Виталий Сычев
Подводные дома «Садко» и люди в записках современника
16 сентября, во второй половине дня, Кусто и его помощники провели собрание в Океанографическом музее в Монако. Начало эксперимента «Преконтинент-3» назначили на 17-е в 6 ч утра. Первые двое суток океанавты жили в подводном доме у набережной в порту Монако. Затем 19 сентября давление газовой смеси из кислорода и гелия подняли до 11 атм., а вечером конструкцию доставили на место установки у мыса Ферра, в 10 км восточнее Ниццы.
В каюте «Эспадона» – одного из кораблей сопровождения подводного дома – Ив Буске, сдерживая улыбку, слышал деформированные гелием голоса Андре Лабана и его товарищей, – гелий до неузнаваемости при высоком давлении изменил голоса океанавтов.
Рано утром следующего дня перед началом спуска подводного дома, когда океанавты, не подозревая об аварии, ещё спали, были серьёзно повреждены кабели связи. Всё же один из телепередатчиков и канал радиосвязи продолжали работать.
Ив Буске отвечал за техническое состояние систем подводного дома и некоторые из проводимых опытов. Оправившись от нервного шока, он разбудил океанавтов и доложил об аварии Кусто, тот ввёл в курс дела Лабана. Пришлось отправиться обратно в Монако. По прибытии кабели отремонтировали в рекордно короткий срок. Экипаж к этому времени уже более 100 часов находился в стальной сфере, – командир Андре Лабан, научный руководитель работ Жак Ролле, их коллеги Кристиан Бонниси, Раймон Колль и самые молодые участники экспедиции – 24-летние Ив Омер и Филипп Кусто, сын капитана, ответственный за теле-, фото- и киносъёмку.
Во вторник, 24 сентября эскадра вновь вышла в путь, и в ночь на 25 сентября начался эксперимент; 20 суток провели океанавты на дне Средиземного моря. Находясь на глубине 100 м, Андре Лабан побеседовал с находившимися за 7000 миль американскими акванавтами из подводного дома «Силаб-2».
В 5 часов вечера 14 октября сфера всплыла на поверхность. Океанавты покинули её 17-го, в общей сложности проведя около месяца в своём жилище. Кусто заметил: «Программа работ и исследований, намеченная нами, не могла быть выполнена в пятнадцать дней. Мы это предчувствовали. Так оно и оказалось». Для океанавтов стало неожиданным решение о продлении времени пребывания под водой. Об этом им сообщили, когда они уже были готовы к завершению работ [А. Лабан. 1995. 2014].
***
Фотодокументы о встрече в ЛГМИ с французскими специалистами сохранил Н.М. Шестаков, остававшийся за кадром. В дискуссиях участвовали и выступали В.В. Тимонов, Л.А. Жуков, К.К. Дерюгин, В.Т. Кривиженко, а также В.Х. Бурнашов, И.Л. Андреев и другие сотрудники ЛПИ.
Ил. 59. А.В. Майер показывает подводные снимки
Ил. 60. О публикациях ЛПИ рассказал Л.А. Жуков
Ил. 61. К.К. Дерюгин, Ж.-К. Дюма, И. Буске, Ж. Алина. Стоят Г.Р. Рехтзамер и В.Д. Грищенко
Ил. 62. Во время дискуссии. Ж. Алина, В.В. Тимонов, В.А. Майер, Т.А. Кунец и Г.Р. Рехтзамер
Ил. 63. О работах операторов рассказывает Игорь Андреев
Ил. 64. Выступает Владимир Бурнашов
Ил. 65. Валентин Беззаботнов отвечает на вопросы
Ил. 66. Улыбки во время рассказа Всеволода Джуса
Ещё несколько фотографий возвратили нас в 1967-й, когда студенты ЛГМИ работали в составе студенческого строительного отряда при реконструкции универмага «Корвин» в центре Будапешта. К тому времени становилось всё более очевидным, что близка к завершению эпоха подводных домов. Мы также понимали, что студентам не разрешат работать в подводной лаборатории. Ведь в число шестнадцати акванавтов в 1966 году не включили старшекурсника Геру Чулимова, имевшего спуски глубже 100 м. Так летом 1967-го я попал в Венгрию, а не в Сухуми.
