Анастасия Алексеевна Попова
Потерявшие душу
НЕПРИЯТНОСТЬ
РОССИЯ 10:00
Из рук Анны выпал стакан с горячим кофе но девушка, казалось, даже не заметила этого, схватив пульт от телевизора, она судорожно начала прибавлять громкость. То, что говорил диктор в прямом эфире с экрана телевизора, ввергло в шок всё её существо…
– Ты это слышал? – встревоженным голосом обратилась она к рыжему, пушистому коту, лежавшему в своем кресле. Привыкшей к тому, что именно с ним обсуждаются последние новости мировой политике, он повернул свою лохматую голову и умными кошачьими глазами стал наблюдать за своей хозяйкой.
Это было единственное живое существо, которое понимало её с полуслова. Он был для нее больше чем кот – и он понимал и ценил это. В его лице она нашла свою душевную гармонию, обрела мужа, сына и друга. Не способное не обидеть, ни предать, безмолвно любящее создание было для нее рыжим лучом солнца в темном царстве жизни.
– Разве можно вводить в заблуждение людей до такой степени? – возмущенно ворчала девушка, обращаясь к коту, – почему именно нас обвиняют во всех бедах человечества? То наши несуществующие хакеры ломают систему безопасности Пентагона, словно Аллаваровскую игрушку, теперь они обливают грязью наших ученых, предъявляя нелепейшие обвинения! Не могу больше выносить этого словестного поноса!
Рыжий кот, разделяя душевный порыв своей хозяйки, лениво зевнул, потягиваясь на своем троне, обвивая небрежно брошенный на его ложе пульт. Анна ходила из угла в угол, нервно потирая руки. Это какой-то бред, мысленно успокаивала она себя, но диктор был неумолим.
«Внезапно начавшееся извержение Йелоустона не единственное бедствие в США. Правительство штатов уже обвинили Россию в применении оружия массового уничтожения в Оклахоме. С места событий в прямом эфире, передает наш корреспондент»
Женский голос сменил мужской, на экране появился молодой, бородатый мужчина в каске и броне жилете.
«В психиатрическую больницу тюремного типа Джозефа Харпа сегодня утром в бессознательном состоянии был доставлен пациент с неизвестными симптомами, придя в себя пожилой мужчина, уложив половину персонала, наделал столько шума, что сюда уже начали подтягиваться военные. В окрестностях Оклахомы ходят слухи, что это неизвестная инфекция, и пациент № 165 не первый заразившейся, но никаких официальных заявлений пока не поступало. Штат охвачен паникой, в городах уже зафиксированы случаи мародёрства. Мы будем следить за дальнейшим развитием событий»
Журналист исчез с экрана, а оператор крупным планом начал снимать бегущую в их направлении толпу перепуганных людей, а за ними весь окровавленный бежал старик, в больничной сорочке. Объектив молниеносно переместился на вышку, выстрел, ещё одни и он упал, не подавая ни малейших признаков жизни. Эфир прервался, на экране вновь появилась ведущая новостей, но Анна уже не слушала её, она стояла замерев по среди большой комнаты, не способная произнести не единого слова. Этот репортаж на столько взбудоражил живое воображение, что все существо молодой девушки словно восстав против неё самой кинулось к раскрытому ноутбуку, но он, как и тот пожилой оклохомский старец в больничной сорочке, не подавал признаков жизни. Синий экран смерти оповещал о конце работы на сегодня.
Пальцы машинально набрали на мобильном знакомый номер, гудок, второй и на другом конце провода послышалось заветное:
– Да…
– Привет, это я, узнал? – с нежной улыбкой протараторила девушка, не смотря на все свои переживания.
– Тебя не возможно не узнать – раздался в трубке мужской обворожительный голос.
– Смотрел новости?
– Пока нет, а что снова обещают очередной конец света? – голос в трубке пропел это легким баритоном, придав фразе такую детскую легкость, что страшные слова, способные ввергнуть в шок любого фанатика прозвучали нежным сарказмом, вызывая улыбку.
– Нет, – Анна поддавшись жемчужному баритону невольно улыбнулась, – но ты частично прав. – Голос её дрогнул при мысли о сломанном буке.
