Станислав Николаевич Минин
Камень
– Наталья, Андрей, позвольте вам представить Алексея, неуклюжего молодого человека, чуть не сбившего меня около двери! – указала на меня Инга.
Мы познакомились, причем Наталья и Андрей смотрели на меня с улыбкой.
– Алексей, не обижайтесь на Ингу, она у нас не обращает внимания на все эти условности! – подмигнул мне Андрей, а Наталья смущенно улыбнулась.
– Как я могу на нее обижаться, если благодаря такому отношению Инги к условностям, я познакомился с такими красавицами! – не растерялся я.
– Неуклюжий, но воспитанный! – хмыкнула Инга. – Умеет девушкам комплименты говорить! – На это мы втроем с Натальей и Андреем рассмеялись, а Инга, нисколько не смутившись, продолжила: – Алексей, мы собирались зайти в кафе, составите нам компанию?
– С огромным удовольствием!
Мы вернулись обратно в корпус университета, где на первом этаже мои новые знакомые показали мне довольно-таки уютное кафе, судя по всему, пользовавшееся хорошей популярностью: свободны были только пара столиков. Заняв один из них, мы с Андреем, заранее поинтересовавшись у девушек, что они желают, направились к барной стойке.
– Алексей, не обращайте внимания на поведение Инги и не принимайте на свой счет, для нее это нормально. Я ее знаю с детства, она всегда такая была, – с улыбкой предупредил меня молодой человек.
– Да я уж понял, но все же надо немного привыкнуть, – улыбнулся я в ответ.
Вернувшись к девушкам за стол, мы сообщили им, что скоро нам все принесут. В ожидании заказа Инга времени терять не стала и поинтересовалась у меня:
– Алексей, вы на нас с Наташей любуетесь уже третий день, можете даже не отрицать! Сегодня во время большой перемены в столовой мы дали вам шанс познакомиться – сели обедать за соседний стол. Вам не кажется, что вы не только неуклюжий, но и робкий? – Инга смотрела на меня серьезно, а Наталья с Андреем еле сдерживали смех.
Действительно, и смех и грех!
– Инга, а вы не находите, что в моем поведении есть что-то романтическое – я любовался на расстоянии двумя такими красавицами, не смея к ним подойти! – заявил я пафосно. – А сегодня в столовой я конечно же обратил внимание на ваше своеобразное приглашение к знакомству, но решил сохранить интригу… – с улыбкой объяснил я ей свое «вопиющее» поведение. – У меня получилось вызвать ваш интерес, Инга?
Мы с Натальей и Андреем с интересом начали наблюдать за меняющимися эмоциями на лице Инги. Наконец она пришла к каким-то своим выводам и заявила:
– Получилось. – И добавила спустя несколько мгновений: – Симпатичный, романтичный, еще и хитрый… Очень интересно! – И без перехода спросила: – А что это у вас за герб на портфеле, не могу разобрать?
И действительно, вытисненный на портфеле герб особо не бросался в глаза – если не приглядываться, его можно было и не увидеть.
– Герб Пожарских, – ответил я.
– А вы у нас?.. – прищурилась она.
– Алексей Пожарский.
– Отлично! Добавим к списку – еще и родовитый… А вы мне, Алексей Пожарский, нравитесь все больше и больше, – заявила она на полном серьезе.
Я обратил внимание, что Наталья бросила на подругу недовольный взгляд и, пожалуй, в первый раз с начала нашего знакомства заговорила:
– Инга, ты уже переходишь все границы! Совсем засмущала Алексея! – После этих слов ее подружка опустила глаза, а Наталья уже обратились ко мне: – Алексей, позвольте представиться, Наталья Долгорукая, это мой брат, Андрей Долгорукий, а это моя непутевая подружка, Инга Юсупова. Может, перейдем на «ты»?
«А вот и высший свет, о котором меня предупреждал мой дед…» – подумал я стихами.
– Ничего не имею против твоего предложения, Наталья! – кивнул я.
