Сергей Аб
Кусь во мраке
Я постараюсь привести наиболее полно в своих записях то, что сумел прочитать. Многое написанное тут мне не кается ценным, или относящимся к делу. Тем не менее, мой уставший и измученный разум, вероятно, вполне мог пропустить некоторые детали, которые могли бы помочь найти разгадку этому странному явлению, о котором идёт речь в моих записях. Вдобавок к этому кое-где я попросту не мог разобрать слова, а где-то совершенно отсутствовала логика. Так или иначе, я приложил все усилия, чтобы отобразить в тексте общий смысл записей душевнобольного из палаты 312б, максимально избегая вольностей в тексте.
Глава 5
«…Мне было совершенно не сложно вырваться из городской суеты. По просьбе хозяйки дома, миссис Реббитс, я согласился пожить в её доме, приглядывая за живностью, которая там водилась в пугающем изобилии. Хозяева дома, окружённого густым лесом, собирались нанести кому-то дружественный визит, который не имел возможности больше откладываться, поэтому моя помощь в этом деле была очень кстати.
По моему прибытию Реббитсоны уже почти приготовились к отъезду, давая мне многочисленные наставления по поводу моей линии поведения на тот, или иной случай. На мой робкий вопрос, чем можно отбиваться от непрошеных гостей, вроде волков или медведей, хозяин дома почесал затылок, а затем удалился в дом. Вскоре он вернулся, неся старенькую двустволку, которую вскоре торжественно передал мне в руки. Я пребывал в восторге ровно до того момента, покуда он не заметил, что патронов к ней он мне не даст – слишком опасное сочетание моей неопытности и безотказной убийственной силой. Тем не менее, я не падал духом, насколько мне известно, крупные хищники в этих местах была редкость.
Всего на участке фермы стоит два дома, если не считать маленькой каморки, вероятно построенной под склад, и второго сооружения, судя по виду, назначающемуся под такие же нужды. Однако, как я потом убедился, я был не достаточно внимателен. По периметру довольно обширной территории я обнаружил ещё два дома, один из которых, по словам хозяев, стоял тут уже довольно долго, о чём свидетельствовал его невзрачный вид. Недалеко от него было ещё одно сооружение, высотой не более двух метров, назначение которого для меня так и осталось загадкой, так как я не планировал изучать все достопримечательности фермы. А потому круг осмотра территорий я ограничил жилым домом, где и обосновались главные причины моего приезда. Я знал, что этих причин внутри дома четыре, и около пяти – снаружи. Тем не менее, моя безграничная любовь к семейству кошачьих никак не согласуется с таким обилием этих существ на ферме. Хватит ли её на всех – вот лавный вопрос на повестке дня.
Реббитсоны вскоре отправились в путь после формального обмена любезностями. Теперь я остался наедине с этим буйством природы, которое не переставало давать о себе знать. Я был хорошо проинструктирован куда и как можно отправить телеграмму в случае крайней нужды, где я смогу найти необходимые медикаменты, а так же запасной источник освещения.
Дом был оборудован по последнему веянию моды, так что масляными лампами уже практически не пользовались, однако несколько их экземпляров имелось в запас на тот случай, если электричество всё же отключат.
Я решил отмечать свои впечатления от моего времяпрепровождения более упорядоченно, это, возможно, даст мне в дальнейшем повод для составления своего мнения на счёт загородной жизни, о чём я непременно подумаю позже.
Глава 6
День 1.
Реббитсоны уехали, я обосновался в северной комнате первого этажа большого дома. В ней присутствует окно, из которого был виден густой лес. Удивительно, неужели я ожидал увидеть нечто иное, что тут бывают другие виды из окон? Рядом с моей односпальной кроватью, которая может принимать вид кресла, располагается комод, куда поместились все мои вещи. Я очень надеюсь дочитать пару начатых книг, и составить план своего романа, работу над которым я уже начал.
