Татьяна Николаевна Малькова
Экономическое наследие Великого Новгорода
Се азо… написах рукописание
Введение
Великий Новгород представляет подлинную древнерусскую культуру. На его земле находятся древние реликвии земли русской – крепости, соборы, монастыри, торговые ряды. Он был центром первой русской республики восточных славян. Но его самое великое достояние – письменные документы. Именно они являются археологическими и историческими доказательствами, которые правдиво и достоверно раскрывают то время. Основой издания являются документы-подлинники Великого Новгорода. Дальнейшие археологические открытия расширят и уточнят наши познания об экономическом прошлом нашего Отечества.
Берестяные грамоты указаны со ссылками на издания (в квадратных скобках) в соответствии с Библиографией. Ссылки на летописи не приводятся в связи с их многочисленностью. Цитируемые по ходу текста извлечения из древних документов приводятся курсивом, цитируемые блоками – уменьшенным обычным шрифтом; оба приема использованы в целях акцентирования внимания на особенностях древних документов. Цитаты из работ ученых приводятся в кавычках, пропуск в них обозначен многоточием, с постраничными ссылками на источники.
Документы в Приложении приводятся с изображением прорисовки оригинала и с переводом на современный язык, указанием времени составления, размеров и масштаба грамот на основе их изданий. Наименования грамот в Приложении, пояснения к ним и особенности грамот даны (Т.М.) в соответствии с их назначением. Ссылки на сайт http://gramoty.ru приводятся для доступного ознакомления с внешним видом грамот, и также с указанием их наименований на этом же сайте.
Возможная версия перевода документа сопровождается знаком вопроса, поврежденный текст обозначен многоточием, отсутствие / недоступность надежного перевода – прочерками. Ссылки на номер и время грамоты приводятся в квадратных скобках, с использованием сокращенного обозначения «НБГ», иных – «БГ». Ссылки на источники рисунков приводятся в квадратных скобках в надписях к рисункам, если они отсутствуют в интернет-ресурсах. Поиск рисунков в интернет-ресурсах:
• http://gramoty.ru;
• https://yandex.ru/images: новгородская археология;
• Новгородские раскопки;
• Новгородское язычество;
• Новгородские писала;
• http://www.novgorodmuseum.ru;
• http://www.istoria.ru/articles/novgorod.php;
• Археологии Новгорода 50 лет;
• http://esoserver.narod.ru (Древний Новгород: прикладное искусство и археология);
• Б. А. Рыбаков. Язычество древних славян;
• Б. А. Рыбаков. Язычество Древней Руси;
• Летописные миниатюры;
• Сунгирьская стоянка;
• novgorod.ru;
• ru//kollektsii/fond-arkheologicheskikh-kollektsij.html;
• журнал "Новгород и новгородская земля: история и археология";
• Новгород и новгородская земля: история и археология.
Другие сокращения обозначают: св. – святой; свв. – святые; кн. – князь (княгиня); имп. – император; знак / – «или»; см – сантиметры; м – метры; кв. м – квадратные метры; км – километры; кг – килограммы; г – граммы; млн – миллионы.
Глава I. Первоисточники Великого Новгорода
1.1. Берестяные грамоты
Исследование экономики и учета Великого Новгорода обладает подлинностью документальных доказательств. В берестяных грамотах содержится исключительный по достоверности материал, раскрывающий его экономику в течение нескольких столетий. Они найдены археологами в Великом Новгороде (основной массив), Пскове, Старой Руссе, Смоленске, Витебске, Мстиславле, Твери, Торжке и свидетельствуют о широком распространении грамотности в Древней Руси. Часть грамот написана профессиональными писцами (песцы, писцы), что говорит об использовании стандартных документальных форматов. Но берестяные грамоты сохранились там, где были условия их консервации в глине, и совсем не остались от Киева и Рязани, где они также писались, так как распространение кириллицы было одновременным.