Ил. 67. Студенты ЛГМИ в студенческом строительном отряде в Будапеште. Июль 1967 года
На Чёрном море продолжались работы по оборудованию и подготовке лаборатории «Садко-2», которые проводили сотрудники ЛПИ и филиала АКИН.
Часть 8. Цели эксперимента. Конструкция подводной лаборатории
«Нерей» в 1967 году не участвовал в обеспечении постановки «Садко-2» в Сухуми. Он стоял на ремонте у причала Судоремонтного завода им. С. Орджоникидзе в Севастополе. Там его покрасили в белый цвет; причём за нецелевое расходование средств капитану объявили выговор. Известный впоследствии специалист-подводник Е.А. Лепский, а в те годы студент-второкурсник ЛГМИ, вспоминал: «На заводе выполняли заказы для “Садко-2”. До начала занятий в вузе было ещё 2 месяца, и я устроился матросом, на освободившееся место. На судно в то время приехали Джус, Игнатьев и Майер». В начале лета на «Нерей» пришёл работать Станислав Васильевич Курилов, сначала боцманом, а с ноября на полгода 3-м помощником капитана в период ремонта судна (тот самый Слава Курилов, сбежавший с туристического лайнера за рубеж в 1974 году, автор книги «Один в океане»).
Подводники из Гидрометинститута использовали различные возможности для того, чтобы познакомиться с работами коллег. В 1967 году новый дом «Ихтиандр-67», вмещавший пять человек, опустили в бухте Ласпи. Продолжительность эксперимента составила около двух недель. Евгений Лепский вспоминал: «Мне запомнилось первое посещение бухты Ласпи, где в это время (в 1967 году) был установлен подводный дом "Ихтиандр" Донецкого медицинского института. Тогда ещё не было новой дороги на Ялту, ехали автобусом с Орлиного, а затем шли пешком до бухты Ласпи. Шли вместе с Джусом, Игнатьевым, Бурнашовым, Коваленко».
Лепский продолжал: «Дом стоял на глубине 12 м, рядом с большой скалой – островом на прибрежной части пионерлагеря. Наши специалисты общались с донецкими энтузиастами-подводниками, им дали возможность погрузиться с аппаратами к дому; мы студенты-матросы ныряли в комплектах № 1, которые принесли с собой. В команде “Ихтиандра” выделялся высокий врач-физиолог кандидат медицинских наук Сергей Гуляр. Он занимался дыхательными смесями и много рассказывал о применении гелия.
Запомнилось первое общение с чистым, открытым Чёрным морем. Это все равно, что ныряешь в Красное море после Ладожского озера… Бывали там несколько раз, обошли берег до Батилимана. Тогда там были только пионерский лагерь, посёлок подводников и погранзастава. Ночевали под соснами, питались мидией и рапаном».
***
При обустройстве внутренних помещений подводного дома «Садко-2» устранили ряд недостатков, выявленных во время эксперимента «Садко-1». Увеличили число иллюминаторов. К сфере «Садко-1» добавили 2-ю, каждая диаметром 3 м, и соединили их герметичным люком. Для входа, погрузки и выгрузки имущества перед погружением устроили герметичный люк вверху жилого («сухого») отсека подводного дома. В нём разместили регистрирующее оборудование и всё требуемое для длительного пребывания людей. При необходимости могли закрывать и нижний люк (входной) «мокрого» отсека. В этом отсеке помещался запас дыхательной смеси и её компонентов, санузел, место для переодевания акванавтов и помещения для хранения водолазной и другой вспомогательной аппаратуры. Водоизмещение «Садко-2», рассчитанного на двух человек, составляло 28 куб. м, вес 9 т. Допускаемое внутреннее давление не могло превышать 7 атм.
Вырос запас положительной плавучести подводного дома. Поэтому потребовалось увеличить вес якоря-монолита на грунте. Довольно большая поверхность воды в тубусе входного люка приводила к высокой влажности (около 100 %) в помещении, что выводило из строя электро- и телефонную сеть и влияло на физическое состояние акванавтов во время эксперимента 1966 года. Только при постоянной подаче воздуха в помещение конденсация на стенках исчезала. Всё же, дом «Садко-2» был маленьким. Хотя удлинили стенки тубуса входного люка, после входа двух акванавтов уровень воды в тамбуре поднялся на 15 см. Его вернули к исходному значению, повысив температуру воздуха в сферах на 2 градуса.
