Римъ Эдельштейн
Комитет по контролю сахара
«По решению начальствующего состава в лице Ганницкого Л.В., Алтушина П.Е., Дуракова П.Н принято следующее постановление:
Назначить штраф Сахарову Олегу Олеговичу за нарушение первого постановления начальствующего состава на небольшую сумму.
Срок исполнения с момента решения – двенадцать часов.
Контроль над исполнением возложить на старшего инспектора Палачова О. О. Исполнение возложить на младшего инспектора Серябкину-Стриженову П.А.
Последние предупреждение будет через семь дней после уведомления Сахарова О.О.»
Сахаров подумал, что вот-вот потеряет сознание.
– Мошенники чёртовы, я вызываю полицию, – слабо сообщил он.
– Вызывайте, посмотрим, к чему это приведёт, – совершенно спокойно заметил младший инспектор. – Пока вызываете, Олег Олегыч, расскажу Вам одну историю… Был такой кондитер у нас в округе по фамилии Цветков. Так он вообще в психбольницу попал. До сих пор лечится…
– Пошла вон отсюда! – неожиданно крикнул Сахаров. – Мошенница хренова! Я Вам всем устрою… Вы все пожалеете, что со мной связались!
Она помрачнела. Лицо её налилось тёмным. Серябкина-Стриженова смахнула тарелку с тортиком на пол, и та звонко разбилась. Люди, сидевшие в «сладочной», внимательно следили за развернувшимся представлением.
– Это – небольшой штраф, – напомнила инспекторша, поднимая тоненький наманикюренный пальчик. – Через неделю будет последнее предупреждение. И я Вам, Олег Олегович, не завидую.
Она поднялась.
– А что тут происходит? – спросила одна из посетительниц с глупой улыбкой.
– Пытаемся донести до владельца этой забегаловки, что сахар вреден для здоровья, – ответила Серябкина-Стриженова. – Не только для чужого, но и для его собственного… Пошли все отсюда!
Некоторые люди действительно подскочили, но Сахаров, пылая от злости, повернулся к ней с намерением ударить её по голове. И ему пришлось держаться из последних сил.
– Я тебе уже сказал… Проваливай отсюда, сумасшедшая!
– Вот видите, уважаемые граждане, любители сладкого? – обратилась она к клиентам.
– Видим, – ответила одна женщина с недовольным видом и энергично пошла к выходу. – Больше я сюда ни ногой!
Сахаров провёл рукой по волосам и просто ушёл к себе в кабинет. Позже же к нему пришла Даша и сказала, что ушла из кондитерской не только эта женщина-инспекторша, но и все клиенты. Их очень встревожил этот инцидент.
– Пора что-то делать, – сказал он ей. – Иди домой, Даша. Мне надо хорошо подумать.
Когда наступила ночь, он всё ещё сидел перед выключенным телевизором, сцепив руки в замок на своём затылке. В какие-то моменты тяжесть его положения казалась ему такой абсурдной… Но идти больше в полицию он не собирался. Как-то СТЫДНО идти и говорить ТАКОЕ!..
Неожиданно ему пришёл на ум разговор с тем парнишкой… Что он говорил?!
– Против лома нет приёма, – сказал Сахаров вслух и сам испугался собственного голоса. – Поэтому абсурд надо выбивать абсурдом. Всё равно ничего не остаётся.
Он поднялся… Наступила беспокойная ночь.
Наутро Сахаров оставил за главную Дашу и поймал такси. Большая стройка подразумевала под собой целый район, который возводил какой-то крутой бизнесмен. Новенькие девятиэтажки знал каждый в этом городе, собственно, знал и таксист, всю дорогу улыбавшийся золотыми зубами.
«Будет забавно, – мрачно размышлял Сахаров, – если тот парень просто поехал кукухой и решил надо мной подшутить…»
Но ничего больше не оставалось.
Конечно, на территорию стройки его сначала никто не пустил… Ещё чего не хватало, чтоб этот слюнтяй рухнул куда-то в люк или яму, поломав шею. Но прораба согласились позвать, благо, ума у Сахарова хватило, чтобы не заикаться про Фею Крёстную.
Когда же она появилась, он немного опешил… Женщина в чёрном костюме и оранжевой каске. Что-то между Ираидой Зейналовой и Ириной Хакамадой.
– Чего тебе, парень? – сразу спросила она, как его увидела. – На стройку пришёл устраиваться?
– Мне нужно… Мне нужно, – проговорил он и весь затрясся. Огромный комок застрял у него в горле.
«Что за бред… Какая Крёстная?» – колотилось у него в голове.
– К логопеду? – спросила она резко. – Дальше по улице больница, малой. У меня нет времени.
– Мне нужна Фея Крёстная! – выпалил он, сжав кулаки в отчаянии.
Лицо прораба изменилось. Из иронического оно превратилось в очень серьёзное.
– Откуда ты меня знаешь? – спросила она, засовывая руки глубоко в карманы брюк.
– Мне сказал мальчик лопоухий, что я могу…
– А, Славик! – кивнула она. – Где он сейчас?
– Эм, – замялся Сахаров. – Я его видел в отделе полиции… Мне кажется, у него проблемы.
– Ну да, – кивнула снова она. – Уже третий раз попадается на воровстве печенья из магазина. В этот раз у него действительно проблемы. Ладно, щегол, заходи. Пройдём в мой фургончик.
Она вошла внутрь огороженной Большой стройки и направилась к серому небольшому фургончику. Сахаров, естественно, проследовал за ней, ловя на себе заинтересованные взгляды рабочих. Тут были и строители, и крановщики, и грузчики разгружали стройматериалы из чёрных грузовиков.
В фургончике у неё была встроенная в стену кровать, стол, стул. Небольшой шкафчик с умывальником. Она подошла к нему и стала набирать жидкое мыло в руку, но бутылка выскользнула и упала на пол. Крёстная тут же наклонилась, чтобы подобрать её.
– Щегол, не пялься, – с ухмылкой заметила женщина и, распрямившись, стала мыть руки. – Ну, рассказывай, что у тебя случилось, чем помочь.