– Гнездо слетело? – с легкостью спеца констатировал парень
– Да нет, можно я приеду? – ей было не ловко, то и дело отвлекать приятеля своими проблемами, но выхода не было.
– Конечно, приезжай. Всегда рад гостям, ты же знаешь. – Послышались короткие гудки, а девушка в предвкушении приятной встречи пошла собираться.
Дима был её лучшим другом, самой светлой и чистой душой когда-либо существующей на этой бренной планете, и не только по мнению Анны, но и в глазах каждого с ним пересекающегося. Молодой, крепкий, умный, привлекательный парень мог бы стать предметом любовных страданий десятка окружающих его девиц, но не был им. Его любили как брата, оберегали как золотой слиток, жалея в душе. Но семейного счастья, кроме родительской любви он остерегался, не желая разделять ни с кем свое существование. Очень замкнутый, но в тоже время душа компании, умён и застенчив, великодушен но скромен, никогда не хвастался своими достижениями, хотя и был общепризнанным гением. Он был идеален во всём, но с единственным физическим недостатком, больше привлекающим к нему окружающих, чем отталкивающим.
Упаковав в розовую сумку своё несметное сокровище, Анна отправилась на другой конец маленького городка. Дорога к дому Димы на машине занимала около, сорока минут. Девушка хоть и была водителем со стажем, никогда не разгонялась на своём красном Матиссе более шестидесяти километров в час. Она не любила быструю езду, и об этой особенности свидетельствовало многообразие восклицательных знаков, туфелек и других наклеек со вкусом наляпанных на её железную подругу. Дорогой она размышляла, обо всём услышанном и увиденном сегодня.
Ни одно оружие массового уничтожения, – размышляла девушка – не могло уничтожить одного человека, не затронув других. Очередная, брошенная в наш огород каменная утка, такая же глупая и бездоказательная, как и многие другие… Не удивлюсь, если этого несчастного объявят нашим соотечественником.
И действительно, в ходе этой жестокой информационной войны подстрекаемой гонкой вооружений, на страну волной обрушивались санкции и надуманные обвинения, не имеющие под собой ни почвы, ни повода. Нам не могли простить того, что вместе с другими мы не только не встали на колени, а поднялись – забрав своё. Нас не привыкли уважать, не привыкли и считаться с нами. Но и воевать в открытую не решался никто. Легче обсуждать за спиной, поливая грязью – чем высказаться, на это способны не многие, лишь люди, на спинах у которых нет чёрных пятен и совесть чище горного хрусталя могут позволить себе такую роскошь как, правда. Мировая политика слишком грязное дело, что бы атаковать в передний фланг на пролом, а жёлтая пресса иногда губительней атомной бомбы. Она разъедает умы, формируя суждения, воспитывает новые поколения в истинном неведение, и у них, к сожалению, отбирают не только прошлое, но и всякое право на будущее.
Охваченная своими мыслями Анна даже не заметила, ка добралась до заветной цели. Знакомый подъезд, четвертый этаж и палец уже на звонке. Дмитрий подошёл к двери, носом приоткрыл глазок, коленом толкнул дверь. Анна бросилась парню на шею, в порыве разделённой дружеской гармонии чмокнув его в щёку.
– Привет! Как дела?
– Рад тебя видеть, быстро добралась. – С некоторой рассеянностью пропел всё тот же бархатный баритон.
– Все думала, думала и даже не заметила, как долетела. – Пожимая плечами, продолжала расшнуровывать кеды девушка.
– Что случилось? Тебя опять терзают мировые заговоры? – отперевшись на шкаф, парень продолжал наблюдать за суетой, внезапно разразившейся в его прихожей.
– Не совсем, смотрел новости? – освободившись наконец от непослушных шнурков, начала сверлить парня глазами, но его спокойствие было непоколебимо.
– Да. В Штатах новый вирус, что-то вроде супер бактерии.
– Это не бактерии. – Словно казачьей шашкой оборвала на полуслове Анна. Как истинный воин слова, она всегда бурно реагировала на малейшую неточность информации. Буйный нрав и несдержанность порой играли злую шутку.
