Стейси Савицки
Не могу забыть тебя
– Я уже забыла обо всем, что произошло сегодня вечером, как ты и просила. Память стерлась до самого вашего возвращения и восстановлению не подлежит, – ухмыляюсь я.
Она щурится, но молчит.
– Раз мы закрыли эту тему, то хочу сказать, что завтра я собираюсь навестить папу, вы со мной? – теперь переводит разговор мама, и я не знаю, специально или нет.
– Да, конечно.
– Я тоже с вами, – соглашается Дженни.
– Вот и отлично.
Мама уходит и скрывается где-то на втором этаже, и я остаюсь наедине с сестрой.
– Он был здесь.
– Что? – недоумеваю я.
– Дэвид был здесь, – шепчет она, чтобы мама не услышала. – Он был злым, хоть и пытался скрыть это. Вы поругались?
– Я ни с кем не ругалась, – подымаюсь я. – И я не хочу об этом сейчас говорить.
– Но я же вижу, что что-то случилось.
Я направляюсь к лестнице, но на первой ступеньке останавливаюсь. Мне очень хочется рассказать ей все, но меня хватает лишь на то, чтобы произнести одну единственную фразу, которая в очередной раз напоминает мне, что боль – отвратительная вещь.
– Он решил больше не появляться в моей жизни.
Я не слышу ничего, что выдавало бы реакцию Дженни. Скорее всего она сейчас шокирована, как и была шокирована я. Но я не хочу слушать о том, что ей жаль или то, что она может помочь вправить ему мозги, поэтому быстро поднимаюсь в свою комнату.
Я больше не хочу слушать никого. Мне не нужны чьи-то советы или чья-то помощь. Я сама справлюсь со всем, потому что это моя жизнь, и я сама буду принимать решения, которые буду считать правильными. Первое решение я уже сегодня приняла, так что дальше должно быть легче. По крайней мере, я так думаю.
С последней нашей встречи папе стало намного лучше. Выглядит он отдохнувшим и счастливым. Улыбка вовсе не сходит с его лица. От этого на сердце становится теплее. Пока он разговаривал о чем-то с сестрой, я переписывалась с Марией. Она спрашивала, в порядке ли я. И я бы и дальше спокойно отвечала подруге, если бы не громкий папин голос, направленный в мою сторону.
– Анаис, это правда?
Я поднимаю голову и не понимаю, о чем идет речь.
– Он про вчерашний ужин, – уточняет сестра.
Снова одно и то же. Я дарю Дженни уничтожительный взгляд и все же отвечаю папе.
– Если ты о том, что Кевин сделал мне предложение, то да, – улыбаюсь я. – А если о том, что я не приняла его предложение, то тоже да. Ты много интересного пропустил.
Как ни в чем не бывало, веду я беседу.
– Из-за чего ты ему отказала?
Ну почему все говорят и думают, что я ему отказала?
– Я ему не отказывала, я сказала, что пока не готова.
– Это то же самое, – фыркает сестра.
Я снова кидаю на нее совсем не дружелюбный взгляд, на что она лишь закатывает глаза. Вчера она была другого мнения.
– Ты не уверена в ней? – продолжает папа.
– Я не уверена в себе.
Я думаю, не стоит говорить, что я ему изменила за день до этого.
Дженни давится водой, осознавая мои фразу, но тут же извиняется и показывает, что она в порядке.
– В каком смысле ты не уверена в себе?
Ну что за расспросы? Можно без этого, пожалуйста.
Я смотрю на него взглядом, который дает понять, что я не хочу говорить об этом, и папа сразу это понимает.
– У меня остается тогда один вопрос.
– Я слушаю.
– А где он сейчас? С ним все в порядке?
Я тоже за него беспокоюсь. Я звонила ему и писала, но он игнорирует меня, и я его понимаю. Я бы тоже игнорировала себя после такого.
– Я не знаю ни где он, ни что с ним, – вздыхаю я.
– Я могу попросить своего знакомого отыскать его, если…
– Нет, не нужно, – обрываю я его. – Он сейчас хочет побыть один, и ему нужно время, чтобы смирится с моим решением.
Папа кивает.
– Если все же нужна будет помощь, ты только скажи.
– Спасибо, пап.
Я подхожу к нему и обнимаю его.
