Стейси Савицки
Не могу забыть тебя
– Еще ни один День Благодарения в моей семье не проходил без тыквенного пирога. И этот не станет исключением.
– Ладно, – сдаюсь я.
Чертова тыква будто испарилась со всех магазинов. В стране тыквенный дефицит что ли?
– Это последний магазин, – останавливаю я машину на парковке. – И, если ее здесь не будет, значит ужин пройдет без пирога.
Мама смотрит на меня сощурив глаза.
– А откуда я тебе ее достану?
Она ничего не отвечает и выходил из машины, я глушу двигатель и выходу вслед за ней. За десять минут мы обошли весь овощной отдел. И аллилуйя! Нам удалось ее найти. Никогда бы не подумал, что буду радоваться покупке какой-то тыквы. Мама довольная покупкой тыквы возвращается в машину, а я задерживаюсь на выходе из супермаркета, потому что на телефон приходит смс-сообщение.
МАРИЯ: «Вы еще долго? У меня есть к тебе разговор»
Ответив, что мы уже едем домой, я кладу телефон в карман и направляюсь к маме, которая ждет меня около машины.
– Прости, нужно было ответить на сообщение.
Я понятия не имею, что за разговор мне предстоит. В последние дни не было ни малейшего намека ни на что. Я без понятия, что вспыхнула у сестры в голове, но я не собираюсь избегать или откладывать его. Она меня порядком заинтриговала.
Как только мы оказываемся дома мама сразу же направляется на кухню, откуда не выходит уже вторые сутки. А я поднимаюсь на второй этаж, где меня ждет Мария. Собираюсь постучать в дверь ее комнаты, но она оказывается приоткрытой.
– Привет, ты что-то хотела? – заглядываю я, еще немного приоткрыв ее.
– Да, заходи.
Она сидит за письменным столом и печатает что-то на компьютере. Но как только я присаживаюсь на ее кровать, все ее внимание переключается на меня.
– И, о чем ты хотела поговорить?
– Я знаю, что тебе скорее всего не понравится то, что я спрошу. Но все же, – пожимает она плечами. – Что произошло между тобой и Анаис?
Она внимательно смотрит на меня, дожидаясь ответа.
– А что между нами произошло? – не понимаю ее я.
Она закатывает глаза.
– Мы разговариваем с ней почти каждый день, и она ни разу не поинтересовалась о том, как ты.
– А она должна?
– Дэвид, не строй из себя дурака, у тебя не получается.
– Ладно, – сдаюсь я. – Она решила прекратить наше общение. Совсем.
Брови Марии взлетают, а глаза округляются. Что ее так удивило?
– Что-то не так?
– Это странно, – не верит сестра.
– А что тут странного? Как по мне все, как и должно было быть, – ложусь я на ее кровать. – У нее есть парень, и у них вроде как все более чем серьезно. А я кто? Я просто бывший, который мешает ей спокойно жить. Все легко и просто, как дважды два.
– А она не объясняла тебе причину?
Я усмехаюсь.
– Нет. А ты что-то знаешь? – приподымаюсь я.
– Если бы знала не стала бы спрашивать тебя, – задумчиво смотрит Мария в одну точку.
– Ладно, если это все я могу идти? У меня сегодня в планах было лежать на кровати и не двигаться.
Сестра переводит на меня взгляд и закатывает глаза.
– Ну а что ты хотела? Я не молодею с каждым годом, – усмехаюсь я. – Гляди, через пару лет с твоим ритмом жизни ты не то что ходить не сможешь, ты даже микрофон спортсмену не подержишь.
– Придурок, – улыбается она. – Вали уже давай.
Я уже собираюсь закрыть за собой дверь, но она останавливает меня.
– И да, спасибо тебе.
– За что?
– За папу.
Я киваю, потому что знаю, как это важно для нее.