Пергамент / пергамен (в первоисточниках – харотия, харатия, харътим, хартим) для документов известен на Руси с конца XII в., но применялся реже, так как стоил очень дорого (в XIV в. конь стоил 1 рубль, пергамент – 3 рубля). На нем писались государственные акты и завещания, сопровождаемые печатями, которые подвешивались к документам на шнурах ("вислые печати", рис. 50.2). Итальянская бумага стала использоваться с XIV в., и также была дорогой. В 1843 г. в московском Кремле был обнаружен медный сосуд, в котором находилось 18 пергаментных и 2 бумажных свитка XIV в. Текст сохранился только на 7 листах, остальной смытый текст прочесть не удается. Поэтому обнаружение обширного архива берестяных документов с записями на них имеет исключительное значение для истории экономической культуры. Разведочные раскопки в Новгороде относятся к 1929 г. (Новгородская область), системно осуществлялись в 932-1941 гг. (Новгород; арх. В. С. Пономарев;[1] А. В. Арциховский), продолжались с 1947 г., но первая берестяная грамота (рис. 1) была обнаружена только 26 июля 1951 г. Эта дата обозначает День берестяной грамоты, учрежденный в современном Великом Новгороде.
Рис. 1. Великий Новгород. Берестяная грамота, найденная первой – 26 июля 1951 г. [НБГ 1; XIV в. – была написана во время судебного заседания, по содержанию – опись доходов с нескольких сел].
Обстоятельства находки были следующими. Молодая работница Н. Ф. Акулова[2] нашла в раскопках Холопьей улицы между плахами мостовой плотный и грязный сверток бересты с ясно различимыми буквами. Находку передали А. В. Арциховскому, который"…в течение минуты на виду у всего раскопа не мог, задохнувшись, произнести ни одного слова, издавая лишь нечленораздельные звуки, потом не своим голосом выкрикнул: "я этой находки ждал двадцать лет!".[3] Свертки бересты до этой находки условно именовали рыболовными поплавками, причем их было обнаружено несколько десятков. В том памятном 1951 г. было найдено 10 грамот – на разной глубине в слоях XII–XVI вв. Сейчас их свыше 1000.[4] Известна берестяная «книга» (кодекс) из 12 страниц с религиозным текстом [НБГ 419; XIII в.]. Она была найдена в 1963 г., и относится к концу XIII в. От других кодексов остались «страницы», подготовленные для записей, и обложки кодексов. Кроме грамот, найдены деревянные бирки (жеребья, рис. 60) и их разновидность – пломбы-цилиндры (другое название: бирки-замки, рис. 47.1).
Берестяные документы, деревянные бирки и пломбы-цилиндры не предназначались для длительного хранения. Они использовались в краткосрочных целях – в оперативном учете и управлении, но их содержание позволяет реконструировать методологию текущего учета (глава III). Берестяные грамоты, бирки и пломбы-цилиндры датируются IX–XV вв., с концентрацией в XII–XIII вв. В документах X–XIII вв. преобладают сюжеты расчетов, XIII–XV вв. – управления хозяйствами.
Текст записывался на внешней белой стороне бересты, затем она непроизвольно сворачивалась белой стороной внутрь, поэтому записи оказывались скрытыми, но иногда запись обнаруживается и на внешней стороне как продолжение текста. Средние размеры грамот составляют 15–40 см в ширину, 2–8 см в длину, в кодексе – 5 см × 5 см. Информация в них размещалась горизонтально, слева направо.
Берестяные грамоты сохранились до нашего времени благодаря их консервации в плотном влажном грунте (глине) без дренажа, воздуха, бактерий ("мертвая земля"). На воздухе они быстро скручиваются из-за неравномерного натяжения прослоек, становятся ломкими, расслаиваются и растрескиваются по прослойкам и прожилкам.
Найденные в раскопках грамоты (рис. 2) археологи отваривают в горячей воде с добавлением соды, чтобы размягчить бересту, загрязнения вымывают кистью, осушают тканью и расправляют между двумя слоями стекла. Толстые грамоты расслаивают.[5] До того, как документы высохнут, их фотографируют и прорисовывают, чтобы сохранить текст подлинника в исходном виде. Прорисованные документы ("прориси") публикуются и сопровождаются комментариями и фотографиями оригиналов. Основной массив документов хранится в Отделе рукописей Государственного исторического музея, частями – в МГУ и Новгородском музее-заповеднике. Дендрологический анализ позволяет датировать документы с точностью до одного года. Палеография изучает формы букв, которые менялись во времени.[6] В изданиях "Новгородские грамоты на бересте" приводятся корректные переводы с последующими уточнениями на основе исторического анализа и палеографии.