Ил. 68. Рождение лаборатории «Садко-2»
Ил. 69. Лаборатория «Садко-2» готова к спуску
Ил. 70. Последние приготовления. Слева направо: Б. Лесман, В. Джус, Н. Немцев, В. Бурнашов, Е. Лепский, В. Мерлин, Е. Коротаев
Ил. 71. Общий вид прибрежной территории Сухумского филиала Акустического института
Ил. 72. Участники эксперимента и члены их семей
Ил. 73. Доставка подводного дома к воде
Завершив все работы двухсекционную лабораторию «Садко-2» доставили к месту установки 27 сентября и положили на две тележки, стоящие на рельсах, которые уходили под воду. Дальше с помощью буксира подводный дом покатили к воде. Он с лёгким шипением врезался в воду и легко поднялся, покачиваясь на волнах.
***
Корреспондент «Комсомолки» Леонид Репин описывал подводный дом ленинградцев «Садко-2»:
«Странная конструкция, которая лежала на берегу, не могла не привлечь к себе внимания. Два огромных шара диаметром по три метра каждый были соединены в одно целое и напоминали фантастический марсианский корабль, незаметно опустившийся на пустом берегу.
Потом этого “марсианина” на специальной тележке спустили, будто корабль, по рельсам в воду, прицепили к небольшому буксиру и оттащили от берега. В море конструкция стала торчком – так, что нижний шар оказался под водой, а верхний словно бы плыл, и все могли прочитать на его крутом боку яркую надпись: “Садко-2”.
Пожалуй, главное достоинство дома – его полная независимость. Это маленький замкнутый и вполне самостоятельный мир. Специально разработанная система осушки и регенерации воздуха – делает жизнь в доме немного похожей на жизнь в космическом корабле, летящем в спокойном и молчаливом пространстве» [Л. Репин. 1967].
Ил. 74. Подводный дом в воде
Ил. 75. Аквалангисты за работой
Ил. 76. «Садко-2» на буксире
Конструкцию обитаемых капсул выполнили и усовершенствовали ст. инженеры ЛПИ Джус В.Е. и Игнатьев А.В. Электротехническую часть и узлы коммуникаций усовершенствовали и смонтировали ст. инженер ЛПИ Страшнов А.В. и Соловьёв Н.
Канд. физ.-мат. наук Филиппов Б.В. и канд. техн. наук Старшинов А.И. продолжали разработку условий обитаемости аппарата. Методику буксировки и постановки капсулы разработал ст. инженер Джус В.Е. с учётом консультаций капитана НИС «Нерей» Кривиженко В.Т.
Программу работ и порядок обеспечения жизнедеятельности акванавтов составили с учётом опыта «Садко-1» канд. геогр. наук Лабейш В.Г., инженеры ЛПИ Бурнашов В.Х. и Кунец Т.А.
Ил. 77. Схема установки подводной лаборатории «Садко-2»
Физиологическое обеспечение и медицинский контроль за акванавтами разработали и осуществили врачи-физиологи Коротаев Е.А., Кужелко В.Е. и студент-практикант Гродненского медицинского института Ковалёв А.
Доктор техн. наук профессор Тимонов В.В. возглавлял научно-методическую подготовку работ, а начальник ЛПИ ст. инженер Майер А.В., кроме того руководил организацией, постановкой и проведением натурных экспериментов.
В подводных экспериментах по долговременному пребыванию под водой и их обеспечению с берега и с поверхности моря принимали участие акванавты инженеры ЛПИ и приглашённые специалисты. Итоги работ подвели ст. инженеры Джус В.Е., Кунец Т.А. и Бурнашов В.Х. под руководством канд. техн. наук Старшинова А.И., Лабейша В.Г. и Рехтзамера Г.Р.
Ил. 78. Схема внутреннего устройства подводного дома «Садко-2»
Ил. 79. Внутренние помещения подводного дома подготовлены к заселению акванавтов
На берегу оборудовали контрольный пост наблюдений. На него вывели системы связи и контроля приборов. Особое внимание уделили серьёзному медицинскому и физиологическому обеспечению эксперимента и передаче информации на наземный пост.
***
Объем и порядок работ и обследования акванавтов подробно изложены в приведённой ниже заранее составленной насыщенной программе экспериментов подводной лаборатории «Садко-2»:
10 ч 30 мин – окончание сна.