Вечер проходил, как и все остальные, за исключением лишь того, что сегодня у меня действительно получилось отдохнуть. Я просто лежал на кровати и смотрел сериалы. Это, наверное, единственный день за последние пару лет, когда я позволил себе пролежать около четырех часов в кровати за просмотром сериалов. Все было как обычно. Джонни либо работал, либо играл с сестрами в приставку в гостиной, а мама бегала по кухне что-то готовя. Все было как обычно, до одного звонка.
– Дэвид, – буквально врывается в комнату Сара.
Ее перепуганные глаза заставляют сразу же выключить телевизор.
– Что случилось?
– У Мартина инсульт.
– Что?
Я подрываюсь с кровати и спускаюсь на первый этаж к маме. Она видимо разговаривает по телефону с Джули, потому что пытается успокоить кого-то. Мария рядом переживает не меньше меня. И когда мама сбрасывает звонок и уходит в спальню, мы идем за ней.
– Что случилось? – уточняю я.
– У Мартина на работе случился инсульт, сейчас его везут в больницу.
– Что говорят врачи?
– Не знаю, но как только появится информация я напишу вам.
Она целует нас и направляется к выхожу, но Мария успевает задать ей последний вопрос.
– Анаис знает?
– Без понятия. Позвони ей. Если она знает, ей сейчас нужна твоя поддержка.
Мама скрывается за дверью, а Мария все еще находится в небольшом ступоре. За два года мы уже отвыкли от того, что в любой момент может случиться несчастье. К хорошей и спокойно жизни привыкаешь быстро, но другая сторона обязательно напомнит о себе. Как сейчас.
– Позвони ей, Мари. Ты нужна ей сейчас.
– Я не думаю, что она возьмет трубку, – набирает она номер Анаис.
– Почему?
– У нее должен быть вылет в Сиэтл.
Я не верю свои ушам. Какой еще к черту Сиэтл?
– В Сиэтл?
– Да, Кевина отправили в командировку, и она должна была полететь с ним, но…
Она не договаривает, потому что Анаис отвечает на звонок.
– Анаис?
Я собираюсь оставить ее одну, но она успевает схватить меня за руку. Я поднимаю бровь, на что она крутит головой.
– Ты как? – спрашивает она ее.
А затем что-то долго слушает, не издавая ни звука.
– Да, конечно, не переживай.
И зачем здесь я? Я как дурак стою и смотрю на сестру не понимая, что мне делать. Она снова долго слушает, а затем прощается с ней и скидывая звонок.
– Отлично постояли, могу я теперь идти?
– Прекрати, – бьет она меня по руке. – В семь утра нужно будет ее встретить.
– Кого? Анаис?
– Нет, блин, – закатывает она глаза. – А кого еще?
– А я-то тут причем? У тебя есть права, так что вперед. Тем более навряд ли она будет рада видеть меня.
– Она подавлена, Дэвид. И ей сейчас нужна поддержка. Наша поддержка. Так что не строй из себя обидчивого мальчика и сделай, что я прошу.
– Хорошо, – вздыхаю я. – Только ты едешь со мной.
Глава 21
Анаис
Трясущимися руками, сбрасываю звонок. Я больше не в силах сдерживать свои эмоции. Скатываюсь по стене вниз и, поджав колени к груди, начинаю плакать.
Все должно быть не так! Все должно быть по-другому!
Я должна счастливая лететь в Сиэтл, а родители должны вместе праздновать день Благодарения. Вот только ни тому, ни другому уже не бывать. Отец в больнице и выпишут его не скоро, а мой полет в Сиэтл сменяется полетом в Гейнсвилл. Вот только Кевин еще об этом даже не подозревает. Сейчас он у стойки консьержа решает проблемы с бумагами.
Я беру себя в руки и встаю как раз в тот момент, когда входная дверь открывается и в квартиру входит Кевин. Все это время я просидела, скрутившись калачиком, рядом с дверью, потому что до звонка мамы я собиралась спуститься со своим чемодан вниз.
– У тебя все в порядке? – с порога спрашивает он, увидев меня в слезах.
Но я лишь кручу головой не в силах вымолвить и слова.
– Что случилось?
Но от его вопроса мне становится лишь хуже, и я снова начинаю плакать.
