Вадим Степанов
Космический груз. Сборник рассказов
– Неужели оболочка так влияет на поведение искусственного интеллекта?
– Ещё как, – программист явно сел на любимого конька, – код сам по себе не имеет вектора. То есть у него нет цели или мотивов. Это всё придумывает человек. А так как для модели поведения берутся данные обычных пользователей из сети, то искусственный интеллект начинает вести себя как человек. И, конечно, его моральный облик далёк от совершенства. Ведь сеть дарит людям анонимность. И мало кто отказывает себе в удовольствии говорить и делать всё то, что не стал бы делать в обычной жизни.
– Но это же кошмар, – заметил заказчик, – они же и в правительство собираются внедрять этот искусственный интеллект. А там же и оборонка, и медицина, и те же финансы.
– Во-во, – поддакнул программист, – теперь можете представить, какое будущее нас ждёт.
И тогда решили собрать совет
– Это невозможно, – настаивала доктор биологии, – это просто невозможно. Нас здесь всего четверо. Двух я знаю лично, мы вместе учились в университете.
– Марта, но это факт, – взял слово инженер, – кто-то сознательно стравливает кислород из купола. Это подтверждено системными записями и показаниями датчиков.
– А ты не думаешь, Алекс, что это просто ошибка системы? – усомнился доктор.
– Нет, это невозможно, – ответил Алекс, – подтверждают дублирующие системы, да и косвенные доказательства есть. Грувер, вы же мониторите атмосферу, подтвердите.
– Да, – пожевав губы, согласился эксперт, – это так. Соотношение газов в куполе явно дестабилизировано.
– Вот! – выкрикнул Алекс. – Мне не верите, слушайте, что наш эксперт по воздуху говорит.
– Послушайте, это какой-то бред, – Марта встала из-за стола, обошла стул и опёрлась на его спинку, – ну кому надо стравливать кислород, он всем здесь нужен. Если не будет кислорода, то все, включая гипотетического злоумышленника, погибнут. С Земли челнок прибудет только через два месяца, больше на Луне баз нет. Добраться до нашей Терры возможности нет. Да, что говорить, без кислорода погибнет даже наш робот, который с помощью кислорода синтезирует энергию.
– Кстати, о роботах, – проговорил инженер, – если я не ошибаюсь, то подобная ситуация подпадает под статью 2327 «Правил поведения в ЧС». И помимо того, что все слова и действия должны быть задокументированы, ещё должно быть проведено расследование.
– Да, я что-то такое припоминаю, – согласился эксперт, – робот должен всё записывать, чтобы в случае экстренной ситуации сохранить данные в своём «чёрном ящике», дабы специалисты могли разобраться в причинах случившегося.
– Вы с ума сошли! – Марта отставила стул и облокотилась на стол, нависнув над Алексом. – Ты хочешь ещё и робота включить. Тогда автоматически будет дан сигнал на Землю, и всю нашу программу закроют. Ким, ты чего молчишь? Если бы кислорода не хватало, то команда стала бы чувствовать недомогание. Так?
– Это да, – согласился доктор.
– Вот! Что я говорила.
– Но если кислород стравливают небольшими дозами, – продолжил доктор, – то человеческий организм может этого даже не заметить, пока потеря кислорода не станет критичной. Мы все здесь обладаем отменным здоровьем и определённой стрессоустойчивостью, иначе нас бы просто не взяли в программу. При тех психологических и физических перегрузках, что мы испытываем вдали от дома, наши органы вряд ли забьют тревогу от небольшой потери кислорода. Скорее, они его воспримут общим фоном как нечто общеопасное, но не смертельное и адаптируются. В итоге мы сами не заметим, как задохнёмся.
– Спасибо, доктор, – язвительно поблагодарила Марта.
– Я говорю, что знаю.
– Значит, активируем робота, – подвёл итог Алекс. И пошёл в капитанский отсек, где и располагалась капсула с роботом.
– Ну всё, накрылась моя программа Амазонских Викторий, – загрустила Марта.
– Какое-то растение? – уточнил Грувер.
– Да, кувшинка. Только обещала зацвести. А теперь программу закроют, и я не смогу написать по ней работу.
– А вот Алекс, кажется, свою работу написал, – заметил Ким, – если я не ошибаюсь, он исследовал полупроводниковый эффект в закрытых неземных системах.
– Что ты хочешь сказать? – уточнил Грувер.
– Я ничего не хочу сказать. Просто странно, не далее как вчера он хвалился, что закончил работу. А сегодня вдруг выяснилось, что у нас кислород кончается.
– Вот гад, – стукнула по столу рукой Марта, – правильно мыслишь, Ким. Он работу свою сделал, ему торчать здесь до конца миссии нет никакого резона. А тут раз и появился повод быстрее вернуться за Землю.
