Полина Люро
Новичок
Внезапно верёвки ослабли, упав в почти утонувшую в лужах траву. И даже осознавая эту неожиданную перемену, я всё равно не мог пошевелить и пальцем, чувствуя себя неподвижной бесчувственной глыбой льда. Тёплое магическое прикосновение оказалось сродни внезапному удару тысячи раскалённых иголок по обнажённой коже, вызвав одновременно стоны боли и облегчения ― ведь теперь я мог двигаться…
Знакомый глухой голос в голове с трудом пробивался к моему отрешённому, почти отключившемуся сознанию:
– Вставай, Родни, им сейчас не до нас, даже заклинание ослабили… Это единственный шанс на побег, дай руку, малыш…
Машинально протянул ватную ладонь, и горячие пальцы Наставника, пожав её, потянули на себя, помогая ослабевшему телу подняться. Не знаю, что в тот момент поражало сильнее ― то, что израненный Избранный со сломанной рукой из последних сил применял магию, спасая нас обоих. Или его пустое, словно маска покойника, лишённое каких-либо эмоций лицо, на котором «живыми» оставались только глаза, полные бесконечной тоски…
Разбитые губы и челюсть Грэга распухли, судя по всему, причиняя страшную боль, и я не решился его ни о чём спрашивать. Он кивнул в направлении кустарника, потащив за собой с такой силой, словно вообще не чувствовал боли. В отличие от Ученика, сопровождавшего каждый свой шаг оханьем и стоном.
«Старший» не долго терпел это нытьё и, резко остановившись, осторожно взял здоровой рукой меня за подбородок. Его голос в голове бил больнее пощёчин врага:
– Прекрати, это может нас выдать. Скажу один раз ― соберись, и что бы ни случилось, пообещай, что будешь жить…
Кое-как пошевелил губами:
– Даю слово, Наставник…
Грэг отвернулся, снова потащив свою «обузу» вперёд, и, пристыженный, за всё время пути я больше не произнёс ни звука. Постепенно непогода выдохлась, и жаркое солнце снова припекало в полную силу. Горячий влажный воздух не давал искалеченным лёгким нормально дышать, и раны, почти неощутимые под прохладным дождём, вновь напомнили о себе жгучей болью.
Я еле сдерживался, чтобы не нарушить данное Наставнику слово, но внезапно лес закончился, и мы оказались на дороге, огибавшей деревья. Грэг снова повернулся ко мне, и, увидев его посиневшие губы на белом лице, я испугался, что он упадёт прямо здесь:
– Профе2, позвольте Вам помочь ― заклинание исцеления…
Но голос в голове сказал, как отрезал:
– Какой смысл лечить практически покойника, и не трать время на споры… К сожалению, нас догоняют. Постарайся спрятаться в лесу, Родни, а я их задержу, ― не оборачиваясь, он прошёл вперёд, и тут только его Ученик заметил, что край дороги, на которую мы вышли, обрывался, нависая небольшим уступом над казавшейся бесконечной водной гладью.
В сознании мелькнуло:
– Это же, наверное, то самое Озеро демонов, к которому шёл отряд, а значит, свои могут быть где-то поблизости…
Но развить мысль не успел: слова Грэга ― нас догоняют ― привели новичка в такой ужас, что ноги сами последовали за остановившимся у края обрыва Наставником. Он, казалось, о чём-то задумался ― неровно отрезанные седые пряди развевались на ветру вместе с окровавленными лоскутами тёмно-синей рубашки, украшенной вышивкой его Дома. Глубокая морщинка над тонкой переносицей словно разрезала кожу, серые глаза потемнели до черноты. От его отчаявшегося голоса меня затрясло:
– Беги, Родни! Ты обещал, что будешь жить… за нас обоих, ― кровь тонкой струйкой брызнула на подбородок из разбитых губ, и, потеряв голову, вместо того чтобы спасаться, я бросился к нему с криком:
– Наставник! ― то ли пытаясь поддержать, то ли сам ища защиты у обречённого на смерть…
Всё случилось слишком быстро: словно глубоко вздохнув, земля неожиданно вздрогнула, быстро проседая, и ноги начали проваливаться в пустоту. Кажется, я что-то кричал, пытаясь схватиться за ускользавший воздух, когда вырвавшийся из руки Грэга поток маги отбросил меня в сторону.
О, Наставник… Ты отдал последние силы, спасая нерадивого Ученика, а сам, словно потерявшая крылья птица, рухнул вниз на торчавшие из воды камни. И, сидя всего в двух шагах от края бездны, я зачарованно смотрел в твоё спокойное лицо, улыбавшееся с проплывавшего мимо облака, пока губы шептали:
