Вета Маркова
От любви до ненависти и обратно
Глава 1. Лера
Снова муж пришёл только под утро. Хорошо хоть сразу спать завалился и не ко мне на кровать, а на диване в гостиной. Как я устала всё это терпеть. Устала от его работы, измен, любовниц и лжи.
Вечером снова будет просить прощение. А мне уже далеко пофиг. Я устала всё это выслушивать, прощать, верить и каждый раз ошибаться. Что произошло такого, что от прежних нежный чувств не осталось и следа. А может их и не было? Этих чувств? Может с самого начала любила только я?
Лежу, смотрю в потолок и не могу уснуть. Мой мозг возвращается в те далекие времена, когда я впервые увидела Димку. Я тогда училась на первом курсе, жила в общежитии, чтобы не тратить на дорогу по четыре часа каждый день. Весной в общагу поселили группу ребят – заочников на время сессии. Среди них был Димка. Он привлекал к себе внимание окружающих. Девчонки просто слюнки пускали. Высокий, красивый, весёлый. Постоянно шутил. Как он выделил меня среди всех девчонок? Зачем? Всё завертелось – закружилось… Ухаживал он красиво… Через два года сыграли свадьбу.
Я даже не заметила, как уснула, вспоминая милые подробности нашей семейной жизни.
Сон резко прерывается от возни в прихожей и приглушённого Димкиного мата, разговаривая с кем-то по телефону. Ещё раннее утро. Он явно старается не разбудить нас. На удивление Димка спешно уходит на работу. Ко мне в спальню так и не заходит. Есть повод обидеться ещё больше…
У меня уже нет тех чувств к мужу. Слишком много разочарования и боли принёс мне за эти семь лет. Но почему-то бросить всё и уйти от него не могу… Что-то держит. Может просто моя дурость?..
Сегодня решаю забрать своих мальчишек и рвануть с ними в Питер. Давно хотела показать им этот город, но хотела поехать летом, когда тепло, когда светит солнышко, показать блеск фонтанов, покататься на катере по рекам и каналам. Но сейчас начало сентября, хотя и началось бабье лето и тоже солнечно, но уже прохладно и могут быть дожди. Погода Питера непредсказуема.
Решаю в поездку пригласить Олесю и быстро набираю её номер.
– Привет. С мальчишками в Питер собралась на выходные. Компанию не составишь? – предлагаю я.
Олеся думает секунду-другую и скороговоркой отвечает:
– Нет, в этот раз я не с вами. Но если Риту с собою возьмёшь, буду очень благодарна.
Наши малыши привыкли отдыхать вместе. Зная, что Олеське сейчас тоже не просто, отказать не могу. Мы с ней в одной лодке. Мы замужем за родными братьями. И эти родные братья одинаковы, как две капли воды. Антон так же безбожно гуляет направо и налево, но в отличии от Димки, он ещё и руку на Олеську поднимает. Она каждый раз его прощает, а вот я простить не смогла бы.
У нас с Олесей только одна разница: она не даёт Антону спуску и ни в чём себе не отказывает, ну а я, дура, терплю выходки своего Димки и тихо реву в подушку одинокими ночами.
– Хорошо. Я возьму Риту. С тебя Свидетельство о рождении и доверенности на ребёнка.
Одна так одна, решаю я и собираюсь заказать билеты на вечерний поезд.
– Да-да. Всё хорошо, сообщи мне во сколько отправка поезда, я привезу Риту прямо на вокзал, – тараторит Олеська, явно куда-то спеша.
Я неспешно заказываю билеты. И иду будить своих мальчишек. Так начинается мое очередное утро.
После завтрака, идём с мальчишками гулять на площадку. Они носятся с детворой, а я пытаюсь позвонить Димке, но муж не берёт трубку. Может действительно занят, а может…
На автоответчик сообщаю, что уезжаю с мальчиками в Питер может на один день, может на несколько.
Я люблю этот город и считаю его родным, хотя родилась за Полярным кругом. А вот школу и институт закончила в Питере, хотя институт пришлось заканчивать заочно. Я рано выскочила замуж, о чём сейчас очень жалею. Мне только двадцать шесть, а старшему сыну шесть лет. На следующий год в школу пойдёт.
