Валери Вуд
Цепи контроля
Глава 4. Хёну
Остаток утра я провел в домашнем тренажерном зале, который находился в подвале по соседству с небольшой лабораторией. Ее сделал много лет назад Генри, чтобы делать для Лилу свежую сыворотку. Тут же каждый понедельник проходила стандартная процедура, на которой мне запрещено присутствовать. Генри так и не рассказал, что же происходило такого, почему Лилу так против.
Сбросив все негативные эмоции и приняв душ, направился на кухню в надежде на завтрак. Только вот увидев за столом Генри, Изабель которая успела переодеться в домашнюю одежду, а напротив Лу, ощутил, как узел внутри снова стянулся. Сердце в груди начало биться быстрее, предчувствуя что-то неладное. Похоже спокойно поесть не удастся, поистине «Доброе утро».
– Ты же вчера сказал Хёну, формула пустышка, – напряженным голосом, произнесла девушка, отчего по спине пошли мурашки. Похоже разговор уже начался, и я что-то пропустил.
Сглотнув, отодвинул стул и сел рядом с подругой. Изабель с удивлением посмотрела на меня и приподняла правую бровь. Во взгляде блондинки читалось осуждение. Я обещал, что буду обеспечивать безопасность Лилу, только вот в такой ситуации, мое место рядом с девушкой. Никогда не буду на стороне Изабель, меня раздражало ее нежелание понимать племянницу.
– Да, но я решил проверить наверняка, – спокойно сказал Генри. Сегодня мужчина одет на странность свободно, удивительно.
Он всегда предпочитал деловой стиль, который подчеркивает его статус «золотой элиты», но похоже не в этот раз. Изабель тоже находилась в этом списке, но в ее случае это была случайная заслуга благодаря работе. А вот мужчина находился там по праву своего рождения, о чем не любил говорить. Генри тот самый случай, когда богатые и статусные родители не плюс, а большой минус. Блондинка рассказывала, он часто сбегал из дома в подростковом возрасте и жил у друга, потому что хотел всего добиться сам, а не получать все просто так. Генри стал мне намного ближе, он как старший брат помогал во многих вопросах.
– И естественно она пустышка, – с нотками сарказма, сказала Лу, бросив на меня раздраженный взгляд.
– Верно… – произнес Генри. Он хотел было еще что-то сказать, но увы, его перебила Изабель.
– Лилу, как тебе вообще в голову такое пришло? Ты что не понимаешь, как это опасно? Я думала, в прошлый раз мы все обсудили, – голос женщины пропитан разочарованием, обидой и металлом.
Атмосфера в воздухе резко изменилась, от Лилу словно исходила аура злости, смешанная с обидой, болью и раздражением. Изабель снова наступала на те же грабли, перетягивая одеяло на себя, забывая, девушка, сидящая перед ней, уже выросла и может решать, что ей делать сама.
– А мне казалось, – со смешком, похожим на истерический, начала Лилу. – Что мы с тобой в прошлый раз смогли пояснить друг другу все. Пришли к чему-то единому, понятному и ясному, – она шумно вздохнула. – Только вот сейчас, я поняла, что ты дорогая, тетя Бель, меня совсем не услышала. Каждый раз одно и то же. Мне уже не шесть, – голос Лу дрогнул, дыхание сбилось. – Мне двадцать! Я могу сама решать, что мне делать! Почему ты не можешь просто поверить в меня и поддержать? – от ее крика внутри все сжалось, столько в нем было боли, отчаяния и слез.
Сколько уже было подобных разговоров? Я и не помню, но все бесполезно. Каждый раз Лилу взрывалась, а Изабель будто бы специально делала племяннице еще хуже.
– Как ты смеешь на меня орать, Вики? – крикнула женщина, ее лицо раскраснелось от злости. – Я тебя воспитывала, а ты на меня смеешь повышать голос? Как тебе не стыдно!