– К тому же, – заметил Грувер, – он единственный чужой среди нас. Мы-то с института друг друга знаем. А Алекса нам, в общем-то, навязали в руководстве программы.
В дверях показался инженер. Он прошёл к столу и занял свободное место. За ним в совещательную комнату вошёл робот. Он оглядел помещение и сел рядом с Алексом.
– Активирован код 2327, – металлическим голосом проговорил робот, – прошу команду занять свои места.
Марта перестала ходить вокруг стола и села рядом с однокурсниками. Робот, медленно поворачивая голову, на долю секунды фокусировал своё внимание на каждом члене команды.
– Мы так и будем сидеть? – не выдержала Марта.
– Я составляю психологический портрет на основе микровыражений, – ответил робот, – мне нужно больше информации. Мне нужно время. Сейчас датчики базы собирают всю информацию за последние сутки.
Робот покрутил головой ещё какое-то время. Потом замер.
– Информация получена, – озвучил он, – потеря кислорода в садовом отсеке. Герметизация не нарушена. Вывод: вытеснение кислорода из отсека произошло принудительно. Действие: опросить команду.
– Давай уже начинай, жестянка медленная, – скривилась Марта, – мы уже и сами всё вычислили.
Робот повернул голову к говорившей.
– Марта Цветова. Биолог. Доктор наук.
– Капитан очевидность, – вздохнула Марта, – слушай, жестянка. Мы знаем, что это Алекс стравливал кислород. Больше некому.
– Чего?! – возмутился инженер. – Откуда такие выводы?
– Ну, во-первых, – стал перечислять Ким, – ты закончил работу, и торчать на базе тебе больше смысла нет. Конечно, никого убивать ты не хочешь, но и жить на Луне ещё два месяца тебе незачем. Поэтому, во-вторых, ты сам же и объявил об экстренной ситуации.
– Это бред, – воскликнул Алекс, – я объявил об экстренной ситуации потому, что я инженер. В мои обязанности входит следить, чтобы все показатели были в норме. И совершенно логично, что именно я и заметил утечку.
– Очень удобно, – заметил Грувер.
– А по поводу работы, – продолжил Алекс, не замечая высказывание эксперта, – так мне ещё много чего изучать. И влияние радиации на свойство металла, и вибрации стенок купола при попадании в него метеоритов.
– Но основная работа у тебя была по полупроводникам, – сказала Марта, – и ты её сделал.
– Это всё чушь, – отмахнулся Алекс, – вам просто удобно считать меня виноватым, потому что я не из вашей компашки.
– Инженер Алекс Рюмин, – снова ожил робот, – не мог стравливать кислород в садовом отсеке.
– Это ещё почему? – спросила Марта.
– Он не посещал данный отсек более двух суток, – ответил робот, – а потери начались двадцать три часа назад.
– Может, он дистанционно это как-нибудь сделал? – предположил доктор.
– Невозможно, – ответил робот, – дистанционное управление спускного клапана контролируется процессором общей системы базы. В случае опасного для жизни действия, совершаемого членом команды, компьютер блокирует такое решение. Но, – робот на секунду замешкался, – в системе нет сведений, что подобная команда отдавалась. Вывод: клапан был открыт механическим способом, вручную.
– Зато мы все точно знаем, кто часто бывает в садовом отсеке, – сказал Алекс, бросив мстительный взгляд на биолога.
– И зачем мне это надо? – изобразив мимикой презрение, спросила Марта.
– Так для экспериментов же. Фотосинтез и всё такое. Прикрутила клапан, чтобы твоим растениям больше было углекислого газа для питания, а закрутить забыла. Потом спохватилась, думала, пронесёт. А тут вот я со своими приборами. То-то ты на меня с самого начала наезжаешь.
– Ничего я не наезжаю, – ответила биолог, – просто это логика. У тебя есть мотив. А у меня нет. Я, конечно, с удовольствием посмеюсь над твоими познаниями школьной ботаники, но позже. Допустить, что я буду стравливать газ, который растениям так же необходим, как и людям, – редкая глупость. К тому же меня не было там сутки назад. Я только утром заглянула проверить систему полива. Даже в парники не заглядывала, а уж к клапану и близко не подходила.
– Достоверная информация, – подтвердил вновь оживший робот, – Марта Цветова не может быть причастна к данному происшествию.
– Ну, значит, кто-то из этих двоих, – кивнул Алекс на Грувера и Кима.
– Любопытно, – кивнул доктор, – я действительно заходил в садовый сектор вчера вечером, около одиннадцати.
– Зачем, Ким? – подняв удивлённые глаза на однокурсника, спросила Марта.
– Мне нужен был лист алоэ вера для приготовления мази. Ко мне обратился Алекс, у него там что-то пошло не так с экспериментом, и он получил ожог.