Рис. 2. Великий Новгород. Берестяная грамота до обработки. [НБГ 954; XII в.].
Наряду с берестой (беросто, берёста, берёсто, грамотка) использовались деревянные дощечки (доски, дъщки, доскы, церы, бирки), которые в общем виде назывались досками. Церы (греч. cerae – навощенная доска; русск. – вощечки, церы, цёры) покрывались воском естественного / черного цвета (им заливалось на 2–3 см углубление в доске с бортиками по всему периметру) и обматывались через отверстия шнурами для сохранности. Доски и церы имели внешний вид книги с размерами страниц до 10–15 см. Использовались и многостраничные полиптихи (кодексы, книги). Первая восковая цера с религиозным текстом (IX–XI вв.) была найдена 13 июля 2000 г. (рис. 3.3.). Деревянные доски и церы сохранились в единичных экземплярах (свыше 10). Наружная поверхность сохранившихся обложек от церимеет орнаментированное оформление резьбой по дереву, что может обозначать их серийное изготовление на продажу (рис. 3).
1
2
3
4
Рис. 3. Великий Новгород. Церы: 3.1. Обложка церы (конец XI в.; 9,5 см × 16,3 см); 3.2. Обложка церы (XII в.; 8,7 см × 11,3 см). [От бересты к бумаге, с. 48]; 3.3. Первая страница церы-псалтири с текстом по воску (X в.; 19 см × 15 см × 1 см); 3.4. Страница церы (XIII–XIV вв.; 7 см × 10 см). [В. Ф. Андреев. Северный страж Руси].
Цер учетного характера не найдено. Но одна из них (рис. 3.2) с остатками текста по бортику (…кланяю(сь)…язъ тиунъ)[7] свидетельствует о записях и отчетах должностных лиц (тиуны) в церах.
Берестяные грамоты, доскии церы выполнены в технике процарапывания. Запись велась писа́лом (инструмент для письма, длиной 12 см), в стиле «граффити» (печатными буквами, так как скоропись процарапыванием на бересте невозможна), на новгородском диалекте. Писа́ла (всего найдено около 300 в 20 пунктах; IX–XIV вв.: Киев, Старая Ладога, Великий Новгород (около 250), Минск, Гнездово) были железными, бронзовыми, костяными, деревянными (рис. 4). Один конец у них был заостренным (степень заострения писал была разной), другой имел художественное оформление, длительное время с колоритными языческими сюжетами (рис. 4.1), но после принятия христианства сюжеты стали сдержанными (рис. 4.2). Писала найдены также в погребениях, которые рядовыми не являются, они – с богатым инвентарем, оружием, весами для взвешивания монет, гирьками.[8] Ясно, что погребенные прижизненно вели учет.
Писа́ла имели три отверстия на верхнем крае и одно сквозное отверстие внизу. В верхние / нижнее продевалось кольцо (сохранились их остатки), очевидно, для крепления к ремню-поясу. Но писа́ла могли быть с одним отверстием / без отверстий (если хранились в футляре / сумке). Писа́ладля цер заканчивались плоской лопаточкой / шариком для заглаживания записей на воске. Записи на пломбах-цилиндрах прорезались ножом, а на деревянных бирках также и процарапывались текстом (для контроля расчетов). До обнаружения берестяных грамот археологи определяли писа́ла как шилья, рыболовные поплавки, булавки, предметы неизвестного назначения. Найдены также записи скорописью по бересте чернилами [НБГ 488; XIV в.].
1
2
Рис. 4. Писа́ла: 4.1. Древнерусские писа́ла с языческими сюжетами (Киевская Русь; X–XI вв.); 4.2. Новгородские писа́ла (X–XIV вв.).