Разочарование, стыд, обида волной поглотили меня после ее слов. Я ощутил, как Лу вздрогнула, услышал этот вздох, наполненный отчаянием и страхом. Неужели Изабель забыла, что Лилу боялась собственного имени? Боялась, потому что слишком больно и невыносимо слышать эти четыре буквы. Конечно и сам идиот порой забываюсь, называю ее так, помня то что она мне сказала много лет назад: «Когда я слышу свое имя, меня будто бы поглощает тьма. Мне тяжело дышать, двигаться, думать. Это невыносимо больно…»
– Изи! – не выдержав, повысил голос Генри, женщину рядом с ним будто бы передернуло. Кажется, до Изабель только сейчас дошло.
Лу уже стояла на ногах, голова опущена вниз. Руками девушка упиралась в стол. Она дрожала, я видел, как по ее щекам бежали слезы и скапливались на подбородке. Губы скривились в гримасе боли. Никогда не думал, что данное родителями имя может причинять такую боль. Как же хотелось забрать все ее негативные эмоции себе, я сильнее, справлюсь. Мне невыносимо просто знать, что где-то за всей это силой воли, желанием и прочим прекрасным в Лилу, прячется клубок боли, который делает девушку несчастной.
– Солнышко, – прошептала Изабель, в голосе слышалось сожаление, встав на ноги, дрожащей рукой она тянулась к племяннице.
– Не трогай! – крикнула Лу, подняв на женщину взгляд. Не знаю, что увидела блондинка, но на ее лице было написано многое: вина, боль, отчаяние. Она же просто хотела поговорить, вот так всегда. Все ее попытки просто поговорить, в последние месяцы превращаются в крики, обвинения, срывы и слезы. Очень редко, когда все проходило тихо и спокойно.
– Прости, я не хотела, – губы женщины тряслись, плечи ходили вверх-вниз, она дрожала. С улицы послышался гром, который заставил всех присутствующих вздрогнуть.
– Ты так всегда говоришь, только все равно делаешь больно! – крикнула Лилу, ударив кулаками по столу, по кухне разнесся глухой звук. Девушка сорвалась с места и побежала в прихожую.
– Лилу, – только и произнесла Изабель, медленно опускаясь на стул. Генри тяжело вздохнул.
– Вот так ты хотела с ней поговорить, да? – не скрывая раздражения, спросил я, входная дверь хлопнула, снова послышался гром.
– Я… – по щекам блондинки бежали слезы. Неужели она не думала, что этим все закончится? Всегда так заканчивалось, она просто не слышала племянницу, не хотела слышать.
– Плевать, – сухо бросил я, хотя хотелось накричать, разбить вазу с уже засохшими цветами. – Делай что хочешь, я за ней.
– А работа? – обеспокоенно, спросил Генри, внимательно наблюдая за мной. Женщина, сидевшая рядом с ним, закрыла лицо руками, тихо всхлипывая при этом.
– К черту работу, – только и произнес, зная, что все могу сделать потом. Лучше я пожертвую сном, но сейчас буду с Лу.
Глава 5. Хёну
Я догнал девушку на улице, под подошвой кроссовок неприятно хлюпала вода. Дождь оказался таким сильным, что от зонтика не было никакого толку, поэтому он так и остался дома.
– Лу, стой, – сказал я, стараясь не замечать неприятные ощущения от мокрой одежды, которая липла к телу и влагу в кроссовках.
– Я устала от нее! – крикнула она, шагая по тротуару, из-за ливня совсем непонятно плачет девушка или нет.
– Эй, я тут, рядом, тише. Иди ко мне, – прошептал, притягивая ее к себе.
Сначала Лилу пыталась отбиваться. Била меня по спине, но спустя пару секунд сдалась и вцепилась руками в мою кофту. Мне хотелось оградить Лу от всего мира, защитить от боли, негативных чувств и эмоций. Но разве это в моих силах? Могу ли я помочь другому, если не в силах справиться с собой? Под мокрой одеждой начали зудеть засохшие раны, хотелось их расчесать, чтобы ощутить спасительную физическую боль, затмевающую то что внутри.
– Может сходим в кино, ты обещала? – спросил, когда Лилу отстранилась от меня, а дождь медленно начал сходить на нет.
– Мы мокрые, – шмыгнув носом, прошептала она.