К слову сказать, кошек, что проживали в доме, я уже частично знал. Одну из них звали Билли, что приводило меня в замешательство, так как кошка была женского пола. Конечно же, я прекрасно знал, что это несравненная женская версия моего домашнего персидского любимца Бенджамина, что живёт у меня дома. Их различия были не существенны, и в то же время очевидны. Взгляд, окрас и характер были схожи, но во многом у Билли доминировали изящество и пугливость. Последнее, надо сказать очень разочаровывало меня не один раз. Как и любого любителя кошек, я всякий раз хотел взять на руки это пушистое персидское облако с очаровательными большими глазами. Но всякий раз это облако имело достаточное количество наглости, чтобы удрать и спрятаться так, что бы больше не давать мне шанса на то, что бы себя поймать.
Вторая кошка была совершенно белой. Её имя для меня было тоже весьма не обычным, но определённую логику, конечно, имело. И уж тем более имело право на существование. Тем не менее, я так и не понял, зачем называть своё любимое домашнее животное одной из частей числа, которое представлено форматом с плавающей точкой.
Мантисса была из тех кошек, чья ловкость и грациозность сочетала в себе ещё и не малую долю кошачьей любознательности. Эту белую молнию я даже не пытался поймать, а мог лишь издалека любоваться плавными и точными движениями этого изящного существа.
В противовес этому белоснежному созданию в кошачьем прайде находился совершенно чёрный и в меру пушистый кот Лепёшка. Обращать внимание на порядки именований зверей в этом доме было бессмысленно, так что для меня эта кличка прижилась практически сразу. Что до кота, так это был уверенный в себе угольно чёрный домашний кот, который появлялся так же внезапно, как и исчезал. Однако в отличие от предыдущих двух животных, исчезал он исключительно тогда, когда ему этого захочется, а не тогда, когда обстоятельства притесняли его чрезвычайно большое эго, если конечно у кошек вообще оно бывает. Впрочем, если подолгу заглядываться на Лепёшку, то, вероятность согласиться с этим странным утверждением будет постепенно расти.
И, наконец, главный соперник по глубине тьмы, которая окрашивала шерсть Лепёшки в мрачный тон безлунной ночи, был Тузик, экзотичность породы которого была видна не вооружённым взглядом.
Это был одним из моих любимых котов, потому как его, в отличие от остальных, можно было иногда подержать на руках, без особых увечий и кровопролитий, хотя его внимательный и иногда тяжёлый взгляд порой этого не исключал. Я не могу отнести Тузика к пугливым, скорее он был осторожным котом, предпочитающим избежать ненужных объятий, отпугивая от себя назойливых людей шипением и другими кошачьими ухищрениями. Тузик и Лепёшка были, как и полагается, самцам, крупнее, чем Билли и Мантисса. Вероятно, в доме было множество тайных закутков, в которые кошки могли спрятаться от моего слишком пристального внимания, потому как порой я положительно не мог разыскать ни одну из них. На мой не слишком сведущий взгляд, кошачьих туалетов в доме было чересчур много. Со временем я даже обнаружил забавную закономерность: при любом повороте за угол практически невозможно было не споткнуться об кошачий лоток, благо они в большинстве свои были чистые. По крайней мере, некоторое время.
В многочисленных окнах мелькал лес, с небольшой опушкой перед домом. На этом поле росло несколько небольших пышных ёлок, которые стояли особняком от линии леса.
Вечер не заставил себя долго ждать. Сумрачные верхушки деревьев выглядели величественно, вид из окна подчёркивал уютную обстановку дома. Я полагал, что вот-вот начнётся дождь со снегом, но этого так и не случилось. Зима в этом году выдалась совершенно не свойственной, и даже за городом было достаточно тепло, что бы снег успел растаять, обнажив тусклую прошлогоднюю зелень.
Я зажёг свет, решив скоротать вечер за чтением классической литературы. Под тихое потрескивание дома я невольно вслушивался в завывание ветра на улице, совершенно не понимая того, что читал. Когда же я окончательно разуверился в том, что смогу хоть что-нибудь осилить в ближайшее время, я отложил книгу. Как только я это сделал, я обнаружил, что на пороге комнаты, где я находился, сидела Билли. Она смотрела на меня своими широкими немигающими глазами. Несмотря на то, что это была всего лишь кошка, её поведение меня озадачило. Я хотел позвать кошку по имени, но не смог этого сделать. Мои слова застыли у меня в горле, когда я вгляделся в её прекрасную мордочку.
