Таня Лаева
Ван Хельсинг
Глава 6. Пропасть
База армии «Истребителей».
Строго одетая властная женщина в черном за квадратным металлическим столом, заваленным списанным оружием, привстала и прикрикнула.
– Зачем ты здесь? Вдруг тебя кто-то увидит!
Ее громкий острый голос проникал под кожу и доводил до мурашек любого, кто слышал его в первый раз. Вошедший оборотень не мог оторвать похотливого взгляда от коварной обольстительницы с высоким зализанным конским хвостом. Она смотрелась сказочной стервозной Дюймовочкой посреди огромного ангара с несчетным количеством стеллажей.
– Не рычи на меня, я знаю, как пройти незамеченным, Аспид, – Фэнг обошел свирепую гарпию сзади и обнял ее хрупкую талию.
Ее армия была личной тайной гвардией Совета, и именно Совет определял цели, заставляя солдат «Истребителей» убивать как оборотней, так и ликанов, чтобы держать обе стороны в страхе, чтобы держать власть.
– Я ведь по делу пришел, любовь моя, – король коснулся зубами щеки смягчающейся главнокомандующей.
– Говори, Фэнг, у нас сбор через тридцать минут.
Аспид была непреклонна, все попытки ее любовника отвлечь ее от работы и обратить на себя внимания были тщетны.
– Мой сын влюбился в одну из ваших, он предал нас, – вдруг он стал серьезным, – И еще, наши голубки объединились с полукровками, и грядет большая война. Праведный огонь предрек нашу погибель. Мы должны убить их, пока не стало слишком поздно.
Аспид подорвалась с места, отталкивая Фэнга с пути, кинулась к двери и выкрикнула в пустой длинный бетонный коридор.
– БОА!
Ее оглушительное эхо разнеслось по стенам и потолку, призывая самого безжалостного убийцу среди истребителей.
Громкий стук тяжелых берцев сообщил о скором приближении охотника.
– Твоя следующая цель – Коготь! – равнодушно бросила Аспид, приводя собеседника в кожаном плаще в замешательство.
– С каких это пор мы убиваем своих? – лысый высокий чернокожий мужчина сплюнул на каменный грязный пол.
– А с каких пор ТЫ перестал заботиться о будущем своей маленькой дочери и начал задавать вопросы? Исполняй!
Кулаки Боа побелели, и слышно было, как крошатся его плотно сжатые зубы, но он не ответил ничего.
– Вот так. Хороший мальчик, – злорадствовала Аспид и подходила ближе к своей марионетке, – А теперь, закрой рот и действуй. Ты мой лучший охотник. Убей Клодию, и тогда я отпущу твою дочь и тебя… не без сожаления, конечно… ты мой бриллиант…– коварная змея коснулась его щеки ладонью, от которой он отмахнулся резким нервным движением, – Береги себя, Боа. Девочке нужен отец. Мне так жаль, что она потеряла мать в столь юном возрасте… и так нелепо, – женщина зло рассмеялась и вернулась к любовнику, который притянул ее к себе за талию.
Под суровыми, высокомерными взглядами солдат по кличке «Удав» молча развернулся и вышел из комнаты, включив поисковую систему Хантер для отслеживания каждого члена Истребителей.
************************************
Гималаи. Клодия.
Мы летим к самым высоким вершинам планеты. Темно, и в окно видны лишь очертания каменных гигантов в пушистых белых заснеженных шапках. Невозможно определить их масштабов, они кажутся необъятными и бесконечными. На склонах величественных гор непроходимый густой лес, мерцающий синими бликами на мощных ветвях в свете неполной луны.
Луна… Совсем скоро я стану монстром.
Меня успокаивало лишь то, что в отличие от оборотней, перерожденные ликаны могут контролировать себя и оставаться людьми. Я мельком посмотрела на Фёра.
Такой серьезный и решительный, но такой внимательный и нежный одновременно. Ну, разве он монстр?
Я бесстыдно разглядывала напряженные мышцы мужских крепких рук, держащих штурвал. Я видела, как гуляют его желваки, как он нервничает.
Такой сексуальный прямо сейчас… с каждой минутой меня неудержимо тянет к нему…
– Что? Мечтаешь обо мне, милая?
– Ни за что и НИКОГДА!
Я раскраснелась, щеки загорелись адским пламенем, и я отвернулась, лишь бы он не заметил моей дурацкой улыбочки. Принц в ответ на это движение ухмыльнулся и облизнул свои пухлые губы, прикусив нижнюю верхними зубами.