Документальное наследие Великого Новгорода включает разделы:
• деловая переписка;
• учетные документы;
• религиозные тексты;
• судебные решения и их исполнение;
• частная корреспонденция;
• детские грамоты;
• владельческие надписи (от одной буквы до слова) на предметах личного имущества (серебряные слитки, гусли, посохи, инструменты, шиферные пряслица, бочки, посуда, гребни), на стенах храмов и фундаментах строений.
Исторические документы сделали "несостоятельной мысль о том, что удивительные цветы древнерусской культуры цвели на почве поголовной безграмотности и невежества".[9] Одна из самых ранних грамот относится к торговле: за тобой…сукно…7 аршин [НБГ 245; XI в.], одна из поздних – к частной переписке: да пришли мне цтения доброго [НБГ 271; XIV в.]. Грамотность в Великом Новгороде была хорошим тоном, но ее уровень был разным, о чем свидетельствует стиль документов. Кроме того, грамоты написаны на разговорном языке с особенностями новгородского диалекта. В частной переписке он мог быть нескладным, содержание не всегда ясным, но деловые документы отличаются целенаправленностью, а учетные – также и формализованностью содержания и оформления.
День славянской письменности 24 мая (День единения славян – 25 июня, которых в мире 350 млн.) может означать память о реформе предшествующей кириллице письменности / ее автономных вариантов языческой Древней Руси. Алфавит кириллицы представлял симбиоз из древнеславянского, греческого (стиль "унициал"), коптского и глаголицы. В целом это был алфавит, созданный для русского перевода Евангелия. Древнеславянское письмо и его варианты не сохранились, однако известно свидетельство самих создателей кириллицы и глаголицы (свв. Кирилл и Мефодий) о том, что они видели в Керчи написанное русским письмом Евангелие.
Не исключено, что тексты древнерусских жрецов (волхвов) уничтожались столь активно в период государственного принятия христианской религии и письменности византийского образца, что от них ничего не сохранилось. Имела также значение элитарность письменности, сознательно поддерживаемая ее носителями. Но остались традиции бересты, писа́л и стиль «граффити», имеющий сходство с руническим письмом. Вероятно, языческое древнерусское письмо было слоговым. Причиной отсутствия документов являлся также обряд сожжения, от которого в древнерусских захоронениях сохранились писа́ла, неисписанная береста и сумки для их ношения. Очевидно, их предназначалось использовать для записей в ином мире.
Писа́ла по меньшей мере на 100 лет старше первых берестяных грамот, и датируются X в..[10] Зооморфные сюжеты писа́л со стилизованными изображениями дракона, бобра, медведя, волка являются языческими. Алекановская надпись (IX–XI в., рис. 5.1), свидетельства: Ибн-Фадлана ("Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу", 921–922 гг.) о письменности русов на белом дереве, черноризца Храбра ("О писменехъ чръноризца Храбра"; IX–X вв.) о чертах и резах), свв. Кирилла и Мефодия о русском письме, археологические косвенные доказательства (писа́ла), придают определенную уверенность предположениям, что был исторический пласт оригинальной "русской письменности задолго до официального принятия христианства".[11]
1
2
Рис. 5. Возможные версии древнерусской письменности: 5.1. Алекановская надпись по окружности на обломках керамического сосуда (IX–XI вв.; высота 15 см, ширина около 11 см; найдена при раскопках в селе Алеканово Рязанской губернии осенью 1897 г., дюны «Могилки», арх. В. А. Городцов, через год найдены еще два черепка со знаками); 5.2. Велесова книга (IX–X вв., фотография копии страницы, имеющей название "дощечка № 16", с содержанием древнеславянской истории VII в. до н. э. – IX в. н. э.; историки и лингвисты признают Велесову книгу фальсификацией XIX–XX вв.)[12]
Эволюционные варианты азбук также свидетельствуют о том, что был какой-то реликтовый пласт слоговой письменности / несколько. После государственного принятия христианства в 988 г. (фактически: Киев – 882 г., Новгород – 991 г.) эта письменность оставалась известной лишь узкому кругу лиц,[13] а затем исчезла окончательно. Письменность древнерусских жрецов-волхвов была элитарной, кириллица же предложила общедоступный вариант, чем объясняется ее быстрое распространение и овладение всеми слоями населения (герой былин ушкуйник-разбойник Васька Буслаев и его мать Амелфа Тимофевна обменивались письмами!).