– Анаис…
Он хочет что-то сказать, но я перебиваю его.
– Я не могу полететь с тобой в Сиэтл.
Его брови подлетают вверх. Он озадачен.
– В каком смысле? Но мы ведь…
– Да, да, – снова перебиваю его. – Просто мой отец… он…
Но я не могу заставить себя произнести это. Я до сих пор не могу в это поверить.
– Что с ним случилось?
Снова стараюсь взять себя в руки и наконец-то произнести это.
– Инсульт, – шмыгаю носом. – Его увезли без сознания на скорой.
– Я уверен, с ним будет все в порядке, – подходит ко мне Кевин и обнимает меня. – Врачи позаботятся о нем.
Его объятья успокаивают меня, но я не чувствую спокойствия.
– А кто позаботится о маме и Дженни? Я должна полететь к ним, Кевин.
Я поднимаю на него голову и смотрю в его темные глаза. Мне хочется увидеть там поддержку, но, к сожалению, ее там нет.
– Они смогут позаботиться друг о друге.
Я не верю своим ушам. Как он может такое говорить?
Я разрываю объятья. Горе и опустошение сменили злость и обида. Я отхожу от него подальше, чтобы успокоить резко разбушевавшейся гнев. Но Кевин следует за мной, чем подливает масло в огонь.
– Анаис, ты все не так поняла.
– Я правильно тебя поняла, – отворачиваюсь я от него и смотрю на открывающийся мне из окон вид, а по щекам вновь стекают слезы. – Я просто дура. Я думала, что ты поддержишь меня, поедешь со мной. Но я ошиблась. Я уже столько раз ошибалась. И вот снова.
Сколько ошибок я уже допустила? Мне кажется, я не смогу пересчитать их по пальцам своих рук. А сколько я еще допущу? Неужели я так и ничему не научилась?
– Ты как хочешь, а я лечу домой, – стараюсь сказать это максимально холодным тоном.
Он ничего не говорит. И через пару секунд я слышу, как захлопывается входная дверь. В квартире повисает тишина. Слышен лишь стук моего сердца.
Как он мог так со мной поступить? Он всегда говорил, что семья – это самое важное для него. Но видимо я в его семью не вхожу.
Смертельную тишину прерывает звонок моего телефона. В надежде, что это мама с хорошими новостями, я достаю телефон из кармана. Но расстраиваюсь, увидев там имя подруги. Скорее всего, она уже все знает и переживает за меня, поэтому я отвечаю на звонок.
***
С момента как я покинула квартиру прошло уже 3 часа. Я сижу в аэропорту в ожидание рейса и чувствую себя ужасно. Меня подташнивает от волнения и неизвестности. Мама так мне больше и не звонила. Но я решила не тревожить ее звонками и просто отправила ей смс-сообщение о том, что я рано утром буду дома. Она пока не прочитала его.
Мария пообещала, что встретит меня, и я ей благодарна. Ее поддержка сейчас важна для меня. Правда я ожидала получить ее от другого человека, но ее поддержка даже в разы лучше, потому что я знаю, что она настоящая.
Как только объявляют мой рейс на посадку, я, не думая ни секунды, подрываюсь с места и направляюсь к нужному выходу. Перед тем как сесть в самолет, я еще раз отправляю сообщение маме и, чтобы хоть немного успокоится, решаю во время полета поспать.
Но мой план проваливается, потому что весь полет я чувствовала себя просто отвратительно. К тошноте добавляется еще и головная боль, и это все дает гремучую смесь, с которой я не в силах справится.
Женщина рядом с озабоченным видом смотрит на меня и заметив мое ужасное самочувствие, интересуется все ли со мной в порядке.
– Девушка, с вами все хорошо?
– Да, просто небольшие проблемы в жизни.
– Может стоит вызвать стюардессу?
– Нет, спасибо. Не нужно.
Она с недоверием смотрит на меня, но в итоге кивает. Весь оставшийся полет я стараюсь не показывать, что чувствую себя намного хуже, чем ей кажется.
