Валери Вуд
Книжный тетушки Винни
Глава 4
Тело переполняло энергией и воодушевлением.
Сообщение от отца, что решил похвалить за расставание с Ваней, никак не подействовало на меня. Хоть и напоминание о гинекологе, женихе и приличном виде, немного расстроили, подтолкнув ко сну. Хотелось, чтобы новый день наступил как можно скорее. Пара попыток уснуть закончились провалом, поэтому я решила потратить время с пользой, начав собирать вещи сразу.
Только оказалось тяжело решить с чего начать. Да и что брать, а что оставить дома тоже. Ноутбук однозначно возьму, хотя… мне же его покупал отец. Черт, да по сути все либо купил он, либо взято на его деньги. И что мне теперь совершенно ничего не брать что ли?
Может ли он опуститься так низко и подать на меня в суд из-за таких мелочей? Мол, я украла его вещи. И да, и нет. Это будет шумиха, в любом случае кто-то прознает и начнет разносить информацию. Значит я могу спокойно брать все необходимое? Или нет?
Сжав волосы, тихо выругалась, смотря на рабочий стол. Это единственное место, обставленное хоть как-то более приятно глазу. Пробковая доска, на которой помимо заметок висели карточки айдолов (Феликс из Stray Kids; Шуга из BTS; Чжан Исин; Джексон и DPR IAN; Ёджин из TXT; Сонхва из Ateez и другие), полученные в одном из кафе с корейским уклоном, и несколько фотографий с Лизой оттуда же. Она всегда отдавала мне карточки, ибо не увлекалась K-POP. Ей конечно нравились дорамы, но не более.
Горячо любимые книги лежали на верхней полке, рядом с декоративным цветком (настоящие у меня попросту не выживали), ниже куча учебного материала и конспектов. Ручки, карандаши, текстовыделители, блокноты с моими набросками и портретами айдолов.
Отпустив волосы, выдохнула подойдя к столу, мысленно собираясь с силами. На столе я оставила только то, что планировала забрать. Фотографии, карточки, блокноты с рисунками и все что могло пригодиться для этого дела. Книги я положила на край, не зная поместятся ли они в чемодане или нет. Хотелось взять как можно больше важных мне вещей, которые будут поддерживать в самый тяжелый момент. Радовало одно, книг в моей суперскромной библиотеке всего несколько штук, остальное я читала в электронном виде.
Закончив разбирать вещи на столе, подошла к шкафу, ощущая тяжесть внизу живота. Безусловно вещей у меня не так много, но почти каждая ценна и родна по-своему. Конечно кроме подаренных отцом и предназначенных для посещения элитных мероприятий.
Открыв шкаф, первым делом достала чемодан и большую сумку. С этим я сюда и переехала, правда вещей было в разы меньше.
Взяв рюкзак, висящий на двери, выбросила из него ненужное, остальное же пока отправила на стол. Теперь я смогу взять больше вещей, это немного радовало. Выбрав из небольших сумочек одну, положила ее на кровать, решив сложить в нее позже необходимые в пути вещи.
Глубоко вздохнув, и тут же выдохнув, выпустила горячий воздух из легких, перейдя к самому важному, вещам. Конечно что-то мне придется потом купить, но на первое время, пока я найду работу и смогу сама обеспечивать себя, должно хватить.
Четко расставив в своей голове приоритеты, а именно практичность и комфорт, начала разбирать одежду. То, что мне явно не пригодилось бы, отправлялось на пол, другое аккуратно складывалось на кровать.
К четырем утра вещи были разобраны, аккуратно уложены в сумки и перепроверены несколько раз. На опустевшем столе лежала приготовленная на завтра одежда, телефон и наушники заряжались на прикроватной тумбочке, в маленькой сумке были все мои документы и почти полная сумма данных отцом денег. Возвращать их я не хотела, ибо имела полное право распоряжаться ими как пожелаю.