10 ч 30 мин – 11 ч 30 мин. Доставка вахтенным или врачом на катере завтрака, воды, необходимого снаряжения.
Подъём. Личная гигиена. Забор анализов крови и мочи (Кужелко).
Подсчёт суточного диуреза.
Термометрия.
Динамометрия.
Измерение пульса и артериального давления (АД).
Вентиляция. Забор проб воздуха.
11 ч 30 мин – 12 ч 30 мин. Прибытие катера.
Завтрак. Проведение психологических тестов.
Измерение АД в покое и после нагрузки.
12 ч 30 мин – 13 ч 30 мин. Ведение личного дневника. Индивидуальная карта. Вентиляция.
13 ч 30 мин – 14 ч 30 мин. Включение титана.
Выход акванавтов «Садко-2» на глубину 35–40 м продолжительностью 15–20 мин.
Определение границ слоя скачка температуры; её значения над ним на 0,5 м и 1 м, в слое скачка, на 0,5 м и 1 м под ним. Измерение течений на этих же горизонтах. Установить марки на этих горизонтах и в слое скачка, чтобы оценить изменения при следующих измерениях.
Динамометрия.
Измерение пульса и АД.
Измерение температуры тела.
Горячий душ.
Измерение температуры тела после душа, через 30 мин.
Проведение психологических тестов.
Ведение личного дневника.
14 ч 30 мин – 16 ч 30 мин. Обед.
Забор пробы воздуха.
Вентиляция.
Послеобеденный отдых.
***
В ходе эксперимента «Садко-2» продолжались подводные работы и исследования с акцентом на более тщательное изучение возможностей организма во время длительного (до 10 суток) пребывания человека в обитаемых лабораториях. Полученный опыт предыдущего года и консультации с французскими специалистами давали оптимистичный прогноз успешных новых работ и участия сотрудников ЛПИ в совместных проектах с командой Кусто в 1968 году.
***
Акванавты получили задание выходить из подводной лаборатории для детальных исследований, так называемого слоя скачка в море. Владимир Бурнашов рассказывал, что в этом слое резко меняется температура, солёность или плотность воды по вертикали. Если такие изменения обусловлены температурой, слой называют термоклином. Его хорошо ощущает погружающийся пловец, когда из тёплой попадает в холодную воду. Иногда такой слой выражен настолько резко, что его можно ощутить разными частями тела. Обычно на границе слоя скачка оседают планктон, медузы, отмершие водоросли, элементы загрязнения.
Для визуализации слоя скачка, который в Чёрном море обусловлен наличием термоклина, акванавты применяли красящие индикаторы. Краситель, оседая на термоклине, повторял контуры его движения, делая зримой динамическую структуру слоя. Причём наблюдались удивительные явления, когда в слое толщиной всего полтора метра – на его верхней и нижней границах – течение воды имело противоположное направление… При сильном шторме происходило перемешивание, и слой скачка размывался А вот, если над морем долгое время не было ветра и отсутствовало сильное волнение, то термоклин поднимался к поверхности [А. Чернов. 1968].
Часть 9. Две недели в подводном доме
На месте установки 28 сентября проверили крепление и герметичность лаборатории, загрузили имущество, проверили радиосвязь, 29-го устранили недостатки в водопроводной системе и конструкции нижнего люка, установили и включили электрические устройства. Проверили работу регенерационной двухъярусной установки конвекционного типа (РДУ-5), которая использовалась в подводном доме для химической регенерации воздуха, и комплекты регенеративных пластин для неё.
***
Заключительная фаза работ по закреплению «Садко-2» на горизонте 25 м началась 30 сентября 1967 года. Анатолий Старшинов не только рассчитал на компьютере необходимые в работе таблицы декомпрессии (то есть, время возвращения человека на сушу после длительного пребывания под водой). Вместе с назначенным в основной экипаж Николаем Немцевым он отправился обживать подводное жилище. В 0 ч 40 мин по тросу буя они опустились в дом, вышли на связь в 0 ч 50 мин и затем занимались обустройством внутреннего помещения.
В 2 час 10 мин Немцев заступил на вахту, Старшинов спал. Температура в жилой сфере 24°–25° С.
В 4 час 10 мин разбудили Старшинова. Ощущение СО2 усилилось, дыхание стало более затруднительным. Самочувствие удовлетворительное, но потребовалось включить РДУ.