Я никогда не уезжала с детьми так далеко одна. Обычно путешествуем вместе с мужем. За день не успеваю заказать гостиницу, хотя адреса нескольких выписываю в записную книжку, как и номера их телефонов, решаю, что заказать номер можно и в поезде.
За весь день Дима даже не позвонил и смс-кой не ответил. Решил повоспитывать… Ну, что ж. Мне уже плевать…
На такси доезжаем до вокзала, выходим на перрон. Андрейка держит Мирона за руку и вышагивает на полшага впереди меня, как настоящий мужичок. Мои мальчишки очень любознательные и послушные, они могут быть неугомонными и их бывает сложно успокоить. Но когда я строго на них смотрю или прошу быть послушными, они выполняют мою просьбу безукоризненно. Хотя и ненадолго, но всё же…
Вот и сейчас, выйдя из такси, прошу мальчиков внимательно меня послушать. Надеваю им на плечи их яркие рюкзачки, чтобы видеть издалека их спины, прошу их взяться за руку. Мирона прошу слушаться Андрейку, он старший. Целую мальчишек в носики и показываю, направление движения. Потеряться мои малыши не могут. У них на ручках одеты браслетики, еще по одному зашито во внутреннем кармане курточек. Сигнал от браслетиков поступает на мой телефон и телефон мужа. Дима о безопасности детей позаботился.
Мой муж, если кого и любит, кроме себя, так это старшего сына. Всеми остальными он просто пользуется. Жаль, по молодости и глупости я сразу этого не заметила, а когда поняла, то уже было поздно. Сейчас ничего изменить не могу. Растут два сына. Одной с ними будет сложно, да и не отдаст Дима мне мальчишек, если на развод подам. Поэтому и терплю…
Выходим на перрон. Олеська и Рита уже ждут нас.
– Чего так долго? Мы ждать устали, – возмущается Олеся.
Смотрю на часы, до отправления еще полчаса. Самое то, мы как всегда вовремя.
– Как Антон? Он спокойно отпустил Риту со мной? Я думала, он имя моё уже проклял, – интересуюсь я.
С Антоном мы недавно поссорились. Я на правах жены старшего брата решила его повоспитывать. И высказала всё, что о нём думаю. Потом сообразила, что зря. Это их с Олесей жизнь, их отношения. Мне там нет места. Но… Что сделано, то сделано. Что сказано, того уже не вернёшь. Слово не воробей, как говорится.
На прошлось неделе Олеся позвонила мне и попросила срочно подъехать, что я и сделала. То, что я увидела… сложно передать словами. На ней живого места не было, один большой синяк. Олеся попыталась соврать, что упала, а потом призналась, что её просто выпороли за то, что рот открыла. Как открывать рот умеет Олеся, я знаю. Мне её тоже иногда выпороть хочется и рот скотчем заклеить… Но даже в воспитательных целях нужно знать меру. Не так же?!…
– Мы с ним ещё не разговариваем. Доверенности нотариальные. Выписаны на год. Зачем нам Антон? Правильно. Ему об этом знать не следует, – отвечает Олеся.
– Если он тебя когда-нибудь прибьёт, виновата будешь сама, дорогуша. Это его ребёнок и он, как отец, должен знать, где его дочь.
Заходим в купе, устраиваемся. Дети начинают милую возню со своими игрушками. Олеся передаёт мне пакет с одеждой Риты.
– Там запасные трусики, пижамка и футболка. Я много не набирала. Ты же одна, – оправдывается Олеся.
Хоть здесь она мозг включила. А то обычно в поездку целый гардероб набирает.
Прошу детей посмотреть на меня и поясняю:
– Как только мы поедем, к нам придёт тетя-проводник и проверит наши билеты и документы. После этого мы будем играть, кушать и делать всё, что вы захотите, но только после ухода тёти-проводника. Сейчас сидим тихо и играем в игрушки только на одном диванчике.
Малыши дружно мне кивают, а Олеся смеётся:
– Как ты с ними легко договариваешься. Я так не могу.
– Себя нужно опускать на их уровень. Тогда можно их следующий шаг предугадать и предупредить его, если он неправильный, – поясняю я.