Положив несколько листков бумаги, ручку и заблокированные карты на кухонный стол, легла в холодную постель, укутавшись в плед. Спать вроде не хотелось, тело до сих пор изнывала от энергии, подпитываемой желанием поскорее покинуть это место. И все же, следовало попробовать хоть немного поспать. Написав сообщение Лизе, рассказав о разговоре с бабушкой и принятом решении, повернулась на бок, смотря в открытое окно. Медленно ночное небо начало светлеть, оставаясь в тишине большого города. Интересно, по утрам в Алыповке так же тихо? Или же слышно пение птиц, крики соседских петухов в частном секторе и шум проезжающих мимо машин?
Медленно мои глаза закрывались, тело наполнилось тяжестью и легкостью одновременно, погружая меня в мир сновидений, без снов и кошмаров.
***
Яркие солнечные лучи настойчиво будили своим теплом, вырывая из цепких лап беззаботного сна. Поморщившись, перевернулась на другой бок, нащупав мобильный. От Лизы пришло несколько сообщений, в которых она спрашивала во сколько я планирую поехать в Алыповку, и можно ли ей меня проводить. Ответив подруге на первое: «Пока не знаю», и добавив: «Конечно можно», поднялась на ноги, сразу же отправившись в душ.
Состояние казалось странным. Легкость, радость и желание куда-то бежать, что-то делать. Хватаясь за эти ощущения и тормозя себя, боясь спугнуть удачу, невольно погрузилась в тревогу. Пока я не приехала к бабушке, не ощутила полной безопасности, рано даже думать о чем-то… большем.
Закончив с утренними процедурами и убрав пижаму в сумку, направилась на кухню. На столе вместо завтрака меня ожидала еще одна важная задача, а именно письмо. Лиза права, это малая гарантия, которая была пустышкой в руках такого человека как мой отец. Но хотелось верить в тот маленький шанс, что он просто решит отпустить, от усталости или нежелания бороться с неблагодарной дочерью. Эльвира еще полна сил и молода, она мечтает о ребенке и может отец даст ей эту возможность? Может с другим ребенком он будет менее строг, больше похожим на папу?
Горькая зависть, к еще нерожденному и даже не запланированному ребенку, заволокла мою душу. Прогнав ее, взяла себя в руки, зная, со мной он уже никогда не будет таким. Пора попрощаться с детскими мечтами и отпустить. По крайней мере попытаться, сделав наконец-то первый шаг.
Сев за стол, взяла ручку в дрожащую, от накатившего волнения, ладонь. Отчего-то посмотрела в окно, последний раз любуясь этим видом. В столице уже давно наступило утро, многие работали, другие начали свой выходной с долгого сна, возможно еще даже не проснувшись. Даже сейчас внутри появилась зависть к другим, у кого не было такого отца и этого страха. Страха просто потерять любой шанс на хоть немного спокойную жизнь. Без боли и давления. Разве я так много прошу?
Собравшись с силами и сглотнув набежавшую слюну, опустила взгляд на белоснежный лист, решив изложить все, что долгое время таилось внутри:
«Я попрошу тебя лишь об одном, отпусти меня. Так, как не смог отпустить маму. Знаю все ее вещи были спрятаны на долгие годы, а после и уничтожены, лишь из-за твоего страха отпустить ее. Поэтому ты запретил бабушке с дедушкой общаться со мной, еще больше ранив второго. Из-за своей боли, ты бесчеловечно поступил со мной, не дав попрощаться ни с мамой, ни с дедушкой. Признаю честно, я обижена на тебя за это, как и за многие другие твои поступки.
Знаю, читая это ты думаешь о том, какая же я глупая и многого не понимаю. На самом деле понимаю, и намного больше. Та маленькая Аня терпела много лет, лишь бы папе стало лучше, легче и свободнее. Она надеялась, что папа станет добрее, станет больше проводить с ней время и любить. Но маленькую Аню ждала жестокая реальность: крики; нотации; наказания; лишения; увечья; оскорбления и этот список можно продолжать бесконечно.
Нет, я не прошу признать свои ошибки и извиниться. Уже ничего не изменить. Ты делал и делаешь все лишь в выгоду себе, наплевав на мои желания. Мне всегда нравилось рисовать и читать. Ты лишил меня этого. Наказывал если заставал за чтением или рисованием, рвал и выкидывал любимые вещи. Заставлял учиться, до тошноты и боли в голове. Не дал выбрать будущую профессию, заведомо зная, что рано или поздно выдашь меня замуж, и не важно кем я буду.