– А где ты живешь, Алексей? – Инга не унималась, несмотря на строгий взгляд подружки. – В Пречистенском переулке?
– Нет, Инга, я решил пожить отдельно от родственников и снял апартаменты недалеко отсюда.
– Круто! А я вот с родителями живу… – слегка опечалилась она.
– А вы? – посмотрел я на Наталью и Андрея.
– Тоже дома живем, – ответил Андрей. – Мы с сестрой хотели переехать поближе к университету, тем более что есть куда, но родители сказали, что пока восемнадцать не исполнится, никаких нам переездов…
Мы еще немного поговорили на эту тему, одновременно лакомясь пломбиром с шоколадной крошкой, принесенным официанткой. Мои новые знакомые по-хорошему позавидовали мне, пока Андрей не поинтересовался:
– Алексей, а можно задать нескромный вопрос?
– Задавай, – слегка напрягся я.
– Насколько я знаю, у вас все в роду по мужской линии идут на военную службу, а ты на юриста пошел учиться. Почему?
Этот вопрос заинтересовал и обеих девушек.
– Да получилось так, не представляю себя на военной службе, – сделал я серьезное лицо. – Вы меня должны понять, когда тебя с детства окружают одни военные, все по расписанию, тебя не просят, тебе приказывают… – добавил я трагизма в голосе. – Я как представил себе, что оставшуюся жизнь придется провести в казарме…
Присутствующие впечатлились.
– И как родственники отнеслись к твоему решению? – нарушила молчание Наталья.
– А почему, как ты думаешь, Наталья, я съехал на отдельную квартиру?
Градус трагизма в моем голосе был прежним, а про себя я подумал: «Надо деда предупредить о такой версии событий, а то неудобно может получиться…»
– Понятно… – протянула Наташа.
– Алексей, ты извини меня за бестактный вопрос! – это был уже Андрей.
– Ничего страшного! – махнул рукой я.
– Бедненький! – это была уже Инга, которая смотрела на меня с сочувствием, а потом вдруг заулыбалась и заявила: – Какой замечательный способ избавиться от родительской опеки! Почему я раньше об этом не подумала?
Андрей с Натальей одновременно посмотрели на Ингу и тяжело вздохнули.
Мы посидели в этом кафе еще где-то около часа, после чего засобирались по домам. Инга, при активный поддержке Натальи и Андрея, взяла с меня слово, что с завтрашнего дня на лекциях я буду сидеть рядом с ними.
***
– Инга, твоя простота хуже воровства! – попыталась отчитать подружку Наталья, когда Алексей отошел на достаточное расстояние и не мог ее слышать.
– Что, Наташка, понравился мальчик? – усмехнулась Инга.
– Да, понравился! Тебе ведь тоже? – нахмурилась подружка.
– Так ведь я этого и не скрываю! Как делить будем? – Инга продолжала улыбаться.
В разговор привычно вмешался Андрей, встав между подружками.
– Вот всегда у вас так, ничего поделить не можете!
А у Алексея вы спросили?
– А что у него спрашивать? – недоуменно посмотрела на него Инга, а Наталья кивнула, поддерживая подружку.
– Ты, Андрюша, маленький еще для того, чтобы понимать, что не мужчина выбирает женщину, а женщина мужчину! – важно заявила она.
– Да! – согласилась с подружкой Наталья.
– Да ну вас, женщины! – сказал в сердцах Андрей. – Сколько раз зарекался в ваши разборки не вмешиваться, всегда крайним остаюсь! Разбирайтесь сами! – Он махнул на них рукой и направился в сторону стоянки.
А подружки, улыбнувшись друг другу, пошли следом.
***
«Да, интересные девчонки, – думал я про себя по дороге домой, – особенно эта Инга Юсупова, да и Наталья Долгорукая не производит впечатление тихони, несмотря на воздушный внешний вид, когда надо подружку осаживает. А брат ее, Андрей, пока показал себя только с хорошей стороны. Но что бы я ни думал, с момента нашего знакомства прошло всего ничего… Дальше видно будет!»