– Время приема скоро заканчивается, так что нам пора собираться, – разрывает тишину мама, которая все это время сидела рядом.
Дженни прощается и выходит вслед за мамой, а я выхожу вслед за ними. Но когда я собираюсь закрыть дверь, папа окликает меня.
– Анаис, я хочу, чтобы ты была счастлива. И скажу честно, при всем моем уважение к Кевину, я на маленькую сотую процента был рад, услышав, что ты не приняла его предложение. Я хочу, чтобы ты светилась, а рядом с ним твое света не видно. Подумай об этом.
– Обязательно, папа.
Я не буду думать об этому, потому что и так это знаю. Мы с Кевином слишком разные, поэтому и часто ссоримся. У нас разные цели в жизни, и это только все усложняет. Но я раз за разом возвращаюсь к нему то ли из-за любви, то ли из-за привязанности. С этим мне разобраться, к сожалению, еще не удалось. Но если причиной будет второй вариант, решение будет категоричное.
Только подумав об этом «категоричном решение» мне становится не хорошо. Сердце начинает неустанно ныть, и я еще раз задаюсь вопросом. Действительно ли я люблю Кевина или моя привязанность к нему дошла до необратимого уровня?
Глава 26
Дэвид
Все те же каминные джунгли встречают меня по возвращению в Нью-Йорк. Затянутое серое небо и торопящиеся куда-то люди. Все это неотъемлемая часть этого города. Таксист, который везет нас, слишком болтлив, но я не отвечаю на его реплики. За меня это делает Джонни, который пребывает, как кажется, в прекрасном настроение.
– Вы бывали в Mark? – спрашивает водитель, поглядывая через водительское зеркало на нас.
– Нет, а что это? – интересуется Джонни.
– Это самая вкусная слайдерная в городе, там подают самые вкусные мини бургеры. Вы не найдете это место ни в одном путеводителе, об этом месте знаю исключительно местные.
– Теперь мы обязательно туда заглянем, да?
Джонни обращается ко мне, но мне не хочется ему отвечать, поэтому я просто киваю. И, похоже, мой ответ его не устраивает. Друг и по совместительству мой агент и менеджер теперь переводит все свое внимание на меня. Если он сейчас хоть раз упомянет прошедшие выходные, я выскачу из машины на ходу.
– В любом случае мы туда сходим, меня заинтересовало это место.
Я пожимаю плечами.
Я знаю, что мое поведение вызывает много вопросов. Знаю это потому, что еще вчера Мария начала засыпать меня ими. Но я не хочу обсуждать с кем-то мое решение и мой выбор. Я сделал, его и дороги назад уже нет. Сейчас мне стоит снова сконцентрироваться на чемпионате и парнях, которые ждут от меня действий.
Машина подъезжает к неизвестному мне многоквартирному дому, и поначалу я не понимаю, где мы. Но сразу же вспоминаю, что Джонни нашел мне новую квартиру. Не такую роскошную и большую. Да, здесь также есть тренажерный зал на первом этаже, но на этом все. Еще одна схожесть с прошлым домом состоит в охраннике и фойе.
Выйдя из машины и достав свою сумку из багажника, я сразу же направляюсь в здание. В фойе меня не встречает девушка за стойкой, потому что такого здесь нет. Единственный кого я замечаю – это охранник. Он сидит в своей комнатке. Прохожу мимо него и останавливаюсь только у лифтов, дожидаясь Джонни, потому что вся информация о квартире и ключи у него.
– Итак, квартира на 12 этаже, – подходит он спустя пару минут.
Я молча вызываю лифт, и мы едем на нужный нам этаж. Я замечаю, что тишина между нами напрягает Джонни, да и меня тоже.
Полет домой, как оказалось, был не лучшей идеей. Там произошло слишком много вещей, которые никогда не должны были случиться. Но жизнь продолжается, и мне не стоит думать слишком много об этом, но я не перестаю мучать себя раздражающими мыслями. Нужно продолжать жить, как и до этого. Но что-то подсказывает, что жить как раньше получится не скоро. В голове все еще свеж ее образ в моих объятьях. Губы помнят ее поцелуи, а кожа ее прикосновения. Мне снова нужно будет пройти через круги ада, чтобы выбросить ее из головы.