– Да, – кивнул Алекс, – при первой попытке запуска контрольных цепей произошло короткое замыкание, которое я пытался исправить, и меня здорово тряхнуло. Разряд прошёл через ладонь, – инженер продемонстрировал пластырь у себя на руке, – и сильно обжёг руку. Я действительно тогда обратился к Киму и попросил какую-нибудь мазь. Кстати, спасибо, Ким, рана вообще не болела.
– Работа у меня такая, – кивнул Ким, принимая благодарность, – но теперь я не могу подтвердить свою непричастность. Я был там как раз в то время, когда началось стравливание кислорода. Вы имеете полное право меня подозревать, если, конечно, не поверите моему слову.
– Конечно, поверим, – воскликнула Марта, – у тебя и повода не было.
– Вообще-то, был, – нехотя проговорил инженер, – прости, док, но это расследование.
– Я понимаю, – кивнул, Ким.
– Как раз когда он лечил мне руку, рассказал, как скучает по дому. Что работы у него здесь почти нет – мы же не болеем. И он себя чувствует ненужным.
– Вот и лечи таких после этого, – зло сказала Марта.
– Нет, Марта, – успокоил однокурсницу Ким, – Алекс прав. Я действительно чувствую себя здесь ненужным. И, честно говоря, я даже рад, что нам пришлось активировать этот код. Я с радостью вернусь на Землю.
– Ким! – возмутилась Марта. – Как ты можешь такое говорить? Мы же так хотели сюда попасть.
– Это ты хотела, – ответил Грувер, – а Ким хотел просто быть рядом с тобой.
– Что? – переспросила биолог.
– Это было совсем не обязательно, Грувер, – сказал Ким.
– Да брось, мне уже надоело смотреть, как ты сохнешь по ней. Изводишь себя с третьего курса.
– Ким? – Марта вопросительно посмотрела на доктора.
– Да, – тихо сказал тот, – это правда. Я думал, если мы надолго останемся здесь, в стрессовой ситуации, тебя, в конце концов, потянет ко мне. Но, кажется, это просто глупые надежды. Ты влюблена в свои растения. Поэтому я и хочу вернуться обратно.
– Но, Ким, почему ты раньше…
– Так, стоп, – прервал их Алекс, – начинается мыльная опера, сопли, слюни. Давайте вы потом разберётесь, ладно? Нам отчёт нужно будет подать руководству. А я так понимаю, что виновника до сих пор нет. Ведь ты, Ким, не признаёшь, что стравливал кислород?
– Нет, – отрицательно покачал головой доктор, – я этого не делал. Хотя не могу этого доказать, и всё указывает на меня.
– Хорошо, но мы не опросили только одного члена экипажа. А у него мотив есть изначально.
– Какой ещё мотив? – удивился Грувер.
– Ну, как же, – продолжил Алекс, – вы ведь эксперт по смешению газов.
– Это общеизвестно, – согласился Грувер.
– Вот, значит, вы точно знаете, как пользоваться клапаном. И, насколько я помню по записям, сейчас вы должны заниматься изучением динамики смешения газов в вакуумном пространстве.
– Верно, – подтвердил Грувер, – именно поэтому последние две недели я провожу за куполом. Уверяю вас, в садовый отсек я уже и не помню, когда входил.
– Информация верная, – вновь ожил робот, – Грувер Андерсон не посещал садовый отсек в указанный промежуток времени.
– Тогда остаёшься только ты, Ким, – сказал Алекс, – прости.
– Информация неверная, – выдал робот, – Ким Сан не был в зоне нахождения клапана.
– Постой-постой, – не понял Алекс, – как так? Он же был в садовом отсеке, он сам сказал.
– Информация верная, – подтвердил робот, – Ким Сам был в садовом отсеке. Находился там 15 минут. Не подходил к спускному клапану.
– Это точно? – усомнился инженер.
– Есть визуальное подтверждение, – заверил робот.
– В смысле «визуальное подтверждение»? – спросила Марта. – Ты что его там видел?
– Информация верная.
– Погоди, я думала, ты сидишь в своей капсуле безвылазно, отключён до поры. Алекс?
– Да я и сам не знал, что он может самостоятельно выходить.
– Выход из капсулы осуществляется еженедельно в одно и то же время, – сказал робот, – для подзарядки систем.
– Точно, – вспомнил Грувер, – он же подряжается от кислорода.
– Так, может, ты и есть причина дисбаланса газов? – спросила Марта.
– Неверно, – ответил робот, – отбор кислорода из воздуха несущественен и не превышает нормы потерь кислорода в обычное время.
– Да, теперь рассказывай, жестянка электронная, – вздохнула Марта, – сам себя ты, конечно, будешь прикрывать.
– У меня нет такой функции. Логически это тоже невозможно. Забор кислорода в садовом отсеке происходит прямо сейчас. Сейчас я не в садовом отсеке.
– Так и мы все здесь, – воскликнула Марта, – кто же тогда? Чужой в куполе?