Да, я отдаю отчёт себе в том, что могу заблуждаться на счёт увиденного. Вероятней всего, долгий переезд окончательно утомил меня, и моё сознание сыграло со мной злую шутку. Так же я допускаю и ту мысль, что при не слишком ярком освещении мои глаза так же могли меня обмануть, однако… однако в тот миг, когда я взглянул на кошачью мордочку – могу поклясться, что я уловил в ней некоторую эмоцию, вполне человеческую. И как мне показалось, это была ненависть, или призрение. Кому не расскажи, любой подымет меня на смех при упоминании того, что злобная морда кошки напугала меня. Однако это было далеко не всё.
Я не хочу приводить тут догадки и свои пустые, ничем не подкреплённые мысли, однако мне доводилось видеть и бешеных, и просто защищающих свою территорию или себя кошек. В моей памяти не нашлось ни единого образа, который соответствовал бы этому свирепому и недовольному взгляду.
Кошка смотрела на меня испытывающим взглядом, пока я, наконец, не стряхнул с себя оцепенение. Когда же я позвал её, она перевела взгляд, развернулась и ушла.
С этого дня я решил затворять дверь в мою комнату, что бы ночные силуэты кошек не мелькали у порога комнаты.
Глава 7
День 2.
Я достаточно хорошо выспался, хотя сны мои были весьма неприятные. Был уже полдень, когда меня разбудил немелодичный хор кошачьей природы. Вероятней всего, я проснулся именно тогда, когда домашние питомцы обычно получают свой первый приём пищи. Хотя вполне возможно, что моё пробуждение было никак не связано с наступлением этого времени.
Как бы то не было, но кошки и правда ждали, когда я покормлю их. Держа корм в руках, и наблюдая за виновницей моих вчерашних душевных терзаний, я никак не мог понять, по какой причине мне могли придти в голову такие мрачные мысли, будто бы кошка способна испытывать ненависть безо всякой на то причины? Все кошачьи повадки в жажде еды были одинаковыми, без исключений. Мне даже удалось погладить Билли, Лепёшку и Тузика, пока те были слишком увлечены приёмом еды. Мантисса же уворачивалась столь тщательно и проворно, несмотря на то, что так же как и все была поглощена приёмом корма, что я не смог до неё дотронуться. Я оставил свои тщетные попытки погладить её, и отправился на улицу, проведать уличных кошек. Ещё в прихожей я услышал, что меня уже с нетерпением ждут.
Когда я открыл дверь, справа от меня громоздилось четыре кошки, пара из них была рыжего окраса, одна чёрная, другая серая. Они недвусмысленно намекали мне, что голодны, указывая мордами на миски, и вставая на задние лапы. Когда я покормил их, представление окончилось. В моей голове тут же нарисовалась любопытная параллель между этими кошками и кошками домашними. Их можно было бы без особого труда сравнить с дворянами и крестьянами. Мне даже показалось, что и манеры поведения у них были более грубыми, нежели у обитателей дома на ферме.
После приёма завтрака, я всё же решил немного пройтись по участку, что бы развеять вчерашние мрачные мысли. Не могу точно сказать зачем, но я решил прихватить с собой ружьё. Вероятно для того, чтобы в крайнем случае иметь хорошую увесистую палку для удара. Впрочем, если такие мысли и блуждали в моей голове, они были где-то глубоко на периферии отличного настроения и прощупывания сюжета ещё не созданной рукописи.
Когда я вышел из дома с оружием за спиной, меня встретил тёплый весенний ветер. Был очередной пасмурный день из тех, когда не было ни малейшего шанса на то, что солнце заглянет в такой далёкий уголок планеты, как этот.
Воздух, совершенно не типичный для города, опьянял. Осматривая участок фермы, я обнаружил, что на ней так же есть небольшой пруд, в котором, однако, никого не водилось, кроме разве что, мелкой рыбёшки.
Возвращаясь в дом после осмотра владений, временно порученных мне для охраны, и убедившись, что ничего не выходит за пределы дозволенного, я отметил, что такая близость леса к дому наиболее подходящая для приятного вида из окон.