– И что? – улыбнувшись, спросил я, заправляя ее влажные волосы за ухо.
Сейчас Лу казалась беззащитной, нежной, такой, какой она была в школе. Помню однажды девушка вернулась после уроков, щеки были такими красными, а сбитое дыхание намекало о том, что она бежала. Я тогда уже учился в университете, радуясь, что там было не так как в школе. Лилу чуть ли не плача, начала жаловаться мне на какого-то паренька, который решил над ней поиздеваться. В тот день я впервые ощутил свою симпатию и желание защитить девушку от всего мира, забирая всю боль себе.
– Нас не пустят в такси, не говоря уже о кино, – надув губки, произнесла она. Почему ты такая милая, Лу?
Ноющая боль в груди сменилась теплым трепетом, как же хотелось ее поцеловать, обнять и больше никогда не отпускать.
Нет, Хёну, ты не можешь ей причинить еще боль. Нельзя переступать эту грань, Лилу достойна лучшего, не такого слабака как ты. Ты не настолько сильный, чтобы сделать ее по-настоящему счастливой.
– В «Гринвич» во время дождя работают сушилки на протяжении всего дня. Нам надо всего лишь пройти пару улиц и все, – проведя большим пальцем по ее холодной щеке, произнес я.
Почему я продолжаю это делать? Почему проявляю симпатию, задаю вопросы? Почему просто не могу прекратить, ради нее, забыв про себя?
– Ну раз сушилки работают, тогда пошли, – слабо улыбнувшись, произнесла Лу.
Прошло десять минут, мы оба молчали, понимая, что лучше сейчас ничего не говорить. Автомобили, проезжая мимо нас, притормаживали, чтобы не окатить водой. Удобно, хотя прохожие кидали в нашу сторону странные взгляды.
– Ты не замерз? – внезапно спросила Лилу, когда мы перешли дорогу.
Странный вопрос, на улице за двадцать пять градусов, кажется дойдя до торгового центра мы оба успеем немного высохнуть. Но зная Лу, это просто способ начать разговор.
– Ты видела, как я одет? – вместо ответа, спросил я. Ухмылка сама по себе появилась на моем лице, когда девушка оглянулась. Свободная черная кофта словно мешок висела на теле, а темные штаны то и дело норовили сползти вниз из-за влаги. Что стало с белыми кроссовками даже знать не хочу. Судя по звукам, которые они издавали при каждом моем шаге, в них поселились лягушки. – Я замерз еще до начала дождя.
– Как грустно, – улыбнувшись, произнесла Лу, отрывая от тела прилипшую футболку с длинным рукавом.
Не знаю почему девушка всегда скрывала свое тело. Вечно носила объемные вещи, которые не давали понять какие прекрасные формы скрывались за ними. В моей памяти крайне ценны те моменты, когда она позволяла себе ходить по дому в майках, благодаря которым я мог увидеть чуть больше кожи, нежели обычно.
Хёну, прекрати об этом думать!
✧✧✧
Пройдя через сушилку, первым делом мы отправились за завтраком. Главная ошибка Изабель – она никогда не давала сначала поесть, сразу приступала к диалогу, из-за чего и происходила большая часть конфликтов. Если бы они обе сначала ели, а потом уже говорили, уверен, результат был бы совершенно другим. Может быть они смогли бы на самом деле найти общий язык и прийти к чему-то единому. Но, боюсь этого никогда не случится. Хотя хотелось верить в благоразумие Генри. Он единственный кто может в хоть чем-то переубедить Изабель.
– Пицца? – спросил я, когда мы зашли в пустой лифт. В это время в торговом центре довольно почему-то было пусто.
– Может лапшу? Или пасту? – умоляюще посмотрев на меня, спросила девушка. Ее нижняя губа даже начала дрожать. Черт, она знает, как меня уломать.
– Хорошо, – быстро сдался я и с улыбкой наблюдал за тем, как Лилу празднует свою маленькую победу чем-то похожим на танец.
– Только вот, я это… телефон дома оставила, – скромно произнесла Лу, заправляя за ухо черную прядь.