Первый перелет. Пересадка. Второй перелет. И я дома. Хватаю свой багаж и мигом выбегаю из аэропорта. Мне нужен свежий воздух и бутылка воды. Первое сразу же встречает меня.
Легкий ветерок раздувает мои волосы и мне становится легче. Закрыв глаза и вдохнув полной грудью, чувствую мимолетное спокойствие, которое мне сейчас так необходимо. А открыв глаза, замираю на месте, потому что в паре десятков метров стоит Дэвид и, не отрывая взгляда, смотрит на меня. Если бы не Мария, которая появляется в поле моего зрения, я не знаю, сколько бы так неподвижно простояла.
Не сказав ни слова, она подходит и обнимает меня. Это мне сейчас и нужно. Это наверно единственное, что мне сейчас нужно.
– Как долетела? – отпускает она меня.
– Бывало и лучше.
– Тебе стоит сейчас отдохнуть, мы отвезем тебя домой.
Она ждет моего ответа и когда я киваю, она разворачивается и идет к машине. Я следую за ней.
Мне хотелось бы сейчас поехать в больницу к папе, но Мари права, мне следует отдохнуть. Я пока не знаю, в каком он состояние, но думаю, Дженни мне расскажет, как только я буду дома. Мой телефон разрядился, поэтому я даже не могу написать маме о том, что прилетела.
Дэвид загружает мой чемодан в багажник, а я молча занимаю пассажирское сидение сзади. Сегодня День Благодарения, а праздником и не пахнет. Настроения совсем нет, да и сил тоже. Поэтому, как только машина двигается с места, я расслабляюсь и засыпаю, хотя в самолете совершенно не могла уснуть. Может, осознание того, что я наконец-то дома, так влияет? Как бы там ни было, я все же на пару минут проваливаюсь в сон.
Просыпаюсь в тот момент, как рядом дверца машина открывается.
– Мы приехали, – нежно улыбается подруга.
Я выхожу из машины, и рядом со мной сразу же появляется мой чемодан.
– Тебе помочь или… – начинает Дэвид, но я перебиваю его.
– Спасибо, дальше я сама справлюсь.
Он кивает, обходит машину и возвращается на место водителя.
– Мы вечером уже увидимся, – обнимает меня Мария. – А сейчас я прошу тебя, отдохни.
– Хорошо, – впервые с вчерашнего вечера улыбаюсь я. – До вечера.
Я жду, пока Мария сядет в машину, машу ей на прощание и, развернувшись, направляюсь в дом. Как только моя нога ступает на порог, вся тревога проходит и на лице появляется настоящая улыбка. Я очень скучала по этому месту.
Стучу в дверь и спустя пару секунд она открывается.
– Анаис, – обнимает меня сестра. – Наконец-то ты прилетела.
Я обнимаю ее в ответ.
– Я скучала, – шепчет она.
– Я тоже.
Мы разрываем объятья и, взяв свой чемодан, я захожу в дом.
– Ты одна?
– Нет. Мама отдыхает, так как вернулась домой пару часов назад.
– Как она? Как папа? – прохожу я в гостиную, оставляя чемодан в коридоре.
– Ей уже лучше. А папе сделали операцию, больше ничего не знаю. Как только мама проснется, она все расскажет. Я думаю, тебе тоже стоит отдохнуть, выглядишь неважно.
Я усмехаюсь.
– Спасибо за комплемент.
– Ой, да ладно тебе. Ты сама знаешь, что выглядишь ты ужасно.
– Ладно, мне действительно нужно отдохнуть.
Я возвращаюсь за чемоданом и, затащив его в свою комнату, оставляю около шкафа, а сама ложусь на кровать. И, как только голова касается подушки, я засыпаю крепким сном.
Открываю глаза от шума на первом этаже. Хоть моя дверь и закрыта, я отчетливо слышу, как что-то стучит на кухне. С трудом поднимаюсь с кровати и спускаюсь вниз. И совершенно не удивляюсь, когда вижу мама с фартуком, а рядом с ней огромное количество продуктов.
