на втором они соблазнительно распахнуты. Интересно почему? Хозяева совсем ничего не боятся? В какую же комнату ведут эти окна? Вряд ли прямиком к Джоанне. Где же мне ее искать? Скорее всего, под домом расположена темница, где держат самый непокорный «товар», на заднем дворе же что-то вроде сцены, где покупатели могут выбрать приглянувшуюся «вещь». Но наверняка где-то есть и покои для особых гостей, которым показывают эксклюзивные «экземпляры».
Вдруг створка ворот изучаемого мною дома приоткрылась, и из нее вышел весьма грузный мужчина. Его быстро окружили несколько человек, не забыв склониться в уважительном поклоне. Хозяин работорговцев? Возможно. Я решил подъехать поближе, стараясь не привлекать к себе внимания.
Незнакомец оказался неприятным на вид. Как будто большой ребенок с телом взрослого. Губы трубочкой, глаза узкие. Брови низкие, голос тоже детский, но как будто в рот еды набрал. Дышит тяжело. Не люблю таких людей. Но, похоже, именно с ним мне и придется познакомиться.
Раздав какие-то указания, мужчина удалился обратно за ворота. Больше мне здесь смотреть было не на что. Я оглянулся. Недалеко от дома с павлинами в тени пальмы на земле возились дети. Они нарисовали на дереве грязью импровизированную мишень и пытались попасть в нее камнями. Из одного из окон, завешанного драной грязной занавеской, показалась, по всей видимости, мать одного из детей и потребовала, чтобы те быстрее ушли с раскаленной улицы. И, как ни странно, те ее сразу послушались.
А вот с другой стороны площади, нисколько не стесняясь жары, прямо на земле сидели двое нищих. Грязные, в порванной одежде, с сальными волосами, но, как это обычно бывало, все это могло быть всего лишь маской. Такие нищие, вероятнее всего, работают на одну из гильдий, высматривая в толпе либо жертву, либо того, кого можно завербовать. Не хотелось бы раскрывать, к какой из гильдий принадлежу я, да и вообще что я не обычный путник, но, похоже, мне так или иначе придется с ними познакомиться.
Спрыгнув с лошади, я взял Мару под уздцы и повел ее к двум бродягам.
– Фыр, – недовольно отозвалась моя подруга, намекая, что это уже не первая за день встреча с подобными людьми.
Я ничего не ответил, только кивнул. Поправил платок на лице, оставив открытыми лишь такие не свойственные нашим местам синие глаза. И через несколько шагов я наконец оказался у цели. Остановился, чем, конечно, привлек внимание нищих. Демонстративно достал из кармана по золотому мухру и положил перед каждым из мужчин.
Они оба оценивающе посмотрели на меня. Просящий взгляд тут же сменился серьезным, деловым.
– Весомая плата, – процедил один из них, по виду старше первого на десяток лет, крепко сложенный и в то же время угловатый.
– Что нужно сделать, добрый господин? – задал вопрос второй, сидящий справа от своего соратника, и потянулся за монетой. Я успел заметить, что у нового владельца моих денег не было уха.
– Не люблю, когда врут, – спокойно ответил я и сел на корточки перед ними. – Могу ли я вам доверять?
– Не обманем, – ответил мне первый. – Не за такие деньги. Но аванс не отдадим.
Они сразу поняли, что я дал им только задаток.
– Да, мне известно, как заключаются сделки с вами. Выполните мою просьбу – получите в пять раз больше.
– Нужна информация? – спросил тот, что моложе.
– Нужны вы. Хочу, чтобы на одну ночь вы стали моей свитой.
Глава вторая
Город Кария. Южная пустыня
Удар. За ним еще один. Крик. Кто-то падает на землю. Тишина. Тихий плач.
Раз за разом повторялось одно и то же. Чем больше попыток сбежать она предпринимала, тем сильнее проливалась кровь. Не ее – людей, что охраняли Джоанну. Товару нельзя вредить. Никогда. А вот тем, кто плохо его охранял, доставалось с лихвой. Сердце девушки вздрагивало при каждом звуке удара и следующем сразу за ним оглушающем реве провинившегося охранника. Лишенная зрения, она могла только представить, что за ужасная картина разворачивалась перед ней. По щекам вновь и вновь скатывались слезы. От безысходности, бессилия, отчаяния…
Одиночества.
Страха.
– А-а-а! Нет! Пожалуйста! – доносилось чуть ли не со всех сторон.
Звук бьющего кнута вновь разорвал воздух.
– Госпожа, умоляю, пощадите! – на сей раз просил женский голос. И Джоанна знала, кому он принадлежал. Не очередной страж, а просто прислуга, которая приносила Джоанне еду. Бедную женщину били за то, что та посмела заговорить и проболтаться беловолосой девушке, в каком городе они находились.
– Нет! А-а-а!
Удар. Новый крик.
– Ори, давай, запомни свой голос! – властно произнесла Ниша, чей тон и манеру общения Джоанна прекрасно успела выучить.