– Это не беда, – дотронувшись до ее маленького носика кончиком пальца, произнес я. Щеки девушки вспыхнули, она такая милая, алые губы так и манили к себе.
Хёну, прекрати!
– Но я тебе так и не вернула, за вчерашнее, – с досадой, сказала она, намереваясь со мной поспорить, хотя в этом нет смысла.
– Ничего не помню, – пробубнил я, подойдя к дверям лифта. Девушка аккуратно ударила меня по спине, губы снова растянулись в улыбке.
Выбрав лапшу и дополнительные ингредиенты, расплатился телефоном, который ни капельки не пострадал от дождя. Вот что значит защита от воды самого лучшего уровня, нисколько не жалею потраченных айхи(1) за дополнительные услуги.
1) Айхи, сокращение от Айхили – название валюты нового мира, что является единой для всех стран. Айхили ни на что не делятся, других подтипов валюты просто нет.
– Я пойду займу столик, – произнесла девушка, в то время как я открывал личные сообщения, в которых числилось около десяти непрочитанных.
– Хорошо, получу заказ и подойду, – посмотрев в серо-зеленые глаза, которые светились от счастья, сказал я. Улыбка сама по себе появилась на моем лице.
Лу ушла, оставляя меня в ожидании заказа. Увидев сообщение от лучшего друга, удивился почему телефон не издал ни единого звука, но после заметил, что забыл убрать статус «не беспокоить».
Степан: Поход в бар в пятницу в силу?
Я: Обижаешь? Конечно в силу!
От Генри было два сообщения.
Генри: Я с ней поговорю, надеюсь Изабель меня послушает.
Генри: Хёну, ты прав, она перегнула палку. Но и ее тоже можно понять. Изи переживает за Лилу, она единственная кто у нее осталась.
Я: Я знаю, но Изабель не мешает начать думать о чувствах Лу. Она уже не та маленькая девочка за которой требовался присмотр, ей пора – это запомнить и довериться племяннице. Пока Изабель не начала эти разговоры про нормальную жизнь, все было хорошо, Лу не врала и ничего не скрывала. Ты сам это прекрасно знаешь, все изменилось и ухудшилось именно из-за этой темы.
Изабель написала больше всего сообщений. Злость и вина перед женщиной смешались, мне хотелось прочитать сообщения, не ответив на них, но я так не могу.
Изабель: Покушайте где-нибудь обязательно. Если нужны будут деньги, напиши.
Изабель: Хёну, мне так жаль, правда. Я не хотела портить тебе утро и отвлекать от работы.
Изабель: Лилу оставила телефон дома, скажи, что она с тобой. Пожалуйста.
Изабель: Я так устала, в последнее время слишком много работы. Мне жаль, что это отражается на Лилу и тебе.
Изабель: Хёну, ответь, пожалуйста. Я волнуюсь.
Изабель: Вы не промокли? Ты оставил дома зонт.
Изабель: Хёну, прошу!
Я: Все в порядке. Она со мной, денег мне не нужно. Изабель, подумай лучше о том, что ты делаешь и говоришь не так. Если не понимаешь, спроси Генри. Пора принять факт того, что мы взрослые и не нужно о нас так сильно беспокоиться. Позволь себе жить и просто поверь в Лу, она сильная и обязательно справится со всем.
– Заказ номер три готов, – произнесла девушка, отвечающая за выдачу готовых заказов.
Заблокировав экран, подошел к прилавку, низкая рыжеволосая незнакомка по-доброму улыбнулась и забрала у меня номерок, который дали нам после оплаты.
– Спасибо, – улыбнувшись, сказал я, замечая, как в карих глазах работницы загорелся странный огонек. Скорее всего она редко слышит подобные слова, некоторые считали необязательным проявлять вежливость по отношению к тем, кто в детстве не показал высоких результатов и вынужден работать тут. Взяв поднос, направился к Лу, она заняла самый дальний столик, рядом с окном.
Кроме нас было всего пара человек, да и по всей видимости это работники центра. Роботы-уборщики полировали пол, хотя тот и так был чистым.