– Охотно верю твоему чутью. – Диме ничего не оставалось, как сдаться.
– Посмотришь бук? – поймав себя на грубости, девушка, опустив глаза в пол, тут же сменила тему.
– Твой лучший друг опять дал сбой? – он не умел обижаться, а улыбка излучающая искренность и чистейшую душевную доброту была способна обуздать даже самый буйный нрав.
– Он не мой лучший друг – окончательно оттаяв от переживаний, накрывающих с головой уносящих в бушующий леденящий информационный поток непрерывной войны, Анна подтолкнула парня плечом.
– Давай посмотрим. – Улыбнувшись, он радушно качнул головой в сторону комнаты.
Анна достала из розовой сумки чёрное сокровище и положила его на пол. Дмитрий присел рядом, большими пальцами ног открыл крышку и нажал на кнопку включения.
То, как работал он, могло вызвать у одних ужас, а у других восхищение. Парень перебирал по клавиатуре пальцами ног со скоростью, которой позавидовал бы любой программист. Зрелище и восхищающее и ужасающее одновременно, но Анна за долгие годы уже привыкла к нему и уже не обращала внимания на особенности её гениального друга. Была одна единственная тема, священное табу, которая никогда и ни кем, не осмеливалась подниматься при этом умнейшем из своего рода, – это руки, которые он потерял ещё в раннем детстве.
Дима родился здоровым ребенком, очаровательный, черноволосый с огромными ресницами с рождения проявлял страсть к электронике, радовал своими успехами всех окружающих. Рано начал ходить и говорить, любил листать учебники по физике, но не рвал их как ровесники, а словно восхищался ими. В год уже знал все буквы, в полтора начал пробовать читать и считать, причем самостоятельно. Никто не заставлял его учиться, он стремился к этому сам. Все окружающие умилялись его гению, пока в два года не случилось трагедии, перевернувшей всю его жизнь. Он чудом выжил, но лишился обеих рук по плечи. Благодаря родителям, окружившим его теплом и заботой, распространившейся на всех детей в округе, у него всегда был «мешок» друзей и мальчик никогда не чувствовал себя не таки как все. Все любили и уважали малыша, проявляющего практически сверхъестественные умственные способности, сопереживая горю родителей восхищались их мужеству и силе духа. А годы тем временем шли. Дима увлекался новейшими технологиями и забытыми теориями с такой же лёгкостью выводил гипотезы, с которой ровесники собирали конструктор. Уже в шестнадцать лет его не искушенному пагубными привычками уму удалось раскрыть секрет эфира Теслы. С раннего детства комната гения была похожа на лабораторию в которой на полу развернулся целый научный институт, а из немногочисленной мебели её украшали лишь кровать и низенький шкаф. Но в ней не было ни беспорядка, ни творческого хауса, все вещи Димы всегда были идеально разложены, как в элитной аптеки. Старые компьютеры – привезенные на ремонт стояли вдоль стены, планшеты красовались на полке чуть выше, тут же были и электронные очки последних моделей, и всевозможные игровые приставки разных эпох. Всё это было разложено с трепетом и заботой, аккуратно промаркированные они ожидали своих хозяев в этом электронном царстве, где каждая вещь получала свою вторую, а иногда и третью жизнь.
– Это вирус, – словно громом прозвучал приговор – я с таким ещё не сталкивался, но думаю… – подтянув к себе клавиатуру, он сделал несколько почти неуловимых движений и спустя мгновение какой-то файл полетел на флешку.
– Дернешь, как скинется?
– Ага – пролепетала Анна, ужаснувшись всей серьёзностью случившегося – это серьезно?
– Тебя взломали – улыбаясь повернулся к девушке Дмитрий – признавайся, что натворила?
– Я! – удивленно воскликнула Аня.
– Ты, ты даже меня не так часто ломают, даже не смотря на то, над чем я сейчас работаю.
– А над чем ты работаешь?
– Ну, это всего лишь пока теория…
– Так, давай не тяни! Я слишком хорошо знаю этот пламенный взгляд очередного открытия.
– Да ничего особенного.
– Ну – опустив уголки губ вниз, протянула девушка, – я же не шпион!