Русский алфавит византийского образца формировался в нескольких вариантах. По археологическим данным (надписи-граффити на стенах соборов в Киеве и документы Новгорода) обнаружены азбуки с числом букв от 27 до 36 (рис. 6). Окончательный вариант кириллицы определился в составе из 43 букв, от части которых затем отказались.
Рис. 6. Древнерусские азбуки (XI–XIV вв.):6.1. Азбуки из Киева (XI в. – содержит негреческие знаки) и Новгорода (номера означают ссылки на НБГ и время). [С. А. Высоцкий. Об азбуках, открытых в Киеве и Новгороде, с. 213]; 6.2. Великий Новгород. Цера с азбукой (можжевельник, резьба, 18 см × 7 см; XIII в.) – 36 букв, от А до малого юса. [В. Ф. Андреев. Северный страж Руси].
Наиболее ранняя азбука из Киева относится к началу XI в. и содержит 27 букв (23 греческие и 4 славянские: б, ж, ш, щ – звуки, отсутствующие в греческом языке). Она отражает этап письменности без-устроения, как об этом сообщает черноризец Храбр. Из 6 новгородских азбук наиболее ранняя относится также к началу XI в., но состоит из 29 букв, в т. ч. 11 славянских [НБГ 591; XI в.]. Азбуки XII в. содержат 34 буквы, из них 12 славянских [НБГ 460; XII в.]. Еще 4 азбуки имеют 36 букв, в которых 14 – славянские [НБГ 199, 201, 205; XIII в.]. Азбука XI в. из Синодальной библиотеки под названием Минеи содержит 34 буквы, из которых 14 – славянские.
Формирование новой письменности осуществлялось в направлении увеличения числа славянских букв. Начертание букв также было различным во времени. Наиболее ранняя запись христианского периода Древней Руси относится к X в. (корчага из Гнездово, рис. 7).
Рис. 7. Погребальная корчага (намеренно разбитая крымская амфора с остатками какого-то масла) из Гнездово (деревня с языческим кладбищем в 12 км к западу от Смоленска), найдена в 1949 г. (арх. Д. А. Авдусин) в курганном могильнике (их 2500, многие уничтожены). Наиболее ранняя русская надпись на кириллице (X в.); состоит из одного слова (гороухща) и имеет несколько версий перевода.
Берестяные документы в Великом Новгороде находят между плахами мостовых, но, в основном, между мостовыми (рис. 8), на разной глубине (Людин конец – 6 м; Неревский – 5 м; Славенский – 9 м). Тротуары настилались слоями из мощных сосновых плах, уложенных на длинные лаги, и перестилались через каждые 20–25 лет. Древнейшие из них относятся к X в., самые поздние – к XV в. Великая улицасодержала 28 ярусов, Черницына улица – 29 ярусов (рис. 9). Сложность возведения мостовых была вызвана слабостью грунта, но эта особенность образовала для археологов культурные слои раскопок: "В почве Новгорода сохраняются не только все древние предметы, но и исторические взаимосвязи между ними"[14] (рис. 10). Средняя скорость нарастания культурного слоя в Новгороде составляла по оценке археологов около 1 см ежегодно. Вряд ли новгородцы предполагали, что выброшенные ими грамоты образовали культурные слои, которые с трепетом и заинтересованностью будут исследовать археологи, историки, лингвисты, экономисты. Да, у них не было бумаги, письменных ручек, калькуляторов, компьютеров для записей операций, но они с пониманием значимости решали эти проблемы доступными им средствами.
Рис. 8. Великий Новгород. Схема Троицкого раскопа (1984–1989 гг. с указанием мест обнаружения берестяных грамот, – локализованы за пределами мостовой). [В. Л. Янин, А. А. Зализняк. НГБ, 1993, с. 5].
1
2
Рис. 9. Великий Новгород. Ярусы раскопок: 9.1. Разрез мостовых Великой улицы (нижний 28 ярус – 954 г.); 9.2. Разрез мостовых Черницыной улицы (верхний ярус – XV в., нижний 29 ярус – X в.).