Ещё до отправления поезда Олеся прощается и сбегает по делам, а я задумываюсь. Не хочу её ни в чём обвинять, но сама бы я так не смогла. Иногда мне кажется, что я до сих пор, несмотря ни на что, люблю мужа.
Поезд трогается, и малыши хлопают в ладошки и кричат: «Поехали!». Прикладываю палец к губам, и мои мальчики замолкают, поняв, что я прошу тишины, а за ними успокаивается и Ритуля.
Проводница не заставляет себя долго ждать. Минут через десять после отправления дверь купе открывается и заходит проводница. Дети с нею хором здороваются, она улыбается им и интересуется, куда они едут. Но мальчишки молчат, зная, что разговаривать с чужими нельзя. Рита хочет что-то сказать, но на неё шикает на правах старшего Андрейка, и девочка замолкает.
После ухода проводницы, накрываю стол и кормлю ребят. Они уже успели проголодаться и сметают почти всё, что я приготовила. Смотрю на часы, время подходит ко сну. Сейчас на горшок и спать. И вот тогда я смогу отдохнуть. «Горшок» получается сложно, нужно всем и сразу. Больше такой глупости не допущу. Одной с тремя детьми реально сложно. Чем я думала! Дура!..
Начинаю дергаться ещё и из-за Димки. Муж до сих пор не вышел на связь. Ему что, всё равно? где мы? что с нами?
Прочитав детям сказку и уложив их спать (хорошо хоть уснули быстро), я от усталости откидываюсь на стенку купе. Я устала… Пытаюсь успокоиться и уснуть.
Впереди встреча с любимым городом. И это даёт мне силы. Как я была счастлива в этом городе. Мне иногда кажется, что именно в Питере я смогу начать всё с самого начала и найти здесь своё счастье тоже смогу. Но это всё мои несбыточные мечты… Какое счастье? Какая любовь? С двумя детьми-то!.. Вот оно, моё счастье и любовь, спит и сопит рядышком… Они самое важное в моей жизни. Мои мальчики!.. А остальное всё – чушь собачья!.. А к изменам мужа я уже почти привыкла. Противно только, когда он домой пьяный приходит и от него чужими духами разит, а он ко мне с ласками лезет…
Набираю телефон гостиницы. Бронирую на две ночи. Всё обговариваю. Предупреждаю, что я с детьми, узнаю, если ли возможность приготовить завтрак… Администратор всё рассказывает и бронирует номер. Даже предоплату не берёт, поясняя, что если заселение менее чем за сутки, то предоплату не берут. Удивляюсь, но меня это устраивает. Уточняю, как можно добраться до гостиницы, и понимаю, что это центр города и всё самое интересное будет недалеко. Это очень удобно для чокнутой мамаши с тремя детьми!..
Утром просыпаюсь рано. Удивительно, но я даже выспалась. Иду в туалет, умываюсь, а то потом даже этого сделать не смогу. До остановки поезда дети успевают съесть по йогурту. Теперь до заселения в гостиницу потерпят.
Выходя из вагона, заказываю такси. И пока мы тащимся до стоянки такси, машина уже ожидает нас. Называю адрес гостиницы. Таксист смотрит на меня удивленно:
– Вы уверены, что Вам точно эта гостиница нужна? – почему-то спрашивает он.
– Что-то не так? Вы можете предложить другую? – пытаюсь говорить спокойно, но получается плохо, нотка дерзости проскальзывает. Рита просит пить, а на просьбу потерпеть поджимает губки. Я отвлекаюсь на ребёнка, оставив таксиста в покое.
Таксист ухмыляется, но везёт нас по указанному адресу, не проронив ни слова. Добираемся быстро. Такси останавливается возле обычного подъезда. Над входом горит надпись «Отель». Выгружаемся из машины, и я расплачиваюсь с таксистом.
Заходим с малышами в подъезд. Нас встречает милая девушка-администратор. Я говорю, что вчера бронировала номер для себя и детей. Девушка просит наши документы. Пытается ласково заговорить с ребятами. Но вдруг глаза у неё округляются, она переспрашивает являются ли дети моими. Я ничего не понимаю, подтверждаю, и она отказывает в заселении, поясняя, что с детьми нельзя.