– Да… шпион из тебя, как из меня балерина – скромно улыбнулся молодой человек – только не надо так делать!
– Как? – разыгрывая мнимое удивление, округлила глаза девушка.
– Губы дуть. Я все расскажу, только позже.
– Ну – и её губы опять вывернулись, но уже с большей силой, придавая чертам искреннюю детскую обиженность.
– Ей богу – вскрикнул Дима, словно разрываясь от смеха – ладно, но только тебе по большому секрету.
– Зуб даю – радостно крикнула Анна, прижав одну руку к сердцу, а другой с наивностью ребёнка щелкнула себя зубам. Парень рассмеялся, и этот беззаботный порыв искренней радости непорочной души унес все тревоги. Они хохотали как дети, хотя обоим было далеко за двадцать.
– Я тут на досуге кое о чем подумал, – улыбка тут же исчезла с его лица – только не смейся.
– Зубами я уже поклялась, остались уши, нос и хвостик – её рука кокетливо стала размахивать длинными кудрявыми собранными в хвост свисающими до пола локонами. – Что выбираете сударь?
– Не представляю тебя лысой – хихикнул в ответ парень, но сдержался – да я серьезно! – но, вновь, не удержавшись от этой невинной выходки расхохотался.
– Я тоже – со всей серьезностью торжественно пропела Анна, как на присяги задирая подбородок повыше.
– Ну, если так. – Наконец-то согласился принять приносимую жертву. – Я хочу сделать что-то полезное не только для себя, ну, в общем, для всех… – скромно опустив голову, робко произнёс парень.
– А если конкретней? – уже с полной серьезностью подхватила Анна.
– Если конкретней, то я уже два года работаю над очень полезной штукой, ну знаешь, в наше не спокойное время, очень долго размышляя над всем происходящим я долго думал над тем что может спасти нас если не дай бог эта война из информационной превратится в реальную.
И он рассказал ей всё, с горящими глазами парень, обжигающим разум потоком вылил все свои научные находки, подтверждая доводы гипотезами. Анна выдержала эту лавину, выслушав весь информационный запал, который в виду недостатка образования не могла воспринять и оценить по достоинству, но восхищалась каждым словом, каждым доводом этого гениального человека. Она слушала, раскрыв от изумления рот. То до чего дошёл Дима самостоятельно, один, без команды и оборудования не мог бы сделать за такой короткий срок и целый научный институт.
– Я поняла тебя – ей не требовалось долго объяснять этот порыв, она была способна понять его чистую как хрусталь душу с полуслова. – Что ты нашёл?
– Я не нашёл, я сделал…
Его нога снова потянулась к клавиатуре. На экране монитора появились формулы, 3D макеты, непонятные детали и чертежи.
– Заставляешь во всей красе ощутить цвет моих волос – грустно улыбнулась девушка с лёгким упрёком. Дмитрий лишь улыбнулся и в двух словах, почти на пальцах рассказал ей то, что она силилась, но так и не могла понять.
– Слушай – погрузившись в размышления, прошептала Анна – да ведь это гениально!
– Знаю – скромно опустил глаза величайший гений, опередивший свое время на столетие – я уже отправил в Москву всё это, теперь жду.
– Ты подарил кому-то такое? – возмущенно воскликнула девушка в надежде пожурить друга.
– Я не так уж и глуп, – расхохотался Дима – конечно же, я сделал так, что без меня – это лишь утопия, так называемая область не научной фантастики. Стоит убрать из формулы всего один элемент и многолетняя работа превращается в пустую гипотезу. – Кстати, твой комп готов – торжественно произнёс гений.
– Твой любимый торт ждет на кухне – перенимая его торжественность, пролепетала Анна, уже готовая прыгать до потолка.
– Тогда пойдем… – поднимаясь, нежным баритоном пропел Дима, и они ушли на кухню праздновать свою победу над неизвестным вирусом.
В ПРЕДВЕРИИ СУДНОГО ДНЯ
ОКЛАХОМА. Несколькими часами ранее.