Где-то в середине дня, когда я было задремал с книгой в кресле, меня разбудил сильный стук в дверь. Надо ли говорить, насколько я перепугался, совершенно не ожидая никакого вторжения? Я вскочил с кровати, схватил ружьё и быстро направился к источнику шума. В дверь стучали всё настойчивее.
Подбежав к двери, и совершенно не успев состыковать свои действия с логикой, я вопрошающее рявкнул диким голосом:
–Кто явился и что надо?
За дверью воцарилось напряжённое молчание, о чём свидетельствовало невнятное бормотание, доносящие до меня такие слова, как: спятивший, ненормальный и прочие не слишком лестные эпитеты.
Я уже было подумал, что нежданный гость ушёл, когда из-за двери послышался шорох, после которого раздался недовольный старческий голос, объявив о том, что почта прибыла.
Это известие совершенно сбило меня с толку, и мне ничего не осталось делать, как открыть дверь.
На пороге стоял потрёпанный старик в обветшалой одежде. На боку у него виднелась сумка, какую носят почтальоны. Его морщинистое лицо и правда выглядело недружелюбно и сердито. Маленькие пронзительные глазки сверлили меня, пока я не объяснил, кто я такой и что делаю в этом доме. Старик немного смягчился, кивал головой, подтверждая, что слышал, будто хозяева собирались в город по срочному делу. Когда я вскользь упомянул про кошек, его лицо сморщилось, словно бы он их на дух не переносил.
Как оказалось, почты он не принёс, а лишь хотел узнать, нет ли у хозяев фермы срочной телеграммы. Он так же сказал мне, что Реббитсоны не слишком общительные, и что за десять лет его службы на почте они отправили и получили лишь с десяток срочных телеграмм.
На это мне не было что возразить, однако, и без того было понятно, для чего зрелым и находящимся в здравом уме людям понадобилось уезжать за город. Не желание общаться с внешним миром, или по крайней мере, свести всё общение к максимальному минимуму – цель оправдывающая многие средства. Едва ли общность в наше время поощряет такое поведение, но стоило ли обсуждать это с не слишком сильным в обществознании и философии собеседником? Старик, надо сказать, с самого начала в моих глазах доверия не снискал. И ввиду того, что отправить телеграмму я желания так и не изъявил, он быстро удалился. А так как всё моё внимание было потрачено на взбаламутившего моё спокойное времяпрепровождение почтальона, я, разумеется, не заметил, как дикие кошки перебрались с улицы в прихожую. За тем мне потребовалось около двадцати минут, что бы вернуть их на их законную территорию. Сказать по правде, изначально это дело не виделось для меня чем-то сложным, но вскоре оказалось, что уличный прайд не желал терять свои завоёванные позиции и при каждом открытии двери возвращал часть отряда на занятые ранее укрепления.
Наконец, и с этой напастью я справился. Меня ожидал ужин, приготовление которого я откладывал на самый вечер.
Моих скудных кулинарных способностей хватило на то, что бы устроить себе почти полноценный приём пищи.
К самому концу приёма еды я услышал дикий вой. Сперва я было схватился за двустволку, но вскоре опомнился. Вероятно, необходимость кормить этих неутомимых зверей, снова настала.
Да, я не берусь тут записывать весь объём ритуала, посвящённый уборке кошачьих лотков. Замечу лишь то, что словесных конструкций, что иногда выдавало мне моё подсознание для заполнения напряжённой негодующей тишины в доме, хватило бы на небольшую книгу.
В очередной раз я умилился мордочке Билли с большими глазами и круглыми ушами. Она очень напоминала мне моего Бенджамина, о котором я уже начал скучать.
Пожалуй, то количество действий, которое необходимо совершить для очистки туалета, выходит за грань моего понимания о чистоте в доме. Впрочем, мне неизвестно о том, кто будет читать мои записи в последствии, и как человек, стремящийся к благородности и доброте, я не стану тут приводить все сложные манипуляции, которые необходимо проводить в строгом соответствии с видением хозяйки дома. Я лишь подчеркну свою ошибочность в предположении о чрезмерном количестве кошачьих туалетов в доме, к чему меня привели наблюдения и неустанные практические применения советов и рекомендаций миссис Реббитсон относительно кошачьих лотков.