Для тебя я просто выгодная инвестиция. На деле же я твоя дочь, единственная или нет, уже не важно. Отпусти меня. Я устала и хочу обычной жизни. Совершать ошибки, ощущать приятные или плохие эмоции. Просто жить. Я хочу просто жить.
Если ты решишь меня вернуть, знай, я сделаю все чтобы очернить твою репутацию. Фотография этого письма разойдется по интернету, как и видео с подробным рассказом твоих воспитательных мер. Я буду устраивать скандалы, бороться и идти против тебя пока не получу свободу… или же не уйду как мама.
Отпусти меня. Живи новой семьей с Эльвирой, и забудь, что у тебя когда-либо была дочь. Прощай».
Руки дрожали. Еще один шаг сделан. Немного лжи, дабы больше припугнуть его, добавив себе немного шансов. Никаких видео нет и не было, но ему не следует об этом знать. Главное, чтобы он поверил.
Сфотографировав письмо, сразу отправив фотографию Лизе, как она и просила, сложила лист пополам. Сверху положила его банковские карты, которые мне больше никогда не понадобятся. Смотря на это было не по себе, словно кто-то стоял за спиной, осуждая меня за страх, присутствующий при каждой мысли об отце.
Лиза написала, что будет через полчаса. Решив скоротать время, направилась проверять вещи, зная, еды в моем холодильнике нет и позавтракать мне нечем.
***
Проверив вещи, немного посидела в интернете, изучив новейшую информацию про Алыповку. Бабушка права, город сильно изменился, напоминая совершенно иное место. Отчего-то на душе стало даже спокойнее, может мне получится быстро найти работу, да и с неплохой зарплатой.
Посмотрев расписание электричек, приметив несколько вариантов, написала бабушке, сообщив примерно во сколько я буду на Киевском вокзале. О времени примерного прибытия в Алыповку напишу ей уже когда буду на месте.
В дверь позвонили. Открыв, сразу же оказалась в крепких объятьях, пропитанных поддержкой. Подруга пришла со спортивной сумкой, откуда сразу достала две большие явно мужские кофты.
– Попросила у Коли из соседнего крыла, – начала Лиза, поймав мой озадаченный взгляд. – Ты говорила, что за тобой могут следить. Поэтому я как прочитала твои сообщения, помчалась к нему. Он парень большой, сама знаешь, и его кофты смогут неплохо «прикрыть» нас. Со стороны не совсем понятно будет кто мы девушки, или же мальчики. А если под кофту засунуть сумку и рюкзак, то вообще можно сойти за другого человека.
– Вот это ты конечно придумала, – улыбнувшись, сказала я, приняв большую черную кофту с белыми полосками на рукавах, от которой пахло стиральным порошком. – Передай Коле мою благодарность.
Лиза улыбнувшись кивнула, забрав мою сумку, и накинув ту поверх своей. Рюкзак, мне пришлось повесить спереди, поверх маленькой сумочки, как бы имитируя живот. Дабы тот не свалился, подруга связала между собой лямки на спине, после чего помогла с кофтой. В зеркале мы и правда выглядели иначе. Длина кофты полностью закрывает ягодицы, достигая колен.
Присев на дорожку, по инициативе Лизы, мы покинули квартиру. Ключи я оставила в почтовом ящике, тут же спрятав руки в карманы. Лиза везла мой чемодан на колесиках, предложив мне притвориться беременной женщиной. Не знаю, как я выглядела со стороны, но отчего-то казалось актриса из меня вышла бы никудышная.
Добравшись до метро, мы немного расслабились, не заметив никого подозрительного. И все же сделав небольшой крюк, мы вышли на Киевском вокзале, сразу же направившись покупать мне билет. Есть хотелось безумно, Лиза уже пару раз шутила про китов в моем животе.
Купив билет и определившись с временем отправления, мы с Лизой пошли в ближайшее кафе перекусить. Сняв с себя кофту и рюкзак, который развязался на выходе из метро, с наслаждением заняла место, ощущая боль в спине.