– Мы снижаемся, – скомандовал Мартин.
Фёр вернулся к управлению. Вертолет приземлился, и мой желудок скрутило в морской узел, когда я посмотрела вниз на головокружительную, смертельно опасную высоту.
Да что с тобой, Кло? Ты же бесстрашная…
Стоило покинуть борт, как мороз тут же обжег нежную кожу моих щек, а глаза начали слезиться от невыносимой рези в них.
Грей приобнял меня за плечи и ласково спросил.
– Тебе не холодно, малыш?
– Я в порядке…
– А ты не хочешь пописять? Как насчет попить, поесть? Ты сегодня какала? Иди к папе на руки, мой медовенький пчеленок.
На заднем плане раздался дикий смех нашего сопровождающего, который гнусавым голосом начал подшучивать над своим товарищем. Но Фёр, не выпуская меня из своих объятий, нежно поцеловал мой висок и ответил.
– Завидуй молча!
– Завидую, но молчать не буду.
Резкие порывы ветра пытались снести мое хрупкое тело, затягивая в бездонную пропасть, что шла вдоль горного серпантина, точнее узенькой тропинки на краю отвесной скалы. Утепленный боевой комбинезон не спасал от ледяных игл, и я дрожала, как осиновый листочек. Фердинанд буквально дышал мне в затылок и постоянно ловил мою неуклюжесть, что теперь регулярно появлялась, когда он находился так близко.
Мы добрались до черного входа в пещеру, я нагнулась через плечо Фёра и заглянула в непроглядную, самую глубокую тьму.
– Реликвия там, – почти прошептал Мартин, вызывая легкую дрожь среди гигантских сосулек над головой, – Но туда может пойти только ты, Клодия.
– Забудь об этом! – также тихо отрезал мужчина и расправил руки, как бы не пуская меня.
– Она должна пойти одна и взять скрижаль. Это запретная земля, куда волк не может ступить. Там внизу проклятый алтарь жертвоприношения. Мы с тобой погибнем там
Проклятый… алтарь… жертвоприношения…
– Что за алтарь?
– Это второй, один из четырех священных алтарей, где прародитель проклятья Луны, Ликаон, пытался очистить свой грех. В нем заточены души принесенных обращенных им волков, и они забирают каждого оборотня, прикоснувшегося к нему.
– Это древний заговор, пчелка, – включился принц, – Есть легенда, что в этих скрижалях заточено сердце первого проклятого, который принес в жертву Богу младенца и понес наказание за это.
– Первый алтарь разорил Совет?
– Именно! Не бойся, Кло, – еле слышно хрипел Боа, – С тобой ничего не случится, просто возьми табличку и беги так быстро, как только сможешь, потому что пещера начнет рушиться.
Мартин был серьезен и непоколебим, а Фёр все больше и больше злился, мечась, как собака на короткой привязи.
– Я сказал, она туда не пойдет!
– Прекрати истерику! – крикнул шепотом полукровка, и раздался звон ледяного стекла, – Она лучшая охотница! А ты можешь умереть сразу, как только ступишь туда!
– Прежде всего, она моя пара, и только потом…
Но он не успел договорить, так как я заткнула его не унимающийся рот поцелуем. Фёр сладко застонал и, обхватив мое лицо ладонями, настойчиво проник в мой рот своим влажным языком. Это и послужило началом настоящей битвы за территорию в наших слизистых. Теряя способность дышать и соображать, я все больше и больше погружалась в него, полностью отдаваясь этому, возможно, прощальному поцелую.
– Просто заткнись и вспомни, сколько раз я надирала твою мохнатую задницу.
– Моя женщина всегда права, – сдался распустившийся цветочек, – Будь осторожна, пчелка.
Я посмотрела на Мартина, который утвердительно кивнул, сняла куртку и прыгнула в пропасть.
Глава 7. Обвал
Клодия.
Несколько секунд полета, и я под водой. Горячие мелкие пузырьки выталкивают мое тело в ледяной коридор. От звука удара случился небольшой обвал, и я едва ли успела увернуться от летящей на меня ледяной глыбы.
Так, Кло… соберись.
Мороз сковывал мои движения, но обратного пути не было. Мы преодолели пол мира, чтобы попасть сюда и освободить призраков нашего общего прошлого.
Я включила фонарик, подсвечивая пар из моего рта и растущие на полу и стенах кристаллы.