Лифт останавливается на 12 этаже и на удивление мне, мы попадаем в очень светлое пространство. На стенах уложена белая плитка, а на полу белоснежный кафель. Это сочетание выглядит идеальным, но из-за яркого света ламп очень сильно слепит глаза. Мы проходим мимо нескольких квартир, и Джонни останавливается около квартиры с номером 059.
– Как ты и просил. Небольшая квартира, в хорошем районе, – улыбается друг, открывая замок.
И когда дверь открывается, передо мной предстает квартира, в разы меньше, чем та, в которой я жил до этого. Светлая гостиная и такая же светлая кухня сразу же встречают меня с порога. Планировка комнат чем-то напоминает квартиру Анаис, но только вспомнив о ней, я сразу же стараюсь забыть и не думать вовсе. Я попросил Джонни поискать квартиру с двумя спальными комнатами, чтобы разместить в другой Марию, которая может, не предупредив, сорваться и приехать, либо кого-то другого из семьи.
– Отличная квартира, то, что я и хотел.
– Я знал, что тебе понравится, – он проходит на кухню. – К концу этой недели транспортная компания перевезет все твои вещи.
– Очень долго. Придётся завтра самому перевезти часть нужных вещей.
– Я могу помочь.
– Спасибо, думаю твоя помощь не помешает.
Я возвращаюсь за сумкой с вещами и, закинув ее в свою новую спальню, возвращаюсь в кухню.
– Я надеюсь, ты помнишь, что 30 ноября мероприятие в Марриотт Маркис? – спрашивает Джонни, как только я входу в кухню.
– К сожалению, да. Можно сказать, что я заболел?
– К счастью, нет, – ухмыляется он.
– Какого черта мне нужно ходить на эти мероприятия? Я могу просто отправить туда тебя и все. Всем, кому нужно, меня уже знают, – отрываю холодильник и вспоминаю, что квартира новая. – Нужно сходить в супермаркет.
– Эти мероприятия нужны для поднятия твоего имиджа. И я как твой менеджер и агент говорю тебе без таких мероприятий далеко не подняться. И на этом мероприятие ты будешь один, так как у меня другие планы, – его улыбка растягивается до ушей.
Я уволю его!
– Я говорил, что собираюсь уволить тебя?
– Уже не один десяток раз, – смеется он.
– Я обязательно это сделаю 30 числа.
– Буду с нетерпение ждать.
Я упираюсь на кухонный гарнитур и складываю руки на груди.
– Что за мероприятие хотя бы? И кто там будет?
– Подведение итогов года, – пожимает он плечами.
– 30 ноября?
Они там с ума сошли все?
– Так решили организаторы, здесь я ни при чем, – он что-то ищет в телефоне. – И если я не ошибаюсь, то из твоих парней кто-то там тоже будет.
– Понятно, очередная торжественная фигня, с которой я захочу побыстрее свалить.
Джонни победно вскидывает руки.
– Но это не значит, что я передумал тебя увольнять.
– Кого-то пригласишь? – пристально смотрит он на меня.
– Кого?
– Ну я даже не знаю…
– Нет, – обрываю я его. – Сам пойду.
Друг лишь пожимает плечами, встает и выходит из кухни, но останавливается.
– Я не понимаю, почему ты так злишься не себя, правда. Да, ты переспал с ней, но она отказала ему! Не думаешь ли ты, что это знак? Что может у вас все еще что-то получится? Если бы она любила его, она бы не сказала ему «нет» перед всеми. Подумай об этом.
Он выходит из кухни. И через несколько минут я слышу его голос.
– Мы едем в супермаркет или нет?
Всю дорогу до магазина я думал над словами Джонни, пока он решал какие-то дела по телефону. И он не прав. Анаис не сказала Кевину «нет». Она лишь отсрочила ответ «да». И в этом виноват я и та самая ошибочная ночь. Если бы я тогда не поддался своим желаниям, она бы уже счастливая готовилась к свадьбе и выбирала платье. А сейчас она сомневается в своей любви к Кевину и не знает, что делать дальше.
Я не хочу разрушать ее жизнь. Снова. Будет лучше, если мы перестанем общаться. Если я исчезну из ее жизни и больше никогда там не появлюсь. Я не хочу порождать в ней сомнения и мешать ей жить. Я каждый раз врываюсь в ее жизнь, как гром среди ясного неба, и разрушаю ее мир, который она каждый раз выстраивает после моих исчезновений. Пора прекращать это. И исчезнуть раз и навсегда!