Пока я ждала Лизу, написала бабушке примерное время прибытия. В ответ получила просьбу позвонить, когда сяду в вагон, и ни в коем случае не выкидывать билет, ибо могут быть контроллеры, да и в Алыповке на новой станции турникеты. Возле них бабушка и будет меня ждать.
– Надеюсь твои киты будут довольны, – сказала подруга, поставив передо мной поднос.
С ее стороны стоял стакан с молочным клубничным коктейлем, салат, картошка фри и чизбургер. С моей, вероятнее всего кофе, надеюсь, что латте, такой же салат и шримп ролл.
– Сахар я не клала, да и добавила карамель. Ты же вроде любишь латте с карамелью? – выливая в салат соус, спросила Лиза.
– Да, но от сахара тоже не откажусь, – улыбнувшись, сказала я.
Лишь единожды, в самом начале знакомства, мы обсуждали наши предпочтения в еде и напитках, и она мои запомнила. Это теплом разошлось в душе, давая понять, что даже не нужная собственному отцу, я могу быть важна для других.
– Кстати, – начала подруга, стараясь тщательно размешать соус в овощах, который я часто не добавляла вовсе. – Я сегодня видела Ваню.
– И что он? – равнодушно, что даже удивительно, спросила, размешивая один пакетик сахар в приятно пахнущем напитке.
– Орал в коридоре, дубасил по двери, требовал Катю на серьезный разговор, – закинув в рот помидор черри и пару листьев салата в соусе, Лиза осмотрелась по сторонам, усмехнувшись собственным мыслям. Прожевав, она немного наклонилась вперед. – Мне соседки рассказали, как мы вчера ушли началось такое. Катя устроила скандал, а когда увидела маму, упала на колени и стала просить прощение. К Ване подошли ее уже бывшие парни, рассказали на какую удочку он повелся и тут уже начал возмущается Иванушка-дурачок. Охране пришлось вызывать полицию, Ивана задержали, Катю мать сразу за шкирку домой отвела и все ее пары были отменены.
– Если его полиция задержала, то должны были на пятнадцать суток посадить, за хулиганство, – жуя шримп ролл, пробубнила я.
– Это да, если не решили бедного парня отпустить или просто штраф выписать. Не важно в общем. Знаю лишь, что Катю к общежитию привез отец сегодня. Она громко хлопнула дверью и начала ругаться. Не знаю, что там было, но видимо мама узнала и о ее «удачных зачетах».
– Сама виновата.
– А еще, – Лиза застыла со стаканом в руках, посмотрев на меня. – Короче. Я еще узнала, что, Катя пыталась настраивать против тебя ребят из общежития. Это мне вчера рассказали девочки из ее комнаты, когда мы в коридоре столкнулись. Она им пыталась втирать тоже самое, что и Ване. Мол, ты врешь на тему отца, и вообще живешь за счет определенных услуг и так далее. Завидовала похоже, вот и пыталась дружить, чтобы больше грязи узнать. А не узнав, придумала свое. Ей мало кто поверил, точнее никто не поверил, учитывая, как она себя вела с другими. Да и ты об отце говорила только с нами, и то без подробностей.
– Неудивительно, – задумавшись, я посмотрела в окно. Голубое небо, яркое солнце и ни единого облачка. – Знаешь, еще в первый день нашего с ней знакомства, я сразу поняла. Катя всеми способами будет пытаться использовать других, ради собственной выгоды. Интуиция подсказала мне быть осторожной с ней, и я очень рада, что прислушалась к себе, – посмотрев на подругу, улыбнулась. – А еще больше я рада, что эти люди останутся в прошлой жизни.
– А я? – неожиданно спросила Лиза.
– Ты, – протянув руку через стол и сжав ее ладонь, я улыбнулась еще шире. – Ты для меня важный и близкий человек. Мне хочется надеяться, что мы продолжим общение, станем ближе и когда-нибудь ты пригласишь меня на ферму к своим. Познакомишь с родителями и сестренкой, покажешь лес где обитают феи и эльфы, и конечно же кукурузное поле, где мы попытаемся найти гномов.