Добравшись до дома, я не забыл позвонить деду и пересказал ему выдуманную легенду о причинах моего поступления в университет. Несмотря на мои опасения, глава рода, подумав, меня поддержал и успокоил: те, кому надо, будут в курсе данной информации. В конце разговора он поинтересовался, кому я это все наплел. Услышав фамилии Долгоруких и Юсуповых, дед похвалил меня за проявленную инициативу и поздравил с хорошими знакомствами.
Вечером, как будто что-то почувствовав, устроившаяся на моем плече Леся как бы между прочим поинтересовалась:
– Познакомился уже с кем-нибудь в Университете?
– Ага, – односложно ответил я.
– С девчонками?
Я почувствовал, как она немножко напряглась.
– Ага.
– И кто они?
– Одна Юсупова, вторая Долгорукая.
– С этими дружи, – расслабилась Леся.
– Чего это? И сцен ревности не будет? – усмехнулся я.
– А чего мне ревновать-то? – усмехнулась она в ответ. – Они ж высокородные, до свадьбы ни-ни… Все равно ко мне прибежишь!
Права была Алексия на все сто. Если у простолюдинов на невинность перед свадьбой в наше время смотрели уже сквозь пальцы, то в дворянской среде, в большинстве своем, девушки себя берегли.
– Что, Алексей, задумался? – обняла она меня и с грустью в голосе добавила: – Понимаю я все прекрасно, будущего у нас с тобой все равно нет, остается одно – наслаждаться настоящим.
***
На следующее утро, в пятницу, зайдя в аудиторию, я увидел Андрея и улыбающиеся лица двух красавиц, причем Инга еще и приветственно помахала мне рукой. Помня свое обещание, я направился прямо к девушкам и, под сочувственный взгляд Долгорукова, был усажен между ними.
– Алексей, я соскучилась! – заявила Инга. – Наташка тоже соскучилась, только вида не подает! – сдала она подружку с потрохами.
– Инга! Как у тебя вообще язык поворачивается! – слегка покраснела Долгорукая.
– Алексей, а ты по нам соскучился? – не обращая внимания на подружку, продолжила Юсупова.
«Интересно, долго я буду привыкать к этой девушке без комплексов?» – подумал я, а вслух сказал:
– Конечно, Инга! Я даже вчера пораньше лег спать, чтобы хоть как-то сократить время до встречи с вами!
– Не шутишь? – Юсупова с подозрением смотрела на меня.
– Как можно? – сделал я серьезное лицо, а Андрей, слышавший весь наш разговор, не выдержал и засмеялся.
– Ну ладно. – Инга не обратила никакого внимания на смех Долгорукова. – Очень хорошо, если так.
В этот момент прозвучал звонок и в аудиторию зашел преподаватель.
На большой перемене мы вчетвером направились в столовую.
– Алексей, а какие у тебя планы сегодня после занятий? – спросил у меня Андрей, а я заметил быстро кинутый благодарный взгляд со стороны его сестры.
– К сожалению, Андрей, я сегодня занят и уеду сразу же после занятий.
– Что ж, тогда в кафе пойдем без тебя. – Он сделал вид, что расстроен, не забывая подглядывать на сестру и ее подружку.
– Это очень печально! – заявила Инга. – А в субботу и воскресенье мы не учимся, и это замечательно! Алексей, может быть куда-нибудь сходим в выходные? – Наталья с Андреем кивнули, поддерживая подружку.
– Я не против! Запишите мой телефон.
Мы обменялись телефонами и вернулись в аудитории на последнюю лекцию.
***
Заходить домой я не стал – Прохор уже ждал меня в подземные гараже. Уже по дороге в Ясенево я вспомнил, что не взял с собой совершенно ничего из одежды.
– Прохор, слушай, я ведь совсем не подумал, наверное, надо было с собой одежду и обувь взять!