После включения РДУ в 4 ч 50 мин ощущение СО2 значительно уменьшилось. Самочувствие акванавтов хорошее.
В 8 ч 5 мин в дом пошёл врач Кужелко для проведения медицинского обследования акванавтов, в 8 ч 45 мин он информировал об удовлетворительном состоянии акванавтов. Им разрешено подготовиться к выходу из дома.
В 9 ч 10 мин дана команда о выходе из дома и проведении декомпрессии 20 мин у свай на оттяжке.
В 9 ч 25 мин Старшинов и Немцев вышли из дома, прошли декомпрессию 8 мин. Предварительное обживание подводного дома продолжалось 8 ч 45 мин.
***
С 30 сентября по 9 октября проводилось устранение недостатков, исправление дефектов, отработка транспортировки контейнера, отладка системы связи; у основания лаборатории установили последние 8 баллонов с азотом.
В черновиках вахтенного журнала обеспечения работ приведены фамилии аквалангистов, ходивших в подводную лабораторию «Садко-2» в период подготовки к эксперименту: Гаврята, Майер, Модель, Монкевич, Неретин, Джус, Игнатьев, Беззаботнов, Дмитриев, Савченко, Старшинов, Соловьёв, Семёнов и Лесман.
***
В экспедиции трудились три опытных врача: Евгений Александрович Коротаев, корабельный врач, пришедший на «Нерей» с буксира «Невель» Владимир Кужелко и отоларинголог из ленинградской больницы водников, любимец акванавтов Викентий Павлович Афанасьев [А.Чернов. 1968].
***
В отчётах и воспоминаниях не сохранились фамилии всех студентов, участвовавших во вспомогательных работах в Сухуми во время производственной практики. Но я уверен в том, что они часто вспоминали о тех днях и приключениях, которые нередко с ними случались. Вернувшись в Ленинград, студенты помогали изготавливать стенды о летних работах 1967 года. Одна из фотографий со стенда сохранилась в архиве ЛПИ.
Ил. 80. Привезли баллоны с азотом и гелием. Н. Табакаев, В. Скляренко, В. Беззаботнов
Ил. 81. Табакаев за установкой одного из последних баллонов с азотом
Ил. 82. Фотосессия после установки баллона с азотом
Ил. 83. Иллюстрация со стенда о работах 1967 года
Ил. 84. Участники заключительной фазы работ по установке «Садко-2» в 1967 году
Я помню по именам более половины участников работ, которых видим на фотографии. К сожалению, фамилии многих сотрудников АКИН в памяти не сохранились.
В основной экипаж «Садко-2» отобрали акванавтов В.М. Мерлина и Н.Н. Немцева, дублёрами назначили В.С. Беззаботнова и В.Х. Бурнашова.
Всеволод Джус писал, что наземную вахту составили А.В. Майер, В.С. Беззаботнов, А.В. Игнатьев, В.Х. Бурнашов, В.Е. Кужелко, Е. Савченко, Н. Соловьёв, В. Неретин, А.А. Монкевич, Н.М. Шестаков, В.Н. Поручиков.
В группу обеспечения «Садко-2» входили А.В. Майер, И.Л. Андреев, Г.И. Антропов, В.С. Беззаботнов, В.Х. Бурнашов, И. Гаврята, В.Д. Грищенко, М.А. Денисов, В.Е. Джус, А.В. Игнатьев, В.А. Коваленко, В.Т. Кривиженко, А.А. Лосев, Ю.А. Смирнов, А.И. Старшинов, А.А. Страшнов [Из вахтенного журнала «Садко-2»].
***
Основной этап работ начался 9 октября 1967 года. «Садко-2» установили на рекордной для отечественных домов глубине 25 м.
Ил. 85. Провожавшие направляются к месту установки «Садко-2». С фотоаппаратами В.П. Афанасьев и В. Андреева, на переднем плане: с кинокамерой Н.М. Шестаков, справа Семёнов
Сохранились фрагменты подробного описания хода эксперимента из вахтенного и бортового журналов. На их основе в деталях описана жизнь акванавтов под водой, их самочувствие, действие группы обеспечения и посещение подводной лаборатории коллегами и гостями. Краткое изложение записей приводится ниже:
Акванавты Вениамин Мерлин и Николай Немцев ушли под воду в 22 ч 15 мин. К обеспечению работ приступила первая вахта; старший Майер, заместитель Беззаботнов. Состав вахты: Гаврята, Дмитриев, Кунец, Семёнов.