Глаза подруги заметно намокли. Поняв, что начинает плакать, Лиза поспешила утереть слезы, пообещав мне показать еще и королевство с прекрасной принцессой.
– Так, нам нужно поторопиться, иначе ты опоздаешь, – сказала она, посмотрев на время.
Доев и убрав за собой, мы быстро направились к вокзалу. Остановившись у турникетов, немного в стороне, дабы не мешать движению, Лиза отдала мне мою сумку, напоследок крепко обняв.
– Будь на связи, и главное не переживай, все будет хорошо, – она сжала мое плечо.
– Спасибо за все, – поморщившись от подступающих слез, прошептала я.
– Слезы оставь на потом. Обещай быть смелой, пробовать новое и больше уделять время рисованию! – Лиза снова обняла меня, стараясь влить как можно больше позитива.
– Обещаю!
– Все, давай иди. До встречи, Аня, – она подтолкнула меня к турникету.
– До встречи, Лиза, – слегка помахав подруге, я достала билет, ощущая трепетное волнение в груди.
Пройдя через железное нечто, не без помощи работников, ибо с таким количеством сумок было тяжело протиснуться. Остановившись в стороне, внимательно посмотрела на электронное табло, сверяясь с выбранным поездом. Проверив с какого пути будет отходить моя электричка, направилась вдоль вагонов, сама не зная зачем считая их.
Проходящий мимо мужчина предложил помощь с чемоданом, спросив куда я еду. Осторожно ответив «в Алыповку», увидела улыбку и обещание помочь на необходимой остановке с чемоданом, ибо она была конечной. Поблагодарив его, заняла самое ближнее к тамбуру место, где было всего четыре сидения. Постаравшись не занять все, поставила на чемодан сумку, поверх нее кое как взгромоздила рюкзак и прислонила все это к окну, придерживая ногами.
– Алло, Ба, – набрав номер и услышав ее приветствие, начала я. – Я в электричке.
– Хорошо, Анечка, буду ждать тебя рядом с турникетами по левой стороне. Ты билетик не выкидывай, помнишь?
– Помню, помню. Билет у меня в чехле телефона лежит, не переживай. До встречи.
– До встречи, милая.
Пока электричка стояла на месте, я с опасением рассматривала заходящих в вагон. Тревога все же не отпускала меня. В любой момент могли появиться люди отца, или же он сам, и это означало бы конец всему.
Когда по громкоговорителю сказали название следующей станции, я почувствовала, как по телу побежали мурашки. Ладони слегка вспотели, и стоило закрыться дверям, тронуться с места, выдох облегчения сорвался с моих губ.
Открыв переписку с Эльвирой, прикрепила к сообщению фотографию с письмом для отца, и начала набирать сообщение: «Прошу не рассказывай об этом сообщении отцу, пусть он сам все прочитает, когда найдет письмо. Я надеюсь на твою поддержку, и в случае чего ты остановишь его, будучи голосом разума. Я сделала свой выбор. Начну все с нуля, рядом с бабушкой, в городе где все эти годы жила моя душа. Пришло время нам с ней объединится ради поиска истинного пути и счастья. Отец сам поймет к кому я поехала. Надеюсь он изменится, хоть немного, и у вас будет счастливая семья, которой у меня никогда не было. Я благодарна тебе за поддержку и теплоту. Прости, что не смогла стать для тебя настоящей дочерью».
Ответ Эльвиры не заставил себя долго ждать: «Аня, я никогда не расскажу твоему папе об этом, обещаю. Я рада, что ты выбрала свою душу и сердце. Не пропадай, пиши и, если нужна будет помощь, не стесняйся. Ты стала для меня больше чем дочь, и мое сердце радуется за тебя. Искренне надеюсь твое счастье уже ждет тебя, просто найти его и поскорее».
Улыбнувшись, осмотрела полупустой вагон. Незнакомцы были заняты чем-то своим, и лишь один человек, тот самый мужчина, который помог мне, смотрел в окно наслаждаясь видом. Решив ответить Эльвире, вернулась к переписке: «Спасибо. Я хочу попробовать справиться со всем сама».
