Том Белл
Жар-Птица. Былина
7
Над лесом нависла густая тьма, подпитываемая низкими чёрными облаками. Лунный свет обрамлял их рваное полотно белым ореолом, но едва касался верхушек деревьев. Порывистый ветер гулял меж крон, раскачивал голые, похожие на когтистые пальцы ветви, заунывно выл одиноким волком.
– А ну как, это настоящие волки? – насторожённо высказал предположение Мьоль, раздвигая секирой заросли кустов.
– В этих предгорьях не водятся волки, – фыркнула Кейт. – Тут обитают только бараны, вроде тебя.
– Ты меня раздражаешь женщина, – северянин проскрежетал зубами и гневно посмотрел в ее сторону.
Кейт усмехнулась и покосилась на товарища.
– Смысл моей жизни – свести тебя с белого света!
– Не раньше, чем я доберусь до твоих необъятных чресл!
– Мечтай об этом, несчастный!
– Заткнитесь вы уже, грёбаные любовники! – гаркнул Заид, перебираясь через поваленный ствол. – Трахните друг дружку на первом же привале и избавьте нас от своей грызни.
– Тихо! – шикнул Солод.
Отряд замер, как вкопанный, прислушиваясь к шорохам леса и стенаниям ветра, вглядываясь во мрак, ожидая опасности. Мьоль сжал секиру, как спасительную соломинку. Кейт бесшумно наложила стрелу на тетиву. Даже здоровяк-харматец впился в рукоять меча, приготовившись к бою. Только Солод сохранял холодное спокойствие, но всё же поднял круглый щит и перехватил булаву. Из чащи доносились скрипы и смех. Стальное перестукивание, треск костра и чьё-то радостное улюлюканье. Сквозь деревья виднелись отблески пламени, а ветер доносил отвратительные запахи.
– Мы на месте, – едва слышно прошептал богатырь. – Разделимся. Заид твоя сторона справа, Мьоль зайдёшь слева. Кейт займи удобную позицию повыше и прикрывай меня. Если мне не удастся договориться, я дам сигнал, и вы вступите в бой. Все поняли? Только по моему сигналу! – он посмотрел на северянина и погрозил ему булавой. – Особенно это касается тебя, Мьоль.
– Да понял я, понял, – буркнул тот и направился на обозначенную позицию.
Дав отряду время заняться свои места, Солод продрался сквозь чащу и вышел на широкую лесную прогалину. Лицо опахнуло жаром и смрадом тошнотворного варева. Посреди поляны возвышался огромный ржавый котёл. Языки пламени облизывали его облупившиеся стенки, и норовили заглянуть внутрь него. Бурлящая зеленоватая жидкость взрывалась пузырями, уносясь дождём из брызг во все стороны.
Вокруг костра пританцовывала старуха. Она размахивала здоровенной ложкой из потемневшего дерева, то и дело погружая её в бульон. Она пробовала супчик и причмокивала от удовольствия, время от времени добавляя к нему щепотки с разноцветным порошком и листьями из висевшей на поясе сумки.
– С чем пожаловал, касатик? – взвизгнула бабка.
Солод вздрогнул от неожиданности и крепче сжал булаву. Медленно приближаясь к старухе, он проговорил:
– Пришёл я сюда в поисках Яги. Говорят, старая ведьма обитает в этих лесах. Не ты ли это, бабуся?
– Ведьма? – стукнула ложкой по стенке котла бабка. – Да ещё и старая? Что за наглость?
– Прости, коли обидел, – чуть опустив щит, виновато ответил богатырь. – Я лишь чужие слова передаю.
Бабка не унималась. Она бросила ложку под ноги, обтёрла руки о подол грязного рваного платья и повернулась к пришельцу.
– Яви мне, кто распространяет эти слухи! – проскрежетала она, поцарапав длинным костлявым пальцем кончик такого же длинного носа. – Я нашлю на него морок! И быть может, помогу тогда тебе найти бабку Ёжку!