– Ты пропустил поворот.
Я и забыл, что рядом со мной едет Джонни. Я вообще забыл куда я еду.
– Развернемся на следующем светофоре.
У Джонни снова звонит телефон, но на этот раз он игнорирует звонок.
– Не ответишь? – интересуюсь я.
Он откладывает телефон в сторону, но я краем глаза замечаю имя входящего звонка. Хейзелин.
– Кто такая Хейзелин? – стараюсь не улыбаться я.
– Не важно, – друг сбрасывает звонок.
– А мне кажется, очень даже важно, раз ты не отвечаешь ей.
– Мне не зачем ей отвечать.
Телефон снова начинает звонить, и Джонни снова игнорирует его.
– Ответь, – не отрыва взгляда от дороги, говорю я. – Вдруг это что-то важное.
– Что может быть важного в пятницу вечером? – парирует он.
Я лишь пожимаю плечами, а телефон не перестает звонить. Это начинает нервировать Джонни, и он все же отвечает на звонок.
– Да?
Я не слышу, о чем говорят в телефоне, но я замечаю, как брови друга сначала подлетают вверх, а затем сходятся на переносице.
– Ты в этом уверена?
Его голос дрожит или мне кажется? Я бросаю на него мимолетный взгляд и замечаю, как бегают его глаза.
– Все будет хорошо, – он молчит и слушает, что говорят ему на той стороне. – Я приеду через пару часов, и мы все решим. Хорошо?
Я сворачиваю на парковку супермаркета и глушу машину, пока Джонни продолжает говорить по телефону.
– Сейчас тебе нужно успокоиться.
Кем бы эта девушка ни приходилась, заметно, как она ему дорога. Друг разговаривает с ней тоном, который я никогда не слышал и который предназначен, видимо, только ей.
– Я буду у тебя через пару часов, – он сбрасывает звонок.
– Все в порядке? – интересуюсь я.
– Да, все хорошо, – он кивает и смотрит куда-то вдаль.
Не думаю, что действительно все хорошо, но раз он не хочет об этом говорить, то я не буду заваливать его вопросами. Если он посчитает нужным, он расскажет. Но меня все же интересовал вопрос об этой девушке.
– Так ты не расскажешь кто такая Хейзелин? – спрашиваю я, выходя из машины.
Он пару минут молчит, но при входе в супермаркет все же отвечает на мой вопрос.
– Мы знакомы уже достаточно давно, еще со студенческих годов. Но до переезда сюда я не виделся с ней около двух или трех лет, наверное. Я случайно столкнулся с ней одной из кафетерий. Мы поболтали, обменялись номерами и разошлись.
– Я так понимаю разошлись ненадолго? – усмехаюсь я.
– Можно и так сказать, – пожимает он плечами. – На следующий день я решил предложить ей встретится, и она согласилась. Так мы до сих пор и общаемся.
Я рад за него. Я еще ни разу не видел, чтобы он говорил о девушке с такой нежностью, трепетом и серьезностью одновременно. Я еще раз убеждаюсь, что она для него дорога.
– Неужели сам Джонсон Харрисон влюбился? – усмехаюсь я. – Ни он ли недавно говорил, что серьезные отношения не для него?
– Во-первых, никто ни в кого не влюблялся, – он останавливается напротив прилавка с содовой. – А, во-вторых, мне 32 года, а в таком возрасте мнение меняется быстро.
– Буду знать, а то осталось 3 года и мнение у меня тоже начнет меняться быстро, – смеюсь я.
Джонни ничего не отвечает. Он скидывает упаковку содовой в тележку и катит ее вперед. А я не могу перестать улыбаться, зная, что у друга кто-то появился. Но улыбка сразу сходит с моего лица, когда он упоминает об Анаис.
– Для начала было бы хорошо, если ты хотя бы научился обдумывать каждое свое действие. А не бросаться с головой с омут, из которого сейчас не можешь выбраться.
– Я все обдумал и не нахожусь ни в каком омуте!
– А мне кажется иначе, – он пожимает плечами. – Ты сделал этот выбор на эмоциях, а так не делается. Ты не спросил ее мнения, ты просто поставил ее перед фактом. Так тоже не делается. Если это касается вас обоих, нужно думать не только о себе, но и о ней.