– Не переживай, тебе там все выдадут! И смокинг с бабочкой, и туфли лакированные, и автомат! – усмехнулся он.
– Тогда ладно, – успокоился я.
Проехав зеленые ворота, мы остановились на стоянке, на которой нас ждал ротмистр Смолов. Поздоровавшись, он повел меня в здание, Прохор же остался ждать меня в машине.
– Запоминайте дорогу, Алексей Александрович, – обратился ко мне Смолов, – Теперь вам часто придется здесь бывать. И вот еще что. – Он протянул мне пластиковую карточку. – Это пропуск на территорию базы, Прохор Белобородов в списки на въезд включен.
После того как я разглядел ничем не примечательный пропуск, за исключением того, что в его «шапке» жирными буквами располагалась грозная надпись «Отдельный корпус жандармов» с обязательным гербом, мы на лифте спустились на минус второй этаж, где, как я понял, находилась раздевалка «волкодавов», оружейка, а также тир. Проведя краткую экскурсию, ротмистр подвел меня к шкафчику, на котором уже была табличка с моей фамилией.
– У вас ведь пятьдесят второй размер, Алексей Александрович? Мы не ошиблись?
– Все правильно, Виктор Борисович.
– Тогда надевайте комок, а обувь со шлемом сейчас подберем.
Смолов удалился в соседнее помещение. Пока я переодевался в камуфляж, ротмистр вернулся.
– Держите. – Он протянул мне берцы.
С размером обуви сотрудники корпуса угадали тоже: сорок четвертый был именно моим. В соседнем помещении ротмистр выдал мне балаклаву, перчатки и подобрал тактический шлем. Уже на улице, когда мы направились в сторону полигона, Смолов поинтересовался у меня:
– Алексей Александрович, как у вас с огневой подготовкой?
– В рамках школьной программы, да еще и с Прохором иногда в имении стреляли…
– Хорошо, когда после занятий на полигоне будет тир.
На подходе к полигону ротмистр скомандовал:
– Курсант Пожарский, надеть балаклаву и шлем!
Надев балаклаву и шлем, которые до этого нес в руках, я, честно говоря, почувствовал себя каким-то былинным героем. И ничего, что у меня не было с собой никакого оружия – ни ножа, ни пистолета, про автомат я вообще не говорю. Все дело в том, что я сам по себе был оружием, а камуфляж, берцы и тактический шлем лишь напомнили мне об этом. Теперь я прекрасно понимал своих старших родственников, которые практически всю жизнь отдавали службе в армии – уверен, и они чувствовали все то же самое, что и я, стремясь находиться рядом с близкими по духу людьми, становясь частичкой этой мощи, которая даже по отдельности делала людей сильнее. Я как-то даже подтянулся, еще сильнее расправил плечи, мои руки непроизвольно сжались в кулаки, а походка стала увереннее.
– Вот! – услышал я одобрительное восклицание Смолова. – Теперь на человека похож!
Тем временем на полигоне разворачивалось интересное действо – на одной из площадок, разделившись на две команды по пять человек, «волкодавы», одетые точно так же, как и я, играли в регби, только мяч был в два раза больше, чем тот, которым мы играли у себя в лицее. Другая группа занималась в спортивном городке и на полосе препятствий. Самое же интересное происходило непосредственно на полигоне – так же, как и у игравших в регби, было две команды, которые катали огромный шар диаметром метра три. Судя по флажкам, установленным за спинами команд, задача была та же, что и в регби – доставить шар до линии, обозначенной флажком противника.
Мы со Смоловым неспешно приближались к полигону и остановились на его краю, наблюдая, как одна из команд в оранжевых жилетах поверх камуфляжа докатила наконец этот огромный шар до границы, отмеченной флажком. Раздался рев, и победившая команда начала прыгать на месте с поднятыми руками, а команда проигравших обещала им реванш в следующий раз за более короткое время.
– Построиться! – рявкнул стоящий рядом со мной ротмистр.
Все десять человек быстро выстроились перед ним в одну линию.