Мерлин и Немцев вошли в дом в 22 ч 20 мин: температура воздуха 24° С, влажность 98 %.
Савченко и Монкевич пошли с контейнером в дом. Беззаботнов страхует их на поверхности.
Внести в сферу контейнер не удалось, смогли приподнять его над уровнем воды и в таком закреплённом положении разгружали.
В 23 ч 42 мин акванавты захотели поесть (вероятно, сказывается состояние возбуждения).
Анализ воздуха, взятого в 23 ч 42 мин: О2 – 13,6 % в нижней сфере и 12 % в верхней сфере.
СО2 не определяли. Включили регенерацию (9 пластин) в 0 ч 40 мин.
При входе в дом 2-х человек уровень воды поднялся на 15 см. Когда температуру воздуха повысили на 2° вода из тубуса ушла.
Камера с пробой воздуха находилась с краю трапа у среднего люка. Сообщение от акванавтов из вахтенного журнала: «В верхнюю сферу категорически не следует заходить обеспечивающим (кроме врача). В нижнюю сферу нежелательно подниматься из воды без особой необходимости: только по уровень плеча, груди».
В 10 ч 30 мин 10 октября подъём акванавтов, личная гигиена, забор анализов крови, термометрия, динамометрия, измерение пульса и давления.
С 12 ч 10 мин завтрак, затем психологические тесты по таблицам проф. В.Я. Анфимова – определение активности внимания.
В 12 ч 25 мин Савченко вышел из воды с пустыми контейнером и пробами Мерлина и Немцева.
Результаты анализа выдыхаемого воздуха акванавтами:
Мерлин: О2=13,4 %, СО2=0,4 %.
Немцев: О2=12,8 %, СО2=1 %
В 13 ч 30 мин к дому по оттяжке пошли Майер и Кунец для производства совместно с акванавтами гидрологических измерений в слое скачка.
К дому подошли в 13 ч 54 мин, в 14 ч вместе с акванавтами ушли под воду.
Погодные условия: Облачность 10 б. Моросящий дождь. Влажность – 80 %. Давление – 760 мм рт. столба. Зыбь: высота 0,7–1,0 м.
Температура воды на поверхности около 25°, на горизонтах 25 и 30 м составляла 19,5°, скорость течения 15 и 7 см/с соответственно. Нижняя граница слоя скачка располагалась в 1 м от дна на горизонте 34 м, температура 15,5°, скорость течения 4 см/с. Прозрачность удовлетворительная. Много механических примесей.
В 14 ч 07 мин акванавты вернулись в дом.
В 14 ч 11 мин на поверхность вышли Майер и Кунец:
По мнению Майера настроение у акванавтов хорошее, в доме хорошо.
В 14 ч 30 мин температура – 24°, влажность – 94 %.
В 14 ч 43 мин температура тела у Мерлина: 36,0°, Немцева: 35,9°, АД 100/55 и 90/55 соответственно.
Вдвоём выкурили одну сигарету (сослались на пример французских коллег с «Преконтинента-3», о котором узнали во время встречи в ЛПИ), сообщили, что не успевают выполнить программу исследований, жалуются, что их замучили анализами.
Время пребывания врача в азотной смеси не допускается дольше 30 мин с остановкой на 14 вдохов на глубине 3 м.
Ил. 86. А.В. Майер и Т.А. Кунец за киносъёмкой
Ил. 87. В.И. Ильичёв готов к погружению под воду
В 20 ч 47 мин под воду пошли А.В. Майер и В.И. Ильичёв (директор Сухумского филиала Акустического института). Цель визита – проверка самочувствия акванавтов и обсуждение программы их дальнейшего пребывания в доме. Немцев сообщил, что на верхнем люке наблюдается обильная конденсация.
В 21 час 30 мин Майер и Ильичёв вышли из воды. Самочувствие у акванавтов нормальное. В настоящее время ужинают, после ужина отдыхают и обрабатывают тесты.
Замечания по вахте: слишком много собирается народа у пульта.
«Во время вахты при транспортировке затёк бокс и фотоаппарат, который в нём находился, также затёк. Причиной стало неправильное закрытие бокса, – крышку перевернули на 180°. Бокс закрывал Беззаботнов. Вахту сдали Беззаботнов, Майер». [Из вахтенного журнала «Садко-2»].