Я всегда думаю только о ней.
– Я принял такое решение только ради нее. Только ради ее счастья.
– А ее это устраивает, ты спрашивал? – он останавливается и смотрит на меня.
Я молчу.
– Об этом я и говорю, – он отворачивается и продолжает катить тележку вперед. – Ты принял это решение, основываясь только на увиденном. Но многие видят лишь то, что хотят.
– Я разрушил ее отношения. И только не говори, что ты этого не видишь. Это видно всем! Я причина ее сомнений в браке с Кевином.
Джонни спокойно складывает нужные продукты в тележку, в то время как я закипаю от злости. Не нужно было поддерживать этот разговор. Ни к чему хорошему он не приведет. Он не сможет переубедить меня в обратном. Я сделал все правильно. Она должна быть счастливой. И мне не важно, со мной. Или без меня.
– Да, я действительно этого не вижу, потому что я не хочу это видеть. В отличие от тебя. Ты не думал о том, что она просто не уверена в нем? Что сомневается в их совместном будущем? Она лично говорила о том, как часто уходила от Кевина. Здесь дело не в тебе, – он задумывается. – Может от части все же в тебе, но на принятие ее решения есть и другие причины.
Я прохожу мимо, никак не отвечая на его комментарий. Я больше не хочу продолжать этот спор, ведь каждый так и останется при своем мнение. Он не видит того, что вижу я. Каждый ее жест, каждый взгляд говорил мне о многом, и в них я увидел лишь сомнения. Сомнения, которые я зародил в ней.
– А если она выберет тебя? – неожиданно спрашивает Джонни. – Что ты будешь делать тогда?
Закружу ее объятьях и никогда больше не отпущу, но…
– Она не выберет меня.
Потому что я сделаю все для этого. Даже уже сделал.
Закончив с продуктами, я подвез Джонни к нужному ему дому и вернулся в свою новую квартиру. Я чуть было не свернул к прежнему жилью, но вовремя вспомнил и не совершил эту глупейшею ошибку. Однако завтра мне нужно будет вернуться туда за некоторыми вещами.
Как только я пересекаю порог квартиры, на телефоне раздается мелодия, а на экране высвечивается неизвестный номер. Я никогда не отвечаю на неизвестные номера, но на этот звонок я решил ответить. И сразу же пожалел.
– Дэвид?
В трубке раздается голос Анаис, и я замираю. Так и хотелось сказать, что она ошиблась номером, но это глупо.
– Да, это я.
– Мы можем поговорить?
Она говорит это так тихо, что мне тяжело расслышать каждое ее слово.
– Прости, но я сейчас немного занят.
Какой же я козел!
– Да, я понимаю, – она замолкает. – Я через 2 дня возвращаюсь в Нью-Йорк, думаю, мы могли бы встретиться и поговорить.
Мне с трудом удается здраво мыслить, поэтому я отвечаю с небольшими паузами.
– Да. Думаю, могли бы.
– Отлично, буду ждать нашей встречи.
– Я тоже, пока.
Я сбрасываю звонок, и из меня вырывается громкий рев.
Что я только что наделал?
Надеюсь, по возвращению домой Анаис завалят работой, и в ближайшую неделю она не сможет найти времени на встречу. А дальше я уже сам что-нибудь придумаю. Я любыми способами должен избежать этого разговора. А еще я должен поговорить с человеком, который дал ей номер моего телефона. И мне даже не нужно гадать, чтобы с первой попытки набрать ему.
– Уже соскучился?
Веселый голос сестры заставляет меня улыбнуться, но ненадолго.
– Зачем ты дала ей мой номер?
Слышу громкий и протяженный вздох.
– А это какой-то секрет? Ты не говорил, что держишь его в секрете.
– Я не держу его в секрете, но…
– Что но? – перебивает она меня. – Вам нужно нормально поговорить друг с другом.
– Так это была твоя идея?
Ну конечно, а чья же еще?
– Да, моя! – гордо заявляет она. – Я беспокоюсь о вас.
– Не нужно обо мне беспокоиться, да и об Анаис, думаю, тоже. Нам не по 16 лет, Мари. Мы взрослые люди и сами во всем разберемся. Я прошу тебя, не суй нос не в свои дела!