Витязь покачал головой и принял боевую стойку.
– Не могу, матушка, назвать тебе ни имени, ни чина. Иначе пострадает невинный человек. Уж извини.
– А чёй-то ты булавушку-то навострил-то? – посмеиваясь, спросила бабка и закружилась вокруг котла. Встав так, чтобы чан с бульоном разделял её и богатыря, она закричала, да так, что спавшие на деревьях вокруг вороны испуганно сорвались в небо. – Убить меня пришёл, душегуб окаянный! Ну так попробуй!
Не успел Солод опомниться, как старуха щёлкнула пальцами. Краски пламени потускнели, приобрели зеленоватый оттенок; земля задолжала и разверзлась. Мрак сгустился над прогалиной и повеяло могильным холодом. Вся поверхность поляны усеялась рытвинами, и из земной тверди начало выползать нечто.
Руки.
Десятки костлявых кистей, покрытых редкими кусками истлевшей плоти и рваными лохмотьями. Вслед за ними показались головы.
Черепа.
Одни, совсем голые, блестели костью в свете костра. Другие же покрывали остатки кожи и прогнивших жидких волос.
Мертвецы. Скелеты!
Из их отвисших, искривлённых челюстей доносились стоны и хрипы, словно покойники жаждали что-то сказать.
Но Солоду совсем не хотелось слушать. Подняв оружие над головой, он приготовился подать сигнал соратникам. Но безумный варяг Мьоль уже продирался сквозь кусты с боевым кличем.
– Грёбаный волк! – зарычал Солод. – В атаку!
8
Бой выдался жарким.
В ту ночь крестьяне не спали.
Стенания умертвий и крики сражавшихся разносились над лесом, доносились до окрестных деревень и до самой крепости, вокруг которой и расположился зачарованный лес.
Солод яростно размахивал палицей, крушил мертвецам кости, сносил черепа, ломал рёбра и конечности. Его спину прикрывал Заид. Орудуя чёрным, как сама ночь, мечом, одним ударом он крошил по несколько скелетов, но их место занимали новые противники.
Разъярённый Мьоль метался по роще, без разбора размахивая секирой. Он выскочил на пятачок земли у костра и крутанулся вокруг себя, разметав на куски сразу нескольких мертвецов. Его орудие с грохотом вонзилось в стенку котла и пробило в нём внушительную брешь. Смердящее варево хлынуло на покрытую жухлыми листьями землю, залив поле боя зеленоватой жидкостью. В пылу битвы варяг наступил в кипящий бульон и подскочил как ошпаренный, налетев на одного из покойников.
Покачнувшись, тот обернулся к северянину и уставился на него пустым взглядом, когда его череп прошила стрела. Увидев, что выстрел не навредил умертвию, Кейт зарычала и спрыгнула с ветки раскидистого вяза, сменив на ходу лук на пару кинжалов. Шипя и плюясь, девушка ворвалась в беспорядочную толпу мертвецов, пытаясь добраться до товарищей.
– Рубите им головы, – разнёсся над прогалиной бас Солода.
– Бесполезно, – крикнул Мьоль, снося башку очередному мертвяку. – Их становится всё больше!
Солод с рёвом разрубил скелета, насевшего на Заида, и отыскал глазами Кейт.
– Синичка! Заткни бабку! Это она плетёт чары! Только не убивай!
Кивнув сама себе, девушка выскользнула из боя и пронеслась вдоль полянки в поисках Яги. Та стояла в стороне от схватки, не сводя глаз со своих мёртвых солдат. Её дряхлые немощные руки рисовали в воздухе сложные узоры. Воздух искрил всполохами зелёных молний и пропитался вокруг неё тёмной дымкой.
Кейт юркнула за остроконечный насыпной холм, поросший былью, и сняла сплеча лук. Схватив первую попавшуюся стрелу, она натянула тетиву и приготовилась к выстрелу.