– С прилетом, милая, – подходит она и обминаем меня. – Прости, что не встретила тебя. Очень сильно устала.
– Все в порядке, мам, – улыбаюсь я. – Что готовите?
– Я фарширую индейку, а твоя сестра должна нарезать парочку салатов, – возвращается она за готовку.
– И все? Это не похоже на тебя.
– Просто часть мы заготовили еще вчера, – встревает Дженни. – Осталось всего лишь запечь все.
Я обхожу кухонный островок и сажусь за барный стул.
– Как там папа?
– Уже лучше. Ему сделали операцию, и когда он пришел в себя, сразу же стал рваться на работу. Так что ему определенно лучше.
Я усмехаюсь.
– Значит действительно лучше. Я могу его сегодня навестить?
– Да, конечно. Я чуть позже пойду к нему, так что можем сходить вместе.
– Супер, – спрыгиваю я со стула. – Может вам в чем-то помочь?
– Спасибо, но я думаю, мы сами справимся. Тем более тут остались пустяки. Ты иди, отдыхай. Я предупрежу тебя, как буду собираться к папе.
– Хорошо, – целую я маму. – Спасибо.
Поднимаюсь в свою комнату и решаю разобрать чемодан. Я собирала его для поездки в Сиэтл, но теперь мы вместе находимся в Гейнсвилле. И я даже рада этому. Я хотела провести этот День благодарения с семьей. Поехать в Сиэтл я согласилась только ради того, чтобы в очередной раз не ругаться с Кевином. Кто вообще ставит командировки в праздничные выходные? Бред какой-то. Вот пусть он там работает в своем Сиэтле, а я буду отдыхать у себя в Гейнсвилле.
Заканчиваю разбирать вещи, в тот самый момент, как на телефон приходит уведомление о сообщение.
Не знаю почему, но я хочу, чтобы это был Кевин. Хочу знать, что он переживает за меня и ждет скорейшего моего возвращения. Но это не он.
МАРИЯ: «Ты как? Надеюсь, хоть немного отдохнула?»
Я: «Чуточку удалось поспать, так что да»
МАРИЯ: «Отлично, тогда до вечера»
А кто, собственно говоря, сегодня будет на ужине? Я не интересовалась этим раньше, потому что не собиралась в нем участвовать. Но раз сейчас я здесь, стоит об этом все-таки узнать.
Спускаюсь обратно на кухню и задаю интересующий меня вопрос.
– А кто будет сегодня на ужине?
Мама оборачивается на мой голос.
– Семейство Геррера, друг Дэвида и Джош, вроде как со своей мамой и сестрой.
– Что за друг Дэвида?
Он кого-то привез из Нью-Йорка?
– Его агент и менеджер по совместительству. Забыла, как его зовут.
– Джонни, – помогаю я ей.
– Да, точно. Вы знакомы?
– Заочно, по переписке.
– Пилар говорит, он отличный парень.
– Вот и узнаем. Я давно мечтала познакомится с ним.
Как только мама заканчивает с готовкой, мы вместе отправляемся в больницу. Отвратительный холодок проходит я по всему телу, как только я переступаю порог этого не самого приятного места. Я до сих пор помню, как лежала здесь дважды и как каждый раз, покидая стены больницы, говорила себе, что больше никогда здесь не появлюсь. Но вот я снова тут. Только на этот раз я являюсь не пациентом, а посетителем.
Мама проходит мимо регистратуры и сразу направляется к лифтам. Я иду за ней. Неприятное чувство не перестает покидать меня. Я помню все, будто это было вчера.
Лифт издает сигнал, и двери открываются. Мы заходим в полнейшей тишине. Вот только мама выглядит уверенной, а на меня эта тишина давит. Я уже готова отказаться от своей идеи и сбежать отсюда, но лифт останавливается на нужно нам этаже.
– Вот мы и на месте, – выходит мама, а я хвостиком, как пятилетний ребенок, следую за ней.