Глава 27
Анаис
Тишина в квартире наводит на меня неприятные ощущения, как только я вступаю на порог. Я вспоминаю вечер, когда не ответила Кевину согласием, и с тех пор мы больше не виделись и даже не общались. Я не знаю, что ему сказать и как вообще начать наш разговор. Он возвращается уже через несколько дней, и наша встреча обязательно состоится, так как ему в любом случае придется вернутся в квартиру.
Закидываю чемодан в спальню и сразу же решаюсь разобрать все вещи. Пока я раскладываю все по местам, на телефон не прекращают приходить сообщения. Это может быть либо Хейзел, либо какая-то рассылка. И сейчас я надеюсь именно на второе, так как после небольшого уикенда совсем не хочется по уши вязнуть в работе.
До конца разобрав свои вещи, я наконец-то проверяю свой телефон и удивляюсь, когда вижу, что это сообщения от Кевина. Неужели он решил сделать первый шаг? Или там сейчас будут слова ненависти ко мне?
С волнением открываю нашу переписку. И глаза сразу цепляются за последние сообщение.
КЕВИН: «Я прилечу позже, чем думал»
Позже это насколько позже? И что он подразумевает под этим?
Я: «Насколько позже? И когда мы сможем поговорить?»
«Я переживаю за тебя»
Он сразу же читает сообщения. Я вижу, как начинают скакать точки, сообщая о том, что он печатает ответ. Но они тут же пропадают. И больше не появляются.
Глубоко вздохнув, я возвращаюсь к чемодану со шкафом. Нужно его засунуть куда подальше, чтобы он не мешался. Я открываю другую часть шкафа, где лежат не сезонные вещи и где обычно стоят чемоданы, и взгляд натыкается на папку с документами. Мою папку с документами.
Я не помню, чтобы оставляла ее здесь. Я хорошо помню, что спрятала ее глубоко в своих вещах, чтобы никто не нашел.
Пока я не готова рассказывать о том, что там написано. И не уверенна, что буду готова в ближайшее время. И сейчас я либо схожу с ума, либо эту папку действительно кто-то трогал. Но если это так, то кто был здесь? И кому это нужно?
Мысли пугают меня. И я надеюсь, что это лишь мое разыгравшееся воображение.
Но что, если это был Кевин?
Я прячу документы туда, где они должны были лежать и возвращаюсь к телефону. А на нем уже светится уведомление о сообщение от Кевина. Мое волнение набирает обороты, и воображение уже рисует различные картины.
КЕВИН: «Я вернусь примерно через две недели, и мы сможем поговорить»
Две недели. Целых две недели. Я не смогу жить две недели с мыслью, что Кевин мог читать мои бумаги. Мне нужна узнать у него об этом сейчас.
Я: «Ты случайно не находил мою папку с бумагами в шкафу?»
Пожалуйста, ответь «нет». Просто ответь «нет».
Но, как на зло мне, он даже не читает мое сообщение. И от этого я начинаю переживать еще сильнее. Поэтому, не дожидаясь ответа, я набираю его номер. Гудок тянется за гудком, а мое напряжение растет. Мне просто нужен его ответ.
Я уже собираюсь сбрасывать звонок, но Кевин все же отвечает.
– Прости, был немного занят. Да и телефон стоит на беззвучном режиме.
Как давно я не слышала его голоса.
– Все в порядке. Я просто хотела спросить тебя о… – я запинаюсь. – О моих бумагах, которые лежали в шкафу. Ты их не трогал?
В трубке повисает молчание. Неужели он их читал? Нет. Нет. Нет.
– Да, я нашел их.
В этот момент земля уходит из-под ног. Он знает. Он все знает.
– Я читал их, Анаис, – он замолкает. – И мы поговорим об этом, когда я вернусь. Об этом и о том, что произошло на вечере. Теперь я понимаю, почему ты не ответила согласием.
Он не должен был узнать об этом. Точно не вот так.
– Когда ты узнал?
– На следующий день после ужина. Я вернулся назад в Нью-Йорк на сутки, так как у меня еще было время до возвращения в Сиэтл. Я искал нужные мне вещи и случайно увидел папку. На ней были твои инициалы, и я решил посмотреть, что это.