– В смысле «нельзя»? Вчера было можно, а сегодня нельзя? Я же вчера по телефону уточняла, говорила, что я одна с тремя детьми. Вы же сказали, что всё прекрасно, с тремя, так с тремя, – возмущаюсь я, ни хрена не понимая.
–Ну, я думала Вы с детьми, а Вы с детьми, – мямлит она и растерянно смотрит на меня, а я таращусь на неё.
Я забираю наши документы, а сама напряжённо думаю – куда теперь? Куда я могу пойти ещё с этими маленькими крохами шести, пяти и четырёх лет? Только такая дура, как я, могла поехать одна с такими детьми! Как я на эту поездку рискнула? Чем думала, забирая всех троих в Питер? Зачем ещё Ритку с собой взяла? Явно не головой думала. Димка правильно говорит, что мозгов у меня не больше, чем у курицы. Ну да ладно, теперь уж делать нечего. Взялся за гуж, не говори, что не дюж. Придётся всё делать экспромтом.
Малыши жмутся ко мне, словно поняли, что что-то не так пошло. Направляемся к выходу, но двери у нас перед носом распахиваются. И, чуть не сбив моих малышей, внутрь вваливаются габаритные мужчины в камуфляже и брониках, заполняя собой всё пространство. Мне становится не по себе, но сейчас мне не до себя, у меня дети испугались и жмутся к моим ногам, хотя они у меня детвора бойкая и к дядям в форме привычная. Но…
Краем глаза замечаю, как один из мужчин, самый высокий из всех присутствующих, показывает девушке корочку, и та бледнеет. Я подталкиваю детей к выходу, понимаю, нужно незаметно свалить. Незаметно не получается. За спиной слышу грозное «Стоять!» и я замираю, хотя от этого голоса такая истома по телу разливается. Мысленно одёргиваю себя: «Дура, у тебя муж и дети. Зачем тебе чужой мужик».
– Ваши документы можно посмотреть, дамочка? – он бесшумно оказывается за моей спиной.
Вздрогнув, медленно поворачиваюсь и делаю шаг назад, чтобы, запрокинув голову, увидеть его лицо. Он возвышается надо мною как скала, я ему даже до плеча не достаю, и протягивает руку к документам. Молча повинуюсь мужчине. Отдаю документы. Сразу все: паспорт, свидетельства о рождении детей. Смотрю на него не отрываясь. «Сука, как он шикарен», – назойливо скребётся у меня в мозгу, хотя мужчину ещё толком-то и рассмотреть не успеваю. Ростом выше чем 190 см, это точно. Он намного выше моего мужа, сложённый просто идеально, темно-русые волосы коротко подстрижены, как у всех военных, с лёгкой проседью. Ну вот зачем мне это всё… Я Димку своего люблю. Стараюсь не смотреть на мужчину, но глаза так и норовят вверх подняться, с его взглядом встретиться. Поэтому продолжаю рассматривать исподлобья, украдкой. Отмечаю дорогие часы на запястье его левой руки. Хотя на нём пиджак и джинсы, но одет стильно и дорого, явно не на рынке одежду покупал. Он единственный, кто в штатском, но полы пиджака расходятся и мои глаза выхватывают бронежилет, но не такой как у Димки. Этот тонкий, как вторая кожа его мощную грудную клетку обтягивает.
– Странно, почему у девчонки отчество другое? – он с недоумением смотрит на меня, просто пожирает своими серыми, как ртуть, глазами, а мне от его взгляда становится холодно и жарко одновременно.
– Это племянница, – поясняю я. – Там доверенности.
– Не заметил, – бурчит он и отводит взгляд на документы. – Какой кретин Вас одну с детьми отпустил в другой город? Или Вы не одна?
– Одна, – подтверждаю я чуть слышно и поясняю. – Мы приехали полюбоваться Питером на пару дней. Давно хотела показать этот город детям.
И только сейчас до меня доходит: Я Одна С Тремя Малолетними Детьми и без ночлега.
– Вам не место здесь. Поехали, отвезу в приличную гостиницу, – твердо говорит он, открывает дверь и обращается к детям. – Поехали, детвора.