Именно голос главы работорговцев так долго звучал над Джоанной, он вторил день за днем, чтобы девушка смирилась и не ждала, что кто-то придет ей на помощь. Мужчина, что был с Джоанной, мертв. Он сгорел в собственном магическом огне, пытаясь спасти дорогую сердцу девушку. Не смог. Засиял ярче солнца и тотчас превратился в камень. Умолк навечно. Как и сердце Джоанны, однажды вспыхнувшее любовью к человеку, вновь стало холодным, мертвым, злым – сердцем истинного демона.
– Нет… – тихий, невесомый шепот в очередной раз донесся до Джоанны.
Она вспомнила себя. Кажется, не прошло и двух недель, как она повторяла именно это слово «нет». Не верила в произошедшее, не желала принять, но так или иначе реальность накрыла ее с головой. Натана нет. Все было напрасно. Не стоило и надеяться, что у демона, кем она являлась на самом деле, может быть обычная счастливая жизнь. Слишком много грехов лежало на ее хрупких плечах. И она это прекрасно понимала. Особенно сейчас, когда она не могла призвать и щепотку магии, когда ее держали за запястья две крепкие руки, когда она оставалась абсолютно одна среди стольких людей. Когда все рассыпалось как песок сквозь пальцы.
– Нет… Прошу… А-а-а! – тихий женский голос вдруг сменился очередным приступом паники.
– Больше ты не будешь болтать лишнего! Не потратишь время на праздную болтовню! – произнесла Ниша. – Замолчишь, но будешь благодарить, что я оставила тебе жизнь! Ну же! Держите ее!
– Хватит… – неожиданно для самой себя тихо-тихо сказала Джоанна.
Ее не услышали.
– А-а-а! Нет! Не… – До девушки долетел звук какого-то бульканья.
– Прекрати!!! – наконец не выдержала Джоанна, закричав так, что, по всей видимости, заставила клинок Ниши все-таки остановиться. Возможно даже, что до лица несчастной женщины оставалось совсем немного. Но, похоже, Джоанна действительно успела.
Раздались приближающиеся шаги.
– Надо же, кто это у нас заговорил? А я уж думала, что ты не только слепая, но и язык себе откусила. Ну и хорошо, больше дадут.
Джоанна почувствовала дуновение ветра – кажется, Ниша подала сигнал продолжать.
– Это же твои люди! – вновь срываясь на крик, сказала Джоанна.
– Эти люди… – Ниша сделала паузу, – должны знать свое место и уметь выполнять то, что поручено.
Девушка почувствовала, как ее схватила за подбородок чья-то сильная рука и заставила запрокинуть голову.
– Не хочешь, чтобы такое продолжалось, – шепот прозвучал совсем рядом с лицом Джоанны, – не убегай и не говори ни с кем. Все просто. Хотя что это я? Ты ведь давно не пыталась сбежать. Неужели смирилась? Это правильно. В конце концов, ну сбежишь, ну выйдешь на центральную площадь. А потом? Да тебя, такую распрекрасную, приструнят в первой же подворотне. И ты будешь молить, чтобы я забрала тебя обратно к себе. Будешь ползать на коленях. А я тебя не приму, нет. И ты ведь догадываешься почему? О да, я не торгую испорченным товаром. Только высшей пробы. И ты, принцесса, так уж тебе повезло, относишься именно к такому товару. Пока относишься.
Плевок в лицо был быстр и попал точно в цель. Джоанна поняла это, потому что Ниша наконец отпустила ее лицо, чтобы вытереть свое.
– Чем дольше сука не выполняет приказы, – совершенно равнодушно начала Ниша, – тем меньше она живет. Запомни это. На будущее. В верхнюю комнату ее, – последние слова Ниша произнесла уже громче, явно обращаясь к охранникам.
Больше Джоанна не слышала ничего. Ни каких-либо распоряжений от главы работорговцев, ни криков, ни стонов. Лишь удаляющиеся шаги. Женщину-служанку оставили в покое. Побитую, но сохранившую способность говорить.
Конечно, Джоанна не могла замолить все грехи, да это было уже и ни к чему, однако хоть одной израненной, но доброй душе она сегодня помогла. Зачем? Просто точно так же поступил бы человек, ради которого она была готова пожертвовать всем. Если бы он был жив, если бы…
– Натан, я так скучаю…
– Что ты там бормочешь?! – вдруг грозно произнес мужской голос справа, и чья-то цепкая рука больнее сжала запястье Джоанны. – Поговори мне тут!
– Да оставь. Боишься, что ли, что наколдует что-то? – сказал голос слева.
– А если и так, Ану́п[2]?
– Была бы заклинателем – давно бы сбежала, – успокоил товарища тот.
– Не знаю. Посмотри на ее кулон. Явно же камень волшебный. И почему глава не сдернула его с этой девицы, как и всю остальную одежду?!
Джоанну толкнули вперед, как только она посмела замедлить шаг.