Мы заходим в нужны блок и направляемся к палате, где лежит папа. Я ни разу не была в этом блоке. Дважды я лежала на этажах выше, здесь я впервые.
– Это блок для определенных пациентов?
– Да, здесь лежат все те, кто пережил инсульт и еще какие-то болезни.
Мама останавливается около палаты с номером 215.
– Проходи, – открывает она мне дверь.
И я захожу.
Папа читает книгу, но как только замечает меня, откладывает ее и широко улыбается.
– Не ожидал тебя увидеть.
– Решила сделать тебе сюрприз, – присаживаюсь я рядом с ним.
– И он удался.
Он выглядит усталым, и это не ускользает от моих глаз. Как бы я хотела, чтобы он чувствовал себя хорошо и смог сегодня присутствовать на семейном ужине. Я уверена, он мечтает об этом же, но обстоятельства не позволяют. Всем будет намного спокойнее, если он еще побудет в больнице под присмотром врачей.
– Как ты себя чувствуешь?
– Отлично, я бы уже сегодня вышел на работу, но меня не выпускают.
– И правильно делают, – встревает мама. – Тебе нужен отдых. Смотри до чего довила тебя твоя работа.
– Мама, права. Тебе нужно отдохнуть. Нам будет тебя сегодня не хватать, но так будет лучше для тебя.
На его лице появляется нежная улыбка, которой он улыбается только нам.
– Тебе тоже не помешал бы отдых, милая, – берет он меня за руку. – Не хочу тебя расстраивать, но выглядишь ты уставшей. У тебя все в порядке?
Я знаю, что они переживают за меня и видят, что что-то со мной не так. Но я не хочу об этом разговаривать. Сейчас все должны думать о приближающемся вечере, а не о моей очередной ссоре с Кевином.
– Будет лучше, когда тебя выпишут. Кстати, мы принесли тебе кое-что вкусненькое, – стараюсь перевести тему.
– Да, точно, – поддерживает мама. – Здесь твоя любимая фаршированная рыба, салат и еще парочка вкусностей, чтобы тебе не было так грустно в сегодняшний вечер.
Папа смеется, и от его смеха на моем лице появляется улыбка. Я так скучала за ними и так давно хотела прилететь. Каждый раз, когда у меня был отпуск, я рвалась сюда, но Кевин раз за разом обрывал мои попытки. Он постоянно, не сказав мне ни слова, покупал билеты в города, куда лететь я совершенно не хотела. Хотя я не раз говорила, как хочу увидеться с родителями.
Его в Гейнсвилле ничего не держит, но у меня здесь семья. И если он не хочет лететь сюда, я его не заставляю. Но он просто может дать мне хотя бы неделю на то, чтобы увидеться с родителями. Но он не делает этого.
Он не дает мне права выбора, а я не могу так жить. Он связывает меня по рукам и ногам. Но я почему-то до сих пор остаюсь с ним. Почему? Я не знаю ответа на этот вопрос. После ссор я постоянно возвращаюсь к нему, хотя каждый раз, уходя, говорю себе, что это навсегда. Но вот я снова жду его звонка, чтобы поговорить и в очередной раз помирится до следующей ссоры.
Проведя с папой еще немного времени, я прощаюсь и ухожу. Мама ненадолго остается, поэтому мне приходится добираться домой на такси. Как только машина останавливается напротив моего дома я замечаю Дженни, которая разговаривает со своим парнем около порога.
– Вы не хотите зайти в дом? Так как минимум будет теплее, – подхожу я к ним.
– Нет, я уже собирался уходить.
Кажется, у них не все в порядке. Прохожу мимо, больше не говоря ни слова, и закрываю за собой дверь. Чтобы там ни было, они взрослые люди и разберутся сами. Тем более из меня плохой советчик в отношениях, потому что в собственных творится полный хаос.
Захожу на кухню, чтобы перекусить, и слышу, как захлопывается входная дверь. У них определенно не все в порядке.
– Кретин, – проходит мимо сестра.
Я молчу.
– Можно было хотя бы раз сдержать слово?