– Ваша еда, миледи, – произнес я, вспоминая роман старого времени, который недавно нашел в сети для нее. Я читал его всего лишь мельком. Мне было просто интересно, что там такого и почему Лилу меня умоляла его найти.
– Благодарю, – улыбнувшись, произнесла девушка, внимательно осмотревшись по сторонам. Она кусала губы и о чем-то думала, интересно так было все то время пока я ждал заказ? – Как думаешь, она когда-нибудь поймет меня?
– Я надеюсь на это, – сжав губы в сплошную линию, произнес я, ставя перед ней стакан с соком. – Давай не будет думать о грустном, а просто поедим?
– Да ты прав, ой, фу… – простонала Лу, увидев что-то в своей тарелке. Бросив туда взгляд, заметил кусочки авокадо, она терпеть его не могла. – Ну зачем класть в лапшу эту гадость? – на ее лице была брезгливая гримаса.
– Ты сама захотела такую. Там на картинке было видно, что среди ингредиентов есть авокадо, – спокойно произнес я, взяв вилку и тарелку девушки.
Аккуратно переложив ненавистный ингредиент Лу в свою тарелку, вернул ей еду. Она смотрела на меня как на спасителя, будто бы авокадо хотело ее убить.
– Кому же достанется такой идеал? – мечтательно, прошептала Лилу, взяв вилку.
Либо тебе, либо никому, Лу.
✧✧✧
Порой желаемое и получаемое отличаются.
Так мы хотели пойти с Лу на детективную драму, но, увы, билеты оказались только на вечер, а время надо было как-то скоротать. Поэтому, купив билеты на желаемое, а также на две романтические комедии, которые я терпеть не могу, мы направились в зал, где оказались совершенно одни. До этого Лилу выпросила у меня большой попкорн с сырным вкусом и конечно же газировку.
Заняв свое кресло, девушка сразу же включила режим массажа. Бывало, после школы мы специально ходили в кино только ради этой функции. Фильмы конечно были не самые лучшие, ибо мы брали дешевые билеты, но зато после выходили из зала полными сил, спеша домой, чтобы сделать домашнюю работу перед ужином.
Свет потух, на объемном экране прошла пара-тройка реклам, одной из которых была Vestra 5:
– Vestra 5, ваш помощник в продолжении рода, – произнес закадровый мужской голос. На экране молодая пара с младенцем на руках, внизу экрана бегущий строгой был текст: «Нет денег? Оформите потребительский кредит…». По спине пошли мурашки. Кто в своем уме будет брать кредит на эту сомнительную вещь? Хотя некоторые отчаявшиеся люди точно захотят рискнуть, лишь бы получить то самое заветное счастье.
Начался фильм, я посмотрел на девушку рядом. Кажется, Лилу совсем не обратила внимание на рекламу, меня это удивило. Раньше она всегда выбегала из комнаты, когда по телевизору говорили о злосчастной сыворотке. Похоже она свыклась с жестокостью этого мира.
Фильм оказался банальным и до ужаса скучным, кажется, таких историй было уже тысячи, да и актеры играли посредственно. Главная героиня из бедной семьи, работала в кафе, где встретила богатого паренька, который влюбился в нее с первого взгляда. Только вот, такой, как он, никогда бы не пошел в такую забегаловку. Да и девушка не похожа на потасканную жизнью бедняжку, какой ее пытались выставить.
– Мы не можем быть вместе, – шептала актриса, пытаясь выдавить из себя слезу, но вместо этого на лице появилась какая-то странная гримаса.
– Какая глупость, – прокомментировала Лу. Похоже ей фильм понравился, или же она больше меня погрузилась в эту атмосферу несчастной любви.
– Почему? – парень актер справлялся немногим лучше, но все равно эмоций на его лице практически не было.
– Нет никаких преград, если любишь, – обиженным тоном, произнесла Лилу, бросив на нее взгляд увидел, как та утирает слезы.
Внутри все сжалось, как бы мне хотелось также как она верить в это. Я хочу просто взять и признаться, не имея страхов и предрассудков, которые тянули меня назад, не давая этого сделать.