Достав наушники, включила «SF9 – Shine Together», улыбаясь собственным мыслям, ибо в них начал появляться план на ближайшие дни. Необходимо сделать свою карту в банке, найти работу, изучить город и познакомиться с новыми людьми.
Это огромный шаг. Шаг, о котором я много мечтала, но так боялась осуществить. И вот, сидя в электричке, идущей в город моей души, ощущала надежду. Я поставила на кон все, лишь бы просто получить шанс прожить свою жизнь так как хочу. Очень страшно проснуться завтра и понять, что все это было сном, и я все еще в оковах крепко сжатых в ладонях отца.
Глава 5
Стоя в тамбуре, покачиваясь в ожидании остановки, я старательно пыталась подавить волнение. Сердце так и норовило выпрыгнуть из груди, и побежать навстречу бабушке. Мы не виделись почти тринадцать лет, если не больше. Пейзаж за окном сменился с огромного лесного массива на городские окраины Алыповки.
Даже несмотря на большие изменения, я видела знакомые сердцу места и не могла сдержать радости, улыбаясь словно сбежавшая из психбольницы. Мама всегда выбирала подобный путь к родным. На метро и электричке. Да порой было долго, утомительно и нервно, но все это было с такой душой, что сейчас я не могла не чувствовать ее теплую ладонь на своем плече. Казалось она стояла рядом, поддерживая мое решение с нежной улыбкой на лице.
Электричка медленно начала сбавлять ход, отчего меня потянуло в сторону, и я чуть не упала вместе с вещами. Схватившись за поручень, услышала, как позади открылась дверь из вагона и обернувшись заметила того самого мужчину.
– Вы могли и не торопиться выходить в тамбур, – начал он, вставь рядом со мной. – Алыповка конечная остановка, и мало кто спешит покидать вагон.
– Я знаю, просто, – отчего-то я замешкалась, не зная, как объяснить свое желание ощутить давно забытые чувства.
Что-то за эту часовую поездку изменилось во мне, в моих мыслях и ощущениях. Страх притупился, сменившись ярым желанием поиска самой себя. Странно за такое короткое время осознать некоторые вещи, которые и до этого были на поверхности. Просто раньше на них не хватало моральных сил.
Страх перед отцом силен, и он не отпускал меня до сих пор. Я не могу быть уверена в том, что письмо подействует, да и Эльвира не всесильна перед супругом. Как никто другой знаю на что способен этот человек, и эта неизвестность пугала больше всего. Поэтому я только сейчас решилась на побег, не раньше, хоть и было множество шансов для этого. Во мне тогда все еще теплилась надежда на иной исход, да и чего там, до сих пор надеюсь на… другое.
– Надеюсь вы не передумали, и позволите мне вам и в этот раз помочь, – улыбнувшись, предложил мужчина, стоило электричке остановится и медленно открыть двери.
– Не знаю, чтобы без вас делала, – отпустив ручку чемодана, произнесла я, радуясь, что мне попался такой хороший попутчик.
– Мне хотелось бы верить, чтобы вам бы помог кто-то другой. В случае, если бы меня не было рядом, – произнес он, спустив мои вещи на платформу, после подал мне руку, помогая покинуть электричку.
– Спасибо за помощь, дальше я, пожалуй, сама, – сжав ручку чемодана, улыбнувшись сквозь нервозность и сильное волнение, произнесла.
Из электрички огромным потоком начали выходить люди, и около небольшого здания, где скорее всего была лестница ведущая на крытый мост, уже образовалась толпа. Медленно двинувшись в ту сторону, почувствовала, как сильно вспотели ладони. Совсем скоро я увижу бабушку. Не откажется ли она от своих слов увидев меня?
Выбросив из головы неприятные мысли, дождалась, когда основная часть людей скрылась наверху. Два эскалатора (один из которых шел вверх, другой вниз) и лестница. Турникеты находились наверху.
Поднявшись на эскалаторе, прошла через стеклянные двери. Холодок коснулся нежной кожи. Поежившись, попыталась разглядеть в толпе бабушку, да вот ничего не вышло. Во рту ощутимо пересохло, а сердце снова пустилось в пляс от волнения и нервозности. Пройдя через турникеты, пару раз чуть не столкнулась с проходящими мимо людьми. Спина ныла от непривычной нагрузки. Голова поворачивалась из стороны в сторону в поисках знакомого лица. Узнаю ли я ее? Но стоило мне заметить эти темно-зеленые глаза, как ноги сами собой понесли меня к ней.