***
Из записи 11 октября: в 1 ч ночи Неретин произвёл замер скорости сильного юго-восточного ветра – 15,3 м/c. В 2 ч запросили акванавтов о состоянии дома. Ответ: всё нормально, дом не качает.
Вахту принял Бурнашов. С 3 до 9 ч разразился шторм до 6–7 баллов. Палатку смыло с частью оборудования, но вахта спасла пульт и средства связи. Акванавты чувствовали себя нормально.
Последняя связь с ними была в 8 ч 30 мин. Вахту сдал Бурнашов. Вахту принял Майер.
Пульт связи перенесён в ангарное помещение. Связь восстановлена в 11 ч 27 мин. Дом не качает. Акванавты чувствуют себя нормально. У них осталась одна бутылка воды. С пульта дана команда завтракать из НЗ. Имеются 17 регенерационных пластин (на 20 часов).
В 14 ч 30 мин получена информация по связи: дом раскачивает и дёргает, наблюдаются вращательные движения. За иллюминатором сплошная тьма.
В 14 ч 45 мин акванавты чувствуют себя хорошо. Качка не утомляет. Регенерация работает нормально. При взятий пробы крови визуально отмечается повышенная её вязкость, в связи с чем затрудняется взятие пробы (врач Кужелко).
***
По заданию Чистопольского часового завода акванавты испытывали опытную партию часов «Амфибия», предназначенных специально для водолазов и аквалангистов.
***
Журналист Станислав Сергеев в деталях описал в газете «Известия» события четвёртого дня с начала подводного эксперимента. Уже ранним утром весёлый, смешной щенок терьер Чика – баловень акванавтов, который появился в лагере неизвестно откуда, суетливо и беспокойно бегал по лагерю. Занятые своими заботами люди не обратили внимания на это, но к ночи на море разыгрался сильнейший шторм. Приближение его и почуял Чика.
Ураганный ветер снёс все палатки, где жили ленинградцы. Лагерь в буквальном смысле слова взлетел на воздух. Промокшие до нитки и продрогшие на суровом ветру люди спасали аппаратуру, одежду и свои палатки. Волнами смыло одну из палаток – пост наблюдения и связи с экипажем «Садко» [Цит. по: С. Сергеев. 2016].
Ил. 88. Дежурный катер сорвало с якоря и потащило в море. При сильном ветре его удалось вытащить на берег
Ил. 89. Утром 12 октября в лагере начали приводить в порядок палатки
Сообщение с подводным домом прервалось. Но тросы, связывавшие его с берегом, были туго натянуты – это внушало надежду, что все обойдётся…
Так и было. Море, натворив дел на берегу, обошлось с «Садко» довольно миролюбиво: дом лишь несколько раз сильно встряхнуло. Акванавты спали, не подозревая о драме, разыгравшейся в окрестностях Сухумской бухты.
К счастью, шторм был непродолжителен. Утром, когда море немного успокоилось, связь с «Садко» восстановили. Акванавты получили приказ: «Из дома не выходить. Питаться из НЗ». Вениамину с Николаем с небольшим опозданием доставили горячий завтрак. Добраться до них было всё ещё сложно. Самое трудное – удержать равновесие при входе в море и возвращении, не дать сбить себя с ног, иначе волны швырнут тебя о булыжную гальку, побьётся маска, а самого тебя, беспомощного, отбросит от берега и непременно заставит хлебнуть горькой, мутной воды [А. Чернов. 1970].
***
Запись в вахтенном журнале «Садко-2» от 12 октября сообщала, что в 10 ч 30 мин в дом для забора проб анализа крови, сбора суточного диуреза пошли Кужелко и Монкевич, они доставили завтрак, запасы питьевой воды и продовольствия. По Чернову, «…12 октября первыми в нелёгкой роли подводных связных выступили врач Володя Кужелко, захвативший с собой необходимые инструменты, и – с горячим завтраком в другом боксе – вахтенный аквалангист Анатолий Игнатьев». Результат газоанализа: в верхней сфере – СО2 = 0,6 %, О2 =12,4 %, в нижней – СО2 =0,6 %, О2=11,9 %.
В 13 ч на горизонте 15 м скорость течения – 73 см/с. В 13 ч 30 мин ветер и волнение моря усиливаются; в 15 ч 10 мин скорость ветра – 8,3 м/с.