Я продолжаю молча жевать бутерброд, который только себе приготовила.
– Все мужчины такие козлы?
Тут промолчать я не могу.
– К сожалению, да.
– Я всего лишь попросила его не участвовать в этих дурацких гонках, и он согласился. Но буквально сегодня я замечаю его на фотографии с того мероприятия. И как это понимать?
– Что за гонки?
– На байках, – усаживается она напротив. – Он занимается мотокроссом и участвует в соревнованиях. Против них я ничего не имею. Но он решил, что ему этого мало, и теперь иногда соревнуется в уличных гонках. Он уже в прошлом году ломал руку, когда его вытолкали с трассы, но ему плевать.
– Кто устраивает эти гонки? Они не думают о том, что это опасно?
– Да какой-то больной придурок, которому ночью не спится. Их уже не раз разгоняла полиция, но это предает им еще больше азарта.
– Как по мне это уже болезнь.
– И я о том же, – соглашается сестра. – А где кстати мама?
– Она решила ненадолго задержаться, но она сказал, что к ужину успеет. У меня, кстати, вопрос.
– Слушаю.
– Как Дэвид согласился на ужин со своим отцом?
– Без понятия, я сама удивилась, – она встает и выходит из кухни. – Может они уже помирились?
Они не помирились.
Это можно было понять, когда появились все, кроме Дэвида. Даже Джонни, с которым я наконец-то познакомилась, был здесь.
Все было словно так, как и должно быть. Будто никто даже и не замечал его отсутствия. Может, я сильно драматизирую? Но вокруг не было никакого напряжения, которое обычно повисало в таких ситуациях. Обычно, если кого-то одно не было из их семейства, это означало ссору. И все постоянно были немного напряженны из-за этого. Но сейчас этого нет. И это очень странно. Может, он просто опаздывает?
– А где Дэвид? – спрашиваю я шепотом у Марии, когда мы присаживаемся за стол.
– Он подъедет чуть позже.
– Он согласился на это? – еще тише шепчу я.
– Да, но с одним условием.
– С каким?
– Это уже не важно, – она гордо и хитро улыбается.
– А ты не пожалеешь потом об этом?
– Дэвид не испортит этот ужин. Это я знаю на 100%.
Она так уверенна в своих силах, что я начинаю переживать, не полетит ли этот ужин в список самых ужасных за последнее время? Когда все садятся за стол, на мой телефон приходит уведомление. В надежде, что это Кевин, я сразу же смотрю, от кого оно, и расстраиваюсь, когда на экране высвечивается имя Хейзел, а затем какая-то информация по работе.
Да, возможно, я где-то перегнула палку, но я была на эмоциях. Я была поддавлена, и мне нужна была его поддержка, которую он мне не оказал. Поэтому я сорвалась и наговорила глупостей. И да, я сожалею, что так вышло. Именно поэтому я сама решаю написать ему сообщение.
Я: «Привет, прости, что наговорила тебе много плохого. Я тогда не понимала, что несу. Я очень сожалею, что так получилось, правда. Прости меня»
«Ну а вообще сегодня принято благодарить всех, так что… я безумно благодарна тебе за то, что ты появился в моей жизни. За то, что стараешься принимать меня такой, какая я есть, и любить, несмотря на все наши ссоры»
Отправив сообщение, я жду ответа. Но ни через 10 минут, ни через 30 минут и даже ни через час он не приходит. Поэтому я откладываю телефон куда подальше и решаю налить себе чуть больше вина, чем обычно.
– Может не стоит так много… – начинает подруга.
Но она не заканчивает, потому что я залпом осушаю бокал. Похоже, никто вокруг даже не обратил на это внимания, кроме Марии. Она с волнением смотрит на меня, а я с легкой улыбкой обращаюсь к ней.
– Не подашь бутылку?
– Анаис, может…
Но она снова не договаривает. Только на этот, раз потому что в проходе появляется Дэвид с раздраженным взглядом. И не нужно быть гением, чтобы понять, на кого направлено все его внимание сейчас.