Какая красота…
Магическая флуоресценция минералов завораживала, дополнительного освещения не требовалось, ибо помещение наполнилось множеством ярких и тусклых, широких и узких лучей словно синими широкими нитями или даже лентами.
Напоминает инфракрасные извещатели…
Ожидая подвоха и встречи со смертоноснами ловушками, я кралась вдоль переливающихся голубых стен на полусогнутых ногах. Мои металлические каблуки и шипы на подошве крепко держали мое равновесие, и я смогла сосредоточиться на деталях интерьера.
Небольшие остатки каменных статуй беспорядочно валялись вдоль сужающегося прохода. Потолок, на котором собирались мутные капли, с каждым шагом снижался, заботливо похлопывая мою макушку. Я ощутила небольшое жжение кожи головы и пригнулась сильнее.
Постепенно замерзший каменный коридор пещеры превратился в нечто похожее на разрушенный временем и постоянными затоплениями храм, посередине которого располагался тот самый проклятый алтарь. Мраморная женщина в развевающейся тоге прижимала к груди нужную мне вещь, опустив голову.
Я подошла ближе и вгляделась в черты ее прекрасного, но такого несчастного лица.
Я же знаю ее…
Это была Мария, первая жертва, убитая оборотнем, своим же возлюбленным, которого опоил Ван Хельсинг, ее собственный отец. Я была уверена, что эта табличка откроет нам правду, почему он это сделал.
Та роковая ошибка убила его дочь, неужели он бы допустил это… не хочу в это верить.
– Помоги мне, пожалуйста, – шепотом обращаюсь к неживой девушке, надеясь на то, что она услышит меня.
Затаив дыхание и мысленно сосчитав до трех, я резко вырвала заветный предмет из мертвых рук, которые растрескались и превратились в мелкую крошку.
Развернувшись на сто восемьдесят, я бросилась прочь, привязывая на ходу скрижаль к поясу.
Слишком тяжелая, я не допрыгну…
По пещере пронесся оглушительный гул и пробирающий до мозга костей вой, свет погас, стены начали обрушиваться, на мою голову посыпался ледяной вперемешку с каменным дождь.
Я бежала со всех ног так быстро, как только могла, а земля все быстрее и быстрее исчезала из-под ног, буквально хватая меня за пятки. Я достигла подъема и замерла на мгновение.
Слишком высоко.
– Прыгай, Клодия! Я поймаю!
Он не дотянется.
Бросаю скрижаль, которую ловит Мартин, все это на бегу. Понимаю, что мне не выбраться и начинаю замедляться.
– КЛО!
В этот момент две огромных сосули падают, впиваются друг в друга, прямо посередине горячего озера, и у меня остается всего несколько секунд до того, как они растворяться вместе с последним шансом на спасение.
Я уже не чувствую холода, только ужас от возможной сию минутной смерти, которую я никогда не боялась до сближения с Фёром. Теряю дыхание и отдаю последние силы на прыжок. Тяну руку вверх. Закрываю глаза.
– Поймал!
Фёр ловит мое запястье и вытягивает меня словно пушинку. Мы продолжаем бежать.
– Боже! Как же мне было страшно! – мне не хватает дыхания, и становится безумно больно в груди.
– Верю тебе, куколка, а теперь…
– Быстрее! Гора тоже рушится! – перебивает бегущий немного впереди Мартин.
Я оглянулась, гигантские валуны были готовы упасть прямо на нас и нашу вертушку, размазывая в лепешку.
– Мы не успеем!
– Трансформируйся, Фёр.
– А ты?
– Не получится, ты знаешь, почему! Трансформируйся и спаси вас обоих.
Скрижаль снова у меня, Мартин отстает, когда принц рвет на себе одежду и превращается в двухметрового волка, подхватывает меня на руки и молниеносно оказывается у вертолета.
Забросив меня на борт, он обращается в человека… голого человека. Он быстро приземляется за штурвал, совершенно обнаженный, и я не могу не смотреть на его все выдающиеся… части.
– Что с тобой, сладкая? – ехидничает под звук запускающийся винтов.
– Н-н-ничего…
Снаружи раздался раскат грома, заглушающий абсолютно весь оркестр, что заставлял и без того мои барабанные перепонки находиться на грани взрыва. Я отвела взгляд на закрывающуюся дверь на борту, куда в последние секунды скользнула огромная тень третьего пассажира.
Темно-серая волосатая туча ворвалась, и перед моими глазами промелькнула вся моя жизнь.