– А ну пошла! – скомандовал Ануп и продолжил разговор. – Ниша сказала, что принцесса должна ходить в украшениях! Ха-ха! А кулончик выглядит дорого. Хочет, чтобы эта, – Джоанну больно задели плечом, – перед покупателем предстала именно в нем!
– И больше ни в чем! – рассмеялся второй охранник.
– Именно, Рагху́[3], именно!
Хотелось выть. По-настоящему. Навзрыд. Но, кажется, у Джоанны после таких слов не осталось сил даже на это. Бездушной сломанной куклой она следовала за охранниками по коридорам дома работорговцев, больше не только ни слова не говоря, но и не сопротивляясь. Ей стало абсолютно все равно.
Кария. Где же был этот город на карте? Джоанна не помнила. Была ли она сейчас ближе к Алариалю? Хотя какая теперь разница… Еще не так давно она искренне верила, что сможет собрать все камни под знаком мантикоры, осуществит задуманное, а после останется с человеком, который смог полюбить такую, как она. Мечты…
Вдруг в окружавшей Джоанну темноте послышался детский плач, приблизился, усилившись, а затем затих. В этом доме, как девушка успела понять, торговали не только взрослыми, сильными или красивыми людьми, но и детьми. Но, в отличие от нее, мальчиков и девочек не крали с улиц – родители сами продавали сюда детей, получая за них хорошие деньги, которые могли помочь на какое-то время избавиться от нищеты.
Можно было сказать, что это предательство, но в то же время ребенок, находясь здесь, хотя бы не умрет от голода на улице. Только вот сами дети этого, конечно, не понимали – поэтому Джоанна и слышала каждую ночь плач, с которым не могла ничего поделать. Но если бы она смогла еще хотя бы раз вернуться на трон, поговорить с отцом, то все могло бы измениться. Находясь здесь, да и не только здесь, за все время своего путешествия она поняла, насколько на самом деле ее страна голодает, как тяжело ей живется после войны. Если бы Джоанна могла…
– Забудь, – прошептали губы девушки, но на сей раз охранники ее не услышали.
Ануп и Рагху привели Джоанну на второй этаж дома, где располагались комнаты для встреч с потенциальными покупателями, и остановились.
Джоанна предполагала, что ее, как и всех девушек, выставят на сцене во дворе этого заведения и покажут всем желающим. Найдется покупатель, который заберет ее с собой, и уже там можно будет предпринять новую попытку побега. Но вскоре Джоанна поняла, что ее задумкам не сбыться. Ниша не собиралась продавать ее первому встречному. Она выберет лучшего покупателя – того, кто сможет оценить белокурую девушку по достоинству, а значит, предложит баснословную сумму денег. Для такого покупателя она организует личную встречу, даже позволит провести с товаром ночь. И похоже, что время для такого индивидуального визита было назначено уже на сегодня.
– Почему у нее опять опухшие глаза?! – вдруг раздался высокий женский голос.
– А мы тут при чем?! – ответил Рагху. – Сама виновата, что постоянно ревет!
– Меня это тоже не касается! Но представь, сколько мне понадобится сил и времени, чтобы вернуть ей красоту! Немедленно ведите ее сюда, сажайте на стул! Ну!
Джоанну снова толкнули и действительно опустили на какую-то твердую поверхность.
– А что у нее с руками?! Откуда синяки? Вы с ума сошли? А ну оба вон отсюда!
– Мы никуда не уйдем, не велено, – спокойно ответил Ануп. – Давай делай, что должна, а мы здесь подождем.
Женщина ничего не ответила, лишь куда-то отошла и снова вернулась к Джоанне.
– И вот это считается красивым? – тяжело вздохнув, произнесла незнакомка. – Хотя пусть и слепая, но лицо приглянется многим: отличные зубы, шелковистые пряди, прекрасная фигура – пятьдесят тысяч золотых мухров минимум, – продолжила она и вдруг схватила Джоанну за волосы, запрокидывая ей голову.
– Ай! – вскрикнула девушка.
– А ну тихо! А то быстро отправишься к мужчинам-рабам! Там церемониться не будут. Только представь – они не видели женского тела уже очень давно. Догадываешься, что они сделают с тобой, как только ты попадешь им в руки?
– Товар портить нельзя… – Джоанна повторила слова, которые прекрасно успела выучить за время своего нахождения в этом месте.
– Ха! Ишь ты, – женщина разжала пальцы, отпуская Джоанну. – Не волнуйся, милая, я мастер своего дела и могу превратить любую замухрышку в неписаную красавицу. А это означает, что я сумею скрыть любые раны, что они тебе нанесут.
– Вы не посмеете, – почти шепотом сказала девушка.
– Ну тогда отправишься к голодным кошкам, и они не разорвут тебя, конечно, но нанесут такие шрамы, что будет очень и очень больно.
Джоанна ничего не ответила.
– То-то же. А теперь сиди смирно, нам нужно работать. Уйдешь даже за сотню тысяч.