Пассажирская дверь пикапа Гарри распахнулась настежь, на переднее сиденье со скоростью пули запрыгнул его друг и товарищ, с которым он простился несколькими минутами ранее. Глаза его были огромными от пережитого ужаса, волосы, заплетённые в мелкие косички, стояли дыбом. Непроизвольно жестикулируя руками, которым передалась вся паника царствующая вокруг, он все же выдавил из себя несколько фраз.
– Гарри, гони быстрее… – его гортанный вопль, переходящий в визг, словно бритва резал ухо. Но они не умели уехать, в ту же минуту, на парковке появилось несколько грузовиков, один из которых отрезал путь к спасению старенькому пикапу.
– Да что, чёрт возьми, случилось? – не выдержал Гарри раздражённый до предела самопроизвольными конвульсиями старого друга.
– Я не знаю – ответил тот, постепенно выходя из ступора – все бежали и я побежал, я испугался.
Разговор приятелей прервал незнакомец в военной форме, жестами разгонявший толпу и машины, расчищая парковку для военной техники. Гарри приоткрыл окно, пытаясь разобрать слова военного.
– С вами всё в порядке сер? – словно молнии бросая суровые взгляды, спросил военный.
– Да, вроде. – Не заставив себя ждать, ответил парень.
– Тогда убирайтесь от сюда! – с небрежным равнодушием вспылил незнакомец. Гарри уже был готов повиноваться, как его окну подбежала Шенон.
– Пожалуйста, увезите меня от сюда – прильнув к приоткрытому окну, закричала она. – Гарри не ответив указал девушке на заднее сиденье.
– Где твоя шапка, – не без доли сарказма спросил он усаживающуюся в машину девицу.
– Он сорвал её с меня – защебетала испуганная девушка, словно речь шла не о вещи а о её собственной жизни.
– Кто? – возмутился молодой мужчина. Но Шенон не ответила, она только показала пальцем на труп мужчины, от которого военные разгоняли толпу испуганных зевак, под приближающиеся сирены скорой и полиции. Гарри с тревогой посмотрел в зеркало заднего вида и поспешил покинуть эту проклятую парковку.
Дорогой его невольные попутчики не проронили ни слова. Рей быстро перебирая большими пальцами по экрану старенького айфона набирая SMS многочисленным знакомым, а Шенон из своей, казавшейся бездонной сумочке доставала всё новые и новые баночки и пластинки с таблетками, глотая их одну за другой. Уравновешенному и в меру сдержанному Гарри, происходящее казалось какой-то нелепой театральной постановкой, где вот вот выскочит режиссер, взорвутся хлопушки и прозвучит заветная фраза «Вас разыграли, а там скрытая камера». Но этого не происходило и парень, весьма любопытный по своей природе, решился прервать затянувшееся молчание и расспросить девушку о случившемся. Не особо симпатизируя ей, так как своим поведением и мыслями разного толка она вызывала жалость и сострадание в глазах окружающих, чем понимание и поддержку. Над такими людьми глумятся в открытую, глядя в глаза, так как они все равно не способны понять этого, их глупость и наивность не имеет пределов.
Гарри не растерявший своей брутальности, как истинный мужчина, не поддерживал розовой революции Шенон, проявившейся лишь в шапочке, приобретённой на женском параде устроенным демократами против 45 президента. Но ей, не дано было понять истинных мотивов этих бабьих шествий, как и большинству других, попавших в искусно расставленные политические сети. В душе парень даже был рад, что хоть какому-то сумасшедшему удалось сорвать этот символ феминизма с этой глупой головы. Но любопытство победило, и он прервал нервное и неловкое молчание.
– Шенон. – всматриваясь в зеркало заднего вида, обратился он наконец к девушке. – Так что же все таки случилось? – Она подняла на него свои почти прозрачные, небесно-голубы глаза ,наполненные слезами и тревогой.
– Он, – всхлипывая начала девушка – он убил их всех, – тяжело вздохнув, набирая в грудь воздух, продолжала свой рассказ Шенон – всех санитаров, пытавшихся связать его – Гарри ударил по тормозам, машина остановилась, шины завизжали. – Он обезумил, такого мы еще не видели – с тревогой, дрожащим голосом продолжала девушка – Он как дикий зверь разрывал всех, кто попадался у него на пути. Мы не знали что делать. Весь персонал, все мужчины пытались его остановить, но даже пули не брали его и они все погибли. А потом он вырвался и стал бегать по коридором. Он догнал меня у турникета, я перескочила, а он не смог, но успел зацепить меня за голову. О, моя шапочка. Она спасла мою жизнь – руки девушки затряслись и невольно потянулись к сумочки за очередной порцией таблеток.
