Татьяна Юрьевна Трунова
Я останусь человеком
– Нахрен. Пусть все горит огнем. Ничего сегодня делать не буду!
Весь оставшийся день я пролежала в постели, тупо пялясь в телевизор. Меня знобило. Я старательно куталась в пуховое одеяло, но озноб не проходил. Болела пострадавшая рука, и хотелось плакать. Перед глазами то и дело проплывали удивительной красоты зеленые и розовые полосы. Иногда они закручивались в спирали, и тогда в глазах темнело. Наверное, в такие моменты сознание мое отключалось. Я этого, честно сказать, не помню. Не отслеживала. Включение в реальность произошло вместе с поворотом ключа в двери. Обожгло радостью:
– Саша!
Ключ поворочался, поворочался и затих. Потом дверь слегка вздрогнула, как будто в нее толкнулись плечом. Видимо, результата это не дало, потому что немного спустя раздался раздраженный звонок.
– Черт, я же дверь на засов закрыла!
Я слезла с кровати и поковыляла к двери. На ходу с удивлением осознала, что слабости больше нет. А также нет озноба и спутанности сознания. Да я вообще чувствовала себя отлично!
– Ты чего это так старательно закрылась-то? – недовольно поинтересовался муж.
Мне не хотелось признаваться, насколько напугал меня тот человек с собакой. Слишком иррациональным был мой страх. Поэтому я соврала:
– На всякий случай. Чужие люди по подъезду шарились.
– Мы с Петровичем в Питер собрались. В командировку, – объявил Саша, входя в комнату.
Про мой визит к врачу он спрашивать не стал. Забыл, и слава богу. Не буду напоминать, не хочу расстраивать.
– И когда? – поинтересовалась я.
– Завтра утром поезд. Билеты уже купил, – он выложил на стол два двойных прямоугольника с проблескивающей голограммой.
– Ты ничего не говорил о командировке.
– Начальство, будь оно неладно! Но обещали большую премию.
– Может, сумеешь отказаться? – попросила я.
– Я зарабатываю деньги, в том числе и для тебя, – вспыхнул он. – Как я откажусь?
Он ушел, а я снова осталась наедине с телевизором. В глазах начали закипать слезы. Еще мужик этот долбанный со своей собакой. Дурацкий день, слава богу, что он закончился.
Утром я снова почувствовала себя на удивление бодро. Хотелось, как в детстве, соскочить с кровати и отправиться по многим, важным и интересным, делам.
Чем бы заняться? Домашние дела не привлекали, хотелось чего-то безбашенного. Наверное, это называется жажда приключений на задницу, но тишина в квартире стала особенно давящей. Предметы обстановки, ранее уютные, приобрели угловатость и громоздкость. Их было так много, просто шагнуть некуда. Перестало хватать воздуха.
«Не пойти ли мне погулять?» – пришла в голову мысль.
Город не привлекал, он казался тесным и душным. Хотелось в парк.
В парке я плюхнулась на ледяные доски ближней скамейки у пруда, откинула голову на спинку и попыталась стать частью тишины, которая меня окружала. И вдруг на меня напали запахи. Пахли деревья, мерзлая трава под ногами, скамейка и вода пруда. Запахи имели плоть и цвет, делая мир совершенно неузнаваемым. Не знаю, сколько прошло времени, холодно мне не было, скучно тоже. Идиллию нарушили шаги. И они направлялись в мою сторону. Я скосила глаза: ко мне приближался не слишком хорошо одетый мужчина в короткой кожаной куртке не по сезону. Страха я почему-то не испытывала, любопытства тоже, лишь недовольство от того, что меня потревожили.
Мужчина подходил ближе, и он мне активно не нравился. Разболтанная походка, короткая черная куртка, узкие джинсы и узкие же остроносые ботинки – все это с претензией на уверенного в себе мачо. А уж запах! От него на пять метров шибало дешевым табаком, дорогим одеколоном и выпитым коктейлем. Сочетание убийственное. Интересно, он-то что делает в парке? Я поморщилась, но с места не сдвинулась. Видимо, его это ободрило. Усевшись рядом со мной, он мне улыбнулся, продемонстрировав не слишком хорошие зубы, и светским тоном поинтересовался:
– Свежим воздухом решили подышать?