На стоянке подходим к огромному, как и его хозяин, внедорожнику. Он усаживает ребят на заднее сидение, сам заботливо пристегивает их ремнями безопасности и любезно распахивает переднюю дверь для меня:
– Прошу. Что замерла? Помочь? Или оставить с детьми здесь?
Я сажусь в машину. Головой понимаю, человек мне помочь пытается, почему же внутри чёрте что творится…
Мужчина обходит машину и садится за руль. Мой взгляд падает на его руки, и я замираю. Я не могу оторвать глаз от его рук. Сильные, мощные мужские ладони спокойно лежат на руле, но сколько в них власти и, почему-то мне кажется, нежности. Уверена, они умеют ласкать. Хотя, какого чёрта ласкать, таким кулаком убить можно. Мне точно одного удара хватит. Мысли чёрные какие-то в голову лезут, но снова эти чёртовы бабочки порхают и тугие узлы внизу живота завязываются. Да что со мной, чёрт возьми, происходит!..
Из оцепенения меня выводит вопрос старшенького:
– Мамочка, а куда мы едем? – спрашивает Андрей.
Я не успеваю ответить сыну, это за меня делает мужчина.
– В другую гостиницу. Там уютно и красиво.
Теряюсь в районах города. Давно я здесь не была. Ориентировочно понимаю, центр города не покидали. Подъезжаем к красивому зданию. Мужчина тормозит практически у дверей и обращается к детям.
– Посидите одни пять минут. Мы с мамой сейчас с гостиницей договоримся, – он переводит взгляд на меня и более сурово произносит. – Пошли.
Я неспешно вылезаю из машины и улыбаюсь детворе:
– Я сейчас быстро. Ничего не бойтесь.
Мои маленькие крохи сидят тихо. Вот только Рита, немного егозит, скорее всего захотела в туалет, но молчит.
Подходим к входу, мужчина распахивает дверь и услужливо пропускает меня вперёд. По внутреннему убранству понимаю, гостиница не простая, каких-то силовых структур. На входе военизированная охрана, а не простой ЧОП. В этом я разбираюсь, муж работает в структурах, и эта гостиница похожа на те, где мы обычно останавливаемся.
Подходим к стойке администратора. Я стою молча, разговаривает только он. Но девушка, услышав про детей, сразу говорит:
– Нет, Андрей Викторович. Сейчас не могу. Сам понимаешь, полная гостиница мужиков. Вечером не совсем трезвых. А здесь одинокая женщина и дети…
Мой мозг нагло орёт «Я не одинокая. У меня муж есть», но я молчу. И тут же отмечаю, его зовут Андрей, как сына моего старшего.
Он поворачивается ко мне.
– С гостиницей не получилось. Осталось только одно. Ко мне.
Я замираю и отрицательно качаю головой. Он берёт меня под локоть и выводит наружу.
– Я сказал ко мне, значит ко мне, – твёрдо говорит он.
Мужчина ещё что-то хотел сказать, но его отвлекают.
– Привет, майор, – проходящий мимо мужчина дружески хлопает Андрея по плечу, и он останавливается, отпустив меня. Они о чём-то оживлённо беседуют. А я подхожу к машине и открываю заднюю дверцу. Ребята оживляются, увидев меня, и наперебой начинают трещать, стараясь одновременно всё мне рассказать.
Я пытаюсь разговаривать с детьми, а у самой по спине волнами мурашки бегают. И этому виной прожигающий взгляд на спине, между лопаток, который я чувствую.
– Майор, с каких это пор ты с чужими детьми возишься?
– С утра. Приехали по адресу, а там случайно или нет мамаша с детьми. Приехала детям город показать, но с гостиницей ошиблась.
– Уверен?
– Да. Не похожа она на … Да и дети маленькие совсем, – Андрей это говорит уверенно и твёрдо.
– С Янкой не помирились?
– И не собираюсь. На развод подал. Всё, Николаевич, я свободен, хотя к чёрту такая свобода… Ладно я поехал…
– Куда ты их теперь? – интересуется собеседник и тут же добавляет. – А она ничего.
Андрей ему что-то отвечает, и они весело смеются, а у меня по спине снова толпы мурашек бегают и дыхание сбивается. Спиной их взгляды чувствую. Да что же это такое происходит со мной?..