– ФЁР! – я закричала и попятилась к пилоту, нащупывая арбалет или меч дрожащими руками, понимая, что это все сломается о великана передо мной, а наш вертолет вот-вот рухнет под его тяжестью.
Этот оборотень был самым большим из всех, кого я когда-либо видела в своей жизни. В глазах монстра сверкнула молния, и по всему его телу, по каждому волоску пронеслись электрические разряды. Гигантский черный зверь продвигался все глубже, неотвратимо наступая на меня. Наконец нащупав оружие, я навела на него прицел.
– Стой на месте, – командным голосом приказала я, а с ликана начала спадать шерсть.
Передо мной во всей своей «красе» предстал Мартин.
– Так это ты?! Я подумала эта годзилла убила тебя!
Вертолет резко стартанул вверх так, что я потеряла равновесие и полетела в сторону торчащего острого лезвия. Меня подхватили сильные руки, и я оказалась в стальных объятиях смуглого нагиша.
– Попалась!
И тут в салоне раздался оглушительный рев пилота.
– Если ты сейчас же не уберешь от нее свои гребаные культи, я вырву все твои конечности. И оденься немедленно! Или мы врежемся на полной скорости прямо в Эверест, черт бы тебя побрал! И закрой глаза, Клодия! НЕМЕДЛЕННО!
Уже через пару часов мы вошли в бревенчатый дом, спрятанный в горном лесу. Именно здесь нам предстояло узнать, что скрывает вторая скрижаль.
Глава 8. Осел или козел
Клодия.
Фёр упорно пытался меня игнорировать и практически не разговаривал со мной, с каждой минутой все больше раздувая свои обиженные губки и отдаляясь от меня. Мы разошлись по комнатам, и я прямиком направилась в ванную, чтобы смыть с себя последнее приключение на грани, да и просто согреться.
Еле теплые капли казались горячими, и я постепенно увеличивала напор и температуру воды. Конечности будто медленно опускали в раскаленную лаву, но они пропекались только снаружи, оставаясь внутри совершенно сырыми, то есть ледяными. Мне казалось, я отморозила себе все, что только можно, пока уже знакомый жар не начал растекаться по венам, а кости не начали ныть и гореть.
– Ох, посмотрите на него! Обиженный мальчишка! ОСЕЛ упертый!
Я громко выругалась и, взяв в руки мочалку, со злости и от души выдавила на нее полбутылки мыла.
– Не волк, а похотливый козел!
Я лихорадочно терла кожу до багрового оттенка, даже не замечая, как вода превратилась в кипяток, и от нее начинал исходить густой пар.
– Так осел или козел?
Я услышала голос, предполагая его у себя в голове.
Не опустится же он до такой наглости ворваться ко мне в душ!
– Ты все это вместе! – отвечаю, даже не оборачиваясь, – Упрямый! Высокомерный! Ревнивый! Самодовольный! и… и… такой… такой…
– Какой же?
На мои бедра легли тяжелые мужские ладони. Мочалка молча упала. Душевая лейка выскользнула из моих рук и начала шипеть и извиваться по серому кафелю.
– Ты петух неощипанный, ясно?! Напыщенный индюк! – я осыпала его проклятиями и оскорблениями, а он все приближался мягкой поступью, намокая под горячими струями.
Мой голос становился тише и неуверенней, пока я пятилась к стене под пристальным взглядом небесно-голубых глаз. Грей поднял лейку, отрегулировал температуру воды и протянул мне упавшую мочалку.
– Нужна помощь, моя мокрая пчелка? Или ты уже вся влажная для меня?
– Фёр…
Кто-нибудь… пожалуйста… помогите… остановите…
Мокрая рубашка облепила его сильное мускулистое тело, подчеркивая его выдающийся рельеф. Я закусила губу и вырвала из его рук кучерявый мыльный предмет.
– Я сделаю ЭТО сама.
Фёр ослепительно улыбнулся и тихо зарычал.
– Жду тебя в комнате… моя дикарка…
Набрав полную грудь воздуха, задержав дыхание, завернувшись в белое махровое полотенце, я вошла в свою временную спальню. Запах дерева и смолы успокаивалась раздраженные рецепторы и обволакивал своей теплотой. Но даже он не мог мне помочь унять мои нервы и дрожь. На двухспальной кровати с ярким стеганным покрывалом сидел мой суженый и вертел в руках каменную табличку, которую он тут же отбросил в открытый шкаф, стоило мне войти.