– Я хотела рассказать, но…
– Все в порядке, Анаис, – перебивает он меня. – Я понимаю, что это сложно.
Это не просто сложно. Это невероятно больно.
– Поговорим об этом, когда ты приедешь.
Как можно быстрее, стараюсь закончить я разговор.
– Да, хорошо.
Я сбрасываю звонок, не попрощавшись.
Он все узнал, но даже не сказал мне об этом. А что, если бы я не заметила ничего?
В глазах стоят слезы, и я набираю номер человека, которому сразу решила обо всем рассказать.
– Привет, как долетела? – слышу я в трубке веселый голос подруги.
Мне совсем не хочется ее расстраивать, но мне больше некому позвонить.
– Он обо всем узнал, – шепчу я.
– Кто? О чем?
– Кевин нашел мои бумаги и ничего не сказал мне.
В трубке повисает тишина, но затем я слышу, как хлопает дверь.
– Я тебя не отвлекаю?
Не хотелось бы мешать ей проводить время с семьей. Мария с Джошем решили задержаться еще на пару дней дома, и я не хочу, чтобы подруга проводила последние дни, уделяя время мне.
– Нет, все в порядке.
– Он залез в мои документы и ничего мне не сказал, – шмыгаю я носом. – Я никогда бы не подумала, что он будет рыться в моих вещах. Это на него совсем не похоже.
– И как он объяснил свой поступок?
– Никак. Он сказал, что мы поговорим об этом, когда он приедет.
– Рано или поздно, ты ему бы сама об этом рассказала. Может даже лучше, что он узнал об этом сам?
Может, Мария права, и так действительно лучше? У меня теперь есть две недели подготовки к очень тяжелому разговору. Правда, одного точно не избежать никак. Слез.
– Может и так, но я не готова с ним об этом говорить. И навряд ли вообще к этому можно подготовится.
– Да, ты права, – подруга глубоко вздыхает. – Я совсем не представляю, как ты смогла спокойно пережить эту новость.
Я до сих пор это не пережила. Просто на тот момент выпало слишком много других проблем, и я решала тогда их. А сейчас… сейчас меня ничего не волнует, кроме этого.
– Я не смогла, – слеза скатывается по моей щеке. – Я никогда не смогу этого пережить.
Рука автоматически опускается на живот и мне хочется рыдать, но я сдерживаю себя. Я не должна полностью погружаться в это.
– Может тебе стоит рассказать об этом еще кому-то? Например, маме или Дженни. Тебе станет хоть немного легче, и у тебя появится еще один человек, с которым можно будет поговорить.
– Нет, я… – я умолкаю. – Я не смогу этого произнести. Сказать это в слух – значит признаться себе в этом. А я все еще в это не верю.
И не знаю, когда поверю.
На приеме эта новость выбила из меня весь воздух. Я думала, что это какая-то ошибка и это не мои анализы и снимки. Тогда это не могло быть правдой. Как и сейчас.
– Может стоит сделать еще пару исследований? – предлагает подруга.
– Не думаю, что они покажут что-то другое.
– Мне жаль, что мы так и не смогли поговорить об этом, когда ты была здесь.
– Все в порядке, Мари.
Она молчит. В такой ситуации я бы тоже не знала, что сказать.
– Позвони своей маме, расскажи ей об этом, – я слышу какие-то шумы. – Поделись с ней, Анаис. Тебе сейчас нужна поддержка.
– Мне хватает твоей.
– Моя поддержка никогда не встанет в сравнение с поддержкой матери.
– Как я ей об этом скажу?
– Просто позвони и скажи. А дальше как будет, так и будет. Нужно всего лишь начать.
– Ты права, – вытираю я слезы, которые стоят в глазах. – Я позвоню ей.
– Вот и отлично,.
– Спасибо тебе, люблю тебя, – улыбка слегка касается моих глаз.
– Я тоже люблю тебя, надеюсь на скорую встречу.
Подруга прощается и сбрасывает звонок, а я трясущимися руками набираю номер мамы. Мария права, я должна рассказать об этом. Нет никакого смысла в скрытие. Я должна была сделать это еще давно, в самый первый день, когда я узнала.
Пока в телефоне идут гудки, я захожу в спальню и ищу те самые бумаги. Где жирным шрифтом выделено то, с чем мне придется жить до конца жизни.