1
2
Рис. 10. Великий Новгород. Остатки мостовых: 10.1. Фрагмент раскопа Ярославова Дворища (1207 г.). [А. В. Арциховский. Раскопки на Славне в Новгороде, с. 156]; 10.2. Перекресток Великой и Холопьей улиц (XIII–XIV вв.).
Поражает та особенность раскопок, что документы выбрасывались, при том, что их ценность осознавалась. Почему учетные документы и служебную переписку выбрасывали, а частные и судебные разрывали / разрезали? Учетные также могли разрезать (рощепить) [НБГ 295; XIII в. – документ в Приложении]. Известно, что во время 80 гражданских волнений и восстаний были грабежи имущества и намеренное уничтожение документов, прежде всего долговых, что сопровождались пожарами (случайными и инициированными). По летописям известно 68 больших пожаров за 425 лет (1045–1470 гг.):…многы пожары бывают грех ради наших. Сложная социальная жизнь Новгорода, пожары, разграбления не способствовали сохранности документов. Специфическая дислокация грамот могла означать и целенаправленное аннулирование копий документов, так как сжигать их в деревянном городе было опасно. Высказано мнение об использовании бересты для копий документов.[15]
Самое надежное и простое средство скрыть ставший ненужным документ (также: его копию, черновик) состояло в том, что его просто выбрасывали между мостовыми, где никто искать не будет по техническим причинам. Возможно, это даже одобрялось для дренажа почвы. Разрезание юридических документов было вызано предотвращением-возможных злоупотреблений с ними в дальнейшем.[16]
Но был и нравственный аспект, состоящий в уважении к письменным текстам, так как ученый Кирик-новгородец в сочинении «Вопрошания Кирикова» (1136 г.) задавался вопросом о степени греховности поступка, если наступить на исписанную грамоту:…нет ли в том греха – ходить по грамотам, если кто, изрезав, бросит их, а слова будут известны.[17]
Бухгалтерское объяснение (Т.М.) состоит в кратковременном назначении берестяных грамот, – это были оперативные документы краткосрочного назначения, по сути – выписки (знатьбы) из регистров текущего учета (церы и доски) учетно-расчетных центров, с их выдачей агентам. Кроме того, береста как материал для письма не выдерживала длительного хранения (ломалась, скручивалась), хотя ее и подвергали специальной обработке – отваривали в воде, расслаивали, убирали грубые слои, обрезали до прямоугольного формата. Долговременнный текущий учет велся в досках и церах; кроме того, первичным документам длительное время в эволюции учета придавали меньшее значение.[18]
Берестяные грамоты стали исчезать с XIV в. в связи с появлением бумаги, использованием вместо писа́ла гусиного пера и вместо «граффити» – беглого курсивного письма чернилами. В Новгороде часть грамот погибла в связи с осушением болот во время Екатерины II. Но береста как материал для письма применялась еще длительное время: свертки на деревце чудотворца Сергия (о Сергии Радонежском – XIV в.), книги…писаху…на берестах (XVII в.), золотоордынская грамота (XIV в. – найдена на берегу Волги, около Саратова), запись ясака (ясак – налог пушниной народами Сибири Московскому царю), НБГ 496 (XV в.), скандинавские грамоты (XV–XVIII вв.), книги старообрядцев (XIX в., Архангельская губерния), у хантов (начало XX в.). В Таллинне до войны хранилась берестяная грамота 1570 г. с немецким текстом. В Швеции использовали бересту даже в XVIII в. В Упсальской библиотеке в старинной книге найдена берестяная грамота XV в., служившая закладкой. Надпись на ней сделана чернилами. Датский принц Олаус Магнус (XVI в.) писал о процарапывании текстов на бересте.
До второй половины XIX в. сохранялась традиция писать на бересте прошения к лешим (леший – лесной злой дух), которые приколачивались к стволам деревьев.[19] Странникам-староверам Урала и Сибири (бегуны) даже в XVII в. выдавались берестяные справки с функцией удостоверения личности.