За спиной тут же раздаётся его голос, а меня вновь окатывает волной. Мозг отмечает походку кошачью, несовместимую с его габаритами.
– Садись в машину. Дети уже устали ждать, – и мужчина снова распахивает мою дверцу.
Я ныряю в салон, лишь бы он молчал. Меня уже начинает потряхивать от нахождения этого мужчины рядом…
Он лихо выруливает со стоянки и направляет машину куда-то в район Васильевского острова. Точно, вот он Большой проспект, машина поворачивает раз, два, три, направо, налево, направо, едет дворами и останавливается во внутреннем дворике.
Андрей поворачивается к детям:
– Приехали, молодёжь. Сидите, сейчас всех выпущу, – и смотрит на меня.
– Может всё же в гостиницу? – неуверенно предлагаю я.
– Гостиницы сейчас под завязку забиты. Ты чем думала, когда во время чемпионата в Питер поехала?
Я тяжело сглатываю и очень хочется признаться, что не думала я сюда ехать. Просто от мужа сбежала, передышку взяла для восстановления нервной системы. Но ему это объяснять не собираюсь.
Вылезаю из машины, а он уже мальчишек на землю поставил и Риту вытаскивает. Девчонка верещит, чем-то возмущена. Мужчина её успокаивает и обещает покатать ещё, но на другой машине, ставит Ритку на землю и присаживается перед ней. Это так мило со стороны смотрится!.. С трудом отвожу взгляд, а он вытаскивает из багажника весь наш небольшой скарб и командует:
– Пошли.
Глава 2. Андрей
Чёртова рабочая неделя, нескончаемая какая-то. Уже домой на выходные собирался, когда звонок от прослушки поступил. Приехала какая-то мамаша с детьми. Мы за этим адресом давно наблюдали. В эту гостиницу часто приезжали мамаши с девочками- подростками, а потом эти девочки всплывали в федеральном розыске и больше их никто не видел.
Рванули по адресу. Но по факту ошиблись. Детки были маленькими, да и мама подозрения не вызывала, немного нервничала, но переживала лишь о том, что детей нужно покормить завтраком, уложить спать днём. Как не пытался уловить что-то другое, не мог. Кроме заботы о детях, сквозила ненависть и горечь к мужчине, мужу, наверное.
Посмотрел на неё, такую маленькую, беззащитную, хрупкую, с тремя малышами. Одну в большом городе и жалко стало. Решил помочь, только вот с гостиницей не получилось. В свою, служебную, не смог, а в частную не захотел. Сам не знаю почему. Просто решил отвезти к себе домой, вернее в квартиру родителей. Их не стало меньше года назад. Ушли один за другим. Сначала отец, а через семь месяцев мама. С женой развожусь. Детей никогда не было. Янка всегда была против рождения ребёнка. Я несколько раз возвращался к этому вопросу, а она ни в какую. Куча отговорок в ответ. Теперь точно один. Не могу привыкнуть к одиночеству. Поэтому решаю на выходные её с детьми к себе забрать. Слово «пригласить» не подходит. Нагло забрал, это точнее.
Чувствую её возмущение, страх, растерянность, но через всё это идёт явная волна возбуждения.
Вот с этим я с ней солидарен. Сам хочу её, аж я..а сводит. Давно так бабу не хотел.
Поднимаемся в квартиру. Валерия ведёт мальчишек за руки, а вот белокурую красавицу я несу на руках. Милая кучеряшка обнимает меня за шею своими маленькими ручонками, улыбается. А меня такая волна нежности охватываем. Я люблю детей. Всегда любил. Мечтал, когда женился, что их будет несколько. Но Янка всегда была против. В ней не было материнского ни капельки. Приезжая к друзья, я возился с их детьми. Играл. Дурачился. А она смотрела равнодушно и всегда говорила только одно: «Ты ведёшь себя как дебил. Ты же взрослый серьёзный человек. Или в детстве в игрушки не наигрался?». И мне всегда было больно и обидно.
Перед дверью ставлю свою маленькую принцессу на ножки, а она тихо шепчет на ушко:
– А я писать хочу, – и смотрит на меня своими голубыми глазками.