Как всегда, она задержала дыхание на выдохе. Как всегда, у неё задрожали колени, и приспичило помочиться. «Ненавижу это чувство, сука! – обругала себя девушка. Исход битвы снова зависел от её успеха. – Ненавижу!»
Стрела сорвалась неожиданно. Кейт только успела приоткрыть рот, как бабка выхватила снаряд в полёте, и тут же полетела вместе с ним обратно к стрелку. Ещё миг, и девушка оказалась в мерзких объятиях Яги. Старуха взмахнула рукой, и в её кулаке возник ржавый окровавленный серп, который она приставала к горлу Кейт. Мертвецы вдруг замерли и безжизненно рухнули на землю. Бой затих.
Запыхавшийся Солод удивлённо смотрел на бабку и пленницу, не в силах что-либо предпринять: между ними простиралась вся прогалина, и спасти девушку он бы не сумел.
– Дерьмо! – гаркнул Заид, намереваясь приблизиться, но богатырь его удержал.
– Не спеши, брат. Если бы она хотела её убить, то уже сделала бы это.
Заид молча кивнул и отступил. Мьоль медленно подошёл к ним и замер в нерешительности. На мгновение повисла тишина, но скрипучий гогот Яги нарушил безмолвие.
– А ты, умён, добрый молодец, – прохрипела она. – Умён. Умён!
– Чего ты хочешь, старая? – переведя дух, спросил Солод.
– Как чего! Поживиться этой сочной девкой! – рассмеялась Яга и вцепилась свободной рукой в грудь лучницы. – Погляди на её титьки! Я их съем, и мои станут такими же! Ха-ха!
– Окстись, старая! – громыхнул Солод. – Оставь девчонку в покое.
– Что же ты предложишь мне взамен? Мм? Она моя добыча! Я победила вас в бою, а победитель получает трофеи, разве нет?
– Дрянь издевается над нами! – прошипел Мьоль. – Если хоть волос упадёт с головы Кейт, я сожгу эту ведьму!
Услыхав это, Яга свирепо засопела и прижала остриём серпа к горлу пленницы. На шее Кейт появился тонкий надрез, из которого побежала струйка крови. Девушка закусила губу и заскулила, содрогаясь от страха и отчаяния.
– Успокойся, брат, – подняв руку, сказал Солод варягу. Тяжело вздохнув, он бросил к ногам щит и палицу и посмотрел на старуху. – Ты получишь мою жизнь. Только отпусти её.
– Нет! – просипела Кейт.
– Хо-хо! – радостно взвизгнула Яга. – Как благородно! Как самоотверженно! Давненько я такого не видала. Богатыри нынче не те пошли, хлюпкие, утончённые… Курощупы засратые, тьфу, срамота! Не то что ты. Витязь старой закалки, хе-хе! – смахнув несуществующую слезу, старуха шмыгнула носом. – Отрада для моих глаз…
Она с отвращением оттолкнула от себя девушку. Охнув, Кейт повалилась на землю и распласталась среди травы, боясь пошевелиться.
– Что теперь, Яга? – грозно насупившись, спросил Солод.
– Как что, глупенькие? – недоумённо пожала плечами бабка. – Айда в хату, потолкуем с вами…бригада несчастная блин…тьфу! Одни расстройства с вами, спасу нет…
Потрясая головой, Яга обернулась к остроугольному холму и прокряхтела:
– Проснись избушка! Повернись ко мне передом, к той стороне задом, чтоб тебе пусто стало!
Над поляной прокатился оглушающий скрип. Холм заходил ходуном и начал увеличиваться в размерах, пока не стало ясно, что это крыша. Из земли вдруг выпрыгнула самая настоящая изба: гнилая, покосившаяся, сплошь увешанная бусами из птичьих, коровьих…и человечьих черепов и костей, связками с грибами и травами, гирляндами из веток и коряг. Изба встрепенулась, стряхнула с себя слой пыли и грязи и как будто чихнула, да так громко, что кроны окружающих берез в ужасе отшатнулись от прогалины. Но самым изумительным оказалось не это. Дом Яги стоял на двух огромных лапах, поросших мхом и травой, увенчанных длинными когтями и шпорами. Избушка качалась в такт их шагов, словно живая. Развернувшись вокруг себя, она замерла и присела.