В тот же день, в пятом часу, в сопровождении Валентина Беззаботнова отправился под воду Станислав Сергеев. Он описал своё погружение, процитировав выписку из вахтенного журнала: «В 16 час. 15 мин в дом пошли Беззаботнов и корреспондент “Известий”. В 16 час. 20 мин они вошли в дом, в 16 час. 45 мин вышли из дома, в 16 час. 52 мин вышли на берег».
«Море по-прежнему штормило. Волны, словно сокрушаясь о чем-то незавершённом, яростно бросались на берег. Картину дополняли ветер и ливень. Связанные с Валентином бечевой, мы прыгнули в кипящую неуютными барашками пучину, подплыли к шлангу и по нему пошли к дому. Уже метра через три нас поглотила кромешная тьма. Не видно собственной руки, приставленной к маске. Только слабое подёргивание верёвки напоминает о присутствии спутника. Ощущение, что тебя веретеном крутит вокруг шланга, – это работа подводных течений. Добрались до дна… Цепляемся на ощупь за камни и ракушки. В глазах – непонятные искры. Объяснили: фосфоресцировал планктон. Наконец, сквозь мрак прорываются блёстки электрических иллюминаторов “Садко”…
Вид у подводных жителей гораздо лучше, чем у гостей. Попав в дом, оба долго не могли отдышаться. А те дышат ровно и вообще чувствуют себя прекрасно. Через полчаса визитёры возвращались обратно. Обессиленный спецкор и его уставший проводник появились на берегу моря…» [Цит. по: С. Сергеев. 2016].
***
В 18 ч закончили крепление шланга и кабеля, идущего в «Садко-2» к металлическим конструкциям эстакады по штормовому, Кужелко побеседовал с акванавтами об их настроении. Отметил, что состояние и самочувствие акванавтов отличное. Погода успокаивается… Ребята привыкли к качке.
В 21 ч анализы пока не выполнены, т.к. ни в одной больнице столицы Абхазии нет света.
В 21 час 30 мин температура в доме 25° С, относительная влажность 93 %, температура забортной воды 21°.
Заказаны телефонные разговоры с Ленинградом. Стоимость по тарифу из Сухуми за 4 мин – 30 коп., за 25 мин – 7 руб. 25 коп. [Из вахтенного журнала «Садко-2»].
***
С. Сергеев, побывав в «Садко-2», живо и кратко описал подводное жилище: «…Зеркало воды подступает к нижнему люку. Последний всплеск ластами. Зеркало разбивается, осколками разлетается в разные стороны стайка ставриды, и ты – в первой сфере. Это прихожая, ”бытовка”. Здесь – вешалка (“повесьте, пожалуйста, ваш акваланг на этот крючок”), умывальник, душ. Рабочий кабинет, спальня, столовая – все это одновременно – в верхней сфере. Здесь же электропечь. Пульт управления электроосветительной системой. Приборы. Установка для конденсирования влаги, сработанная из обычного холодильника. Телефон. Две койки, как в матросской каюте. Даже пылесос. Короче говоря, “Садко-2” – двухэтажная квартира со всеми удобствами. Последнее слово архитектуры» [Цит. по: С. Сергеев. 2016].
***
13 октября в 8 ч 10 мин акванавтов вызвали на связь. К телефону подошёл Мерлин и сообщил, что дыхание как всегда утром облегчённое; но регенерационные пластины на исходе.
В 9 ч 30 мин произвели анализ воздуха.
Из доклада командира буксира: «невозможно стать во время шторма в районе затонувшей «Эмбы». Вынуждены уйти в район Каласуры (Кяласур, Келасури – река, пляж, ж. д. станция на юге Сухуми. – Авт.)».
День 14 октября начался с записи о том, что в 10 ч 5 мин Кужелко пошёл в дом брать анализ крови и мочи, а Гаврята понёс в бокс завтрак и коробку с регенерационными пластинами. В 10 ч 10 мин они зашли в дом. В 10 ч 23 мин Гаврята вернулся на берег, в 10 ч 35 мин Кужелко вышел из дома с анализами.
Температура у Немцева – 36,6°, у Мерлина – 37,1°. АД 90/55 и 125/65. В связи с субфебрильной температурой выход Мерлина из дома запрещён (врач Кужелко).