– Сейчас, малышка, потерпи немного. Только дверь открою и всё тебе будет, – быстро открываю дверь и включаю в прихожей свет. – Проходим, устраиваемся, – и поворачиваясь к Валерии добавляю. – Туалет прямо по курсу. Ванная рядом. Дети в туалет хотят. Проводи.
А сам, сбросив обувь, иду в комнату, когда-то бывшую мою детскую, порядки проверять. Захожу, всё идеально чисто. Вот только здесь одна кровать, полуторка. Мальчишек можно на неё положить. Осталось пристроить Валерию и белокурую кудряшку.
В соседней комнате, что всегда была отцовским кабинетом, стоит диван. Но он не разбирается. Решаю, что девочке здесь будет удобно. А Валерия? «С ней решишь позднее?» – нагло подсказывает внутренний голос. Хотя прекрасно понимаю свой организм, я хочу её видеть в своей спальне…
Выхожу из комнаты и сталкиваюсь с кучеряшкой.
– Ты куда пропал? Я тебя потеряла, – говорит девчоночка, немного шепелявя, мило склонив головку набок.
Приседаю перед ней на корточки.
– Порядок в комнатах проверял, – отвечаю.
И тут же слышу голос Валерии:
– Рита, к дяде не приставай.
Иду на голос. Женщина вытирает после мытья руки мальчишкам полотенчиком, с собою привезённым. Молча наблюдаю за ней. И как только она поднимает глаза, командую:
– Пошлите все со мной, – и направляюсь в гостиную, решив, что эту комнату можно отдать на растерзание детворе. Мама это бы позволила и была бы этому рада, девчушка тут же берёт меня за руку и вышагивает рядом.
– Рассаживайтесь, кому куда удобно.
Мне было интересно наблюдать за этой компанией. Мальчишки были похожи друг на дружку, но практически не похожи на свою маму. Все дети были голубоглазыми, но мальчики были темноволосые.
Пацаны подходят к дивану, старший помогает младшему забраться на диван, потом забирается сам. Валерия присаживается на диван аккуратно, на самый краешек, заметно волнуется.
Сажусь по-хозяйски в кресло и сажаю к себе на коленки кучеряшку. Девчонка довольна. А вот Валерия хмурится, глядя на Риту.
– Давайте знакомиться. Меня зовут дядя Андрей, – представляюсь я и обвожу взглядом детвору. – А как зовут вас?
И я устремляю свой взгляд на мальчишек. Но мальчики молчат.
– Вас же спросили, что молчите? Отвечайте, только по очереди, – спокойно говорит Валерия и смотрит на сыновей нежно улыбаясь.
И эта её невесомая улыбка меня волной обдаёт. Очень хочется, чтобы эта улыбка меня коснулась.
– Андрей, – произносит старший и локтем осторожно младшего толкает.
– Мирон, – представляется младший.
– Прекрасно. Андрей и Мирон, значит. А как зовут тебя, малышка?
Я легонько щекочу кучеряшку. Она егозит у меня на коленях и отвечает:
– Магалитка.
– Маргаритка? – улыбаюсь я. – Ритка, Ритка, Маргаритка.
И смотрю на веселушку, которой явно уже надоело сидеть у меня коленях, убираю руку, и девчушка легко спрыгивает и перебирается на диван к братьям. Я перевожу свой взгляд на Валерию. Но женщина молчит и знакомиться не собирается. Ладно. Подождём.
– Я пригласил вас в свою гостиницу на двое суток, – специально подчеркиваю на сколько и смотрю на женщину. – Квартира в Вашем полном распоряжении. Игрушек нет. Но есть телевизор. Сейчас мама Вас покормит и пойдём гулять.
– Куда? – почти хором спрашивают малыши.
– Потом решим, – отвечаю им и понимаю, что расплылся в улыбке. – Мультики включить? – интересуюсь я.
– Да!.. – отвечает детвора дружным хором.
Беру пульт и включаю канал с мультиками, сам его часто смотрю, когда расслабиться нужно. Идёт «Маугли». Притом самое начало.
– С детьми разобрались. Теперь с Вами, – обращаюсь к Валерии и встаю с кресла, а она вздрагивает. – Пошли на кухню. Будем готовить кушать. В доме ничего нет.
Валерия встает. Детям бросает: «Сидите тихо», – и выходит за мною следом.