Бабка проковыляла к старым, как она сама, почерневшим дверям и распахнула их настежь. Оглянувшись через плечо, она недовольно буркнула:
– Долго вы там сопли жевать будете? Заходите уже! Ох, сил моих нет…
9
Внутри избы, в тускловатом свете свечей танцевали длинные тени. Воздух полнился запахами сырости, плесени и грибов. Из каждого угла доносились шорохи и перешёптывания, которые пропали при появлении гостей.
Мьоль помог Кейт усесться на лавку у печи и крепко её обнял. Та ещё не пришла в себя после боя, и прильнула к северянину, как испуганный ребёнок. Она украдкой посматривала на бабу Ягу, боясь встретиться с ней взглядом. Та, казалось, совсем не была обеспокоена учинённым ею кровопролитием.
– Хватит стонать, дитятко! – усмехнулась она, прохаживаясь по дому. – Твой курощуп рядом, ты жива здорова, так нечего тут слёзы лить. Зато…, – старуха посмотрела на Солода и расплылась в самой милой улыбке, на которую только была способна, – мы узнали, у кого здесь хватит духу пожертвовать собой ради другого!
Богатырь мрачно взирал на Ягу, и лишь молча кивнул ей в ответ. Та продолжала:
– Я знаю, зачем вы заявились сюда, – пощекотала она кончик носа и плюхнулась на лавку возле Заида. – И я помогу вам!
Харматец невольно сглотнул, но не шелохнулся, стараясь не привлекать к себе внимание. Однако Мьоль не выдержал и выпалил:
– Разрази тебя Свальд, старая! Зачем тогда было устраивать всю эту возню?
– Не бухти, псоватый варяг. Вас нужно было испытать! – хлопнула себя по ляжке Яга. – Мне же интересно, из какого вы теста сделаны!
– Что за силой ты обладаешь? – спросил Солод, положив руки на стол и сжав кулаки. – Ты богородная? Мор твой хозяин?
Бабка лихо рассмеялась, и вся изба задрожала вместе с ней. С полок посыпались пучки ароматных (и не очень) трав и корешки. Покачнувшись, с печи сорвалась глиняная крынка, и вдребезги разбилась о покрытый грязью пол. Заид шарахнулся прочь от бесноватой хозяйки дома и вжался в стену. Изнемогая от хохота, Яга слезла со скамьи и похромала в центр комнаты. Кое-как успокоившись, она утёрла слёзы и сказала:
– Насмешил, богатырь, насмешил. Ты даже не представляешь, о чём спрашиваешь. Я сама себе хозяйка, и силы свои обрела тоже сама. А как, – это уже не твоего ума дело. Давай лучше погорим о том, зачем вы здесь.
– Один купец поведал нам…, – начал было Солод, но старуха прервала его жестом руки.
– Без тебя знаю, что он поведал вам и зачем! Тебя интересует – сказал ли он правду? Или то была старая сказка, как о пере Финиста-Сокола, что вы для него добыли?
– Откуда она знает? – зачарованно прошептал Мьоль.
– Я знаю всё, что мне нужно знать, юноша! – погрозила костлявым пальцем и перевела взгляд на Солода. – Итак, добрый молодец, ты достойно справился с моим испытанием, а значит, заслужил право владеть тем, что ищешь.
– Меч-кладенец, – пробормотал богатырь. – Так он существует?
Старуха кивнула.