– Слушай вводную! Делаете все то же самое, состав команд не меняется, но у проигравших происходит замена. – Он указал на одного «волкодава» без жилетки: – В спортгородок!
– Слушаюсь, господин ротмистр! – рявкнул указанный и в хорошем темпе побежал в сторону турников.
– Встать в строй! – это было приказано уже мне.
Дождавшись, когда я выполню команду, Смолов махнул рукой.
– Приступить к выполнению учебного задания!
Я специально приотстал, двигаясь в хвосте своей команды, – зачем мне выделяться? Но мой план не сработал… Когда мы оказались рядом с мячом, который так и остался за флажками моей команды, один из «волкодавов» обратился ко мне:
– Милостивый государь, не соблаговолите ли вы доставить сей предмет до центра поля?
Все его коллеги всем своим видом демонстрировали полное согласие со сказанным.
– Всенепременно, милостивый государь, не извольте беспокоиться! – ответил я в таком же тоне и не забыл слегка кивнуть шлемом.
В своей оценке я не ошибся: диаметр шара был где-то около трех метров, что позволяло в него удобно упираться руками на уровне груди. Прикинув примерную траекторию, я начал толкать шар на отмеченный центр поля, периодически выбегая в сторону для проверки направления. Мелкие и не очень ямки, а порой даже ямищи не давали катить круглого по прямой траектории. По моим ощущениям, шар внутри был из металла, а сверху покрыт слоем плотной резины, но он был никак не тяжелее тех каменных глыб, вернее, осколков скал, которые заставлял меня катать в имении Прохор на тренировках, да еще и был идеально круглый, в отличие от тех же скал. Когда искомая точка была уже близко, я толкнул шар чуть посильнее, забежал вперед, поймал его точно на отметке и направился к своей команде, которая так и стояла за флажками. Меня встретило гробовое молчание.
– Милостивый государь, предмет до центра поля доставлен! – отчитался я.
– Охренеть! – выдохнул тот и уже собирался еще что-то сказать, но его прервал крик Смолова:
– Пожарский, приступить к выполнению упражнения!
Я повернулся к ротмистру и непонимающе на него уставился. Смолов указал мне на шар, к которому я и побежал.
– Оранжевая команда, Пожарский, приступить к выполнению упражнения по моей команде! – продолжал распоряжаться ротмистр.
Я так понимаю, что это очередной эксперимент надо мной со стороны жандармов. Нет, неправильно выразился, ведь я теперь тоже жандарм… Правильнее будет сказать – эксперимент со стороны вышестоящего командира. Поразмышлять дальше мне не удалось, Смолов рявкнул:
– Начали!
Да, это не просто так шарик на центр поля катить. Оранжевая команда навалилась на круглый мяч со всей силы, видимо, пытаясь продавить меня с самого начала. Когда же я начал активно сопротивляться и шар двинулся в сторону их флажков, эти редиски поняли, что шансов у них нет, и начали меня «раздергивать», постоянно меняя направление приложения силы, что заставило меня шире расставить руки и уже самому попытаться применить их тактику против них самих. Через некоторое время мне это удалось, и, толкая шар по рваной траектории, я сумел пересечь линию, отмеченную флажком.
Со стороны моей команды раздался победный рев, который просто не могли издавать четыре человека. Я обернулся и заметил, что все, кто играл в регби и занимался в спортивном городке, стоят неподалеку и с ревом прыгают на месте.
Все это веселье было прервано очередной командой ротмистра на построение.
– Курсант Пожарский, подойдите ко мне, – приказал Смолов, когда я попытался встать в конце строя. – Снимите шлем и балаклаву.
Когда я оказался перед ним с непокрытой головой, а строй наконец затих, ротмистр меня представил:
– Господа офицеры! Дамы! Курсант князь Пожарский Алексей Александрович! С недавнего времени является сотрудником нашего подразделения. Прошу любить и жаловать! – Я сделал шаг вперед и кивнул головой. – Всем разойтись для продолжения тренировок!