Я не ответила, но ему было все равно – во что бы то ни стало он решил завязать беседу.
– Почему же такая красивая девушка гуляет одна? Давайте я составлю вам компанию? Вас как зовут?
– Отстань, а? – попросила я. – Я к тебе не пристаю, и ты не лезь. Подошедший тип был диссонансом в окружающей гармонии мира, отчего меня жутко раздражал.
– Ну вот, хамишь, – расстроился мужчина. Больше он не улыбался. – Нельзя хамить братве. Пожалеешь.
Видимо, он находился в своем, волшебном, мире, где существовала обидчивая братва со своими законами и правилами поведения.
Мужчина протянул ко мне руку. Не знаю, что именно он хотел сделать. В любом случае, не успел.
Я молча схватила его за шкирку и отправила в полет в черный лед воды. Красивая получилась парабола. Она завершилась мощным всплеском и фонтаном. Спустя пару минут раздалось фырканье, а потом отборный мат вперемежку с угрозами.
– Ну, сво-о-о-лочь! – с чувством протянула я.
Обида на мужа, давешний случай у помойки, вся нервотрепка последних дней стали спусковым крючком ярости, ярости, направленной против этого представителя рода человеческого. Верхняя губа у меня поднялась, выдавая грозное рычание. Я ждала, когда же мелкий человечишка осмелится подойти ко мне, чтобы я могла перегрызть ему глотку и напиться теплой крови.
Человечишка не подошел. Вместо этого он плюхнулся обратно в воду и быстро-быстро поплыл в противоположную сторону. Молча. Донесся отчетливый запах страха.
– Ох, ни фига себе! – ошарашено выдохнула я.
Ярость ушла внезапно, так же как и появилась. Запахи тоже. Настроение почему-то сделалось замечательным. Я засмеялась, представив исказившуюся морду мужика. Встала. Тишина больше не привлекала меня. Наверное, слишком много адреналина в крови.
– Хватит прогулок, – решила я. – Пора домой.
Дома я включила свет, разуваться не стала, сразу прошла на кухню поставить чайник – после уличного холода чаю хотелось ужасно. Уже сидя за столом, прихлебывая свежезаваренный напиток, я призадумалась. А все-таки странно. Вот так, не напрягаясь, перебросить здорового мужика почти в центр пруда. Я, конечно, дама сильная, но не Геракл же? К тому же, эта счастливая ярость, желание убить и сожаление, что убийства не получилось. Да, убить я хотела, нечего лукавить. Вовремя мужик сбежал. Я вспомнила сумасшедшее желание вцепиться ему в шею. Меня передернуло. Вдруг я схожу с ума? Сумасшедшие – они агрессивные.
В голове вдруг всплыла загадочная фраза доктора: «вы сами придете, когда все случится». Не знаю, что именно случилось, но случилось. Хорошее самочувствие, от которого я давно отвыкла, неженская сила, а самое главное, я вдруг осознала – мир вокруг стал другим. Более объемным, что ли, более цветным.
Правильно, нужно звонить доктору. Торопливыми пальцами, пару раз ошибившись в цифрах, набрала номер врача. Трубку сняли почти сразу.
– Алексей Анатольевич?
– Алексей Анатольевич умер, – ответил мне скорбный женский голос.
– Как умер?!
Такого я не ожидала.
– Попал под машину. Вы на похоронах будете? Как вас записать?
– Нет. Извините.
Я медленно опустила руку с телефоном, даже не удосужившись его отключить. Потрясла головой. И что теперь мне делать?
Чтобы отвлечься от ненужных мыслей домашние дела подходят идеально. Фронт работ был большим, но в теле играла дурная сила, и казалось – все мне по плечу. Через три часа квартира блестела. Оставался завершающий штрих – поход за продуктами в ближайший супермаркет.
Наверное, лучше бы я осталась дома, потому что по дороге в магазин меня чуть не сбила машина. Вот ее не было, и вот она летит, рыча мотором. Не задумываясь, я подпрыгнула вверх, уже в воздухе извернулась кошкой и благополучно приземлилась на четыре точки за щеткой свежеподстриженного кустарника. Машина исчезла также внезапно, как и появилась.