– Существует-существует, мальчик мой. Но владеть им может только тот, кто не побоится отдать жизнь за правое дело. Что ты с успехом мне доказал, – Яга хохотнула, и снова присела возле Заида. Озорно посмотрев на чернокожего харматца, она ласково прошептала: – Не смущайся, мой хороший! Я могу быть нежна, как весенний ветер…, – скрипуче засмеявшись, она похлопала его по коленке и снова обратилась к Солоду. – Меч существует, и покоится в глубинах Змеевых пещер. Ровно там, где Великий Князь Родислав, ещё на заре образования Новой Родии убил треглавого змея, и принёс землям Серого Дола мир и покой!
– Так былины не врут? – удивлённо выгнул брови богатырь. – Всё это правда?
– О да, мой мальчик, – улыбнулась Яга. – Всё до последней буквы! Все сказки об этом подвиге, что рассказывают старики внукам перед сном.Всё это было наяву…
– Значит, и сам Ростислав остался там…
– Остался! И ты его найдёшь. А если у тебя есть хоть капелька ума, то ты заберёшь не только его меч, но и его древние доспехи, выкованные ещё до Раскола!
– Я…, – Солод осекся и помотал головой. – Как мы найдём это место? Нам предстоит обыскать все горы!
Старуха фыркнула:
– А вот и нет!
Кряхтя и охая, она поднялась на ноги и пересекла комнату. Потирая ладони и бормоча под нос песенку, бабка зарылась с головой в покрытый плесенью и поросший мухоморами шкаф.
– Не то… и ни это…, – приговаривала она, выбрасывая из него разную рухлядь.
В шкафу нашёлся зачерствевший хлебный колобок, красные потёртые сапоги с острым носом, засаленная пожелтевшая скатерть, серебряная табакерка, сиявшая бледным светом шапка, отороченная белесым мехом, золотой ключик и золотое же яйцо, размером с кулак, да много чего ещё. И когда за её спиной скопилась целая гора хлама, больше, чем мог вместить шкаф, когда старуха ликующе засмеялась.
– Ну наконец-то, черти тебя раздери! – она повернулась, держа на ладонях мерцавший тёплым светом клубок шерстяных ниток. – Этот негодник вечно закатывается в какую-нибудь сраку! Сил моих нет… Поди сюда, мальчик мой, – поманила она Солода.
Яга погладила клубок, словно котёнка и вложила его в руки богатырю.
– Волшебная нить укажет тебе дорогу до Змеевой пещеры. Да только помни! – она взметнула палец к небу. – Путь может статься опасным, ведь этому несмышлёнышу без разницы, где бежать. Он указывает самую короткую дорожку.
– Понял тебя матушка, спасибо, – сердечно поклонился Солод.
К утру бригада начала собираться в путь. Ночь выдалась бессонной и тяжёлой, но всем хотелось поскорее отделаться от общества старой ведьмы. Вежливо отказавшись он вязанки сушёных мухоморов, отряд выступил в путь, ведомый весело катившимся впереди клубком. Он ловко скакал над ямами и поваленными деревьями, оставляя за собой яркий след, что напоминал далёкий звездопад.
Дойдя до границы прогалины, Солод замедлил шаг. Тяжело вздохнув, он обернулся к провожавшей их бабе Яге. Та стояла возле избушки, широко улыбалась и помахивала замызганным платочком.
– Зачем ты помогла нам, матушка? – спросил витязь.
– Всё, что я делаю, – ответила ведьма, пожав плечами, – приносит мне выгоду. И сейчас, помочь тебе – значит, отвести великую беду от себя. Так что, ступай с миром и не жди обмана. Я помогла вам с чистой душой, сынок.
– Спасибо, матушка Яга, – поклонился Солод и пошёл вслед за отрядом.
– Постой, богатырь, – окликнула старуха. – Скажу тебе напоследок кой-чего, – она проковыляла по полянке и приблизилась к мужчине. – В час отчаяния тебе явится Жар-птица. Не зря ж ты и бригаду свою так назвал, хе-хе! Коли решишь исполнить веление судьбы, птица поможет тебе, но знай, в тот час найдёшь ты конец свой. Задумайся над этим, богатырь.
– Прощай, Яга, – простился с ней Солод и скрылся в лесной чаще.