«Волкодавы» не спешили расходиться, разглядывая меня как неведомою зверушку. Не обращая больше ни на кого внимания, Смолов обратился ко мне:
– Алексей Александрович, пойдемте, нас ждет тир.
Уже когда мы шли по лесу, Смолов поинтересовался у меня с улыбкой:
– Князь, а вы никакого подвоха не заметили?
– Да нет… Разве что когда меня попросили мяч подкатить на центр поля…
– Именно! А подвох был в том, что этот шар, на моей памяти, в одиночку до центра поля смог дотолкать только один человек, и то на пределе своих возможностей. – Ротмистр ухмыльнулся. – Через это испытание проходят все новички, и я когда-то проходил… А вы, Алексей Александрович, особо и не напряглись, толкая круглый до центральной отметки, а потом еще и против пятерых не только выстояли, но и шар за линию загнали! Так что вы теперь у нас звезда! – Он, улыбаясь, смотрел на меня.
– А кто был тот, который дотолкал?
– Полковник Орлов.
– Понятно, – протянул я. – Виктор Борисович, вы, когда к строю обращались, помимо господ офицеров, упомянули еще и дам…
– Алексей Александрович, не бегите вперед паровоза! – улыбался ротмистр. – Еще успеете со всеми познакомиться!
В тире Смолов положил на стойку передо мной «стечкин» и десять патронов к нему. Отстрелявшись на двадцать пять метров, я приблизил к себе мишень.
– Семьдесят, – подсчитал ротмистр. – Для лицея может быть и нормально, но для нашего подразделения из рук вон плохо! Насколько я знаю, Иван Васильевич разговаривал с вами о задачах, стоящих перед нашим подразделением. – Я кивнул. – Так вот, в свете этих задач применение нами оружия является крайней мерой, когда ничего другого не остается. Но это применение ни в коем случае не должно приводить к летальному исходу объекта задержания, жизненно важные органы злодея не должны быть задеты даже близко, а значит сотрудник точно должен знать, куда он целится! Это понятно?
– Да, Виктор Борисович, – кивнул я.
– Отлично! Огневую подготовку будем подтягивать, борьбу тоже, хотя с ней у вас все в порядке, на себе испытал. – Смолов демонстративно потер шею. – Ножевой бой с нашими специфическими приемами освоите, пройдете стажировку минеров, ну и так, по мелочи. А на сегодня вы можете быть свободны, Алексей Александрович.
– Когда в следующий раз, Виктор Борисович? – поинтересовался я.
– Следующий раз во вторник, у вас же три пары будет?
– Да. Тогда до среды!
– И еще, господин курсант! Шкафчик за вами закреплен, оставляете все там.
На обратной дороге из Ясенево Прохор спросил:
– Ну что, Алексей, задал жару господам офицерам?
Пришлось рассказывать все моему воспитателю, не забыл я попенять ему за мою плохую огневую подготовку.
– Да я сам как-то не особо хорошо стреляю, для сотрудника корпуса, конечно… – хмыкнул он. – Ты же сам знаешь, что я ножи люблю и тебя этому делу учил…
Да уж, с колюще-режущими предметами они, на пару с его знакомцем Федором Кузьмичом, занимавшимся со мной «казачьим спасом», обращаться научили.
– Так что, Лешка, сделают из тебя в корпусе человека! Не захочешь – заставят!
***
Высокопоставленный чиновник вместе с помощником смотрели на огромной плазменной панели видеозапись из Ясенево с тренировки «волкодавов».
– Неплохо! – откинулся в кресле хозяин кабинета. – Что-то еще?
– Да, мой господин! К молодому человеку проявили интерес девицы из семей Юсуповых и Долгоруких, с которыми он вместе учится.
– Вот как? Ты досье на них подготовил?
– Все здесь. – Помощник положил папку на краешек стола.
– Гляну на досуге… Еще что-нибудь?
– Нет, мой господин. – Помощник поклонился и покинул кабинет.