Мокрая рубашка валялась на полу, его волосатые мощные ноги прикрывал лишь плед. Пара капель все еще стекала по его широкой груди, стараясь зацепиться за густую растительность, затекая в маленькую ямку сборящей ткани. Наши глаза встретились, и мы так и не смогли ничего сказать друг другу.
Фёр сорвался с места, теряя единственное свое прикрытие и одним резким движением подхватил меня под бедра. Он сорвал с меня полотенце и смял мои губы без спроса и разрешения. Я обхватила ногами пояс возбужденного зверя, который прижал меня к оконному холодному стеклу, завладевая моей волей в головокружительном поцелуе.
Гортанно рыча, пылающий оборотень пронзил меня своим каменным гигантом, и я вскрикнула от боли, надрывая несчастные и без того осипшие связки. Мой принц догадался о причине моей реакции и заглянул мне в глаза, заставляя покраснеть и опустить голову.
– Прости, сладкая, я не знал, – он нагнулся к моему ушку и прошептал, – Но нежностей от меня не жди… – укусил мочку и добавил, – Я слишком долго этого ждал.
Грей обрушился на мои губы, пожирая их, кусая их до крови. Фёр взял бешеный темп, вбивая мое несчастное мокрое тело в деревянную раму. Резкая боль сменилась нарастающей истомой. Приятная ноющая пульсация скрутила низ живота плотным жгутом.
Волк безжалостно метил свою территорию, искусывая скулы, челюсть, плечи, ключицы, оставляя на них болезненные следы. Он впивался в мою в шею, украшая ее засосами, обжигающими кожу. В общем, вел себя, как животное, терзающее невинную юную плоть.
Мое тело извивалось и выгибалось навстречу каждому глубокому жесткому толчку. Стоны становились громче, рычание угрожающим.
– Только моя… ох… Клодия… какая же ты чувствительная… ты создана для меня… единственная моя…
Оборотень прокусил мою грудь и с силой сжал мои ягодицы, заколачивая меня в трещащее по швам окно. Последние безжалостные удары, мой пронзительный крик, Фёр выходит и пачкает раму своим семенем, все еще стимулируя и гладя меня между ног.
– Хочу еще…
Шепчу и неторопливо целую приоткрытые мягкие губы, пытаясь восстановить дыхание и сердечный ритм.
– Моя невероятная девочка… я мечтал об этом с тех пор, как мы встретились…
Принц поднимает меня на руки и аккуратно укладывает на аляповатое одеяло, внимательно разглядывая мое истерзанное им обнаженное тело.
– Ты так прекрасна…
Садится рядом со мной, откидывает на подушки мои волосы, любуясь моей высоко вздымающейся грудью. Нависает надо мной, раздвигает коленом мои бедра, и, не отрывая взгляда от моих очарованных глаз, мягко погружается в мое лоно, издав тихий блаженный стон.
Его движения такие трепетные и плавные, словно сейчас он наслаждается каждым мгновением нашей близости. Страсть сменилась нежностью, и мы медленно покачивались навстречу друг другу, не прекращая целоваться и лаская каждую клеточку раскаленной кожи.
– Фёр, мне так хорошо с тобой, – задыхаюсь и тону в этой неге, катаюсь на волнах постоянно подступающего удовольствия, что кололо мелкими иголочками по каждому нервному окончанию.
– Я никогда не чувствовал себя так потрясающе… моя…
Обнимает мои бедра, приподнимает их выше и раскрывает, проникая как можно глубже, и хрипло выдыхает мне в шею.
– Я люблю тебя, Клодия… Я так тебя люблю…
– Мой мохнатый принц… мой ласковый зверь....
Накрывает мои губы продолжительным чувственным глубоким поцелуем, вливаясь и врываясь в меня с новой силой, заставляя меня скулить и прижиматься к нему как можно ближе… и сгорать дотла в этой невыносимой пытке.
Не помню, как оказываюсь в медвежьих объятиях мокрого насквозь волка, который касается дыханием моего влажного виска и проводит ладонями по моему животу и груди.
Запечатав последний долгий соленый поцелуй, он ласково промурлыкал.
– Спокойной ночи, моя принцесса. Завтра мы снова будем сражаться за наше будущее, но сейчас… просто побудь со мной рядом Я буду охранять твой сон, моя пчелка.
– Сладких снов, Фёр…
Завтра нас ждет новая страшная правда, но сейчас… я просто счастлива… невероятно счастлива.