– Успокойся! – твёрдо сказал Гарри, вырыв сумку из её рук, бросая на колени Рею. – Он не ранил тебя?
– Я… нет, я цела вроде, только…нет, всё нормально. – Руки девушки дрожа ощупали голову и убедившись, что повреждений нет, она облегчённо вздохнула.
– Тогда я отвезу тебя домой – Гарри улыбнулся и повернул в противоположном направлении.
Дорога заняла около пяти минут, но никто уже не решался прервать это леденящее душу оковами страха молчание. Ещё один поворот, подъездная аллея и настоящая американская мечта, принадлежавшая сейчас Шенон, после пятнадцати лет скитания по модульным коморкам, гостеприимно распахнула свои объятия. Небольшой но милый домик с двумя спальнями, холлом и кухней, такой же несуразный, как и его хозяйка, но с ухоженным газоном и большими окнами, был недостижимой мечтой и самого Гарри. Но в отличие от своих попутчиков он не был ни сторонником радикальных меньшинств, как Шеенон, не выдавал себя за того кем не является как Рей. Он был самим собой, пытался не выделяться из общей массы и по этому многие двери в этой стране разлагающейся морали, были прочно закрыты для него.
Шенон при виде своей крепости, окончательно вышла из ступора, не сдержав радости, чмокнула своего спасителя в щёку, прошептав «Спасибо», скрылась внутри своего дома. Гарри ещё около минуты стоял возле этого дома и, убедившись в отсутствии всякой угрозы, поспешил покинуть недоступный его кругу людей спальный район.
Вернувшись на шоссе, с которого ему пришлось свернуть, его взору открылась странная картина. Семья фермера, ухватив в охапку своих детей, бежала по направлению к дороги, отбиваясь от преследующего их человека. Глава семейства пытался отстреливаться, но пули попадая в цель не особо волновали преследователя, он продолжал бежать, даже не сбавляя скорости, как будто по нему стреляли солью. Даже гризли пал бы от такого количества ран, а незнакомцу они казались комариными укусами, только разжигая его ярость.
– О нет, только не это, я не хочу тут умирать – запаниковал Рей, опять начиная беспорядочно размахивать руками, как только мотор пикапа заглох.
– У тебя же есть пистолет – оборвал его Гарри.
– Да, а у того мужика ружьё и толку от него нет.
– Дай его мне – Гарри протянул руку к Рею и тот невольно вложил в его руку оружие.
Ещё в средней школе Гарри взял в руки оружие. С детства прекрасно стрелял и сейчас был уверен в своих силах. Приоткрыв окно, парень снял пистолет с предохранителя, выставив руку, прицелился в голову, уже успевшего догнать мужчину сумасшедшего. Пуля не заставила себя долго ждать, один хлопок, псих навзничь повалился на фермера, обливая его своей кровью. Гарри вышел из машины, оглядевшись по сторонам, поспешил на помощь к семейству. Он был рад, что смог сделать что-то хорошее, а самолюбие грело его душу тем, что он сам застрелил обезумевшего американца. Поравнявшись с женщиной, несущей на руках двоих полугодовалых близнецов, парень заметил что она, совершенно обезумев, даже и не собиралась останавливаться.
– Сядьте в машину мем и ждите меня там. – Крикнул в след Гарри, а сам, переходя на бег, направился к мужчине. Бедняга фермер скинув с себя это существо, уже искал своё ружьё в траве.
Подойдя ближе в нос Гарри, ударил отвратительный запах трупного смрада. Так не пахнет от фермеров, заботящихся о домашнем скоте, так даже не пахнет в общественном туалете самого бедного района. Эта отвратительная вонь принадлежит чему-то более зловещему, словно сама смерть, оседлав коня, поднялась из недр царства Аида, распространить свой смрад по земле.