На глазах появились слезы, теплое ощущение заполнило все внутри прогоняя тревогу и утихомирив бушующее сердце. Бабушка смотрела на меня с улыбкой, утирая выступившие слезы после долгой разлуки. Стоило мне оказаться рядом, слегка наклонится в порыве оставить поцелуй на ее щеке, как оказалась в наполненных любовью и трепетом объятьях. От бабушки пахло выпечкой, мятой, чаем и чем-то сладким. От нее пахло домом.
Годы, к сожалению, взяли свое. Она постарела, заметно и стремительно, отчего сердце щемило так сильно, что хотелось остановить это мгновение и остаться в нем как можно дольше. Спустя тринадцать лет я стала выше нее, отчего чувствовала себя неловко и непривычно. Больше бабушка не потреплет меня по волосам, не поцелует в макушку, если я сама не позволю ей этого сделать.
В уголках ее прекрасных темно-зеленых глаз залегли глубокие морщины. Когда-то темно-рыжие локоны, всегда собранные в пучок, потеряли свой цвет, уступив старости, полностью «окрасившись» в благородную серебристую седину, став короче. Даже не смотря на старость и худобу, бабушка держала осанку, оставаясь той, кто водил меня в лес за земляникой, кормила свежим и безумно вкусным лимонным пирогом, да и вообще научила доброте и нежности, которую не смог выбить даже отец.
Вспомнив о нем, я невольно сглотнула, пытаясь прогнать внезапно вырвавшийся наружу страх. Его нет рядом. Он больше не причинит мне вреда. Теперь я в безопасности, и даже если это не так, мне необходимо в это поверить, чтобы жить.
– Ты так выросла, – поглаживая меня по предплечью, сказала бабушка, широко улыбаясь. – Такая красавица, ну копия…
– Копия мамы, – невольно вырвалось из меня, и это причинило боль.
Боль потери и ожидания. За подобным всегда следовало наказание. Мне нельзя быть ее копией, особенно перед отцом. Только его глаза, только то…
– Не думай больше о плохом, моя хорошая, – заметив изменения в моем лице, с грустью, произнесла бабушка. – Все будет хорошо. Пойдем домой, – сжав мою ладонь, лежащую на ручке чемодана, предложила она.
***
В Алыповке сильно ощущалось лето. Хоть июнь обычно прохладный и достаточно дождливый месяц, не дающий полностью расслабиться и насладиться дарами природы. Сегодня же стояла теплая, не жаркая, погода. Легкий ветерок ласкал кожу, трепал волосы и разносил приятные ароматы природы по округе. Листва деревьев шелестела, и даже мимо проезжающие машины не могли заглушить этот приятный слуху звук.
В Алыповке даже дышать иначе. Легче, свободнее и проще. Прохожие не торопились. Жизнь тут текла своим чередом, спокойнее и приятнее. На детских площадках во всю резвилась ребятня, играя в догонялки и крича от восторга. И чем ближе мы подходили к частному сектору, к дому, тем чаще слышалось щебетание птиц.
– Надеюсь ты скоро привыкнешь к такой жизни, – сказала бабушка, заметив, как я оглядываюсь по сторонам, стараясь запомнить, как можно больше.
– Думаю это произойдет очень быстро, – слабо улыбнувшись, сказала, надеясь, что так оно и будет. – К хорошему быстро привыкаешь.
– Конечно, но помимо хорошего всегда бывает и другое. Не забывай.
Кивнув, улыбнулась еще шире, невольно вспомнив большое здание, сильно выделяющееся на фоне окружающих его магазинов и многоэтажных домов. Судя по вывеске, которую я успела прочитать, в нем располагалось кафе и книжный магазин. Интересное сочетание, которое неизвестно почему привлекло меня и сильно тянуло к себе.