– Привет, милая.
Слыша такой счастливый голос мамы, мне совсем не хочется портить ей настроение, но это рано или поздно случится. И, наверное, лучше рано. А именно сейчас.
– Привет, мам.
Мой голос выдает меня, и мама сразу же понимает, что что-то не так.
– Анаис, у тебя все в порядке?
– Нет, мама. У меня не все в порядке, – я больше не могу сдерживаться.
Все, что так долго я держала в себе, сейчас наконец-то выходит наружу.
– Детка, что случилось? Ты снова поругалась с Кевином?
– Нет, мам, это пустяки.
– А что тогда?
Я смотрю на бумаги и уже раз сотый читаю слово, которое обязана сейчас произнести в слух.
– Мама, я была на приеме у врача, – я перевожу дыхание. – Я была у гинеколога.
– Неужели ты…
– Нет, мам, я не беременна.
И никогда не буду.
Мне хотелось сказать это. Но я решила произнести диагноз, чтобы наконец-то ощутить вкус горечи, с которой мне предстоит жить.
– Я бесплодна, мам.
И в этот момент я окончательно теряю контроль. Мне хочется сейчас прижаться к ней и оказаться в ее объятьях, но я лишь могу обнимать подушку и тихо плакать в нее.
– Мне жаль, детка. Так жаль. Почему ты не сказала мне об этом раньше?
– Я не хотела портить праздник, на который наконец-то собрались все.
– Не говори так, ты бы ничего не испортила, – ее голос успокаивает меня, но легче пока не становится.
– Кевин всегда мечтал о большой семье с детьми, а я даже этого не смогу ему подарить.
– Перестань винить себя, – строга она. – Что говорят врачи?
– Возможность забеременеть не высока, всего 15%.
– И ты говоришь не высока? Кто-то и такого не имеет.
– Да, но, если я забеременею один раз, больше у меня не получится, – к глазам снова подступают слезы. – Да и беременность будет тяжелой. У меня непроходимость маточных труб.
Я помню, как врач назвал мне диагноз, а я, ничего не понимая, смотрела на него. Но я запомнила эти слова на всю жизнь. Слова, которые по-настоящему изменили мой взгляд на жизнь. Помню, как на шатающих ногах шла до машины и надеялась на то, что это ошибка, а еще лучше, что это всего лишь сон. Помню, как первым же делом поехала не домой, потому что там меня ждал Кевин, а в парк. В место, где я могла побыть наедине с собой, но при этом в обществе, где никто не знает, что я не смогу иметь детей.
Вокруг гуляли парочки и семьи. А смотря на беременных девушек, я представляла, как выглядела бы я, но касаясь живота, понимала, что со мной такого никогда не будет. Я никогда не смогу испытать все те же эмоции, что и они.
– Милая, ты здесь?
– Да, мам, я здесь, – шмыгаю я носом.
– Детка, у тебя все будет хорошо. Нужно лишь принять этот факт.
Ничего не будет хорошо, в моей жизни ничего не бывает хорошо.
На протяжение двух дней я пыталась отвлечься от поглощающих меня мыслей. Я должна была встретится с Дэвидом, но сейчас у меня совсем нет на это сил. Я не хочу в очередной раз рассказывать ему то, что он поступил неправильно и не обдумано. Поэтому я решила убрать всю квартиру и обновить некоторую мебель.
Завтра я возвращаюсь на работу. Там от меня ждут готовность к началу снятия репортажа о Дэвиде, однако сейчас я совсем не готова работать. Я не готова ни к чему. Сейчас я хочу занимать лишь тем, что будет расслаблять меня. А работа никогда меня не расслабляет.
Только вспомнив о работе, телефон начинает звонить, и на экране высвечивается номер Хейзел. В такие моменты мне хочется проклинать все и всех.
– Неужели я до тебя дозвонилась.
У меня на телефоне стоял режим сна, чтобы никто меня не отвлекал от выбора нового интерьера для спальни. Мне захотелось чего-нибудь посветлее.
– Простите, была немного занята.
– Я все понимаю, – слышу, как она что-то печатает, – Когда ты возвращаешься на работу?
– Уже завтра.
– Серьезно?
К сожалению, да.
– Это отличная новость. Мне нужен человек, который отправится на мероприятие, вместо меня.