Что будет, если я сейчас скажу, что люблю Лилу? Ответит ли она взаимностью? Сможем ли мы построить нормальные отношения, учитывая постоянные поиски сыворотки? Я, итак, схожу с ума, когда она рискует. Ощущаю себя словно маньяк, следя за ней через камеры видеонаблюдения. Но как иначе убедить себя в ее безопасности? Я верю в нее, но Лу не всемогущая. Что будет, когда девушка увидит мои шрамы? Узнает о боли, которая хранилась все эти годы внутри? Я ведь ходил ко врачу из-за нее, пил таблетки, но мне всего лишь стало немного лучше, временно. Боль никуда не ушла. Нет, я не могу, признаться. Не хочу причинять боль, которая точно будет после этого.
– Хёну, – я вздрогнул, когда девушка дотронулась до моей руки, на экране уже шли титры.
– Да? – прошептал я, смотря на черный экран, по которому бежали белые надписи.
– Ты когда-нибудь любил? – спросила Лу. Посмотрев на нее встретился с серо-зелеными глазами, интерес на лице девушки меня напрягал и радовал одновременно.
– К чему ты это спрашиваешь? – уходя от ответа, спросил я. Лилу нахмурилась и подалась ко мне, взяв за руку.
– Скажи честно, ты когда-нибудь любил?
– Да.
– Это было взаимно? – что-то странное скользнуло по ее лицу. Обида, ревность, боль или же интерес? Непонятно.
– Нет, – это была правда, но не стоит уточнять, что чувства живы до сих пор.
– Грустно, – опустив мою руку, прошептала Лу.
Девушка отчего-то погрустнела, когда мы вышли из зала, она отошла в туалет. Мне показалось, что Лилу готова заплакать.
– Обидел свою девушку? – спросил парень контролер билетов, других клиентов не было поэтому ему явно было скучно.
– Мы друзья, – поправил его я, хотя от этих слов внутри все скривилось от отвращения и боли. – И нет, я ее не обижал.
– Со стороны кажется по-другому, – пожав плечами, произнес он и отошел в сторону.
Ну почему я не могу смириться с мыслью, что нам нельзя быть вместе? Неужели и сам в это все не верю? Может быть все мои мысли – это больной бред, не менее больного сознания?
Да, я люблю ее, очень давно. Чувства и желания слишком сильны. Но такой, как я, не достоин быть рядом с такой прекрасной девушкой как Лилу. Она достойна психологически здорового парня, который будет для нее опорой. Я не знаю, какая в следующий раз будет причина для новых шрамов. Мне мерзко от самого себя, но рассказать об этом никому не могу.
Только Степан знал о них. Да и то узнал случайно. Он переживал, но не давил, понимая, что без моего желания ничего не случится. Я не хочу больше пить таблетки, мне этого хватило. Не хочу ложиться в больницу, там не помогут. Должно что-то измениться в моей голове. Но что? Что может заставить меня прекратить? Я надеялся на любовь к Лу, но продержался месяц. Тогда Лилу поссорилась в очередной раз с тетей и ушла, оставила телефон дома. Мысли сводили меня с ума, они были грязными и ужасными, ничего не помогало отвлечься, только этот чертов канцелярский нож. Как заставить себя стать лучше? Могу ли я, взять на себя такую ответственность, понимая, что в любой момент причиню ей боль, просто навредив себе?
– Малыш Хё, ты чего побледнел? – голос Лу словно луч солнца вытянул меня из темных мыслей.
– Да, голова что-то закружилась, – соврал я, ощущая укол вины и новую волну боли.
– Пойдем присядем, – сжав мою ладонь, произнесла Лилу.
Девушка потянула меня за собой, казалось сейчас она сильнее меня, не в физическом плане, а в моральном. Сейчас Лу, будто бы вытягивала тяжелое тело из болота, оставляя позади желание заглушить душевную боль физической.
Может быть именно это мне и надо? Ответственность перед кем-то? Но, Лилу, почему я не могу набраться смелости и бороться с самим собой? Сможешь ли ты принять меня таким? Сможет ли твой свет разогнать всю ту тьму, которая меня окружает все эти годы? Даст ли это мне необходимую силу для движения вперед?