Бабушка говорила всю дорогу, рассказывая про жизнь и про местонахождение необходимых мне мест. Да и повела она меня более долгим путем, дабы показать где находятся магазины, банк, почта (где она работает), школа и остальное. Она вскользь упомянула, что рабочих мест сейчас полно, при этом отметив, чтобы я ни в коем случае не торопилась и выбирала то, что ближе к душе.
Денег хоть у нее и немного, но на какой-то период нам точно хватит. Работа на почте не сложная, поэтому и платят немного. Около двадцати тысяч выходит, а учитывая ее пенсию получается неплохая сумма, для одного человека. На жизнь хватает, как, впрочем, и на черный день отложить тоже.
– Только ни в коем случае не думай идти работать на почту, – неожиданно заявила бабушка серьезным тоном. – Молоденьких обычно берут на должность оператора, и это морально работа тяжелая. Постоянный контакт с людьми. Люди то бывают разные, грубых и неприятных личностей полно. Поверь мне, я хоть и не работаю с ними напрямую, но сколько раз слышала, как устраивали скандалы. Бедные девочки, столько нервов им уже потрепали. Поэтому, Анечка, лучше правда не торопись, поищи варианты и выбери тот что ближе к душе. Лучше работа в удовольствие, нежели работа в тягость.
– Хорошо, Ба, обещаю найду что-то по душе, – кивнув, сказала я, перехватив сумку в другую руку.
Плечи ныли от усталости. Шли мы не так долго, но все же медленно. Торопить бабушку и жаловаться я не могла, сама виновата набрала столько вещей. Радовала ровная дорога, по которой она спокойно катила мой чемодан не напрягаясь. Конечно пару раз мне приходилось его забирать, дабы спустить с дорожки на асфальт или же поднять.
– Что-то ты совсем утомилось, давай поторопимся. Поболтать мы можем и дома, теперь то у нас будет очень много времени для этого, – улыбнулась бабушка, слегка ускорившись.
Свернув на знакомую улицу, я вздохнула с облегчением. Спустившись с небольшой горки и пройдя мимо нескольких домов, мы подошли к старой дорожке, ведущей к ветхой калитке, впрочем, и сам забор выглядел ненадежно. Мысленно добавив это в список вещей, которые необходимо починить и сделать, забрала у бабушки чемодан, поняв, что дальше он навряд ли спокойно поедет.
– Нужно бы тебе ключи дать, – пропустив меня во внутренний двор, произнесла она.
Ничего не ответив, я с огромной долей ностальгии посмотрела на старенький домик. Двухэтажное деревянное здание, с давно облупившейся и выцветшей от времени светло-зеленой краской. Пристройка ничем не выделялась, хотя, когда я была маленькая, она выглядела новее и свежее на фоне дома. Дорожка, состоящая из небольших, местами разломанных, плит, вела к лестнице на веранду (так родственники всегда называли пристройку).
Бабушка направилась вперед. Усталость в ее походке стала более заметна, отчего мне очень совестно. Может стоило заказать такси, а не устраивать мини-экскурсию до дома?
– На лестнице аккуратно, доски давно прогнили, а заменить некому, – предупредила бабушка, аккуратно поднявшись наверх.
По ее словам, я ожидала немного иного. Но когда под моей ногой чуть не проломилась доска, сердце просто ушло в пятки. Список стремительно пополнялся, а чувство вины возрастало с такой скоростью, что хотелось взять и починить все самой. Да боюсь сделаю только хуже.
На веранде стоял небольшой столик и пара стульев. На нескольких стареньких стеллажах лежали вещи, назначения которых мне неизвестно. Вероятнее всего это что-то для огорода. В углу одиноко стоял велосипед, на котором когда-то пытался научить меня ездить дедушка, да ничего не вышло. Этот зверь был слишком огромен для меня, а сейчас… наверное, уже поздно, да и мне это неинтересно.
Открыв дверь в основное строение, бабушка скрылась внутри, оставив меня рассматривать окружение. Странно вновь оказаться здесь наяву, не во снах или в воспоминаниях. Позади меня, как и передо мной, но по другую сторону веранды, были двери. Они не закрывались на замок, хотя может и закрывались, кто знает. Подойдя ко второй, выглянула наружу.
