Полина Люро
Тихоня
Отец покачал головой:
– Нет, Джед… Просто быстро устаю, мне нужно время, чтобы забыть весь тот ужас…
Друг осторожно похлопал его по плечу:
– Конечно, не грусти. Посмотри лучше, как вырос твой малыш ― он такой молодец, будущий великий маг, вот увидишь, ещё вспомнишь мои слова… Я ведь хорошо о нём заботился, да? Ну улыбнись же, дружище ― вот так-то лучше. Помнишь, как мы дразнили тебя в Академии ― Барри-горный орёл, потому что ты всегда видел любого человека насквозь, как бы тот ни притворялся… Взгляни «зорким оком» на этих сорванцов ― они похожи на меня? Что о них думаешь, говори честно…
Я опустил голову, пряча улыбку ― никогда раньше не видел Джеда «в подпитии», похоже, сейчас ему было весело, а вот отец почему-то погрустнел. Он немного помолчал, словно не решаясь, но, бросив на меня задумчивый взгляд, вдруг уверенно сказал:
– Ну раз ты сам просишь, Джедди, рискну… Сыновья очень на тебя похожи, но они разные, как небо и земля. Дан ― внешне холодный и собранный, на самом деле, очень добрый и мягкий человек. Он всегда готов прийти на выручку, отдав последнее тому, кто в этом нуждается, хоть почему-то и прячет своё большое сердце за показным высокомерием и напускной строгостью. Он замечательный сын, ты можешь им гордиться…
Джед хлебнул из кружки и радостно захлопал в ладоши:
– Ты тысячу раз прав, друг! Он такой, наш Дани ― золотой парень вырос. А что насчёт весельчака Сима? Какие тайны прячет в душе старшенький?
Отец отвёл взгляд в сторону, и мне это не понравилось: сердце забарабанило в плохом предчувствии, и кружка с вином выскользнула из дрогнувшей руки, выплеснув содержимое на плащ.
На этот раз голос отца звучал не так уверенно:
– О, Сим… Весёлый и добродушный, скрывающий свою гордость и острый ум за внешней горячностью и вспыльчивостью юности. Он очень осторожен и самолюбив, маскируя показным легкомыслием точно выверенный расчёт. Твой старший сын мстителен и очень опасен, друг. Мне непонятны его мотивы, но… прости, я подозреваю его в самом страшном…
Никто из нас не ожидал услышать подобное… Дан от неожиданности чуть не захлебнулся вином и громко раскашлялся, не в силах остановить сотрясающие тело спазмы. Джед мгновенно протрезвел, побелев сильнее самого чистого снега на горных перевалах, а растерявшийся Сим испуганно заглядывал в лица друзей и родных, словно надеясь услышать от нас, что всё это лишь неудачная, глупая шутка ещё не выздоровевшего человека…
Отец с каменным лицом подбрасывал ветви в и без того полыхавший костёр, и только я, не выдержав потрясения, вскочил на ноги, крича:
– Зачем ты так, отец? Сим ни в чём не виноват… Умоляю, скажи, что ошибся…
Джед, показав рукой на траву у костра, произнёс внезапно охрипшим голосом:
– Сядь на место, Алан, и не вмешивайся в дела старших, мы сами разберёмся, ― казалось, его лицо этой летней ночью замёрзло от порыва невидимого ледяного ветра, ― объяснись, Лорд Бар ― я никому не позволю бросаться подобными обвинениями в адрес сына… Чем ты подтвердишь свои дерзкие слова?
Отец так и не поднял на него глаз, словно то, что он говорил, причиняло ему невыносимую боль:
– Скажи, Лорд Джед, я когда-нибудь ошибался или лгал тебе? Нет? Очень трудно это говорить, но мои суждения всегда основывались на фактах, хотя на этот раз их и немного. Но прежде всего я опытный разведчик, друг… думаю, вряд ли после сегодняшней ночи ты станешь меня так называть.
Теперь в голосе Джеда звенела сталь, он уже взял себя в руки:
– Ближе к делу, Лорд Бар.
Кивнув, отец медленно встал. Его холодные, словно покрытые изморозью глаза смотрели в пустоту, руки медленно ломали тонкий прутик, подкармливая жадный огонь:
– Хоть я и недавно в лагере, с первого же дня наслышан об известной «проблеме» ― все кому не лень обсуждают возможного шпиона, строя собственные догадки ― от повара до командиров небольших отрядов. Побродив и поговорив с людьми, а знакомых у меня здесь много, невольно задумался ― кто же этот неуловимый враг?
Он близок к штабу, значит, это кто-то из Избранных ― только они могут видеть секретные документы. И их не так уж много… Чтобы передавать сведения, предателю, ― отец поморщился, словно само это слово причиняло ему боль, ― нужно незаметно выбираться из лагеря. У штабных офицеров нет такой возможности, они просиживают штаны в палатке Наместника, не отходя от него ни на шаг. Зато я знаю одного толкового мага, принимающего участие во всех совещаниях, у которого дети как простые разведчики ходят в рейды. А там легко затеряться, назначив встречу нужному человеку…